Лодка

      Самым душетрепещущим было то, что Реддл, именно Том Реддл, никакой не Тёмный Лорд, не Волдеморт, теперь выглядел как обычный волшебник. Не было той ужасной серой кожи, узких ноздрей, красных глаз, шипящего голоса. Тот самый волшебник, чьё имя нельзя называть, был таким же, как и любой в этом зале. И от этого стало жутко, ведь ожидать нечеловеческих поступков от того, кто не похож на человека, вполне объяснимо. Но теперь он был другим, и он снова повернулся к молодой волшебнице, робкий голос которой удивил Тома. Видимо, девочка хотела сказать что-то важное, что давалось ей не просто.       — Я хочу знать, где моё место, — тихо и неуверенно проговорила Лиа, робко глянув вниз, а затем перевела взгляд на повелителя.       Голос звучал отнюдь не невинно, скорее обречённо, словно эти слова значили для неё слишком много и могли дать куда больше ответов, чем предполагала сама просьба.       Стоя вполоборота, волшебник медленно поднял на девушку томный сосредоточенный взгляд.       — Теперь, полагаю, рядом со мной, — низкий шероховатый голос прозвучал в ушах Эйвери, и та заметно глубоко вдохнула, прежде чем Лорд снова повернулся лицом к последователям. — Я не забываю то, чем для меня пожертвовали, — напоследок добавил он и сделал пару шагов вперёд, начиная речь перед Пожирателями.       Эйвери стояла на шаг позади, по правую руку обновлённого Лорда, заставив Беллатрису бесшумно хмыкнуть. Женщина сделала шаг вперёд, поравнявшись с повелителем с левой стороны, но Лие было плевать. Она подняла спокойный сдержанный взгляд на толпу волшебников и, найдя глазами Драко, смотрящего на неё, ехидно улыбнулась. Уголки губ только слегка натянулись, но хитрый блеск в глазах одногруппницы, довольной собой, давал понять, что у неё получилось. Разумеется, она не подчинила себе Лорда в этот момент, это была конечная цель, к которой прийти не столь просто. Длинный путь, продвигаться по которому следует с особой осторожностью. Просить больше сейчас — равно дать повод усомниться в верности. Перед ней был волшебник, не обделённый умом, намного опытней и хитрее, повидавший на своём веку немало тех, кто желал воспользоваться положением могущественного покровителя. Лиа не смела проявить неуважение, ведь благосклонность Лорда была для этого слишком дорога. Сейчас достаточно стоять рядом во время собрания, обратив на себя взгляды присутствующих, чтобы больше никто, включая отца, не смел считать её недостаточно верной и недостаточно усердной.       Волновало ли Лию, где действительно её место? Нет. Но не задай она этот вопрос повелителю, когда бы настал тот момент, когда он сам предложил бы встать рядом с ним? Сколько времени, заданий и сил должно было уйти для того, чтобы Лиа заняла место рядом с Лордом? Ждать было нельзя, очевидно, каждый день мог быть последним, и волшебника нужно было взять за палочку тогда, когда он наиболее к этому расположен. Когда он уязвим. Сейчас. Лиа не обманула, лишь подтолкнула к принятию решения, которое нужно было ей. Стоя за спиной Тёмного волшебника, а не в безликой толпе перед ним, расположить его к себе станет куда проще. Следующая остановка — сделать так, чтобы слово девушки стало весомей, а для этого требуется стать ценным трофеем в руках повелителя. План в голове Эйвери был до ужаса ненадёжен, полон дыр и пробоин, её лодка едва держалась на плаву, но она была.       Рот Драко Малфоя криво изогнулся в подобии скрытной ухмылки, пока он смотрел на девушку, что не боялась действовать, чтобы изменить судьбу. Это вдохновляло их обоих. Её — его безмолвная, но ощутимая поддержка, а его — её поразительная решительность. Эйвери не переставала удивлять, на что ей ещё хватит смелости? Но парень быстро нашёл ответ — на что угодно, ведь она делает это не лишь для себя.       Взгляд девушки скользнул правее, останавливаясь на серьёзном до предела отце. Лиа только чуть выше приподняла подбородок, глядя, как кадык Лукаса прыгнул вверх и снова опустился. Став ближе к Лорду, она избавится от его влияния, и на одного командира станет меньше. Чужая власть над ней стояла поперёк горла, Лиа больше не могла чувствовать, как её жизнь принадлежит кому угодно, но только не ей. Достаточно. И пусть от влияния Лорда, возможно, никогда избавиться не удастся, один покровитель куда лучше нескольких.              Адам Нотт, стоящий недалеко от Лукаса Эйвери, виновато смотрел на девушку. Не мог простить себе, что неделю назад, позволил оставить её одну в той злосчастной комнате. Зато Лиа нашла в себе силы простить его. Воспоминания были смутными, лекарство, что ей давали после того, как она пришла в себя, заставляло много спать, но девушка отчётливо помнила, как отец лучшего друга стоял на коленях у её кровати, вымаливая прощение. Приговаривал, что должен был довести обряд до конца и не мог покинуть Лорда. Кому, как не Эйвери, знать, что значит «должен»‎? В её большом сердце было место прощению.       Слизеринцы в холле видели, как взгляд их подруги сменяется на смиренный, пока повелитель заканчивает тираду об ошибках власти и о противоречивости Ордена. Лорд раскрыл последние новости, в которых подчеркнул, как оппозиция, считая себя силами Света, обустраивается в магловских кварталах, подвергая жизни невинных опасности, и как они бесстыдно в бою прикрываются маглами, посеяв зерно сомнений в головах молодых последователей. Он говорил сущую правду, которую они уже слышали от своих отцов, но этого было недостаточно, чтобы подростки решили искренне принять его сторону, нет. Лицо Лии менялось не из-за неблагородных поступков Ордена Феникса, её тревожило, что они только в начале всего пути.       — … Нового Министра мы свергнем, вписав эту победу в историю общими силами.

      ***

      Лёгкая весенняя мантия упала на подлокотник кресла, которое Малфой считал своим. Гостиная Слизерина, словно муравейник, кишела волшебниками от мала до велика, которые сновали туда-сюда, готовясь к предстоящему поединку против когтевранцев на квиддичном поле. Серые глаза плавно поднялись вверх, пробегаясь по серым гетрам с тонкими изумрудными полосками, стройным ногам и короткой школьной юбке. Слизеринский галстук плотно затянут на шее, как и положено примерной старосте. Эйвери стояла рядом, опустив взгляд в глубокую светло-серую бездну, расслабленная и какая-то беззащитная. Одними глазами, отдавая мантию, благодарила за всё, что он сделал.       Невидимая ниточка тянулась от слизеринки к блондину. Лиа чувствовала, как она мягко спадает на его колени и ведёт куда-то под выглаженную рубашку парня, только смотрела так, словно ей нужно с ним попрощаться, а делать этого не хотела. Водоворот внутри не давал осознать, чего она сама хочет от Драко Малфоя. Иногда она думала о нём, закрывалась, не хотела держать его в своей голове, но каждый раз впускала снова. Губы дрогнули в секундной улыбке.       — Пойдёшь на матч? — безэмоционально, как обычно, спросил Драко, когда староста уже собиралась уходить.       — Неправильно идти на игру, которую ждал Тео, но поучаствовать не смог. Тебе не кажется? — Лиа остановилась, положив руку на спинку кресла.       — В команде есть другие игроки, которые заслужили поддержку, тебе не кажется? — спокойно выдохнул блондин и, повернув голову к девушке, добавил. — Он в библиотеке, никуда не хочет и просил не мешать.       — Чувство, будто я предам его, если пойду.       Драко ухмыльнулся, выдохнув через нос.       — Даже не могу представить, что ты должна сделать, чтобы Нотт решил, что ты его предала, — серые глаза поднялись вверх, когда блондин повернулся к стоящей позади девушке, которая тоже обронила мягкую улыбку. — Идём, — утвердительно добавил Малфой.       — Зовёшь меня на игру? — брови Лии подозрительно изогнулись.       — Ну не идти же мне одному, — парень встал на ноги, затушив сигарету о пепельницу на журнальном столике, заваленном книгами и записями едва не всех студентов Слизерина.       — Только поэтому? — хитро прищурилась староста, глядя на блондина и убрав руку с кресла, что было между ними.       — Этого мало? — Драко театрально задумался, подняв взгляд к потолку, а затем обратил его к своим вещам на столе, попутно собирая их в кучу. — Ещё я не хочу слушать нытье Дафны. Паркинсон потащила её с собой.       Старшая Гринграсс ненавидела спорт. Любой. А так как квиддич в Хогвартсе был единственным видом активного отдыха и любовью большинства студентов, она не могла терпеть его больше всего остального. Лиа понимающие стиснула губы.       — Оу… Да, пожалуй, придётся тебя спасать, — серьёзно проговорила слизеринка, поднимая сжатый кулак в знак поддержки воодушевлённого Забини, выходящего из гостиной.       — Чтобы все были! Сегодня мы порвём этих умников! — прокричал мулат в полной экипировке, призывая дикий восторженный крик со стороны однокурсников. Лие даже пришлось поёжиться и напрячься, ожидая, пока ребята успокоятся и утихнут.       — Никогда меня не спасай, — низкий голос раздался у уха Эйвери. Драко наклонился к ней, чтобы из-за криков подруга смогла расслышать его слова.       Мороз прошёлся по коже, когда вибрации от голоса Малфоя коснулись волос и ушной раковины. Пробрало до костей, и Лиа, ощутив эту реакцию своего тела, медленно перевела удивлённый взгляд в сторону, где рядом с ней только что стоял блондин. Но рядом его уже не было, широкоплечий слизеринец был на полпути к спальням мальчиков. Девушка приподняла правую руку, рукав которой был слегка подвёрнут вверх, наблюдая, как тонкие волоски приподнялись над кожей.       — Вот это да… — себе под нос недоумевающе прошептала она, приходя в себя и принимая свою ранее неизвестную эрогенную зону — уши. Она ещё раз обернулась в сторону, куда ушёл Малфой, вскинув брови.       Сняв с себя рубашку и до предела ослабив изумрудный галстук, Эйвери надела капитанская кофту с фамилией лучшего друга, чуть заправив её спереди под пояс серой юбки. Не могла она идти туда так, словно бывший капитан канул в лету. Преданность к Нотту никуда не делась, даже если его не будет ни в центре поля, ни на его трибунах. Лиа рассматривала своё отражение в слегка помутневшем большом зеркале в своей комнате, крутилась перед ним, приводя себя в порядок. Тёмные волнистые волосы мягко спадали на плечи и струились между лопаток, расслабленный галстук небрежно свисал узелком на уровне груди — она ведь староста, обязана носить личный отличительный знак, но чего-то не хватало. Пятница, впереди выходные, весна, хотелось чего-то… похожего на бордовую помаду Паркинсон. В беспорядке на кровати подруги за шесть лет можно было научиться ориентироваться вслепую. Под кружевным бюстгальтером, который Лиа осторожно приподняла за лямку, нашлось то, что было нужно. Глядя на нежнейшую полупрозрачную ткань, Эйвери согласно покачала головой, решив, что и ей стоит добавить подобное в гардероб.       Драко уже ждал её в гостиной, сунув руки в карманы брюк. Верхние пуговицы рубашки расстёгнуты, галстук бунтарски ослаблен, пока парень ухмылялся, беседуя с Харпером. Большинство слизеринцев уже заняли себе места на трибунах, и гостиная заметно опустела. Только несколько студентов всё ещё игнорировали матч, который скоро должен был начаться.       — Это что за красотка? И ты идёшь? — заигрывающе усмехнулся Харпер, глядя на приближающуюся старосту, предварительно указав на девушку своему собеседнику.       Малфой молча ухмылялся, скользя глазами по слизеринке. Этот образ шёл ей куда больше занудной школьной формы с идеально выглаженной рубашкой и затянутым по самое не могу галстуком. Кофта, которую Драко уже видел на ней, была велика и добавляла дерзости, а тёмная помада на губах только усиливала этот эффект. Пожирательница, под прикрытием старосты, подошла к ребятам, отбив кулачок Харперу.       — Иду, — бросила она, а затем кивнула Малфою в сторону выхода из гостиной, зовя за собой.       Ухмылка не слезла с лица блондина и тот, под недоумевающий взгляд Харпера, который всё ещё считал, что эти двое не вывозят друг друга, оттолкнулся от стены, последовав за девушкой.       — Похоже, ты ему нравишься, — Драко намеренно замедлил шаг позади быстро идущей Эйвери, заставляя её остановиться, чтобы подождать его.       — Ему нравятся все, на ком нет мужских трусов, — цокнув языком, ответила она и, дождавшись Малфоя, зашагала дальше, но уже медленней.       — Нужно быть осторожнее, — пошутил блондин, чем заставил слизеринку обронить смешок.       — Да уж, на твоём месте я бы спала задом к стене.       Эффект, производимый компанией Малфоя, несколько напрягал. Тыняющиеся без дела студенты то и дело устремляли свои взгляды на слизеринскую пару. То ли староста в коридоре так приковывала внимание, то ли то, что эти двое шли вместе. Слизеринский красавец-аристократ и самая неоднозначная староста за всю историю школы — отличный тандем. Пока Малфой был старостой, Лиа не замечала такого внимания, а может оно просто легко объяснялось. Сейчас же девочки-подростки, завидев слизеринцев, начинали что-то шептать друг дружке, и даже парни из гриффиндора смотрели как-то иначе, подозрительно иначе. Стоило назвать это эффектом Малфоя.       — На тебя всегда так таращатся? Раньше не замечала, — сдвинув брови, проговорила Лиа, наконец покинув замок.       — Это не на меня. Но да, всегда, — уверенно ответил Драко, одарив спутницу хитрым прищуром.       — Заберите меня, пожалуйста, я не вынесу! — молящим голосом завопила Дафна, схватив Драко и Лию за галстуки, как только они поднялись на слизеринскую трибуну.       Малфой осторожно достал свой галстук из рук девушки, придержав её запястье двумя пальцами, и чуть нахмурился. Не любил, когда его трогают, если он к этому не готов, а Дафна накинулась неожиданно резко.       — Терпение закаляет, — ухмыльнулась Эйвери, похлопав соседку по комнате по плечу, и Гринграсс разочарованно упала на своё место.       — Ещё одно слово, и я столкну тебя вниз, Даф, — пригрозила Паркинсон, которую недовольство подруги уже успело достать.       — Ты знала, кого зовёшь, — ответила длинноволосая блондинка, оперевшись руками о перекладину впереди, отделяющую её от вольного падения, и положила подбородок на руки.       Матч начался под громкие звуки выстрелов из магических хлопушек, из которых длинными змейками вылетело конфетти. Зелёные и насыщенно-синие ленточки заизвивались в воздухе, и на поле вылетели участники двух команд, облетевшие друг друга по спирали. Мадам Трюк высвободила бладжеры из заточения и подбросила квоффл. Золотой снитч, за которым с первых секунд следили глаза Малфоя, вылетел чуть позже.       Фотоаппарат на шее Гринграсс Лиа заметила не сразу, а лишь тогда, когда его вспышка внезапно ослепила слизеринку в тот момент, когда та взглянула на сидящего рядом парня, увлечённого игрой. На фотографии, которую вскоре получит Эйвери, запечатлился момент, на котором особенно спокойный взгляд Лии устремлён на блондина, что с улыбкой кусает нижнюю губу, глядя на поле, а после оба слизеринца морщатся от яркой вспышки, приговаривая не замысловатое ругательство одними губами.       