***
— Нужно было быть осторожней, — Теодор закончил стучать ложкой по кружке с чаем. — Я говорил, что ты зря тогда затеяла тот переполох в баре, — он откинулся на спинку дивана в одной из комнат Дуврского замка, ожидающе глядя на подругу. Нотт был не в восторге. То, что случилось сегодня во время задания, было чрезвычайно серьёзной проблемой, к тому же, секретной, поэтому, конечно, он уже всё знал, хотя не присутствовал там лично. Драко пришлось вернуться назад на место происшествия, чтобы всё уладить. — Своевременные советы — твой конёк, — проговорила Эйвери, глядя другу в глаза. Она сидела напротив, казалась спокойной, но тому, кто действительно знал её, в глаза бросались напряжённые плечи, движения губ и дыхание, которое то прерывалось вовсе, то медленно и плавно приходило в норму. — Чего ты ухмыляешься? — Лиа нахмурилась, сложив руки под грудью. — Ничего, просто теперь проблемы делаю не я, — ответил Теодор, и Лиа тихо цокнула языком, отведя взгляд в сторону. — Каково это? — Каково что? — Перестать быть идеальной? — хитро ухмыльнулся Нотт. — Я ей никогда не была. — Не была, но всегда пыталась казаться, — он демонстративно приподнял чашку и сделал обжигающий нёбо глоток. — Мы найдём его, — строже добавил он чуть позже. — А если нет? — Эйвери чувствовала себя виноватой, Тео видел это в её глазах, которые снова оказались обращены к нему. — Мы всё равно не планировали возвращаться в Хогвартс, — он сделал паузу, — работать в Министерстве, спокойно гулять по улицам. Свобода всегда была для нас не особо доступна. Не волнуйся, — он подошёл к ней, оставив ощутимый чмок на макушке, а затем ушёл, почувствовав жжение на левом предплечье. Не волнуйся. Если бы речь шла только об анонимности самой Эйвери, дело не было бы так серьёзно. Но это касалось всех: Пэнси, Тео, Драко и их семей. Возможно, даже Блейза, который вообще не при чём, и это напрягало Лию ещё больше. Сдержанность не была её сильной стороной. Вот и в тот вечер в баре она, очевидно, перестаралась. Локти коснулись колен, и Лиа сцепила руки перед лицом, но в дверь постучали прежде, чем она успела в сотый раз обдумать случившееся. — О, так ты здесь, — Барти не стал открывать дверь полностью, вместо этого он лишь выглянул из-за неё, в надежде увидеть виновницу сегодняшнего представления. — Похоже, ты облажалась, — ухмыльнулся он. — Ты узнал его? — низким голосом ответила Эйвери, и, судя по довольному лицу Крауча, ответ был положительным. Он узнал наёмника на улице. — Лорд знает? — не убирая с лица усмешку, спросил он, и Лиа лишь покачала головой. — Тогда оставлю это тебе. Мне будет тебя не хватать, — Барти обнажил зубы в ехидной улыбке и напоследок подмигнул, заперев за собой дверь. Отлично. Лие пришлось просидеть в комнате не менее пяти часов, прежде чем Драко вернулся. Всё такой же уставший, что уже успело стать его обычным состоянием, веки приспущены, в уголках глаз у переносицы собралась синева недосыпа. Он скинул с плеч мантию, бросив её на диван, где ранее сидел Нотт, и стянул с себя тонкую чёрную водолазку, оставшись в серой майке. Драко молча подошёл к шкафу, занимающему одну из стен комнаты, и открыл небольшую верхнюю дверцу, так же молча достав оттуда бутылку «Весёлого Джека». Крышка упала на журнальный столик перед Эйвери, там же оказался коньячный бокал, который тонкой струйкой наполнялся содержимым бутылки. Лиа не нарушала тишину, только следила за действиями Драко, подняв к нему напряжённый взгляд, но её напряжение было лишь каплей от того, что испытывал сам Малфой. Он сел напротив, сделал несколько глотков, чувствуя, как спиртное начало обжигать гортань, и запрокинул голову, глубоко вдохнув через нос. — Не создавай мне проблемы, — хриплый голос ударил по барабанным перепонкам Эйвери. Малфой наконец посмотрел на неё, и от такого взгляда холод бежал по спине. Совершенно изнеможённый, в то же время твёрдый, часть радужки пряталась под слегка покрасневшими от полёта на метле веками. Он злился, был раздражён, но куда более решителен, чем Лиа привыкла его видеть. — Я всё решу, — от долгого молчания её голос тоже выдал хрипотцу. — Я найду его, и о вас никто не узнает. Как же она виновата. Драко на секунду напряг желваки. — Не суйся, — прозвучало немного грубо, из-за чего он тут же продолжил, смочив губы. — Прости, просто, — он обвёл её расслабленным взглядом, — не высовывайся. Нужно было убить мудака раньше… Барти знает? — Он сразу узнал его, — спина Эйвери наконец коснулась мягкой обшивки бледно-жёлтого кресла. — Но он не скажет Лорду. — И ты не говори. Я всё сделаю сам, он не узнает, — он закрыл глаза и размял плечи, прежде чем совсем их расслабить. — Это моя вина, ты не должен, — Лиа вытянула вперёд руку, и Драко протянул ей почти пустой бокал, который она тут же осушила, встав на ноги. — Никто не должен решать это вместо меня. Ровно как и отвечать за последствия. — Лиа, — окликнул он, и волшебница обернулась. — Сделай, как я прошу, — тихо и уверенно проговорил Драко, одним лишь взглядом прося её довериться. — Хотя бы раз. Я решу это сам. Только больше без глупостей. Я решу это сам. Лиа держала в руках пустой бокал, смотрела на того, кого смогла полюбить до дрожи в кончиках пальцев, вопреки внутренней уверенности, что на это не способна. Над её бровями образовалась крошечная морщинка от напряжения, ведь теперь он был таким…другим. Всего за несколько месяцев изменился, стал взрослее. Усталость его красила, несколько потерянных килограмм сделали мышцы на руках более рельефными, а взгляд был таким тяжёлым, что мог с лёгкостью потягаться с её собственным. И она бы проиграла. Лиа стояла молча, смотрела, как в серых глазах отражается его же силуэт в момент, когда Драко склоняет голову перед Тёмным Лордом. Всё менялось, как и они. Детство давно закончилось, пришло время быть такими, чтобы этот мир не уничтожил тебя. В отличии от Теодора, принявшего ошибку Эйвери, готового встретиться лицом к лицу с последствиями и сказавшего, что они решат проблему вместе, Драко выбрал иной путь. В этом и была разница между ними: пока один считает беспричинные убийства ошибкой, другой, не испытывая угрызений совести, собственноручно бы убил наёмника ещё в баре, если бы знал, к чему всё приведёт. Пока один готов смириться, лишь бы близкие были живы, другой будет бороться, лишь бы живой была она. Драко изменился, взрастив в себе черты, которые прежде были скрыты посторонним взглядам, которые всегда были спрятаны где-то за стеной из маминой мягкости и остатков сострадания. Драко поднялся на ноги, сжав в кулаке верхнюю одежду и подошёл к Лие, которой пришлось смотреть на него снизу вверх, ведь он встал к ней почти вплотную. Сердце Эйвери с усилием ударило о рёбра. Это было тем, что ранее не приходилось испытывать, напряжение разливалось по телу к конечностям и так же быстро сменилось приятным расслабленным спокойствием. Рядом с ним. Страх и опасения исчезли, словно несколько часов подряд не вили из девушки нервный комок. С ним было не страшно, впервые с плеч Эйвери кто-то снял груз ответственности, впервые кто-то забрал его, позволив расслабить спину и зачарованно смотреть в глаза тому, кому теперь хотелось быть преданной до конца жизни. Ему.***
