Привет! Меня зовут Жон «Тарталья» Арк!

В некоторых фильмах начальные кадры показывают какую-то необычную ситуацию, которая происходить с главным героем, а потом голос за кадром говорит: «Вам наверное интересно, как я здесь оказался?». «Тебя именно эта мысль сейчас беспокоит?» — спросил Тарталья с усмешкой. Он мог себе это позволить, ведь это не ему сейчас приходилось сидеть в центральной башне академии Бикона, в кабинете директора Бикона, напротив директора Бикона. «Оставь меня, напарник, я в печали», — процитировал про себя Жон, в очередной раз поправляя шарф, который когда-то, уже почти в прошлой жизни, ему связала Амбер. На полноценный костюм денег у него не было, поэтому вместе с этим шарфом черные джинсы, берцы и толстовка были его единственным «парадным» нарядом. А еще и боевым, хоть сейчас он и был без Кроцеа Морсе, который он сдал, как только прибыл в академию. Директор, заметив напряженность абитуриента, оторвался от чтения документов и кружкой кофе подтолкнул к тому вазочку с конфетами, а затем, сделав глоток, продолжил изучать документацию. Закинув в рот конфету, Жон понял, что этот фильм лучше начать не со сцены, где он уже сидит в кабинете директора, а с того момента, как ему позвонила та самая Глинда Гудвич, которой Роман пугал его шесть месяцев назад, и пригласила на это собеседование… — Тар-таль-я… — просмаковал директор, убрав в сторону заявление Жона. — Тарталья Арк. Верно? — Так точно, господин директор, — протянул Жон с лёгкими нотками страха. — Не нужно таких формальностей. Я уважаю тех, кто решил пойти по пути охотника, и разрешаю называть меня просто «директор», — мужчина сделал глоток и лениво стал перебирать другие документы. — Хорошо, директор Озпин, — сказал «Тарталья Арк». — Угу… — тот в очередной раз посмотрел на листы и сделал глоток. Старомодные очки слегка скатились на нос, когда директор сильно наклонил голову вниз. Темно-зеленый костюм, в меру строгий, без каких-либо излишеств, да трость, которая аккуратно висела на подлокотнике кресла. Он хотел казаться старше своего возраста. Но если бы не поседевшие волосы и выбор одежды, которая была в моде лет так пятьдесят назад, ему можно было бы дать максимум тридцать. Хотя в этот образ не вписывался один элемент: старый шелковый белый шарф, который хоть и грубо, но элегантно замотан на шее. — Прошу прощения, — неожиданно заговорил Озпин, не отрываясь от документов. — Расскажите о себе, мистер Арк. «Дон!» — издал часовой механизм, который располагался этажом выше кабинета директора. Движения шестерней можно было наблюдать через прозрачный потолок, а гигантские стрелки часов были видны из панорамного окна. Жон не один день потратил на то, чтобы выучить свою новую биографию от корки до корки. Да он даже может по памяти переписать все документы, которые были на руках у директора! Таким простым вопросом его не проведешь! — Думаю, можно опустить длинную и грустную историю сиротки, которого назвали в честь персонажа сказки, которая нравилась воспитательнице в приюте, а фамилию дали в честь старого и уже почившего рода охотников, — Жон слегка ухмыльнулся. — Там меня из-за скверного характера приметил охотник, который зашел проведать свой родной детдом. Слово за слово, и он устроил меня в подготовительную школу охотников в Редвуде. Конечно, не Сигнал на Патче, но базу я получил. Если что, я наверстаю в Би-… — Наверстаете. Обязательно наверстаете… когда поступите, — слегка улыбнулся директор и сделал глоток кофе. — Как вы пережили… падение своего родного поселения? Поселок под названием Редвуд был разрушен семь месяцев назад. Там не было ничего примечательного, кроме местной бумажной фабрики и небольшой подготовительной школы охотников, которая готовила скорее хорошо обученных ополченцев, чем кандидатов в охотники. Но это можно было засчитать за базовое обучение и попытать счастье при поступлении в академии охотников, чем и решил воспользоваться человек Джуниора, который подделал