Слизеринцы активно выкрикивали комментарии к игре, вскакивая со своих мест. Несколько раз Ли Джордану пришлось делать замечания яростным фанатам, чтобы те вели себя тише, но гриффиндорского комментатора никто так и не послушал. Пролетая мимо однокурсников, Гойл задержался около Малфоя, чтобы хлопнуть друга по ладони после удачного манёвра. Драко с особым воодушевлением, которого Лиа, кажется, никогда раньше за ним не замечала, дал другу «‎пять»‎, выкрикнув слова похвалы. Этот жест комментатору тоже не понравился, и Джордан ещё раз пригрозил слизеринцам.       — Кажется, Слизерин в этот раз слишком взволнован судьбой команды после потери капитана, но после ещё одного замечания следует дисквалификация! — довольно проговорил темнокожий гриффиндорец в микрофон. — Сдерживайте свои порывы, господа!       Шквал недовольного мычания слизеринцев тут же обратился в сторону комментатора, заглушая его же речь.       — Да пошёл ты! — неожиданно для остальных выкрикнула Дафна, обратив на себя поражённые лица однокурсников, выражающие глубокую солидарность.       — Всё, войдёт во вкус, — прокомментировала Лиа, чуть наклонившись к Малфою, который, ухмыляясь, закивал.       — Давай, Блейз! Не стой, как олух, Крэб! Мочи Дэвиса! — доносилось с разных сторон, и несколько ребят позади подняли вверх слизеринский герб.       Поддержка факультета действовала для слизеринских игроков, как регенерирующее зелье, придающее сил. Эффект сравним с зельем удачи, избавляющим от всяких сомнений в собственных навыках, и с каждым подбадривающим криком скорость загонщиков увеличивалась, а манёвры охотников становились более ловкими. Слизеринцы словно прирастали к своим мётлам, всем телом прижимаясь к ним. Эйвери была готова продать душу за то, чтобы уметь летать так, но ни один игрок в команде не летал, как бывший ловец, во взгляде которого всё ещё таилось огорчение. Как бы он хотел снова ощутить ту лёгкость, когда ты уверенно можешь встать ногами на метлу, зная, что ни за что не упадёшь. Чтобы ветер бил в лицо, заставлял прищурить глаза, но они всё равно заметили бы золотой снитч при любых погодных условиях.       Драко глубоко вдохнул, задумавшись о том, от чего добровольно отказался. Как, должно быть, сложно Нотту, который не по своей воле покинул команду, под довольные возгласы гриффиндорцев. Нужно обладать особой силой, чтобы принять это, а если ты из Ноттов, то усилий требовалось ещё больше, чтобы не избить этих шакалов. Трибуны взвыли, вырвав Малфоя из оков размышлений. Забини отбил квоффл ногой, вися на метле вниз головой, от чего Пэнси прильнула к ограждению, радостно прыгая на месте и ловя от возлюбленного воздушный поцелуй. Драко усмехнулся, впервые проявления нежных чувств не вызывали у него рвотный рефлекс.       — За Нотта! — выкрикнул Монтегю, занявший место капитана сборной, прежде чем забил решающий гол. Время матча подходило к концу, золотой снитч так и не был пойман, а значит, игра окончена.       Слизеринцы завопили с новой силой, тряся гербом факультета и зелёными флажками. Ребята вскочили с мест, радостно хлопая победителям. Восторг вырывался изнутри, и даже сдержанная Эйвери не могла сдержать довольную улыбку, вылезая ногами на лавочку. Она поднесла обе руки к лицу, прокричав новому капитану, что он молодец. Наверное, это была лучшая поддержка, которую Монтегю мог получить от старосты, которая оставалась верна старому капитану. Крепко сложенный Грэхем пролетел над Лией, что подняла руку вверх, и мягко хлопнул её по холодной ладони. Драко наблюдал за радостной старостой, убеждаясь, что не зря потащил её с собой. Искреннюю радость на её лице нельзя было пропустить, горящие глаза цепляли взгляд, а белоснежная улыбка вызывала назойливое желание сделать так, чтобы она больше не сходила с лица.       Спустя минуту Дафна уговорила Лию, пока та была подвластна собственным эмоциям, запечатлеть этот момент. Староста взобралась на деревянное ограждение, сев на самый край трибуны спиной к полю и свесив бледные ножки. Пэнси встала справа и подпрыгнула на месте от того, что Забини, подлетев, внезапно обхватил девушку за плечи.       — Давай, Драко, дополни квартет, — Дафна, убирая фотоаппарат от лица, махнула рукой в сторону позирующих слизеринцев, и Малфой, дёрнув бровями, послушался.       Блондин, который не очень уж любил фотографироваться, несмотря на врождённое самолюбие, встал рядом с Эйвери. Сидя на перекладине, Лиа оказалась с парнем одного роста. Драко почувствовал, как она положила локоть на его плечо, свесив с него руку, и его голова невольно повернулась в сторону подруги, что мягко улыбалась, тоже повернувшись к нему. Так Дафна и запечатлила их. Свободных, счастливых, смотрящих друг на друга с лёгкими улыбками на лицах. Только на колдографии не было видно руку Малфоя за спиной Эйвери, которую он держал там на случай, если девушка вдруг случайно решит пуститься в вольное падение. И сама Лиа заметила это не сразу, а лишь когда прервала их зрительный контакт, скользнув глазами по правому плечу блондина вниз. Когда Лиа увидела, как рука парня опирается о перекладину прямо за её спиной, взгляд слизеринки вдруг изменился. Уголки губ приняли расслабленное положение, а глаза плавно вернулись к лицу Драко. Невинный жест, бессмысленный, ненужный, такой незначительный, но из разряда тех, от которых сердце замирает в осознании. Лиа смогла выдавить улыбку только через пару секунд, понимая, что смотрит на него слишком долго. Как и он смотрел на неё слишком сосредоточенно, словно она и правда могла упасть.       Спустя всего пару часов после окончания матча, слизеринские Пожиратели Смерти уже следовали за Северусом Снейпом к его кабинету. Было бы куда лучше, если бы причиной тому было нарушение школьных правил, прогулы или, может, спонтанный мордобой, но, к большому сожалению этой четвёрки, это было не так. Снейп ворвался в общую гостиную факультетов, взглядом напугав половину студентов, нервно прячущих за спинами свои коктейли. Едва ли профессор не заметил эти склянки с веселящим напитком сразу, как только вошёл, но виду не подал, ища глазами виновников его беготни по замку. Слизеринцы, к великому несчастью, сразу поняли, что декан забыл в общей гостиной в пятничный вечер, уничтожая атмосферу лёгкости и радости. Кажется, у них проблемы. Несколько пуффендуцев оцепенели при виде искривлённого в недовольстве лица Снейпа и попятились подальше от него.       — Что вы пили? — сурово спросил он, запирая за собой дверь в свой мрачный кабинет. Слизеринцы неуверенно переглянулись между собой. — Что вы пили, я спрашиваю? — повторил он громче.       — Сливочное пиво, — подняв взгляд на профессора, серьёзно ответила Лиа, ожидая взять удар на себя, как староста. Нотт от этого ухмыльнулся, почувствовав пару сливочных капель над своей верхней губой, и вытер их рукавом.       — Сколько? — грубый голос Снейпа тут же стёр ухмылки с лиц парней.       — Не волнуйтесь, вы прервали нас слишком быстро, — резко проговорил Малфой, не заинтересовано осматривая до одури знакомый кабинет, в котором с годами ничего не менялось.       — Вам же лучше, — ощутив неблагодарность, прошипел декан и достал из шухляды мешочек с порохом. Тремя тяжёлыми шагами он преодолел дистанцию к камину, что открылся перед его носом.       — Что случилось? — не выдержала Пэнси. — Может вы сначала скажете, в чём дело?       — Узнаешь. Вперёд, — Снейп махнул рукой в сторону пылающего пламени, игнорируя недовольную Паркинсон.       