Я тебя искал

      Дождь сечёт по плечам, и Серёжа задирает голову к небу. Никогда ещё не видел, чтобы в канун нового года лило, как с ведра. Снежная каша под ногами смешивается с грязью и утекает вниз по асфальту. На улице стоит мёртвая тишина, и только вой собаки доносится из соседнего двора. Говорят, животные чувствуют приближение смерти.       Кровь на ладонях Горошко смывает дождевая вода, а пистолет в кармане брюк до сих пор тёплый. Как будто его бросили в кучу раскалённого угля и сразу же всунули Серёже в руку. Багровые пятна расплываются перед глазами цветастым хороводом, а в висках громко пульсирует кровь. Ещё секунда, и Сергей потеряет сознание. Не такого новогоднего подарка он ждал. Убить живого человека. Неважно, был он убийцей или нет. Горошко не привык убивать людей.       Разумовский глотает горячие слёзы, схватив за руку парня, который лежал на асфальте в луже крови. У него трясутся пальцы, и зубы стучат от страха, но Серёжа не произносит ни слова. Он плачет молча, захлебываясь жгучей болью, потому что ему уже никто не поможет. Родной дядя убил у Серёжи на глазах его парня, с которым ещё вчера они планировали будущее. Как ему жить дальше? Стоит ли жить дальше? Он упирается лбом в ладонь неподвижного парня, и у него изо рта вырывается горький всхлип. Будто внутри ржавая пружина лопнула, хлестнув со всей силы по ребрам. Брызги липкой крови и боль, которая парализует всё тело. Разумовскому едва хватает сил сделать вдох.       Горошко прикрывает глаза, оседая на асфальт, и чужой взгляд бьёт точно в левое подреберье. Серёжа и головы не поднимает. Только сгребает в кулак мокрую ткань рубашки, вырывая с мясом лоскут, и скребёт ладонью по грязному асфальту. Теперь он грязный с головы до пят, и всё из-за него…       Из-за того, кто наблюдает за ним, спрятавшись за черным джипом.       — Чем ты занимаешься? — Сергей вспоминает прошлые выходные, когда познакомился с одним симпатичным парнем.       Его смешные кудряшки переливались золотом под светом люстры, но Горошко больше рассматривал его глаза. Цвета голубого тумана. У Серёжи во рту пересыхало от одного только взгляда, случайно брошенного в его сторону. Но парень не спешил идти на контакт, и Горошко сделал первый шаг. Он никогда в жизни не подходил знакомиться первым, но в тот вечер просто не смог пройти мимо.       Парня с забавной прической звали Тихон, и несколько стаканов виски быстро развязали ему язык. Точнее так думал Сергей.       — Борюсь с несправедливостью, — он мало рассказывал о себе и как будто намеренно запутывал Серёжу. Отвлеченные размышления о жизни, небрежные ремарки о погоде и прочая ерунда. Серёжа увлёкся им слишком сильно, чтобы так легко сдаться. К тому же работа полицейского обязывала всегда добиваться своего.       Но Тихон не подпускал слишком близко. Он играл роль, которая должна была оттолкнуть Горошко. Должна была…       — Значит, мы с тобой коллеги, — лицо Серёжи просияло довольной улыбкой, а Тихон только закатил глаза. И как Горошко сразу не заметил, что ходит по тонкому краю? Он собственноручно рыл себе яму.       На языке горчил вкус виски, и Серёжина голова медленно превращалась в воздушный шар. А Тихону нравились его пьяные шуточки и подколки. Или Горошко так только казалось. Не успел он оглянуться, как наступила полночь. Утром ему нужно было вставать на дежурство, но уйти от Тихона означало только одно — расстаться с ним навсегда.       Другой случайной встречи у них могло и не быть.       — Я так не думаю, — Тихон залпом выпил стакан виски, зло сверкнув глазами. Серёжа никак не мог отделаться от мысли, что этот парень водит его за нос. Но Горошко почти ничего о нём не знал. Он были друг другу никем, и на этом должны были разойтись, но Серёжа прокололся.       Сейчас даже вспоминать об этом противно. Сергей Горошко, следователь с опытом, пошёл на поводу у первого попавшегося смазливого парня. Чего уж греха таить, он запал на него. Как глупый подросток во время полового созревания. Серёжа буквально слюни на него пускал, а за ним такого никогда не наблюдалось. И что теперь? Полный разгром.       Пять минут назад тот самый парень размахивал стволом у Горошко перед носом, а всё из-за чего? Потому что Серёжа позволил ему залезть слишком глубоко.       Разумовский, Серёжин племянник, трясётся, нависая над телом парня, в которого Горошко выстрелил пару минут назад, и дождь, как назло, только усиливается. Серёжа обнимает себя за плечи, подняв воротник куртки, и нащупывает в кармане телефон. Он должен вызвать подмогу. И скорую, наверное.       — Серёж, уходи отсюда, — он дотрагивается до плеча племянника, и тот громко шмыгает носом.       — Что ты наделал? — бессвязно бормочет Серёжа, и ледяные капли дождя прилипают к его губам. У него лицо болезненно-бледное, и Горошко испуганно отступает назад. Он убил не одного человека, а сразу двух. Племянника и его парня.       