***
Что такое больница? Разумеется, место, где профессионалы врачебного дела лечат больных. По крайней мере, так должно быть. Но именно это злополучное «больных», заставляет всех держаться подальше от этого места. И их даже не волнует, что всегда намного легче дать врачам найти болезнь, а потом уже её лечить, нежели что-либо делать в самый апофеоз болезни. Однако, Жон здесь ни для того, ни для другого. У его младшей сестры, Лаванды, проблемы со здоровьем. К счастью, ничего особо серьезного, но у неё слабый иммунитет, который завалит любая простуда, и что-то там с кровью. Жон никогда не интересовался этим, потому что без каких-либо намеков видел, что сестра ненавидела жалость к себе. Но и сделать равнодушное лицо, когда она в очередной раз говорит матери о своих болячках, не мог. Так что, неудивительно, что она сидела у дверей кабинета педиатра. Главная интрига для врачей всегда была, кто с ней придет. Хоть она уже и большая, почти четырнадцать лет, но Арки никогда её не отпускали в больницу одну. В этот раз на плановый прием Лаванда пришла с братом. Она сидела, прикрыв глаза и слившись с диваном, а Жон, сидевший рядом, просто смотрел на проходящих мимо людей — недостаток больницы, которая располагается в здании коридорного типа. Весь этаж, как на ладони. — С этим ты ничего сделать не сможешь, — вздохнула Лаванда, потянувшись. Причем Жону показалось, что сейчас она говорила именно о его поведении, а не о своем состоянии здоровья. Хотя нет. Бред какой-то! — Я видела, как ты позавчера смотрел на того мужчину в магазине. Да и сейчас ты делаешь тоже самое. Ты ведь понимаешь, что не сумеешь отпугнуть абсолютно всех, кто проявит ко мне интерес, правда? Да и я вовсе не фарфоровая кукла. Я не разобьюсь из-за неправильных движений. Жон посмотрел на неё с недоумением. Тарталья молчал, видимо пытаясь разобраться в логике работы мозга девушки. Похоже, безрезультатно. Но лицо сестры так и кричало, что она еще не закончила. Очередной парень, который сидел возле кабинета хирурга, посмотрел на Жона, а потом его взгляд скользнул в сторону Лаванды. Это и понятно: не считая бледности на лице, девушка довольно красивая. Как и все женщины в семье Арков. Жон, по подсказке Тартальи, заметил это и зло зыркнул на этого недальновидного человека. От такого тот лишь отвел глаза в сторону экрана свитка. — Видишь? — пожала она плечами, а потом нервно продолжила: — Это был пример твоей реакции. Ты ведь относишься ко мне совсем не так, как к другим, а я, между прочим, тоже из семьи Арков. И это было до того случая с дракой. Или, может быть, после того поцелуйчика… Хе-хе… Сейчас же, это выглядит не как щеночек, который пытается защитить свою хозяйку. Ты стал полноценной сторожевой собакой. И это пугает еще больше. — А это плохо? — улыбнулся Жон. И Лаванда вздохнула, потому что эта ухмылка появилась в его арсенале пару месяцев назад. Как раз после того, как она с сестрами успокоила его после ссоры с отцом. — Тебя так точно никто не тронет. В противном случае: «Яйцен клац-клац!». Но Лаванда не успела ответить. Какая-то незнакомая женщина с ребёнком вышла из кабинета педиатра, а вслед за ними и сам доктор. — Лаванда, прошу проходи, — а потом его взгляд перешел на Жона. — А у вас как дела, мистер Арк. Головные боли не появлялись? Или головокружение? Или тошнота? — Доктор, — вздохнул Жон. — Если я и бываю в драках, то это не значит, что там получаю сотрясение. — Допустим, — с недоверием согласился врач. И они скрылись в кабинете, оставив Жона одного в этом коридоре. Глаза сами собой прикрылись, а тело удобнее уселось на диванчике. Жон уже по привычке использовал любую свободную минуту для отдыха. Тренировки отнимали много сил. С той буквально судьбоносной драки прошло три месяца. И она стала судьбоносной не из-за самого факта, что о нем говорили в городе неделю или некоторые в самом деле тупые подростки постоянно хотели с ним подраться. Нет, это всё бонус к главному итогу: он понял, что и Тарталья может