документы. — Ужасно, — отрепетированный вздох вырвался из груди, а небольшая влага на уголке глаз появилась сама по себе. Честно-честно! — Если бы не мое желание провести день рождения в Вейле, мы бы с вами и не разговаривали. Даже не знаю, что меня потрясло тогда больше: то, что погибли все, кого я знаю, или то, что я остался совершенно один в большом городе. Хотя, если честно, последнее и помогло мне: пока ты пытаешься заработать деньги, чтобы было что есть и было где спать, ты не думаешь ни о чем. А когда всё устаканилось, рана на сердце уже покрылась корочкой и не болела. И вот я здесь. — Понимаю. Прошу прощения за этот вопрос, — Озпин откинулся на спинку кресла и слегка ослабил шарф на шее. — Что вы можете рассказать о себе, как о личности? Как можно честнее, пожалуйста. — Ну, — протянул Жон, вспоминая, что он заготовил для этого вопроса. — Я легко нахожу общий язык с окружающими. Оптимистичен… Смел… больше ничего в голову не приходит, не считая разных синонимов уже сказанного. — Не страшно: никому не удаётся узнать себя по-настоящему. Никто не любит смотреть в зеркало, чтобы из раза в раз находить противный прыщ. Но даже так, характеризовать себя с помощью слов «умный» или, как вы сказали, «смелый» не слишком корректно. — Но как тогда я смогу рассказать о себе? — парень рассеяно почесал голову и улыбнулся. — Представим ситуацию, — директор отпил из кружки и с вводящей в дрожь улыбкой продолжил. — Вы с командой отправились на миссию. Вам пришлось разделиться. И вот вы видите, что вашим друзьям грозить смертельная опасность. Ваши действия. — Конечно помогу им, — не задумываясь ни на секунду выпалил Жон. Любой настоящий воин рискнёт жизнью ради друзей, а охотники даже ради незнакомцев. Это слишком очевидный вопрос. Зачем такое справшивать? «Ради реакции на подвох в допусловиях», — вставил Тарталья. — А если враги сильнее вас? Или их просто больше? — подтверждая сказанное, поинтересовался директор. — Из постановки условия, меня еще не заметили, — немного подумав, сказал Жон. — Нужно спрятаться и придумать план. «Или просто вступить в бой с товарищами», — усмехнулся его «сосед». — Давно мне не указывали на эту деталь, — директор усмехнулся и подпер голову руками, смотря прямо в глаза. — Вас всех уже зажали в угол? Бой с ними приведет к гарантированной гибели? Что тогда? — Мы сбежи-… — Жон вздохнул и покачал головой. — Нет. Я останусь, задержу врага и сбегу, когда товарищи убегут достаточно далеко. — А вы знаете, в честь кого вас назвали? — неожиданно сменил тему Озпин, облокотившись в спинку кресла. — В честь антагониста второй книги серии «Истории Тайвата» за авторством Озвальдо фон Храфнавайнса, — слегла удивленно ответил Жон. Он эту книгу прочитал после того, как Джуниор указал, что имя «Тарталья» он смог найти только там. В этом цикле книг было слишком много совпадений с тем миром, о котором рассказывал настоящий Тарталья. Имена «архонтов», как пояснил тот, были изменены, а всё остальное было практически один в один. И такое совпадение пугало… — Верно, хоть я и впервые слышу, чтобы кто-то назвал его полное имя, — допив кофе, протянул директор. — Аякс сбежал от родителей, провалился в царство Бездны, обучился там, поступил в армию своей страны и стал личным воином своего Архонта, получив имя «Тарталья». Он был известен среди своих товарищей тем, что предпочитал прямой, силовой путь решения проблем, когда остальные использовали хитрость. В вас я вижу кое-какие сходства с ним: как минимум, биться до конца — это ваш общий девиз. «Ох, знал бы он, что сейчас разговаривает с настоящим Тартальей…», — протянул Аякс, еле-еле сдерживая смех. — Ну, разрушать город при помощи призыва океанического гримм я ещё не планирую, — усмехнулся Жон, сказав первое, что пришло на ум, чтобы сгладить гнетущую атмосферу, которая еще не рассеялась после прошлого вопроса Озпина. — Ещё? — хитро посмотрев на парня, улыбнулся директор. — Оговорился, прошу прощения, — поник