Суббота. Сегодня Чуя не пошел гулять с Дазаем, ибо тот уехал с родителями куда-то. Но, решив, что он давно не виделся со своим другом, он звонит Аку с предложением прийти к нему на ночёвку. Тот сначала долго возмущается, мол, позабыл, позабросил своего любимого друга, а затем соглашается. Ну а могло быть иначе?
И вот сейчас, сидя посреди кровати и смотря в стенку напротив, рыжик пытается прийти в себя после дневного сна. Знаете то чувство, когда засыпаете в два часа дня, а просыпаетесь в шесть вечера и как будто в прострации: «Где я?», «Кто я?», «В чем смысл жизни?». Вот и Накахара уже минут пять сидит и тупит, пока на его телефон приходят сообщения.
Аку
я уже собираюсь!
я вышел и тут так холодно, как будто уже началась зима, хотя она только на следующей неделе
ужас!
дошел до автобусной остановки и жду автобус, хотя, мне кажется, что я быстрее превращусь в ледышку
если я умру, ты напиши на моем надгробии какую-нибудь классную фразу!
я жив и уже еду в тепле
ты где там?
спишь что ли?
если ты мне не откроешь, я выломаю твою дверь
просто предупреждаю
Чуя краем глаза смотрит на последние уведомления и усмехается. Потянувшись и хлопнув себя по щекам, парень заставляет себя встать и направиться в ванную, дабы сполоснуть лицо ледяной водой, ибо он совсем как овощ. В зеркале его встречает сонный человек с помятым лицом. Хлестнув водою и умыв лицо, он вновь поднимает голову к зеркалу и решает расчесать сбившиеся волосы из-за сна.
Рыжик возвращается в комнату более свежим и с низким хвостом, замечая, что на телефон пришли ещё какие-то сообщения, и не трудно догадаться от кого они.
Осаму
привееет!
как ты?
я скучаю >__<
Чуя усмехается смайлику и, подогнув под себя одну ногу, усаживается вновь на кровать и быстро печатает ответ.
Чуя
привет, малыш
я в порядке, жду аку в гости
а ты как? покушал?
Осаму
нормально, жду родителей из магазина
приеду и покушаю
В дверь раздается звонок на всю квартиру, и Накахара, с лёгким сожалением, если быть честным, пишет короткое: «Ко мне пришли, целую, потом напишу», направляется к двери. В глазок нет смысла смотреть, поэтому он отворяет дверь, впуская в дом прохладу.
— Приве-ет, — тянет рыжик, упираясь боком в стенку и с улыбкой смотря на друга.
Тот пару секунд смотрит в упор, а потом хмурится.
— И все? — недовольно вопрошает он, так и не переступив порог.
— Что?
— А где мои обнимашки, извинения, что забыл меня? — дуется Рюноскэ, по-детски надувая щеки.
Накахара смеётся, хватает его за запястье, дабы тот оказался в квартире, быстро захлопывает дверь и кидается тому на шею.
— Прости, — говорит он, прижимаясь ближе. Акутагава неудовлетворительно хмыкает. — Прости, прости, прости. Просто кое-что произошло, о чем я тебе сегодня, наверное, расскажу. Обещаю, такого больше не повторится, ты ведь мой лучший друг! — Чуя слегка отстраняется, чтобы посмотреть гостю в лицо и видит, как то расплывается в улыбке от последних слов.
— Так уж и быть, ты прощен, — и кладет руки на его спину, наконец, полноценно обнимаясь.
Они не виделись больше двух недель и не общались примерно столько же, что для них совсем не характерно. Чуя погряз в Дазае по горло и подзабыл о друге, но он же извинился, так что все хорошо? Правда?
Аку снимает куртку, обувь, моет руки и проходит в гостиную, где парни обычно зависают. Там есть плазма, на которой можно рубиться в игры, а также посмотреть какое-нибудь кино. Следом заходит Накахара, что-то печатая в телефоне.
— Я заказал пиццу, — и показывает экран телефона, где был одобрен заказ на три продукта.
