✝
Чимин выключает газовую плиту и накрывает крышкой кастрюлю с супом. Он дожидается Даина уже час, брат перестал отвечать на его звонки. Альфа в поисках работы бегает каждую ночь, но ничего найти не может, что расстраивает его и Пака. Деньги у них кончаются, Чимин сам устроился кассиром в забегаловку недалеко от дома, чтобы хоть как-то выжить. На улице темнота, хоть глаз выколи и омега пока отказывается от идеи искать Даина. Он, когда найдется, точно наругает брата, поэтому Пак смиренно ждет его. До самой полуночи ждёт, пока альфа не заваливается в дом вусмерть пьяным. Ноги у него отказывают уже на пороге, Чимин шокировано хлопает глазами, пока Даин ползает по полу выброшенной на берег рыбой. Проверять его на наличие побоев как-то не хочется, омега взбешен. Разговора сейчас у него с братом в любом случае не получится. Пак раздевает парня и укладывает спать, так и не разобрав бред, который альфа нёс. Утром, стоит Даину открыть глаза, как он видит перед собой лицо Чимина, не выражающего ничего приятного. Альфа просит воды, но та оказывается у него на голове. Он подрывается, хватая младшего, который не поскупился на удар в грудь, но всё равно оказался валяться под Даином на матрасе. — Ты ахуел! Я так волновался, а ты нажрался, как свинья! — кричал в лицо брата омега. — Где ты был, работник сраный!? — Я правда, искал работу, — от криков разболелась голова, альфа скривил лицо, но хватку не расслабил. — А потом встретил одноклассников, мы поехали к Намджуну. — Куда? — перестаёт бороться с братом Чимин. — Какого хрена! Ты мог позвонить! — Я напился и забыл, прости, — целует омегу в лоб Даин, отпуская. — Всё же в порядке. — Лучше бы тебя отмудохали. Ты ещё в компании Намджуна не пил, — фыркает Пак, поднимаясь на ноги. — Нашёл себе друга. — Кажется, мы даже по душам говорили, — вспоминает альфа, — ну и фиг с ним. Успокойся уже, я жив. Закатив глаза, омега идёт собираться в школу.✝
Юнги в приподнятом настроении направляется в гости к Сокджину, держа в руках контейнер с приготовленной сладостью. Свой выходной он убил на пишмание, надеясь, что всё не напрасно и альфа останется доволен таким сюрпризом. Ким пишет ему смс, что уже близко и отвлекается на остановившееся рядом авто. Из синего ромео вышел потрясающе выглядящий в темно-бордовом костюме-тройке Чон Хосок. Юнги не мог его не знать. За машиной альфы остановились два чёрных внедорожника, омега решил, что это сопровождение. Юнги напрочь забыл куда шёл и зачем. Хосок — это синоним слова «идеально». Пах он так же, благоухал мягким глубоким ароматом голубой ромашки. Ким помнил его в школе, такой же правильный как в образе, так и поведении. Не верилось, что его отец являлся едва ли не первым человеком в стране. Главным палачом в этом прогнившем месте. Альфа обошёл автомобиль и остановился напротив омеги, из которого дух выбивал только одним присутствием. Как-то раньше Юнги не впадал в ступор при Хосоке, но сегодня он удивил его своим неожиданным появлением. — Подвезти? — Чон заметил его сразу, не удержался и остановился. Юнги вообще редко встретишь на улицах города, скорее всего он со своим парнем время проводит. — Меня? — очнулся омега. — Мы вроде не были друзьями. — Я помню тебя со школы, Юнги, — он даже имя его знал, что ставило Кима в непонятное положение. — Видишь что-то подозрительное в моих действиях? — Сын крутого дяди сейчас стоит передо мной, — лупит на него омега, — весь такой с волосами прилизанными, в дорогом костюмчике, на тачке, что дороже моих почек стоит. У тебя что, дел своих нет? — Есть, но я хочу потянуть время, позволь мне подвезти тебя. Юнги запутался, но понял, что у альфы к нему интерес. В прочем, омегу это никак не трогало. Он был счастлив в отношениях с Сокджином и по-прежнему собирался порадовать его угощением. Терять было нечего, потому Ким сел в машину. От себя не ожидал, на самом деле. — Я видел тебя на вечеринке у Намджуна, — вспомнил омега. — Давно это было, но мне приятно, что ты помнишь, — усмехнулся Хосок. — Ты не общаешься со старшеклассниками? — У меня своя тусовка, — рукой показывает, где повернуть Ким, — брат, его парень, его брат. — Прости? — Я встречаюсь с Чон Сокджином, — сразу рассказывает Юнги, чтобы Хосок понимал, что ловить ему здесь нечего. — А мой брат с его братом. — Теперь понятно, почему тебя не видно на тусовках. — Боюсь, у нас разное понимание тусовок. Ты, скорее всего отдыхаешь в компании мажоров, а мы дома. Так сказать, в семейном кругу, — омега любил вечера, когда все собирались вчетвером. — Такое ощущение, что у тебя есть ко мне неприязнь. — Почему? Здесь останови, — обнимает руками контейнер Ким. — Скажу нет, потому что могу головы не сносить, — смеётся Юнги. — А это что? — кивает он на руки омеги, что всё ещё прижимал к сердцу десерт. — Пишмание, — Ким решил отблагодарить альфу, достав один комок сладости. Он положил его в ладонь альфы, у которого вот-вот рот мог разорваться от улыбки. Хосок не ест сладкое, но делает исключение для Юнги, сразу пробуя. — Ну как? — Очень вкусно. Сам приготовил? — Да, они сделаны с любовью, — последняя фраза неприятно бьет в грудь, но альфа всё так же улыбается. Провожает парня взглядом и уезжает.✝
