Цепи

Храмовник оставил Солону у костра в части лагеря, отведенной вспомогательным войскам. Усадил на приспособленное под скамью бревно, обещая скоро вернуться с едой. По ощущениям Солона прождала уже больше двадцати минут, но храмовника все не было. Развлечением послужило наблюдение. В своей недолгой жизни она нечасто наблюдала оживление, подобное тому, что царило здесь. Серые Стражи подготавливали к бою оружие. Полировали мечи, критично осматривали оперение стрел, крепления на броне и щитах. Солоне стало интересно, переоденут ли и ее в серебристо-синий сияющий доспех. Такой как у Дункана. И храмовника. Наемные гномьи зачарователи переносили тяжелые ящики с места на место, открывали, добавляли новые борозды в уже исполненный рисунок на той или иной руне. Проверяли целостность колдовской ауры на орудиях Стражей. Маги держались в стороне, и Солона почти не видела их. Храмовники заслоняли силуэты в знакомых мантиях своими широкими спинами. Интересно, почему для Дункана было желательно иметь под рукой именно сотню магов? Солона поймала себя на мысли, что задает слишком много любопытных вопросов. Совершенно лишних в ее нынешнем положении. Вместе с тем поводов для беспокойства больше не было. В лагере, полном незнакомых лиц, голосов и запахов на нее никто не смотрел. Солона не была центром композиции. Остагар совершенно точно не был ее сном. Приятные размышления грубо прервали. — Вот, подруга, — сказал храмовник, садясь на соседнее бревно, и гордо потрясая холщовым мешком. — Еле добыл. Явись ты чуть попозже, и все бы уже смели. — Там еда? — с сомнением спросила Солона. Из всего вкусного и питательного, что по ее представлениям, можно было засунуть в такой мешок, лагерные кашевары вряд ли знали хотя бы половину. — Нет, белье антиванской королевы. Конечно, еда. — Уточню — съедобная еда? Физиономия храмовника изобразила озабоченность. — Матушка Андрасте! Чем таким тебя кормил Дункан по пути сюда? — Солониной. Лежалой солониной, — пожаловалась Солона. — И обещал, что здесь с едой будет получше. Храмовник улыбнулся до ушей, скрытых светлыми сальными патлами. Не самое приятное зрелище. — О, про «получше» это мы мастера! Пляши! Нет, поешь, а потом пляши! Такой вкусности ты еще не пробовала. Он развязал тесьму на горловине мешка и принялся извлекать наружу его содержимое. Начавшее было подниматься настроение Солоны вновь печально опустилось на самое дно желудка. На бревне появились миска с серо-зеленой кашей, ломоть черного хлеба и круг такой же черной колбасы. — Налетай, — храмовник потер руки, будто сам предвкушая трапезу. — Особенно кровяночка долго ждать не любит. Солона взяла миску и обреченно зачерпнула варево врученной храмовником деревянной ложкой. — Вот. Пока поешь моей, а потом сходим к интенданту — выбьем тебе собственную. Солона кивнула, как ей показалось, благодарно. Почему-то слово «выбьем» в устах нового знакомого представлялось куда более буквальным. Каша оказалась не мерзкой, скорее безвкусной. Совершенно сухой, походившей просто на крупно толченый сырой горох. Если бы к ней шла морковь или отварная курица, было бы вполне съедобно. Но вот кусочки жирного сала, громоздившиеся поверх основного месива, точно никак не помогали. Горох застревал в зубах и царапал горло. Солоне захотелось пить. — Ты ешь с колбаской, так вкуснее будет, — посоветовал храмовник. — Слушай, я очень благодарна, но в мешке, случайно, не найдется фляги с водой? — Увы, в крепости проблемы с водоснабжением. Насколько я знаю, еще со времен древнего Тевинтера. — Чудно, — Солона прокашлялась, стараясь прочистить горло от гороховой шелухи. — И где же вы берете воду? — Обычно ее подвозят от Лотеринга. Это деревушка к северу отсюда. Но уже где-то с неделю задерживают. Болотом спасаемся. Кашель усилился. — Болотом? В смысле? — Болотной водой. Кипятим и потребляем. — И вас выпускают… кхм… в