Вы жестоки, мой Император

      Снежана хотела добиться своего. Ради императора и его любви она пойдет на что угодно. Как и сейчас. Она впервые выехала за границу Родины, но терпеть не могла этих стран: ГИ, Французскую Империю и Швецию.       Сейчас девушка стояла у дворца Германца и нашла очень удобный способ проникнуть туда. Для этого ей пришлось хорошенько подучить языки. – По личному приказу Российской Империи, прибыл его телохранитель в подарок Германской Империи, –сказала страже девушка с легким русским акцентом.       Ее пропустили и дворецкий повел ее к Империи. Все было в довольно мрачных тонах, как и сам ГИ. Снежка повторила "приказ" РИ, то есть Снежана согласно ему становилась фактически собственностью кайзера. Немец оценивающе оглядел русскую, хищно приулыбнувшись, когда их оставили наедине.       "Вот, значит как, да, ГИ? Ох, ты жалок и просто не достоин Его любви! Я клялась в верности Его Императорскому Величеству. Он мне сказал - борись. Я буду бороться, пусть и не очень честно..." - быстро пролетело в голове девушки.       Ей выделили комнату рядом с покоями немца, что напрягло русскую. Но она стала располагаться. Сами покои были в довольно мрачных тонах, как и остальной дворец кайзера. Но здесь было довольно уютно: на окнах, что были огромны висели массивные темно-бардовые шторы, а между ними и самим окном был легкий белый тюль, сильно контрастируя с остальным, но гармонии это не мешало. Больлая кровать, довольно большой шкаф... Снежка хмыкнула. Вероятно он был для платьев, ведь больше растягивался в ширину, нежели в высоту, но сама девушка в жизни не носила платьев, разве что крестьянский сарафан в далеком детстве. Девушка легла на кровать, и достала из-под мундира веревочку на котором был кулон в виде небольшой плоской емкости с некой жидкостью. У Снежки был один единственный шанс и она не хотела его упускать.       В двери постучали. Девушка разрешила войти. Это пришла служанку с формой для Снежаной. Как по ней сшита... и статус не тот, что у обычных военных. Это жаставило насторожиться девушку. На нее давно глаз положили и готовились заранее? Но все же сейчас она здесь и кивнув служанке, забрала форму. Снежана дождалась, пока бета выйдет и переоделась. И вновь ее потревожили. Это оказалась та же самая служанка, которая оповестила русскую о том, что кайзер хочет ее видеть. Незаметно фыркнув, Снежка пошла за той. Как оказалось было время трапезы и за столом сидели сам ГИ и еще какой-то мальчик. – "Сын его что-ли?.." – подумала девушка и сердце на мгновение сжалось. Она очерь любила детей и ранить этого миловидного мальчугана смертью, возможно, единственного родственника ей не хотелось. Но Снежка быстро отмела это в сторону и села за предложенное ей место. – Я решил, что ты будешь заниматься тем, что больше подобает ом... девушке, –русская не могла не заметить этой запинки в речи Империи, но не перебивала его, - мне самому защита не нужна, но мой сын постоянно остается без внимания и у меня часто нет времени на него.       Если бы не военная выдержка и воля, Снежана бы сейчас уже бессловесно возмущалась. Нет, она была не против, и если бы РИ реально отдал ее ГИ в подарок, то ей бы хотелось убить именно Россию. – Как прикажете, Германская Империя, – довольно холодно и официально ответила девушка.       Она заметила на себе взор мальчика с которым ей надо было познакомиться поближе. Тот с любопытством рассматривал ее своими большими голубыми глазами, еще удивляясь янтарному цвету ее глаз.       После обеда Снежана отправилась с мальчиком в его комнату, попутно знакомясь с ним. Тот оказался юрким, быстрым и активным ребенком и тянул сейчас девушка за рукав, а та покорно шла. – А как Вас зовут? – спросил малыш. – Мое имя Снежана, или просто Снежка, –ответила та просто, ожидая еще вопросов. – А меня зовут Третий Рейх! А Вы же не из Германии, так ведь? Ваше имя этому подтверждение и легкий акцент. – Да, Рейх, я из России. Мой Император сделал... подарок твоему отцу, подарив меня... я была личным телохранителем Российской Империи на проятжении всей жизни... – немного рассказала о себе Снежка, смотря на быстросменяющееся лицо младшего немца. – Ого, так вот почему Вы не носите платья, - он был в восторге, – Вы же расскажете мне о России? А какой Российская Имеперия? Папа меня никогда не брал с собой и мне очень интересно! – эта парочка уже дошла до комнаты Рейха. Она была большой. Очень большой. Тут были игрушки. Много игрушек. Большая кровать, шкаф, рабочий стол малыша, где лежали карандаши и листочки.       Третий быстро расчистил место от игрушек и сказал Снежане садиться на кровать, что та послушно и сделала, а мальчик устроился рядом, готовый задавать вопросы и слушать. – "Он не боится меня?.. наверное, думает, что раз уж его отец мне доверяет... то и ему можно... хех.."       Так время быстро прошло и скоро на улице был поздний вечер. Рейх не пошел на ужин и не позволил девушке пойти, на что та и не сопротивлялась. Она уложила малыша, находясь с ним, пока он не заснет и ушла к себе.       