***
Смертная забилась в угол, пока Локи и Сиф сражались с Малекитом и его чудовищным спутником. Точнее Локи сражался с эльфом, а воительница с его цепным псом. И, к сожалению, битва все больше склонялась не в их пользу. Чудовище стремительно загонял воительницу в западню, нанося мощные и тяжелые удары один за другим, которые с трудом мог отбить легкий меч и небольшой щит леди Сиф, а ледяные кинжалы Локи, которых хватало всего на пару ударов, едва ли отбивали атаки Малекита. Трикстер пытался прибегнуть к помощи сейдра, но едва успевал сосредоточиться, чтобы сотворить заклятия, да и выбор его был ограничен. Наручи были заколдованы так, чтобы большинство из них, а точнее все те, что могли квалифицироваться как опасные и причиняющее вред, были ему более недоступны. Только самое простое колдовство, иллюзии, или изменения облика, и были ему доступны, но в данный момент это было все то, что ему вряд ли могло помочь. В конце концов, пришлось прибегнуть к более грубым трюкам. Шкаф и стол, ему было жалко до слез, а точнее книги и хрупкие приборы на них, но все же Локи решил пожертвовать ими, чтобы отвлечь Малекита. Он метнул несчастную мебель в эльфа, чтобы сбить его с ног и выиграть время. Его силы — почти безвылазное заточение здесь и год плена все же не самым лучшим образом отразились на его навыках боя — быстро таяли, и оружие изо льда было все труднее призвать. При этом он еще удерживал свой облик аса, поскольку касания ко льду заставляло его йотунское наследие проявлять себя, а свою синюю кожу Локи видеть категорически не желал. Проклятие. Тут раздался вскрик, и краем глаза Локи увидел, что чудовище, наконец, разоружило Сиф и откинуло ее в стену, где воительница и отключилась, бессознательной кучей конечностей осев на пол. Ее щит разлетелся в щепки, а меч со звоном упал неподалеку, и Локи, решив воспользоваться отвлечением эльфа, который как раз выбирался из-под обломков шкафа, кинулся к нему. Это не его самое любимое оружие — все же кинжалы ему милее — но это все же лучше, чем хрупкий лед. Но едва его пальцы сомкнулись на рукояти, Локи ощутил, как на его плечо легла тяжелая ручища и сжала. Он застонал, чувствуя, как под несколькими слоями ткани уже образуется синяк и трещит кость. Чудовище, его схватившее, вывернуло ему правую руку и уже в следующий миг оно прижало его к своей жесткой груди. Его другая рука сжала его шею с боку и предупреждающе надавило. Локи с ужасом понял, что он в ловушке. И ему сейчас либо раздавят руку, либо свернут шею. Или и то и другое сразу. Хель. Это не тот способ, которым он хотел бы умереть и уж тем более не из-за девки Тора, умудрившейся где-то отыскать и поглотить проклятый Эфир!.. Кстати о нем. Малекит тем временем уже подошел ближе к Джейн Фостер, которая пыталась сильнее вжаться в стену и поднял руку. Девушка медленно поднялась в воздух, а ее руки невольно расплылись в стороны. Ее волосы развевались вокруг ее лица, а под кожей запульсировал красно-черный свет. Она слабо дернулась, но едва ли это помогло. Вдруг ее рот открылся в беззвучном крике, а из ее тела стала вырываться энергия, силу которой Локи мог ощущать даже на расстоянии. Она была темной, искаженной и неумолимой. Разрушительной. Эфир был древним и жадно извивался в воздухе, будто уставший от долгого сна зверь, который был слишком долго на поводке. Видя его и чувствуя его силу, Локи, прежде никогда не желавший и не способный на геройские поступки, или нечто подобное, ярко ощутил, что не может допустить, чтобы он достался Малекиту. И не потому, что вдруг возжелал обладать этой силой сам. Нет. Она была слишком неестественной и старой, и он знал, что скорее всего умрет, если станет новым сосудом. Да и смысл ему в уничтожении всего сущего и погружения всей вселенной во тьму, когда трикстер