В голову прилетает мяч, Тэхён почти не взбесился, пока не увидел довольное лицо одноклассника. Кажется, Мар, единственный омега, которого Ким готов не просто убить, а сутки напролёт пытать. Он не оставляет Чонгука в покое уже столько времени и бета просто решил забить на него. Всё-таки, любовь у него с альфой или нет? Чон с ним вместе, а не с этим придурочным омегой, который постоянно находит новый способ вывести Тэхёна из себя. Без сомнений, Мар красивый. С обесцвеченными в белый цвет волосами, милым пирсингом на губе, так же языке. Он вкусно пахнет какими-то экзотическими ягодами и выглядит, как парень, сбежавший из аниме. Мар Чонгуку подходит, так считают многие в школе, и дразнить Тэхёна не перестают. Омега без конца находится у парты альфы, улыбаясь криво, кружит возле него в столовой и зыркает на бету сквозь длинную чёлку. Ким на брошенный в него мяч лишь хмыкает. Альфы играют в футбол, а омеги с Тэхёном в волейбол на площадке, пока учитель физкультуры удалился. Бету успели упрекнуть в том, что он мог бы играть с альфами, но Ким остался среди неженок. Чонгук и так отвлекается, посматривая на Кима, поэтому Тэхён не хочет сильнее мешать ему. — Эй, пустышка, ты снова пропускаешь, — мяч вновь врезается в голову беты. — Где летаешь? Представляешь, как я с Чонгуком гуляю? А ты не представляй, — хихикает Мар, Ким из последних сил держится, — после занятий мы с ним постоянно катаемся. — Каких нахуй занятий, сука? — конечная настала и Тэхён, обойдя сетку, подошёл к омеге. — Тех самых, — задирает подбородок Мар, вокруг него начинают словно курицы, кучковаться другие омеги. — Он что, не сказал тебе, что подтягивает меня по математике? — становится новостью. — А потом мы катаемся на его тачке. — Хуйню не неси, — сжимает кулаки Тэхён, не хочет в такое верить. Звучит очень абсурдно. — Мой парень не водится с такими, как ты. — Прекрасными? Ты о себе высокого мнения, пустышка. Увидишь, мы с ним ещё и на выпускном станцуем, — бета перестаёт думать о том, чтобы изуродовать это чучело и бросается на него, вырывая ненавистные пакли. Их пытаются разнять одноклассники, но парни намертво друг в друга вцепились. Подключаются альфы, увидевшие сцену. Чонгук бежит самый первый, отдирая Тэхёна от омеги, что слезами всех подкупает и его жалеть начинают. — Что?! — кричит Ким. — Снова я обосрался? С какого это ты стал репетитором? Скажешь, что это ложь? — пихает альфу в грудь Тэхён. — Отвечай! — Нет, я просто… — Просто пиздец, Чонгук! Как ты мог? — убегает и альфа за ним срывается, догоняя в спортивном зале внутри школы. — Убери свои руки от меня, — всё не дает Чонгуку коснуться себя, сам еле держится, чтобы позорно не разрыдаться. — Я всё объяснить, — хватает грубо за шею, к стене припечатывая. — Не сказал, потому что ты бы ругаться. Его родители платить много денег за это. — Ты с ним катался? — Нет… в смысле, один раз я возить его в магазин. Ничего не было. Ты верить? — Тэхён задыхается от хватки, знает, что не отпустят его, пока он не ответит. — Ты хочешь, чтобы я тебе верил, но я не верю. — Да, как я мог забыть, — смеётся альфа, отступает. Тэхён потирает шею, восстанавливая дыхание. Он уверен, что ничего у Чонгука с Маром быть не может, но ложь альфы каждый раз причиняет бете боль. Сколько же ещё всего Чон мог от него скрывать. — Ты мне никогда не верить. Тэхён скрывается за дверью раздевалки, слыша, как альфа долбит стены. Хотя бы не его, — думает. Чонгук слишком сложный для беты, с какими-то глупыми установками. Он убивает искренность ложью, хочет сделать хорошо, но ничего не выходит. Ким вновь глотает враньё, забившись в угол небольшой комнаты. Ему по ушам бьёт каждый удар Чонгука. Ничего же не изменится. Сколько бы не пытался Тэхён до Чона достучаться, альфа всё делает по-своему. Всё прекрасно, а потом Чонгук косячит, раз в месяц стабильно. Бета слёзы утирает, понимает, не готов терять его. Может, альфе нужны эти деньги, всё-таки у него большая семья, а Ким, не выслушав, уже обвинил его во всех грехах. Он возвращается в зал, Чон стоит у стены, прислонив к ней лоб. С рук стекает кровь. Тэхён не переносит вид его крови, он подходит тихо, обнимает со спины, но Чонгук разворачивается. Свой холодный лоб, теперь к чужому приставляет. — Пожалуйста, верь мне, — хнычет Чон, а бета молчит. — Я дурак. — Идём в медпункт, — не хочет больше ни о чём говорить.✝
Сокджин выходит из школы с парой одноклассников, привычно хохоча над очередной шуткой, которую сам же сказал. Альфы собираются на перекур после первого урока, Чон идёт за компанию с ними сразу после звонка. С минуту Сокджин увлечён диалогом друзей, пока его глаза не замечают парня, сидевшего на траве на углу. Кажется, он плакал. Чон оставил альф, чтобы выяснить, что происходит. Сокджин опустился на корточки перед омегой, который сразу среагировал на его запах, поднимая тяжёлую голову. Колени у мальчика были разбиты, Чон не хотел бы знать, что он стал предметом насилия. — Как зовут? — Сокджин рассматривал зарёванное красное лицо и сердце тут же сжималось от картины, если бы над его братьями кто-то издевался, Чон бы это просто так не оставил. — Ким Селим, — утёр нос омега. — Чон Сокджин, — он протянул парню руку, которую тот с подозрением пожал. — Кто обидел? — Никто, я упал, — заикался от долгих рыданий Селим, — туфли папы, они мне большие. Я бежал на урок и запнулся. Мне было стыдно идти в класс. — Так ты ещё и урок прогулял? — альфа потрепал его по чёрной макушке с улыбкой и достал из кармашка конфету. — Держи. — Я не маленький и брать конфеты у неизвестных альф нельзя. — Верно, но от меня можно. Мой младший брат постоянно пихает их мне, — усмехается Сокджин, вспоминая о Союле. — Это на перекус, беспокоится, что я не наедаюсь, — он поднялся на ноги, подавая вновь свою руку. Селим встал, жмурясь от боли в коленях, на которых застыла кровь. Конфету, он всё-таки забрал, так же в карман пряча. — А почему ты в туфлях