Лето было удушающе жарким, воздух казался обжигающим, но в доме Эйвери в пригороде Лондона стены были пропитаны холодом. Стоило переступить порог входной двери, как в лицо била прохлада с нотами чистящих средств и цитрусовым ароматом свежих фруктов. После духоты на улице дом был даже не оазисом, а неожиданным айсбергом посреди пустыни где-то в районе экватора. После позорного провала прошло два дня, и Лиа не проронила ни слова об этом. Молчала в ответ на ожидающий взгляд Лорда, словно тот всё знал и ждал, пока она решит признаться, игнорировала вопросы отца о том, как у неё обстоят дела. Но нет, если бы Лорд знал, он бы точно не стал выжидать. Лиа была уверена, что в этот раз за свои проступки ей придётся ответить сполна, как случается со всеми остальными Пожирателями, не оправдавшими надежд. Эти дни она продолжала выслеживать членов оппозиции и работников Министерства, докладывая каждую незначительную деталь своему повелителю, а после возвращалась домой, куда перенесла все врученные ей книги, ставшие спутниками каждого вечера. Каждый раз она возвращалась в комнату, задвигала плотные шторы, зажигала свет у кровати и спускалась вниз только на ужин, который всё ещё считался семейным. Лукас был не разговорчив, не собирался уступать и принимать отстранение дочери, но старался не усугублять ситуацию, видя, что контроль над ней держит отнюдь не он. Сидя за столом напротив отца, Лиа изредка поднимала на него взгляд, стараясь понять, что он задумал. Принять факт того, что Лукас решил смириться и так просто проигнорирует перемены в стенах этого дома? Нет, нет, это было бы слишком просто, слишком… великодушно с его стороны. Непосильное одолжение. За годы жизни бок о бок с этим мужчиной, Лиа была уверена, что он это так просто не оставит. Поэтому она и была здесь, сидела с ним за одним столом, стояла рядом на собраниях до появления Тёмного Лорда и ночевала дома, чтобы наблюдать за ним. Не исключено, что это было своеобразной профдеформацией после многих часов, проведённых в слежке за волшебниками. На третье утро Лиа проснулась от отвратительного скрежета за окном, словно кто-то раз за разом проводил вилкой по стеклу, пытаясь её разбудить или свести с ума. Пришлось приложить усилия, чтобы после короткого сна, которого совсем не хватило для ощущения хотя бы толики бодрости, открыть глаза и подняться с кровати. Лиа встала, споткнувшись о несколько книг — виновников бессонной ночи, и подошла к окну, резким движением отодвигая штору в сторону. Яркий свет проник в залитую тенью комнату, тёплые лучи тут же коснулись щёк и заставили крепко зажмурить глаза, попутно вынудив Лию издать подобие шипения, противясь свету, к которому не привыкли глаза. Крупный филин за стеклом замер в ожидании, держа в клюве небрежно сложенный лист. Отперев окно и сунув в клюв птицы вместо письма крекер, глаза Эйвери пробежались по одной единственной строчке, написанной почерком Драко.«Есть новость, жду.
Д.М.»
Ждать пришлось не долго. Спустя менее, чем пятнадцать минут, Эйвери уже была в замке, проходя мимо его извечных обитателей, не обратив на них никакого внимания. Новость от Драко почти наверняка касалась того наёмника. Вариантов, как полагается, всего два: или всё хорошо, и она может выдохнуть, или дела плохи и проблема требует огласки. Разум тут же принялся анализировать варианты, как сказать Лорду о случившемся, объяснить ситуацию и признаться в том, что она облажалась, но так, что бы не получить непростительным в лоб. Сознание всегда в первую очередь анализировало худший расклад, ведь если ты готов к нему, то готов ко всему. Пальцы коснулись прохладной медной ручки двери, ведущей в комнату младших Пожирателей и Лиа сглотнула, словив себя на мысли, что не чувствует страха, когда всё идёт не по плану. Даже наоборот, куда привычней, когда всё идёт не так, как задумано. Чаще всего у них происходит именно так. Драко стоял спиной к окну, опираясь о подоконник и сложив руки под грудью. Взгляд тут же скользнул по его лицу, пытаясь прочитать эмоции и понять состояние Малфоя, чтобы сделать выводы, но на нём было лишь тотальное безразличие. Совершенно пустой серый взгляд, бледное лицо, не выражающее ни единой эмоции, закрытая поза, язык тела не говорил абсолютно ни о чем. Жизнь с эмоционально нестабильным отцом вынудила Лию приспособиться и научиться помечать подобные детали, но сейчас, глядя на Драко, она не могла сделать выводы. Она остановилась посреди комнаты, захлопнув дверь за собой, пробежалась по Малфою напряжённым, сдержанным взглядом, крепко стиснув зубы, и вопросительно покачала головой. В ответ он только медленно и мягко моргнул в знак согласия. — Мёртв? — уточнила она. Когда они начали говорить о смерти так обыденно? — Мёртв, — голос Драко был сиплым, его руки медленно расслабились, закрытая поза распалась, Эйвери выдохнула. Странно чувствовать себя защищённой. Словно у тебя есть покровитель, телохранитель, готовый взять вину, ответственность, что угодно, на себя, чтобы дать тебе возможность быть… слабой. Лукас растил её услужливой и удобной, безотказной для своих целей, он не давал возможность ошибаться, не давал быть неправой, он возлагал надежды и вешал ответственность ей на шею, как цепь. С Драко было иначе, но от одного его вида сейчас становилось не по себе. Он и без того уставал, и без Эйвери у него хватало дел и проблем, отчего чувство вины перед ним только усиливалось. Лиа сделала несколько шагов вперёд, утыкаясь носом в его шею. Плавно, ненавязчиво прижалась, вдыхая запах его тела. В другой момент, наверное, её глаза оказались бы закрыты, позволяя раствориться в ощущении того, как руки Драко медленно обвивают её плечи и талию, а подбородок упирается в область за ухом, но сейчас глаза Лии были открыты, устремив потухший взгляд в окно за его плечом. Так больше не может продолжаться. Никто