любил больше славный хаос, чем бескрайнее ничего? Вот именно. Никакого. Он дернулся в хватке монстра, а потом выдохнул и обреченно понял, что выход у него только один. Принять свой истинный облик. Локи неохотно опустил хватку на своем нынешнем лике, который стал ясно ощущать после касания к Ларцу Древних Зим, и почти сразу ощутил, как по телу медленно стал растекаться холодок. Первыми были руки, которыми он постарался коснуться груди чудовища скрутившего его и, судя по тому, как тот рыкнул, а по комнате разнесся тихий треск толстой брони. Пронзительный холод, испускаемый его кожей, явно был сильнее, чем, казалось бы, непробиваемые доспехи, и проникал даже сквозь толстую серую кожу, поскольку фырчание монстра быстро переросло в гортанный стон, и рефлекторно он отпустил шею Локи из своего захвата. Трикстер, чувствуя как его на миг накрыл триумф, дернулся вперед, но это существо хоть и выпустило его шею, но явно не собиралось отпускать его руку. Чудовище сердито зарычало и, болезненно сжав запястье Локи, отчего наруч издал натужный скрип и погнулся, а кости жалобно заскрипели, дернул его обратно на себя, но в этот раз они встретились не спиной к груди, а лицом к лицу. «Какой же он все же уродливый», — несколько отстраненно подумал Локи, смотря в маленькие и отчего-то торжествующие глазки существа. Он испытал странное чувство от соприкосновения своей груди с наполовину разрушенной и холодной теперь броней на груди чудовища. Ему было… больно. А еще этот странный чавкающий звук, который он услышал за миг до того… …Локи моргнул, чувствуя внезапную вялость и медленно опустил глаза вниз, чувствуя, как рот стал наполняться чем-то теплым и имеющим металлический привкус. И увидел меч чудовища торчащий из своего живота. Как ни странно, боль прошла так же быстро, как и пришла. Только все тело будто онемело, а перед глазами все начало плыть… «Какая нелепая смерть», — заторможенно подумал Локи и, как сквозь вату, услышал, что двери вновь распахнулись, и где-то в отдаленее громыхнул гром. А в следующий миг он уже летел на пол о который ощутимо ударился спиной, отчего из его груди вырвался глухой стон, а потом он услышал панический девичий крик. — …ада!.. Он повернул голову набок, что ему далось с большим трудом, и увидел сквозь темные мушки, который стремительно заполняли его взор, свою дочь. Растрепанную и раскрасневшуюся, будто от быстрого бега, но живую. От осознания последнего в его мутнеющем сознании на секунду вспыхнула радость, а потом произошло сразу несколько вещей. Где-то совсем рядом раздался треск и блеск молний, чей-то вскрик, хлопок, будто кто-то или что-то упало, а потом мимо него, под самым потолком, хаотично взвились потоки красно-черной энергии, которая стремительно рванула вперед… …и ударила в грудь Сигрид с такой силой, что она упала навзничь, скрывшись из зоны его видимости, где-то в коридоре, куда ее отбросило. Его сердце сначала замерло от ужаса, а потом бросилось вскачь, отчего кровь из раны, наверняка, хлынула с новой силой, но Локи даже не смог вскрикнуть или пошевелиться, как его сознание уже окончательно накрыла тьма.Глава 31. Потери и "приобретение"
30 сентября 2021 г. в 06:30
Сигрид была в саду и читала книгу, когда раздался первый взрыв где-то вдалеке.
Ее голова быстро повернулась в сторону звука, хотя ничего, кроме деревьев и цветов, которые любовно лелеяла ее бабушка, ей не было видно. Но ее инстинкты были иного мнения. Они тут же взревели и велели ей бежать. Последующее за этим грохот, крики и слабые столбы дыма где-то в районе города только усиливали это чувство. Она захлопнула книжку и, подобрав полы своего кремового платья, бегом направилась в сторону дворца, на ходу задрав голову, чтобы взглянуть на балкон, откуда обычно за ней наблюдал ада, но тот был пуст.