папы? — глупый вопрос, Чон уже осознаёт, что богатством не многие могли похвастаться, а Селим точно донашивал за родителем. Вот омега и посмотрел на него, как на идиота. — Ладно, давай я отнесу тебя в медпункт. — Отнесёшь? — вытирает лицо от слёз парень, не успевая слово вставить, как Сокджин подхватывает его на руки. Селим оказался достаточно лёгким, ему на вид лет четырнадцать, весит он немного, точно недоедает. Зато, как же сумасшедше пахнет сакурой. Чон влюбился в этот запах ещё когда жил в Токио. Аромат усилился из-за крови, которую альфа бы сам стёр, вспоминая, как постоянно обрабатывает раны Чонгука. Селим чувствует себя дико. Альфа забирает с собой одноклассников, которые после возвращаются в класс и держит путь до медика. На них пялются и омега прячет распухшее лицо в груди Сокджина. Он кажется Киму до чёртиков красивым и заботливым. Омежье сердце начинает биться чаще, ручки крепче обнимают шею альфы. — Оп, — тормозит Чона Юнги. — Измена? — смеётся. — За школой нашёл, — кивает на рваные штаны и колени разбитые парень. — Отнесу в медпункт и вернусь. Селим переживает слишком много чувств за эти пять минут. От восхищения, до ревности. Он такой кукольный и хрупкий, что альфа не сразу отпускает его, когда с ноги открывает дверь в белую комнату, где встречает Чонгука и Тэхёна. Удивляется Сокджин не долго, сажает осторожно Селима рядом с братом, объясняя молодому врачу-омеге ситуацию. — Расскажете? — остаётся стоять рядом с Кимом альфа. — У нас только одна причина, — уводит стыдливый взгляд Чонгук. — Останься с ним, я пошёл переодеваться, — сбегает Тэхён и Сокджин занимает его место, не замечая, как краснея на него смотрит Селим. — Может, ты перестанешь уже? — не обращает внимания на медика альфа. — Я уже сам тебе не верю. — Я не изменять, — стоит на своём Чонгук. — Это всё Мар. Зачем мне спать с другими? — доктор косится на них с ухмылкой, — дети. — Я с ним спать. — Прости, что? — давится воздухом старший. — Вы чё, переспали? — уже шепчет. — Я пошёл, — поднимается Чонгук, когда с его руками заканчивают и медик переключает внимание на омегу. — Нет, ты мне расскажешь, — бежит следом за братом, забыв попрощаться с новым знакомым, который его спину мечтательно провожает.✝
— Тэхён, — Союль зовёт бету из комнаты Кима. Сокджин и Чонгук привезли младших в гости к своим парням. Родители на работе, а сегодня суббота, поэтому они в очередной раз собрались вместе. Юнги приготовил пиццу и бургеры, что отлично шли с пивом, которое омега перелил в бутылки от лимонада, будто дети ничего не могли понять по запаху. Чонгук знал, как их подкупить, потому не переживал. Джунхи играл в телефоне Сокджина, сидя за столиком на полу. А Союль исследовал территорию в сотый раз, вечно находя что-то новое. Тэхён отвлёкся на разговор с братом и не услышал, как его звал омега. К нему подошёл Чонгук, открывая дверь шире. — Что такое? — альфа подошёл к младшему, который подбежал к шкафу Тэхёна. — Я хочу спросить, что это такое, — Союль достал из шкафчика красную ткань. — Красивое. Кружевное бельё Чонгука, мягко говоря, убило. Он сначала рассмеялся, а потом пытался удержаться, чтобы не побежать к бете, расцеловывая. Как бы не пытался Тэхён строить из себя обиженку, он, кажется, готовился к новой попытке секса со своим парнем. И альфе было до безумия приятно видеть такой подарок, лучше на Киме. — Это ткань от блузки. Порвалась она, — отобрал у брата трусики альфа, возвращая на место. — Хватит шариться по чужим вещам, — выгоняет Союля из комнаты. — Но Тэхён мне разрешил! — ноет ребёнок, отвлекаясь на игру Джунхи и быстро забывая о находке. Чонгук надеялся, что брат ничего не понял. — Что? — заметил выходящего из его комнаты альфу Тэхён. Чонгука уже распирало от вопросов, но он с улыбкой сел на диван, притянув к себе бету. Сокджин воздержался от комментариев, ему так и не удалось расколоть брата, хотя всё было понятно сразу. — После выпускного я хотеть видеть на тебе только их, — прошептал на ухо бете Чонгук. Ким не понял его и альфа добавил: — красное тебе очень пойдет, — но пока красные у него кончики ушей. Выпускной близился, костюмы у всех были готовы. Сокджин и Юнги тоже обещали прийти, поддержать. К вечеру приехал Дюк, он знал заранее о том, что гости будут, купил младшим по мороженому и присоединился к компании. Юнги как-то забыл о том, что они пили не просто газировку, но отец никогда не осуждал их ни за что. Ему нравились альфы, которых выбрали их дети. Сокджин был галантен и умен, а Чонгук пусть и импульсивен местами, но Тэхёна очень любил, это первое, что бросалось в глаза, — его отношение к бете. — Готовы до утра веселиться? — хрипло посмеялся мужчина. Он разместился на диване, отобрав у Юнги вторую полную бутылку «лимонада». — Мы то готовы, а ты, отец, готов подставлять тазики? — поинтересовался вполне серьёзно Юнги. — Всегда готов, — кивнул мужчина. Через час Сокджин уже торопился домой из-за настойчивых звонков папы. Забрав детей, альфы уехали. С Дюком парни посидели ещё немного, посмотрев телевизор, и разошлись по комнатам. Тэхён полез в шкаф за трусиками, вспомнив слова альфы, который точно не собирался повторить их неудавшийся опыт после выпускного, но одна лишь мысль о близости и в животе бабочки порхать начинали, не было боли.✝