— Наедимся сегодня, — смеётся Рюноскэ, сидя по-турецки и выбирая игру. Он хлопает по месту рядом с собою, призывая друга сесть.
Они играют недолго, всего полчаса, а прерываются потому, что приехал курьер. Рыжик благодарит за работу и отдает несколько купюр, прощается и, быстро закрыв дверь, мчится в зал, ибо пахнет слишком вкусно, чтобы ждать. Парни накидываются сначала на пепперони, перед этим включив какой-то фильм про супергероев, которые они давно хотели посмотреть вместе.
Смеются, давятся едой из-за этого, а потом кола фонтаном льется из их рта, когда они друг друга смешат. Вставляют нелепые комментарии по поводу кино, задыхаясь от смеха и катаясь по полу. Даже слышат, что кто-то стучит им сверху, призывая быть потише.
Чуя и Аку красные, вспотевшие, сытые, уставшие заваливаются на кровать и тяжело дышат, смотря в потолок. На губах улыбка от прекрасно проведенного вечера.
Телефон вибрирует, оповещая о новом сообщении.
Накахара, словно в него влили жизненные силы, подрывается с дивана и хватает мобильник, где светится родное «Осаму». Парень пропускает мимо ушей слова Акутагавы, где он спрашивал, почему тот так лыбится. И, не уняв свое любопытство, Рюноскэ поднимается и сам подходит к другу, заглядывая в его гаджет.
Осаму
я буду ждать
мы увидели котенка на улице, попал под дождь и вымок весь, бедный
мы забрали его себе
[фото]
милашка, да?
как время проводишь?
Чуя рассматривает фотографию, на которой присутствует коричневый котенок с голубыми глазами, что выглядит очень контрастно. Голову посещает мысль, что это как будто кошачья версия их самих. Шерсть — от Дазая, такая же шоколадная как его волосы, а глаза — небесно-голубые, от Накахары. Он решает поделиться своей мыслью, совсем не заметив, что рядом стоит Аку, с удивлением и интересом читает их чат.
Чуя
он похож на нас<3
все в порядке, смотрим с аку фильм
ты как?
— Чу-у, — со свистом тянет темноволосый, округлив глаза. — Вы что, вместе? — спрашивает, уверенно думая, что ответ будет как обычно: «Я что тебе — гей?», но чуть не теряет сознание, услышав:
— Да. Это, кстати, причина того, что я немного позабыл о тебе, — рыжик отрывается от телефона и хватает парня за руку, когда тот чуть не падает от информации.
— Что, прости? — неверяще переспрашивает он. — Это же тот Осаму, да? Тот парень? Вы вместе? Ты гей? Почему я не знал? Как так вышло, что вы стали парой? Как ты влюбился в парня, господи боже? Ты мне сколько утверждал, что натурал и никогда не станешь на нашу сторону! И я, твой друг детства, который провел с тобой всю жизнь, узнает об этом только…
— Полегче, — рыжик закрывает рот Рюноскэ руками, прерывая его монолог, но вскрикивает, когда тот кусает его внутреннюю часть ладони. — Я тебе сейчас намордник одену, собака! — обзывается Чуя, смотря на слабые следы зубов. Аку заливается смехом, а Накахара накидывается на него с подушкой и опрокидывает его, плюхаясь сверху. Крепкие руки тут же обвивают его спину, прижимают к себе, не давая способа выбраться, а значит — и увильнуть от ответа.
— Ну так что? — спрашивает Рюноскэ, когда друг уже кинул попытки попробовать выбраться из этих медвежьих объятий.
— Что? — косит под дурака он, рисуя пальцем незамысловатые узоры на груди Акутагавы.
— Мне опять перечислить все вопросы?
— Нет! — ему хватило и того потока. — Ну а что объяснять? Да, я влюбился. Да, в парня. Да, мы вместе. Да, это тот Осаму. Но я не гей.