«Успокойся. Он просто зашел в покои», — отругала себя Сигрид, но беспокойство это ее не уняло, как и ужасная мысль, что если битва, а в том, что за пределами дворца развернулась таковая она не сомневалась, доберется до них, то ада просто не сможет покинуть свои комнаты, поскольку барьер бы его не выпустил.
В стенах дворца уже туда-сюда маршировали эйнхерии. Сигрид еще ни разу не видела столько солдат сразу и даже на миг замерла, при виде стольких закованных в золотые доспехи мужчин с копьями и мечами на перевес. Она несколько минут смотрела на них, пока вдруг ее не окликнул голос, который ей приходилось слышать не так уж и часто.
Голос ее деда.
— Что ты здесь делаешь, девочка? — хмуро спросил Один подойдя к ней ближе.
Его так же окружали солдаты, он сам был облачен в более практичные доспехи, чем те, что он носил раньше, а его символ власти — могущественное копье Гунгнир был крепко зажато в руках. В этот момент, он выглядел, пусть как и не молодой, но все еще грозный воин. Его пристальный взгляд единственного голубого глаза мог бы заставить любого съежиться, но Сигрид не собиралась быть таковой и смело встретила его, гордо держа голову прямо.
На миг ей даже показалось, что в глазу деда мелькнуло одобрение, а потом он строго произнес:
— Отправляйся в свои покои и не выходи пока осада не окончится, поняла?
— Кто на нас напал? — храбро спросила Сигрид, даже не думая двигатся с места.
Один, который было уже продолжил свой путь, замер и изумленно поднял бровь.
— Какое это имеет значение, девочка? Ты-женщина и тебе положено слушать то, что тебе говорят, — резковато сказал он.
Сигрид вскинула подбородок, чувствуя приступ упрямства, которое ей может выйти боком, но она ничего не могла с собой поделать.
— В первую очередь, я человек! — дерзко сказала она. — И я признанная дочь вашего сына — принца Тора, а значит член королевской семьи. И может я не могу сражаться наравне с местными воинами, но думаю, что я имею право знать, кто напал на мир, который находится под покровительством нашей семьи.
Всеотец несколько секунд пристально на нее смотрел и вдруг усмехнулся.
— Смелая, — довольно сказал он и одобрительно кивнул. — Это хорошо, но знай меру, девочка. А напали на нас темные эльфы. Все, теперь иди.
И он пошел дальше, в сторону тронного зала, а Сигрид, поколебавшись, догнала его и сказала:
— Они же вымерли!
И она точно это знала, поскольку только недавно читала об этом отрезке истории Асгарда в книге, которую ей дала бабушка. А точнее Сигрид читала о правлении короля Бора, ее прадеда. Тот убил всех темных эльфов во время длинной и кровопролитной войны. Кажется, те хотели погрузить всю вселенную в полную тьму, или что-то вроде того…
Так как же они теперь оказались здесь?..
— Не все, — коротко ответил Один и кинул на нее хмурый взгляд, ясно говорящий, что ей пора переставать задавать вопросы и проваливать уже туда, куда он ей велел.
В этот раз, Сигрид не стала более противиться и остановилась. Она развернулась, чтобы уйти в сторону семейного крыла, но напоследок все же не удержалась и, развернувшись, произнесла:
— Будьте осторожны, ваша светлость.
И, сделав неглубокий реверанс, наконец, ушла, уловив краем глаза, как Один покачал головой, пряча усмешку в своей бороде на ее выходку Он не был зол на эту дерзость, и Сигрид считала это маленькой победой.
«Может все же дед не так уж и плох», — мимоходом подумала она, быстро топая в сторону покоев ады, не собираясь сидеть в собственных, чтобы Один ей ни говорил или приказывал.