В этот вечер Чимин не отпускает брата на поиски работы. Даин всё пытается с Хосоком связаться, но как-то не получается и альфа теряет надежду. Омега старается приободрить его, пока они гуляют у моря, держась за руки. Чимин рассказывает о делах в школе, но видит, что альфа загружен другим. Вдалеке сидит компания у костра, песни поют под гитару, веселятся. Омега хотел бы отвлечься хотя бы на часик. Он внутри пылает из-за своих проблем, не говорит Даину о том, как самому тяжело. Неужто брат правда думал, что у Чимина всё отлично? Снаружи Пак мог выглядеть непоколебимо, не более. Он волнуется за старшего брата, о его скорых экзаменах и часто думает о прошлом. Намджун Чимина сразу узнаёт, не слыша больше никого. На фоне друг поёт песню сопливую, а Ким в себя алкоголь заливает, смотря на омегу. Ревность бьёт ключом, но альфа не позволяет себе и с места двинуться. Даже когда Чимин целует брата. Бутылка стеклянная в руке Намджуна идёт трещинами, он отмахивается от друзей и всё же идет к машине курить, иначе не справится с чувствами. Пак Чимин будет ему принадлежать, просто не сегодня. Без боли они бы к звёздам не летели. Намджун готов его ждать сколько угодно, а если омега не захочет быть рядом, то альфа обязательно найдет способ. Ему хочется психануть на всё и вернуться домой, просто упасть на кровать, ту самую, где он был наедине с Чимином, и смотреть в потолок. Но нужно вернуться. Намджун бросает сигарету под ноги и направляется к шумной компании, встречаясь с омегой взглядами. Теперь Чимину хочется бежать.✝
Тэхён кружит только у столика с едой, набивая живот до талого. К тому же он не хочет быстро напиться, а в том, что после выпускного, он поедет пить с Чонгуком, Сокджином и Юнги, сомнений не было. Брат танцевал со своим альфой недалеко от беты, который не соглашался присоединяться ни при каких условиях. Ему было хорошо рядом с пуншем и закусками. Он готовился узнать, кто станет королями сегодняшнего бала и пытался найти взглядом Чонгука. В этот вечер альфа был очень красив, Тэхён поедал его взглядом, пока Чон не исчез куда-то. Чонгук явился как раз, когда объявляли главных звёзд выпускного. Ими стали альфа и омега из параллели. Тэхён на секунду представил, как мог бы с Чоном стоять на сцене с короной на голове. Уверен, они выглядели бы нелепо. — Лопнешь, — ткнул пальцем в живот беты Чонгук. — Не-а, — протянул с набитым ртом Тэхён. — В меня ещё много чего может влезть. — Да? — приподнял брови альфа. — Да, — не понял ухмылки Чона бета, заканчивая жевать. — Хочу подышать. — Пойдём, — согнул руку в локте альфа, покинув школу со своим парнем. На улице было свежо после дождя и немного прохладно. Тэхён наслаждался моментом, пока Чонгук обнимал его, прижимая к своему боку. Альфа бы хотел сказать Киму многое, но зачем слова когда говорит душа? Чонгук наклоняется к шее Тэхёна, целуя метку. Бета настолько чувствует себя вне мира, что готовится и правда лопнуть. Рассматривает вариант того, что ночью выпив, мог бы снова отдаться Чону, пусть и зудело ещё внизу. Доверять Чонгуку сложно, но в таких моментах Тэхён хочет сам того. Альфа ведет его к невысокому каменному ограждению с разных сторон лестницы, усаживая. Устроившись меж разведенных ног, Чон наклоняется, касаясь губами губ Кима и начинает смеяться, прислонив лоб ко лбу беты. — Почему ты смеёшься? — сам начинает улыбаться Тэхён. — Потому что люблю тебя, — после ответа Ким успел расстроиться и Чонгук это заметил. — В смысле я никогда бы не думать, что могу. А ты у меня есть и я не могу в это верить. Ты такой прекрасный, — гладит по щекам парня, — как звёзды на небе. — Звёзд ведь много, а я у тебя один такой. — Да, — блаженно смотрит на бету Чонгук, — это был лучший год в моей жизни. — Их будет ещё очень много, — за талию притягивает к себе Чона. — Пойдём внутрь, здесь холодно. — Ты иди, я догоню. Чонгук в последний раз целует Тэхёна и уходит. Бета, покачивает ногами в воздухе, на небо смотрит тёмное. Он, кажется, к танцам созрел. Хочет с Чонгуком, прижавшись друг к другу закружится под какую-нибудь приятную мелодию. Тэхён спрыгивает, поправляет костюм, и подпевая песне, что слышится из зала, возвращается. Альфу снова не сыскать. Ким идет к Юнги, который так же рвал танцпол с Сокджином. — Не видели Чонгука? — Он ушёл с Маром только что, — ответил альфа. Юнги, кажется, говорить об этом не хотел, что понял Тэхён по его взгляду. Да, расстраиваться бета сегодня не собирался, но и видеть рядом с Чонгуком одноклассника тоже. Он вышел из зала.✝
— Могу я украсть тебя ненадолго? — Мар подобрался сзади, как только Чон появился в зале. Альфа, нехотя посмотрел на омегу, думал вернуться за Тэхёном, так бы он точно избежал диалога с Маром. — Зачем? — Просто поговорим, но здесь шумно, — омега подмигивает ему и обходит, направляясь к лестнице, ведущей на второй этаж. Чонгук не заинтересован, но идёт, чтобы Мар скорее отстал. Омега открывает для него дверь в кабинет химии и входит следом. Света нет, альфа начинает предчувствовать неладное, когда одноклассник подозрительно крадётся. Он сбрасывает пиджак с плеч, оставляя на полу и тянется к штанам, Чон хватает его за руку, не дав их снять. — Что ты делаешь? — даже в темноте Мар видит недоумение в глазах Чонгука, но омега переполнен желанием и отступать от своего не собирался, не считая идею глупой. — Я хочу тебя прямо сейчас, ты долго бегаешь от меня, — опускается на колени парень, ловко расстегивая ремень на брюках Чона. Пока альфа в ступоре, Мар пользуется моментом, дергая черные штаны вниз. Он тут же обхватывает член ладонью и приподнимается, заглатывая до середины. Воздух в лёгких у Чонгука кончается. Он круглыми глазами смотрит на белую макушку, двигающуюся вперёд-назад и разум его ненадолго отключается от манипуляций омеги. Альфа не понимает, почему его нутро не отвергает сладкую пытку, потому