Коркари? Храмовник пожал плечами. — А что делать? За неделю без воды весь лагерь бы умер. — Вымер, — поправила Солона, наконец успокоив горло. — Ну да. Колбасу точно не будешь? Солона заметила голодный взгляд храмовника. — Милости прошу, сэр рыцарь. — Почему вдруг я… — внезапно удивился храмовник. Затем глянул на собственный щит. — А, ты из-за этого? Нет-нет. Не бойся, я не храмовник. Думал когда-то стать. Даже обучение начал. Вот щит и выдали. Но не сложилось. Дункан забрал в Стражи. Я не жалею. — Я тоже, — искренне улыбнулась Солона, подумав, что теперь может называть его по имени, хотя бы в мыслях. — Слушай, а если ты такая голодная, чего из Башни еды не прихватила? Солона смутилась. — Не поверишь… Когда мы уезжали, я вообще не хотела есть. Алистер неопределенно хмыкнул в ответ на откровение и вгрызся в колбасу. — И все-таки тебе стоит хоть немного подкрепиться, — сказал он, закусывая хлебом. — Перед битвой нужны силы. А ты, не обижайся, совсем уж хрупкая. Как здесь закончим, сходим тебе за обмундированием. — Эта мантия не подходит? — В ней особо не побегаешь. Да и всякая мерзость легко прилипает к подолу. Маги в Ордене носят немного другое. Вот увидишь, тебе понравится. Алистер не солгал. Пока интендант затягивал ремешки на куртке и поправлял стеганый воротник, Солона думала о том, что доспех почти не сковывает движений. Высокие, до колена, сапоги отличались от легких, но уже изрядно стоптанных туфель чародея Круга. К ним еще предстояло привыкнуть. Штаны из плотной ткани приятно согревали ноги. На поясе крепились небольшие мешочки и сумки. Солона представила, как удобно было бы Андерсу хранить в них целебные травы. Но для чего они могли пригодиться ей? Куртка со множеством заклепок доставляла весь дискомфорт. Она слишком свободно висела на плечах. Около десятка ремешков, назначения большинства которых Солона не до конца понимала, ситуацию не спасали. Снять ее было бы не столь уж плохим решением, если бы не холодное поветрие Коркари. — Вот и все, — выдохнул интендант, отступая на шаг. — Одного не понимаю, Алистер — зачем так рано выдавать девчонке форму? Посвящение еще пережить надо. — Переживет, — кивок Алистера показался Солоне не слишком убедительным. О чем они говорят? Неважно. Будь это чем-то за гранью предрассудков, Дункан бы рассказал ей. Солона покрутилась на месте, подняла и опустила руки, опробовала несколько стоек, необходимых для сложных заклятий. Доспех поддавался каждому движению. Она почти не чувствовала ткани. — Ну как тебе? Как по мне, тебе весьма к лицу цвета Ордена. — Очень яркие цвета, — настороженно проговорила Солона. В серебряно-синей куртке и штанах, в сапогах из мягкой светлой кожи она была слишком заметна. Алистер подошел со столь же светлыми перчатками в руках. — Порождения тьмы не различают эти цвета. Такая броня их дезориентирует, дав тебе несколько нелишних секунд на удар. К тому же, на яркой и светлой ткани лучше видна скверна. Ты сможешь быть уверена, что не пропустила ни пятна, прежде чем приблизишься к людям. Все очень практично. — А ремни? — Служат для скорой подгонки, — буркнул интендант. Почесал щетинистую щеку. — Кстати, Алистер, увидишь кого еще из новобранцев, особенно этого… разбойника, скажи, чтобы зашли за обувью. Алистер вопросительно вскинул бровь. — Дункан приказал. — Понял, — Алистер уже взял Солону за локоть и развернулся, чтобы уйти, но тут вскинул руку так, словно вспомнил что-то важное. Шепнул Солоне, чтобы она подождала его у костра и вернулся к палатке. — Слушай, старина… Солона их оставила. Новый сослуживец уже начинал раздражать ее своим простодушием и добротой. Что-то в нем было странно. Неестественно. Не как в Тени, скорее как при общении с кем-то, изо всех сил пытающимся казаться незначительнее, чем он есть. Талантливые ребятишки в Круге вели себя так. Она вела, а потому четко