Лето —> Вечер лишь вдвоем —> Воспоминания об отдыхе и встреча с друзьями. —> Орден Феникса —> Уборка в поместье Блэков. —>«Под контролем» —> Прятки —> Староста и боггарт.
Это лето было худшим за всю жизнь Одри Эллингтон. Еще с порога девушка начала плакать, даже ласковые и родные руки матери не могли утешить ее. Дочь лежала у нее на коленях и тихо роняла слезы, пока та поглаживала ее по голове и шептала слова утешения. Пуффендуйка поведала родителям трагическую историю ее друга и те не стали задавать лишних вопросов, понимая, что сейчас куда важнее помочь пережить утрату, что понес их ребенок в столь юном возрасте. Но мысли Одри с каждым разом становились все темнее и темнее. В голове крутилась куча сценариев: и что ее предназначение было спасти его, и что теперь, веря словам Гарри о Волан-Де-Морте, их точно ждут страшные времена, и что она больше не сможет вернуться Хогвартс, когда родители все узнают. Ей было страшно и одновременно с этим так тоскливо. Она не могла есть, не могла спать, ее каникулы превратились в тихие будни состоящие из слез и попыток ответить хоть на одно письмо, что отправляли ей друзья. Гермиона, что довольно часто писала с желанием помочь, Гарри даже отправил ей пару писем. Джордж писал отдельно от брата, а порой в одном письме с ним проскальзывал Рон с Джинни… Но, конечно, больше всех писал Фред. Порой, в поисках утешения, она перечитывала его письма, где он оказывал поддержку и рассказывал забавные ситуации, что произошли в его семье, в надежде, что та хоть ненадолго улыбнется. И, после прочтения, она вдыхала запах бумаги, что пропиталась ароматом Уизли. Отговорить его было плохой идеей. Одри все же не могла справиться в одиночку с собственными эмоциями и вечным страхом, что вернулся к ней с новой силой. Ей не хватало его, его объятий, поцелуев, голоса, взгляда… «Седрик ведь говорил, что Трелони предсказывала ему смерть», — вспоминала Эллингтон. — «А значит и я могу быть следующей… Пожиратели Смерти с их идеологией не позволят жить маглорожденным волшебникам» Блондинка хотела рассказать родителям, что ей предсказано умереть, хотела все рассказать про Темного Лорда, но понимала, что все приведет к тому, что те попросту запрут ее в мире маглов, а значит, сделают еще хуже. — Дорогая, — миссис Эллингтон осторожно постучала, а после вошла в комнату. — Я сделала шарлотку, мне принести тебе пару кусочков? — Нет, мам, спасибо, — отмахнулась та. При виде и даже запахе еды ее тошнило. — Но ты ведь совсем ничего не ешь, — женщина прикусила губу. — Я поем позже, обещаю, — усталые карие глаза посмотрели на нее и та поняла все без слов. Дверь за матерью закрылась и девушка все же решила подняться с кровати. Слез больше не осталось, не было смысла кричать. Ее тонкие пальцы зарылись в сальные волосы, а после сжали их. — Не справляюсь, — шептала она себе в колени и вытерла нос, что покраснел и болел от постоянного трения. Глубоко вдохнув, она поднимается, решив хотя бы освежиться, чтобы попытаться выглядеть лучше в глазах родителей. Направляясь в ванную, в поле зрение попадает вредноскоп и пуффендуйка замирает. Маленький, напоминающий детскую игрушку волчок, инструмент лежал у девушки на столе, а под ним маленькая бумажка. «Видимо, мама выложила», — подумала та и взяла его в руки. Сейчас вредноскоп спокойно лежал у нее в руках, показывая тем самым, что ей ничего не угрожает. Одри усмехнулась и взяла в руки бумажку. Это была записка Седрика. « Дорогая Одри Поздравляю тебя еще раз. В последнее время ты постоянно ищешь заклинания и вещи для защиты, поэтому я решил, что вредноскоп тебе просто необходим, если ты хочешь всегда знать наперед, где тебя ждет опасность и использовать полученные знания. С любовью, Седрик.» Быстро прочитав письмо, Эллингтон утыкается в него носом и слегка сжимает. Секунда, и она готова сжечь записку, готова разломить на маленькие кусочки вредноскоп и даже уже замахивается… Но вовремя останавливается. «Нет, это не выход», — понимала девушка. — «Это все, что у меня от него осталось. Я должна беречь его» И вновь, аккуратно убирая все на место, девушка вышла из комнаты.***
Я надеюсь, ты видишь меня насквозь. Я надеюсь, что ты поймаешь меня, потому что я уже падаю. Я никогда не подпущу любовь так близко, но Ты заключаешь меня в свои объятия, и я дома. christina perri — arms
