До встречи с тобой, Римус...

      

Ka$tro — In Essence

      

             В понедельник Сара была очень разочарована в занятии по защите.       Даже не разочарована, а очень и очень рассержена.       После обеда семикурсники зашли в кабинет и не обнаружили в нем профессора Люпина, который обычно всегда ожидал учеников, сидя за своим столом и проверяя контрольные и домашние работы или читая книгу.       Спустя три минуты от начала урока дверь в кабинет распахнулась и резким шагом к доске прошел профессор Снейп. Тяжелая дверь громко хлопнула. Несколько человек от неожиданности вздрогнуло, остальные тихо и вымученно вздохнули.       — Я как всегда вам напоминаю, — в привычной манере растягивал слова Северус, листая журнал Люпина с пометками о прошлом занятии, — ваш привычный преподаватель не может присутствовать сегодня из-за своего недуга. — Он даже не поднял взгляд на присутствующих. — Поэтому я, как обычно, заменяю его. Сегодня практикуем патронусы.       Сара, не посещавшая зельеварение, уже успела во время перемены узнать от друзей, что Снейп не в духе больше обычного. На утреннем занятии он рвал, метал и только и делал, что снимал баллы с факультетов. Даже слизеринцам досталось. Именно поэтому многие были не рады провести с профессором еще час.       По приказу зельевара парты вновь сдвинули к стенам, а ребята разбились на несколько кругов по пять-шесть человек.       — Профессор Люпин утверждал, что научил в прошлом году вызывать патронус всех до единого, — Снейп медленно обвел взглядом студентов, задержавшись на Саре и скривив уголки рта вниз. — Посмотрим, так ли это. — Изящным движением руки он достал из рукава волшебную палочку. — Напоминаю, вы должны сосредоточиться на самом счастливом воспоминании и четко произнести: «Экспекто Патронум».       Учитель взмахнул палочкой и под потолком кабинета проскакала серебристая лань. Она исчезла прямо за витражным окном, в разноцветном стекле которого переливались яркие лучи солнца. Северус проводил патронус мимолетным грустным взглядом.       — Чего ждем? Начали! — резко бросил он. — У вас осталось двадцать минут на это задание. Проверю у каждого лично.       Образованные студентами круги оживились, комната заполнилась повторением одной и той же комбинации слов разными голосами. Под потолком стал образовываться целый зоопарк: собаки, мыши, обезьяна, олень, барсук, выдра, заяц и несколько кроликов…       «Самое счастливое воспоминание…» — задумалась Сара. Она стояла в компании Золотого Трио, Невилла и Луны. Гарри вызвал своего телесного защитника самым первым — сразу после Снейпа.       Блэк (в реальном мире Хокинс) перебирала приятные воспоминания одно за другим.       Еще совсем маленькая, двенадцатилетняя, Сара сходила на первый в своей жизни концерт. Выступала ее любимая, на тот момент, исполнительница с премьерой альбома. Непередаваемые эмоции. Ты ребенок и видишь в паре метров от себя своего кумира, которого прежде видел только на картинках и видеозаписях. А после концерта тебе удается попасть на автограф-сессию, передать лично в руки букетик цветов и подарок, сделанный своими руками. Певица очень вежливо относится к каждому слушателю и лучезарно улыбается. Она — пример для подражания.       Нет, не то. Хокинс уже переросла и тот жанр музыки, и ту исполнительницу, и сам возраст.       Тринадцать лет. Спонтанно Сара начинает заниматься танцами, где находит первых хороших друзей и тренера мечты. Один из лучших периодов ее жизни.       Нет, тоже не то. Группа распалась спустя год, потому что тренер переехал жить в другую страну. Больно думать о том, как Хокинс переживала это расставание, а воспоминания о тренировках навевают хоть и приятную, но все же грусть.       Сложно достать из памяти что-то действительно стоящее, когда ты отчаянный домосед.       Восемнадцать лет. Несколько лет назад у Сары появилась лучшая подруга, с которой они были не разлей вода. Обе девушки знали, что будут дружить до старости. Они были разными, но у них было так много общего. Столько веселых дней, проведенных вместе. Поездка на отдых, прогулки по ночному городу, отмечали праздники — Дни Рождения, Новый Год и Международный женский день.       Увы, мимо. Они перестали дружить полгода назад. Купив парные кольца, будто сглазили вечную дружбу и поругались ровно через месяц. Теперь воспоминания о тех днях не такие теплые и счастливые, какими могли бы быть.       «Стоп, но ведь буквально вчера…» — Сара осознала, что вчерашний день стал одним из самых счастливых дней ее жизни. Воскресенье прошло волшебно, начиная кудрявой укладкой девушки и заканчивая тем, как Сириус проводил ее до гриффиндорской гостиной. Вот оно! То, что нужно!       Блэк сосредоточилась на воспоминании, пока оно еще свежо в голове, восстановила картинку прошлого вечера.       Сделав глубокий вдох и выдох, Сара сделала необходимое движение палочкой и четко произнесла заклинание:       — Экспекто Патронум.       Произошло ровным счетом ничего.       — Как вас вообще перевели из Америки к нам с вашими-то познаниями, мисс Блэк, — быстро, выплевывая слова, произнес Снейп прямо за спиной девушки. Она не заметила, как он подошел, либо он подкрался очень резко, будто чувствовал ее неудачу за милю. — Ах да… Может быть, поэтому и перевели, — с брезгливой ухмылкой бросил он, удаляясь в сторону другого круга.       Сара повернулась в его сторону, раскрыв от возмущения рот. Так и хотелось бросить в ответ что-нибудь ядовитое, но Гарри схватил ее за запястье и помотал головой.       — Не слушай его, ты ведь только начала изучать магию, — прошептала Гермиона. — Патронус достаточно сложное заклинание, не всем великим волшебникам оно под силу. А ты изучила только темы первого и второго курсов. Это нормально, что у тебя не получилось с первого раза.       — И у меня вышло далеко не сразу, — подбодрил Сару Рон, — не переживай, правда. У тебя все получится.       — Он оскорбляет меня уже седьмой год, — Невилл тоже говорил шепотом, — с ним бесполезно спорить. Гермиона права — лучше игнорировать.       «Я ведь предупреждал, не обращай внимания на него. Его пакости не стоят твоих нервов», — пронеслись в голове Сары слова Люпина. Хоть он и говорил о Пивзе, это можно было адаптировать под любой раздражающий объект.       — Хорошо-хорошо, поняла. Неприятностей на факультет навлекать не хочется, в самом деле. Вы его терпите, значит и я потерплю, — твердо сказала Сара.       — Какое воспоминание ты выбрала? — поинтересовалась Луна. Взгляд ее светлых серо-голубых глаз казался каким-то отстраненным и невинным.       — Вчерашний поход на концерт с отцом, — ответила Блэк. — Мне кажется, лучше дня в моей жизни еще не было.       — Хорошее воспоминание, но, может, оно недостаточно сильное? Тебе совсем нечего больше вспомнить? — Луна Лавгуд была одной из немногих, кто знал правду о Саре.       Блэк молча покачала головой, а затем попробовала заклинание снова, но эта и последующие три попытки не увенчались успехом. Девушка опустила руки.       — Я долго искал то самое воспоминание и теперь пользуюсь им до сих пор, — попытался обнадежить подругу Гарри. — Если не получается с этим, значит ты обязательно найдешь другое и все получится, я уверен!       — На сегодня довольно! — громко объявил Снейп. — Плохо. Я доложу профессору Люпину, что вам еще практиковаться и практиковаться в этом заклинании.       — Но, сэр, ведь почти у всех получились прекрасные патронусы! — запротестовал Терри Бут.       — Не вы здесь преподаватель, Бут, — отрезал профессор. — Минус пять очков Когтеврану. — (Половина студентов этого факультета недовольно и бессильно простонали.) — Оставшиеся полчаса посвятим дуэлям.       Распределение на пары было максимально странным и нелогичным, но Снейп явно делал это специально. Саре досталась Пэнси Паркинсон.       Силы девушек были предельно не равны. Пэнси знала намного больше, действовала ловчее, поэтому Блэк оставалось только отбивать заклинания, безостановочно посылаемые в нее. Сара попросту не могла сосредоточиться, чтобы поймать момент и наслать на противницу проклятие в ответ.       — Если на вас нападет Пожиратель, вы планируете отделаться от него одним «Протего», я правильно понял? — Снейп вновь появился прямо за спиной Блэк. Он говорил с таким отвращением, что хотелось резко повернуться и ударить его по лицу кулаком.       — Остолбеней! — крикнула Сара, моментально убрав щит. Паркинсон как раз дала слабину, не успела среагировать на внезапное парирование гриффиндорки и отлетела в стену, ударившись спиной. — Петрификус Тоталус! — парализованное тело слизеринки осело на каменный пол.       — Ну, так нападайте. — Голос Сары звучал равнодушно, она даже не повернулась к профессору, которому адресовала свое предложение, и безразлично наблюдала за тем, как тело Пэнси сползает по стене.       Снейп молча простоял так еще с минуту. В жилах его закипела кровь, Блэк это знала. Наконец зельевар развернулся и ушел в противоположный конец помещения, шурша своей мантией. Он даже не удосужился привести в чувства ученицу своего факультета, поэтому это пришлось делать Малфою, находившемуся через одну пару от девушек.       — Поттер, вы знаете что-то помимо «Экспеллиармуса»? — послышался издалека сухой голос Северуса.              — Говнюк! Какой же говнюк! — шипела Сара, когда она с друзьями покинула кабинет защиты от темных искусств. — Как вы его терпите!!! Семь!!! Чертовых!!! Лет!!! Я не буду посещать больше занятия с ним на замене. Думаю, Римус не сильно рассердится.       — Римус? — переспросил Рон, удивившись, что Сара назвала профессора Люпина по имени. Никто из троицы не осмеливался называть его так за семь лет знакомства даже за пределами школы.       — Блэк. После уроков. В мой кабинет. — Заглушил его резкий и холодный голос Снейпа. Быстрым шагом он прошелестел мимо компании и скрылся за поворотом.       — Вы думаете, он слышал?! — опешила Сара и затормозила, глядя вслед зельевару.       — Он же легилимент! — сказал Рон.       — Это еще не точно, а вот твое обращение к нему на уроке ему явно не понравилось, — констатировала Гермиона.       — Кстати, это было очень ловко, — заметил Уизли.       — Рональд! — Грейнджер возмущенно ударила парня учебником по плечу.       — А что? Это чистая правда. — Тот пожал плечами и потер ушибленное место.       — Я стоял далеко от вас, что случилось? — заинтересовался Гарри.       Ребята посвятили друга в историю по пути в библиотеку. Поттер без всякого сомнения занял позицию Сары, что снова вызвало волну негодования у Гермионы.       — Совсем страх потеряли! — сердилась она.              Проторчав три часа в библиотеке, Сара оставила своих друзей наедине с домашней работой, а сама направилась в кабинет профессора Дамблдора. Туда ее никто не звал, но она была уверена, что в приеме ей не откажут. Как минимум, ей очень нужно было поговорить с директором.       — Лимонные дольки!       — Все верно! — проскрипела горгулья и отпрыгнула вбок, пропуская девушку на винтовую лестницу, ведущую в башню директора.       Сара остановилась перед тяжелой дверью, вздохнула и постучалась.       — Входите, мисс Блэк, — тихо послышался из кабинета голос Альбуса Дамблдора.       — Добрый вечер, сэр, как вы… — девушка была очень удивлена. Войдя в большое круглое помещение, она плотно закрыла за собой дверь.       — Я знаю многое, Сара, — директор улыбался себе в серебристые усы, лучистым взглядом глядя на студентку из-под своих очков-половинок. — Зря вы так с Северусом.       — А как с ним иначе? — возмутилась Блэк. — Почему он позволяет себе так относиться к ученикам? И не только.       — Пожалуй, вы сами знаете ответ на свой вопрос.       — Нет, не знаю. — Девушка села на стул по другую сторону директорского стола.       — Его уже не изменить, просто смиритесь с этим, — пожал плечами Альбус и потянулся за чем-то в ящик стола. — Вы же не хотите неприятностей с преподавателями?       — Нет, сэр… — Сара поджала губы. Директор действительно прав.       Дамблдор покивал головой и продолжил возиться с ящиками. Повисло молчание. Блэк было довольно неловко сидеть и просто наблюдать, как директор что-то ищет, не говоря ни слова. Продолжить диалог самостоятельно она не решалась.       Наконец Альбус выудил из ящика цилиндрическую жестяную банку чайного цвета и поставил на стол.       — Хотите лимонную дольку? Засахаренные. М-м, я их обожаю, — он снял с банки крышку, вдохнул аромат лакомства и расплылся в детской улыбке.       — Не откажусь, — ответила Сара и протянула руку. Директор положил в ее ладошку несколько слипшихся лимонных кусочков.       