понимала — от Алистера, с его шуточками и навязчивым дружелюбием, следует держаться подальше. Дункан упоминал о прочих новобранцах — Солона может общаться с ними. Не выделяться на фоне. Просто… — Солона? — знакомый мягкий голос раздался за спиной, и Солона обернулась. Прямой силуэт красной мантии старшего чародея, золотая круглая брошь с изумрудными листьями в центре — символ Созидания. Седые волосы женщины были собраны в пучок, но лицо не выглядело старым. Солона хорошо помнила, как это доброе, вечно молодое лицо было чуть ли не первым, что увидела маленькая марчанская дворянка, войдя в цитадель Кинлох. Но встретить ее здесь, так далеко от Башни, когда подозрительное ко всему сознание только успокоилось, а новые впечатления оттеснили опыт Истязания, было… пугающе. Солона попыталась себя успокоить. Некоторые старшие чародеи действительно покинули Кинлох за какое-то время до той ночи. Значит, Винн и кто-то еще возглавляли тех, кто уже находился при Остагаре. Все логично. Все понятно. Никаких духов. Никаких больше подозрений. Солона приветственно улыбнулась и подошла ближе. — Старшая чародейка Винн. — Мы за пределами Круга, а значит можно хотя бы разок пренебречь формальностями, дорогая. Достаточно просто «Винн». Обняла бы тебя, но Стражи не рекомендуют, — Винн критично посмотрела на бывшую воспитанницу. Горько цокнула языком. — Сюда успело дойти мало писем, но похоже, Ирвинг писал правду. И ни капли не преувеличивал. Тебе больно? Солона непроизвольно коснулась лба. Края царапины действительно подергивало, а от мыслей о растекающейся по телу скверне становилось вовсе дурно. — Если хочешь, я могу исправить… — Винн задумалась над формулировкой, — внешнюю сторону вопроса. Ты хотя бы перестанешь испытывать боль и пугать своим видом окружающих. Подумав о том, что терять ей, по сути, нечего, Солона согласилась. В части лагеря, отведенной магам, было почти тихо. Никто не носился с мешками и сундуками, не перекрикивался, не спешил на пост. Чародеи перепроверяли записи, планы крепости, неспешно обводили знаки на остатках стен. Ими руководил еще один знакомый маг. Ульдред. Глава либертианцев и советник Первого чародея. С ранних лет доводил Солону до гусиной кожи своими жуткими высказываниями и идеями. — Ты даже не представляешь, насколько легко работать с уже существующим материалом, — вернула ее внимание Винн. — Тевинтерцы не поскупились на защитные сигилы. Когда мы закончим, прорвать магический барьер смогут только те, кто знает последовательность плетения. Они прошли под навес, где располагались койки, присели на одну из них. Винн достала кусок чистой ткани и флягу с водой, очевидно затем, чтобы помыть руки. Все вокруг них напоминало Солоне о Башне, но не внушало ужас. Лишь покой и печальное осознание, что теперь ей нельзя назад. — Убери волосы, — мягко попросила Винн. Солона вытащила из сумки пугающую черную ленту с вышивкой драконов. Отогнала дурные мысли. Подвязала волосы. — Что ж, — Винн принялась внимательно осматривать зараженный участок, подняла ладонь на уровень глаз. У кончиков ее пальцев возникли крохотные голубые иглы, и Солона ощутила характерное покалывание. Так работал дар целителей. Не прошло и пяти минут, как покалывание забрало в себя боль, а затем и само исчезло. Удовлетворенная результатом, Винн потянулась к руке Солоны. — Ирвинг писал, что ты поранилась в ночь Истязания, — пояснила она. — Думаю, с последствиями лучше разобраться сейчас. — А можно оставить шрамы? — неуверенно спросила Солона. — На память. Я не хочу забывать, кто я и откуда. Улыбка Винн стала печальной. — А кто ты, дитя? Солона Амелл из Башни Кинлох? Но ведь это больше не так. Круг из человека не выгнать, это правда. Однако, в твоих силах не давать другим такое мощное оружие, как это знание. Амеллы — благородный и древний род. Семья твоего отца вовсе правит морем Нокен. Ссылайся