— Чувак, это парни, которым нравятся люди своего же пола. Тебе понравился Осаму, а значит, ты гей, — словно маленькому ребенку объясняет он другу.
— Нет, я не гей, — стоит на своем рыжик. — Я не люблю парней, я люблю исключительно Дазая. Как называется такая ориентация?
— А-а, вот оно что, — Акутагава усмехается. — Не знаю, прости. Как так вышло, что вы стали парой?
— Буууэ, — тянет Чуя, показательно вытянув язык и имитируя рвоту. — Что за слово такое «пара» или «отношения»? Мы просто вместе.
— Как скажешь. Как так вышло, что вы вместе? — исправляется он.
— Он мне признался, а я тогда, полностью не разобравшись в своих чувствах, ушел. Была как раз пятница и у меня было два дня, чтобы порыться в себе. А в понедельник я пришел к выводу, что влюблен по уши и признался.
— Если он тебе боль причинит, я не оставлю его в живых, — предупреждает Рюноскэ и слышит смех рыжика.
— Он хороший, — уверяет он друга. — Но в любом случае, он причинит мне боль, хоть и не нарочно, — уже совсем тихо, едва слышно, произносит Чуя.
— Чего? — хмурится Аку. — Это как?
Накахара молчит с минуту, разглядывая свою руку, которая, перестав рисовать узоры, спокойно лежала на груди друга. Вздохнув, он решает все рассказать. Как никак, а это его близкий человек.
— Дазаю осталось недолго, — вполголоса говорит Чуя. — У него БАС.
Рыжик чувствует, как Рюноскэ перестает дышать, ибо его грудь не вздымается.
— Что, прости?
— У него уже скоро будет как пятый год, а при БАС люди живут максимум пять лет. Аку, он скоро умрет, понимаешь? Я останусь тут, без него, со своей любовью, которая ему уже не будет нужна. Я буду тонуть в этой любви день изо дня, а он будет гнить под землёй. Я буду вспоминать его каждый день и задыхаться в слезах, а он молча будет наблюдать за мной сверху, не имея никакой возможности поддержать меня, — голос рыжика дрожит, а к глазам подступают соленые слезы. Перед глазами мелькают их немногочисленные моменты, проведенные вместе, и Чуя не сдерживается. Его прорывает и он плачет, уткнувшись лицом в грудь Рюноскэ. Тот гладит дрожащей рукой его, сам до конца не веря, что это происходит с его другом. Он часто задаётся вопросами, почему Чуя просто не может быть счастлив? Почему все, кто делает его таким, уходят из его жизни? Кому перешел дорогу этот солнечный парень? За что судьба так жестока с ним?
***
В понедельник, как обычно, Чуя приходит к восьми, а его на пороге встречает не Мелисса, а Осаму с котёнком на руках.
— Доброе утро, — улыбается шатен, гладя животное, которое от этого мурчит.
— Ты такой милый, — вместо приветствия, говорит Накахара, но вовсе не своему парню, а этому маленькому комочку шерсти. — Как тебя зовут, а, малыш? — он присаживается на корточки около коляски и с детским восхищением разглядывает котенка.
— Лаки его звать, — фыркает Дазай, которому за эту минуту совсем не уделили времени. Накахара поднимает взгляд, встречаясь с шоколадными глазами, и нежно улыбается.
— Доброе утро, я скучал, — и тянется за поцелуем, но Осаму уворачивается, надув губы. Рыжик не может сдержать смешка. Он берет парня за подбородок и поворачивает лицом к себе, заставляя встретиться глазами. — Ты тоже очень-очень милый. Самый милый из всех, кого я видел, — заверяет его Накахара и, когда собеседник все-таки расплывается в улыбке, целует того.
Лаки быстро привыкает к новому человеку и даже даёт гладить себя. А уже к вечеру сам ластится к ногам Чуи и жалобно мяукает, когда не получает в ответ ласки. Шатен же наблюдает за этим с невероятной в глазах нежностью и лаской. Как он жил без этого всего раньше?