не должен страдать из-за меня. Он не должен. Если это цена моей жизни — усталость и сломленность, её должна заплатить я. В её силах сделать жизни близких легче, а не прятаться за их спинами. Смотреть дальше на то, как Драко когтями пытается ухватиться за возможность стать ближе к Лорду, угодить ему, выполняя больше заданий, чем остальные, пока она сама находится в безопасности, было невозможно. — Прости меня, — тихо, но ровно проговорила Лиа, не понимая взгляд. — Я не злился, — она почувствовала, как он сделал глубокий вдох, у самого её уха, касаясь лицом её волос. Чувствовала себя ужасной, безжалостной, бесполезной сволочью. Он не заслуживал того, что с ним происходит и того, что на его плечи взвалила она сама. Если пророчеству суждено сбыться, пусть так, но он не должен мучиться так, пока она жива. Решение не заставило себя ждать. Несколькими минутами позже ритмичный звук решительных шагов эхом разносился по одному из длинных коридоров Дуврского замка. Каждое из чувств, на которые способна Эйвери, было предварительно отключено и заперто за семью замками где-то в глубинах души. Потому что она не может позволить себе быть слабой. У неё здесь другая роль, и Лиа обязана сыграть её безупречно. — Где он? — бросила она, идущему навстречу Барти. — У себя, — Крауч лишь повёл бровью и приближался, не сбавив темп шагов. — Время прощаться? — усмехнулся он, подумав, что Эйвери решила поведать повелителю о своих проступках. — Не дождёшься, — сказала она, поравнявшись с ним и на несколько секунд задержав взгляд на светлых глазах того, кого Лорд считал своей правой рукой. Голос Эйвери прозвучал убедительно, но Барти и так знал, что эта просто так не сдастся. И она знала, что за каждым подколом и колкой шуткой Крауча младшего не было дурного подтекста. Он не ждал расправы над ней, иначе сдал бы её с потрохами сам, давно и не только за эту провинность. Но он молчал, она казалась ему слишком забавной, чтобы хотеть попрощаться. Дверь в покои Тёмного Лорда была не заперта, комната оказалась пуста, и Лиа, остановившись на пороге, оббежала помещение глазами. Просторная, светлая и дотошно прибранная комната, которая не слишком соответствовала образу того, чьё имя не произносят вслух. Представить здесь в шелках и среди дорогих меблей того Волдеморта, каким помнили его донедавна, невозможно, но того молодого волшебника, который едва был старше тридцати и который уже дышал в спину Эйвери — вполне. Плечо рефлекторно дёрнулось, когда Лиа почувствовала его присутствие позади, но страха не было. Она давно перестала бояться Тома Реддла, на место страха пришло странное доверие, позволяющее стоять к нему спиной без опасений, что между парой из её рёбер вдруг вонзится что-нибудь острое. Том молча обошёл её, не отводя взгляда от лица юной последовательницы, и остановился чуть дальше у стеллажа с книгами, ожидая её речи. Просто так она не приходит. Никто не приходит. — Разрешите мне сражаться, я не хочу больше стоять в тени, — подбородок Эйвери оказался чуть приподнят, и, заметив этот жест, привитый отцом, она тут же едва заметно качнула головой, отметая эту привычку прочь. Она говорила ровно, расправив плечи и спрятав руки за спину, как полагалось в обществе, к которому себя относили все Эйвери. — У тебя другая работа, — Том был спокоен, почти всегда равнодушен или воодушевлён, даже когда дело касалось наказаний. Магией он отправил несколько увесистых книг на полку, а затем взгляд вернулся к волшебнице, скользнув по узким брюкам к идеально выглаженной чёрной рубашке, коснулся знакомой медной цепочки, виднеющейся на шее и поднялся к глазам. Неожиданная просьба, он готов был это признать, но не то, что он хотел услышать. — Я могу больше, чем поставлять информацию, повелитель, — продолжила она, сдерживая напористость. — Разве тебе не хотелось быть в безопасности? — Том взмахнул пальцами, отправив остальные книги, стоящие на небольшом столике рядом, обратно на полку. За подобным бытовым занятием он казался совершенно безобидным, и голос его звучал расслабленно, но забывать о том, кем является этот волшебник на самом деле, было бы ошибкой. — Видимо, это не то, чего я хотела на самом деле, — Лие пришлось отвести взгляд в сторону и на секунду прикрыть глаза, потому что говорила правду. — Ты же понимаешь, что у меня нет времени помогать разбираться в твоих истинных желаниях? — линия его губ слегка искривилась, он практически точно издевался над ней. — Говори прямо, я полагал, что заслужил доверие. В чём дело? — Я хочу, чтобы вы отдали часть обязанностей Драко Малфоя мне, — голос не дрогнул, но тон Лии однозначно стал бездушней и строже. Она не сомневалась, что справится не хуже Драко, пусть и не знала, о чём именно просит. Это было не важно. — Он сказал, что не справляется? — улыбка исчезла с лица Реддла так же незаметно, как и появилась. За переменой в его лице, последовал серьёзный тон, но жесты и движения остались такими же спокойными. Том отошёл от стеллажа, и обошёл массивное кресло, стоящее у распахнутого окна, тонкие пальцы коснулись обшивки из текстурного чёрного гобелена. Лиа полагала, что он сядет, но повелитель встал за креслом, ожидая ответа. Это было единственное место для сидения в комнате и Эйвери показалось, что Реддл не сел, чтобы казаться «на равных». Странно до того, что глаза Лии забегали по его лицу, заставив задуматься, кто здесь играет свою игру на самом деле? — Он ничего не говорил, — взгляд Лии упал к собственным ботинкам и она сделала небольшую паузу, получше обдумывая ответ. Её слова не должны подставить Драко, но обязаны звучать убедительно, чтобы не получить отказ. Взгляд невольно пробежался по комнате, стены которой почти полностью были заставлены книжными стеллажами и разными шкафами из тёмного дерева и в голову не пришёл ответ лучше, чем продолжить говорить то, чего от неё хотел бы услышать отец. — Я не хочу быть в стороне. Отец всегда требовал от меня большего, и теперь я знаю, что способна на большее. Вы тоже это знаете. — Продолжай, — ответил Том Реддл, пытаясь казаться заинтересованным, только Лиа замолчала, уловив новую перемену в его взгляде. Казалось, есть лишь два варианта, что может означать его взгляд, проблема лишь в том, что они кардинально разные: или Реддлу нравится то, что он слышит, или он видит, что она врёт и просто хочет узнать, чем это закончится. — Драко талантливый волшебник и я знаю, что он сделает всё, что вы прикажете, действуя себе во вред. Но мне, — она говорила сдержанно и ровно, но сделала