на благородство крови, а не на годы в заточении. Позволишь? Солона все же подала руку и позволила Винн снять перчатку. Кожа вокруг ран была воспалена. — Это займет немного больше времени. Отвлекать Солона не стала. Вновь развлекала себя наблюдением. Взгляд пробегал по знакомым конструкциям, знакомым плетениям и ритуалам, знакомым мантиям, пока, наконец, не выцепил нечто необычное. Красивая женщина в странном, но необычайно изящном сером одеянии, стояла, прислонившись спиной к нетронутой сигилами стене, и просто смотрела на нее. Не отрываясь. Даже не моргая. Она была достаточно близко, чтобы Солона обратила на это внимание. Женщина была идеальна во всем: в покрое одежды, отблесках утреннего солнца в тяжелых черных локонах, тонких чертах и улыбке. Но ее взгляд — глубокий, непередаваемо синий — внушал Солоне ужас. — Винн, ты не знаешь, кто это там стоит? — Солона указала свободной рукой в сторону красавицы. Старшая чародейка обернулась, но по выражению ее лица стало понятно, что она никого не увидела. Солону прошиб пот. Красавица был духом. Солона поспешно встала, и поблагодарив за помощь и поддержку, уже собиралась уйти, но Винн придержала за пальцы. — Солона, я хочу, чтобы ты знала, как мы все гордимся тобой. Хоть ты и покинула Круг, но мы все еще твоя семья. Мы всегда будем любить и заботиться друг о друге. Ты не одна, Солона. Я рядом. Мы рядом. — Я бы обняла вас, но… — Ничего, дорогая, — Винн отпустила ее руку, — я понимаю. — Страж, — Солона не сразу поняла, что подошедший храмовник обратился к ней. — Заканчивай здесь. Тебя ищут свои. Алистер ждал ее у лагеря магов, беседуя с чуть полноватым воином, еще не успевшим переодеться в цвета Ордена. Простая темная кольчуга выгодно отличалась от повсеместного яркого безумия. Незнакомец явно нервничал, утаптывал землю сапогом и сверлил взглядом ворота. Даже не пытаясь оценить, как долго она отсутствовала, Солона виновато поджала губы и поплелась навстречу. — А вот и она! — с легким укором воскликнул Алистер. — Слушай, я же просил ждать меня у костра. Кстати, ты забыла у интенданта свой посох. — Спасибо, — Солона приняла оружие с искренней улыбкой. — И прости, я встретила наставницу. Наверно, следовало предупредить, но я не хотела тебя беспокоить. Алистер смягчился. — Ничего страшного. Бывает. Позволь представить тебя сэру Джори из Хайевера. Сэр Джори, это Солона Амелл из… Страж вопросительно посмотрел на Солону. — Из Киркволла. Алистер присвистнул. — Надо же. Ты не говорила… Так, в любом случае, она призвана в Орден и она маг. Так что, если у вас проблемы с магами… — речь Алистера напоминала неуклюжую имитацию Дункана, точнее того, что тот сказал, оставляя их вдвоем. — Нет, — уверил его рыцарь, — что вы, маги такие же люди, как и все мы. Полезные, достойные. Моя жена обожает ваши представления… с огоньками. — По возможности обязательно познакомлю вас с кем-нибудь из магов огня. Огоньки — это по их части. — О, сомневаюсь, что надо будет, миледи, — орлесианское обращение резануло слух. — Во время битвы они себя полностью проявят. А я лучше взгляну на пылающих порождений тьмы, чем на светляков. — Это уж точно, — согласился Алистер. — Эй, Солона, подожжешь парочку? Фамильярный тон в очередной раз утвердил желание Солоны не пересекаться с бывшим храмовником без лишней необходимости. — Я занимаюсь материей. Элементы относятся к Школе Энергии. Увы, поджигать я не умею. Ты нашел обоих рекрутов? Я вижу только одного. — С Даветом постоянно какие-то проблемы. Уже давненько он здесь, и каждый день приходится вытаскивать его из очередной передряги. — И где он сейчас? — У меня есть предположение. Скажем так, порода людей, с которой обычно общается Давет, чаще всего обретается у полевой часовни. Джори и Солона переглянулись. — Крестьяне? — неуверенно спросила Солона. — Простаки, — поправил Алистер. — Давет пользуется