Первым кабинет покинул Нотт, ибо стоял к нему ближе всего. Интересно, если бы Тео не пошёл на вечеринку, как изначально и планировал, Снейп искал бы его по всему замку или заставил бы это делать кого-то из слизеринцев? Или может так же внезапно ворвался в его спальню?       Следом ушла Пэнси, бросив на преподавателя, лишившего её хорошего настроения и приятного вечера, испепеляющий взгляд. Эйвери же казалась обречённо спокойной, подумывая, что всё и не могло быть так хорошо. Прежде, чем девушка переступила порог камина, Снейп всунул ей в руку пару крошечных скляночек, которые та не успела рассмотреть, растворившись в ярких языках.       — Держитесь вместе и не дайте друг другу умереть, — загробный голос раздался у уха Малфоя и донёсся до ушей остальных слизеринцев в холле Дуврского замка. Снейп решительно обошёл студентов, вырываясь вперёд в сторону Тёмного Лорда, поджидающего свою армию.       — Студенты здесь, мой Лорд, — он почтенно склонил голову перед повелителем, придерживая край своей чёрной мантии. — Вы уверены, что они принесут пользу, а не подставят Вас, повелитель?       — Уверен, Северус, ты недооцениваешь этих детей, — спокойный голос Реддла выражал безоговорочную уверенность. Волшебник окинул прибывших взглядом, указав им отойти в сторону.       Профессор Снейп кивнул. Безразличие в его глазах виднелось за километр, но слизеринцы знали, что декан только что не принизил их перед тёмным магом. Успев привязаться к своим самым проблемным студентам, он пытался повлиять на решение Лорда брать их на сегодняшнее задание. Точнее, на бойню, что предстояло пережить подросткам, и которая вот-вот настанет. Глядя на одежду молодых Пожирателей, Волдеморт насмешливо ухмыльнулся. Когда-то и он носил эту форму, начиная свой истинный путь в их же возрасте.       Слизеринцы отошли в сторону, прикрывая девушек своими спинами. Суматоха в помещении и неизвестность накаляли обстановку. Свободная рука Лии обвила тонкое запястье Пэнси, когда она заметила, как девушка нервно кусает губы. Взгляд устремился на пузырьки, зажатые в другой ладони. Крошечные склянки из тёмного стекла, размером не больше трёх сантиметров, плотно закупорены пробками, к которым привязана такие же маленькие клочки бумаги.       Настойка растопырника и укрепляющий раствор — гласили надписи. Не пришлось напрягать память, чтобы вспомнить действия данных зелий, ведь оба они были направлены на заживление ранений. Сложны в приготовлении, на которое уходит несколько дней. Лиа покрепче сжала пузырьки, скрываясь за спиной Теодора, отчаянно обдумывая, что ей с ними делать.       Пожиратели всё прибывали, наполняя холл тихим неразборчивым гулом. Шептались, обсуждая положение вещей и предстоящее задание, о котором подростки всё ещё ничего не знали. Что сказал Реддл во время их прошлой встречи? Их цель снова Министр Магии? Слова Снейпа плотно впечатались в памяти, и пазл неуверенно складывался в голове Эйвери.       Обвитый нахальным пламенем, генерал Лукас Эйвери тяжёлыми уверенными шагами, игнорируя каждого из пока немногочисленных присутствующих и даже повелителя, подлетел к группе подростков. Стопка тёмной одежды и увесистые ботинки больно ударили в грудь Лии, когда отец резким движением всучил дочери вещи. Он наклонился к ней в упор, обращаясь ко всем молодым Пожирателям. Краем глаза Эйвери заметила, как стоящий около Лорда волшебник усмехнулся, глядя на них, и девушка невольно нахмурилась.       — Вон отсюда, живо, — сквозь зубы негромко проговорил отец, стиснув в руке плечо девушки, — Ждите в гостиной наверху и никуда не выходите, — низкий грубый голос прогремел между слизеринцев, и предельно серьёзный мужчина выпрямился, окинув комнату встревоженным недоверчивым взглядом.       Не смея перечить, всё ещё ничего не знающие подростки напряжёнными шагами свернули за угол, пока отец одной из них стоял, словно на страже.       — Что происходит? Лиа? — нервным шёпотом обратилась Паркинсон, потянув подругу за рукав кофты.       — А я откуда знаю? Идём, его лучше послушаться.       Дубовая дверь плотно закрылась, издав звонкий щелчок. Гостиная, которую слизеринцы успели приватизировать ещё несколько месяцев тому назад, была самой уютной частью крепости. Никто из чужаков не доходил сюда, этаж был нежилым, а комната находилась в самом конце коридора. Единственной причиной, по которой ребята выбрали её местом своих встреч, был едва не единственный в замке обычный камин, не подключённый к каминной сети. Тогда была зима и греться заклинаниями в ледяном дворце было не очень-то и удобно. И пусть сейчас камин был бесполезен, ведь на дворе начало апреля, само его наличие придавало в комнате особое ощущение комфорта.       — Так, очень интересно получается. Метка не жгла, моё пиво уже выдохлось на столе в общей гостиной, если его ещё никто не выдул, а мы здесь. И никто ничего не говорит, чудно! — Нотт упал на диван, перепрыгнув через его спинку, и поджал уголки губ, констатируя факты и подводя итоги.       — Может Снейп привёл нас слишком рано, — Пэнси допускала, что это может объяснить причину странного поведения отца Эйвери, но тот часто казался ей странным, потому объяснение было лишь спонтанной догадкой.       Блондин открыл настежь небольшое окно, разбавляя тяжёлый воздух лёгкими порывами свежего ветра, что тут же сдули старые записи со столика посреди комнаты. Нотт, лёжа на мягком бархатном диване, чуть не упал с него, потянувшись к упавшим конспектам.       — Возможно. Но мне показалось, что отец не хотел, чтобы нас увидел кто-то из тех, кто ещё не явился, — Эйвери бросила стопку с вещами на стул недалеко от двери и без помощи рук сняла туфли.       Взгляды парней устремились на девушку, что озвучила мысль, что уже таилась в их головах, но Паркинсон лёгким движением палочки резко открыла дверь платяного шкафа, что скрыла за собой подругу. Брови Пэнси игриво подскочили вверх и так же быстро опустились, подсказывая ребятам отвернуться.       — Что я там не видел? Брось, Пэнс, сейчас не до того, — Нотт снова принял лежачее положение, подложив ладони под затылок. Серое вещество в его мозгу активно двигалась, заставляя извилины работать, анализируя сложившуюся ситуацию.       Мышца на лице Малфоя нервно дёрнулась после слов Теодора, и тот повернулся к открытому окну, вдохнуть влажный воздух после дождя, что недавно прошёл в Дувре. Морской воздух с потеплением даже на запах казался солёным. Моря с этой части замка видно не было, да и с другой его границы едва можно было отличить от вечно серого неба. Глубокий вдох, веки со светлыми ресницами медленно опустились, прикрывая часть радужки, ладони вжались в деревянный подоконник, пока Драко старался дышать ровно, возвращая самообладание. Нотту следует лучше следить за речью.       — Вот этого, — ответила Лиа, показывая из-за дверцы шкафа средний палец.       — Воспитание, мисс, хромает, — Теодор прокомментировал неприличный жест, взглядом следя за паутинкой, свисающей с потолка.       — Ноги с дивана, мистер, — серьёзно бросила Паркинсон, заклинанием поставив ступни Нотта на мягкий ковёр и сама плюхнулась на диван туда, где секундой назад были ноги парня.       