Жон, проклиная свой длинный язык. — Но всё же, представим вам дадут возможность натравить на Вейл этого гримм. Вы его выпустите? — Разумеется нет! — на автомате сказал он. — А если бы предложили сразиться с ним? — Разумеется да! — А если вам предложат силу в обмен на очень… «грязную» работу, вы бы согласились? — Директор, — Жон слегка улыбнулся, чтобы получить хотя дополнительное мгновение для раздумий. — Я поступаю в Бикон не ради силы. Точнее, она лишь побочный продукт обучения. — И ради чего вы тогда поступаете в академию охотников, если не ради силы? — директор подпер рукой подбородок и посмотрел на парня с легкой заинтересованностью. — Из-за… — «мечты», хотел бы сказать Жон, но он понял, что это откровенная ложь, которая еще и не даст никаких бонусов. Жон давно понял, что в своей комнате в Анселе он мечтал стать охотником не для того, чтобы быть рыцарем из сказок, спасающим людей от гримм. Не-а. Ему нужны были приключения и авантюры! Что-то, что заставит его монотонную жизнь встрепенуться, кровь неистово бежать по венам, тело работать на пределе. В Анселе была семья, школа, друзья. Но каждый день похож на предыдущий. А в Вейле каждый новый день был особенным, чем-то запоминающимся: сегодня он устраивается на работу официантом и за сутки общается с большим количеством людей, чем он вообще когда-либо видел в Анселе; завтра у него появились новые соседи в квартире, которые в самом деле пережили разрушения своей деревни, и он им успешно врал, что такой же, как и они; а послезавтра он, придя к Джуниору перетереть вопросы, знакомится с сестрами Малахайт и на следующее утро просыпается у них с похмельем и выслушивает, что творил в пьяном угаре, и радуясь, что этого он не помнил. — Я поступаю в академию охотников ради возможности распоряжаться своей жизнью так, как хочу я. С лицензией охотника я смогу путешествовать по миру. Здесь я получу навыки и знания, с которыми я смогу наслаждаться боевым танцем с гримм. Обучившись здесь, я смогу одним своим присутствием дарить людям надежду. Я смогу придать своей жизни красок. — Интересно, — ухмыльнулся директор. — А я думал, что вы пришли сюда только ради того, чтобы законно сражаться, как и ваш тёзка. Но опустим эти сказки. Поздравляю, Тарталья Арк, вы допущены до вступительного испытания. Подробности вы получите чуть позже на свиток. Надеюсь, мы с вами еще встретимся. Можете идти. — Спасибо, директор, я вас не подведу… — улыбнулся Жон, а затем поднялся и побрел к лифту. «…если вы перед этим откроете мне ауру», — так и не сказал он. Аура, как узнал Жон пару месяцев назад, это внешнее проявление души. Учёные до сих пор не объяснили, что это и как она из простых людей делает машины, которые сильнее, быстрее и более живучие, чем простые люди. Ну и не стоит забывать, что есть еще и проявления, необъяснимая сила… «Так-с, опять цитируешь ту глупую статью про ваши местные Глаза Бога? — выдернул его из мыслей Тарталья, пока Жон спускался на лифте. — Я же тебе уже говорил, что я, когда был еще рядовым в Фатуи, смог победить своего командира, у которого был Пиро Глаз Бога, не имея своего! Вся эта сила, бесспорно, приятный бонус. Но и винтовка со штыком без опыта обращения с ней — это просто дорогое копье. Я со своим опытом и твоим маломальски натренированным телом смогу пройти любое вступительное. Не боись!» — Я и не боюсь, — вслух сказал Жон и приготовился выходить из лифта. — Просто… это будет… подозрительно? Да не знаю я, что ожидать на этом вступительном. «Что я тебе постоянно говорил?» — поинтересовался Тарталья, а одновременно с этим Жон почувствовал острую боль в затылке. «Спину прямо, голову ровно и напролом», — сразу же после того, Жон сделал всё это, боль прошла. «Вот и всё! Пошли к Джуниору: он будет рад, что его работу приняли!» /*/ — …и после этого он допустил меня до вступительных. В субботу в полдень нужно будет прибыть в аэропорт, где нас отправят в Бикон, а после речи директора дадут дальнейшие