Ныряй скорей в мой тихий омут

Белые ночи давно прекратились, поэтому на улице была холодная атмосфера осеннего петербургского заката. Небо освободилось от сурового и безжалостного плена тяжёлых дождливых туч и появились просветы ярких малиново-оранжевых лучей солнца. Языки пламени отражались бликами на окнах рыжеватых домов, будто пылающий пожар. Послевкусием воплотилась лёгкая туманная дымка и ещё непросохшие влажные тротуары; шагая по лужам, неизбежно задники брюк окажутся сырыми или в худшем случае - полчищем грязи. Это место располагалось (неудивительно) на задворках непонятной малоизвестной улицы, более похожей на тёмный переулок с отрядом проходимцев. Дома были старенькие и низкие, деревянные, с облупившейся краской и обветшалыми балконами, в некоторых местах обросли плющом. Безлюдно и пустынно, ни одной живой души, перекати-поля не хватает для полной картины. В таком месте всегда царит мистицизм и озабоченность, инстиктивный дискомфорт, хотя молодые люди беспечно добежали до пункта назначения, которым оказалось стоящее немного поодаль от остальных подозрительное здание грязно-зелёного цвета с запечатанными окнами на первом этаже (на втором же на подоконнике была зажжена свеча) и достаточно прилично оформленным крыльцом с лестницей наверх и спуском куда-то вниз, в подвал. Николай мнительно оглядел любопытный объект, откуда, если прислушаться, были слышны голоса. Они взошли на крыльцо и внутрь, оказались на своего рода лестничной площадке. - Подготовься, пожалуйста, теперь же нужно немного сконцентрироваться, сегодня может произойти чересчур насыщенный вечер. Сочини-ка физионимию надменнее, какая у тебя вошла в обыденный репертуар, приобрети осанку в поведении. И самое главное - улыбайся как можно шире, все должны видеть, какая ты холодная, лицемерная мразь, - перед входом на лестницу в подпольное непознанное помещение Пётр произнёс короткую предупредительную нотацию, как перед решающей авантюрной миссией. Николай уже подготовился к негативнейшему развитию событий, будто предчувствовал неладное, хотя им и овладело неподдельное наслаждение риска. Вдобавок, куда бы он не убрёл, с ним вооружённый спутник, который, очевидно, не собирается использовать револьвер против него. Но это не точно. - И да, не обессудь, это сущий клоак, иначе не умею назвать, и именно с грязнотцой, что и привлекает всяких выродков и нахалов, "гремящую" молодёжь, таких, как мы. Я же здесь хотел со знакомыми встретиться и может быть хоть один банк разыграть, - Ставрогин понял что речь идёт об азартных играх, скорее всего некая ничтожная рулетка или в этом роде. Николай, который был на короткой ноге со светскими гнусными и порочными развлечениями, тут же загорелся желанием сделать пробу фортуны и характера, и притом в хорошем случае словить барыша. В азартной игре, при полном спокойствии характера, при котором бы сохранилась вся тонкость ума и расчёта, не возможно не одолеть грубость слепого случая и не выиграть, поэтому Ставрогин уже воображал себе картины плодов своего хладнокровия в виде прибавлявшихся на столе разноцветных кредиток. В это время Верховенский провел его в многолюдную комнату, где ошивалась толпа незнакомых меркантильных и корыстных людишек. Поначалу Николай смотрел совершеннейшим дикарём, по сравнению со спокойным и размеренным Петром, и этим обратил на себя насмешливые электризующие взгляды незадействованных в игре зевак, так как сидящие за игорными столами были слишком сосредоточены на карточных комбинациях. В помещении находилось несколько кучек, соответственно собравшихся в разных углах, и была возможность вписаться в любую компанию. Пётр и Николай разместились у рулетки. Там происходила непонятная бурда, ни то ни сё, один офицер спорил с дерзким метавшим оскорблениями юношей, что тот взял у него лишние две десятирублёвых кредитки, а тот наоборот сопротивлялся и яростно доказывал свою точку зрения. Ставрогин нашёл очень подходящий повод для разряжения обстановки: пока остальные вяло и обескураженно наблюдали за одним из многочисленных денежных споров, он решил действовать. С солидной и гордой физиономией он подошёл к участникам дискуссии и для того чтобы хоть сколько-нибудь привлечь искомое внимание спорщиков и прожигателей времени без дела, похлопал вездесущей волшебной