Драко почувствовал, как кто-то хлопнул его по левому карману брюк, а затем и правому, нащупав в нём магловскую пачку сигарет. Эйвери, переодетая в привычно чёрное Пожирательское одеяние, слегка улыбнулась, выглянув из-за его спины и вытаскивая из кармана его содержимое, от чего парень резко выдохнул. С момента, как между ними воцарилась дружба, девушка так решительно вошла в личное пространство Малфоя, словно оно было её. Он знал, что это она переняла от Паркинсон, но самым интересным в этой истории было то, что его это не раздражало. Эйвери тонко чувствовала границы дозволенного и умела уловить настроение блондина, пусть иногда и продолжала намеренно выводить из себя. Но это тоже забавно разбавляло обстановку.       — Кто тот парень, что стоял около Лорда? — спросила Лиа, запрыгнув на подоконник и прикурив.       — Не обратил внимания, — Малфой развернулся спиной к открытому окну и опёрся о подоконник, стараясь воспроизвести в памяти момент прибытия в замок.       — Он же скажет, что нужно убить Министра? — надеясь услышать отрицательный ответ, спросила Пэнси, ослабив слизеринский галстук и отправив его в кучку одежды Эйвери на стуле.       — Скорее всего, Министерство хорошо приняло Скримджера, хотя он делает то же, что и Фадж. Никаких изменений за три с лишним месяца, — Теодор глянул на курящую подругу. — Ты видела его, он говорил что-нибудь?       Взгляд Эйвери устремился вперёд. Глядя в пустоту, она вспоминала нового Министра, которого видела в порту вместе с Норвежским политиком. Брови сдвинулись, и девушка выдохнула густой светлый дым, расслабивший её напряжённые плечи.       — Нет, только оправдывался перед Нильсеном за то, что встреча проходит в таком месте.       — А что тот список с именами? — вспомнила Паркинсон, опираясь локтями о голые коленки, и глянула на Малфоя, который обычно больше остальных знал о слухах.       — Пока ничего, вроде как, его всё ещё нет. Но, судя по тому, что Лукас отправил нас сюда, он подозревает, что среди наших есть предатели, — холодно ответил блондин, краем глаза замечая, как на лице Эйвери появляется ухмылка.       — Ха-ха, — наигранно ответила Лиа, глядя на тех самых предателей, о которых, к счастью, пока никто не знает, и резко сунула недокуренную сигарету меж пальцев Малфоя, замечая, как ручка двери медленно опустилась.       Адам Нотт неспешно вошёл в комнату, окинув подростков серьёзным взглядом. В его руках были небрежно сложенные мантии, которые он бросил ребятам, и ещё какие-то вещи, которые мужчина передал в руки Пэнси. Драко поймал мантию свободной рукой, держа сигарету во второй, и кольнул подругу серыми глазами, поражаясь тому, что та так усердно скрывает наименьшую из своих тайн. Да, из того, что об Эйвери не стоило знать отцу и другим Пожирателям, недавняя вредная привычка была наименьшим, о чём стоило беспокоиться.       — Хоть ты-то расскажешь в чём дело? — укладывая мантию на колени, Теодор обратился к отцу, подняв на него карие глаза, пока Паркинсон вскочила с места и спряталась за открытой дверцей шкафа.       — Уже неделю известно, что этим утром Министр вручит награды заслуженным работникам Министерства и некоторым целителям из Святого Мунго, — спокойно проговорил Нотт-старший, присаживаясь на подлокотник кресла недалеко от окна, где всё ещё находилась пара слизеринцев. Он мельком глянул на них, зацепившись взглядом за тлеющую сигарету в руках блондина.       Взгляды бывшего старосты и пока ещё той, что носила значок на груди, снова пересеклись. Нотт не выносил курения сына, о чём давно знал, но теперь, кажется, убедился, что это проблема многих нынешних подростков.       — Они самоубийцы? — нахмурившись выдала Эйвери, опираясь спиной о закрытую часть окна.       — Скримджер продолжает политику Фаджа, а это — послевыборная агитация. Думаю, хочет замылить всем глаза, игнорируя проблемы, — пояснил Нотт, сцепив пальцы в замок.       — То есть нападения их не смущают? — в голове Лии никак не мог уложиться факт огромного риска, на который осознанно шёл Министр. Ей казалось это какой-то очевидной глупостью!       — Последние несколько недель их не было не просто так, — голос Адама звучал спокойно, он был готов прояснить ребятам ситуацию, и слизеринцы старались вникнуть как можно скорее. — Не знаю, как Лорд повлиял на решение Министра, но ему это удалось.       — Он говорил с ним? Сам? — недоверчиво нахмурился Теодор, подав корпус вперёд.       — Вряд ли он представился настоящим именем, Теодор, — Нотт строго глянул на сына. — Я не в курсе этих дел, об этом лучше спросить у Лукаса.       — Он ничего не рассказывает, — резко ответила Лиа, скрестив ноги.       — Значит, так нужно, ему виднее, — Нотт осмотрел комнату, в которой ранее не бывал, и удивился, заметив на столе пару книг из личной библиотеки.       — Подождите, вы хотите сказать, что Скримджер завтра будет вручать награды так же, как это делалось раньше? Прилюдно, собрав толпу зрителей? — губы Малфоя скривились, и он сделал несколько коротких затяжек.       — Верно.       — Идиот, — на выдохе прошипел Драко, вскинув брови.       — Здесь не поспоришь, но это один из немногих шансов убрать Министра. Вас в лица знает не так много волшебников даже среди Пожирателей. Потому только вас и ещё нескольких наших можно без опаски отправить в толпу, — мужчина глянул на Малфоя. — Кроме тебя, Драко, твоё присутствие только вызовет подозрения.       — Отлично, — блондин мысленно «благодарил‎»‎ репортёров, отправивших его фото в каждую новостную газету во время суда над Люциусом Малфоем. Окурок отправился в открытое окно.       — Вы должны раствориться среди гостей и нанести удар с самого центра. Драко с остальными возьмёт их в кольцо, — Нотт твёрдо смотрел на блондина, объясняя его задачу. — Ты должен быть предельно осторожен. Судя по тому, что доложил Пий, охрана будет усилена втрое, и действовать нужно тихо, пока кто-то из вас, — он окинул взглядом остальных подростков, — не подаст сигнал к началу. На вас огромная ответственность, если не выйдет завтра, придётся атаковать Министерство. Вы должны быть внимательны, — приговаривал он, — и дождаться подходящего момента, когда Скримджер будет отвлечён, а наши бойцы смогут обезвредить мракоборцев на крышах. Не давайте сигнал раньше, чем заметите нас наверху… Иначе вам конец.       — Пиздец, — досадно вырвалось у Пэнси, которая опёрлась подбородком о кисти рук. — Извините, — так же спокойно и без намёка на виноватый тон, добавила слизеринка.       Адам Нотт понимающе закивал головой, поправляя воротник чёрной рубашки.       — Где это будет происходить? — спросил Теодор, задумчиво пробегая глазами по журнальному столику, за которым не так давно распаковывались Рождественские подарки.       — Волшебный квартал недалеко от Мунго. Подготовьтесь, — Адам Нотт хлопнул ладонями по брюкам, вставая на ноги. — Эту ночь вы переждёте здесь. Тео, — обратился он к сыну, — ты был там. Ровно в десять часов дня вы должны быть на месте. Берегите друг друга. И, Лиа, — вдруг добавил он, — отец хочет видеть тебя утром.       — Хорошо, — бесцветным голосом ответила девушка, теребя меж пальцев тонкую цепочку медальона. Безжизненный взгляд упал на половицы, пока в голове Эйвери снова крутилось полсотни мыслей. Две склянки таились на дне правого переднего кармана, и решать, что с ними делать, нужно было уже теперь.       Пэнси Паркинсон такая жизнь давалась сложнее всего. Её тошнило от крови и, несмотря на тяжёлый характер, убийства не входили в её планы на дальнейшую жизнь, которую терять вовсе не хотелось. В отличие от Малфоя, который казался достаточно холодным, чтобы спокойно пережить тяжесть отнятых жизней, и Тео с Лией, в чьих жилах кровь обычно имела температуру кипения, Пэнси не могла смириться с тем, что им всем приходится делать. Она не была сердобольной, но с большим желанием помогала бы раненым, нежели калечила здоровых. Эйвери подняла взгляд на задумчивую подругу, что могла выдавить из себя разве что очередное ругательство.       