указания, — закончил свой рассказ Жон. — Неплохо, — протирая бокал, протянул Джуниор. — Осталось тебе поступить и начать приносить мне прибыль. — А до этого я этого не делал, — усмехнулся Жон и стал потягивать безалкогольный коктейль. Джуниор не близняшки: он не спаивает ради веселья. — Известно что-нибудь про эту инициацию? — Деньги вперед! — пробубнил бармен, не отрываясь от своего, без спорно важного, занятия. Жон только развел руками и продолжил пить коктейль. Так он и просидел пару минут, растягивая коктейль, просматривая на свитке новости и краем уха прислушиваясь к ужасной клубной музыке. Благо, возле бара народа мало. Как и во всем клубе. Вечер четверга: народ набирается сил, чтобы в пятницу заполонить все злачные места, включая это. Так что не удивительно, что бармены Джуниора тоже набираются сил, а тот сам работает за стойкой. Ну, как работает: стоит возле Жона и протирает один и тот же стакан, ибо народ особо и не пил. Даже близняшки Малахайт, главные вышибалы клуба, сейчас сидели в бухгалтерии где-то внутри служебных помещений клуба и занимались финансовой документацией. Хоть Джуниор и имел «дополнительные» статьи дохода, но Клуб работает легально и должен платить налоги. Поэтому кроме как попивать коктейли ничего не оставалось. Хотя такой спокойный вечер… Жон, только заметив движение сзади, дернулся и посмотрел в ту сторону: на ближайший к нему табурет присела девушка с шикарнейшими золотыми волосами, доходящими ей до копчика. Она очень напоминала Хазел. Что-то схожее у них было. Какая-то общая бунтарская натурка: то ли вызывающий наряд (а как еще назвать короткую куртку, которая оставляла открытой живот и руки ниже локтей; спортивные мини-шорты и берцы?) заставлял так думать, то ли её фиалковые глаза, которыми она пробежалась по Жону и уставилась на управляющего клуба, который для души подрабатывал барменом. — Хей, Хей! — почти пропела она, на что Жон про себя усмехнулся, а Хей «Джуниор» Сюн незаметно нахмурился. — Клубничный восход. Без льда! А! Еще один из этих маленьких зонтиков! — Не слишком ли ты молода, чтобы начинать пить, блондиночка? — строго пробасил Джуниор, демонстративно начиная полировать столешницу, а не выполнять её заказ. — Ой, да ладно тебе, Джуниор! Одному блондину можно… — девушка попыталась хлопнуть Жона по плечу, да вот только тот отскочил, держа в левой руке свой коктейль, а правой он рефлекторно потянулся к Кроцеа Морсе и тут же себя отдернул. «И когда я начал так реагировать?» — парень задал сам себе риторический вопрос. — У меня безалкогольный! — процедил он вслух, удаляясь от них. А потом добавил, пытаясь перекричать музыку: — Не впутывайте меня в свои дела! «Куда еще больше впутывать? Нам и так только убийствами для Хея осталось заняться для полного счастья, — усмехнулся Тарталья, который обычно ненавидел этот клуб и прятался в таких чертогах разума, что Жону порой было тяжело до него достучаться. — И почему ты ушел? Там же сейчас бесплатный цирк идет» Пока Жон занимал один из незанятых столиков, девушка потянула Джуниора за рубашку и что-то начала требовать от него, тыкая мужчине в лицо раскрытый свиток. Глядя на эту картину, охранники начали стягиваться к бару, а один забежал в служебные помещения, видимо, чтобы позвать Милани и Милтию. «Либо тупая, либо самоуверенная. Если последнее, то интересно, насколько её сила соответствует самомнению», — констатировал Тарталья. Девушка сложила свиток и убрала его в карман шорт. «Считаешь, что у неё есть аура?» — с опаской поинтересовался Жон, допив коктейль и положив руку на меч. «А как иначе? Это точно будет полезным наблюдением» «Цирк» окончательно вышел из-под контроля. Блондинка, что-то прорычав Джуниору, с силой впечатала того в барную стойку. Один из охранников сразу после этого замахнулся пожарным топором. Но вместо того, чтобы уклоняться, она встряхнула рукой. Браслет на ней разложился в золотистую перчатку, которая покрывала пластинами всё