Блэк разделила дольки и засунула одну за щеку. Кислый сок, щипавший язык и слизистые, компенсировал вязкий, сладкий растаявший сахар. Смесь медленно и приятно стекала в горло, обволакивая его стенки.       — Мадам Розмерта знает толк в засахаривании лимона, — довольный Дамблдор медленно наклонял голову из стороны в сторону.       — Это она готовила? — Сара удивилась.       Альбус кивнул головой.       — Вам стоит извиниться сегодня перед Северусом, когда пойдете к нему в кабинет, — после недолгой трапезы продолжил он.       — Вы знаете, зачем он меня вызвал?       — Зачем вы прилюдно назвали его Пожирателем? В принципе, зачем?       — Вы знаете ответ.       Дамблдор усмехнулся.       — Просто устройте с ним перемирие и конфликт будет исчерпан.       — Сразу после того, как я перемою сотню котлов с пригоревшими остатками зелий.       — Вполне возможно.       Сара закатила глаза и вздохнула.       — Это будет вам очередным уроком, что нужно быть терпеливее.       — Сначала Пивз, теперь Снейп, — Сара загнула два пальца на руке. — Кто или что дальше?       — Профессор Снейп, — поправил ее директор. — Лучше, если следующего раза не будет. Вы меня понимаете?       — Понимаю…       — Работайте.       — Сэр, можно вопрос?       — По-моему, вы уже задали его, — Дамблдор улыбнулся. — Тем не менее можете задать еще один.       — Вчера на концерте папа упомянул, что любит мою маму. Вы знаете ее? В своем скрипте я ничего не указывала по поводу второго родителя в вашем мире.       — Да… Да… — Альбус пожевал губы и посмотрел в сторону окна.       Из башни директора открывался прекрасный вид на Черное озеро, тихая водная гладь которого переливалась и сверкала в лучах заходящего солнца, и глубокого изумрудного цвета холмы, простиравшиеся за ним. Вечернее пастельно-голубое небо окрасилось золотом, по нему плыли кудрявые, похожие на сахарную вату, белоснежные облака.       — Ваша мать, Клементина Хокинс, — (В этот момент глаза Сары полезли на лоб.) — была доброй, мудрой и замечательной девушкой. — Директор продолжал смотреть на пейзаж за окном. Его взгляд казался немного затуманенным, он не моргал — очевидно, в своих воспоминаниях вернулся лет на двадцать-двадцать пять назад. — Она всегда была готова помочь другим, старательно училась, но всегда находила время побегать с друзьями, отдохнуть и повеселиться. Клементина училась на Когтевране на одном курсе с вашим отцом. Они, надо сказать, не сразу поладили. Сириус любил пошутить над ней, подергать за длинные косы, будучи неугомонным первокурсником. Потом они много ругались, ну, и… В общем, вам лучше увидеть все самостоятельно.       Дамблдор поднялся из своего кресла, оттолкнувшись от подлокотников, и медленно пошел к стеклянному стеллажу с большим количеством прозрачных колбочек и пробирок разных размеров.       — Подождите, сэр. — Сара подорвалась вслед за директором. — Вы сказали: «Клементина Хокинс». Хокинс — это же моя настоящая фамилия. Из моего мира.       Альбус утвердительно промычал в ответ, перебирая пробирки, на которых были написаны имена: одни из них повторялись, другие были единичны, некоторые Сара уже встречала. В колбочках содержались серебристые нити, издававшие легкое лучение. Девушка знала, что это воспоминания и директор хочет их показать через Омут Памяти.       — И что вас смущает? — поинтересовался Дамблдор. Наконец между его длинных хрупких пальцев оказалась пробирка с еще не потертым временем, будто наклеенным вчера, кусочком пергамента с убористой надписью «Клементина Хокинс, 1971 — 1980. Восп. от Блэка, Люпина, Петтигрю и Поттера».       — Это чистое совпадение? Наши фамилии.       — Думаю, да. — Он достал вторую, точно такую же, пробирку, только надпись на ней гласила «Клементина Хокинс, 1971 — 1978», и направился к большой каменной ширме, скрывавшей что-то в стене кабинета.       — Но как это возможно?       Ответа не последовало, что поставило Сару в полнейшее недоумение.       Ширма раздвинулась, открывая доступ к неглубокому каменному сосуду, стоявшему в углублении стены. Сосуд круглой формы был опоясан по краю резными письменами и символами. От его содержимого исходило яркое серебристо-голубое свечение.       — Омут Памяти, — пояснил Дамблдор. Кончиком своей волшебной палочки он подцепил нити из второй пробирки и опустил их в сосуд. Два вещества смешались и начали быстро вращаться. Поверхность стала молочно-белой и, как стекло, прозрачной. — Сейчас вы увидите мои воспоминания о Клементине. Наклонитесь сюда.       Сара послушно приблизилась к Омуту и склонилась к нему настолько низко, что коснулась кончиком носа содержимого непонятной консистенции, которая приятно холодила кожу. Где-то глубоко появился Большой зал Хогвартса, будто Блэк смотрит на него сверху. Вокруг девушки все завертелось и ее втянуло в помещение.              Зал абсолютно ничем не отличался от того, который посещала гриффиндорка по три-четыре раза на дню. За столами факультетов шумели и смеялись ученики. Перед преподавательским столом был установлен стул, к которому подошла профессор МакГонагалл (помолодевшая на двадцать пять лет) и водрузила на него Распределяющую Шляпу (заплаток на ней было чуть меньше обычного). Группка новоиспеченных первокурсников нервно толкалась, не в состоянии успокоиться — все взбудоражены предстоящим распределением.       Особняком от ровесников стоял худощавый мальчик. Он был почти самым высоким среди своих будущих однокурсников, но выглядел очень болезненно. На его лице красовалась пара глубоких шрамов. Сара сразу поняла, что это Римус Люпин. Вид у него был потерянный.       Дальше внимание Сары привлекла небольшая перепалка в самом центре толпы. Девушка подошла ближе и встала на носочки, чтобы лучше разглядеть.       — И как мне с тобой учиться следующие семь лет, Блэк?! — пыхтя, возмущался черноволосый лохматый мальчик, копия Гарри Поттера. Очки в круглой оправе на нем съехали вбок. Джеймс отчаянно пытался вытянуть что-то из рук соперника.       — О-о-очень увлекательно! — злорадно усмехнулся Сириус. Его кудрявые волосы казались намного гуще, чем сейчас, — наверное, многие девчонки завидовали.       — Успокойтесь! Вы сейчас здесь все разнесете, если эта штука взорвется в ваших руках! — бросилась их разнимать зеленоглазая девочка с длинными огненно-рыжими волосами — Лили Эванс.       