управлять телом. Результат тренировок был, но не очень. На данный момент он мог управлять телом, но не долго, не больше трех минут. Для полноценного боя это было рискованно, а для повседневных нужд бесполезно. Но они не бросали задуманное: всё равно просто отрабатывать кулачный бой был не сильно полезно, а отец до сих пор на ночь держит меч при себе. А ведь прошло столько времени! — Жон, привет! — нежный голосок вывел парня из полудремы. Раскрыв глаза, Жон стал поднимать глаза с пола на лицо собеседника. При этом бесспорно длинном маршруте парень заметил короткие белые сапожки с золотистой и синей отделкой, серые чулки, юбку до колен, которая сразу же переходила в серый сарафан. А заканчивался путь на очках, через которые на него смотрели глаза цвета меда. — Привет, Сахароза, — помахал он ей и жестом пригласил сесть рядом. Та, немного замявшись, приняла предложение. — Я думал, ты сейчас в лаборатории. Даже подумывал случайно пройти мимо, поздороваться. — У меня сегодня выходной. Хоть и практика у меня, но я полноценно здесь работаю, — усмехнулась она, погладив свои короткие светло-зеленые волосы. И если не знать или не обращать внимание, то можно и не заметить, что этим жестом она убрала волосы за собачьи ушки, которые вечно прижаты к голове и сливались с волосами. — Сейчас же я проверила, что они отправили в мой университет в Вейле промежуточные результаты практики. — А ты и не рассказывала, что учишься в Вейле. Как там люди живут? Она задумалась и начала говорить, а Жон слушал и задавал вопросы. И у них даже вышел очень неплохой диалог. Спасибо тренеру с кнутом по имени Тарталья. Возможно, это выглядело странно, что девушка, которая старше Жона на десяток лет, так спокойно общается с ним. Но все гениальное просто. Когда Жон заступился за Велвет, которая, к слову, уже уехала из Анселя, местные фавны стали более лояльно относить к Аркам в целом и к Жону в частности. Вроде бы, ничего и не поменялось для членов семьи, кроме того, что при общении с ними фавны чувствовали себя более спокойно. А вот с Жоном в школе познакомились все фавны. Ну, и через кого-то из них он познакомился и с лаборантом в лаборатории при больнице. Дверь кабинета открылась и оттуда вышла Лаванда. Её лицо сразу же исказилось от шока, стоило ей увидеть, что возле ее брата сидит довольно симпатичная девушка. — Лаванда, познакомься. Это Сахароза, — Жон указал на фавна, которая нервно поправила очки. А потом указал на свою сестру. — Сахароза, это моя маленькая сестра, Лаванда. — Я не маленькая! — вышла из оцепенения Лаванда и зло топнула ножкой. — Хотя бы просто младшая! — По возрасту, самая младшая Амбер, потом идёшь ты, следом я. Мне удобнее называть тебя маленькой, а Амбер младшей. — А у вас в семье весёлые отношения, — посмеялась Сахароза. — Мне пора идти. Пока, Жон и Лаванда. — Пока-пока, — попрощался с ней Жон, а потом посмотрел на сестру. — Так, мороженое сейчас тебе можно? — Конечно, это же был всего лишь плановый осмотр, — обиженно проговорила та. — Тогда пошли. Мама оставила нам на это деньги.***
Две девушки и один парень вышли из небольшого неприметного здания и немного отошли от него. — Жон, какого гримма?! — спросила Джейд, а Хазел мягко и с осторожностью вцепилась в воротник Жона. — Да, Жон мать нашу Арк, позвольте пояснить это! — сказала Хазел, указывая на пачку моры, в руках близняшки. На огромную пачку денег для их возраста. — Я же говорил, что Пирра Никос — самый сильный боец, нашего поколения, — сконфуженно проговорил Жон, а его сестры рассмеялись. — Ты бы видел свое лицо! Ну, извини за недоверие, братишка, — Хазел отпустила его и легонько похлопала по щеке. — Я понятия не имела, что ты вообще интересуешься боями! — сказала Джейд, отчитывая каждому равную долю выигрыша. К счастью, он легко делился на троих, ведь они все поставили одинаковую сумму. — Как тебе удалось выяснить, что та девчонка просто раздавит всех соперников? Никогда о ней не слышала. Жон усмехнулся, когда вместе с сестрами