— Одри, нам с отцом нужно ненадолго уехать к тете Карин, — однажды сообщила ей мама. — У нее сейчас намечается операция и нужно приглядеть за собакой, растениями и, в принципе, за домом. — Я все понимаю, езжайте без меня, — дочь вяло кивала. — Я бы хотела, чтобы ты поехала с нами, но, — она накрывает ее ладони своими. — Видимо, тебя бесполезно просить поехать. — Мам, все будет хорошо. Не переживайте за меня и побеспокойтесь за состояние тетушки, — видимо поход в душ сделал свое дело и Одри удалось убедить родителей оставить ее одну. — Мы будем звонить каждый вечер, — предупредил ее отец, после того, как погрузил все сумки. — Если гудки будут дольше пяти секунд, то мы сразу же вернемся. — он подошел к дочери и ласково поцеловал в лоб. — Хорошо, — девушка выдавила из себя улыбку, провожая родителей, что почти отказались от поездки в соседний город. — Передавайте от меня привет. — Обязательно, — миссис Эллингтон обнимает ее, а после садится в машину. — Побольше кушай, спи. Если что, то диски с твоими любимыми мультиками все на той же полке. — Спасибо, мам, — Одри усмехнулась. — Счастливого пути. Родители кивнули, а после машина зашумела и поехала. Стоило той лишь скрыться за поворотом, как плечи девушки опустились и та осунулась. Теперь она может громко плакать, если бы слезы еще были, кричать, если бы были силы, и ломать, если бы ей уже можно было пользоваться магией. Она стала заложницей своих эмоций, поэтому лучшее, что она может для себя сделать, это лечь обратно в кровать и не вставать до самого приезда родителей. Уже поднимаясь по лестнице, раздается быстрый стук в дверь и Эллингтон останавливается на полпути. «Видимо, что-то забыли», — думала она, спускаясь обратно. — «Или передумали…» — Что-то забыли? , — девушка открывает дверь, но неожиданно видит у порога далеко не отца и мать. — О, — только и смогла произнести она, смотря в родные глаза. — Что ж, не могу сказать, что это именно та реакция, что я ожидал, — с улыбкой сказал Фред. — Ну здравствуй. — Фред, — отойдя от шока девушка тут же обнимает возлюбленного, а после отстраняется. — Почему ты здесь? — Что еще значит «почему»? Как я мог одну тебя оставить на столь долгое время? , — Уизли продолжал обнимать пуффендуйку. — Пропустишь внутрь? — Ох, конечно. — Одри тут же впускает парня. — Прости, тут не убрано… А как давно ты приехал? — Приехал? , — Фред оглядывался, осматривая дом. — Мне ведь уже семнадцать и я могу спокойно пользоваться магией… — Точно, трансгрессия, — девушка закивала, вспоминая, а после вновь подошла к нему ближе и обняла, уткнувшись носом в грудь. — Я скучала. — Я тоже, — губы коснулись ее макушки. — У вас тут очень уютно и просторно. А где родители? — Не поверишь, но только что уехали к тетушке. У нее операция на гланды. — Во-от как, — задумчиво протянул Фред. — Ты без Джорджа? — Да, он остался дома…но это пока что, — таинственно говорил парень. — Ты говоришь загадками, — Одри нахмурилась. — Я тебе все обязательно расскажу, как только ты будешь к этому готова. — его глаза пробежались по лицу девушки. Бледная кожа, темные мешки под глазами. Одри исхудала и осунулась. Волосы казались какими-то безжизненными и лишились красивого блеска. При одном только виде Эллингтон у Фреда сжималось сердце. — Почему ты решил, что я не готова к этому сейчас? , — девушка непонимающе уставилась на парня. — Потому что тебе нужно как минимум выспаться, — и вновь он крепко ее обнимает. — А потом как следует поесть и развеселиться. «Он прав», — думала Одри, расслабляясь с каждой минутой все больше. — «Пора бы взять себя в руки…даже если это тяжело» — Что ж, как насчет того, чтобы показать свою комнату? , — этот вопрос был для Одри словно гром средь ясного неба. — Что? , — она остраняется и смотрит на Фреда. — А что? Мою с Джорджем ты уже видела. — Уизли невозмутимо пожимает плечами. — И то верно. — Одри вздохнула. — Но у меня там такой бардак… — Все нормально, — гриффиндорец тут же пытается ее переубедить. — Ну…пожалуйста? Выражение лица Фреда было молящим и от этого девушка не могла сопротивляться любимому. «И как ему тут откажешь?», — она вздохнула. — Хорошо, но если ты разочаруешься, то я не виновата. — заранее предупредила его та и осторожно взяла за руку. Фред засиял и охотно пошел за девушкой следом. Казалось, он сейчас запрыгает от счастья и предвкушения. Уизли было действительно интересно на нее посмотреть, увидеть детские фото Одри, возможно, даже игрушки. Посмотреть, что она хранит у себя на полках, есть ли у нее растения, да и вообще, по комнате можно многое узнать о его владельце. Пара поднялась на второй этаж и после Одри открыла дверь комнаты. — Просторно, — Фред начал осматриваться. Комната Одри была светлой из-за чего казалась визуально еще больше. На стенах были бежевые обои с цветами, пол из светлого дерева, впрочем, как и во всем доме. Белый стол на котором была лишь настольная лампа и парочка магловских книг. Шкаф с вещами, что были неаккуратно убраны на полки, а