Надежно прикрыв двери, Снежана скинула с себя сковывающий движения мундир. – Ну если все пойдет по плану, то через несколько дней я могу провернуть свое дело... – размышляла та тихо вслух на русском, чтобы если что ее не поняли слуги кайзера. Скоро она уже легла спать, настраиваясь на активную и нелегкую неделю.       Дни для Снежаны текли невыносимо долго, пролетая незаметно. Вот такой вот парадокс. Они подружились с Рейхом и девушке было жаль мальчика, но она дала себе клятву о нем позаботиться, тем более, что у мальчика была старшая сестра - Веймарская Республика, на которую русская надеялась. Когда мальчика не было рядом, то кайзер оказывал недвусмысленные знаки внимания Снежке. Еще и сам мальчик один раз ляпнул: – Я бы хотел, чтобы ты стала моей мамой, – мальчик улыбнулся, рисуя себя, отца и саму Снежку. Он ввел ее некое смущение и ступор. – Я думаю твой папа будет против этого, Рейх, – ответила мягко девушка, потрепав Третьего по волосам, на что тот серьезно на нее посмотрел. – Но я видел, как папа обнимал тебя... и как он смотрит на тебя, когда мы за столом... я думал.. думал, что ты можешь стать моей мамой, ведь ты хорошая... – серьезное личико малыша сменилось грустным, он всхлипывал, утирая слезы, что начали появляться и стекать по его щекам. – Ну что ты, мой малыш? – Снежка была не готова к подобному, но быстро соорентировалась, взяв на руки, хныкающего паренька и поглаживая его вздрагивающее тело по спинке, – тише, тише, Рейх...       Мальчик всхлипывал, но вскоре просто заплакал, уткнувшись в одежду той, на что Снежана гладила его по голове, иногда целуя в макушку. ***       Настал тот самый день. Снежка позволила себе забыть о Рейхе, ведь было еще ранее утро, сейчас ей повелевали лишь ревность и гнев. Русская не обратила внимания, что ключицы, а точнее кожа там зудела. Она смогла намазать стенки бокалов ядом. Она, как и младший немец ими не пользовались, а ГИ могли подать любой из них.       Совершив свое дело, она со спокойной душой удалилась к себе. На завтрак им, по иронии судьбы, поставили эти самые бокалы. Видимо, Рейх попросил, хотел почувствовать себя взрослым, как папа. Снежана скрывала все это волнение. Она самв не пила, но Рейх... девушка не должна была выдать себя. Ненадолго прикрыв глаза, она старалась быстрее сообразить, но ничего не выходило. Девушкой овладела внутренняя паника и она под предлогом удалилась к себе, в своей комнате уже не сдержав слез. Просто вырвать бокал у Рейха? Слишком подозрительно. Слишком. ГИ точно что-то заподозрит... ну не было идей у той. И она от своего бессилия была в тихой истерике.       Через минут 10 девушка решила все же спутиться. Соазу заметив, что ГИ был мертв. Его голова была повернута на бок и лежала на столе. Она не слышала испуганных вскриков младшего, ведь их и не было. Он скончался даже быстрее, даже не поняв ничего. Девушка пошла скорее к старшему немцу, стараясь не смотреть на бледное лицо мальчика. Но потом она все же повернулась к Рейху, не сдержав скупых слез. Она подошла к мальчику в последний раз потрепав его волосы и поцеловав его в макушку. – Прости малыш... покойся с миром, мой мальчик... – она зажмурилась, стиснув зубы и поджав губы, чтобы не расплакаться, но сдержала себя в руках.       Но ещё что-то тяжелило ее душу, причиняя чуть ли не физическую боль, но не до этого ей было сейчас. Снежана в срочном порядке позвала охрану, но туда сбежались и пару служанок, котлрый вскрикнули от ужаса, увидев мертвых немцев. Слезы на щеках обычно холодной ко всем русской помогли ей отвести от себя подозрения. Она рассказала, что отказалась от еды, и ушла в свою комнату. А когда пришла, то тут уже были трупы. Если бы яд на стенках бокалов и обнаружили, то у Снежаны был такой же бокал и выпкй она из него, то тоже бы была сейчас мертва.       Одна из наиболее хладнокровных и спокойных служанок увела Снежку, которая была уже на грани, к ней наверх, где та и дала волю своим эмоциям, но дело было не до конца сделано.       Через два дня под предлогом проститься с немцами, Снежку отвели к телам обоих и оставили. Сначала девушка подошла к Рейху, вновь расплакавшись, взяв его холодную детскую ладошку в свои. – Прости меня малыш, я не смогла уберечь тебя... я не прощу этого себе никогда... надеюсь, ты меня простишь, ангелок... – пригладив волосы мальчика и простившись с ним, Снежка подошла к телу кайзера.        Ей вдруг захотелось и над телом старшего немца расплакаться, чего девушка совсем не поняла, скорее достав все нужное и вскоре голова ГИ была у нее в руках, а то место на ключицах просто невероятно жгло и Снежка потом решила посмотреть, что же это такое ей покоя не дает. Но не сейчас. Она положившись на свою удачу, выскользнула из помещения и вернулась к себе, чудом никого не встретив. Заперевшись, Снежана приступила к делу и через час перед ней был белоснежный череп Германца. Она это упаковала это в закрытую упаковку, чтобы никто не заподозрил и вместе с темно-алой розой послала РИ.