начал удаляться от букмекерской конторы. Сам он еще не был достаточно взрослым, чтобы делать ставки. Но Тарталья настоял, что для будущих планов очень нужны деньги, а ставки очень хорошо могли бы с этим помочь. Что тут говорить, если он с подработки за чуть ли не год заработал меньше, чем за одну ставку на эту Пирру. Хазел уже девятнадцать, поэтому могла им помочь. Она человек прямолинейным, который вначале бьет, а потом думает, ударить ли еще или хватит. Идеальный кандидат в сообщники. Но она решила включить свой мозг, то есть обратиться к своей двойняшке. Джейд выслушала Жона, взяла с него слова, что в случае проигрыша он вернет деньги и вместе с ними сделала ставку. И все оказались в плюсе. — Я смотрю бои, — пожал плечами Жон, продумывая, как лучше передать им слова Тартальи без получасового монолога, почему именно Пирра выиграет этот турнир. Да и все другие турниры. — Она уже давно доминировала над противниками и ими прилюдно пол вытирала. Эксперты решили, что это только из-за слабых местных турниров, где она участвовала. Но я-то понял, что она будущий чемпион всех турниров в Ремнанте! — Нам стоило бы надрать тебе задницу за то, что ты рисковал нашими деньгами, ни на чем не основываясь, — попыталась запугать его Хазел, но так и не сошедшая с ее лица улыбка очень сильно мешала в этом деле. — Впрочем, ладно, братюнь. Надо будет как-нибудь поблагодарить эту Никос за победу. — Жаль, что после этой блестящей победы Пирра, станет фаворитом чемпионатов, — вздохнула Джейд, понимая, сколько денег от неё уходит. — А из-за этого, коэффициенты для ставок на нее очень сильно упадут. Жаль, сейчас же только начался новый сезон. — Ну и черт с ним, подружка-подруженька! — приобняла близняшку Хазел. — Зато мы сейчас пройдемся по магазинам! Я куплю себе новое платье. Несколько сапожек. Много одежды. А на сдачу чего-то сладкого. — Я докину свою заначку и куплю новый свиток последней модели, — усмехнулась Джейд. — А я в банк их положу, — сказал Жон и сразу же поймал недоверчивый взгляд сестер. — Что? Я лучше пока спрячу деньги. Или вы придумали, как сказать маме, что у вас появились шиши на покупки? Она же ненавидит азартные игры. Джейд словно бы и ожидала этого вопроса и ехидно улыбнулась. Но вот Хазел резко остановилась и тут же побледнела. Она об этом даже не задумывалась. — Ты считаешь, что мама заметит кучу новых вещей, которые нам явно не по карману? — уточнила Хазел, после чего даже не стала дожидаться ответа: — Вот дерьмо, маман нас убьет… — Имеешь в виду, что она убьет вас? — усмехнулся Жон, мысленно дав пять Тарталье. — Я ведь еще несовершеннолетний и просто попал под ваше дурное влияние. — Как будто она в это поверит! — усмехнулась Джейд. — Тебе почти шестнадцать, а твоя репутация даже хуже, чем у нас. — Гримм, твоя репутация хуже, чем у всех сестер Арков вместе взятых, — подхватила Хазел. — Нас семь, а ты один! Жон тихо вздохнул, так ничего и не возразив. В конце концов, это оказалось не его виной. Только через полгода и много проигранных драк Боб отстал от Жона. Но другие идиоты до сих пор думают, что Арк слишком зазнался. Видите ли, им не нравится, что он не дает никому издеваться над слабыми; начал в драках, которые ему постоянно навязывают, постоянно выигрывать, и хорошо общается с девушками. Конечно, без Тартальи и его тренировок с советами, и половины бы успеха не было, но для всех Жон самостоятельно проделал огромную работу над собой. То есть Жон — выскочка, которую надо поставить на место. Так что конфликты стали его постоянным спутником. Даже можно было сказать, что он стал центром многих конфликтов, хотя этого и не желает. Еще бы он учебу подтянул, чтобы книжные черви на него ополчились для коллекции, но он спал на уроках, чтобы хоть когда-то отдохнуть от физических и психических нагрузок, а знания Тартальи не подходили для этого мира. Ну кому нужны знания, как разрубить гидрослайма водяным клинком? Жон был в шоке, когда узнал, что Тарталья смог и такое провернуть. Верно