паузу, принимая решение окончательно, — не нужна безопасность, я буду полезна там, где нужно использовать палочку. Я не хочу, чтобы сражался Малфой, потому что смогу лучше. Сказать, что эти слова дались не легко, всё равно, что промолчать. Она смотрела в глаза Лорду так же, как смотрит в глаза каждому, кому намерена врать. Говорят, что когда человек говорит не правду, он отводит взгляд, так вот, имейте в виду, это ложь. Искусный лжец всегда смотрит в глаза, чтобы оценить реакцию собеседника и знать, когда следует остановиться. Только реакция Лорда оказалась не совсем такой, какой можно было ожидать. Вместо отказа или желания залезть в душу девчонки глубже, он выдавил из себя тихий, сдержанный смешок, заставивший Эйвери напрячь брови и стиснуть челюсть. — Драко рассказывал о поручениях, которые я ему доверил? Двое в комнате совершенно точно сейчас играли друг с другом, пытаясь обыграть. Эйвери бесстыдно врала, не чувствуя угрызений совести, ей казалось, что даже если Тёмный Лорд узнает о том, что её намерения полны лжи, она не станет жалеть, что по крайней мере попыталась. Но только то, что было в голове у самого Лорда, оставалось загадкой. — Нет, — твёрдо ответила она. — Ты просишь о том, о чём не знаешь? — Реддл едва заметно ухмыльнулся на одну сторону, неотрывно глядя в глаза Лии. — Верно, — из уст Эйвери вырвался спокойный грудной голос, уверенный и расслабленный, будто просит не она, а у неё. — Мне всё равно, что это за задания, я сделаю что угодно, только лучше, — зрачки плавно поднялись к лицу повелителя и она замолчала. Том пытался понять её, но спрятанные глубоко внутри эмоции были надёжно скрыты от его глаз. Она казалась бездушной, словно говорит правду и её заботит собственное положение, но это было бы слишком просто. Впрочем, Реддл не был намерен копать глубже. — Хочешь занять его место? Драко старается и вряд ли оценит такой поступок. — Мне всё равно, — отрезала Лиа. — Может, ты и права, — голос тёмного волшебника нарушил воцарившуюся тишину. Задумавшись, Том мягко провёл указательным пальцем по шероховатому корешку книги, подобранной с края комода, точно погладил его, выпрямив загнутую надорванную часть. — Сделаешь лучше — встанешь на место дружка, — холодно добавил он. Что-то изменилось в его взгляде, ранее хитрый прищур сменился безразличием, плечи опустились, разрушив безупречный силуэт. После он лишь назвал время и уже знакомую Лие фамилию — Леонхарт, лениво махнув рукой, прежде чем отпустил её. Элоас Леонхарт был тем, кто скрывался от приспешников Лорда тщательнее остальных, подобных ему. Выследить его было непросто, и Эйвери потребовалось несколько недель, чтобы наконец увидеть его хотя бы со спины. Она следила за ним по приказу повелителя до того, как состоялся их последний разговор, а теперь Лиа стояла перед домом дозорного рубежей или, как говорят маглы, пограничника. В полной вырвиглазной темноте найти жилище Элоаса было нетрудно, ведь как только Эйвери свернула за нужный угол, она заметила, что дом по другую сторону улицы уже пожирало пламя. Тот самый дом. Не сказать, что это озадачило, подобное в эти времена нередко встретишь. Люди сбегают, сжигая за собой мосты, а в некоторых случаях, дома. Лиа остановилась через дорогу, сделав шаг назад, встав поближе к ветвистому буку, куда не доставало желтоватое свечение пожара. Взгляд опустился к носкам поцарапанных кожаных ботинок, в нескольких сантиметрах от которых заканчивалась видимая граница и начиналась тень, спрятавшая под собой волшебницу, а затем поднялся к огненным языкам играющим с деревянными ставнями на некоторых окнах. Захватывающее зрелище, ужасающее для рядовых волшебников и простых людей, но чрезвычайно красивое для тех, внутри кого была та же картина: такая же тьма вокруг и танцующий огонёк посреди неё. У кого огонёк, у кого пожар, а у кого совершенная пустота — разницы нет, когда что-то рушится вокруг тебя, почему-то, в душе наступает покой. Наверное, такие как Лиа просто тихо радуются, что сломалось не что-то внутри них, а что-то осязаемое и не принадлежащие им, в кои-то веки. Она не уходила, наблюдала, как из частных домов поодаль начали выглядывать зеваки, не решившиеся подойти помочь или убедиться, не пострадал ли кто из соседей в пожаре. Знали, что без Пожирателей здесь не обошлось и опасались, что они ещё могут быть где-то рядом. Народ научен горьким опытом за последний год и сидит тихо, закрывает глаза на чужое горе, тихо приговаривая «Мы же их знали, на месте несчастных могли быть и мы! Хвала Мерлину, нам ещё повезло». Вам повезло, а им нет. Вы радуетесь, что горе обошло вас стороной, пока кто-то издаёт последний хрип, стон, пускает слезу по погибшим близким, умирает сам. Но хорошо ведь, что не вы. Эйвери раздражённо выдохнула через нос. Это не тот мир, за который хочется сражаться, не то общество, ради которого хотелось бы рисковать, не за таких людей стоит бороться. Они не беспокоятся о других, их заботит лишь собственная шкура в то время, как те же Пожиратели кожу рвут, чтобы помочь своим. Не все, в каждой шайке не без ублюдка. Взгляд прыгал по извивающимся змейкам огня, ползущим дальше вглубь двухэтажного домика, из заднего двора которого быстрым тяжёлым шагом вышла фигура, укутанная в чёрную мантию. Лиа стояла смирно, провожая поджигателя взглядом, казалась невозмутимой, лишь сама ощутила, как мороз забежал к ней под мантию и пробежался между лопаток, заставив мышцы напрячься. Она узнала тёмную фигуру, узнала бы по одному только силуэту, но в этот раз всё было куда проще, ведь кончик её собственной палочки вот уже четверть часа издавал пульсирующее свечение в её кармане, оповещая, что тот, с кем она связана, возможно, в опасности. Малфой-младший скрылся в черноте ночи, соседи поглядывали в окна, дожидаясь, пока кто-нибудь другой придёт на помощь пострадавшим, а Лиа наконец сделала шаг, выйдя из тени и направилась к горящему дому, огонь в котором уже поднялся к крыше. Времени было мало, но любопытство брало верх. Она прекрасно понимала, что Тёмный Лорд не мог ошибиться и поручить на двоих одно и то же задание, более того, он указал ей точное время, когда следует явиться к Леонхарту. Чтобы сложить дважды два, не нужно обладать потрясающим логическим мышлением. Лорд хотел, чтобы они не пересеклись, чтобы она не помешала, а лишь побывала в роли наблюдателя. Он хотел что-то показать ей, и она посмотрит. Укутанная в тёплое одеяло бездушного безразличия, Эйвери лишь мельком подняла взгляд к задымленному небу, чтобы убедиться, что