что Чон зарывается ладонью в волосы Мара, глубже толкаясь бедрами в горячую глотку. Омега трясущимися руками свои брюки спускает, довольный тем, что у него всё вышло. Чонгук может сколько угодно говорить о своей любви к «пустышке», но ему нужен настоящий омега. Вместо Мара на коленях мог сидеть кто-то другой. Чон вспоминает о Тэхёне, резко отрывает от себя одноклассника, поднимая того на ноги. Брюки блондина остаются висеть где-то у стоп. Альфа толкает его к парте, намереваясь уходить, пока никто не узнал об этом. Мар только не отпускает, быстро ориентируется и ложится животом на парту, выпячивая соблазнительную задницу. Чонгук материт себя мысленно, подходит к парню сзади, пытаясь по-другому объяснить, что это идея плохая. Он, коснувшись его плеча, собирался поставить Мара вертикально, но в классе загорелся свет. Тэхён шёл на бум, он проверил классы на первом этаже и поднялся выше. Его привлёк заглушенный омежий стон и звуки, доносящиеся из класса химии. Сначала бета приоткрыл дверь, не поверив глазам, когда увидел Мара на полу. Чонгук его поднял и собирался продолжить начатое, — так Ким решил. Он хлопнул ладонью по включателю и смог воочию увидеть весь разврат картины. Одноклассник, измазанный слюнями с самой отвратительной улыбкой, которую только мог показать. И Чонгук, потерянный вовсе. В его глазах отчётливо был шок, он так и стоял без штанов, смотря на своего парня. Это было не больно. Сначала не больно, потому что единственное, что Тэхён ощущал, увидев измену, которой целый год упрекал Чонгука, — нечеловеческая ярость. Она застелила глаза кровью, распространилась по всему телу, отключая любые тормоза. Ким подлетел к Мару, тот успел закричать во всю глотку, но Тэхён быстро заткнул его ударом в лицо, повалив полуобнажённого парня на пол. Альфа отошёл в сторону, пытаясь натянуть брюки, пока бета уходил в разнос. Тэхён схватил одноклассника за крашенные волосы, поднимая на ноги, и стал бить головой о парту. Он слышал треск сломанных костей, что стала приятной музыкой для его ушей. Мар предпринимал попытки вырваться, но Ким вдруг оказался в тысячи раз сильнее его, разбивая лицо омеги о дерево. Оно окрасилось в красный, в сторону полетели сгустки крови и зубы. Тэхён мстил за каждое грязное слово, что отбрасывал одноклассник, за его «пустышка» и прикосновение к Чонгуку. Бета взрывался больше не от эйфории, что настигла его минутами ранее под открытым небом вместе с альфой, в нём стал править гнев огромных масштабов, задевая даже Чона, что не рисковал подойти к Тэхёну. Крик Мара был услышан в спортивном зале, когда песня переключалась и несколько человек пошли проверить, что происходило. Юнги и Сокджин бежали. Тэхён лупил уже отключившегося парня, бросил его на пол и, сев сверху, стал продолжал убивать в себе человечность. В дверях так и застыли школьники. Лицо и руки беты были перепачканы в крови, будто тот в ней умылся. Он не видел никого, кроме Чонгука, но добраться до него не успел, брат и Сокджин схватили обезумевшего парня. — Ненавижу! — подал голос Тэхён. — Крыса! Отпустите меня, я его убью! — вырывался бета. — Возвращайся в свою Монголию, ублюдок. Я знать тебя не хочу. Сдохни, сдохни, сдохни, — он неожиданно заплакал, Чонгук подошёл к нему, не зная, что должен делать. Ему не знать прощения, нет оправдания и всё так до глупого смешно, что хотелось саму кричать. — Пусть тебя, как бешеную собаку расстреляют! — Тэхён, — бормочет альфа, подходя на опасно близкое расстояние. Бета плюётся. — Тэхён, послушай, — берет его лицо в свои ладони Чонгук, — ничего не быть. Я бы не смог! — лоб прислоняет к окровавленному Тэхёна, — Клянусь, моя любовь, — голос срывается, альфа не замечает, как слёзы начинают окроплять его лицо, — я ничего не сделать. Он сам… — Не надо больше всех этих жалких и лживых слов про любовь! — снова кричит бета. — Я ненавижу… ненавижу тебя, Хаган, — даже Сокджин удивляется Тэхёну, мысли спутались, ему хочется забросить бету на плечо и вынести отсюда, с тем же ударить брата, который слишком много рассказал Киму. Чонгук отшатывается от слов беты. Он не теряет Тэхёна, всё уже потеряно. После вспышки света, первого «ненавижу» и взгляда, в котором не было никакой любви. Альфа думает, он один любил всегда. Это не его Тэхён, да и был ли он его когда-то? Ничему верить Ким не станет, им движет не зависимость в лице Чонгука. Теперь его накрывает боль куполом, лазейки выбраться нет. Бету его чувства испепелили дотла, он остался пеплом под ногами рядом с изуродованным одноклассником. Тэхён ненавидит так сильно, удивляясь тому, как его ещё не разорвало от этого. Любовь, что цвела в нём цветком, мутировала и превратилась в монстра. Он сошёл с ума, повернул куда-то не в ту сторону. Мир рухнул. Его мир рухнул, когда появился Чон Чонгук — личный ад Тэхёна, его обитель зла и боль вечная. Альфа игнорирует все слова Кима, свою правду в голову парня вбить пытается, плачет, готовый на колени встать, но бета непреклонен. Его вселенные разрушены и звёзды с неба посыпались перед глазами. — Он мёртв, — слышит краем уха бета, но ему плевать на мертвого Мара. Кто-то продолжал сидеть у трупа омеги, проверяя его пульс. Тэхён не мог уже с сознанием совладать. Его растоптали, его предали и унизили. Слышна была отнюдь больше не музыка, а вой сирен. Чонгук предпринял новую попытку подобраться к бете, но появилась полиция. На Тэхёна надели наручники и стали выводить из кабинета. Альфа побежал следом, Сокджин не позволил, держа его за руку. — Хватит, Чонгук! — кричал старший. — Отпусти его. И альфа