тростью по бортику игорного стола и многозначительно кашлянул пару раз. Пётр насторожился тому, что Николай проявляет инициативу без его разрешения, скрестил руки на груди, очень нервно и активно постукивая пальцами по плечу и заказывая глаза, но Ставрогин, чтобы не видеть его негодования, даже и не обернулся, а продолжил свои необоснованные легкомысленные намерения. - Господа, давайте решим эту проблему, как настоящие мужчины из высшего света, - немного неоднозначно начал Николай, смутившись от количества брошенных на него пустых и незаинтересованных взглядов, и понял, если он сейчас не раскрутит обстановку, то прослынет сущим дураком, так и не заработав в этом месте репутацию, - я сделаю ставку, и если выиграю, то вы, да, да, вы, - он обратился к агрессивному юноше, - отдадите украденные кредитки этому офицеру, а если нет, то я оплачу ваш ущерб. Ход был банально прост, но это было сделано для того, чтобы Ставрогина просто запомнили хотя бы в этой компании как потенциально интригующую личность. Шанс не облажаться был один к тридцати шести, немного рискованно, но цена того стоила. Верховенский злобно затопал одной ногой и шумно, брезгливо выдохнул, продолжая смотреть на магнит драмы в виде Николая. Все встрепенулись предложению нового участника схватки, переглянувшись друг с другом, и даже на ухо перешептывались, так что вся эта ситуация смотрелась, будто сеанс в театре абсурда, где Ставрогин форсил в главной роли. - Так на что вы ставите? - юноша сделал озадаченную физиономию, которая смотрелась на его лице чересчур чудаковато. - На zero, - Ставрогин незамедлительно ответил, с легкомысленностью во взгляде, вскинул брови и улыбнулся во все зубы, что тоже сотворило из него нечто комичное. - Хм...Zero? Странно. Ну ладно, давайте. Тогда я держу против вас, что zero не будет, как вам такое? - парнишка сначала задумался, а потом учуял запах денег, осознал то, что выгода перевешивается на его сторону. Рулетка завертелась. Пётр тоже. Ёжился от вскипающего разрушительного гнева (хотя это его обыкновенное состояние). Николай, как и присутствующие, с энтузиазмом вглядывался в крутящийся и решающий судьбу предмет, разыгрывающий каждый день огромные суммы. Момент истины. Все ахнули, когда увидели, что выпало zero. Ставрогина отуманила слава выигрыша, в то время когда юноша просто пожал плечами, так как уже смирился с тем, что его кредитки украли. Больше всех обрадовался и раскраснелся офицер, оставшийся безнаказанно с легально конфискованным имуществом молодого человека. Сборище снова зашубуршало, явно было слышно, что обсуждается, кто же такой этот человек, надо бы обратить на него внимание. Пётр яростно схватил Николая за рукав и потащил в сторону, буркнул мелкое ругательство насчёт произошедшего поступка и зачем Ставрогин без спросу воду намутил. Между тем они вошли в маленькую комнатку, как будто карман общей залы, где стоял ещё один игорный стол, совершенно свободный. Почти одновременно с ними появились ещё два человека, и один из них был знаком Николаю - это оказался Кириллов. Второй же, какой-то подозрительный и непрезентабельный грузный персонаж, типичный пьяница со всеми сопутствующими признаками, с виду каррикатурщик и клоун, что и подтвердилось позже. Николай презрительно окинул его недоумевающим взором. - Добрый вечер, Николай Всеволодович, как здоровье, не тошнило сегодня, от матчи-то? - язвительно усмехнулся Алексей, заметя злобный, непонимающий и блуждающий взгляд Ставрогина, - Это вот наш с Петром Степановичем приятель, Игнат, капитан Лебядкин, местный поэт. - Да, это я, я Игнат, собственной персоной, - замешкался, пошаркав ногой Лебядкин, такому нескромному перенаправлению всеобщего внимания и разговора на него, что оказалось даже большой честью. - Приятно познакомиться, товарищ Игнат. Что происходит, что всё это значит? - Николай подумавши решил расставить точки над i. - Мы ведь сыграем партию все вместе, ведь так, не откажете? - наконец в беседу встрял Верховенский. - Не обсуждается, пойдёмте, - Алексей Нилыч затронул Ставрогина за плечо и легко подтолкнул в сторону стола, другой же ладонью указывая направление. - Конечно, если настаиваете, всегда приятно поиграть в честном и справедливом кругу друзей, - Ставрогин недоверчиво оглядел всех троих и нетерпеливо