Сара с улыбкой покачала головой, оценивая происходящее, как обычное глупое ребячество. Тут же она обратила внимание на долговязого парнишку с черными сальными волосами; он с откровенным неодобрением и даже отвращением смотрел на дерущихся. Безусловно, это был Северус Снейп.       Вмешалась Минерва, сделав мальчикам выговор, и отобрала небольшую плоскую коробку. Что она в себе содержала, Сара не знала.       Началась церемония распределения.       — Андерсон, Нил.       — Пуффендуй!!!       — Блэк, Сириус.       — Гриффиндор!!!       — Гилберт, Эдмунд.       — Слизерин!!!       В какой-то момент Блэк даже наскучило за этим следить. Дети на стульчике сменялись либо слишком быстро, либо очень медленно. Некоторым ребятам Шляпа давала моментальный ответ, едва коснувшись своими полями волос. Для других же требовалось больше раздумий.       — Хокинс, Клементина.       Сара оживилась.       Из толпы уверенным шагом вышла хрупкая девочка низкого роста. Пышная русая коса, завязанная синим атласным бантом, свисала ниже поясницы. Клементина дошла до стульчика, взобралась на него и МакГонагалл водрузила шляпу ей на голову.       — Мгм… — проворчала Шляпа. — Вижу, в вас полно отваги… Непреодолимая тяга к знаниям… У меня есть два прекрасных варианта для вас… Какой же выбрать?.. Хм-м-м…       Эмоции, которые испытывала в тот момент Клем, было не видно — лицо девочки полностью скрылось за полями шляпы.       — Решено! Когтевран! — раздалось долгожданное решение. Зал в очередной раз разразился аплодисментами, а за столом орлиного факультета радостно засвистели, встречая новую однокурсницу.       Сара подобралась ближе к своей юной матери, чтобы как следует рассмотреть черты ее внешности. Девушка испытала смешанные ощущения, ведь Клементина Хокинс была точной ее копией. Или наоборот?.. В любом случае, Сара прекрасно помнила свои детские фотографии. Так вот, Клем и Сара были, как две капли воды: белоснежная кожа, светло-русые, длинные, густые волосы, серо-голубые глаза миндалевидной формы, мягкие черты лица визуально делают свою обладательницу на пару лет младше. Они даже улыбаются одинаково, вот только, у Клементины, по всей видимости, с рождения идеально ровные зубы, а Саре пришлось носить брекеты в подростковом возрасте, чтобы добиться идеальной улыбки.       — Эванс, Лили.       — Гриффиндор!!!       И в этот момент окружающие люди и объекты мгновенно растаяли.              Большой зал сменился внутренним двором, цветущим и ярко-зеленым, освещенным высоким и теплым майским солнцем.       Альбус Дамблдор, не сильно изменившийся с настоящих времен, шел по дорожке, вымощенной серым кирпичом. Его волнистые локоны серебристых волос спадали на плечи. На носу те же очки половинки, а мантия — глубокого рубинового цвета. Сара шла бок о бок с ним.       Поравнявшись с раскидистым дубом, директор остановился и посмотрел на детей, сидевших у основания дерева и перешептывающихся.       — Хокинс, какая мандрагора тебя укусила? Ай!       Сириус Блэк спиной облокотился о ствол дуба и зажмурился от боли. Рядом с ним сидела Клементина и ваткой обрабатывала ссадину на коленке гриффиндорца. Его брюки в этом месте были разодраны.       — Прости-прости! — молила девушка и осторожно дула на ранку. — Она скоро заживет.       И через пару секунд неуверенно добавила:       — Может, будем дружить?..       Блэк широко открыл глаза, поднял голову и ровно сел. Сначала он с недоверием посмотрел на Хокинс, но довольная ухмылка очень быстро поползла на его лице. Он протянул ей руку.       — Будем.              Также резко и головокружительно, как в прошлый раз, двор сменился кабинетом ЗоТИ. Под потолком класса висел скелет птеродактиля, который Сара раньше не видела. Наверное, страшных существ и без того было достаточно, чтобы любоваться каждый урок скелетом не самого приятного вида, поэтому его и убрали.       По окну барабанил ливень, оставляя после себя грязные, мутные разводы. Дождь стоял серо-коричневой стеной, так что разглядеть что-либо происходящее за пределами комнаты было невозможно.       Чтобы достаточно осветить помещение, были зажжены дополнительные свечи.       Ослепительная вспышка молнии на секунду осветила кабинет, а затем далеко за стенами замка послышались раскаты грома.       За преподавательским столом сидел Дамблдор. В этот раз его волосы были собраны в низкий хвост, одет он был в темно-фиолетовый костюм, состоявший из брюк и жилетки. На воротнике отглаженной белоснежной рубашки вышиты золотой парчой замысловатые узоры. Он изучал учебник, но его одиночество продлилось недолго — в кабинет посыпали ученики, немного промокшие и запыхавшиеся.       — Надеюсь, ваше утро сегодня добрее, чем погода за окном. — Альбус лукаво улыбнулся и встал с места, чтобы всех поприветствовать.       Первую парту второго ряда заняли Клементина и Сириус, повзрослевшие на два года. Выросли они не только внешне, но и внутренне — в их взглядах сейчас читалось больше умных мыслей, нежели на первом курсе.       — У нас сейчас сложная ситуация. К новому учебному году мы так и не смогли найти замену предыдущему преподавателю, профессору Допплеру, к сожалению… — Дамблдор вздохнул. — Поэтому пока я буду вести у вас занятия. Надо заметить, по преподаванию я соскучился. — Он улыбнулся присутствующим и в его глазах заплясали веселые искорки. — Итак, тема сегодняшнего занятия — Ведьмы.       Класс зашелестел учебниками и свитками пергамента.       — Что вы знаете об этих существах? Можете ли их охарактеризовать?       За первой партой второго ряда вверх взметнулась тонкая рука, позади нее еще несколько.       — Прошу, мисс Хокинс. Не вставайте.       — Ведьмы — уродливые существа, — начала с места Клементина, — внешне напоминающие старую волшебницу с бородавками и отличающиеся зеленоватым оттенком кожи. Однако часто они применяют колдовство, чтобы предстать в прекрасном образе. Обладают скверным нравом и любят поедать детей.       — Отлично, мисс Хокинс. Пять баллов Когтеврану! — Дамблдор сделал пометку в своем пергаменте. — Запишем признаки, названные Клементиной.       Ученики быстро заскрипели перьями. Внезапно директор добавил:       — А вы знаете анекдот про тролля, лепрекона и ведьму?       С задней парты послышался одобрительный гул Джеймса Поттера и Питера Петтигрю, но шутку Сара так и не узнала — комната вновь завертелась и растворилась, превратившись в библиотеку.              