сдался, упал на пол, закричав. Его зверь бился в такой же истерике, полосуя Чонгука изнутри. Чон валялся на холодном полу, рыдая, отмахиваясь от брата. Больше ничего в жизни значения не имело. Тэхён ушёл навсегда. Они друг друга разбили подобно стеклу, уничтожая то прекрасное, что между ними было. Чонгук совершил ошибку, но готов был искупить вину. Только это уже никому не нужно. Сокджин пытался его поднять, пощёчинами в себя привести, но брат и не думал рассудок себе возвращать. — Как мне жить!? — рвал глотку Чонгук, дергая Сокджина за ворот пиджака. — Как… Мимо прошёл Юнги, так же слёзы не сдержавший, Сокджин проводил его пустым взглядом и вернулся к брату, который оживился, снова стал бросаться в след за Тэхёном, что ему удалось. Старший побежал за ним, ловя уже на улице. Чонгук рвался в полицейскую машину, в которую сажали бету. Тэхён смотрел на своего альфу, но в его глазах не видел больше ничего.✝
Юнги лежит на своей кровати, свернувшись калачиком, и плачет. Брату светит срок за убийство Мара. Омега виделся с Тэхёном лишь раз и бета в себя ещё не пришёл. Он только из-за измены рыдал, не волнуясь за своё будущее. Юнги не готов мириться с таким раскладом, Тэхёна не могли посадить, он достоин лучшего. Всё из-за Чонгука случилось, почему страдать бета должен? Отец вошёл в комнату тихо, опускаясь на край постели сына. Чего он не мог ожидать, — его ребёнок станет убийцей. Этот выпускной всем запомнится. Больше всего Юнги ненавидит сплетни в школе, люди только и делают, что обсуждают Тэхёна, проклиная. — Я пытался поговорить со следователем, решить вопрос, но он меня и слушать не стал, — Дюк опустил голову, которая почти не работала в последние дни. — Здесь не откупиться, — буркнул в подушку Ким. Они замолчали. Альфа пытался справиться с ноющей головой, никакие таблетки уже не могли помочь. Дюк будто лет на десять постарел после всех событий. Он бы отдал любую сумму за Тэхёна, пусть только цифру назовут. Но на уступки никто не шёл, как будто кому-то было дело до убитого подростка. Ему жизни не вернуть, но бету ещё можно было спасти. Пусть не в себе он, желающий совершить второе преступление, оторвав Чонгуку член. — Отец, что же с нами будет? — присел омега, утирая глаза. — Если Тэхёна посадят… — Нет, нет, — обнял его отец, прижимая к своей груди, — мы что-нибудь придумаем. — Что? Им не нужны твои деньги, у нас нет связей в полиции. Стой, — оторвался от родителя Юнги, задумавшись. — Кажется, я знаю, у кого можно попросить помощи. — Не пугай меня, сынок. — Всё будет хорошо, обещаю, — потупил взгляд Ким, вовремя вспомнив о Хосоке. Альфа его последняя надежда. Идея кажется Юнги совсем неадекватной, но другого пути просто нет. А Чону вроде омега симпатизировал, что-то точно было, либо же Хосок просто обходителен со всеми. Юнги нужно с ним хотя бы поговорить. На следующий день омега высматривал Намджуна в коридоре. Альфа появился со звонком, но Юнги не спешил на урок. Он испугал Кима, побежав и начав быстро тараторить, Намджун так ничего и не разобрал. Одноклассники, которые шли с ним, исчезли в кабинете. — Теперь медленнее. — Мне нужен номер Чон Хосока. Я знаю, у тебя он есть, — разжевал омега. — Зачем? — улыбнулся альфа. — Пожалуйста, это очень важно. — Из-за Тэхёна, да? Очень жуткая история. — Ты дашь или нет? Намджуну даже интересно стало, чем всё это закончится. Он продиктовал номер Хосока омеге, который смог спокойнее выдохнуть и побежал в класс. С Сокджином у Юнги отношения стали натянутые, каждый защищал собственного брата. Омега кричал о том, что Чонгук изменщик, а старший Чон отрицал это. Дело в неуверенности Тэхёна. У Кима нет желания говорить с альфой, он от него постоянно отворачивается. Уроки проходят мимо омеги, Юнги хочет набрать заветные цифры. Для него важнее всего брат и, если всё-таки Тэхёна посадят за решётку, то омега следом пойдёт, но уже за убийство Чонгука. На удивление в школе его так же боготворили, чего Ким так и не понял, избегал встреч с альфой, который сам хвостиком ходил за Юнги, пытаясь хоть что-то узнать про Тэхёна. После урока Ким закрывается в туалетной кабинке и звонит Хосоку, альфа не сразу трубку берёт. — Хосок! — вышло громко, Юнги ударил себя по лбу и сел на крышку унитаза. — Это Юнги. Помнишь? — Как тебя забыть? — точно улыбался Чон. — По какому поводу звонишь, Юнги? — Мне нужна твоя помощь, мне больше не к кому обратиться. Ты можешь после пяти подъехать к школе поговорить? — стал тише говорить Ким, когда в туалет вошли другие омеги. — Даже так, — протянул альфа, — хорошо, я постараюсь к пяти. — Спасибо большое, — Юнги заблокировал телефон и откинулся на бачок, прикрывая глаза. В коридоре он сталкивается с Чонгуком, что сплетни слышит не только о Тэхёне, но и себе. Уж сильно задели школьников слова беты, когда он кричал на своего уже бывшего парня. Вскрываются неприятные факты его прошлого, до которого Юнги дела нет. У него одна забота, — брат. И ему совсем не жаль такого Чонгука: бледного, с красными глазами, молящего. Омега обходит его стороной каждый раз, вспоминая тот страшный вечер. Юнги отключается до пяти, пребывая в мыслях. Представляет, как всё могло быть отлично, Тэхёна отпустили и они снова зажили хорошо. Наверное, даже в школу другую вдвоём перевелись, никогда не вспоминая о Чонах. Жизнь может быть в аду хуже, когда сам сатана в тебя влюблён. Юнги бежит от того, что у него есть. Превыше всегда семья, а не какой-то альфа. Ким думает, если бы Сокджин тогда не сказал ничего Тэхёну, то их обошли бы последствия. Юнги, выйдя из школы, видит синюю