авроры ещё не подоспели, и обошла дом, толкнув ногой заднюю дверь. Душно, жарко, едкий дым уже подбирался к каждой из комнат, куда не успел проникнуть огонь. Лиа осмотрелась и сделала шаг внутрь, прикрыв нос и рот плотным рукавом мантии. Здесь было бы уютно, если отбросить возможность того, что потолок вдруг упадёт на твою голову, но на этот случай палочка в свободной руке уже поднялась светящимся кончиком вверх. Будь на шаг впереди и рискуй дальше, — подумала Лиа и хихикнула бы, но не в этот раз. Наверху раздался громкий грохот, и Эйвери рефлекторно дёрнулась, подняв взгляд к потолку, по которому ползли густые клубы дыма. Поторопись. Осторожно ступая вперёд, осматривая помещение, прислушиваясь к каждому треску наверху и звукам с улицы, Лиа поднялась на второй этаж, мельком осмотрев несколько висящих на стене фотографий отца и маленькой дочери, кошечные ладони которой едва обхватывали его пальцы. Огонь не затронул первый этаж, пожар начался наверху, а значит, то, что она должна была увидеть, было дальше. И Лиа не ошиблась. Оставив за спиной последнюю ступеньку и выйдя из-за угла, она приковала взгляд к пламени, поедающему персиковые обои на стене в паре метров от неё и оставляющим за собой ярко тлеющие угольки, но уже спустя пару секунд ботинок ударился во что-то твёрдое, но не устойчивое, заставив посмотреть под ноги. Держа рукав у лица и сдвинув брови от запаха дыма и жара, обволакивающего со всех сторон, Эйвери опустила взгляд и несколько секунд обездвиженно стояла, пока огонь подбирался ближе, заглатывая мебель, картины на стенах и вынуждая пластиковые детали растекаться в бесформенные лужи. Под ногами лежало тело мужчины с короткими серыми волосами и кровавой раной на голове, о которую и стукнулся ботинок Пожирательницы. Элоас. Он лежал на животе, вытянув руки вперёд, одна нога согнута, словно смерть настигла его в движении, только почему не проклятие убило его? Малфой не был кровожадным или Лиа недостаточно хорошо его знает? Она ещё больше насупилась, прижимая рукав ко рту плотнее, и обернулась назад в сторону, куда пытался бежать Элоас. Короткий коридор вёл в одну единственную комнату в той стороне. Драко должен был стоять на том же месте, что она, когда вошёл сюда. Здесь же он увидел Элоаса, если тот не был готов к службе Лорду, очевидно, он пытался защититься и не был намерен сдаваться без боя. Осталось лишь понять, почему. Лиа сделала глубокий вдох, чувствуя, что кислорода становится всё меньше, и, переступая руки мужчины, прошла вдоль коридора с усеянными мелкими цветочками обоями, явно говорящим о том, что существует миссис Леонхарт, и остановилась у дверного проёма. Ошиблась. Глаза пробежались по прибранной комнате с бледно-мятными стенами и светлой мебелью, взгляд зацепился за несколько рамок с зачарованными фотографиями. На одной молодой парень робко обнимал такую же молодую девушку с длинными русыми волосами, на второй он же, но старше, обнимал другую молодую девушку, с такими же волосами и тем же мягким взглядом. Лиа ошиблась, потому что миссис Леонхарт здесь нет, есть только мисс, сидящая у стены под распахнутым окном. Замершая с надеждой на лице. Лиа протянула палочку, освещая её лицо, и сделала несколько шагов, подойдя ближе. Мисс Леонхарт, возрастом едва старше самой Эйвери, сидела на полу, подтянув к себе ноги. Черты лица такие нежные, мягкие, Лиа присела перед ней, всматриваясь в небесно голубые глаза, молящие о спасении, и приоткрытый рот. До тошноты милое лицо. Рука с палочкой потянулась вперёд, а пальцы Лии осторожно коснулись нежных век, закрывая их навечно. Мертва. Убита любовью всей жизни Лии молниеносно и безболезненно так, что взгляд девушки даже не успел потухнуть и замер. Вот что делал Драко, тайком покидая Хогвартс и пропадая всё это время. Лиа сглотнула, поднимаясь на ноги, и взмахнула палочкой, обуздав подкравшийся к комнате огонь, перекрывший выход. Вид мёртвой девушки пробудил в ней чувство жалости, но её было недостаточно, чтобы побороть решительное желание защитить близких. Даже если для этого нужно навредить другим. Лиа думала, считать ей, что душа ещё не настолько пропащая, что испытала жалость к незнакомке или наоборот, смириться, что почернела настолько, что она с лёгкостью закрывает глаза на эту самую жалость? Нет здесь места для жалости. Выживает сильнейший, и примитивные чувства стоит засунуть куда подальше. Лиа вышла из комнаты, расслабленно покрутив палочку между пальцев и прислушиваясь к каждому звуку, из которых различимым был лишь треск горящего дерева. Пора уходить. Она увидела достаточно.***
Мысленно молясь и предвкушая долгожданный отдых, Драко Малфой скрылся с места преступления и явился в Дувр, в очередной раз доложив обстановку Лорду. Только в этот раз повелитель был куда более сух, вызвав у Драко непонимание. Лорд не был доволен, но не высказался, даже не бросил на него взгляд, а лишь молча выслушал. — Ты свободен, — отрезал он. — Пока ты мне больше не нужен, — махнул рукой, отпуская парня. Драко ничего не оставалось, кроме как стиснуть зубы и уйти, впрочем, на большее сил и не оставалось. Он разберётся с этим завтра. Каминная сеть привела Малфоя в семейное поместье, в котором он наконец смог выдохнуть. Пальцы зашуршали по пыльным влажным волосам, убирая их с лица, плечи опустились, а ноги лениво повели его в собственную спальню. Часы в холле громко пробили двенадцать, нарушая гробовую тишину поместья и разлетаясь по пустым широким коридорам, разбудив дремающих жителей картин. Достаточно поздно, чтобы кто-то из домашних его встретил, даже домовые эльфы уже заперлись в своих комнатушках. И хорошо, Драко не любил, когда его встречали. Особенно мать. Каждый раз ловя на себе её взгляд, совмещающий непомерную гордость и сожаление, хотелось уйти с её глаз. Ей больно смотреть на сына, а ему так же невыносимо видеть эту боль. Буквально стянув с плечей грязную мантию, Драко не глядя бросил её на пол, едва переступив порог своей комнаты, шумно выпустив из лёгких весь воздух, и подошёл к шкафу, стараясь поскорее избавиться от грязной одежды. — Тяжёлый день? — раздалось за спиной. Дверь в комнату, скрипнув, закрылась, а Малфой вздрогнул, резко обернувшись, но испуг в глазах быстро испарился. — Дьявол, — на выдохе протянул он, наступая носком ботинок на пятку, чтобы разуться. — Хочешь моей смерти? — голос звучал спокойно. — Не очень, — Эйвери приподняла брови, задумчиво прикрывая глаза и опираясь плечом о дубовую дверь. — Давно ты здесь? — Драко отвернулся, продолжив