Отдать их ей? Успеет помочь тем, кто будет нуждаться? А если нет, разделить зелья между парнями и оставить её без всякой защиты? Одно ей, а второе…? Чёрт… Что если я не угадаю, оставив без зелья того, кому оно пригодится?       — Полегчало? — бархатный голос Нотта вывел девушку из транса. Теодор обвёл друзей взглядом, сцепив руки в замок, как делал его отец. Думал о том, каковы шансы вернуться сюда живыми, но боялся допустить ошибку в подсчётах.       — Конечно! Теперь я знаю, когда умру, — разочарованно выдала Паркинсон, откинувшись на спинку дивана, обречённо глядя в потолок.       — Никто не умрёт, хватит, Пэнс. Будешь держаться рядом и, если повезёт, может даже не заденет, — Малфой никогда не умел подбадривать. Будучи реалистом, ему казалось, давать ложные надежды то же самое, что врать, а врать он, как ни странно, не любил. Хитрил, скрывал правду, недоговаривал, но не врал.       — Как обнадёживает! — слизеринка недовольно сложила руки под грудью, приняв закрытую позу.       — А что ты хотела? Думала, будешь ходить на собрания и выслушивать речи ораторов? А потом возвращаться в койку Блейза, как ни в чём не бывало? — блондина разрывало от раздражения. Им всем было сложно, и каждый знал, на что шёл и куда попал. Жаловаться сейчас перед очередным заданием могла только неженка Паркинсон! — Хватит жаловаться, — грубо попросил он, отрываясь от подоконника. Взгляд скользнул по правой руке.       Костяшки пальцев Эйвери крепко зажали между собой плотную ткань его белой рубашки на рукаве, останавливая вспылившего блондина. Она не пыталась сдержать его движения, только дала понять, что пора остановиться. Он высказался, достаточно. Гипнотизирующий взгляд устремился в глаза Малфою, прося прекратить. Мягко дёрнув рукой, парень вырвал её из оков, но стиснул зубы, как только рот Паркинсон снова открылся.       — Ах, да, я же могу только жаловаться и огрызаться! Я же здесь одна ничего не хочу!       — В том и дело, что не одна, Пэнси! Ты здесь не одна и не только тебе жить хочется, если ты об этом вообще думала! — негромко прорычал Драко.       — Хватит, — серьёзный Нотт встрял в перепалку, хоть и считал, что ребятам нужно было выговориться, чтобы снять напряжение. — Не на тех срываетесь. Ничего не случится, ты правильно сказал, она здесь не одна, нас четверо.       — Давай, начни свою мотивационную лекцию, как перед матчем, — раздражительно выпалил Малфой, хлопнув по карманам, но обнаружил, что они пусты. Взгляд упал на Эйвери и пачку, лежающую на подоконнике рядом, и блондин, сделав пару шагов, потянулся к ней. — Здесь тебе не квиддичное поле.       — Придержи-ка, — фитиль терпения Нотта медленно догорал, — В чём дело, Малфой? Забыл с кем говоришь? — Теодор поднялся на ноги с вызовом глядя на друга. Его напряжённое лицо говорило об одном – ещё несколько слов и он сорвётся. Или всё прекратится прямо сейчас, или девушкам придётся разнимать тех, в ком так внезапно повысился уровень тестостерона.        Лиа оказалась более ловкой, схватив пачку с подоконника прежде, чем успеет Драко, и спрятала её за спину. Не желая встревать и вставлять свои пять копеек, Эйвери сверлила его взглядом, заставляя почувствовать толику вины. Небольшую, едва заметную. Но она злилась, злилась на него, за то что не сумел придержать язык за зубами и накинулся на друзей, коих и без того у Малфоя было не много. Задержав взгляд на несколько секунд, убеждаясь, что Драко понял, в чём дело, она вернула пачку сигарет, отводя от парня разочарованный взгляд.       — Ладно, чего ты хочешь? Чтобы я извинился? — достав помятую сигарету, Малфой обратился уже к Эйвери, скривив губы. Понял, что перегнул, но не мог остановиться.       — Не хочу, — спокойное безразличие разлилось по комнате, в которой было уже не так уютно, и Лиа слезла с подоконника, наколдовав в пустом стакане воду.       — Ложитесь спать, — выдохнув, проговорил Теодор, бросив небольшую подушку на свою часть дивана.       Ссоры были неотъемлемой частью любой тесной дружбы. И самым радостным в этой бочке дёгтя было то, что они забывались так же быстро, как и возникали. Временное отключение понимания у Малфоя не значило, что остальные так же откажутся попытаться понять его. Пэнси не злилась, она знала, что он сказал правду, но не хотела её слышать. Как и он не хотел слышать ни слова о смерти. Свет в комнате стал приглушённым, и глазам, что не могли сомкнуться, стало легче. Теодор с Пэнси расположились валетом на диване, удивительно быстро найдя удобную позу, не толкаясь. Драко хотел уступить кресло брюнетке, но та молча села на его подлокотник, опёршись спиной о край спинки, а ногой о рядом стоящий диван. Он не стал настаивать, сел на кресло, протянув ноги под столик. Никто не спал, свет поблёскивал в открытых глазах, но было тихо. Хотя, если прислушаться, можно было услышать гул чужих мыслей. Не таких и чужих, если уж честно, слишком не чужих.       Запрокинув голову назад, Лиа прикрыла глаза. Предстоящее задание не волновало, за столько времени, наверное, она была единственной, кто успел привыкнуть. Потому в ссоре не могла встать на чью-то сторону и потому не рассматривала даже вариант того, чтобы одно из зелий оставить себе. Она понимала каждого, кто находился в комнате, знала, почему Малфой повёл себя именно так, почему Нотт старался поддержать их и почему Паркинсон не могла молчать. Эйвери любила молчать, в отличие от подруги, может потому в её голове и творился такой бардак. Свет погас, усталость постепенно одерживала победу, мысли путались, смешиваясь с зачатками сновидений, что осточертели. В образ комнаты бесконтрольно проникали Пожиратели в масках, незнакомые мужчины, в чьих сильных руках сверкали палочки, и Лиа вздрогнула, лёжа на подлокотнике многострадального кресла, возвращаясь в реальность.       Драко не спал, расслабленно сидел в кресле, запрокинув голову назад. Затылок упирался в мягкую обивку спинки, глаза были прикрыты, в голове царила гробовая тишина. Драко любил порядок, особенно тот, что должен быть внутри. Тихое сопение Теодора на фоне создавало иллюзию спокойствия, будто вокруг слизеринская спальня, а утром придётся встать пораньше, чтобы успеть принять душ. Как уязвимы люди, стоит только услышать знакомый запах или звук из прошлого, сознание погружается в ностальгию, игнорируя паршивую реальность. Девушка рядом дрогнула, её едва слышное дыхание сбилось, а глаза Малфоя резко открылись. Она продолжала неустойчиво лежать, опираясь спиной о краешек спинки его кресла, полагая, что погрузясь в глубокий сон, с грохотом не свалится с него. Блондин резко выдохнул через нос, смотря как Эйвери держит дурацкую дистанцию из-за его выходки. Хотел думать, что именно из-за его вспышки этим вечером, а не из-за чего-то другого. Левая рука медленно потянулась к девушке, что вновь старалась уснуть. Пальцы обхватили тонкую руку чуть выше локтя и мягко потянули на себя. Болотные глаза блеснули в свете луны за закрытым окном, ловя на себе глубокий спокойный взгляд, что просил отбросить всё: гордость, обиду, раздражение (или что там могло таиться внутри скрытной девчонки?) и лечь рядом.       