говорят, пьяному море по колено. — Ну, если уж нам всем попадет… — произнес он, посмотрев в глаза Джейд. — Тогда нам стоит как следует оторваться! — ухмыльнулась Хазел, обняв его за плечи. — Идем в киношку! Всё равно несколько следующих выходных нам с Джейд придется сидеть в комнате. — А мне придется под пристальным надзором Корал сделать всю домашку на следующие несколько недель, чтобы до следующего наказания можно было не беспокоиться об замечаниях в школе, но после… — Я хочу, чтобы ты приготовил тот супчик из морепродуктов! — не дала ему закончить Хазел. — Еще в саду трава высокая: нужно будет постричь! — продолжила Джейд. — …после работы по дому. Вы же знаете, что мама мне сама говорит, что делать? — цокнул Жон. — Мы попросим Амбер и Лаванду сказать об этом, — улыбнулась Джейд, которая уже думала, как лучше подойти с этим вопросом к Амбер. С Лавандой было просто: за мороженое она с удовольствием заставит брата работать. — Даже не знаю, кого бояться: объединенную мощь сестер или мать, — вздохнул Жон. — Бойся объединенную мощь сестер, которые сказали маме надрать тебе задницу! — усмехнулась Хазел. — Если не веришь, мы можем сказать, что ты целовался с этой белобрысой из хора. Джейд, как там эту певичку звали? — С Барбарой? — смущенно проговорил Жон. Ну не виноват он! Это всё Тарталья его заставил, когда тот понял, что Барбара по уши влюблена в Жона. Выхода не было. Хотя стоит признать, что лично ему понравился поцелуй. Да и после него Барбара мило засмущалась. — Кхм… Мама будет только счастлива узнать об этом. — А то, что ты потом с чокнутой девахой с ручным вороном в парке целовался? — злорадно проговорила Джейд. — С Эмми?! — испуганно проговорил Жон. — Да, я гулял с ней. Но не больше! Мне просто жалко стало эту «принцессу осуждения». Пафосным голосом у него не получилось спародировать то, как она сама говорила этот титул. Но сестры лишь посмеялись и пошли в сторону кинотеатра. Там недавно фильм вышел, который они хотели посмотреть. Стоит насладиться свободой полета перед неминуемым падением.***
Из всех наказаний, которые были у Жона, это худшее, что с ним случалось. — Ни одной нормальной книги, — произнесла Корал, доставая с полки очередную книгу и глядя на заднюю сторону обложки, а потом ставя ее обратно. Три вздоха прозвучали как один. После этого Жон продолжил читать мистральский черно-белый комикс про парня, который хотел стать охотником, но не проходил необходимую подготовку, из-за чего подделал документы. Но они выставляли его настолько опытным, что его сделали преподавателем. Занятный сюжет. Жалко, что остальные тома есть только в электронном виде — Жон бы приобрел всю серию. Стук шахматной фигуры об доску ознаменовал, что кто-то сходил. Сестра Жона, Сэйбл, и хозяин книжного магазина продолжили шахматную партию. Но парню не было дела до их битвы умов. Что же, Джунипер Арк — отличная мать, которая не только любит своих детей, но и знает, что им нравится и не нравится. Поэтому её наказания не только мучительны для детей, но и полезны. Гиперактивная Амбер постоянно хочет двигаться и не любить медлить? Вот спицы и клубок ниток. Посиди, повяжи и научись терпению. Близняшки Хазел и Джейд отлично дополняют друг друга, но делают это только тогда, когда у них есть общая цель? Забираем их свитки и закрываем их самих в собственной комнате. Пусть посидят, пообщаются. Главное следить, чтобы до драк не доходило. И Жон ожидал нечто похоже. Собирался использовать свою силу, чтобы «научиться покорности», помогая с делами по дому и горбатясь над домашкой под безэмоциональным взгляд Корал. Но нет! Прошло целых две недели, и только сегодня утром ему назначили наказание: купить книги для Корал и её близняшки Сэйбл. Обе близняшки знали, что это наказание Жона, но не знали за что именно. Он, Хазел и Джейд решили не говорить членам семьи, как именно заработали деньги. Были и были, потратили и потратили. Что бубнеть-то из-за этого? Хотя, стоит отдать должное Джейд. Она сказала