раздеваться. Сбросить с себя одежду и сменить её на что-то не пахнущее гарью и чуть более свободное, было в приоритете. — Часа полтора, — спокойный мягкий голос коснулся барабанных перепонок Малфоя, согревая. — Нарцисса меня впустила, — она наблюдала за тем, как Драко стягивал с себя водолазку, обнажая торс, но затем опустила взгляд в пол. — Так что у тебя случилось? Она знала, что. Видела, была там, но до сих пор ждала, пока он скажет ей всё сам, поделится, ведь они близки, не чужие люди, и это было… Неприятно, что он не мог поделиться с ней тем, что его волнует. Вместо этого он запирался и так было всегда, даже когда открывалась сама Эйвери. — Тяжёлый день, — повторил он её слова, мельком взглянув, резкими движениями спешно расстегнул ремень на своих брюках и замер, заметив, как Лиа смотрит на него. Лицо расслаблено, но она явно не была довольна ответом, смотрела в его глаза и просто ждала, пока первой не разорвала зрительный контакт, повернув голову в сторону. Кристально ясно, что она недовольна, и Драко давно понимал, почему, но скажи он ей, чем занимается, обо всём, о чём молчал столько времени, она ведь не станет стоять на месте и пожимая плечами утешать его. Нет, Эйвери захочет вмешаться, помочь, станет рисковать вместо него и ради него, и это грёбанное пророчество вступит в силу. — Лорд мной недоволен, — глаза Драко невольно закатились, и он нервно поджал губы, доставая с полок чистую одежду. — Почему? — Я не знаю, — прозвучало достаточно резко, о чём Малфой тут же пожалел, опустил взгляд в пол и медленно развернулся к Лие, сжимая в руке свежую футболку. — Сказал, что пока я ему не нужен. — Вряд ли это твоя вина, — так же мягко, словно практикующий психолог, приходящий в Хогвартс каждые полгода, ответила Лиа, присев на край кровати и поджав под себя ногу. — Чёрт знает, — раздражённо протянул он, — Наверное, нашёл кого получше. Может, Краучу надоело сидеть в замке и захотел выслужиться перед Лордом, — он резко выдохнул через нос, поднимая взгляд к потолку. — Блять, — прошипел он, крепче сжимая в руках хлопковую ткань. — И чёрт с ним. Зато ты получишь отдых и не будешь на побегушках, — Эйвери откинулась назад, опираясь на локти, но не сводила глаз с Драко. Ей казалось, возможность отдохнуть для него была более желанна. — Нет, ты не… Ты не понимаешь, — заметно раздражённо ответил он. — Я занимался этим дерьмом не для того, чтобы он сказал мне «Ты мне больше не нужен». Месяцы работы дракону под хвост и не по моей вине. Точно Крауч или какой-то новобранец решил подлизаться, показать, какой он способный, чтобы не отправили разгребать какое-то дерьмо на севере. Куда теперь отправят меня, — он метнул на неё взгляд, и её совершенно спокойное, даже равнодушное лицо заставило его на мгновенье замереть. Не то чтобы Драко сильно нуждался в поддержке, но Эйвери, казалось, вообще не волновало, о чём он только что ей рассказал. Лиа вновь приняла сидячее положение и чуть склонила голову на бок, не до конца понимая, почему Малфой вдруг замолчал и что именно его не устроило в том, что теперь ему не придётся каждый чёртов день слоняться по улицам, нанося визиты таким, как Леонхарт, убивая невиновных. — Расслабься, — снова этот мягкий тон, словно Драко говорил о чём-то второсортном. — Это к лучшему, — уголок её губ слегка потянулся вверх, а брови Малфоя в этот же момент образовали между собой глубокую морщинку, одновременно выделив носогубную складку. Он полностью повернулся к ней, чуть опустил подбородок и смотрел прямо в глаза, изучая, как это только что сделала она. Несколько секунд, переминая свежую футболку, которая успела помяться в его руках, он смотрел на Лию, сидящую перед ним на его кровати, и не мог понять, что не так, пока вдруг его брови не расслабились. — Это ты, — тихо, будучи не до конца уверенным, хрипло проговорил он, не сводя с неё глаз, пока затылок Эйвери невольно не поддался назад. Драко сделал небольшой шаг вперёд, плечи напряглись, он всё так же смотрел ей в глаза, которые вдруг забегали по его лицу. — А это ты, — выдала она с нотой непонимания, немного насупившись. Под пристальным взглядом Малфоя становилось некомфортно, отчего пальцы, которыми она только что размеренно водила по серому льняному покрывалу, поползли под ладонь, и она слегка сжала кулачки. — Нет, — он еще больше нахмурился, надеясь, что ошибается, но дурацкая шутка только подтверждала догадки. Он слишком, блять, хорошо её знал. — Мэрлин, Лиа! — рыкнул он, а она отвела взгляд. — Ты сделала это! Блять, Лиа, какого чёрта? — Понизь тон, — холодно и немного громче своего привычного тона ответила она, поднявшись с кровати, от чего Малфой на мгновение опешил. — Я не могу больше видеть тебя в таком состоянии. Я тебя не вижу, а когда вижу, ты едва живой, — ровно продолжила она, сохраняя спокойствие, но тон ясно давал понять, что она не позволит говорить с собой в подобной манере. — Это моё дело, — выровняв плечи и стараясь держать себя в руках, резко ответил он, но сохранять спокойствие сейчас было непосильной задачей, его разрывало от несправедливости и злости. Впервые он так злился на неё. — Зачем ты сделала это? — Это так не очевидно? Потому что не хочу в один момент проснуться и узнать, что тебя больше нет, — она сглотнула. Подобное, оказалось, тяжело говорить, когда явно видишь, что тебя обесценивают и грубят, но она продолжала: — Я же люблю тебя. — Нет! Хватит, — рыкнул он, чувствуя, как кровь в теле начинает закипать. Ладонь потянулась ко лбу, зарывая пальцы в грязные волосы и резко вернулась обратно. — Что это за любовь? Я хоть раз отказал тебе? Хоть раз сказал «нет»? Я шёл туда, куда ты вела, поддерживал твои сумасшедшие идеи мести, потому что, блять, принял тебя такой, какая ты есть. Не стал влезать в твою жизнь со своими правилами. А что сделала ты, Лиа? Подставила меня! — Подставила? — ёё голос прозвучал грубее. — Я хотела уберечь тебя. — От чего?! — От того, что он делает с тобой, что за идиотские вопросы? Неужели это не ясно? Посмотри на себя, сколько ночей ты не спишь? Скольких ты убил за это время? Я то и дело вижу, как ночами загорается моя палочка из-за их связи, — она бросила взгляд на его волшебную палочку, торчащую из кармана лежащей на полу мантии.