предплечье. Пронзительный звук удара металла о металл раздался и тут же потерялся в музыке клуба. Гражданские, которые увидели, как какая-то девушка выдержала удар охранника клуба, начали спешно покидать заведение. Блондинка ухмыльнулась, а на другой руке браслет разложился в такую же перчатку. «Боец ближнего боя, — сообщил очевидное Тарталья. Девушка схватила пришедшего в себя Джуниора и метнула его массивную тушу в охранника, который до этого атаковал её. Они пролетели пару метров до стеклянной колонны, которая разбилась, остановив собой снаряд. Это стало сигналом для всех гражданских, которые еще не заметили начала неприятностей, покинуть клуб. — Бездна! Вот это силища!» «Неужели это страх?» — поинтересовался Жон. Что-что, а он был напуган, и было приятно осознавать, что он такой не один. Блондинка немного подпрыгнула и ударила себе за спину. Из её перчаток вырвался какой-то красный сгусток, который взорвался при столкновении с полом, а она полетела в сторону освободившегося танцпола, прихватив с собой замешкавшегося человека Джуниора. «Это уважение, — спокойно ответил Тарталья. — Ну что же, Жон, ты же не против понаблюдать за боем?» Вопрос был задан с таким сарказмом, что можно было его резать и продавать на развес. Жон вздохнул и сел поудобнее. Было видно, что охранники не знали, как толпой атаковать одиночную цель. Да, они сразу же окружили её, чтобы та не сбежала, но не знали, что делать дальше. Самые первые и, видимо, самые опытные из них нападали на неё в парах и в тройках. Но она играючи уклонялась от ударов топоров, мечей и ножей, в ответ нанося рукопашные атаки. При этом каждый удар кулаком сопровождался выстрелом из перчатки. После этого оставшиеся парни Джуниора начали на неё нападать по одиночке. Ну, как нападать… она сама шла на них и выбивала из них всё дерьмо. Жон был уверен, что не слышит звуков сломанных костей этих несчастных только из-за бодрой и, на удивление, хорошей музыки, которую включил диджей, когда начался бой. Девушка была подобно шмелю: она перемещалась от одного противника к другому, используя выстрелы перчаток; блокировала пластинами удары оружия и избивала парней Джуниора. Где-то через минуту людей на танцполе, которые могли дать ей бой, не осталось: кто лежал без сознания или стонал, а кто, держась за раненные части тела, оттаскивал других. И в этот момент раздались выстрелы: спина девушки вспыхнула золотым светом. «Сука, это геощит?» — прорычал Тарталья, а Жон бросил взгляд в сторону стрелка: диджей с огромной маской медведя стрелял из автомата по блондинке. Девушке это, естественно, не понравилось, и она выстрела под себя. Её подкинуло к пульту диджея… — Эй! Что тут происходит? — раздался девичий голос за спиной у Жона. — Да, Жон. Какого гримм ты до сих пор не отпинал её? — раздраженно поинтересовался другой голосок. Жон миловидно улыбнулся и посмотрел на сестер Малахайт: Милша разминала руки, на которых уже были длинные красные, как её платье, когти, а Милани раздраженно положила руки под грудь, отбивая лишь ей понятный ритм смертоносными сапогами. — Меня не просили, — Жон гордился собой: то, что продемонстрировала эта девушка, ввергло его в ужас, но он ответил им твердо и без страха. Ложь — это его призвание. «Я видал девушек и страшнее этой златовласки. И более искусных во лжи, чем ты», — усмехнулся Тарталья. — Гримм с тобой, — ответила Милша. — Что скажешь про неё, — продолжила её сестра-близнец в белом платье. — Агрессивный стиль боя, основанный на боксе. Физуха о-го-го. Перчатки выдерживают лезвия и могут стрелять. Довольно быстрая: может делать рывки, стреляя под себя. Действует без плана: просто рубилово, — отчеканил Тарталья, взяв под контроль тело Жона. Музыка стихла, когда блондинка выкинула диджея вместе с оборудованием на опустевший танцпол. Хромающий охранник оттащил его, а потом ему помогли другие парни Джуниора, способные стоять на ногах. — Милани, как долго этой стерве надо ухаживать за волосами по