уселся за стол, - Итак, во что же? предлагайте варианты. Алексей Нилыч сел слева, Верховенский справа, Лебядкин напротив. - Было бы неплохо рассмотреть преферанс или ералаш в качестве вариантов, но в идеале удобнее всего было бы в вист. Нас как раз четвёро, - рассудил Кириллов. - По сколько будем ставить? - опомнился Лебядкин. - Разве мы на деньги? - Николай слегка опешел. - Какая же карточная игра без ставок? Я например, пришёл сюда выигрывать, а не только лясы точить да вяло карты раскидывать, давайте по существу, как цивилизованные люди, - Лебядкин заговорил вовлеченно и с горячим желанием, будто им обуревало влечение и надобность векселя на квартиру оплачивать, - Ставим по десять империалов? Зачем мелочиться? Здесь должны разыгрываться большие куши... - Вы адекватен, ради всего мирского, извините, моё нынешнее состояние всего тридцать с лишним! Я maman писать хотел, чтоб денег выслала...- вразумился и обозлился Ставрогин, - лучше бы на раздевание...а, хотя нет. - Это почему же, - рассмеялся Верховенский, - не хотите выставлять напоказ свою миниатюрность? - Не хочу, чтобы впечатлительные узрели, как выглядит экзотичный цвет "первый оргазм девственника", который проявится только на светлых брюках, - сориентировался Ставрогин и злобно фыркнул. Зная о том, что обоюдно налгали и опозорились перед корешами, появилось необъяснимое желание растерзать друг друга в клочья, но этикет не позволял. - Мда, со ставкой вы загнули, - все ещё не отрывая неодобрительного взгляда от Петра, промямлил Николай. - Никто и не говорил, что будет легко, - улыбнулся Алексей, - И кстати, вы же с Игнатом в паре будете играть, в висте два на два, а капитан Лебядкин у нас как раз мастер играть в карты, будет для вас отличным вариантом. - Я думал, что с Петром Степановичем...- Ставрогин снова зыркнул в сторону клетчатого нахала, теребившего картонный маленький параллелепипед. - Вот тут вы не правы. В вист мы всегда в паре с ним, - последовал ответ Кириллова. В это время Верховенский мешал честно распечатанную колоду, хотя очень своеобразно. Под столом был карман, в который хватало места поместить вторую колоду. Вот во время всех препираний хитроумный прохвост и поменял местами стопки. Секрет был в том, что на подмененных картах были крапы, которые понимали и Кириллов, и Лебядкин. Пётр не был бы главным протагонистом преступных планов и занозой в заднице всего Петербурга, если не умел бы самого простого - блефовать в азартных играх. Поэтому во многих домах он остался безоговорочно достопочтенным гражданином и почитаемым гостем, никогда не уходящим без выигрыша. Тем более никто в мошенничестве его не улучил, поэтому, как когда-то он рассудил, если получается в малом, то никто не заподозрит и в политическом экстремизме, как частность - в построении оппозиционных планов. Поэтому за игорным столом он чувствовал себя как нельзя комфортно, будто за обеденным. Скорее всего он и все комбинации продумал, перемешивая карты, но это, к сожалению, останется за кулисами догадок, известно лишь, у кого появятся все козыри. - Разобрались? Не можете договориться? Хорошо, тяните карту, у кого выше номинально, тот и будет со мной в паре, - зная о том, что Кириллов прекрасно понимает, какую карту он вытянет, Пётр предложил компромисс. Колода на столе. Молодые люди стали вытягивать по карте. У Ставрогина - бубновый валет. Пришла очередь Алексея, но водяной знак на рубашке следующей карты подсказывал, что там пятёрка черви. Тогда он рискнул вытащить из середины, и, на его счастье выпал король, иначе было бы неловко засовывать какую-нибудь неугодную тройку обратно. Пётр внимательно посмотрел, где Алексей добыл его и тотчас же после жребия положил на то же самое место, а валета наверх. - Вы жалкий предатель, - Ставрогин с обидой взглянул на Верховенского. - На жребий не обижаются, - последовал уверенный ответ. Верховенский разложил по тринадцать карт каждому, так натурально и естественно, будто без подвоха. Показал последнюю, что была козырной, перед тем, как положить её к себе. Это были пики. - Почему ты..