***
— Чу-у-я, — начинает как-то Осаму, лёжа на груди у того и смотря фильм. Рыжик мычит в ответ, давая понять, что слушает. — Я хочу послушать как ты поешь.
Когда у них зашёл разговор об Ацуши, Дазай узнал, что его любимый поет на публику, сразу же захотел это услышать. Но не так, чтобы тот ему просто спел дома, а именно в клубе. Чтобы Чуя стоял на сцене и выступая для зала, смотрел лишь на одного определенного человека. Но все время они забывали, им было лень, а иногда и не было возможности.
— Хм-м-м, — тянет Накахара, потягиваясь. — Может сегодня?
— Серьезно? — удивляется шатен, приподнимаясь на локтях и оборачиваясь, чтобы заглянуть в лицо рыжика.
— Ага, — тот улыбается, видя радостное лицо парня, и тянется за телефоном. — Мне только нужно Ито написать.
— Кому? — не понимает Дазай.
— Ито, — повторяет тот.
— Кто это?
Накахара, не отрываясь от печатания сообщения, легко произносит:
— Мой бывший.
Осаму давится воздухом и хмурится, полностью принимая сидячее положение. Рыжик не обращает внимания, пытается сдержать лезущую улыбку и продолжает писать юноше.
— Зачем тебе ему писать?
— Мы вместе выступаем.
— Почему?
— Он классно играет на гитаре.
— Ты же сам умеешь играть на ней, зачем тебе аккомпанемент?
— Так легче.
Осаму, которого достало то, что тот не отрывается от мобильника, резко забирает из рук Чуи, и он, наконец, обращает на любимого внимание.
— Ты чего? — приподнимая одну бровь, спрашивает рыжик. Осаму хмурый, а в глазах его отчётливо видеться ревность.
— Я не хочу уже никуда.
— Почему? — сдерживать улыбку становится все трудней, но Накахара старается.
— Не хочу, чтобы ты виделся с ним.
Чуя любуется этой детской обидой и ревностью, а после, решая больше не мучать бедного, смеётся, притягивая шатена к себе.
— Дурак, — говорит он. — Я пошутил. Это просто мальчик, с которым я познакомился, когда выступал со сломанной рукой. Нам тогда сказали, что у нас классный дуэт и попросили работать вместе, — рассказывает Чуя историю.
— Шутник херов, — возмущается Осаму, но явно успокаивается, когда понимает, что никакого бывшего нет. Приятно.
Телефон вибрирует и, кинув взгляд на него, Накахара радостно произносит:
— Собирайся! — и целует его в носик. — Сегодня ты услышишь мое пение.
Через полтора часа они уже прибыли в клуб. Дазай сразу же натянул капюшон, чтобы Ацуши, случайно появившийся, не узнал его. Он слышал, как Чуя здоровается с каждым встречным, как тепло он с ними общается и слегка ревнует. Ревнует, что тот так говорит с другими людьми. Ревнует, что они смогут и дальше с ним общаться, в то время как он будет находиться под землёй. Обидно.
Оказавшись в углу зала, Накахара, незаметно чмокнув парня в лобик, уходит, говоря, что ему нужно встретить Ито. Шатен, тем временем, решает в полную рассмотреть помещение и людей. Все смеются, улыбаются и атмосфера здесь очень дружелюбная. Скользя взглядом по лицам, Осаму останавливается на одном и забывает как дышать. Накадзима весело с кем-то общался, шутил, по всей видимости, и сам смеялся, хватаясь за живот. Он был одет в просторную белую рубашку, с закатанными рукавами, что позволило Дазаю увидеть то, чего явно не следовало, ибо его сердце не выдержит. На запястье красуется жёлтая нитка, потрёпанная временем, которую когда-то завязал ему шатен. Они решили, что это будет напоминание друг о друге. Они поклялись никогда их не снимать. Но Дазай нарушил обещание, порвав ее в тот самый день, когда покинул команду. Он и не мог предположить, что Ацуши до сих пор помнит о нем. А может и не помнит? Может, просто носит эту нитку, не обращая внимания?