Выдох, не отрываясь от серых глаз, пара неуверенных движений, позволивших девушке сползти с подлокотника на пружинистую сидушку и приземлиться рядом с Малфоем. Умостившись на бочок на широком кресле, рука парня оказалась за спиной Лии, что мягко опустила голову на грудь блондина. Древесно-пряные нотки защекотали нос, окутывая сознание неземным теплом и покоем. Малфой действовал на неё так же. Запах его тела казался притягательным, от рубашки всё ещё доносился свежий аромат после стирки. Он пах чистотой и уверенностью, излучал непоколебимое спокойствие, одурманивая припавшую к его груди слизеринку, что под правым ухом слышала каждый удар его сердца. Тук-тук. Говорят, этот звук успокаивает, потому что это единственное, что мы слышали в утробе матери. Тук-тук. Можно ли стать ещё ближе к человеку, чьё сердцебиение слышишь громче своего? Снова стук, и ручка Эйвери плавно скользнула по мужскому торсу, который в ту же секунду напрягся. Драко почувствовал, как её пальцы скомкали белую рубашку где-то в области бокового шва и мягкой хваткой сжали её в кулачке. Несколько быстрых частых ударов раздались под ухом волшебницы, и та расслабленно сделала глубокий вдох. Сердцебиение не соврёт. Слышал бы Драко, с какой силой сердце избивает рёбра внутри её грудной клетки. Да только и сам парень чувствовал, как его жизнь в этот момент отчётливо раскололась на «‎до» и «‎после».‎       Так и прошла ночь. Пэнси с Тео мирно сопели на диване, укрываясь мантиями и прижимая их к подбородку, пока двое друзей согревали друг друга своим теплом. Волосы Эйвери пропитались запахом блондина, а его рубашка впитала аромат душистого женского шампуня и зелья для укладки. Хлопок, раздавшийся посреди комнаты рано утром, заставил слизеринцев синхронно привстать. Рукой Лиа рефлекторно опёрлась о пресс Малфоя, оборачиваясь на шум.       — Сони, — прищурилась Лиа, — что ты здесь делаешь?       Домовой эльф, родившийся и выросший в родовом поместье Эйвери, робко осмотрелся по сторонам, опасливо взглянув на волшебников, которые глядели на него. Кроме Малфоя. Тот, наклонив голову, уставился на ладонь волшебницы, что лежала на его животе и чувствовала каждый изгиб его рельефа. Сон отступил, словно его и не было.       — Хозяйка Лиа, — писклявый голосок чуть дрожал, а ручки домовика, одна из которых была чуть покрасневшей, были поджаты к груди, — хозяин Лукас велел Сони найти Вас и привести вниз. Просил поторопиться, простите.       — Что с твоей рукой? — девушка нахмурилась, глядя как эльф потирает руку и делает несмелый шаг вперёд.              Взгляд Лии скользнул по собственной руке, попутно замечая сосредоточенное лицо блондина. Неловкое моргание, и ладонь слизеринки оторвалась от мужского торса, пока щёки покрывались смущённым румянцем. Девушка встала с кресла, протягивая руку к молодому домовику. Пришлось пригнуться, чтобы рассмотреть покраснение на ручке, что Сони вложил в ладонь хозяйки.       — Сони не знал, что волшебники так не любят домовых эльфов. Незнакомец толкнул, и Сони упал на пол, — эльф говорил так, словно действительно никогда не мог подумать о том, что кто-то мог поступить с ним так, ведь дома никто не вёл себя с ним подобным образом. Хозяева могли накричать, не замечать его и двух других домовиков, но никто никогда не бил их. — Ничего страшного, Сони только ушибся.       — Ничего страшного, Лиа, — сонно повторил Нотт, что присел на диване, убеждающе глядя на подругу, потирая глаза. Он знал, что этот эльф был её личным, и девушка, несмотря на все предубеждения, что царили в волшебном мире, была привязана к нему. Опасаясь, что Лиа решит найти виновника, Теодор вложил во взгляд всю серьёзность, коротко взглянув и на Малфоя.       — Ладно, идём, — выдохнула девушка, убедившись, что с домовиком всё в порядке. Она подобрала свою мантию со спинки дивана и накинула себе на плечи, покидая гостиную.       Коридоры были пусты, хотя издали то и дело слышались шаги. Пожиратели, называвшие замок своим домом, выходили из своих комнат, спускаясь вниз. Верно, кто-то из них и решил убрать с дороги замешкавшего эльфа. Лиа шагала вдоль длинного коридора к лестнице, рельефные тёмно-зелёные обои блестели от света зачарованных светильников, несколько мужчин из картин тихо перешёптывались, обсуждая абсурдность нынешней политики.       — Сзади волшебник, мисс, — тихо пропищал домовик, несколько раз обернувшись, и затопал ближе к хозяйке, чувствуя себя безопаснее рядом с ней.       — Ничего, иди впереди, — взволнованный эльф тревожил её. Кому бы понравилось, чтобы ты тот, кто тебе верен, оказался напуганным чужой грубостью? Эльф, перебирая тонкими ножками, обогнал обернувшуюся девушку, и шёл впереди неё, бросив благодарный взгляд.       Лёгкая улыбка засияла на бледном лице домовика, и Сони зашагал быстрее, не глядя, едва не угодив под ноги одного из Пожирателей. Лиа не знала его имени, но, как только мужчина был готов ногой пнуть невнимательного эльфа, среагировала молниеносно. Пальцы обрисовали небольшую спираль, и тонкая алая линия от заклинания ударила под ноги волшебника, устроив там миниатюрный, крошечный фейерверк. Эльф ойкнул, быстро попятившись назад, и спрятался за ногой хозяйки, хватаясь тонкими ручками за её мантию. Сверлящий взгляд Эйвери, в разы превосходящий тот, что вечером был устремлён на Малфоя, устремился на Пожирателя из-под капюшона. Может и не стоило привлекать внимание, зная, что Лукас подозревает кого-то из прихвостней Лорда в неверности, но позволить второй раз за столь короткий промежуток времени обидеть эльфа Лиа не могла. Волшебник стиснул зубы, глядя на девушку, но не стал ничего говорить, понимая, что домовик принадлежит ей. Так не принято обращаться с чужой собственностью в присутствии владельца. Проведя его серьёзным презрительным взглядом, когда мужчина проходил мимо, Лиа с эльфом двинулись вперёд, но в этот раз Сони решил ни на шаг больше не отходить от защитницы, всё так же сжимая её мантию длинными пальчиками.       — Что ты хотел? — девушка подошла к отцу, что уже поджидал её в почти опустевшем холле. Некоторые волшебники, которых Лиа уже видела, спешно расходились, по всей видимости, обсуждая между собой предстоящий налёт на Министра и зрителей церемонии.       — Что ты жмёшься к ней? — негромко рыкнул Лукас, глядя на испуганного эльфа, который тут же отпрыгнул назад.       — Кто-то ударил его, — холодно ответила девушка, подняв на отца глаза. — Он напуган.       — Будет больше ценить то, как живёт в нашем доме, — равнодушный голос хозяина заставил домовика активно закивать. — Адам всё рассказал? — положив руку на плечо дочери, отводя её чуть в сторону, продолжил Лукас.       — Да, мы всё поняли, — взглядом Лиа уловила спустившихся в холл одногруппников.       — Вас не должны видеть…       — Тогда зачем ты велел прийти сюда? — ухмыльнулась Лиа, перебив отца, но тут же стёрла улыбку с лица.       — Не паясничай. Или ты не понимаешь, как всё серьёзно? — мужчина наклонился, чтобы его грубый голос не донёсся до чужих ушей.       — Понимаю, — Лиа сглотнула, выпрямив спину, возвращая себе серьёзность и мельком глянув на руку отца, что всё ещё лежала на её плече.       — Вы должны отвлечь охрану, взяв первый удар на себя. Эти коршуны нападут сразу, не дав тебе даже опустить палочку. Не знаю, что ты шептала Лорду, но его там не будет, чтобы помочь тебе, — дыхание мужчины резкими ударами касалось уха девушки. — Не недооценивай их, иначе допустишь самую большую ошибку в жизни. Как только нападут — отбивайся и не нападай в ответ, твоя задача защититься и уйти оттуда живой. Мы поможем сразу, как только сможем. Держись Нотта, он не слабый парень. И ещё одно, — добавил он, окинув часть зала, в которой остановились слизеринцы, холодным взглядом, что передал дочери. — Уходи сразу, как только поймёшь, что их слишком много.       — Бросить тебя? — брови девушки сдвинулись, но она смотрела не на отца, а на взволнованную Паркинсон, которая изо всех сил старалась овладеть собой. Лиа видела, как подруга прикусывала щёки изнутри каждый раз, когда волнение охватывало её, как и сейчас.       — Я пойду за Министром, ты меня не увидишь.       — Ладно, будь осторожен, — тихо проговорила Лиа, устремив зелёные глаза на молодого Тёмного Лорда, стоящего поодаль, чувствуя, как зелья в кармане приняли неудобное положение. Волшебник, заметив взгляд молодой Пожирательницы, видневшийся из-за плеча её отца, тоже задержался на ней. — Я должна поговорить с ним, — быстро выдала девушка, двинувшись в сторону Лорда, не дав отцу шанса сообразить, что её следует остановить.       Лукас глядел на дочь, что уверенным шагом шла к повелителю, чей подбородок вмиг поднялся чуть выше, а взгляд неотрывно следил за молодой последовательницей. Рука дёрнулась в попытке остановить девушку, но Лорд смотрел на них, и Эйвери не мог позволить вести себя несдержанно в его присутствии.              Глаза сосредоточенно забегали, пока Эйвери пыталась принять верное решение. Губы сжались, превратились в тонкую ниточку, она не могла больше терять время. Это был единственный шанс избавиться от тяжёлого выбора. Она могла попытаться изменить чью-то судьбу. Пока в холле было совсем немного волшебников, Лорд был свободен, она могла обратиться к нему с самой странной просьбой, озвучить которую было отнюдь не просто. И если в прошлый раз неуверенность пришлось играть, сейчас она была как никогда настоящей.       — Мой Лорд, — серьёзно проговорила Лиа, пока надежды на его согласие медленно ускользали. — Позвольте мне подойти, — остановившись в нескольких метрах от повелителя, проговорила она и Реддл кивнул.       — Чего она хочет? — нервно обратился к эльфу отец девушки, но тот только поджал ручки к себе, отрицательно качая головой и делая шаг назад. Сони знал, с кем говорит хозяйка, слышал о ужасных вещах, что произошло по милости Тёмного Лорда, видел статьи в газетах и несколько раз даже слышал разговоры о нём в стенах своего дома.       Встав перед повелителем, Лиа почувствовала, что её уверенность растворялась под его пристальным взглядом, и надежд оставалось всё меньше. Просить за себя было куда проще, чем за того, кто дорог. Взгляд Эйвери упёрся в молодого волшебника, которого ранее она не видела или попросту не замечала в рядах Пожирателей. Мужчина, лет тридцати, стоя около повелителя, окинул девушку взглядом и, понимая, что та желает говорить с Лордом лично, сделал несколько шагов назад, не сводя с неё светлых глаз. Как только незнакомец отошёл, Лиа сглотнула, готовясь выжать из себя неуверенную просьбу.       — Говори, — резко обратился к ней Волдеморт, глядя сквозь расслабленные веки.       — Моя подруга горит целительством, она будет полезна оставаясь в тылу. Пожалуйста, — тихо заговорила девушка, — не отправляйте её в бой.       Слова Снейпа крепко впечатались в памяти, его предупреждение нельзя было игнорировать, как и предупреждение Нотта и её отца. Никогда ранее они так не предостерегали их, а в этот раз Снейп нашёл слизеринцев ещё до того, как метка сама начала созывать Пожирателей.       — Не слишком ли много ты просишь? — твёрдо ответил Лорд, заставив веки Эйвери дрогнуть. Он обещал подарить ей мир, но не отдать его по личной просьбе.       — Много, — утвердительно сказала Лиа, поднимая опущенный взгляд на повелителя. — Но я не могу не просить.       — Хочет стать целителем? — обратился он к брюнетке, и та коротко кивнула, следя за каждой мышцей на его лице. Взгляд Лорда быстро нашёл ту, кого так стремилась защитить девчонка. Волшебница с волосами выше плеч стояла в компании двух парней, опустив взгляд, но, почувствовав странное тепло на своей переносице, подняла глаза на повелителя. Подбородок её предательски дрогнул.       Время, которое потребовалось повелителю, чтобы принять решение, тянулось беспощадно долго. Эйвери чувствовала, как безвозвратно уничтожаются её нервные клетки, но она не могла не попробовать. Если не сейчас, то в другой день этот разговор бы состоялся. Не она, так сама Пэнси пришла бы просить Волдеморта не отправлять её в бой. Несколько месяцев молодая волшебница неотрывно чахла над учебниками, всасывая важные знания, засыпала с книгой в руке, старалась лечить вывихи у ребят из квиддичной команды и помогала Лие выздороветь.       Конечно…       — Она помогла лекарям поставить меня на ноги и вытащит не одного нашего бойца. Нельзя потерять её в бою, — более уверенно заговорила Эйвери, ведь и сама верила в каждое своё слово. Челюсть сжалась в ожидании, пока волшебник всматривался в её лицо.       — Почему ты просишь сейчас?       — Потому что она ещё жива.       — Хорошо, — бросил Реддл, глядя, как волшебница перед ним наконец выдохнула, избавляясь от напряжения.       — Благодарю, — тихо проговорила Лиа, чувствуя облегчение, но не способная осознать масштаб того, что только только произошло.       — Ты знаешь, что нужно вместо благодарности, — голос Реддла звучал жёстко, а его безразличный взгляд ставил самоуверенную Эйвери на место. Кивком он подозвал Паркинсон к себе, и та, нехотя, неуверенно зашагала к нему.       — Знаю.       Просить за дорогого человека сложнее, чем за себя, потому что за близких боишься сильнее, чем за собственную жизнь. Но просьба была услышала, и это было главным, что волновало сейчас. Предстоящее задание уже не казалось таким ужасным, ведь, по крайней мере, одна из них будет в безопасности. Лиа склонила голову перед Лордом в знак благодарности повелителю, чего не сделала днём ранее, и направилась к друзьям. Паркинсон, что шла навстречу, одарила подругу испуганным взглядом. Она не могла представить, о чём Эйвери могла говорить с повелителем, что заставило его обратить своё внимание на неё. Ноги становились ватными и, казалось, на задании было бы не так страшно, как сейчас, но спокойное лицо Лии внушало мысль о том, что всё может быть не так плохо.       Пару склянок, подсунутых Снейпом, дали толчок к тому, чтобы попытаться спасти одного из друзей. Хотя бы одного.       Рука Малфоя легла на плечо однокурсницы, пока встревоженная Лиа вставала позади него и Нотта. План сработал, но волнение заставило почувствовать себя уязвимой.       — Он оставит её здесь? — неуверенно спросил Малфой, неотрывно глядя, как Пэнси склоняет голову перед Реддлом, который уводит её прочь. — Что ты ему сказала?       — Что она хочет лечить, а не калечить.       Драко ощутил, как что-то холодное коснулось его ладони, и украдкой взглянул на то, что подруга оставила в его руке. На их с Ноттом немые вопросы, Лиа лишь тихо ответила:       — Подарки от Снейпа.       — Их было три? — глядя на вложенное в ладонь зелье, спросил Теодор, стараясь сопоставить случившееся. Из них троих только Паркинсон имела пусть и не большой, но шанс отойти от сражении.       — Да, — сухо ответила Лиа, заметив на себе сосредоточенный взгляд Малфоя, но быстро перевела его на часы, пробившие десять. — Удачи, — напоследок обронила она, заглядывая в серые глаза блондина, прежде чем они с Ноттом покинули замок.       Только за эти полгода Малфой успел усвоить одну простую вещь о Лие Эйвери: если бы зелий было три, она бы не раздумывая отдала подруге своё.