матери, что накопила достаточно, чтобы купить свиток. Просто совпал этот момент, когда Хазел обновила гардероб на деньги, выигранные в лотерее. Ну кто же знал, что Джунипер проверит стоимость свитка и поймёт, что Джейд копить на него и копить? — Вот эта подойдёт, — Корал положила книгу на стопку возле кассы. Жон лениво бросил взгляд на обложку. «Ниндзя любви». Парень сразу же оставил пометку в памяти, что ни в коем случае нельзя брать эту книгу. Корал имела одну странность. Психологическую странность. Ей было на всё наплевать. На людях она это как-то скрывала, да и в семье это не сильно показывала, но Арки об этом знали. Отец даже как-то пошутил, что она единственная, кто может стать охотником среди его детей, потому что гриммы её просто не заметят. Но это было сказано явно с шуткой, да и еще задолго до того, как сам Жон решил стать охотником. Единственное, что ей действительно нравилось — это книги. Эротические романы. Раз на лице Корал есть что-то на подобие улыбки, то это точно порнушка в тексте. — Что-то еще? — вздохнул продавец то ли из-за мата, который ему поставила Сэйбл, то ли из-за того, что Арки ему уже надоели. — Пяти книг в этом месяце мне хватит, — спокойно ответила Корал. — Корал, но так же нельзя! — возмутилась её близняшка, отдавая продавцу одну книгу. — Джунипер сказала, что это наказание, — Жон вздохнул, отсчитав продавцу деньги за все покупки: шесть книг сестер и этот комикс. Тот сочувствующим взглядом проводил его из магазина. — Пусть будет таким, что его голова это запомнит через пустой кошелёк. Всё равно потом в драке это воспоминание вылетит. Или ты думаешь, что после года постоянных драк и интрижек с девушками он решит измениться? — Я думаю, что нет, — вздохнула Сэйбл. — Я ещё с вами! — возмутился Жон, держа в каждой руке по пакету с книгами. — Прости! — Сэйбл поравнялась с Жоном и потянулась к пакету. — Давай помогу донести. Это отличительная черта Сэйбл. Все эмоции, которых лишена Корал, достались ей. Вот и вышла самоотверженная красивая девушка, которую надо брать в жены сразу, как увидишь. Хотя её доброта и желание помочь часто выходят ей боком, потому что многие пытаются это использовать в своих целях. Однако сестры с Жоном, доходчиво поясняют некоторым индивидам, что доброте Сэйбл надо радоваться, а не пользоваться. Хотя стоит отметить, что она может дать отпор, но для этого нужна причина. Например, неудачные вопросы к Корал, как было с Жоном, страшно подумать, год назад. — Спасибо, сестрица, но не надо. Я же наказан! — от смеха Жона Сэйбл смутилась, но после улыбнулась. Затем парень бросил взгляд на пекарню. — Зайдем, эклеры к чаю возьмем? — Николас сказал, что сам купит что-нибудь к чаю, — подала голос Корал и продолжила движение. Пока они шли домой, Жон заметил, что настроение у Сэйбл становилось лучше и лучше, а Корал всё сильнее стала прятать свое безразличие. На лице последней Жон даже прочитал предвкушение, пока она открывала дверь дома. И это заставило Жона напрячься. «Тарталья, ты понимаешь, что происходит?» — спросил у своего товарища парень, когда заметил, что Кроцеа Морсе в ящике отражал падающие солнечные лучи. «Догадываюсь, — на удивление в этом коротком слове было слишком много издевки. — Странно, что ты сам не догадываешься!». Стоило разуться, как сестры сами взяли пакеты и убежали вглубь дома. «Ладно Сэйбл, но Корал?» — удивился Жон. Взгляд опять упал на Кроцеа Морсе. То ли это дело в той давней обиде, то ли Николас уже просто привык, что надежная сталь верного оружия лежит рядом, а не где-то на первом этаже — Жон не знал, почему отец до сих пор не вешал его на ночь в этот ящик. Ему лишь оставалось вот так вот, днем смотреть на оружие и мечтать о судьбе охотника. Лишь мечтать. — Сын? — окликнул его голос отца, появившегося в дверном проеме. — Что ты делаешь? — Ничего, — автоматически ответил Жон и тут же мысленно выругался. Такая жалкая ложь не проведёт его, но настроение точно испортит. — Извини, я просто заметил, что