Лодка

      В доме всё напоминало о ней, мысли о визите в Министерство не выходили из головы. С момента возвращения домой, Лиа не провела здесь ни единой ночи, сбегала в Дувр, не находя в себе сил засыпать в собственном комнате. Веточка лаванды, которую мама оставила на прикроватной тумбочке, всё ещё наполняла комнату надоедливым запахом. Всё напоминало о ней. Лиа не говорила Драко о ночных визита в замок — с него уже достаточно бессонных ночей. Столько всего он был готов сделать для неё, а она до сих пор не понимала, за что?       Тёмный Лорд дал непреложный обет в то время, как бывший близкий друг вывел из себя своим безразличием. Мир переворачивался снова, но в этот раз куда более ощутимо. Он начал рушиться, распадаться на кусочки, заставляя Эйвери обернуться назад, видя за своей спиной преданных друзей и тех, кого раньше считала дьявольскими отродьями. Неужели, это и было её местом, среди них? Внутренний голос молчал, ответа не было.       Карманные часы, оставшиеся от деда, лежали в ладони слизеринки, глаза которой внимательно проследили за тем, как стрелка часов короткими рывками отмеряла секунды. Шесть часов утра. Желтоватые солнечные лучи проникали через завешенное шторами окно и видимыми глазу полосами падали на деревянные половицы комнаты на третьем этаже замка в Дувре. Драко Малфой надел самую неприметную одежду, какую только смог достать. Простецкий пиджак сидел на нём удивительно неплохо, но блондин тихо радовался лишь тому, что он чистый. Других причин для радости сегодня не было. Лиа встала с мягкого кресла, на котором им однажды пришлось ютиться всю ночь, и подошла к парню. Руки легли на его грудь, поправляя воротник пиджака, а затем замерли.       — Будь осторожен, — виновато проговорила она, взглянув в серые глаза.       — Как всегда, — голос Драко звучал уверенно, но это не избавило девушку от волнения. Он делал это для неё, добыл волос охранника неизвестным ей способом, шёл в Министерство первым, ещё до начала рабочего дня, чтобы провести её туда. Чтобы она не оказалась внутри одна.       — Я не хотела, чтобы ты рисковал из-за меня.       — Будет, что вспомнить, — блондин мягко улыбнулся, но в глазах была одна сплошная серьёзность, которую Лиа уловила, едва взглянув в них.       Пальцы Малфоя сжали её подбородок, приподнимая его вверх. Эйвери послушно повиновалась, подставив губы для поцелуя. Прощального, но не последнего. Осторожно она коснулась его шеи, где начиналась линия роста волос, и провела пальцами по светлым упругим волоскам. В ней было столько нежности, которая столько лет хранились внутри, что Лиа не знала, что с ней делать.       — Спасибо, — мягко проговорила она, прервав поцелуй. Губы на миллиметр оторвались от влажных губ Малфоя, а глаза благодарно прикрылись.       — Скажешь, когда вернёмся.       Эйвери вложила в руку парня увесистую склянку зелья, которого должно было хватить на несколько часов. Сделала с запасом, на случай, если понадобится больше времени, чем ожидалось. Чувство, что она не должна так поступать и подвергать его риску, давило изнутри, но желание отомстить за смерть матери было сильнее. Без Драко она бы не справилась, даже не узнала бы, кем был тот мужчина на крыше офиса, и ни за что бы не пробралась в Министерство.       На прощание блондин положил ладонь на макушку подруги, слегка зарывшись пальцами в мягкие волосы, которые, словно пружинки, проминались под ними.       У неё был час. Час, который Лиа провела в одиночестве в запертой собственным заклинанием комнате. Ладонь сжимала закрытые узорчатой крышкой часы.       — Ты бы не хотел, чтобы я делала это, — произнесла она, обращаясь к давно ушедшему дедушке, отцу матери. — Конечно, нет, — выдохнула Лиа, опустив глаза в пол, сидя на подлокотнике кресла. — Ты бы предпочёл, чтобы это сделал отец. Но ты ведь хочешь мести за неё так же сильно, как и я.       Холодный взгляд уставился перед собой и пальцы стиснули часы сильнее так, что на них остались отпечатки узора от медной крышки. Истина была проста: Фред был прав, спросив, насколько низко Лиа сможет ещё пасть. Но это в его глазах и глазах таких же «правильных», как он. Для Эйвери всё было не так. Другие взгляды, другие устои, другая жизнь и воспитание. Слишком своевольна, чтобы не слушать внутренний голос, приказывающий встать и убить каждого, кто посмел причинить ей боль.       Камин в холле под взгляды живущих в замке Пожирателей перенёс девушку в «Дырявый котёл‎»‎ на Косом переулке. Это была лишь промежуточная станция. Одна из дверей гостиницы-бара вела на обычную лондонскую улицу, по которой прогуливались маглы. Туда и требовалось попасть, а, учитывая, что ранее Лиа не бывала в местах скопления маглов, трансгрессировать туда было невозможно, ровно как и добраться другим путём.       Часы пробили семь утра — время когда некоторые жители Лондона уже спешили на работу, не замечая девушки в коричневой рубашке и странной свёрнутой тканью в руках. В нос проник запах свежей выпечки из магазина поблизости, откуда только что выглянул полноватый мужчина, открывая дверь для посетителей. Лиа глубоко вдохнула, взглядом выискивая красную телефонную будку. Попасть в Министерство иным способом было нельзя, после участившихся нападений было принято решение ограничить количество каминов в сети, связанных с министерскими. По фразе, которую девушка случайно выцепила из разговора отца, стало известно, что и камин в их доме был отсоединён. Правда, до этого Лиа даже не знала, что он был подключен. Глаза нашли телефонную будку на другой стороне улицы, куда Эйвери и направилась, по незнанию перейдя дорогу на красный цвет светофора. Пальцы решительно набрали указанные Малфоем цифры «‎62442‎»‎ и из трубки послышался приятный женский голос.       — Представьтесь, пожалуйста.       — Лайза Турпин, — девушка пробежалась взглядом по пропуску, который держала перед собой. Имя когтевранки Драко выбрал не просто так. Лайза была маглорождённой, грязнокровкой, не имела связей, в магическом мире её никто не знал, а также она подходила под придуманную причину её визита в Министерство.       — Цель визита? — раздалось из трубки.       — У меня встреча с мистером Подмором.       — У вас есть специальный пропуск?       — Есть.       — Назовите его номер.       Продиктовав девять цифр, Лиа ощутила, как пол под ногами дрогнул и начал опускаться, унося волшебницу с магловской улицы. Пожирательница повесила трубку, холодно глядя перед собой, пока телефонная будка опускалась, перемещая её в Министерство.       Охранный пост стал больше, а количество охранников увеличилось вдвое. Волшебники в синей форме осматривали каждого прибывшего, требуя удостоверение работника или пропуск, разрешающий вход. Каждое имя вносилось в базу вместе со временем, когда посетитель или работник явился и когда покинул Министерство. Правила ужесточились. Эйвери накинула на плечи мантию, сжимая в руке бумажку с ненастоящим именем. Оставалось только догадываться, как Малфой сумел её добыть при таких условиях. Лиа прошла вместе с потоком волшебников к посту, и невзрачного вида мужчина с густым усами потребовал пропуск, пристально смотря на лицо молодой волшебницы. Несколько секунд он не сводил с неё глаз, прежде чем твёрдо добавил:       — Вы не можете передвигаться по зданию без сопровождения.       — Через десять минут у меня запланирована встреча.       — Я вижу, — мужчина ещё раз взглянул на бумажку. — Вам придётся подождать, пока освободится один из смотрителей, — оставаясь непреклонным, он указал волшебнице отойти в сторону.       — Что там? — спросил другой охранник. Он был выше того, с кем говорила Лиа, и вид у него был более суровый: глубокая морщина между бровями придавала лицу ещё больше серьёзности.       — Сопроводить на второй уровень, — безразлично ответил первый, приступая к проверке следующего в очереди.       — Идёмте, — к девушке устало обратился второй.       Следуя рядом с незнакомцем, Лиа словила себя на мысли, что внутри удивительная пустота, ни волнения, ни страха, ни-че-го. Решение так глубоко засело в голове, не вызывая ничего кроме ненависти к тому, в чьи глаза она вот-вот заглянет. Надеялась оказаться последней, кого увидит Подмор перед смертью. Охранник твёрдо шагал слева от неё, без энтузиазма выполняя работу, изредка поглядывая на юную волшебницу. Атриум был полон магов, десятками они всё прибывали, а затем исчезали в своих кабинетах или за дверью многочисленных лифтов.       — Это ты? — тихо спросила Лиа, глядя на подъезжающий лифт. Не стала поворачивать головы к сопровождающему.       Но он не ответил. Эйвери вошла в лифт с ощущением, что ошиблась. Она знала, что Драко должен быть где-то рядом, но не могла представить, как он выглядит. Записанный много лет назад голос женщины сообщил о прибытии на второй уровень Министерства Магии. Выдох. Лиа покинула лифт надеясь, что мужчина не услышал вопрос, и чувствовала какое-то удручающее одиночество.       — Обещала тихо, — прозвучало у уха и волшебница резко повернула голову, наблюдая, как тот самый охранник удаляется в противоположную сторону.       Тихий облегчённый выдох через нос, и решительность снова блеснула в её глазах.       Найти кабинет Подмора было не сложно, ведь каждая дверь была подписана. Лиа несколько раз ударила костяшкой пальца по той, где золотыми буквами было указано: «‎Сектор борьбы с неправомерным использованием магии»‎. Дверь открылась, впустив девушку в просторную светлую комнату, похожую на приёмную, в которой за столом прямо напротив сидела женщина, действительно смахивающая на типичного секретаря.       — Вы к кому? — поинтересовалась слегка пышная дама с каштановыми волосами чуть выше плеч, которые, судя по всему, были накручены на бигуди. Яркая помада уже съелась ближе к центру губ, но это не мешало женщине выглядеть весьма уверенно.       — К Стерджису Подмору, мне сказали, он сможет дать интервью для школьного доклада.       — Наш Стерджис и интервью? Вот уж неожиданность, — секретарь ответила с явным колким удивлением, глянув на девушку из-под узких очков. — Его кабинет справа, — она незаинтересованно махнула рукой в сторону двери, куда Лиа незамедлительно и последовала.       Кабинет Подмора выглядел беднее приёмной. В отличии от предыдущей комнаты, здесь было больше вещей, бумажные папки облепили каждую поверхность, образовав пирамиды из документов, что в них хранились. Лакированная деревянная мебель отливала красным цветом, но едва ли это было красное дерево. Кабинет выглядел просто и несколько бедно, а, учитывая кучу работы, это ожидаемо. У простых рабочих дел всегда больше, чем у начальства, неизбежная истина. Стены увешаны картами и пробковыми досками с прикреплёнными к ним напоминаниями, говорящими о том, что работа у Подмора не из простых, но оплачивалась не так уж хорошо, судя по совершенно обычной одежде члена Ордена Феникса.       Ты бы потерял эту работу, если бы Министерство знало, кто ты на самом деле.       — Здравствуйте, — на её лице появилась учтивая милая улыбка, когда Лиа посмотрела на того, кого она винила в смерти матери. Нотки смущения уловил и Подмор, сразу предложив девушке присесть.       — Чаю? — спросил он раздражающим голосом. Голос, на самом деле, был обычным, как для мужчины лет сорока, но Эйвери в нём раздражало всё.       — Если вы составите мне компанию, — улыбнулась волшебница, вложив все усилия в то, чтобы выглядеть как можно более непринуждённо. Не в первый раз ей приходится играть роль той, кем не является, но в случае с Подмором это было сложнее.       Когда она неуверенно присела на край стула по другую сторону стола мужчины, глаза девушки проследили за тем, как волшебник с помощью магии заваривает чай в небольшом заварнике за соседним столом.       — Когда мне сказали, что кто-то из учениц Хогвартса хочет поговорить со мной о работе в нашем отделе, я, честно сказать, был удивлён, — заговорил он. — Обычно, подобные встречи иногда устраивают с мракоборцами. Дети ведь часто мечтают стать именно ими.       — Или сразу Министрами, — добавила Лиа, осторожно взяв из рук волшебника чашечку чая вместе с блюдцем, на котором виднелась щербинка.       — Да, мы все этим грешили, — улыбнулся Подмор. — Напомните, как вас зовут? — спросил он, вернувшись к соседнему столу, чтобы наполнить уже свою чашку.       — Лайза, Лайза Турпин, — мягко ответила девушка, отпив немного чаю. — Как давно вы здесь работаете?       — Лайза… — задумчиво повторил он, разглядывая захламлённые полки одного из многочисленных шкафов. — Знаете что? У меня есть даже пара пирожных, по такому случаю. Хотите?       Девушка неловко усмехнулась.       — Да, пожалуй. Не могу устоять перед сладким, — проговорила она и поставила чашку на стол. Линия губ колко изогнулась, и лицо уже не казалось таким невинным, пока Подмор, не глядя на неё, доставал припрятанные пирожные.       Очень кстати.       Мужчина сел за стол, поставив перед собой и девушкой по тарелке с небольшим треугольником шоколадного пирожного.       — Вы не станете записывать? — спросил он, заметив, что при себе у школьницы ничего нет.       — Нет, у меня отменная память, — ответила Эйвери, скользнув взглядом по полкам за спиной волшебника.       Дыхание прервалось, остановилось, плечи перестали подниматься, а взгляд не мог оторваться от содержимого одной из полок. Золотой дракон дышал в спину Подмору. Крошечный, умещающийся в ладошку, тот самый, которого Лиа подарила матери на день рождения четыре года назад. Кровь в жилах начала закипать. Она. Оказалась. Права. Это не мог быть другой дракон, статуэтка была куплена в антикварном магазине, куда Лиа ходила с отцом. Этого дракона Мэриан отнесла в офис, где он стоял на самом видном месте в кабинете отца, в котором она проводила много времени. Лиа не была напугана, она была в ярости, от которой стало душно.       — Всё в порядке? — мужчина заинтересованно наклонил голову, вглядываясь в лицо волшебницы.       — Да, — рот мягко изогнулся в робкой улыбке. — Я как-то… Перенервничала, — Лиа скользнула взглядом по комнате, не поворачивая головы. — Можно мне стакан воды?       — Конечно, у нас в приёмной есть вода с лимоном, сейчас принесу, — Подмор встал, поправив блёклую рубашку в области живота, и вышел из кабинета, оставив дверь открытой.       Эйвери обернулась, проведя мужчину равнодушным взглядом. Кисть левой руки потянулась в сторону правого кармана её мантии, очертив пальцами кривоватый завиток. Из кармана тонкой ниточкой к столу потянулись заботливо измельчённые кристаллики. Дробленое стекло, что совсем недавно было бокалом из коллекции, стоявшей за закрытой дверцей шкафа в гостиной Слизерина. Маленькие осколки разных форм и размеров по воле волшебницы поползли к чашке и тарелке мужчины, в котором Лиа никогда бы не узнала убийцу. Но внешность и поведение, как мы знаем, обманчивы, порой даже слишком. Слова знакомой песни крутились в голове, пока слизеринка старалась отвлечься, возвращая холодный рассудок.       Take on me, take me on.       Подмор вернулся и протянул девушке стакан воды с маленькой долькой лимона в ней. Скромная улыбка снова появилась на невинном лице слизеринки.       — Так, говорите, хорошая память? С какого вы факультета? — сев обратно на своё место, заговорил мужчина, и поставил локти на стол, не догадываясь, что внутри торта, на который упал его взгляд, уже было то, что целители не смогут извлечь, из его тела.       — Когтевран, — сделав пару глотков, ответила Эйвери.       — Тогда ясно, — мужчина усмехнулся, взяв в руку чайную ложечку. — Давайте приступим, у меня не так много времени, на самом деле.       Меньше, чем ты можешь подумать.       — Я бы хотела знать подробности того, как устроена работа в вашем отделе и насколько сложно продвигаться по карьерной лестнице, — проговорила Лиа, сочиняя на ходу, но не сделав ни единой запинки. Взгляд неотрывно следил за тем, как ребро ложки отделяет мягкий бисквит, за которым тянется шоколадная начинка.       — У нас важна чёткость и структурированность. Каждый работник имеет свои обязанности, за которые отвечает целиком и полностью. Всё зависит от степени квалификации, но как такового деления между должностями нет. Если, скажем, у меня большой опыт работы с анимагами, я буду заниматься их регистрацией, даже будучи на посту главы департамента, — серьёзно ответил Подмор, создавая впечатление человека, которому на самом деле нравится его работа. Говорил он с душой, что подтверждали приподнятые, будто в удивлении, брови и уверенный взгляд. — Сейчас в мои обязанности входит рассмотрение нарушений, по типу использования магии несовершеннолетними, и подготовка первоначального приговора. Потом моё заключение идёт на рассмотрение главы отдела и, если потребуется, направляется в Визенгамот, — наконец кусочек торта приблизился ко рту волшебника, который с аппетитом опустошил ложку.       Лицо Подмора приняло задумчивый вид, и он, проглотив десерт, тихо прочистил горло, пока под столом пальцы Эйвери помогали несъедобной части торта беспрепятственно пройти по пищеводу. В горле мужчины, как ему казалось, застряли частички сахара из дешёвого десерта, и он благополучно запил его остатками чая, в котором невидимой спиралью, игнорируя силу притяжения, зависли перетёртые частички бывшего бокала.       Уголки губ Эйвери мягко приподнялись, создавая на лице добродушную, на первый взгляд, улыбку. Она наблюдала за волшебником, за тем, как тот раз за разом принимает порцию подготовленного ею орудия убийства, которое он едва почувствовал из-за постоянного контроля положения осколков с помощью магии. Научиться этому было несложно. Идея использовать стекло, в качестве способа мести, пришла в голову спонтанно, когда Забини случайно разбил колбу в кабинете ЗОТИ. Тогда разум сам создал план идеального убийства. Одно движение пальцев Лии заставит осколки сместиться, рассечь слизистую, попасть в кровь, вызвать внутреннее кровотечение и болезненную, но быструю, смерть. Но ещё рано.       — Очень интересно, — молвила она, хлопая ресницами, не сводя глаз с мужчины, который не мог понять, почему в горле всё ещё дерёт. Спина слизеринки опёрлась о спинку стула, погрузив её в ожидание, которое длилось не долго.       В соседнем кабинете раздались шаги, и полная женщина поприветствовала вошедшего волшебника. Спустя всего несколько мгновений дверь в кабинет Подмора, который оказался проходным, отворилась.       — Мисс Эйвери? Не ожидал Вас здесь увидеть, — Пий Толстоватый, не скрывая приятное удивление, направился к своему кабинету и остановился у двери, продолжая смотреть на волшебницу.       Выходит, пропуск делал не он, иначе бы не назвал её настоящим именем.       — Мистер Подмор рассказывает мне о работе вашего отдела, — Лиа улыбнулась, оторвавшись от спинки стула.       — Надо же, занятно, — проговорил Толстоватый и скрылся за дверью кабинета, поспешив приступить к работе.       Взгляд Пожирательницы плавно скользнул к замершему мужчине. Глаза Стерджиса округлились, неотрывно глядя на то, как ранее милое лицо Лайзы приобретает холодные черты. Кровь ударила в голову, когда в его ушах прозвучала знакомая фамилия.       — Эйвери? — неуверенно проговорил он, надеясь, что это были слуховые галлюцинации после недавнего инцидента.       Лиа втянула нижнюю губу и резко отпустив её, обронила мягкую, но хитрую улыбку, которая разрушила эти надежды. Он облажался. Девушка не ответила, неотрывно глядя на убийцу матери. Ей было что сказать. Слишком много слов могли быть высказаны в сторону Подмора самым ядовитым тоном, который он только мог услышать, но ей это было не нужно. Его раскаяние, если вдруг Подмор решил бы покаяться, не сдались и даром, Лиа пришла за местью.       Рука девушки поднялась с колен, достигнув уровня груди, и тонкие пальцы уверенным движением согнулись в направлении Пожирательницы. Сотни мелких осколков внутри Подмора сдвинулись, впиваясь в слизистую пищевода и желудка, заставив волшебника резко вдохнуть и затаить дыхание. Боль от тончайших порезов не была сравнима ни с чем, что ему приходилось чувствовать. Частички стекла рассекали ткани его тела, подхватывались потоком крови в венах, делая из его органов решето с крошечными отверстиями. Подмор понял, что дело в еде, которую он сам предложил милой волшебнице, но было поздно. Боль сковывала его движения, посылая в мозг сигнал, что лучше бы ему не двигаться вовсе, но надежда была ложной. Лучше больше не станет. Он смотрел на дочь владельцев офиса, который был уничтожен с его участием, и единственное, о чём он мог подумать, как она могла оказаться здесь, в его кабинете? Как она узнала, кто он, и как она нашла его? Резь внутри не давала думать. В памяти всплыл момент сражения на крыше офиса, и только сейчас он узнал в девушке, сидящей напротив, черты той, с кем ему довелось драться. Стоило догадаться, что дочь Эйвери не сдастся после того, как он убил её мать, но Подмор даже не знал, что у них была дочь. Он работал с её отцом и не знал, что тот, кто впоследствии оказался Пожирателем Смерти, имел дочь. Зрачки расширились от нарастающей боли, а девушка продолжала смотреть за мучениями убийцы, всем видом давая ему понять, что тот проиграл.       В кабинете раздался влажный хрип. Во рту Подмора был отчётливый вкус крови, которая с каждой секундой наполняла его, пока тонкой струйкой не полилась на лакированный стол. Он всё смотрел на девушку, мстившую ему за смерть матери, но в его голове не могло уложиться одно: как в ней оказалось столько тьмы? Смерть матери, несомненно, наибольшая утрата, которую только способен ощутить человек, но как ребёнок смог пойти на изощрённое убийство?       Лиа спокойно встала со стула и обошла стол. Тонкие пальцы потянулись к сувениру, который волшебник прихватил с места преступления. Золотой дракон впервые за четыре года снова оказался в руках той, что копила несколько месяцев на его покупку, потратив все деньги, подаренные на день рождения и другие праздники. Подмор схватился за грудь и горло, не имея возможности позвать на помощь, но Лиа знала, что помочь ему уже нельзя.       Пожирательница сунула статуэтку в карман мантии и уверенным шагом вышла из кабинета, закрыв за собой дверь.       — До свидания, — вежливо бросила она женщине в приёмной, и та повторила её слова, пару раз кивнув.       Недлинный коридор. Холл. Лифт. Несколько мужчин зашли вместе с ней, даже не глянув на девушку — слишком много работы. Лицо слизеринки всё ещё победно спокойно, но боль утраты никуда не делась. Она думала, глядя в глаза умирающего Подмора, наконец почувствует хоть долю покоя, но легче не стало. Душа всё так же ныла, маму ей не вернуть.       Захлёбываясь собственной кровью, Стерджис Подмор упал со стула. Боль отнимала конечности, оставив ему только одну надежду на спасение — ползти. Алая жидкость сочилась изо рта и от напряжения брызгала в стороны, пока мужчина отчаянно пытался достигнуть двери. Заперта, ручка высоко, внутреннее кровотечение в области груди не давало поднять руку так высоко. Кабинет вокруг терял чёткость, границы стали размытыми, пол под ним гудел, но это был лишь эффект от головокружения. Тошнило. Открытый рот скривился, обнажив окровавленные зубы. Секретарь усердно игнорировала непонятную возню за дверью, ведь Стерджис часто шумел перерывая документы, иногда ронял стопки бумаг, от чего тишины в отделе ждать не приходилось. Но в этот раз звуки были не похожи на то, что женщина привыкла слышать. Несколько минут она посматривала в сторону кабинета коллеги и, наконец, не выдержала после глухого удара о дверь.       