их стремлением скинуть ответственность за свои жизни на высшие силы, ну и продает… всякое. — Позвольте, — удивился Джори, — это как это, скинуть? Создатель бережет всех нас — и не делает преференций. — Поверь мне, друг, — Алистер положил руку на его плечо, — крестьяне даже слова такого не знают. Я, кстати, тоже. — Сэр Джори имеет в виду, — решила пояснить Солона, — что перед Создателем все равны. И что бы ни продавал этот Давет, лучше оно не сделает. — А вот хуже очень даже может. Барыга этот Давет. Всучивает легковерным всякие амулеты, заговоры. А эти идиоты верят в свою неуязвимость и прутся впереди всех. До твоего прибытия было три битвы, и будь я проклят, если бы жертв было так же много без его «волшебных» корешков-мешочков. Не понимаю, почему Дункан его до сих пор не выпер. — То есть он дурит простолюдинов, а Страж-командор ничего не сделал? — уточнил сэр Джори. — Нехорошо это. — Как и то, что мы уже минут десять просто топчемся на месте. Надо поскорее найти его и прекратить спекуляции. А потом к Дункану. До полевой часовни они дошли быстро. Обширный алый шатер стоял неподалеку от руин храма Древнего Бога. Дракон был объят каменным пламенем. Солону позабавила эта ирония. Среди всех прихожан, Давета было легко узнать по неполному комплекту серебряно-синих доспехов и связке амулетов в руке. Амулеты были грубые, сплетены кое-как, но народ охотно брал. — А ты уверен, что это поможет против тварей? — спрашивал у него седеющий лучник. — Конечно. Тысячелетняя мудрость Вейсхаупта в союзе с местными старинными рецептами. Даже Черного Эмиссара свалит наповал, ну или хотя бы отпугнет, чтобы ты успел прикончить его метким выстрелом, мой добрый друг. Говорил он складно. Будь Солона простой девушкой из деревни, поверила бы. Наверное. — Не слушайте его! — Алистер кинулся вперед, разгоняя толпу ополченцев. — Брешет он все. Эти висюльки от порождения вас не спасут, наоборот, только привлекут. Он принюхался. — Благие портки Андрасте, как же воняет! Ты чего туда напихал, волчьего дерьма? — Если даже и дерьма, тебе что с того? Хасинды так веками выживают. — Будто ты хасинд? — По матушке на четверть! Отстань и не мешай торговле! — Прекратите оба! — сэр Джори встал между ними. — Сэр Алистер, ведите же себя достойно. А ты... Кто дал тебе право обманывать этих честных людей? — Их собственная честность, — пожал плечами Давет. — Они верят, что я так же честен. И покупают мои амулеты. С верой в них идут в бой и, ядрена вошь, выживают. — Единицами! — возмутилась Солона. Давет с интересом посмотрел на нее. — Девица, а тебя кто из-за матушкиной юбки выпустил в военный лагерь? Хотя, спасибо Создателю, красивая. Ладонь Джори уперлась ему в грудь. — Она рекрут Серых Стражей. Твой будущий боевой товарищ. Все равно что сестра названая. Так что руки… Леди Амелл, будьте так добры проводить этих храбрых простолюдинов до их палаток или присоединиться к их молитве. Смотреть им здесь не на что. Из трех будущих братьев по оружию сэр Джори определенно вызывал наибольшую симпатию. — Ладно, — выдохнул Алистер. — Тут разобрались, пора и к Дункану. Джори, убедись, что Солона здесь закончила, и проводи ее к кострищу. А мы с Даветом пока сходим к интенданту. Сапоги заберем. Верно, Давет? — Весь торг обломали. Серый Страж, вообще-то, имеет право на дополнительные источники дохода. Но от сапог я бы не отказался. Мои совсем прохудились. От самого Денерима в них драпаю. Провожая селян, как ей посоветовал Джори, Солона вновь задумалась о своем окружении. Вот она в лагере, познакомилась с рекрутами. И, что дальше? Понятно, Посвящение. Но их маленький отряд уже терзали противоречия. Не усугубится ли это в боевой обстановке? Что у ее новых товарищей за масками, приличествующими людям? В Башне было проще. У нее было время на раздумья, анализ, принятие решений. А что, если здесь его не будет вовсе?