— Я должна была молча наблюдать за тем, как ты возвращаешься, едва держась на ногах? — А всё это время ты не хотела уберечь меня от того, что вижу я там, куда он тебя никогда не пускал? — каждое слово он выговорил так чётко и раздельно, будто так они смогут понять друг друга лучше, но раздражённый тон только обретал новые краски. — В том и дело, что я сижу в замке за книгами, а после часами высматриваю того, кому потом ты пойдешь показывать, на что способно слово Реддла. Я понятия не имею, что происходит вокруг, потому что он оградил меня от всего! — О, разумеется, а тебе бы хотелось лезть на рожон, чтобы пророчество скорее сбылось. Ты когда-нибудь видела, как родители сражаются за своих детей? Как отчаянно они бьются, закрывая спинами чадо? И ты хочешь разделить это со мной? А давно ты была на задании с Тео? Реддл держит тебя рядом, потому что обещал мне, что поможет найти выход из пророчества, он клялся тебе, что не навредит. Но не навредит тебе, а не мне! Мне же приходится бороться за свою жизнь, — быстро, резко и грубо, ответил Драко, бросив мятую футболку на кровать, где ранее сидела Лиа. Ладони от раздражения стали влажными, но он не позволял себе переходить на крик. Хотел, но знал, что с Эйвери так не договориться. — О чём ты говоришь? — она непонимающе нахмурилась, и тон тут же стал тише. Лиа чуть склонила голову на бок, всматриваясь в лицо Драко. — Ты приходил к нему? Это ты просил его держать меня подальше? Драко видел, как пазл в её голове постепенно складывался, как серое вещество разгонялось в мозгу, складывая все факты воедино быстро и точно. Она была умна, и странно, что не догадалась обо всём раньше, но Лорд явно постарался забить её голову потоком новых знаний, вместо того, чтобы она сама нашла себе занятие. Понимая, что сказал лишнее, Малфой медленно расслабил плечи. Морщинки на его лбу разгладились и он ответил уже спокойней: — Это решил он сам. Я лишь хотел, чтобы он помог с пророчеством. Лиа, я хоть раз говорил тебе о том, куда он отправляет меня и зачем? — Говорил, вербовать новичков, но не мне, а Нотту, — холодно ответила она, тоном и видом показывая, что знает немного больше, чем он сам того хотел. И это было не приятно. Ей было неприятно осознавать, что тот же Тео знал куда больше о том, что происходит в жизни Драко, пока она стоит в стороне. Словно она не заслужила от него правды. Так делал её отец, махая рукой на вопросы о том, что случилось, ведь дочь была слишком маленькой и глупой, чтобы делиться с ней чем-либо. Малфой истерично прыснул. — Да, новичков. Таких, как ты, как я. Родители которых посчитали Хогвартс опасным местом и оставили их дома. Умирать. Или не отправили в другие школы, опасаясь, что далеко от родителей они будут в опасности, — облизнув губы, он поднял взгляд к её глазам, понимая, что впервые за долгое время, сказал правду, которую так долго носил в себе, скрывая от Лии. — Я не хочу, чтобы ты делал это вместо меня. Чтобы ценой моей жизни и комфорта была твоя собственная жизнь. Посмотри на себя, ты похудел и совершенно без сил, ты не можешь сражаться, — осознавать это и сказать вслух оказалось больно. — Попадись тебе кто-то сильнее Леонхарта, сейчас ты был бы мишенью, которая сама явилась в дом, — Лиа чувствовала ком, подходящий к горлу. Она не недооценивала Драко, но когда он был изнемождённым, шансы на победу сильно уменьшились, и худшее, что мог сделать Малфой — недооценить врага. Она говорила тише, возвращались внезапно испарившиеся ноты мягкости в голосе и взгляде. Всем видом она пыталась показать, что не хотела и не хочет ему навредить, он видел отчаянную просьбу беречь себя и страх потерять. — Господи… ты была там, — выдохнул он, ущипнув себя за переносицу. — Я работал всё это блядское время над тем, чтобы уберечь тебя и самому не топтаться на месте, иначе останусь его пешкой, которую он бросит в бой первой, отправив на смерть. Я должен был показать, что достоен жить. Он должен был дать мне отряд, — Драко сделал паузу и поджал губы, отводя взгляд в сторону. Стоял перед ней в одних расстёгнутых брюках, уставший, голодный, солёный от пота и, возможно, она была права. Лёгкая мишень. — Плевать, ладно, плевать на это, но ты же теперь сама ищешь опасность, — ему было жаль потраченных усилий. Жаль, что они себя не оправдали, жаль, что она не пойдёт на уступки. — Почему ты молчал? — Потому что это рискованно и ты была бы против, чтобы я делал это. Ты бы не просила у Лорда за себя. Просила бы за кого-угодно, но не за себя. Я хотел помочь и уберечь тебя от этого. Если бы он не узнал о пророчестве, на моём месте была бы ты, и это ровно то же, что сказано в пророчестве. Несколько неуверенных шагов, Лиа села на край кровати, поднося руки к лицу. Пальцы сплелись, локти упёрлись в колени, а лоб коснулся костяшек. Выдох. Чёртово пророчество, заставляющее других делать что-то ради неё. Даже Лорд пошёл на уступки, чтобы она не умерла раньше положенного. Драко несколько месяцев вылазил из кожи вон, чтобы этого не пришлось делать ей. Лиа чувствовала себя жалкой, потому что на самом деле нуждалась в этой помощи, но не хотела её. — Я не должен был решать за тебя, должен был сказать, — Драко нарушил тишину спустя минуту тяжёлого молчания, в которое погрузилась спальня. Он присел перед ней, обхватив ладонью её коленку и мягко сжал пальцы. Напоминания о пророчестве всегда действовали на неё так, но в этот раз всё было сложнее. Никому не хочется знать деталей собственной смерти, никому не хочется думать об этом. Только кажется, что зная о судьбе хотя бы что-нибудь, ты сможешь принять её, подготовиться, и смерть не застанет тебя внезапно, но это иллюзия. Когда ты знаешь об этом, ты боишься. Каждый день. Драко знал, что бы Лиа не говорила, ей страшно. Им обоим страшно. — Нет, не должен был, — Эйвери считала, что ни в какой из ситуаций нет такого, что ей кто-то должен. — Спасибо, — внезапно, добавила она и подняла на него пронизывающий взгляд. Казалась такой уязвимой в тот момент. — Я всё исправлю, но ты не должен мучиться из-за меня. Я этого не хочу. Разреши мне сделать по-своему. Драко медленно несогласно покачал головой. Её взгляд тут же упёрся в его искривлённую линию губ, просящую не вмешиваться, но Лиа знала, что он всё равно позволит ей это сделать. Просто потому что уважает её и каждый её выбор, потому что не считает тем, кому нужно диктовать свои правила и это было тем, что она в нём так ценила. Она же всё равно всё сделает наоборот. — Что он сказал про пророчество? — Лиа положила ладонь на ладонь Драко, опустив взгляд на его пальцы, изучая царапины на его коже и частички сажи. — Ещё ничего, но он обещал разобраться, что можно с этим сделать, — ровно ответил он и поднялся на ноги вслед за Эйвери. — Хорошо, — выдохнула она, подбирая свою мантию с прикроватной тумбочки, куда бросила её пару часов назад. — Куда ты? — устало проговорил он, глядя, как она набрасывает мантию на плечи и медленно подходит к выходу из спальни. — Вернуть то, что забрала у тебя. К Лорду, отдыхай, — дверной замок тихо щелкнул за её спиной, когда Лиа вышла из комнаты и направилась к камину в холле. Пора прекратить хитрить, пытаясь решать за других, и не только ей. Драко подумал о том же. Каждому из них следует научиться брать ответственность только за свою жизнь, а не пытаться изменить чужую, заставлять других жить по их правилам, подвергать близких опасности, вынуждать переживать и появляться седым волоскам на их головах раньше времени. Пора было повзрослеть, перестать считать, что мир крутится вокруг них, думать, что они всесильны. Потому что каждому из них нужна помощь.***
