U&Him

            Сонный паралич — состояние полного или частичного паралича мышц, когда человек полностью обездвижен, будто все тело замотано металлическим скотчем. Неспособность кричать, приподнять хотя бы на миллиметр густые ресницы — всё это наталкивает на различные мысли, дряные мысли; однако есть возможность контролировать движения глазами, жаль, что не поток фантазии, которая рождает нечто...             Ямагиши, как и подобает настоящему творцу прекрасного, вдохновения и фантазий не имел, скорее они имели его, чему юноша был несказанно рад.               Желания уснуть катастрофически не хватает, чтобы провалиться сквозь простыню, матрац и каркас кровати, поэтому парень ворочается битый час, каждый раз то стягивая одеяло и забивая его в ноги, то натягивая его по самую макушку, чтобы согреться. На просторах сети можно найти все, но когда ты ищешь ответы на завтрашний тест и находишь статью о том, что заснуть в прохладном помещении гораздо легче, то запоминается почему-то только второе. Казуши готов был проверить любые способы, чтобы скорее уснуть, до раздражающего будильника оставалось два часа, а сон не шел ни в какую.             Лёжа на спине и раскинув все конечности по кровати так, чтобы они не касались тела, — эдакая морская звезда каменного моря, — парень почувствовал расслабление всех мышц, будто ему шесть часов подряд делали тайский массаж. Следом пальцы на руках и ногах стало покалывать, и только из-за боязни упустить свой шанс выспаться перед тяжёлым днём, Ямагиши терпел боль до тех пор, пока не перестал чувствовать своего тела вовсе. Что-то затягивало его в темноту закрытых глаз, — белый шум виднелся в смольном полотне под уставшими ве́ками, — и глубоко в матрац.              Проснулся парень в холодном поту, чувствуя, как капли стекают по вискам и лбу в волосы, раскиданные по подушке, а попытавшись поднять руку, чтобы потереть веки, Ямагиши понял, что открыть глаза или пошевелить рукой он не может. Резкий приступ паники охватил тело, юноша почувствовал себя настолько плохо, что его пробило на мелкую дрожь. Казуши осматривал чернильное пятно перед глазами, чувствуя жжение, когда где-то вдалеке зажегся свет. Идеальный круг, не имеющий даже намека на дрожь, светил хорошо, помогая теням чьих-то рук упасть на лицо парня. В голове было слишком много навязчивых мыслей, которые Ямагиши даже в голове не мог выстроить в правильной последовательности: где-то летали отдельные слова, слышались самые различные звуки, — бензопила, скрип половиц старого дома, пугающий смех, — типичный фильм ужасов, куски прошедшего дня — все это смешивалось в голове, словно коктейль.              Ты тенью прошлась ниже, касаясь оголенного бедра холодом, проникающим через окно. Скрип отвлёк Ямагиши на несколько мгновений, он почувствовал, как рука сжимает его член. Его, блять, почти полностью эрегированный член, который чувствовался лучше, чем собственный язык. Пытаясь найти продолжение руки, которая так нагло сжимает пылающую плоть через одежду, Казуши двигает глазами. Обводя его скулы тыльной стороной ладони, ты могла бы почувствовать то, как юноша пытается закусить внутреннюю сторону щек, из-за резкого осознания того, что звук собственного скулежа коснулся стен комнаты. Застряв где-то между сном и реальностью, Ямагиши начал успокаиваться, ловя каждое прикосновение к своему беззащитному телу, что, блять, заводило ещё больше. Вся эта ситуация напоминает кубик льда, потому что контраст разгоряченной плоти и прохладной тени выбивает из головы весь пар, который так и вырывается из ушей. И Казуши срывает башню, как самолёт близнецов.             Твоя рука напоминает черную дыру, — юноша теряет связь даже с нереальной реальностью, выпадая из жизни, когда ледяные пальцы сжимают талию, поднимая края пижамной футболки. Холодный воздух, словно поцелуи, ложится выше, к литературно длинной и тонкой шее, придерживая челюсть пальцами, запрокидывая голову парня, чтобы получить больше места для любовных махинаций с телом, которое превратилось в кусок мяса, надетого на кости и начиненного душой, хотя, за такие сны Казуши явно ее продал.             