утрам? — поинтересовалась Милша, выходя с сестрой на танцпол. «Хотят вывести её из себя. Умно», — сказал Тарталья, вставая из-за стола и доставая меч и щит. — Не знаю, Милша, — ответила Милани. Блондинка ухмыльнулась и встряхнула руками. Пластины на перчатках раскрылись, выплевывая стреляные гильзы. — Она в сумме сделала двадцать один выстрел, — сказал Тарталья, вставая позади близняшек. Девушка в этот момент уже вставила новые патронажи в перчатки. «Аякс… — протянул Жон. — А ты уверен, что это хорошая идея?» — Просто поддерживай нас, — шепотом отдала приказ Милани «Нет, но это точно будет весело!» — он прикрылся щитом и спрятал за ним меч. Девушка выстрелила в их сторону и сразу же спрыгнула на танцпол. Близняшки отпрыгнули в разные стороны и сразу же побежали вперед, обходя по бокам, а Тарталья принял на щит летящие стеклянные осколки и стал обходить её по краю танцпола. Златовласка решила, что близняшки для неё более опасная цель, и начала стрелять в них, но ни один снаряд не попал по ним. Милша первой добежала до неё и нанесла косой удар в туловище, от которого девушка уклонилась, просто присев. При этом она пыталась контратаковать близнеца в красном. Однако Милани уже была на расстояние удара и просто пнула ту в лицо. Блондинке осталось только хоть как-то смягчить удар, защитившись перчаткой. Это помогло, но она отъехала назад. Это только раззадорило их. Милани сразу побежала вперед, нанося быстрые удары ногами, которые в основном попадали по ногам блондинке и царапали золотые пластины перчатки, когда близняшка в белом атаковала выше. Милани сделала обманное движение ногой и вместо того, чтобы атаковать отскочила вперед: Милша сразу нанесла резкие удары когтями, которые лишь чудом блондинка смогла принять на золотые пластины перчаток. Косой удар левыми когтями, прямой удар правыми, а после этого одновременный удар двумя руками крест-накрест. Последний удар отбросил девушку назад прямо к Тарталье, который уже давно обошел её и ожидал своего часа. Точные и выверенные колющие удары мечом из-за щита начали пробовать её защиту. Но это продлилось не долго: хоть он и наносил удары правильно, но казалось, что для девушки, которая легко защищалась наручами, они были не опаснее комариного укуса. Эти удары даже не заставляли её отходить назад. И это было неправильно, даже несмотря на «геощит», который должен был защищать её. Но блондинка не смогла воспользоваться преимуществом и выбить слабое звено: на этот раз уже Милани зашла ей со спины, и только какое-то шестое чувство подсказало блондинке, что нужно уклоняться. Она сделала колесо в сторону — меч и клинок на каблуке сапога задели её по касательно. Лишь золотая вспышка оповестила, что они её коснулись. Тарталье поймал кураж: слабое тело хоть и было плохо в бою, но так, битва становилась даже интереснее. Он бросился вперед за блондинкой. Колющий удар мечом девушка решила не принимать на защиту, а парировать. Но, она не ожидала толчка щитом и последующий косой удар клинком. Однако металл меча вместо того, чтобы оставить хотя бы порез на боку, наткнулся на защиту, которая до сих пор не спала. Золотой свет вспыхнул в месте удара. Тарталья понял, что он попался и поднял щит, чтобы принять на него контратаку. Ох, это было нечто! Да, он понимал, что она сильна. Да, он понимал, что он не успевал встать в полноценную защитную стойку. Да, у него было не его родное тело. Да, у него не было Глаза Бога… или местного аналога под названием Аура. Но удар златовласки был по силе равен, а то и превосходил, удару лавачурла. То есть, девушка, которая на голову ниже Жона, ударила как существо, которое было ростом в два этажа. Поэтому было не удивительно, что он отлетел и проехался спиной по танцполу. И если с Глазом Бога он после такого мог легко встать и продолжить сражаться, то сейчас он просто положил голову на стеклянный пол и позволил разуму потухнуть. Тарталья мог заставить это тело продолжить сражаться. Но даже ему