машину и быстрыми шагами идёт к ней. Ему в спину Сокджин смотрит, так и застыв на лестнице. Омега садится в автомобиль, и тот уезжает. — Ещё раз спасибо, — суетился Ким, пристёгиваясь. — Может, ты слышал о том, что мой брат убил одноклассника? — Да, что-то такое слышал, — посматривал на омегу Хосок, — и что ты хочешь от меня? — Вытащи его, пожалуйста, сделай так, чтобы его не посадили. Он ещё ребёнок, ему нельзя в тюрьму. У тебя влиятельный отец, вы всё можете, — впадал в отчаяние Юнги. — У моей семьи не много денег, но ты скажи сколько нужно, мы заплатим. Хосок пару минут переваривал информацию с едкой ухмылкой на лице. Приятно осознавать, что больше Юнги не к кому обратиться. Семья Чона могла творить чудеса и омега хотел верить в то, что ему помогут. Альфа от превосходства своего над поникшим парнем с ума сходил и шансом решился воспользоваться. — У меня достаточно денег. Ещё предложения будут? — спросил Хосок и Юнги перестал ощущать в руках надежду, она разбилась прямо у его ног. — Нет, — ответил он тихо, вжимаясь в кресло. — А чего ты хочешь? — Секс, — сразу пришла заявка, от которой Юнги поперхнулся слюной. — Не хочешь? Ладно, дело твоё. — Какой ещё… Хосок, у меня брат задержан, его судьба вот-вот решится, а ты такое предлагаешь? — Что-то не нравится? — останавливает машину Чон и, перегнувшись через омегу, открывает дверцу с его стороны. — Ты можешь идти. Взрослый мальчик, должен понимать, что деньгами всё не решается. Не в твоём положении. К тому же, лучше купи на деньги, что у тебя есть, еды. Юнги громко хлопает дверью, закрывая, и начинает ковырять свои пальцы. В глазах неприятно стали щипать слёзы. Он должен был приготовиться к такому предложению. Его семье и правда нужны деньги, а те гроши, что Ким мог дать Хосоку, погоды никакой не сыграют. Тэхён гниёт в камере, а Юнги ломается из-за каких-то минут близости. — Думай, — мнёт кожу руля альфа. Ким знает, что Хосок не шутит, на его лице больше улыбки никакой нет. Он ждет ответ, а Юнги жалеет о том, что обратился к нему. У омеги всё ещё был парень и на месте Чонгука оказаться никак не хотелось. Поторопился с выводами, решив, что мог легко отделаться. На кону жизнь Тэхёна стоит. Юнги мнётся, глотает слёзы, которые скатываются к губам. Сердце у Хосока всё так же ровно бьётся, глядя на метания Кима, но вытереть соль с его щёк очень хотелось, альфа удержался. — Я думаю… — икнул омега. — Квартира шестьдесят семь. Мой водитель заедет завтра вечером, — снова трогается с места Хосок, пока Юнги в изумлении смотрит на него. Альфа всё уже решил, видя состояние омеги. Ким так и не сделал бы первый шаг, взвешивая «за» и «против». Чон подвозит его до дома и, как только омега выходит из ромео на ватных ногах, Хосок набирает номер помощника. — Ким Тэхён, статья двести пятьдесят. Сними с него все обвинения и отвези к себе на время. — Сделаю.✝
Юнги ничего не говорит отцу, если Тэхёна и правда отпустят, то омега что-нибудь соврёт. Он больше боится новой встречи с Хосоком, которая предполагает слишком многое. Омега в этот день не идёт в школу, ходит по дому в думках, пытается пару раз поесть, но кусок в горло не лезет. Ким знает, всё закончится, но ожидание всё же убивает его и он чувствует себя мерзко, когда растягивает себя в ванной. На глазах слёзы, а в заднице пальцы. Этой ночью кто-то потеряет совесть, а на утро потеряет честь. «Ради Тэхёна» — повторяет себе омега, исключая того, что Чон мог обмануть его. Не мог. Хосок человек слова, пусть у него и странные расценки на помощь стоят. Всё же это не какая-то банальщина, он в буквальном смысле спасает бету. Идёт одеваться. Время было около восьми, когда Ким услышал остановившийся авто на улице. Он ускорился, натягивая джинсы и футболку на мокрое тело. Его привезли в центр, где было многолюдно, Юнги спешил к дому Хосока, борясь с клокочущим в груди сердцем и нервами. Квартира встретила его тишиной и полумраком. Омега прошёл внутрь, встречаясь с Чоном в огромной спальне, где горели два торшера у кровати. Одного взгляда на постель хватило, чтобы внутри всё сжалось. — Выпьешь? — альфа подал ему бокал с вином, от которого было бы глупо отказываться. Юнги поругал себя за то, что сам не додумался напиться. Хосок, как и всегда, выглядел прекрасно. На нём был длинный атласный халат чёрного цвета, раскрытый на груди. Роскошь била в глаза интерьером и видом Чона. У омеги начинала кружиться голова, он залпом выпил красное вино и уставился на Хосока, которому стоило бы быстрее приступить к своим низменностям, потому что Юнги не может больше терпеть. Он напряжён, как электрический провод. Достаточно в голове смуты: Тэхён, Сокджин, отец. Невозможно расслабиться и получить удовольствие от момента. — Ты спешишь куда-то? — Чон поставил бокалы на столик у окна. — Тебе нужно подписать кое-что, — он поднял с дерева несколько листов, скреплённые степлером в уголке. — У нас же с тобой договорённость? — Обязательно документировать такое? — фыркнул омега, взяв в руки стопку. — Тебе весело, — заметил он, присел на диванчик и положил перед собой листы, взяв ручку, лежащую рядом. — Кровью, — навис напротив Хосок. — Подпись поставь своей кровью. Юнги устал за этот день и спорить уже не хотел. Ким забрал протянутый альфой кинжал и полоснул по своему большому пальцу на правой руке. Он оставил отпечатки подушечки на каждой странице, удержавшись, чтобы не бросить бумаги в Хосока. — Теперь можно начинать, — облизал губы Чон, подал омеге руку и тот встал на ноги. Рука альфы коснулась края футболки, потянув вверх, Хосок снял её с Юнги. Омега