Докучный взгляд, который неустанно за ним следит, исчезает всего на миг. И у Горошко камень падает с плеч. Но за спиной у него громадная скала, которая режет обломками каждый позвонок. Серёжа едва не падает рядом с Разумовским, сжав в кармане пистолет.       Всё рябит от ядовито-красных потеков крови, и Горошко не может придумать себе оправдание.       — Он — убийца, — выдавливает он, едва шевеля губами.       Игорь — убийца. Как и его подельник, который приглянулся Серёже на прошлых выходных в баре. Горошко узнал всего пару дней назад, когда его коллеги вышли на след убийцы. Тихон работал с Громом в одной команде, убирая с дороги «хозяина» всех, кто ему мешал. Депутатов, банкиров, адвокатов. Они подобрались и к отцу Серёжиного племянника.       Но Горошко подоспел вовремя.       Он снова и снова возвращается в ту ночь, когда не сводил с Тихона глаз. Они болтали о боевиках, о китайской кухне и о женском стриптизе. Они оба притворялись другими людьми, лишь бы их ночь не заканчивалась. Но сколько бы Горошко не выпил в баре, он чётко помнил свои чувства. Горячие ладони, пот, острое желание. Он захотел Тихона в тот момент, когда их взгляды впервые столкнулись.       — Это мой номер телефона, — Серёжа, как дурак, протянул Тихону бумажку с номером телефона, написанным на скорую руку, и ждал реакции. Ему хватило бы и одной крохотной искры. — Можешь звонить в любое время.       — Зачем тебе это? — Жизневский откровенно удивился и не оценил знака внимания. Серёжа и вовсе подумал бы, что наткнулся на гетеросексуала, если бы не заметный бугорок в его штанах. Они понравились друг другу, как бы Тихон не противился.       Горошко выпил последний стакан и замолчал. Ему не хотелось выгораживать себя, прикидываясь неприступной девицей, но и уйти не получалось. Он тогда едва на ногах держался, но голова была удивительно ясной. Серёжа запомнил каждую деталь. Какая рубашка была на Тихоне, сколько раз он посмотрел на часы, сколько стаканов виски пропустил. Горошко всегда отличался необыкновенной памятью, но лучше бы эта сильная сторона подвела его в ту ночь.       Сейчас он смотрит на дорогу и снова видит его лицо. Расслабленное, окрашенное хмельным румянцем, с улыбкой до ушей.       — Один телефонный звонок ни к чему не обязывает, — Серёжа не давал Тихону спуску, и их игра превратилась в соревнование. Разумеется, Горошко потерпел поражение.       — Нам лучше больше не встречаться, — отрезал Жизневский с беззаботной улыбкой. Серёжа уже тогда заметил, что эмоции на его лице расходились со словами. Тихон мог с лёгкостью говорить о страшных вещах, не показывая ни капли страха. И в такие моменты Горошко казалось, что в этом парне живут два человека.       И тёмная, и светлая стороны Тихона влекли Серёжу одинаково сильно. Он будто сошёл с ума.       Но теперь всё по-другому. Без флера алкоголя в крови, без обманчивых ходов и подколов. Горошко не убежит от того, что сделал. Его руки заляпаны чужой кровью, и в этом прежде всего виноват он сам.       Сергей из последних сил пытается оттащить племянника от окровавленного тела, но тот лишь яростно молотит кулаками ему по груди.       — Его наняли убрать твоего отца, — выпаливает Горошко, схватив Серёжу за грудки. — Как ты не понимаешь?       Разумовский обмякает в его руках, падая на асфальт увядшим стебельком. Его заплаканный взгляд проникает в самое сердце, и Горошко не в силах справиться с болью. Ни с Серёжиной, ни со своей. Он загнан в клетку, и все дороги ведут в пасть ада. Он убил человека, которого любил его племянник. Горошко — чудовище.       — Почему ты убил именно его? — лопочет Серёжа, поглаживая ладонью руку Грома. Лужа крови растекается ещё шире, и Горошко пятится к дороге. — Почему ты убил моего парня, а не его?       Разумовский показывает кулаком на тот самый черный джип, и Серёжа вглядывается в темноту, прищурив глаза. Тихон всё ещё там, и Горошко должен закончить начатое. Он дрожащими руками вытягивает из кармана пистолет, и сердце пропускает удар.       Серёжа неожиданно хватает Горошко за ногу.       — Кажется, он ещё живой, — протягивает Разумовский, прильнув к груди Игоря. Серёжа его почти не слышит, не отрывая взгляда от черного джипа. Ему нужно найти того, с кого всё началось. Это Тихон его запутал. Это он втянул парня его племянника в грязные дела. — Серёж, срочно вызывай скорую.       Когда Разумовский поднимает голову, он не находит поблизости дяди. Дождь сменяется мокрым снегом, и серые хлопья запутываются у Серёжи в волосах. Где-то на соседней улице завывает машина скорой помощи, которую несколько минут назад вызвал его дядя.       Но Горошко нет. И черного джипа тоже больше нет.