Блэк-младшая и Дамблдор медленно шли вместе вдоль книжных стеллажей с невообразимым количеством увесистых фолиантов и невесомых справочников. Объемы школьной библиотеки всегда поражали Сару.       Директор взглядом перебирал надписи на корешках книг, периодически вытаскивая на треть тот или иной экземпляр. Он проводил длинными тонкими пальцами по обложке, отрицательно покачивал головой, задвигал книгу на место и продолжал поиски.       За одним из стеллажей послышалось раздраженное шиканье.       — Сириус, ну как ты не понимаешь! У нас на носу ЖАБА, нам необходимо готовиться! Какие эксперименты с парнями?       — Хокинс, мы полдня уже тут сидим! — жалобно зашептал в ответ Блэк. — А сегодня между прочим воскресенье!       — Бери пример с Джеймса! — возмутилась Клементина. — Сидит с Лили и покорно зубрит трансфигурацию в дальнем углу библиотеки.       — Поэтому я и хочу его поскорее вытащить отсюда вместе с собой, встретиться с Питером и Римусом и позависать где-нибудь!       — Римус тоже помогает Питеру с подготовкой, — отрезала Клем и усерднее заскрипела пером.       — Ты невыносима, Хокинс! — театрально захныкал Сириус.       — Я тоже тебя люблю.       Сара выглянула в этот момент из-за стеллажа и успела разглядеть, как ее мать с улыбкой взлохматила челку, спадавшую на лоб Блэка-старшего. И еще одна смена локации.              Снова Большой зал Хогвартса, празднично украшенный и заполненный студентами-выпускниками в черных мантиях и конфедератках. Цвет кисточки конфедератки соответствовал факультету, на котором учился выпускник. В зале шумно из-за разговоров, смеха и изредка взрывавшихся хлопушек, осыпавших все вокруг разноцветными конфетти. Хозяев хлопушек долго искать не пришлось — мимо Сары пронеслись Джеймс и Сириус, громко хохоча.       — Прошу внимания! — голос Дамблдора был настолько громким, что отражался от стен замка и казалось, что они дрожат. — Начинаем церемонию награждения.       Разговоры стихли, присутствующие, в их числе Сара, повернулись в сторону директора. Он стоял у своей золотой кафедры в виде совы, даже с такого дальнего расстояния было видно, как его глаза сияют добром и счастьем. Альбус был одет очень празднично, Сара никогда его таким не видела: белая парадная мантия, вся расшитая золотыми цветами с небольшими рубиновыми камушками. Голова украшена такой же белой тюбетейкой.       Преподаватели, выстроившиеся в шеренгу позади директора, нарядились торжественно, но менее броско. Сара про себя отметила, что профессор МакГонагалл выглядит восхитительно: черные волосы собраны в объемный пучок, атласное платье в пол благородного глубокого изумрудного цвета с такого же оттенка мантией из струящейся ткани. Декан Гриффиндора в любое время преподносила себя впечатляюще, но в тот день особенно.       — Итак, сегодня у нас с вами счастливое событие, которое бывает раз в жизни! — продолжил Дамблдор, когда все притихли. — Семь лет назад вы впервые оказались в стенах этого замка. Вы были совсем малютками, которым предстояло познать многогранность мира волшебства. Теперь вы стоите передо мной взрослые, мудрые, с блеском в глазах, целеустремленно смотрите в будущее. Вы — выпускники. Я горжусь каждым из вас! Вы преодолели невероятный путь. Пришло время нам попрощаться. — (Профессор в лиловой бархатной мантии, которую Сара не знала, достала из кармана белоснежный платочек и вытерла подступившие слезы.) — Для начала я бы хотел пригласить на эту сцену лучших учеников. Эдмунд Гилберт, Колин Перри, Клементина Хокинс, Лили Эванс, прошу.       Директор в приглашающем жесте провел рукой в сторону от себя. Под звонкие овации и свист на подиум вышло четверо студентов: слизеринец, пуффендуец, когтевранка и гриффиндорка. Сара с восторгом смотрела на них. Они были ее ровесниками, но выглядели намного взрослее. Будущие великие волшебники и волшебницы.       А в этом возрасте — восемнадцать лет — внешних сходств между Клементиной и Сарой стало еще больше. Если бы Блэк не знала, что видит воспоминания Дамблдора о своей матери, то подумала бы, что перед ней ее будущее.       Дамблдор церемониально вручил каждому по небольшому кубку из золота, пожал руку и попросил выступить с речью.       Окружение вдруг стало полупрозрачным и легким, быстро задвигалось — произошла перемотка воспоминания. Клементина начала свою речь.       — Добрый день, дорогие выпускники и преподаватели. Для меня большая честь стоять перед вами. — Хокинс улыбнулась, глаза ее искренне блеснули. — Мы не боимся смерти, ведь думаем, что жизнь длинная и мы можем еще многое успеть. Я говорю об этом именно сейчас, потому что в этот чудесный день я оглядываюсь назад, чтобы посмотреть на пройденный мною путь. Сделайте это вместе со мной. — Она выдержала минутную паузу. Лица присутствующих в зале изменились, стали более серьезными и задумчивыми. — Теперь вы со мной согласитесь, что время летит со скоростью света. Время не ждет. Его остается у нас не так много. В такой прекрасный день легко думать, что все хорошо. Но впереди нас ждут и мрачные дни, и множество испытаний. В подобные дни вам как никогда будет нужна надежда. И она есть в каждом из вас, даже если сидит очень-очень глубоко. Пообещайте мне, что надежду вы не потеряете. Пообещайте мне, что проживете достойную жизнь, не потеряете ни секунды нашего драгоценного времени. Пообещайте, что будете помнить о том, кто вы есть и кем вы хотите стать. Я провела с вами замечательные семь лет и по каждому из вас я буду скучать. Спасибо вам.       Сцена растворилась.              Сара стояла в кабинете Дамблдора, склонившись над Омутом Памяти. Она выпрямилась и вытерла слезы рукавами свитера. Блэк повернулась к директору, тот смотрел на нее с пониманием.       — Это все? — девушка не ожидала, что все закончится так быстро.       — Нет, есть еще воспоминания друзей Клементины. Вы готовы их увидеть или?..       — Да! Я хочу. — Блэк даже не дала ему договорить.       Альбус кивнул головой и добавил содержимое второго пузырька в чашу. Сара тут же наклонилась к ней, все вокруг снова поплыло и завертелось.       По коридору Хогвартса на втором этаже одиноко идет Снейп-первокурсник с тяжелой стопкой книг в руках. Судя по погоде за окном, с начала учебного года прошло не более двух месяцев. Чуть впереди Северуса идет Хокинс в компании шатенки, которая была выше ее на голову, — одноклассницы Клементины.       