***

Хафтер сидел у стола, застланного картами и отчетами разведчиков, и со всей невозмутимостью чистокровного мабари наблюдал за братьями. Иногда Эдгар всерьез завидовал своему псу. Тому, как тот умеет управлять эмоциями, как послушно и внимательно выслушивает команды. Эдгару хотелось кричать, топать ногами, спорить, уговаривать, не подчиняться жестокому приказу. — Я должен пойти, — в который раз за последние двадцать минут повторил он, всматриваясь в черные глаза брата. Радужки почти слились со зрачками, как бывало всякий раз, когда Фергюс был непреклонен. — Я не могу взять тебя с собой. — Ты не видел, что Хоу сотворил с нашим домом! С нашей семьей! — сдерживать эмоции больше не было ни сил, ни желания. — Я видел, как они умирали! Я… Перед глазами ясно встало бледное личико израненного, опозоренного Орена. Слабые пальцы мальчика сами потянулись к рукояти ножа — единственного оружия, которое Эдгар успел прихватить из своей комнаты, прежде чем нырнуть в коридоры горящего замка. «Дядя, пожалуйста». В попытке отогнать видение, Эдгар зажмурился до ярких пятен перед глазами. Не помогло. Он все еще чувствовал на своих руках кровь. И они требовали ее больше, чем бесхребетный король и его советники могли дать. Крови эрла Хоу и всех мерзавцев, атаковавших замок Кусланд и его беззащитных жителей под покровом ночи. Загоняя коня до самого Остагара, Эдгар представлял благородную и справедливую месть. Королевские войска, вместе с их собственными, наказывают изменника за его подлость. Но король подвел. А теперь подводил и Фергюс. — Я должен… — …остаться, — на выдохе закончил брат. Его тейрн. — Это приказ твоего господина. Ты останешься, и убедишь присоединиться к нашему отмщению стольких людей, скольких впечатлит твое красноречие. А после догонишь войско у Лотеринга. — Похоже на план. Я смогу убедить эрлов… Фергюс помрачнел. — Нет. Эрлов оставь королю. Мы и так уже достаточно его разозлили. Хорошо еще, Эамон выступил к Денериму. Если Хоу там, это добавит ему проблем, — он подошел к столу и взял в руки плотно скрученный пергамент. Развернул. Пробежался взглядом по строкам. — Да. Лучше привлеки Воинов Пепла. В официальном наеме у Кайлана они не числятся, но, судя по этим данным, совершают для армии рейды по округе. Если хорошо попросить, да еще и расписав, насколько Амарантайн привлекателен для поселения — у нас будет весомый численный прирост. Король считает, что пяти тысяч нам достаточно, даже слишком много, но мы отныне не во всем согласны. Фергюс вручил Эдгару свиток. Посмотрел с горечью, а затем обнял. Его хватка была крепка и горяча, переполнена безвыходной скорбью пополам с гневом. Эдгар понимал это даже слишком хорошо. Он не подведет. Он справится, и брат это знает. — Спасибо, что выжил, Эдгар, — несмотря на крепость объятий, голос Фергюса оставался ледяным. — Береги себя. Постарайся казаться полезным лагерю. И все равно присматривай за Серыми Стражами и эрлами. Особенно за эрлом Брайландом. Он может передумать и поддержать родича, учитывая, что в столице у него осталась дочь. Не доверяй Дункану и его новенькой чародейке. Накануне нападения он обещал навестить отца, но вместо этого был в цитадели Кинлох. — Думаешь, Страж причастен? — Нельзя отрицать такую возможность. Все уж слишком подозрительно. Он привез только ее. Ради одного мага не пренебрегают визитом к тейрну. Тут нечто большее. Постарайся выведать, что особенного в девчонке. Эдгар кивнул, и братья разорвали объятия. Хафтер поднял голову и гавкнул что-то явно ободряющее. Фергюс присел на корточки рядом с псом, почесал его между ушей. — А ты присматривай за этим оболтусом, хорошо? — еще один «гав» в знак подтверждения. — Он