Лифт открылся, выпуская Пожирательницу. Дело было в шляпе, пусть лёгкость не пришла, зато сладкий вкус мести был несравним. Лиа осмотрелась, пытаясь понять, в какую сторону идти, чтобы попасть в Атриум, а из него покинуть Министерство. Времени прошло много, но зелья должно было хватить, чтобы Драко всё ещё выглядел, как один из смотрителей, чьё лицо она уже успела позабыть. Звук тревоги, раздавшийся по всему зданию, ускорил процесс ориентирования. Звонкий, режущий слух гул, давил на барабанные перепонки, и посетители Министерства встрепенулись, нервно оглядываясь по сторонам.       Глаза Эйвери на долю секунды прикрылись, как и глаза Драко, понимая, что тихо уйти не вышло.       Малфой продолжал выполнять обязанности охранника, проверяя документы всё прибывающих волшебников. Значок на его груди заговорил, приказывая покинуть пост в поисках нарушительницы, сообщая особые приметы: девушка среднего роста, чёрная мантия с красным подкладом, длинные тёмные волосы, возраст — до двадцати лет. Лиа и правда выглядела чуть старше. Челюсть Драко с горечью сжалась, и он, хлопнув ладонями по посту, резко развернулся, прорываясь сквозь толпу в Атриуме.       Громкоговоритель озвучил приметы подозреваемой. Женский голос не сказал, в чём причина переполоха, но волшебники вокруг начали искать взглядом девушку в чёрной мантии. Каждая мышца на теле Эйвери напряглась.       Грёбанный козёл, не мог умереть тихо.       Рука натренированным движением скользнула по лицу, скрывая его под серебряной маской. Людей рядом было не много, и они, краем глаза заметив Пожирательницу, отпрянули в стороны. Где-то справа охнула женщина, и Лиа, не теряя времени, бросилась бежать. Мысленно она произнесла заклинание, образовав вокруг себя защитный купол, в который уже через секунду ударили десятки ярких лучей. Губы криво изогнулись, а пальцы крепко сжимали волшебную палочку, пока волшебница направлялась к Атриуму. Вокруг поднялся шум, перекрывший гул тревоги. Волшебники, не уверенные в своих силах и навыках, разбежались при виде девушки в маске, а охрана и находившиеся в здании мракоборцы среагировали, к сожалению, оперативно. Защитный купол быстро распался на некрупные клочки, похожие на тонкую вуаль, которая, не успев коснуться пола, растворилась в воздухе, вынудив Пожирательницу защищаться. Заклинания, обращённые в сторону нарушительницы, оказались сильны, их искры били под ноги Эйвери, ударялись о её защитные чары и яркими вспышками отражались на серебряной маске.       Глаза девушки бегали по залу, стараясь зацепить каждого волшебника, кто направил на неё волшебную палочку. Кто-то бросил сковывающее заклинание, и верёвки вылетели из палочки мракоборца, как змеи, следуя за девушкой. Атак стало слишком много, чтобы отбиваться и продолжать быстрым шагом направляться к выходу. На лице одного из защитников Министерства сверкнула злобная кривая ухмылка. Лиа чувствовала ненависть, обращённую к ней, и не судила их за это. Она резко остановилась, круто развернувшись на месте, и одним заклинанием отразила несколько из тех, что оказались направлены в спину. Левая рука плавно рассекла воздух перед ней, и верёвки, которые подползли опасно близко, вспыхнули.       Выставив руки вперёд и постоянно оборачиваясь, Лиа не поддавалась панике, но всё обернулось слишком хреново. Взгляд бегал вокруг, пытаясь найти выход, способ выбраться отсюда, но цеплялся лишь за озлобленных волшебников, верно защищающих место, в которое она обманным путём проникла. Сердце в груди громко стучало, но разум не поддавался его провокации. Страх так и не возник, смерть не пугала, словно была ещё слишком далеко, а желание выйти отсюда невредимой было нерушимо.       — Диффиндо, — шепнула она, направив палочку в того, кто больше остальных пытался вывести её из боя.       Разрезающее заклинание рассекло тело мракоборца, и тот отлетел назад под его силой. Чем сильнее противник, тем тяжелее отразить его атаки, и дело было не в ловкости и скорости, а в том, что защита должна быть такой же сильной, как атака. Сила Тёмного Лорда впитывалась в кожу под медальном и разливалась по телу, Лиа чувствовала, как она течёт по её венам, словно в них проникло голубое свечение, которым она смогла овладеть. В книге о зачарованных предметах было сказано, что обуздать чужую силу не просто, особенно если она в разы превосходит твою собственную, но с силой Лорда всё было не так. Она, как родная, слушалась, повиновалась каждый раз, отчего Эйвери чувствовала себя уверенно, какая бы идея не пришла в её юную голову. Но сейчас, шаг за шагом молодой волшебнице пришлось пятиться назад, под натиском опытных и сильных волшебников. Заклинания, которые были бы способны обезвредить каждого нападавшего, убить их, были слишком мощными для того, чтобы использовать их в пределах здания, из которого невозможно аппарировать. Где-то здесь был Малфой, которого она могла задеть.       Вжавшись спиной в стену Атриума, Эйвери ровными и точными движениями выводила узоры кончиком палочки, создавая впереди себя защиту и, по возможности, избавлялась от противников. Но сердце билось всё быстрее. Брови напряжённо сдвинулись. Мракоборцы окружили её, заставили вжаться в стену, наступали. Около четырёх десятков волшебников заполнили Атриум Министерства, пытаясь подобраться ближе. Резкими небольшими шагами они приближались, ловко орудуя палочками.       — Протего максима, флиппендо триа… — тихо проговорила Лиа, наблюдая, как о невидимый щит разлетелись искры чужих заклинаний, а после из кончика её палочки появилось синее свечение. — Где же ты? — едва слышно прошептала она.       Синеватый холодный вихрь закрутился перед ней. Управляемый торнадо, сбивающий с ног противников, дал немного времени. Ценного времени, чтобы Пожирательница попыталась придумать план. Грудь тяжело вздымалась, пока напряжённая Эйвери, подпирая стену лопатками, старалась понять, как ей сбежать. Волшебники, что оказались ближе к ней, были отброшены порывом ветра от заклинания. Оторвавшись от земли, мужчины в воздухе сбивали своих товарищей, но времени не хватило. На одном из балконов напротив девушки мракоборцы были готовы пуститься в бой, уверенные, что одной Пожирательнице не справиться с ними, что вот-вот они одержат победу. И одержали бы, наверняка. Ей не хватало опыта, огонь внутри пылал, но что-то останавливало её, отводило от разрушений.       Её, но не его.       Оглушительный взрыв раздался с того самого балкона, который видела Эйвери по ту сторону Атриума. Украшенный позолоченными перилами с очертаниями волшебных палочек вместо обычных металлических прутьев, он взорвался. Стоящих на нём волшебников отбросило в сторону, но паре из них не повезло. Двое мракоборцев попали под ударную волну, разорвавшую одежду на них, а вместе с ней и живую плоть. Разодранные конечности вызвали болевой шок у волшебников, которым ничего не оставалось, кроме как упасть с высоты четырёхметрового балкона. Осколки плитки, камень, куски бетона и остатки уже совсем не похожих перил разлетелись в стороны, раня тех, кто не успел прибегнуть к магии, чтобы защититься.       Рефлекторно Эйвери прикрыла лицо рукой, выставив её вперёд. Магия, что сочилась из кожи, словно сама, безо всякого приказа, вырвалась наружу, защищая хозяйку. Осколки от взрыва превратились в пыль, и девушка задержала дыхание, крепко закрыв глаза. Кожи коснулись крошечные песчинки, словно маленькие иголочки кольнули её тысячи раз, но не оставили ни единого пореза на теле. Убрав руку от лица, Лиа взглянула вперёд себя. Волшебники замешкались, ведь заклинание ударило не из палочки Пожирательницы.       Бежать. Сейчас.       