Впрочем, его мысли прерывает хлопки зала и Осаму переводит взгляд на сцену. На ней стоит уже Чуя и с улыбкой встречает зал, а мальчик, сидя на стуле рядом, приготавливается к игре.
— Добрый вечер. Как вы и просили, сегодня я с Ито, вновь споем и сыграем для вас, — и переждав аплодисменты и свисты, он продолжает. — Сегодня опять песня о любви.
Зал восторженно гудит, а свет погасает совсем помещении, освещая только сцену. Рыжик прикрывает глаза, обхватывая двумя ладонями микрофон.
Life is a mystery, everyone must stand alone
I hear you call my name
And it feels like home
С первых нот Осаму перестает дышать.
When you call my name it’s like a little prayer
I’m down on my knees, I wanna take you there
In the midnight hour I can feel your power
Just like a prayer you know I’ll take you there
Рыжик открывает глаза, ища в толпе того самого, для кого поется эта песня. Даже в темноте, ему удается различить знакомое лицо, которое восхищённо за ним наблюдает. Чуя усмехается.
I hear your voice, it’s like an angel sighing
I have no choice, I hear your voice
Feels like flying
I close my eyes, Oh God I think I’m falling
Out of the sky, I close my eyes
Heaven help me
Шатен понимает, что он поет про него. Что все это для него. И это напрочь срывает крышу.
When you call my name it’s like a little prayer
I’m down on my knees, I wanna take you there
In the midnight hour I can feel your power
Just like a prayer you know I’ll take you there
Just like a prayer, your voice can take me there
«Я буду любить тебя всегда, Осаму. Ты тот, кто зажёг во мне любовь и тот, кто беспощадно ее растопчет, пусть и не нарочно. Но даже так, я буду любить тебя всегда», — думает про себя Накахара, пока поет эти строки.
Just like a muse to me, you are a mystery
Just like a dream, you are not what you seem
Just like a prayer, no choice your voice can take me there
Just like a prayer, I’ll take you there
It’s like a dream to me.
***
Уже подходит к концу первая неделя декабря. На улице все покрыто белым пледом, а глубокие сугробы не дают нормально передвигаться. Дети бегают по двору, играя в снежки, прячась за многочисленными снеговиками, которыми заполнена детская площадка. Чуя и Осаму сидят на кухне, завтракая и как обычно разговаривая обо всем на свете.
— Первая часть была куда лучше, — стоит на своем Чуя.
— Да нет же, вторая больше открывает чувства персонажей, — не соглашается Дазай с тем.
Они уже минут тридцать спорят о том, какая лучше часть одной книги, которую они недавно вместе прочитали. Их мнения разделились.
— Там автор нам показал, как девушка дорож… — из приоткрытого окна слышится шум и шатен чуть наклоняется, чтобы увидеть небо. — Смотри, самолёт! — по-детски радуется тот.
Накахара уже давно узнал об этой привычке. Ещё с самого детства он почему-то думал, что если загадать желание, когда видишь самолёт, то оно обязательно сбудется. Года идут, Дазай уже взрослый парень, но это ребячество так и осталось в нем. Это мило.
— Взрослый мальчик, — поддразнивает его рыжик, вставая из-за стола и подходит к раковине, чтобы помыть посуду, параллельно смеясь, ибо Осаму показал ему язык в ответ.
— Давай я помою? — предлагает шатен, беря в руки свою тарелку и кружку.
По кухне разносится звон разбившейся посуды.
Накахара резко оборачивается, переводя взгляд с осколков на Осаму, который удивлённо втыкает в пол, а руки его безжизненно повисли. Какое то время длилась тишина. Дазай, придя в себя, пытался вновь двигать пальцами, но те отказывались функционировать и лишь спустя полторы минуты вновь стали работать. Шатен отрешённо смотрел на свои руки, прекрасно все осознавая и понимая, что Чуя тоже все осознал.
Ему осталось совсем мало.