вы ходите под меня, Пётр Степанович, мне неспокойно, - запротестовал Николай. - Могу и я ходить на вас, Николай Всеволодович, тоже не слишком сладко. Игнат не может, он ваш партнёр, - посмеялся Алексей. - Итак, начнём с простого, - Пётр, оглядев рубашки карт всех игроков, выкинул червовую шестёрку, за чем последовали более мелкие карты той же масти, что способствовало его взятке. Так как Игнат сидел с тремя королями, у Петра в голове сложилась неплохая махинация в пользу их с Николаем команды: чтобы эти короли дали им всего три очка. Все остальные взятки будут принадлежать им с Кирилловым, в итоге Николаю не достанется ни одной. Разыграна вторая взятка в пользу Игната и его трефового короля. Далее два розыгрыша: крести и черви, в пользу Верховенского и Кириллова. Николай нахмурился, тут определённо что-то нечисто, у него из козырей лишь тройка, её он итак оставил в следующей взятке, которую выиграл Игнат с пиковым королём. А вот Алексей и Пётр сидят с довольными и хитрыми рожами, будто бы тут козни строят. Это начинало потихоньку действовать на нервы. Три очка Кириллову подряд, вследствие задействования козырей. Тут и Пётр подоспел с бубновым тузом, винёвой шестёркой и вытянутым Николаем валетом. Завершением нелепого и несправедливого для обделённого Ставрогина раунда стал безоговорочный выигрыш Верховенского с козырным тузом. Партия закончилась с действительно преобладающим счётом в пользу Петра и Алексея. - Эх, Николай Всеволодович, вы играть разве не умеете? - с неподдельной грустью промолвил Игнат. - Да что вы наговариваете на меня сразу? Это всё Пётр Степанович повтыкал в меня свои отвратительные козырные пики! - обозлился Николай. - Оставьте меня, бедного и ничтожного, униженного судьбой, - решив вызвать сострадание, всплакнул Пётр, упиваясь внутри себя собственным заслугам. - Тише, господа, новая партия, - поспешил остановить спор Кириллов. Алексей Нилыч раздал карты с учётом для нового позорного провала Игната и Николая. Затем обнаружилось, что всё не так просто, как кажется на первый взгляд. Кириллов взгляд свою стопку и увидел там совсем не ожидаемую картину, и мигом убедился в том, что по ошибке и бесстрастию к шулерству забыл самое главное: раздачу надо было начинать с Николая, а не с Игната, так как все карты разложены по ролям и должны попасть в руки к определённому лицу, для успешного завершения партии. Пётр сейчас был самим воплощением озадаченности, значит находится в дефиците червей, воплотивших в себе власть на этот раз. Сейчас же фиаско Ставрогина и Лебядкина гарантировано не было, но из ситуации нужно было выходить. Почему бы не заговорить Николаю зубы, чтобы он потерял бдительность? - Вот вы ведь скорее всего не знаете, как расшифровываются карточные масти, а это действительно занятная история, - стараясь обратить на себя внимание, с пафосом и воодушевлением вымолвил Кириллов. - Ну а нам зачем эта информация? - безразлично поглядел Николай, в то время как Пётр уже вспомнил, что ещё не успел вразумить фанатичного апологета христианства в атеизме и мысленно почувствовал прогнивший зловонный запашок капусты в монастыре. - Для общего развития...В общем, пики - это копьё легионера Лонгина, которым тот прекратил муки Христа, черви – чаша Святого Грааля, трефы – крест-распятие, а бубны – тот самый камень, на который возложили тело Иисуса, - с азартом выдал Кириллов, откладывая взятку. - Николай Всеволодович, убедительная просьба сообщить этому возомнившему чёрт пойми что недоумку об отсутствии высшего контроля над ним, за исключением нескольких кубических сантиметров в его черепе, - Верховенскому невыразимо сильно хотелось увидеть действия Ставрогина в роли проповедника атеизма. - Алексей Нилыч, вы действительно верите во всевышнюю силу, в того, кто управляет вашей судьбой? Но это же бессмыслица - верить в безнравственного бога, предлагающего телесные дары взамен на любовь, пускающего в свою обитель лишь соратников, при этом пропагандируя добро. Как он может давать свободу людям, если они сами при этом становятся зависимыми от него самого, в футляре якобы божьих неписаных законов, со страхом быть отчуждёнными и прокажёнными? Если мы и находимся под иждивением высшей силы, то почему же вокруг столько негатива, поглощающего нас со всех сторон? Мы обречены быть несчастными, и страдать, не добиваясь очищения от мучений. Когда мы счастливы - мы добры. Как люди могут достичь этого обещаного богом добра, если они несчастны? Мы плескаемся каждый день в рвотных массах вашего так