на ножнах появилась большая вмятина. — Да-а… Тот альфа-беовульф хорошо ударил, — вздохнул Николас, почесав гладко выбритый подбородок. — Не волнуйся об этом. Мой знакомый быстро приведёт его в порядок. Почему бы тебе не пойти в гостиную? Твоя мама хочет с тобой поговорить. Жон последовал за отцом по темному коридору, гадая о том, почему нельзя было включить свет. Как минимум, Хазел должна была включить свет — она ненавидит темноту. Если её не было дома, то наказанная Амбер, которая сейчас точно была дома, всегда держит все источники света включенными — она боится, что в темноте спрячутся гримм. Помимо этой странности, по какой причине Жону и Николасу так никто и не попался по пути. Здесь даже два человека всегда создавали какой-то шум жизни: звуки шагов, обрывки разговоров. Но сейчас — давящая тишина. — Сюда, — сказал Николас, подталкивая Жона к дверному проему. А затем последнего ослепил яркий свет и оглушил громкий хлопок. — С днем рож-де-ни-я! С днем рож-де-ни-я! С днем рож-де-ни-я! Ура-а-а! Хлопанья в ладоши и гудения в рожки сменили поздравления. Из-за спины появилась рука Николаса, растрепавшая Жону волосы. — С днем рождения, сынок. Близнецы, как же быстро ты растешь! — с гордостью и любовью улыбнулась ему мама, пока остальные сестры создавали звуковой фон. С визуальным проблем не было: вся комната увешена различными украшениями, воздушными шариками, ленточками. Даже гирлянду с Нового года достали. — Кажется, ты удивлен, брат! — рассмеялась Джейд, опуская свой рожок. — Корал и Сэйбл тебя отвлекали, чтобы мы успели подготовить вот это вот всё. Можно было бы послать только Корал, но боюсь, что в таком случае, ты бы до нас не дошел… Дружный хохот прервал его монолог. — А Сэйбл никогда не смогла задержать тебя настолько долго, — продолжила Сапфир, а затем довольно улыбнулась. — Если бы ты не нашел себе подружку-фавна, которую нужно спасать! Очередной взрыв смеха раздался в комнате. Даже родители посмеялись над этим. Было смешно всем, кроме Жона. — Но сейчас же весна… — заметил он. — Ну, да! — воскликнула Амбер и обняла его. — Ты же единственный, кто весной празднует день рождения! С праздником, братик! «Но у меня же день рождения летом! — мысленно воскликнул Жон, поглаживая сестру по голове. — Двадцатого июля» «Это у меня день рождения двадцатого июля! — огрызнулся Тарталья. — Потом выясним, какие у тебя еще воспоминания смешались». — Так-то обидно, когда на тебя смотрят пустым взглядом, Жон! — безэмоционально несмотря на содержание фразы, сказала Корал и помахала перед глазами брата. — С днем рождения. — Спасибо! Я просто задумался, — усмехнулся Жон. — Вспомнил, как мы играли снежки летом в Атласе. — Сынок, мы же никогда не были в Атласе, — Джунипер аккуратно положила руку на лоб сыну. «Это я с Тоней играл снежки у себя на Родине, в моей любимой Снежной!» — воскликнул Тарталья. — Вот и будет повод на следующий день рождения отправиться туда! — усмехнулся Жон. Джунипер с наигранной обидой хлопнула по носу сыну. — Думаю, пора открывать подарки! — обратила на себя внимание Лаванда, понимая, что надо всех отвлечь. Все согласились и Жон подошел к столу, где располагались разные украшенные свертки и коробочки. — Первый подарок мой! — с энтузиазмом Амбер протянула красивый сверток в руки Жона. Тот его развернул и обнаружил красный шарф. — Я его сама связала! Гордость, так и распирала её, пока Жон наматывал его на шею. Чувствовалось, что этот шарф можно использовать только как украшение, нежели предмет одежды для зимней погоды. Но тем не менее, сам парень чувствовал, что этот шарф сидит на нем, как родной. — Большое спасибо! — поблагодарил Жон и один конец шарфа закинул за спину. — Продолжим, — сказала Джунипер и протянула следующую коробку.***