Она бросилась вперёд, ударив под ноги мракоборцев отталкивающим заклинанием. Это был её шанс. Шанс, который подарил Драко. Несколько быстрых шагов, и Лиа пригнулась, уклоняясь от летящего в её голову проклятия. Она обернулась, стараясь заметить тех, кто снова был готов напасть на неё, но, вместо этого, взгляд зацепился за человека в форме, выпрыгивающего с другого, уцелевшего балкона. Кепка охранника слетела с его головы, когда волшебник сиганул с высоты в четыре метра вниз. Будто падение было не так ужасно, как то, что ждало его на балконе. Светлые волосы освободились из-под головного убора, улетевшего в сторону, а рука волшебника в воздухе скользнула по лицу.       Драко.       Казалось, время заметно замедлилось. Спрыгнувший с балкона Малфой несколько долгих секунд провёл в воздухе, пока напряжённая до предела Эйвери резким движением целиком развернулась в его сторону. Глаза её блестели сквозь маску, корпус был наклонён вперёд, но всё, о чём она думала, — не дать ему упасть.       — Аресто моментум… — прошептала она, направив палочку на парня, что был готов приземлиться ногами на каменный пол.       Время и правда замедлилось. Парень, чьё лицо теперь скрывалось под маской Пожирателя, мягко приземлился на ноги и резко начал бежать. Белые волосы развевались от порывистых движений, спасающих Малфоя от поражения. Как рыба в воде, маневрировал между яркими вспышками, ослепивших его настолько, что Эйвери затерялась в толпе. Мягкие холодные пальцы обхватили его запястье и потянулись в сторону. Он знал, что это была она, чувствовал, как она крепко держала его за руку, но одновременно мягко касалась её. Драко несколько раз моргнул.       — Протего диаболика, — твёрдо произнёс он, резко остановившись, от чего Лиа резко дёрнулась по инерции.       Голубоватый огонь очертил круг вокруг Пожирателей, рассеивая каждое заклинание, летящее в них. Они были у края Атриума, ещё пара десятков метров, и они достигнут каминов, способных перенести их куда-угодно, лишь бы там было безопасно. Лиа подняла взгляд на затылок Драко, крепко стоящего на ногах впереди неё. Заклинание, которое он использовал, было одним из сильнейших, о которых знала слизеринка. Лиа смотрела на него всего долю секунды, в которую не могла поверить, что Драко был способен на эту магию.       Неужели ты смог…       Магия не так проста, какой кажется. Заклятия требуют сноровки, сил и точности, иначе всё было слишком просто. Но Малфой… Лиа не сомневалась в его силе и упорстве, но чтобы настолько… Она была уверена, что в тот раз на площади во время церемонии вручения наград, сотворить это заклинание ей помогла сила Тёмного Лорда, но у Драко её не было. Он смог сам.       Рядом с ним уверенность возросла. Эйвери подняла палочку вперёд, блеск в её глазах говорил о решительности покончить со всем этим, а наличие Малфоя рядом, гарантировало выживание. Они ведь на могут умереть, они слишком молоды для этого и их двое. Свободная рука поднялась, и слизеринка выставила её вперёд, очерчивая в воздухе заклинание. Рука с палочкой и свободная ладонь двигались синхронно, вырисовывая угловатую спираль, пока Драко пускал все силы на поддержание огненного барьера вокруг них.       — Фасете Флуктус.       Ударная волна вырвалась из рук девушки, снося всё на своём пути. Невероятной силы магия ударила в каждого, кто защищал Атриум от Пожирателей. Тела мракоборцев снесло её потоком, силой ударив о стены, плитка на которых покрылась глубокими трещинами.       Малфой медленно перевёл взгляд на девушку. Она была поразительна, да только переоценила его, посчитав, что он сможет защитить их от разрушений, последовавших от её заклинания. Серые глаза долю секунды смотрели на серебряную маску Эйвери, пока та, казалось, собирала всю волю в кулак. Он не видел её лица, но чувствовал, как её тело пыталось вернуть себе весь контроль, на который только было способно. Девушка глубоко вдохнула, схватив его за протянутую вперёд руку, в которой была зажата палочка. Взгляды встретились сквозь небольшие прорези на масках. Напряжённый его и решительный, твёрдый её. Место, где пальцы Лии сжали предплечье Драко, начало жечь. Вибрация разлилась по телу блондина, глаза которого открылись чуть шире, глядя на девушку, что так и не свела с них глаз. Её магия горячей струйкой вливалась в его тело, следуя к кончикам пальцев, сжимающим волшебную палочку. Драко чувствовал, как боярышник, из которого она сделана, издал тихих треск, и тонкие трещины поползли по палочке к самому кончику. Огонь вокруг Пожирателей стал ярче, языки поднялись выше, скрыв за собой нарушителей. Потолок, едва выдержавший последний удар, осыпался, плитка на стенах от напряжения лопалась, рассекая воздух и выживших осколками, но только не тех двоих, что находились в центре пылающего синего пламени, которое начало расширяться. Не теряя времени, слизеринцы ринулись прочь, следуя за огненной стеной, пропускающей их к позолоченным камином. Пальцы сплелись между собой, когда волшебники перепрыгивали пост, через который не так давно вошли, как подобало. Несколько резких широких шагов к ближайшему камину, и руки Малфоя обхватили тело девушки, падая в яркие зелёные языки пламени.       За воротами Дуврского замка раздался хлопок, но так никто и не появился. По крайне мере, тренирующиеся во дворе Пожиратели никого не заметили. Эйвери открыла глаза, почувствовав, как запястье ударилась о что-то твёрдое. Её рука лежала под головой блондина, пока сама слизеринка лежала на нём. Его руки все ещё обвивали подругу, будто она могла исчезнуть, а на лице дрогнула кривая ухмылка.       — Обещала тихо, — тяжело дыша, сказал он, наблюдая, как девушка, лежащая на нём, приподнялась на руках, нависая над ним. Тёмные волосы скрыли всё, что происходило по сторонам, а болотные глаза устремились в его душу.       — И ты поверил? — тихо ответила Лиа, улыбнувшись глазами на долю секунды.

***

       — Открой дверь, — кулак Малфоя громко ударил о дубовую дверь одной из комнат Дуврского замка на первом этаже. Парень прикрыл глаза, опираясь на неё локтем, и ударил ещё раз, но слабее.       В замке слизеринцев ждала неприятная весть. Новость о нападении на Министерство разлетелась так же быстро, как его работники, напуганные визитом Пожирателей в самое неприступное и безопасное место во свой Британии. Она же достигла одного из верных слуг Тёмного Лорда, который, по удачному стечению обстоятельств, оказался в городе и услышал свежие сплетни. По возвращению в Дувр вид уставших и потрёпанных подростков не заставил долго складывать дважды два и Барти Крауч-младший принял радикальные меры. Молодые Пожиратели симпатизировали ему, но допустили большую ошибку, решив принимать серьёзные решения без участия повелителя. За что обязаны понести наказание.       Спустя несколько минут дверь отворилась, заставив Драко непонимающе попятиться, пока его подруга беспечно лежала на диване, не подавая признаков волнения. И сам Драко был скорее возмущён поведением Барти, нежели напуган последствиями.       — Решил выпустить нас? — язвительно спросил блондин, усаживаясь на подлокотник дивана.       — Нет, Лорд должен знать правду и наказать вас за самовольство. Вы едва себя не выдали и ради чего? — спокойно проговорил Крауч, войдя в комнату. — Мне жаль, но он убьёт вас, — добавил он и ободряюще улыбнулся.       — Он не тронет меня и пальцем, Барти, — подала равнодушный голос Лиа, продолжая лежать на диване, за которым слизеринку едва было видно.       — Тебе следует немного поработать с самооценкой и опустить её. Совсем чуть-чуть, — мужчина выставил перед собой указательный и большой палец, практически полностью сомкнув их.       — Между нами непреложный обет, — Эйвери приняла сидячее положение, выглянув из-за спинки дивана, стоящего в центре комнаты. Бровь слегка дёрнулась, пока слизеринка наблюдала за реакцией Крауча.       — Да, конечно, а я его сводный брат, — насмешливо ответил он, опираясь руками о диван. — Он не пошёл бы на такую глупость, — утвердительно добавил Крауч, но затем уверенность на его лице медленно улетучивалась, поддаваясь сомнению. — Или пошёл? — он нахмурил брови, глядя на волшебницу. — Чего молчишь?       — Ты же не хочешь мне верить, — спокойно ответила она, не сводя глаз с мужчины, взгляд которого поочерёдно устремлялся то на неё, то на блондина.       — Ты говоришь безумные вещи, — спокойно констатировал он. — Что вы делали в Министерстве? — Барти отошёл от дивана и опёрся тазом о комод чуть поодаль, чтобы оба волшебника были у него на виду. Он на секунду обернулся на звук звякнувших стаканов, стоящих на том самом комоде.       — А что тебе до этого? — безразлично заговорил Драко, прикурив сигарету. — Жалеешь, что сам туда не попал?       — Зачем? Убить пару волшебников и навести шума? А что потом? Ваша выходка — глупость, потому что уже завтра от сегодняшних последствий не будет и следа. Бестолковый риск, — Барти закатил глаза, сложив руки под грудью. — И ради чего? — в комнате повисла тишина. Глаза волшебника следили за молодыми бойцами, очевидно, не желающими отвечать на его вопросы. — Ладно, он вернётся через час, с ним и будете говорить. Даже как-то жаль.       Крауч ушёл, заперев комнату заклинанием. Взгляды слизеринцев пересеклись, как только щёлкнул дверной замок.       — Как ты усилила моё заклинание? — спросил Драко, серьёзно глядя в глаза подруги. Он опёрся спиной о мягкую спинку дивана, продолжая сидеть на подлокотнике.       — Как нас учили, — спокойно ответила она, отодвинувшись к противоположному краю дивана.       — Ты знаешь, о чём я спрашиваю, — твёрдо произнёс он. — Откуда такая сила? — Малфой неотрывно смотрел на подругу, сверля её взглядом. Казался спокойным, но становился всё более серьёзен, видя, как глаза Эйвери устремились в сторону.       Этот секрет по-прежнему трепетно хранился, скрывался под одеждой от чужих глаз. Лиа не была уверена в том, что поступит правильно, если расскажет Драко о медальоне на своей шее, но была готова открыть завесу тайны, ведь сила, которую видел парень, была не её. Не вся. Потянув за тонкую цепочку, Лиа вытащила медальон из-под рубашки, придержав его ладонью.       — После первой атаки на этот замок он отдал его мне под обещание хранить ценой жизни. Это была его сила.       Драко склонился над медальном, рассматривая его из рук подруги. Старинный, с глубокими потёртостями и, кажется, состоял из двух частей. Серьёзный прищур снова устремился на слизеринку. Драко узнал его, трудно было не узнать в вещице то, что изображено на каждом портрете основателя Слизерина и вырезано из камня на статуе около подземелий Хогвартса.       — Медальон Слизерина?       — Да, он.       — И он запечатал в нём свою силу?       — Какую-то её часть, без которой, судя по всему, отлично обходится, — реликвия снова скрылась под одеждой девушки. — Я не говорила раньше, потому что…       — Да ясно, почему. Я бы тоже не сразу о таком сказал, — задумчиво ответил парень, кольнув Эйвери взглядом.       — Эта вещь ценна для него. Наверное, он опасается, что она попадёт не в те руки или что её уничтожат. Как-то он очень убедительно просил сохранить её.       — Не в те руки, — повторил Драко и ухмыльнулся. — И отдал тебе.       — И в итоге, не ошибся. Я не могу поддерживать Орден, как мы договаривались. Если вы захотите пытаться дальше, я никому не скажу, но сама помогать не стану, — спина коснулась мягкой обивки на вид новенького дивана, а затылок слизеринки опёрся о подлокотник, в то время как её ботинки всё ещё находились на тонком ковре.       — Думаешь, после того, что случилось, мы не сделали выводы? Мы ошиблись. Дело не только в Мэриан, куча других смертей не были стечением обстоятельств или несчастным случаем. Нотт нашёл газеты, в которых по датам расписаны нападения Пожирателей, но я говорил с отцом, никто из наших не был в тех местах, — блондин выдохнул густой дым и спустился с подлокотника на свободную часть дивана.       — Считаешь, это всё сделали они? — Лиа нахмурилась и выпрямила спину, оторвав её от спинки дивана.       — О нападении на LMA тоже писали, что Пожиратели, но мы видели не их.       — Что за убийства?       — Тех, к кому не успели добраться Пожиратели. Вроде как, те, кто изначально был на стороне Лорда.       — Чертовщина, — прошипела девушка, закатив глаза, и громко выдохнула. — Я рассказала им о Дувре, — Лиа сцепила пальцы в замок перед лицом, касаясь губами костяшек собственных пальцев, и опёрлась локтями о колени.       Малфой был спокоен. Он всегда был спокоен, до безумия уравновешен, от чего порой заставлял других чувствовать себя чрезмерно эмоциональными или вспыльчивыми. Но, будучи в близких отношениях с Теодором, Драко привык к тому, что другие люди часто и сильно отличаются от него самого.       — Что ещё ты успела рассказать? — густой дым покинул его лёгкие, пока парень задумчиво всматривался в горящий кончик сигареты, зажатой между пальцев.       — Ничего важного.       — Они не сунутся сюда, будь уверена. Даже Министерство… — Драко хотел сказать, что Министерство ни разу не попыталась вернуть замок под свой контроль, но не успел. Лиа его перебила.       — Да, я так ему и сказала.       — Всё могло быть хуже, — блондин затушил бычок о пепельницу на лакированном журнальном столике перед собой. — Согласись. На твоей шее медальон с силой сильнейшего волшебника Британии за много столетий, — расслабленный низкий голос заставил Эйвери поднять глаза на Драко, — который не нарушит данное тебе слово. Ты отомстила за маму, и мы вернулись из Министерства живыми, во что я слабо верил, когда услышал звук тревоги. Всё складывается менее паршиво, чем можно было представить, но тебя что-то тревожит. Ты скажешь мне, что?       Серые глаза Малфоя устремились на девушку, когда он занял ту же позу, что и она. Острые локти надавили на ноги, а пальцы также сплелись между собой, но только на уровне колен.       — Мне не стало легче, — проговорила она, расслабив каждую мышцу на уставшем лице.       — Не всё сразу. Станет, — негромко проговорил он. Грудной бархатный голос говорил правду, которую Лиа знала. Легче не стало, но она сможет с этим жить.       — Я не знаю, что делать дальше. Мы хотели поступить правильно, но это «правильно» оказалось полным дерьмищем, — ответила она, и парень ухмыльнулся.       — Слушай, делать нужно так, как ты сама считаешь правильным. То, что мы сделали сегодня, уверен, даже твой отец не сочтёт правильным. Но тебе это было нужно, и я бы сделал так же.       — Спасибо, — лицо девушки вдруг изменилось, и она бросила ехидный взгляд на Малфоя. — Ты бы не пошёл против воли отца.       — Да? Ты так думаешь? — ухмыльнулся он.       — Ага, ты слишком правильный. Ты такой, каким мой отец хотел видеть меня, — глаза Эйвери блеснули, и она опёрлась о упругую спинку дивана.       — Правильный, — повторил он, будто принимая вызов. — Зачастую отец всегда прав, что бы он не говорил. Я сам потом это замечаю, даже когда сначала уверен, что он ошибается. Но это не значит, что его воля равна моей.       — Так ты бунтарь, Драко?       — Это не бунт, а личный порыв, — хитрый взгляд Малфоя кольнул слизеринку. Светлые брови приподнялись, а лицо парня оказалось слишком близко к её, когда последние слова сорвались с его губ.       О щёки Эйвери ударился поток дыхания парня, и она снова ухмыльнулась. Поразительно, как рядом с ним было не страшно абсолютно ничего и её снова окутывало тёплое одеяло спокойствия. Жить нужно было дальше, а то, что происходило, когда рядом был Малфой, действительно ощущалось, как настоящая жизнь.       — Прекрати хмурить брови, — намного тише, практически шёпотом сказал Драко. Его лицо по-прежнему было напротив её, и она чувствовала каждый вдох и выдох, вырывающийся сквозь приоткрытый рот блондина.       — Прекрати говорить мне, что делать, — так же тихо прошептала она, но даже в этом шёпоте отчётливо слышалась нота твёрдости, которая совсем не совпадала с тем, что Драко видел в глазах подруги.       — А что ещё? — низкий голос сорвался с губ. Слизеринец смотрел на тонкий залом на коже девушки, что остался после того, как её брови всё же расслабились. Он положил большой палец на это место между густых бровей Эйвери, помогая морщинке скорее исчезнуть.       — Поцелуй меня, — тихий приказной тон заставил Малфоя криво улыбнуться и опустить взгляд ниже на её глаза. Хвойный лес — вот что напоминал ему цвет её глаз.       Глубокий, бесконечный лес и живущие в нём демоны нисколь не пугали, скорее манили, зазывали войти, околдовывали того, кто приблизился к нему опасно близко. И пусть, Драко был готов потеряться в этом лесу, лишь бы найти Лию там. Немного колючий подбородок поддался вперёд, и губами блондин обхватил пухлую нижнюю губу подруги. Подруги… Он не предлагал ей встречаться, это было не принято среди молодёжи, хотя, по-правде говоря, ему больше нравилось, как завязывались отношения пару десятков лет назад. Из рассказов взрослых и пары прочитанных романов из малфоевской библиотеки, Драко успел сделать вывод, что их поколение потеряло кое-что важное, но, к счастью самого парня, он не был романтиком, чтобы жалеть об этом. Мягкий поцелуй незаметно стал более глубоким и под давлением блондина, тело Эйвери поддавалось, а спина плавно опустилась на диван. Драко навис над ней, опираясь крепкой рукой о плотную обивку рядом с плечом девушки, пока локоть другой руки давил на подлокотник у её головы. Дыхание становилось всё более тяжёлым, но он не мог остановиться, оторваться от неё. Она дразнила, влажный язык, словно змейка, проникал в его рот, касался языка и быстро ускользал обратно. Словно Эйвери испытывала парня на прочность, а лёгкая улыбка, когда грудь парня соприкоснулась с её, только подтвердила, что Малфою теперь придётся играть в её игру, но едва ли он был против.       Тонкие сильные пальцы коснулись её шеи, пробираясь под неё. С небольшим давлением, большим пальцем Драко провёл по линии челюсти слизеринки, от чего с её губ сорвался тихий, почти не различимый стон. Но он услышал его, почувствовал, как губы Эйвери на секунду оторвались от его и расслабились. Ей нравилось. Нравилось, что он был решителен, что он практически лежал сверху, что он руководил их поцелуем. Ей нравилось, что он был сильнее, и она могла позволить себе быть с ним слабой. Наконец. Драко поднял взгляд, замечая, как веки Лии плавно приоткрываются, и её опьянённый взгляд устремляется на него. Грудь слизеринки тяжело поднималась, влажные губы были приоткрыты, и брови блондина слегка изогнулись от вида девушки, что лежала под ним. Она казалась недоступной, когда впервые вызвала у него интерес в начале учебного года. Казалась холодной, слишком отстранённой от того, что обычно называют жизнью. Было ощущение, что у неё была другая, более важная жизнь, в которой нет места эмоциональным качелям отношений и прочей ерунде, о которой треплются девчонки. Её это не интересовало, как и он сам. Но вот она, лежит, одурманена запахом его парфюма, который жадно вдыхают её лёгкие, смотрит в его глаза, пока тонкая ручка тянется к его шее, а пальчики зарываются в светлые волосы чуть ниже затылка. Драко несколько секунд неотрывно смотрел на неё и не мог поверить. Всё ещё не мог, каждый раз, когда целовал её, каждую минуту, что был рядом, не мог поверить, что она его. Где-то в подкорке засела мысль, что она принадлежит Нотту. Знал, что это не так, что она не вещь, у которой может быть владелец и хозяин, но не мог избавиться от этой мысли. Но она была с ним, с Драко. Каждый раз, когда она сама касалась его, по телу пробегали крошечные мурашки, он замечал каждый её взгляд, как мальчишка. Драко и был мальчишкой, пусть и вырос слишком рано. И вот она, такая нежная, красивая, лежит под ним, не сопротивляясь давлению, смотрит в его глаза, притягивая голову блондина снова к себе.       Драко не мог поверить, просто потому что позволил себе сначала узнать её душу, а не тело, как это обычно делают. Даже Забини признался, что сначала переспал с Паркинсон, а уж потом действительно влюбился. У Малфоя было иначе, потому его сердце колотилось в груди. Губы снова слились в поцелуе, расслабляющем их сознания, но заставляющим тела напрячься. Руки Эйвери скользнули по сероватой рубашке на спине Драко и его шее, заставляя парня снова и снова углублять поцелуй. Он осторожно сжал пальцы на её шее, сделав дорожку из поцелуев от губ к выделяющейся ключице.       Лиа плавно выдохнула через рот, с каждой секундой доверяя блондину всё больше своего тела, хотя была готова доверить ему ещё и свою жизнь. В голове, привыкшей к идеальном порядку и структурированным мыслям, воцарился хаос. Мысли, одна за одной не успевали складываться во что-то внятное, губы горели, а низ живота невольно напрягся. Она представляла их первый раз иначе, не в Дуврском замке и не перед встречей с Волдемортом, но у опьянённого желанием разума были другие планы. Лёгкое, приятное и волнительное головокружение было неподвластно той, которая привыкла всё контролировать. Тёплые губы Драко касались её шеи, спускались к ключице, и он сдвинул воротник рубашки, оголяя её плечо. Он поцеловал его мягко, точно в пару крошечных родинок, а затем снова поднял окутанный туманом взгляд в глаза девушки, которая едва заметно кивнула в ответ.       Губы блондина дрогнули в секундной ухмылке. Он хотел её. Уже несколько долгих минут, как только приблизился к ней, вдохнул запах её духов и зелья для волос. Узнал бы его из тысячи. Одним движением Драко вытащил заправленную в тёмные джинсы часть её рубашки и снова прильнув к губам слизеринки, спешно расстегнув несколько пуговиц, что не хотели поддаваться. Руки девушки легли на его плечи, между пальцев снова заструились светлые волосы на затылке блондина, а затем Лиа на секунду обхватила его лицо, прижимая его ближе к своим губам. Хотелось прижаться к нему целиком, стать его частью, частью Драко, единым целым, впитать в себя его лёгкость и спокойствие, которого сейчас не было. Он был напряжён, каждая мышца в его теле была твёрдой, и он неотрывно продолжал целовать волшебницу, даже когда его пальцы растёгивали пуговицу её джинс. Лиа подала корпус вперёд, заставляя Драко принять сидячее положение, и его рубашка быстро сдалась её ловким пальцам, которые без усилий расстегнули каждую пуговичку, оголив его торс. Оторвавшись от поцелуя, Эйвери бросила взгляд на рельеф его груди и скользнула ниже к животу, на котором виднелись очертания мышц. Драко не был таким спортивным, как Блейз, не упускавшим возможножности пощеголять по гостиной без рубашки. Он был худее, но его тело было словно высечено из камня, и несколько секунд Лиа не могла оторвать взгляд от косых мышц, что выглядывали из-под брюк, и дорожке, ведущей от пупка вниз.       Пальцами Малфой обхватил подобородок девушки и притянул его к себе, заставив её чуть привстать на коленках, чтобы дотянуться. Правой рукой он достал волшебную палочку, что выпала из пояса джинс Эйвери, как только они оказались расстёгнуты, и бесцеремонным взмахом в сторону двери, запер её невербальным заклинанием. Лиа лишь удивилась тому, что палочка послушно исполнила волю волшебника, проследив за движениями блондина, не отрываясь от его губ. Рубашка Малфоя резким движением оказалась снята и улетела на пол под журнальным столиком. Он снова навис над девушкой, нырнул рукой под её рубашку, и пальцы нащупали нежное бра, поддерживающие небольшую грудь. Нос Драко коснулся мочки уха Лии, пока его губы оставили ещё несколько поцелуев под ней, а рука осторожно, но жадно сжимала упругую грудь. Он был готов поклясться, что это был лучший антистресс в его жизни, продолжая скользить напряжённой ладонью по груди, чувствуя, как под тонким кружевным бельём, цвет которого он всё ещё не увидел, твердеет маленький сосок. Руки Эйвери обхватили его талию, скользили по ней и груди, исследуя каждый сантиметр его торса, пока не добрались к кожаному ремню на его брюках. Раздался тихий звон металлической пряжки, после которого Драко почувствовал, как пояс его штанов становится свободнее. Стянув с девушки джинсы, он снова навис над Лией, расстегнув ещё пару пуговиц её рубашки, оголив бледную кожу под ней и чёрное бельё, закрывающее, идеально подходящую под размер его ладоней, грудь.       