называемого бога, - Ставрогин многозначительно произнёс такую ахинею в усладу улыбавшемуся Петру, а сам, уже удручённо оставшийся с последним козырем, отрывисто козырял с червей. - Браво Ставрогин, я хочу видеть вас каждый день у Алексея Нилыча на квартире, убеждающего его в отсутствии божественной силы. Кириллов, у которого уже вскружился ум, решил немного уйти в себя, оставшись наедине с новой мыслью и пофилософствовать, но накалённая обстановка в противодействие Николаю дала о себе помнить. Практически все козыри были изъяты из оборота, под конец вышли тузы и короли. Получилось так, что Николай, обладая обилием мелких сердечек: двойкой, тройкой, пятёркой и восьмёркой - воспользовался шансом и всё-таки улучил момент словить даже три взятки. В итоге игра кончилась на второй партии, так как с учётом вычета шести очков в каждой, Пётр и Алексей уже, спустя многочисленные изощрённые карточные ходы, набрали семь баллов, а это означает, что пора отсчитывать деньги. - Вы же понимаете, если я проиграюсь дотла в этой дыре и у меня не останется денег на проживание, то придётся всё равно снабдить меня вспоможением, - Ставрогин, отсчитывая треть своего бюджета, опасался дальнейшего жадного покушения на свой кошелёк. - Да не бойтесь, вы же остановитесь, когда накал азарта достигнет точки кипения, - подбодрил Игнат, доставший уже будто подготовленные в маленьком холщёвом мешочке десять империалов. - Будете ещё играть? - забирая свой куш, поинтересовался Пётр. - Можно и ещё испытать фортуну, только если каждый сам за себя, иначе у вас с Алексеем Нилычем создался взрывной победный дуэт. Давайте в самое близкое русскому человеку - в самого простого дурака, - предложил Николай, - только сейчас раздаю я, смена декораций. - Хорошо, пусть будет по-твоему, - с ноткой поддельного расстройства и немного сарказма проговорил Верховенский. Ставрогин перемешал карты похорошему, попытавшись подложить себе козырного короля и туз. Тройка свидетелей этой невинной дерзости досконально отслеживали все его движения. Тут в перестановку встрянул Игнат и вытащил из рук Николая колоду. Пока тот удивлённо буркнул, Лебядкин успел сдвинуть стопку и переставить местами, снова передав судьбоносные бумажки в руки Ставрогина. - Зачем? - единственное, что выдавил в ответ на это разочарованный Николай. - Чтоб не повадно было. Игроки имеют право сдвинуть у раздающего колоду, - весело ответил Лебядкин. Так прошло несколько быстрых партий в дурака, с минимальной ставкой в два империала, где неудивительно, что Николай снова проиграл некую n-сумму (он уже оставил счёт улетучивающихся средств), и для виду звание дурака было применено сколько-то раз к Алексею и к Игнату. - Мне кажется, что вы играете бесчестно. Пётр Степанович особенно, ни разу за этот вечер не видел, чтобы он отдавал свои финансы, а вот впросак обыкновенно попадаю я, - Николай встал со своего места и проговаривая фразу постепенно перешёл на крик. Верховенский тоже вскочил и подошёл к Ставрогину, обхватив его за талию, и медленно пошёл с ним к выходу из комнаты, не слишком этично проникая в допустимую зону комфорта, прильнув к его телу. От Николая веяло совсем неподходящим негативом и злобой, но Пётр слишком хорошо понимал его внутреннюю бурю и решил воспользоваться любым случаем, любой мелкой искрой отчаяния. - Слушай, ну бывают дни не слишком удачные, и даже в картах не везёт, значит отличишься в другой сфере деятельности, - Верховенский беспринципно и совершенно бесцеремонно передвинул ладонь ниже, отчего по телу Николая пробежала мелкая дрожь, - Может испробовать рулетку? Николай насупился и и окинул Петра пренебрежительным взглядом. Ненависть, наполняла его чувства, поражала изнутри, так что её нельзя было просто так выжать по каплям, не повредив деликатного психологического состояния. - Знаю, что ты ко мне чувствуешь, я последний, мерзкий подонок, но согласись с тем, что у тебя есть последний шанс возобновить свои ресурсы? Ты можешь выиграть в рулетку, попробуй, не пожалеешь, - подобострастно прошептал Верховенский ему на ухо, и легко ущипнув, ласково подтолкнул ладонью за ягодицы. Николай ушёл. Пётр вернулся в комнату к Кириллову и Лебядкину. Сложил руки за спину и подготовился отдавать распоряжения. - Итак, Николай Всеволодович решил пойти играть в