не нужна пиррова победа. /*/ Самое неприятное, когда приходишь в себя после того, как потерял сознание — это чувство потерянности. Да, у тебя может кружиться голова, болеть каждый участок тела, во рту неприятная вяжущая сухость, но всё это уходит на второй план, когда ты не знаешь, где находишься. Жон попытался открыть глаза. Ярчайший свет слепил и вызвал подташнивание. К счастью рвоты не было. «Лежи и приходи в себя, — раздался голос Тартальи и острая боль выстрела в виске. — Или дай я буду управлять телом» Идея показалась здравой. Тарталья пару раз моргнул и пытался сфокусировать внимание хоть на чем-то, а Жон отдалился от боли. Она не исчезла, но так было хотя бы терпимо. — …леди Гудвич, — мужской голос прозвучал где-то неподалеку. Тарталья смог распахнуть глаза и стал рассматривать белый потолок помещения. — …вы сами должны понимать, что одно дело, когда это делает полноценный охотник, а другое дело, когда ученик академии… Аякс поднял левую руку и пару раз сжал её, вызвав приступ боли. — …я позвонил вам именно, чтобы мы договорились без внимания общественности… Правой рукой Тарталья убрал с головы уже теплый компресс и попытался встать. — …по-хорошему, эту сумму нужно было бы увеличить, но из уважению к тому, что Бикон делает для нашего города, я согласен с такой компенсацией, — вместе с этими словами мужская рука помогла принять сидячее положение. Тарталья посмотрел на Джуниора и моргнул, сигнализируя, что он благодарен за помощь. — …в восемь придет ваш сотрудник, чтобы всё урегулировать официально? Да, хорошо. С учетом того, что у меня творится в зале, мы будем, так сказать открыты… Да, всего доброго, леди Гудвич, — Джуниор сложил свиток, поставил стул возле Тартальи спинкой вперед. — Ты помнишь, как… — Я и сам понимаю, что у меня сотрясение, — прервал его Тарталья. — Мы с близняшки смогли её остановить? «А разве мы с ней начинали сражаться? — спросил Жон, а потом сам же ответил на свой вопрос: — И почему из-за сотрясения я не помню, что произошло, а ты помнишь?» — Хехе, — заржал Джуниор, а потом резко замолчал. — Конечно нет! Она, мать её королева гримм, поступает в Бикон. И чтобы понял даже такой идиот, как ты: чудо, что она никого не убила. Ни меня, ни близняшек, ни гражданских, ни моих людей, ни тебя! — Да ладно тебе, — улыбнулся Тарталья. — Мы с Милшей и Милани задали ей жару. — Ага. А потом она выбила тебя, её волосы загорелись, и она за секунду вынесла Милани, через пять секунд Милшу, через тридцать дошла и до меня. «Да ну его к гримм!» — сматерился Жон, а Тарталья лишь кивнул в знак уважения к противнику. — Надеюсь, этот кивок был от осознания того, во что ты вляпался, — Джуниор встал, взял со стола планшет с бумагами и ручку. — Вот тут подписи поставь. Тарталья глянул на пустые листы бумаги и без вопросов расписался в указанных местах. Не в первый раз уже. — Я договорился с Биконом: я забываю про этот инцидент, а они не получают скандал в СМИ и проблем с полицией, — Джуниор стал доставать листы из планшета один за другим. — Вот это договор о том, что я тебя принял на работу. Этот за то, что ты получил компенсацию. Это твоё увольнительное. А это твоё завещание. — Хехе, — заржал на этот раз Тарталья. — Хорошая шутка. Да без проблем, забирай деньги. — Не-е-е, гримморожденный. Ты не понял, — Джуниор убрал листы на стол и снова сел на стул. — Это не угроза. Это констатация фактов: это не я тебя убить собираюсь, а ты сам организовал замудренный способ самоубийства. И это даже никто не будет расценивать, как самоубийство. Ты гений, где не нужно, блять. — К чему ты ведешь? — раздраженно процедил Тарталья, игнорируя нарастающую головную боль. — О чем ты думал, дебил, когда с закрытой аурой решил переться в БИКОН! Туда, где учатся козявки, способные положить хоть и слабую, но толпу! Туда, где вас будут стравливать с гримм и при этом у вас не будет никакой защиты: сдал и выжил или провалился и умер! — Я и без тебя знаю, что это