Девушка улыбнулась, почувствовав, как ловко его рука скользнула под её спину и справилась с застёжкой. На долю секунды в голове даже появилась мысль о том, сколько раз парень проделывал это, чтобы достичь опытности в ликвидации застёжек на женском белье, но Лиа быстро отмела эти мысли. Она приподнялась, прильнув губами к его уху, и осторожно дыша, оставила несколько поцелуев рядом с ним, напоследок мягко прикусив мочку, пока Драко приподнимал бра, обхватывая нежную грудь обеими руками. Она чувствовала биение его сердца, ощущала на шее его прерывистое дыхание, продолжала целовать его шею, опускаясь к плечу и ключице с чётким ощущением того, что каждая клеточка тела Малфоя — её. И он тоже её. Столько времени боялась признаться себе в чувствах к блондину, постепенно, день за днём подпуская его всё ближе к себе, что теперь не хотела допускать и мысли о том, чтобы его отпустить. Приятное ощущение внизу живота усиливалось каждый раз, когда она прижималась к нему, каждый раз, когда Лиа оставляла поцелуи на его теле и каждый раз, когда он уверенно скользил руками по её телу, словно оно давно принадлежало ему.       — Ты такая красивая, — с губ Малфоя сорвался хриплый тихий голос и он коснулся лбом лба девушки, заглядывая в её бесконечные глаза. Он чуть отстранился от её лица и рассматривал румянец, что появился на светлой коже, покрасневшие от долгих поцелуев пухлые губы, что теперь казались ещё более сочными и изогнулись в робкой улыбке.       — Лучше скажи, что в твоей жизни никогда не было такой, как я, — комплименты о внешности всегда нравятся девушкам, но от того, кто в какой-то момент начал значить слишком много, важно услышать более интимные слова. Более важные, ценнее. Лиа смотрела в его глаза, и уголки губ Драко мягко изогнулись в лёгкой улыбке, пока его голова отрицательно покачала.       — Не было, — согласился он, снова прильнув к губам слизеринки, и не солгал. Такой, как она, точно больше не было.       От одного взгляда на её усеянное шрамами тело, рассудок помутнялся. Отметины не делали его некрасивым, они напоминали о сложностях и силе, заточённой внутри волшебницы. Не магической, а той, которая, почему-то, перестала цениться. Драко провёл пальцем по небольшому, давно зажившему, шраму чуть выше бугорка тазовой косточки и скользнул рукой под под мягкую приятную ткань той детали одежды, которая всё ещё оставалась нетронутой. Рот Эйвери приоткрылся, ощутив тепло от пальцев блондина на чувствительном лобке. В шею ударило горячее дыхание, когда пальцы парня устремились ниже. Драко выдохнул, внутри затрепетало, а его брови сдвинулись над закрытыми глазами, когда его пальцы коснулись мягкой, нежной и влажной промежности. Дыхание у обоих снова сбилось. Лиа почувствовала, как одновременно с поцелуем, оставленным под её правым ухом, пальцы Малфоя аккуратно, но решительно проникли в неё, а ладонь так приятно и неожиданно надавила на клитор, заставив стон сорваться с её губ. Драко снова коснулся лбом лба девушки, наблюдая, как синхронно с плавными движениями его пальцев внутри девушки, от дыхания приподнимается её грудь и медальон рядом с ней. Лиа невольно запрокинула голову, позволив себе почувствовать и насладиться тёплой волной, что разливалась по её телу. Пальцы чуть сгибались внутри неё, пока сам парень нервно сглатывал, не имея сил сдерживаться. Рука Драко, лежащая под головой слизеринки, ускользнула, резким движением снимая брюки с его бёдер и стягивая переднюю часть боксёров. Пальцы медленно выскользнули из её лона, нежно пройдя по набухшему клитору, и Лиа издала протяжный стон, почувствовав, что Драко вошёл в неё. Нежно, словно девушка под ним была хрупкой, стараясь не сделать это слишком резко, он вошёл, ошпарив шею волшебницы ещё более горячим дыханием.       — Чёрт, — практически беззвучно сорвалось с его губ, что дрогнули в ту же секунду, как по самой напряжённой части его тела разлилось горячее тепло от тела Эйвери.       Пальцы сжали светлые волосы на его затылке, Драко чувствовал, как острые коготки приятно вжались в кожу между его лопаток, пока он совершал мягкие фрикции, что с каждым разом становились глубже и постепенно стали быстрее. Лицом Лиа прижалась к щеке Драко, и движения становились более резкими. Невыносимо было чувствовать и слышать её дыхание у своего уха и сдерживаться. Она тихо постанывала каждый раз, когда он входил в неё полностью, и только больше разжигала в нём огонь. Пальцы с ещё не высохшей смазкой сжимали её грудь, пока брови Малфоя сдвигались всё сильнее, образовав глубокую морщинку между ними. Их глаза были открыты, не могли не смотреть друг на друга, скользя одурманенными взглядами по лицу и телу того, кого больше не выпустят из своей жизни. Мёртвой хваткой Лиа вцепилась пальцами в спину Драко, стараясь не царапать его, и прижималась к его непривычно горячему телу грудью. Холодный медальон касался груди слизеринца, напоминая, что более необычной и удивительной девушки просто не существует. Драко знал это, он чувствовал её с момента, когда она начала впускать его в свою жизнь, чувствовал её эмоции, не видя лица, и теперь он чувствовал её всю, каждую мышцу её упругого тела. Пальцами сжимал её бедра, чувствовал тонкие линии растяжек на них и возбуждался ещё больше. Он чувствовал, как в этот раз она отдала ему не только своё тело, но и всю себя, и от мысли от обладания ею, ему сносило крышу.       — Моя, — хрипло шепнул он на ухо, сделав более резкий толчок, словно пытался подтвердить и доказать сказанное. Его пальцы скользнули к возбуждённому клитору, обрисовав крошечный круг вокруг него.       — Да… — протянула Лиа, изогнув брови от удовольствия. Её голос ещё никогда не звучал для него так сладко, а она не переставала удивляться, как у него получается чувствовать её тело лучше, чем у неё самой. Каждое движение казалось идеальным, каждое изменение ритма происходило, стоило ей только подумать об этом, и теперь пальцы Драко водили по её клитору ровно в тот момент, когда этого не хватало, чтобы прийти к финишу.       Он хотел, чтобы первой всегда была она. В постели или в сражении, не важно, она во всём должна быть первой. Драко чувствовал, как кровь приливает к её половым губам, как едва заметно увеличивается клитор, становясь всё более чувствительным, и как, наконец, сжимаются мышцы внутри неё, обхватывая его член. Нет сил больше сдерживаться. Чувствуя, как приближается кульминация, он вышел, прижав член к низу её живота. Рот изогнулся в нервной улыбке, и Лиа почувствовала и услышала его прерывистое резкое дыхание около уха. Сердце бешено колотилось в груди, и всё, что она могла сделать, — прижаться губами к его плечу, оставив на нём ещё один поцелуй.       Это было иначе, не так, как она себе представляла. Лучше, чем могло придумать её воображение. И дело не в том, что он делал что-то невероятное и немыслимое, а потому что это был он, читал её, как открытую книгу, чувствовал, как самого себя, и думал о ней. Одновременно нежный и решительный, уверенный и осторожный.       Они закончили вовремя, успев одеться и снять своё защитное заклинание с двери, прежде чем её открыл Барти Крауч. Мужчина как-то странно глянул на девушку, которую привык видеть равнодушной, и подметил румянец на бледных щеках и расслабленную, едва заметную улыбку. Уголок его рта приподнялся в безмолвной ухмылке, выпуская девушку из комнаты. Взгляд встретился с юным Пожирателем, чрезмерно уверенным и спокойным, и бровь Барти на секунду подпрыгнула вверх, когда слизеринцы покинули комнату и зашагали по коридору. К Лорду.