За последние месяцы у юноши даже не было времени на грустную дрочку по вечерам в душе, поэтому кончая через пару минут, когда штаны сами по себе сползли с ног, парень задыхается в собственном стоне, пытаясь хоть как-то двинуться. Резкое желание близости затмевается страхом. Голова забита только одним: "Как, блять, проснуться?" Руки и ноги не слушаются, тело немеет еще сильнее, пока красные точки животно смотрят в самое нутро, моляще прекратить это все.  — Прости... — Твой голос слышится из головы Казуши где-то в пределах комнаты, и ему хочет проснуться сильнее. Кончая от одних прикосновений к члену, юноша хочет умереть на месте. Это был один из самых сильных оргазмов в его блядской жизни. Он все еще дрожит, наблюдая за тем, как твоя полупрозрачная рука оглаживает живот, что пылал огнём, тень жмется ближе к его телу, царапает, от чего на бронзовой коже остаются алеющие полосы.              Полностью стягивая пижамные штаны, ты проходишься рукой по оголеному бедру. Холодный воздух вновь целует парня в губы, углубляя. Ямагиши был бы даже рад ответить на желанный поцелуй, но не мог. Стоит ли говорить, что это все возбуждало парня только самой абсурдностью.              Аккуратно пройдясь указательным пальцем по лбу Казуши, ты убрала надоедливую прядь волос, которую тот все равно пытался сдуть по привычке уже несколько минут. Холод поцеловал тазобедренную косточку, что так эстетично выпирала у парня. Вообще, все его тело могло бы стать храмом, ты могла делать с ним все что хочет, хотя, могла делать ещё больше, Казуши был бы не против.                    Смотря в глаза, в которых можно было увидеть настоящих чертей, что пьют крепкий алкоголь где-то у горящего города, Ямагиши чувствует холодное, леденящее душу дыхание в районе паха и пытается перевести дыхание, прийти в чувства, не пьянеть от одной маленькой мысли о том, что его первый минет произойдет в такой ситуации. Может парень сошел бы с ума от ломающихся рёбер, что разлетались в звёздную пыль от чечётки сердца, в его голове была лишь тень, которая на утро просто исчезнет. Ты облизнула головку, совсем как кошка, снова показав глаза, и точно увидела затуманенный взгляд, усмехнулась. Понемногу вбирая в оковы ротовой полости пульсирующий член, тень немного прикусила нежную кожу. Облизывая всю длину эрегированной плоти, посасывая головку, упираясь носом, который можно было различить в смольном пятне, чуть ниже живота парня, ты отстранялась, порнографично сплевывая вязкую жидкость похожую на слюну на головку члена юноши.             Тень доводила Ямагиши до финала не только языком, но ладонями, которые сжимали член парня у основания достаточно сильно, и причмокиванием, вздохами, которые нравились юноше до такой степени, что стоны ярким звоном заполняли комнату. Несколько движений головой и с громким стоном на устах парень кончает вновь на свой живот, сперма приятного обжигает его, словно острый перец. Казуши хнычет от неприятной липкости рук, которые размазывают на животе и головке предэякулят и сперму.              В какой-то момент тело парня напряглось подобно струне, перед глазами всё потемнело, а ноги стали настолько ватными, что по сравнению с ними даже сладкая вата была не такой мягкой и податливой, наконец почувствовав свое тело, его накрыли фейерверки с головой. Он довольно ахнул, чувствуя сперму, которая словно застряла в его уретре, наполняя член изнутри, как ванильный крем обычно наполняет какую-нибудь булочку или круассан. Семя вновь потекло из розоватой головки.             Из-за нехватки воздуха у Ямагиши темнеет перед глазами ещё больше, он, покрываясь мурашками, наконец начинает чувствовать свои руки полностью и открывает глаза. Учащенное дыхание накаляет воздух в холодной комнате, взгляд сильно размыт разноцветными кругами, словно блинчиками на воде. — Придет смерть и у нее будут такие же глаза. — прошептал юноша, вскакивая с кровати, чтобы зарисовать то, что перевернуло его мир с ног на голову...