С громким топотом из-за угла выбегают Джеймс и Сириус. Они сбивают Снейпа с ног и тот падает на колени, роняя учебники на пол.       — Ой, прости, Нюниус, не заметили! — кричит Поттер.       — Эй, Хокинс! — задорно окликает Блэк когтевранку, дергает за косу и убирается восвояси со своим другом.       Клементина успевает только бросить ругательное слово ему вслед.               Хокинс неторопливым шагом пересекает внутренний двор, направляясь к старому дубу. На плече болтается увесистая сумка, незакрывающаяся до конца, а у нее в руках стопка из нескольких книг и свитков.       На улице тепло, слабый ветерок ласкает кожу, солнце стоит высоко и заливает территорию замка ярким светом. Конец мая — пора подготовки к переводным экзаменам. В такую чу́дную погоду невыносимо оставаться в библиотеке, именно поэтому Клементина покинула стены школы.       Со спины к ней подкрадывается Сириус Блэк и активизирует хлопушку в своих руках, потянув за ниточку. Громкий хлопок пугает Хокинс, она подпрыгивает, учебники валятся из рук. Девочка быстрее мысли выхватывает палочку и с разворота произносит:       — Остолбеней!       Сириус уже повернулся и принялся убегать с места «преступления», но заклинание сбило его с ног, он запнулся и рухнул на землю, разодрав штаны на правой ноге. На колене образовалась крупная ссадина. Гриффиндорский проказник перевернулся и сел, осмотрел ранку и возмущенно фыркнул:       — Ты что творишь, Хокинс?       — Я?! — Клементина взвинтилась. — ЭТО ТЫ ЧТО ТВОРИШЬ?!       — Это просто фокус!       — Фокус?!       — Да!       — Ты чуть до инфаркта меня не довел!       — Молодая еще для инфарктов. — Он усмехнулся.       — Это ты еще легко отделался Блэк. — Клем скрестила руки на груди. — А если бы я запустила в тебя что-нибудь посильнее? Не каждый день, знаешь ли, на безопасной территории Хогвартса нападают на учеников.       — Ну, не запустила же, — пожал плечами Сириус. — Погоди, ты что, беспокоишься за меня? Переживаешь, что было бы, используй ты другое проклятье? — он игриво приподнял бровь.       Клементина растерянно посмотрела по сторонам.       — Ничего я не переживаю… — она опустилась на колени и принялась собирать свои книги и пергамент.       — И ты даже не соизволишь извиниться за причиненный ущерб? — взбунтовался Блэк, когда девочка встала, повернулась к нему спиной и продолжила свой путь.       — А ты? — она остановилась.       — Проще надо относиться к приколам, Хокинс.       — Проще надо относиться к ссадинам, Блэк.       Молчание.       Клем вздохнула, покачала головой и вернулась к Сириусу.       — Ладно, — она протянула руку. — Пойдем. Только обойдемся без мадам Помфри.       Сириус уцепился за ладошку однокурсницы и поднялся с земли. В помощи девочки он на самом деле не нуждался и держался за ее руку для вида. Театрально прихрамывая, он дошел под ручку с Клементиной до самого дуба и, облокотившись о ствол дерева, скатился на траву.       Хокинс устроилась с ним рядом, аккуратно опустив свои вещи в небольшое гнездышко, образованное придаточными корнями дуба. Покопавшись, она выудила из сумки ватку и бутылек из непрозрачного коричневого стекла.       — Ты с собой половину дома носишь? — с издевкой в голосе спросил Блэк.       — Пригодилось раз в год, как видишь, — безразлично ответила девочка.       Клементина смочила ватку и осторожно приложила к ссадине.       Сириус шикнул. Хокинс легонько подула на ранку и продолжила обработку.       Мальчик зажмурился и откинул голову назад. Было непонятно, действительно ли ему так больно или он нагло притворяется.       — Какая мандрагора тебя укусила, Хокинс?!       — Прости, — просто ответила Клем. — Она скоро заживет.       Тем временем кровотечение остановилось, а поврежденная кожа стала медленно стягиваться.       Клементина взглянула на Сириуса и с опаской предложила:       — Может, будем дружить?..       Мальчик поднял голову, широко открыл глаза и уставился на когтевранку. Этого предложения он и добивался, но было необходимо разыграть муки раздумий. Долго продержаться он не смог. Довольная ухмылка быстро поползла по его лицу. Сириус протянул Клементине руку.       — Будем.       Хокинс покраснела и смущенно заключила ладошку Блэка в рукопожатие.              На этот раз Сара приземлилась прямо на мягкую кровать рядом с Джеймсом Поттером. На противоположной кровати сидели Питер и Римус. Джеймс лениво перебирал струны на самой обыкновенной гитаре и напевал песню Дэвида Боуи «We Are the Dead»:       — We’re taking it hard all the time       Why don’t we pass it by?       Just reply, you’ve changed your mind       We’re fighting with the eyes of the blind       Taking it hard, taking it hard…       Надо признать, он очень фальшивил на высоких нотах, но в целом слушать его было приятно. Во всяком случае, Поттер не на большой сцене выступал перед многотысячной аудиторией, а развлекал своих товарищей, которые плавно и синхронно покачивались из стороны в сторону в такт музыке.       Дверь спальни мародеров резко распахнулась и на пороге появился взъерошенный и запыхавшийся Сириус. Его взгляд горел безумной идеей.       Джеймс перестал играть и все трое повернулись к другу.       Блэк перевел дух и с отдышкой выдал:       — Я хочу… признаться Хокинс… помогите… организовать свидание…       И он рухнул на кровать рядом с Поттером.       — Бродяга, ты серьезно? — взбудоражился Питер, внимательно уставившись на него. Краем глаза Сара заметила легкую усмешку на лице Люпина. Джеймс недоумевающе смотрел на Сириуса, переваривая полученную информацию.       — Ну что вы так на меня уставились?! — вопросительно развел руками Блэк. — Вы усугубляете мое положение. Я долго думал над ним.       — Пять минут? — насмешливо спросил Джеймс.       — Иди к черту, Поттер! — Сириус толкнул его в плечо. — Вы же знаете, что она мне с первого курса нравится. И мы 4 года уже дружим! Не могу я, люблю я ее!       Блэк в чувствах упал спиной на матрас и закрыл лицо ладонями.       — И как же мы тебе поможем? — поинтересовался Джеймс, переглянувшись с парнями. Те пожали плечами в ответ и помотали головами.       — Я понятия не имею, как признаваться девчонкам в чувствах! — застонал Сириус.       — А я типа имею? Бро, меня Эванс только и делает, что отшивает.       Блэк снова сел, впился взглядом в Римуса и взмолился:       — Давай, Луни, ты же самый умный у нас.       — Ты же знаешь, я не специалист в этом деле… — скромно проговорил Римус.       Сириус повернул голову к Питеру и посмотрел с угасающей надеждой в глазах, приподняв жалобно густые черные брови.       — На меня девчонки вообще внимания не обращают, ты в курсе, — вздохнул Петтигрю.       — Ребята-а-а!!! — разочарованно взвыл Блэк и схватился за волосы. — Как пранки устраивать, так вы мастера, а как другу помочь!..       Он вскочил и быстрым шагом заходил по комнате.       — Давайте думать, — предложил Джеймс и задумчиво уперся в колени.       — Давайте думать! — повторил Сириус.       — Какие красивые и романтичные места у нас есть в Хогвартсе, чтобы можно было уединиться на часок? — начал Римус.       — Это я вас хочу спросить, — парировал Блэк.       — Астрономическая? На звезды посмотрите, — предложил Питер.       — Холодновато в ноябре устраивать романти́к на башне, — отрезал Сириус.       — Внутренний двор слишком людно… — Люпин перебирал в голове места школьной территории.       — Берег озера?       — Холодно, слышишь меня? — Сириус схватил Питера за плечи и потряс. — Холодно!       — Тогда, может, теплицы?       — А-ха-ха! Привет, Хокинс, приглашаю тебя на свидание в теплицы, будем выращивать коноплю! — саркастически взорвался Блэк.       — Библиотека? — предположил Джеймс.       — Ну да, наилучшее место для хорошего свидания — библиотека, в которой она и без того проводит полдня! Заодно по шее получим от мадам Пинс за принесенную еду. — Голос Сириуса становился все более раздраженным.       — Что?! — в один голос опешили мародеры.       — Что?       — Еду? — переспросил Джеймс.       — Да, а что? Я же сказал: «с-в-и-д-а-н-и-е».       — Ты где собрался ужин доставать, прости меня? — Поттер шокировано смотрел на друга.       — С кухни стащить?.. — неуверенно предположил Сириус.       — Может, тогда уже в Большом зале все и устроишь? — порекомендовал Питер.       — Хвост, ты гений! — Бродяга вновь приблизился к другу и обхватил ладонями его лицо. — Давай я тебя расцелую? — он так и плевался сарказмом.       — Не надо!       Петтигрю ловко вывернулся из хватки Блэка, перекатился на другой край кровати и спрятался за спину Римуса.       — Давайте побеседуем с эльфами? Они наверняка что-нибудь предложат, — подал голос Римус.       — Звучит… — прищурился Сириус. — Вперед!       Он махнул рукой и пулей вылетел из спальни. Парни переглянулись — во взглядах ни капли осознания, что вообще происходит.       — Средь бела дня решил на кухню ворваться? — Джеймс отложил гитару. — Мы даже не утвердили это решение.       — Он в отчаянии… — констатировал Люпин.              Возле круглого столика в самом дальнем углу паба «Три метлы» стоит Сириус Блэк в окружении друзей и нервно дергает носком правой ноги, теребя подбородок.       — Этого точно достаточно? — он оглядывает все содержимое дубового столика.       Новейшая белоснежная скатерть, идеально отглаженная; фарфоровый сервиз на двух персон; в высоких бокалах игристое шампанское, пузырьки которого поднимаются со дна на поверхность и лопаются; в тарелках запеченная в яблочном соусе индейка и золотистый картофель; пара изящных восковых свечей парит в воздухе, приглушенный свет создает романтичную обстановку; небольшой букет роз в хрустальной вазе дожидается свою будущую владелицу. Место отгорожено от посторонних глаз ширмой из красного дерева.       Именно эльфы-домовики надоумили Блэка устроить свидание в Хогсмиде, а не на территории школы. А Римус, услышав их предложение, хлопнул себя по лбу со словами: «Какой же я дурак! Почему сразу не догадался?!»       — Она твоя! — Джеймс по-братски хлопнул Сириуса по плечу.       — Смотрите, она идет! — Питер показал пальцем в сторону окна. К пабу действительно приближалась Клементина. В светло-бежевом пальто, бордовом шарфе с кисточками, накрашенная такой же бордовой помадой и с прямыми распущенными волосами она выглядела неотразимо. Уверенной походкой в грубых ботинках Хокинс рассекала пространство.       — Уходите быстрее! — Блэк вытолкал товарищей за пределы приватной зоны.              Просторный светлый зал с белыми стенами и колоннами, поддерживающими потолки невероятной высоты. В дорогих золотистых канделябрах полыхают заколдованные свечи. Сквозь окна пробиваются ослепительные лучи солнца.       У алтаря, увенчанного белыми розами, лицом к публике стоит священник, а спиной — молодая пара. Парень в черном, как ночь, смокинге, кудрявые волосы чуть ниже плеч собраны в невысокий хвост, перевязанный черной бархатной лентой. Девушка в невычурном белом платье с голубой окантовкой, светло-русые волосы уложены в очень пышный пучок, украшенный жемчугом.       Помимо них, присутствующих немного: Сара обращает внимание на мародеров в костюмах, идентичных наряду жениха, Лили Поттер в небесно-голубом платье-колокольчике, Фрэнка и Алису Лонгботтомов, Рубеуса Хагрида и статную пару лет сорока пяти-пятидесяти (вероятно, родители Клементины).       — Я, Сириус Орион Блэк Третий, беру тебя, Клементина Джейн Хокинс, в законные жены, чтобы с этого дня быть вместе, в хорошие времена и плохие, в богатстве и бедности, в болезни и здравии, пока смерть не разлучит нас. — Сириус произнес клятву, повернувшись лицом к своей невесте, в его взгляде и голосе горела любовь.       Клементина искренне улыбнулась       — Я, Клементина Джейн Хокинс, беру тебя, Сириус Орион Блэк Третий, в законные мужья, чтобы с этого дня быть вместе, в хорошие времена и плохие, в богатстве и бедности, в болезни и здравии, пока смерть не разлучит нас.       — Молодожены, вы можете обменяться кольцами, — заключил священник преклонного возраста.              Сару тянуло обратно в кабинет директора, когда отдаленно она видела смешение сцен счастливой брачной жизни Блэков: переезд в новый дом, выписка и малютка Сара на руках матери, Рождество и какао с имбирным печеньем, первый день рождения малышки.       Блэк медленно поднялась и отошла от Омута Памяти. Она не знала, что говорить, внутри бушевали смешанные чувства и непонимание.       — Она прекрасна… — прошептала девушка дрожащим от подступающих слез голосом и тут же поправилась: — Они прекрасны.       — Клементина погибла, когда вам исполнился от силы год. — Дамблдор принялся завершать свое повествование, Сара резко посмотрела на него. — Пожиратели Смерти устроили переполох в обычном маггловском магазине, в который она вышла поздним мартовским вечером, оставив ребенка с отцом в теплых стенах дома. Клементину застал врасплох Антонин Долохов. Будучи умной и ловкой волшебницей и дуэлянткой… — он развернулся, чтобы сесть обратно за свой стол.       — Я поняла… — с тяжелым вздохом перебила его Сара. — Давайте опустим эти подробности? Что было дальше?       — Сириус в отчаянии отправил вас в Америку к дальним родственникам — Бену и Мэй Хокинс — незадолго до своего заключения в Азкабан.       — Но как такое возможно, сэр? Все это, что я видела. И все, что вы говорите.       — Каждый из нас должен знать свое прошлое, кем он был, кем является сейчас, каким видит себя в будущем, независимо от своего местоположения… А теперь, я думаю, вам пора идти. Слишком много информации на сегодня, ее необходимо переварить.       Блэк не хотела уходить, но в то же время понимала, что ее мозг просто разрывается. Она согласно кивнула.       — Мне еще надо успеть к профессору Снейпу. Доброй ночи, директор.       Она направилась к двери. Вдруг ей вслед донеслись скрипучие слова Распределяющей Шляпы:       — Будьте осторожны со своими мыслями, мисс. Не доверяйте их никому и ничему.       — Что? — Сара моментально повернулась к шляпе, но та не вымолвила больше не слова.       Тогда девушка перевела вопросительный взгляд на Дамблдора, но того и след простыл.       Запутавшись окончательно, Блэк покинула директорскую башню. Миллион мыслей, тысяча вопросов и ноль ответов. Что за шутку играет с ней подсознание? Подсознание ли это? Все слишком реально.              — Я думал, что никогда вас уже не дождусь, — плюнул ядом Снейп, стоило Саре переступить порог его темного и промозглого кабинета.       — Я думала, что никогда больше не переступлю ступень, ведущую в эти ледяные подземелья, — съязвила Блэк.       — Еще одно подобное слово в мой адрес и вы будете переступать ее каждый мерлинов день, пока… — он осекся. — Так что, будьте поосторожнее со своим языком.       — Допустим. — Сара сложила руки на груди. — Так зачем вы меня вызывали?       — Я бы хотел выяснить, на каких правах вы посмели сегодня днем прилюдно назвать меня «Пожирателем Смерти»? — его взгляд стал еще более суровым.       — Я не называла. — Правый уголок рта девушки дернулся вверх.       — Но вы подразумевали…       — Да, подразумевала, и что с того?       — Не смейте перебивать меня! — Снейп вскочил из-за своего стола. — Вы понимаете, какие могут быть последствия, услышь хоть одна душа подобную информацию?       «Вашу недовольную рожу наконец никто больше не увидит в стенах Хогвартса», — подумала Сара, злобно сверкнув глазами. В этот момент она странно себя почувствовала. Это было сложно описать, но казалось, будто сейчас твою черепную коробку пробьет Чужой и вылезет наружу.       Снейп скривил уголки рта и стал медленно приближаться к гриффиндорке.       — Меня не особо заботит карьера преподавателя зельеварения, — растягивал он каждое слово.       — Я знаю, вы так хотите занять место профессора Люпина уже долгие годы, — усмехнулась Сара.       — Дело не в вашем мерзком вервольфе, глупая девчонка, — Северус брезгливо посмотрел на нее.       «Это Люпин-то мерзкий?»       — Ну, во-первых, он не мой, а во-вторых, когда мы успели перейти на личные оскорбления? — с деловой интонацией в голосе спросила Сара. Снейп подходил все ближе, поэтому она попятилась назад.       — Во-первых, вы поняли, что я имел в виду, во-вторых, с тех пор, как вы назвали меня Пожирателем.       — То есть, вы считаете, что быть Пожирателем — оскорбление? Похвально. Пожалуй, свяжусь с вашим боссом, — улыбнулась Сара.       — Вы все оборачиваете против меня. — Снейп сузил глаза.       — Нет, не оборачиваю. И, кстати, «глупая девчонка», для меня совершенно не обидно, а вот «мерзкий вервольф» — очень даже.       Отступать больше было некуда и Сара уперлась спиной в стеллаж, на полках которого звякнуло несколько склянок. Декан Слизерина навис прямо над ней.       — Да что вы так к нему прицепились? — из его рта чем-то неприятно пахло. Девушка не хотела знать, что было на ужин у профессора, но вряд ли это готовили местные эльфы.       — Я? Это вы перешли на личностные оскорбления людей, непричастных к нашему спору.       — Мерзкий вервольф — это оскорбление? По-моему, это факт.       — По-моему, вы заигрались. Давайте закончим это все побыстрее, я хочу спать.       Сара могла выслушать тысячу оскорблений в свой адрес, но не в адрес ни в чем неповинных людей. Каждое повторение вышеупомянутого словосочетания резало по сердцу, как острый кинжал. В чем виноват Люпин?       — Итак, вы не ответили на мой вопрос.       — По-моему, я ответила на все. — Блэк пожала плечами.       — Ничего, я повторюсь. Почему вы позволили себе назвать меня Пожирателем? — процедил сквозь зубы Снейп.       — Потому что вы спросили меня, что я буду делать, если на меня нападет Пожиратель Смерти. А вы как раз стояли за спиной, я не могла не сдержаться. — Сара сдалась. Попререкались с неприятным учителем и хватит.       — Научитесь сдерживать себя.       — Взаимно.       — Что?       — Ничего. Я могу идти?       — Нет. Будете отмывать котлы за всеми учениками целую неделю, начиная с завтрашнего дня. Чтобы в пять вечера были, как штык, в моем кабинете.       — Договорились.       — Идите.       Снейп отошел, освобождая Саре путь. Девушка, не глядя более на профессора, быстрым шагом покинула кабинет и вместе с ним подземелье.              На удивление Блэк, ей было абсолютно все равно на отработки. Это было ожидаемо. Тем более, Снейп пожалел количество отрабатываемых дней. Возможно, просто потому что компания Блэк была ему так же пренеприятна.       Ничего страшного за семь дней отмывания котлов с Сарой не произойдет. Волновало и злило ее совершенно другое.       Она пробежала мимо Трио, расположившихся возле камина в общей гостиной, и их вопросов, направляясь сразу в спальню девочек.       Прежде чем Блэк добралась до своей постели, она мельком посмотрела на себя в зеркало и ее голову посетила заманчивая идея.