рулетку, он может выиграть сколько угодно, однако это будет лишь на руку, так как нам именно того и нужно, чтобы в нём разгорелся азарт, поэтому сейчас, Алексей Нилыч, мне понадобитесь: когда Ставрогин решит поставить на кон всю свою сумму, вы мельком подмените дилера и сделаете ту увёртку с мячом, что я показывал. Капитан, вам следует уже ехать в назначенное для свидания место и подготовить необходимые вещи для церемонии. Что касается меня, я займусь Николаем Всеволодовичем сам и приведу его в срок, - Верховенский отдал свои приказы, и немедленно вышел из комнаты с невербальным жестом "возражения не принимаются". Алексей Нилыч и капитан вышли вслед за ним. В зале уже возрастали интенсивные звуковые проявления эмоций, туман ажиотажа сгустился вокруг стола, куда вписался Ставрогин, куда всё больше примыкали новые наблюдатели. Оказывается, этому способствовала череда выигрышей новичка в рядах игроков этого дома. Около Николая уже скопилась немаленькая кучка золота, и Алексей чуть не опоздал, когда он заключил пари против того самого вороватого офицера-мошенника, поставив абсолютно все свои деньги против его богатства. Конечно, Ставрогин дал себе огромную надежду и все шансы на победу, так как офицеришко сделал сомнительную ставку. Но тут и подоспел Кириллов, которому не впервой водиться в рядах крупье, какая работа давалась ему очень даже неплохо, поэтому смена произошла беспрекословно, чего озабоченный Николай даже не приметил. Зато он очень даже обратил внимание, как облажался сам. Ставка проиграла, офицер ликовал и сгребал себе все ставрогинские деньги. Николай, не в силах протестовать обречённо и тускло, с опрокинутой и бесчувственной физиономией и внутренними противоречивыми эмоциями наблюдал, как все его финансы канули в лету. И вот тут начинается кульминация происходящего. Николай, уже без единой мысли в ветреной голове, с опустевшим, безжизненным и фатальным лицом, будто ведомый какой-то потусторонней силой, не контролируя собственные действия, выхватывает едва откупоренную флягу со спиртом из рук обрюзглого и плюгавого мужчины, оказавшегося как нельзя кстати. Казалось, будто весь вселенский гнев хаосом воплотился в чертогах его сознания. Ставрогин не управлял собой, было лишь одно оправдание его решительным и неадекватным действиям - судебный аффект. Возможно это был припадок болезни, все до единого свидетели могли удостоверить, что человек был будто бы сумасшедший, не в своём уме. Николай разливает алкоголь из сосуда по бархатной зелёной материи игорного стола, превращая её в тёмное сырое месиво. Люди впечатлительно вскрикивают, непонимающе осматриваясь вокруг; кто ещё был в других компаниях, тотчас же сконцентрировались в одном месте. Но все до единого, кроме исчезнувшего Кириллова, ожидали развязки такой занимательной драмы. Скорее всего неожиданные происшествия встречаются в таких помещениях, как "клоаки с грязнотцой" нередко, поэтому Николай по всеобщему мнению казался лишь очередным взбесившимся фриком, до определённого момента, которым оказалось появление в его руках спичечного коробка. Многие растерялись и начали с неестесственными криками разбегаться в стороны, самые же равнодушные ветераны-флегматики, повидавшие многое, остались скептично выжидать, но Николай не заставил себя ждать и с быстротой пули ловкими пальцами высвободил из картонной темницы сразу несколько огненных тростинок, и на одной из них, после резкого звука проведения по чиркану, тотчас же показался язычок пламени, взбеленивший остальных. Ставрогин поднёс горящую спичку на уровень глаз, в то время как послышался поспешный скрип ножек стульев и кресел по деревянному полу. Последние сидевшие судорожно схватились за принесённые с собой поклажки, в готовности выстрелить из комнаты в любой миг, хотя она до сих пор была полна, как перед началом безумия. Весёлый огонёк отражался в тёмных, расширенных зрачках инициатора переполоха. Николай внезапно оскалил зубы и свирепо рассмеялся, чуть не потушив пламя. В данную секунду он был похож на самого подлинного дьявола. Спичка была резко брошена на непросохший бархат, в считанные секунды воспламеняя огромный костёр, будто тофет в центре зала. Последовал целый залп зажжёных огней. Вся челядь судорожно бросилась к выходу. Комната превратилась в