все, что у нас осталось, приятель. Так что смотри в оба. Снаружи было холодно и туманно. Время перевалило за полдень, что означало скорую разлуку. Войско уже было готово к переходу. Они тоже жаждали мести, очищения от порока бездействия, наложенного на них королем. — Мы встретимся через два дня, — пообещал Фергюс, седлая коня. — В Лотеринге. Отбыли они быстро, взбивая грязь копытами, сапогами и тяжелыми сердцами. Оставив за собой пустое место посреди оживленного лагеря. Долго раздумывать над этой картиной Эдгар не стал — направился к интенданту. Нужен был меч и хоть какой-то доспех. В этой части лагеря было шумно, еще более грязно и душно от жара костров. Повсюду шныряли эльфы с поклажей, гномы-зачарователи, стояли палатки слуг. Шатер интенданта должен был располагаться у одной из уцелевших старинных стен, и Эдгар силился вспомнить, у какой именно. Однако, найти хоть что-то в этом муравейнике оказалось весьма затруднительно. Гном случайно уронил ящик прямо перед Эдгаром. Эльфийка пробежала мимо, что-то крича о потерянном товаре. Хрупкая девица в синем обмундировании Серых Стражей налетела на него… Эдгар вспомнил ее. Невысокая, златокудрая, с чистой бледной кожей — она могла бы показаться ему красивой. Если бы не была магом. Этот проклятый огонек в синих глазах было не разглядеть издалека, когда чародейка следовала за Дунканом через лагерь. Но теперь вся ее мерзость выскальзывала наружу ядовитой змеей. Любой андрастианин знает, насколько опасны маги. Особенно те из них, кто носит лица эрлесс из сказок. — Прошу прощения, — девица попыталась отпрянуть. Эдгар удержал ее за запястье и улыбнулся, когда к ним приблизилась знакомая, чуть полноватая фигура сэра Джори. Еще недавно — рыцаря Хайевера, теперь же очередного разочаровывающего предателя. — Лорд Эдгар, — стушевался тот, — я… думал, вы уехали с братом. — Должен был уехать. Как, впрочем, и ты. Но вместо этого прохлаждаешься тут с… Девица подняла на него свои огромные синие глаза, и посмела ответить вместо увальня. — Джори теперь Серый Страж, и хотя дом его в Хайевере, у него более нет обязательств перед вами, — она выдернула запястье из его хватки, — лорд Кусланд. — Серый Страж, — задумчиво протянул Эдгар. — Ну и как, старина, уже слышишь монстров во тьме? И вновь за взрослого мужика вступилась девка из Башни. — На вашем месте я бы… — Ты не на моем месте, магичка. И никогда не будешь, — Кусланд смерил ее оценивающим взглядом. — К счастью, должно быть. Девица не ответила, но и глаза не опустила, как подобало бы приличной женщине. Эдгару понравился вызов. Их прервал еще один Страж. Высокий, крепкий, с простецким выражением загорелого лица и взлохмаченными, спутанными космами, похожими на лежалое сено. Какой-нибудь фермерский сынок. Но что-то в его чертах показалось Эдгару знакомым. — Эй, все в порядке? Вы куда пропали? — обратился он, очевидно, к соратникам по Ордену. — Да вот, обмениваемся любезностями с моим бывшим лордом, — в Джори неожиданно проснулась уверенность. — Его Светлость, видите ли, не слишком высокого мнения о Серых. — Это зря. Стражи — это спасение всего Ферелдена, да и всего мира от угрозы Мора. О Андрасте, сколько бахвальства. Детина, похоже, всерьез решил, будто способен его переубедить. Впрочем, это неплохая возможность приблизиться к Дункану. Так что пусть лопочет. — Уверен, после битвы вы измените свое мнение, лорд… — Кусланд, — глаза девицы сверкнули, как проклятые драгоценные камни. Он наклонился к ней, чтобы рассмотреть их поближе. — Эдгар Кусланд. И я с радостью окажу содействие спасителям Ферелдена, когда представится такая возможность. Разве не затем мы все собрались в этой Создателем забытой крепости?