напротив подрагивал, глаза закрыл и отдался моменту, пытаясь концентрироваться на ощущениях. Альфа притянул к себе резко, впиваясь в губы. Раскрыл языком сладкие от вина уста, углубляя поцелуй. Ким коснулся его рефлекторно, не ожидая от себя, и отключил голову. Хосок смотрел на то, как подрагивали чужие ресницы. Он увлечён телом омеги, которое впервые может исследовать ладонями, не отказывая себе в возможности смять ягодицы Кима сквозь грубую ткань джинс. Юнги застонал в поцелуе, когда Чон укусил его за губу, свои облизывая от капель крови чужой. Пояс на халате его не удержался, развязываясь от слабого узла, и омега смог рассмотреть все прикрасы тела Хосока, глотая слюни. Альфа посмеивался тихо, спуская джинсы парня вниз. Он здесь хозяин положения, он — искуситель и спасение Юнги. Точно Чона не подкупить слезами и ярким нежеланием в лице омеги. Юнги не хочет быть здесь, стоять вот так полностью открытым перед человеком, которого почти не знает, но ради брата он по-прежнему продолжает, на всё готовый для его свободы. Хосок подхватывает голого парня на руки, неся в постель. Юнги не вовремя себя на мысли ловит, что при других обстоятельствах ему бы, возможно, даже понравилось. «Страшно? Ты не должен меня бояться», — говорит альфа, накрывая Кима своим телом. Омега чувствует возбуждение Хосока на своём бедре, начав густо краснеть. Стоит Чону раздвинуть его ноги, касаясь пальцами сочащейся смазкой дырочки, Юнги начинает бормотать что-то неразборчивое. Альфа откровенно балдеет, понимая, что для него готовились. Представлял ли Ким его, когда растягивал себя? Внутри Хосок свободно двигает двумя пальцами, заглядывая в лицо омеги, готового спустить себе на живот только от двигающихся внутри пальцев. Юнги почему-то решил, что Чон будет жесток с ним, не позаботится о комфорте омеги. Альфа удивляет трепетом, с которым касается кожи омеги, поглаживая мягкие бока и осторожно двигая в нём длинными пальцами. Ким раскрывает рот в немом стоне, выгибаясь и кончая от рук Хосока, что сразу целует его. Пока Юнги перед глазами искры видит, альфа пристраивается, толкаясь головкой. Хосока размазывает на постели от сладости запаха омеги, податливого тела и не так важно, что Юнги здесь не по собственной прихоти. Он отдаётся, подставляется, принимая в себя Чона полностью. Стонет протяжно, обвивая руками шею альфы. У него в голове иная вселенная развивается, где не нужно жертвовать собой ради кого-то. Юнги бы хотел просто жить, находиться рядом с сильным мужчиной. Может, таким, как Чон Хосок, потому что перед ним весь мир на ладони, власти в его руках столько… но альфа отпускает её сейчас, держит лишь омегу в руках, натягивая на себя. Жалея лишь о том, что раньше себе не присвоил, а сейчас уже как-то не до Юнги. На омеге старые метки, поставленные другим альфой уже бледными стали, Хосок свои расставляет на его груди и шее, втягивая кожу, зубами царапая. Юнги больше не стесняется, возбуждение ударило ему в голову и спустилось вниз живота, на котором сперма подсыхать начала. Он тонет в тёмных глазах напротив, своё отражение видит. Ничего за пределами кровати будто не существует, есть Юнги и Хосок, вокруг пустота. Альфа сжимает бедра Кима, начав быстрее вдалбливаться в слабое тело. Омега может только под ним стонать, жмурясь. Себе не признается, что уходить не хочет. Хосок делает ещё несколько толчков и, выйдя, разливает семя на живот Юнги, которому уже не уютно от стягивающей субстанции на коже. Он тянется для поцелуя, но Чон резко становится холоден с ним. Встаёт с кровати, завязывая пояс халата и тянется за телефоном на столике. — Минги, дай трубку Тэхёну, — говорит Хосок и Юнги подрывается с места, растирая глаза от пелены. Альфа ставит на громкую связь. — Как у тебя дела, Тэхён? — Хуёво, — признаются на том конце. — Тэхён! — кричит ему брат, не может с ногами дрожащими справиться, так и остаётся на кровати сидеть. — Где ты? — Я буду в безопасности, скажи отцу, что я его люблю, — Хосок отключается. — Что это значит? — смотрит на альфу Юнги, от резкой смены атмосферы в комнате пугается. — Что ты сделал с моим братом? — Я вытащил его, как ты и хотел, — наливает себе ещё вина альфа. — А теперь он принадлежит моей семье. У него всё наладится, я отвезу его далеко отсюда. — Нет… — Да, ты подписал договор, ты его мне продал. Скажи спасибо, что я ему об этом не сказал. Тэхён готов бросить всё, ты его слышал, — расхаживает по комнате Хосок, держа ножку бокала и на омегу раздавленного правдой оглядывается. Юнги думал, хуже быть не может. Цена вышла достаточно высокой, чтобы себя возможно было сразу собрать по кусочкам. Ким свободу брату даровал, а Тэхён убегает, новую тюрьму для себя создаёт. Что с ним будет у Хосока? Юнги подтягивает ноги к груди, держится, слёз сейчас не будет. Сам виноват. — Эта сделка была приятной, — присаживается на диван Хосок, закинув ногу на ногу. — Ты можешь принять душ и водитель вернёт тебя домой. — Тэхён, — хрипло, на альфу не смотрит. — Я же сказал, он будет в порядке. Согласись, со мной у него хотя бы есть шанс на будущее. Может быть, когда-нибудь вы и встретитесь. Тэхёну нужно время, он убил человека, с парнем расстался и от семьи ушёл. — Он мог остаться! — И что дальше? Его бы убили или он всё-таки сел в тюрьму. Омега молча спускает ноги на пол, придерживаясь за изножье кровати, и идет к белой двери, безошибочно находя ванную комнату. Хосок провожает его взглядом, проводя языком по клыкам, и старательно пытается заглушить внутри зверя, который воет внутри него, пропитывается болью Юнги.