величественное аутодафе, пока языки пламени не начали распространяться вокруг. Люди бегали, толкались, вошкались будто животные в клетке. - Горите в аду, проклятые людишки! - напоследок, выходя в уже переполненный проход одним из первых, закричал Николай. Он вышел на улицу, отстраняясь от общего потока. Толпа встала вокруг горящего здания, ожидая развязки и приезда властителей закона. На улице до сих пор сыро и мокро. Витало в воздухе чувство сдавленности и напряжения, будто от отсутствия кислорода, (хотя судя по неиствующему огню его было предостаточно) отчего определённо становилось дискомфортно на душе и в голове (или может это липкая и неотъемлемая совесть?). Николай перешёл на противоположный тротуар, где уже увидел знакомое лицо в клетчатом пиджаке, разместившееся на влажном поребрике, что несомненно заставляло думать о судьбе промокших брюк. Николай присел рядом, протянул ноги, оперевшись сзади руками на холодную брусчатку тротуара, глубоко вдохнул свежий холодный воздух после выхода из тесного и душного помещения, отчего слегка вскружило голову. На кожу легла невесомая осенняя прохлада, в глазах проступали тёмные пятна вперемешку со светлыми статичными бликами, вызванными яркостью огня. Дуновение ветра донесло до Ставрогина запах лёгкого дыма не только от возгорания, но и со стороны сидящего рядом Петра. С минуту они сидели молча и смотрели, как деревянный дом по ту сторону улицы погружается в ярко-оранжевую краску. Рядом - никого, все столпились у пылающего объекта. Золотые блики красовались на каждом камне мощеной дороги, отражаясь от зеркального водного напыления после дождя. - Неужели ты только что, трезвый, как стёклышко, поджёг казино, мне просто неверится, разве это наяву? - разорвал молчание восторженный возглас слева, - Ник, ну это так неожиданно, это идеально, это почётно! С каждым разом я всё более тобой горжусь... Ответом послужило дальнейшее молчание. - Вот чёрт, как же удачно я вышел покурить. Николай опустошённо смотрел в единственную точку, всецело игнорируя своего собеседника. Мысли путались в тёмных лабиринтах рассудка, яростно обрывались и перемешивались, создавая лишь одну чёрную, непроходимую бездну, воплощённую в вязком и незыблемом вакууме. Выхода нет, он потерял себя в неизбежной интоксицированной страданием в виде Петра действительности. Им овладел невыносимый трагизм жизни, от которого никогда не излечиться без осадка. Ставрогин с полной безнадёжностью и подавленностью взял из рук Верховенского сигару и глубоко, жадно вдохнул, переборщил и прокашлялся. - Ты видишь этот живописный, благородный пожар? - Пётр благоговейно наслаждался, как называли это в рядах реаолюционеров, "красным петухом", - Представь метафору, что материальный огонь - это и есть наш мир. Власть, поджигающая его, заставляет смотреть людей в этот очаг сгорания мусора в виде собственной личности. Поэтому я бы предпочёл спокойно со стороны смотреть на этот огонь, может немного греться, чем гореть в нём заживо и созерцать крематорий собственной жизни. Получается, что правящая верхушка и руководит всем этим процессом обслуживания костра. Можно или держать его маленьким и безопасным, или разлить спирт и беспрестанно жечь людей. - Вот тебе и разница между легитимным монархом с либеральными помыслами и последним ублюдком, таким как ты! - Ставрогин не смог выдержать всей гаммы эмоций и всё закончилось неотвратимым разливом желчи. Сказать, что Пётр был обескуражен, значит ничего не сказать. Да он был в сущей животной ярости, но в отличие от Николая, ничего налицо не проявил. - Я, конечно, дико извиняюсь, не буду сейчас объяснять, что я не собирался беспардонно взять и занять престол, мотивы другие. Меня сейчас волнует другое, - Верховенский размеренно держал себя в руках, однако сорвался на внезапный выпад, - Почему я-то ублюдок?! - Да потому что ты разрушил мою жизнь! - Николай на чувствах случайно выронил сигару, которая провалилась меж протянутых ног, задев ткань брюк, закрыл лицо дрожащими от шока руками и всхлипнул. Сейчас можно было высказаться обо всём, что его мучало и терзало, о чём он миллионы раз размышлял и переживал в себе, но на словах как всегда пусто. Почему же высказанное всегда намного мелочнее, чем то, что остаётся внутри, за кулисами? Хотелось умереть на минуту, заморозить