«Эй, с днем рождения!», — поздравил Тарталья, когда Жон лег на кровать. — Вовремя! — усмехнулся вслух Жон. Почему бы и не побыть сумасшедшим, раз даже про свой день рождение смог забыть? «Жон, дай-ка свое тело». Парень вздохнул, моргнул, а глаза уже открыл не он, а Тарталья. Сам же Жон видел и чувствовал всё, как и раньше, но не мог управлять телом. Первое время — это пугало, но сейчас уже привычно. Хотя все равно дольше десяти-пятнадцати быть в таком состоянии неприятно. Словно бы, сознание растворялось в небытие. Противно! «Помнишь, что я говорил тебе в прошлом году?» — тело поднялось и село за стол. «Ты говорил мне слишком много. Конкретику, пожалуйста!» «План, как сделать тебя охотником, — Тарталья достал бумагу и карандаш. — Знаешь, как я стал великим воином?» «Ты родился с клинком в руках. С четырнадцати лет воевал на полях сражений», — вспоминая, проговорил Жон. «В четырнадцать мне надоела монотонность семейной жизни. Короткий клинок и булка хлеба — это единственное, что я взял с собой, когда сбежал из дома. Я заблудился, убегая от животных, и упал в Бездну, где мастер клинков обучил меня» «Та женщина из нарисованного мира!» — Жон вспомнил человека в балахоне, который обучал Тарталью рукопашному бою. Да и окружающее пространство того места так и не выветрилось из головы. «Я так и не увидел своего наставника до своей кончины. А жаль, ей пришлось бы сражаться обеими руками, чтобы победить меня, — вздохнул Тарталья. Карандаш в руках стал двигаться по листу. — Позже, я вернулся домой и стал тем, кем ты меня знаешь». «К чему вся эта история, Тарталья?» — Жон понимал, что это какой-то намек. Намек, что он с Тартальей имеет что-то общее. Но он не хотел играть по его правилам. Лучше прямо спросить, чем придумать тысячу и одну неправильную догадку. «Я предлагаю тебе сбежать из дома, — следы на бумаге начали складываться в рисунок, но Жону было не до этого. Он в шоке продолжил слушать. — Прихватим деньги, походное снаряжение твоего отца, Кроцеа Морсе и в путь! Потом в крупном городе подделать документы и поступим в Академию охотников!» «Но это означает, что мне придется бросить родителей, старшую сестру Сапфир, двойняшек Сэйбл и Корал, кошмарных двойняшкек Хазел и Джейд, маленькую Лаванду и младшую сестру Амбер!», — с ужасом осознал Жон. — Да, — пожав плечами, вслух ответила эта скотина, которую зовут Тарталья и которая сейчас управляла его телом. — Они же не хотят, чтобы ты стал охотником. А ты же им хочешь быть, не так ли? «Хочу, — вздохнул Жон. — Но это неправильно!» «Хорошо, — карандаш стал двигаться по бумаге все быстрее. — Представь: ты отказался от моего предложения, детали которого я еще и не рассказал. И что дальше? Останешься с семьей, пойдешь учиться, будешь работать. А после что? Ты будешь жить, как обычный человек, Жон! Жить ежедневной рутиной. День за днём. Год за годом. Один из многих в серой толпе. Сможешь ли так жить? Сможет ли твоё сердце героя биться, зная, что ты бросил свою мечту? Мечту, стать героем. Я же предлагаю стать тебе героем. Да, придется испачкать руки. Но ты думаешь, что герои никогда не пачкают руки? Никогда не выполняют грязную работу? Сам-то, чтобы защитить сестер лезешь в драки. Думай, Жон. Думай!» Тело вздрогнуло. Вновь им управляет Жон. Ладонь послушно сжалась и подняла на уровень глаз рисунок Тартальи. Грубыми штрихами на листе изображена фигура без лица, которая держала щит и меч. Жон смял лист и в последний момент не стал бросать его к другой макулатуре, а закинул в ящик стола и лег спать. Бросить всех и идти к своей мечте, через боль и обман. Красиво. Но сможет ли он согласиться на это? Этот вопрос его мучал несколько часов. Он так и не смог сомкнуть глаза. Однако, он подошел к столу и достал смятый рисунок. Он решил. — Я согласен, — сердце больно сжалось, а глаза почему-то стали чесаться. — Какой план? «О, этот план очень занимательный, — раздался голос Тартальи. — Прямо, как твоя семья! Но ты поспи. Утро вечера мудренее». Что же, Жон уже сам понял, что заключил сделку с дьяволом. Но так ли она ему нужна? Жон не стал над этим думать и провалился в сон, лишь из последних усилий дойдя до кровати. И во второй раз в его жизни, он спал крепким сном без сновидений.