Преступление Оптимуса Прайма.

      Смоукскрин поморщившись, проснулся и открыл глаза. В начале он ничего толком не понял. В голове непривычно гудело. Он попытался супоставить все факты, но... Гудящая голова и вовсе не давала сконцентрироваться. Всё же кое-как переосилив себя и взяв остатки сил, автобот повернул голову. То, что он увидел заставило его вытаращить глаза. Рядом с ним, попутно его обнимая спал никто иной, как Мегатрон. Автобот в удивлении замер. Вроде Оптимуса выстрелил, вроде он его защитил. — А уже не спишь, — пробормотал Мегатрон, сонно открывая глаза. — Ну и напугал же ты меня... — А ты меня... — ответил гонщик.       Но больше он ничего не сказал потому, что его поцеловали. Гонщик определённо ощутил некий подвох. Уж очень сильно его вторая половинка действовала очень нежно даже с некой заботой. Смоукскрин был растерян. Определённо все же здесь был чёртов подвох. Вот только беда была в том, что он толком ничего не понимал. — Выходит ты от меня скрывал свои секреты, — когда нежный поцелуй(который он не хотел заканчивать), был все же разорван сказал лидер десептиконов. — Какие секреты? — не понял Смоукскрин. — «Вроде бы это все сон, но я не уверен...» — О том, что ты являешь не только гонщиком, но и Праймом, — ответил Мегатрон. — Твои брат все мне «ну и не только», рассказал.       При упоминании Рэтчета гонщик собирался было встать, но его не пустили. Такие тёплые и такие заботливые руки, что гонщик чуть возбуждено простонал и прикрыл глаза. Он был доволен. Впервые за долгое время он был счастлив. А посмотрев на свое перебинтованное бинтом плечо, гонщик так вообще замер. На что целовавший его шею бывший каонец только грустно улыбнулся. — Твоя промашка и ошибка дорого тебе обошлась, — продолжил говорить он.       В свою очередь гонщик дёрнул тем самым плечом, через которое прошёл выстрел Прайма и ойкнул, чем немного изумил каонца. Сам же каонец замер и растерянно поднял голову. Теперь и очередь сероволосого была растеряться. Смоукскрин же осторожно коснулся бинта и под некий протест нависшего развязал. — Как? — только и спросил сероволосый. Там где прошла пуля была полностью зажита кожа.       Смоукскрин только горько усмехнулся, вспомнился то случай, когда он в тайне от отца выбежал в дождь из дома. Идя по крыше он и не заметил, как та стала мокрой, ведь лил дождь в то время. Вот он уже падает вниз, вот пытается встать, и все же спустя некоторое время он как ни в чем ни бывало бежал по улице, а его рука слушалась. Хотя он её сломал.       Парень вновь поглядел на сероволосого и пока тот был очень сильно растерян, перевернул его, прижав к кровати. Лидер десептиконов вздрогнул и прикучил губу. Возбуждение, как и тогда уже успешно играло в висках. Но он все же не мог понять что конкретно случилось... А тем временем гонщик снимал его пижаму, влюблённо ухмыляясь. Он был очень заботлив, во что каонец не верил. «Теперь все пойдет по другому...» — подумал автобот, ухмыляясь. А Мегатрон уже во всю стонал... ...он прикучил губу, дрозня автобота... Но все действительно было по-другому... Вот она... Любовь... Продолжение следует...