момент, разложив на кусочки мысли и слова. Действительно, пожар в голове, а не в доме напротив. - Я не твою жизнь разрушал, а твои недалёкие, пошлые и инфантильные предрассудки, - с надрывом произнёс Пётр, униженно преклоняя голову на ноги Николая, и протянул руку за сигарой, подняв которую, не захотелось подниматься с тёплых и уютных бёдер Николая, что всё-таки пришлось сделать вследствие неудобного положения. - Ты даже со мной не можешь быть честен, настолько уже погряз во лжи, - Николай снова всхлипнул, тихо шмыгнув носом. Верховенский насторожился. Он затянулся сигарой, выдохнул и положил подбородок на плечо Ставрогина, невинно удыбнувшись. - Ну что же, действительно хочешь правду слышать? Она бывает не слишком приятна, но принимается без отчуждения, - Пётр приблизился к уху Николая, шепча слова настолько тихо, что если бы некто стоял рядом, то безоговорочно признался бы: со стороны Верховенский только бессловно шевелил губами, - Все планы, что нацелены на тебя, ещё всего лишь начинаются, и с каждым днём будет только хуже. Николай убрал тёплые, вспотевшие ладони с лица и обнажил покрасневшее лицо, по которому текли полоски слёз. Он в истоме запрокинул голову, заставляя их течь вниз, с подбородка по шее за воротник, судорожно зажмурив глаза и глубоко вздохнув, дрожа и вздымая грудь чуть ли не в исступлении. В районе шеи, под загривком, его щекотно коснулась холодная кожаная перчатка, на щеке по мокрому следу прошёлся влажный и горячий язык Верховенского. - Ммм...солёные...Ты так мучаешься? - ляпнул Пётр просто так, похоже, что даже с ехидством, отстрянясь и сев на корточки, перекинув ногу через Николая, опёршись ему на бёдра руками. Так было проще смотреть ему прямо в глаза. - Не то слово. Разве ты, бессовестный, можешь войти в моё положение? - надрываясь от порывистого, нервного плача, процедил Николай. - Извини, может, я более бесчувственный, чем обычно выставляешь себя ты. Пойми, я рос без родителей, мой отец бросил меня, - Пётр снова отведал табачного дыма, - Однако, быть может именно ты меня изменишь? Ставрогин, я в вас влюблён, поймите это. Николай сентиментально разрыдался, отчего ему было совестно и стыдно. Теперь уже ему самому было неприятно выставлять напоказ свои истинные чувства. Он сквозь слёзы размыто и бесформенно видел прекрасное лицо Петра с сочувствующим, что было удивительно, совсем искренним взглядом голубых глаз, разгоравшийся пожар, мелькавший яркими красками и запеленивший всю картину сзади него, тёмную, расплывавшуюся толпу и многочисленные возгласы, совершеннейший хаос на заднем плане. Один только Верховенский безмолвно сидел, опираясь ягодицами на свои же каблуки, раздвинув ноги. Всё что происходило, выглядело, как сцена адовой вакханалии, а Пётр был сущим, правдоподобным бесом. С этой позиции можно было писать картину, и Николай, если бы умел рисовать, воскресил этот момент на холсте в первую очередь. Его он точно запомнит на всю жизнь. - Ты...Ты просто безумец...- Ставрогин всё ещё плакал. - И всегда им был...Кто, как не безумцы, меняет мир? Кто, как не они, отверженно пойдёт на бунт против здравого смысла? Пётр снял одну кожаную перчатку и через боль оставил сигарой точно такой же след на ладони, какой был у Ставрогина. Его пальцы тоже задрожали в судороге. Когда перчатка была надета обратно, что было очень болезненно, а сигара отброшена в сторону за ненадобностью, он громко выдохнул и прильнул к лицу Николая, принялся целовать его залитые слезами щеки. Вдалеке, чем уже являлся противоположный тротуар, отчётливо прорисовался наметившийся к ним силуэт Кириллова, что заметил Николай, отодвинув от себя Петра с тихим и кротким замечанием: "чайник приближается". Пётр выпрямился, разогнув колени, и подал руку господину криминалисту, на которую тот опёрся и, немного покряхтев, поднялся. - Ещё две минуты, и за вами будет гнаться милиция, Николай Всеволодович, так что советую смыться, во избежание немедленной кары, - Алексей подошёл и доложил последние диффармации бушующей толпы, затем устранился тем же маршрутом. - Пойдёмте, Николай Всеволодович, - скупо на эмоции выговорил Верховенский, - Я никому не позволю драть вам сами знаете что. - Ревнуете, это неплохой знак, - с проявлением ухмылки исчезли и все отрицательные эмоции Ставрогина.