рискованно! — прорычал Тарталья. — План был в том, чтобы нам там открыли ауру. — Нам? — Джуниор рассмеялся, а Тарталья громко, но мысленно сматерился. — Точно беды с башкой! Так что понятно, почему ты не обратился ни ко мне, ни к близняшкам, чтобы мы открыли её. — Как будто бы ты это сделал. — Резонно, — Джуниор встал и развернул стул. — Ты видел бой близняшек. Что скажешь? — Атаки Милши чем-то напоминают атаки беовульфа, а у Милани стиль боя строится на быстрых атаках ногами с обилием обманных движений. Они образуют отличный дуэт: пока Милани серией ударов отвлекает, Милша атакует открывшуюся брешь. — И как с ними сражаться? «Берешь и сражаешься, — про себя сказал Тарталья. — Не хочешь самостоятельно покрасоваться перед ним?» — Так, — Жон вздохнул и прикрыл глаза, чтобы хоть как-то выдержать усилившуюся боль и обдумать стратегию. — Блондинка не привыкла к противникам, которые сражаются ногами: такие атаки не дают подойти, а также чаще всего нацелены на ноги, что трудно блокировать. А стратегия против Малахайт проще: разделить и разбить по одному. Держать дистанцию с Милшайадес, а с Милани лучше сражаться с численным преимуществом: удары ногами имеют ограниченный радиус атаки, так что один отвлекает, а другой спокойно атакует. — Какого гримм у тебя даже не открыта аура, но ты хорошо разбираешься в сражениях? Батька научил? — Ну… — Жон обдумал вопрос и усмехнулся. — Это же просто логично. — Логично ему, гримм побери, — Джуниор скрестил руки и с минуту сверлил взглядом Жона. — Гримм с тобой. Не дергайся! Мужчина встал и положил ему ладонь на плечо. — Через ложь мы обретаем себя. Мы не можем быть честными: ложь всегда звучит намного убедительнее правды. Благодаря ей мы находим себя. Мораль и порядок больше не властны над твоей душой, ибо я собственной рукой освобождаю её и выпускаю на волю великую ложь. Слова впитывались в саму суть Жона. Рука Джуниора начала светиться черным. Необъяснимая сила внутри парня начала постепенно разрастаться, вырываясь наружу в виде желтого сияния, от которой иногда поднимались синие частицы. Он опустил взгляд на свои руки: они буквально светились, освещая кабинета. Джуниор убрал ладонь, отступив на шаг, упал на стул и начал восстанавливать дыхание. И словно по волшебству Жон ощутил легкость тела: голова не болела, а левая рука всё еще неприятно, но значительно слабее реагировала на попытки ею подвигать. — Ну ты и пройдоха, — усмехнулся Джуниор, вставая со стула. — У тебя довольно большой запас ауры, парень. Словно она питается не от одной, а сразу от двух душ. «Как-то слишком многие шуткой попадают прямо в яблочко», — недовольно проговорил Тарталья. Но Жон не отреагировал: он чувствовал себя так, словно бы всю жизнь носил утяжелители и тут их резко снял. Такая пьянящая легкость. — Именно это и чувствуют все Охотники? Чувство эйфории? — вслух спросил Жон. — Ага, только скоро привыкнешь, — сказал Джуниор, садясь за свой рабочий стол. — Чтобы не было вопросов: в качестве уплаты я взял ту сумму, которую тебе «возместил» Бикон. И запомни: не я открыл твою ауру, а ты отлетел от Янг, потому что недооценил силу удара. — Янг? — поинтересовался Жон, поглаживая левую руку, чтобы уменьшить боль. — Янг Сяо Лонг, поступает с тобой в Бикон, — с явной неохотой сказал Джуниор. «Сяо Лонг? Она случайно не дочка Тайянга?» — Тарталья озвучил мысль, которая пришла им одновременно. — Хе, вот теперь-то с аурой, у нас будут равные шансы, — усмехнулся Жон только ради поддержания образа. — Просто пошел вон из моего кабинета! –Джуниор провел рукой по бородке, а потом вздохнул. — Аура восстановит твое тело как раз к инициации. Поешь до отвала и спи. Как использовать её для защиты узнай уже сам. — Спасибо, Хей! — у самой двери сказал Жон. — Вали уже! Не сдохни и благодари Романа, что он тебя курирует. Жон закрыл дверь кабинета и улыбнулся. «Да, Жон, мы это сделали! — с легким весельем сказал Тарталья. — И да, в тот список, к Роману присоединяется и эта Янг»