— Я знал, что ты придёшь, — тихо проговорил Лорд, не оборачиваясь на звук чужих шагов. Он стоял на своём балконе. Ему нравилось смотреть на бушующий океан вдали так, словно когда-то покорит и его. Шаг за шагом каждый, кто был необходим Лорду, либо падал на колени, моля о жизни, либо приходил сам, не найдя другого варианта. И в этот раз гнаться за птичкой в попытках поймать её, было ошибкой, ведь гораздо действенней было бы предложить что-то взамен, и она сама прилетит к тебе в руки. Эйвери остановилась у распахнутой балконной двери, откуда ей в лицо ударила свежая прохлада. Тихий вдох, пахнет морской солью и разбитыми о скалы водорослями. Она всё ещё прощупывала границы дозволеного, и Реддл знал об этом, но, к его удивлению, у девочки, воспитанной Лукасом Эйвери, напрочь пропадало чувство страха, когда эти границы находились дальше, чем она привыкла. Интересно. Выдох, и Лиа решается пройти дальше, переступая порог балкона и останавливаясь справа от повелителя. Пальцами она сначала неуверенно коснулась камня, отделяющего её от вольного падения вниз, а затем положила обе ладони на препятствие. — В этот раз я заслужил услышать от тебя правду? — Том был спокоен, смотрел вперёд на отблески полной луны на неспокойных водах, не взглянув на подошедшую волшебницу. Знал, что вернётся, и она так и сделала. Лиа молчала, заговорить оказалось сложнее, чем она думала. Особенно, когда нужно говорить с тем, кто знает о том, кто и когда вешал ему лапшу на уши. — Почему вы позволили мне лгать? — наконец выдавила она из себя, не глядя на собеседника. — Было интересно, что ты будешь делать дальше. — Простите, — Лиа сглотнула, но Лорд молчал, заставляя её продолжать. — Я не знала, что Драко приходил к вам. — Если бы знала, не приходила бы? — он знал, как вести беседу туда, куда ему нужно. — Приходила, — повторила она, собирая волю в кулак и чувствуя себя полной идиоткой. Реддл хотел правды, значит она должна дать её. — Я не справлюсь лучше Драко, я не хотела, чтобы он рисковал из-за меня и пророчества. Я не хотела лишать его вашей благосклонности, только хотела защитить. Он заслужил то, ради чего работал, но я тоже больше не могу находиться в стороне. Не такой ценой. — Чувства мешают здраво мыслить. — Вы говорите, как мой отец. — В этом он прав. Но ещё они становятся движущей силой, не уступающей той, которую даёт гнев, — Реддл слегка повернул голову к девочке, обронил снисходительный взгляд, словив который, ей стало ещё более не по себе. Почему? Почему он её терпит? Она наврала, пришла и вывалила кучу лжи тому, кто заранее знал правду, а он просто проглотил её. Почему люди относятся к ней так терпимо, а некоторые готовы рисковать жизнью? — Я... — Лиа приоткрыла рот и на долю секунды замерла, не зная, как продолжить. Что-то внутри подсказывало, что пришло время быть честной. Ей хотелось расслабиться и довериться. Том был добр к ней всё это время, и Лии показалось, что она может снять маску безразличия. — Я не знаю, что мне делать, — выдохнула она. — Я хочу помочь близким и не хочу умирать. Порой мне кажется, что я готова ко всему, но это не так, я не готова, но… сдаваться я тоже не хочу. — Ты хочешь знать больше о пророчестве? — спросил он так спокойно, словно она должна была была прийти и поговорить с ним раньше, но попросту упустила эту возможность. Лиа молча коротко кивнула, переведя взгляд на Лорда, едва повернув голову в его сторону. Лунный свет делал его кожу более бледной, чем она была на самом деле, но он по-прежнему выглядел как никогда живым. Холодные отблески касались его профиля, небольшой горбинки на носу, катились к пересохшим от ветра губам. Он выглядел так, словно познал эту жизнь и устал от неё, но ещё имеет достаточно сил, чтобы идти дальше. — Предсказания — не точная наука, я никогда ими не интересовался до одного случая, когда предсказали уже мою судьбу. Но пророчество, адресованное тебе, — он выдохнул, — отличается от моего. Свою судьбу ты вершишь сама, но для этого тебе придётся стать сильнее и повзрослеть уже сейчас. Если твоя воля достаточно сильна, пророчество окажется пустым звуком, но стоит тебе допустить малейшую ошибку, слабость — оно вернётся по твою душу. Изменить судьбу не просто, но это возможно. Ни одно пророчество не сработает, если твой дух и воля будут сильными, но дело в другом, — он опёрся руками об ограждение, чувствуя, как холод приникает внутрь его тела. — Если твои чувства окажутся сильнее, решение защитить того, кого любишь, окажется последним, что ты сделаешь. Тебе нужно думать о себе и нести ответственность за себя и других, — Том замолчал на несколько секунд, но после продолжил так, словно и сам бы не отказался от подобного: — Люди благоволят к тебе, пользуйся. — Как уберечь себя, не подставив никого? — Лиа говорила серьёзно, избегая зрительного контакта с Тёмным Лордом. — Не устраивать драки в барах, переходя дорогу головорезам, для начала, — уголок его губ дрогнул в лёгкой ухмылке, создав крошечную морщинку на щеке. Веки Эйвери сокрушённо опустились, заставляя сделать глубокий вдох. Господи, он всё знает. — Как вы узнали? — Так сложилось, я обязан знать всё, что происходит в жизнях тех, от кого зависит моя собственная. И вышло так, что у нас с тобой оказалось слишком много общего. В моих венах твоя кровь, на твоей шее часть меня самого. Я знаю о тебе куда больше, чем ты думаешь, но я всё же жду, что ты будешь рассказывать мне всё сама и перестанешь считать меня недостойным правды глупцом. Стыдно. — Какая я идиотка, — выдохнула Лиа, удручённо опустив голову. — Простите. Глаза Эйвери крепко зажмурились, ладони сильнее упёрлись о балконную ограду, а на лице Лорда возникла долгожданная победная ухмылка. Птичка прилетела сама.