также и маленькая книжная полка, где у Одри хранились учебники и книги из Хогсмида, парочка фотографий. Двухместная кровать на которой царил хаос из подушек с одеялом. «Кажется, она любит укрываться им даже в июле», — заметил Фред и усмехнулся. Комната, по сравнению их с Джорджем, казалась парню огромной и, в какой-то степени, роскошной, непривычной, хотя и уютной, не смотря на бардак. Первым делом парень подошел к фотографиям, где Одри была еще совсем маленькая на руках у родителей. Вся семья Эллингтон широко улыбалась смотря в объектив. — У вас они не двигаются? , — Фред перевел взгляд на Одри. — А? , — девушка подскочила, явно о чем-то размышляя, — Да, к сожалению. — Все хорошо? — Конечно, просто я переживаю. — и лишь сейчас Фред увидел, как та щелкала пальцами от нервов. — Просто ты первый, кто побывал у меня в комнате, ну, и кроме родителей. — Что ж, почту за честь. — эта новость только воодушевила парня. — У тебя замечательная комната, не переживай. Одри выдохнула, а после села на кровать, продолжая следить за движениями Фреда. Эллингтон не привыкла принимать к себе гостей, тем более заранее не убравшись. Пуффендуйка сразу же вспомнила все наставления матери, что постоянно требовала ее убраться в комнате, нормально сложить вещи и сразу же после сна заправлять кровать. «Эх, никогда бы не подумала, что она все же окажется права». Фред садиться рядом с Одри, а после пару раз прыгает на ней. — Отличная кровать, — подметил он. — Из нее и вылазить не хотелось бы. — Да, — согласилась Одри. — Только вот все равно уснуть тяжело. — и с этими словами положила голову на колени к парню. — Ничего, исправим. — пуффендуйка услышала как он улыбался и закрыла глаза. — Знаешь, я так много думала о Седрике, о нашей с ним дружбе… У меня ведь с ним нет даже фотографии. Если бы у нее остались слезы, то сейчас она бы расплакалась, но…кажется, долгая скорбь сделала свое дело и выжила из девушки все соки. Когда Фред рядом на душе стало намного спокойнее. Теперь она в полной мере наслаждается теплом его тела, его запахом в живую, а не через письма. Вот он стал гладить ее по голове, словно специально убаюкивал…и это помогало. Под тихое дыхание парня, его поглаживания и, в принципе, от самого присутствия, ей становилось так спокойно, что девушка и не заметила, как провалилась в глубокий сон…***
Как только Одри уснула, Фред понял по дыханию, то осторожно переложил ее голову на подушку и встал, чтобы еще раз оглядеться. «Хорошо, надеюсь она выспится», — думал парень. — «Все же, ей нужно восстановиться, прежде чем я расскажу про Орден» Фред подошел к столу и провел по нему рукой, а после заметил открытые письма…и все были без ответа. Фред не стал лезть в ее переписку с друзьями, лишь нашел свои письма, желая удостовериться, что все они были прочитаны. «Бумага намокла», — Уизли заметил пару следов от мокрых капель. — «Глупо было верить, что она улыбнется, читая их», — и, тихо вздохнув, положил все на место. — «Ладно, думаю лучше остаться здесь, вдруг ей приснится кошмар» И уже поворачиваясь обратно, в глаза бросается вредноскоп с маленькой запиской… «От Седрика?», — он заметил его имя на конце записки. — «С любовью?» Осторожно взяв бумажку, зелено-карие глаза пробежались по тексту и парень выдохнул. Точно, он вспомнил, как на день рождение Одри они просили его помочь. Конечно, Фреду тогда эта идея не очень-то и понравилась, а при виде смазливого личика капитана команды пуффендуя ему так и хотелось как-нибудь его задеть шуткой… Теперь же, после всех событий, Фреду было совестно, что он так предвзято относился к Диггори. Но жалеть об упущенных моментах нет смысла, сейчас, главная задача Фреда — помочь Одри справиться и Уизли готов на все, лишь бы ей помочь…***
«Хочу есть» Именно об этом подумала Одри, как только проснулась. За окном было по-прежнему светло, хотя в конате стало куда прохладнее, чем когда она засыпала у Фреда на коленях. Вспомнив о неожиданном появлении возлюбленного, девушка тут же огляделась по сторонам, пытаясь взглядом найти его в комнате. «Неужели приснилось?», — с ноткой грусти подумала она, поднимаясь с кровати. — «Сколько вообще времени?», — и посмотрев на часы, Одри пришла в ужас, — «Восемь утра?! Я проспала почти сутки!» В голове сразу образовался хаос и та схватилась за голову. Как же она могла уснуть на столько, зная, что к ней пришел погостить парень? А если он уже решил вернуться домой? Если сочтет ее теперь никудышной хозяйкой? Голод как рукой сняло от этих мыслей. «Может, он на первом этаже?», — в душе появилась надежда на это и Одри быстро побежала вниз. — Фред! , — уже на лестнице блондинка стала звать его и искала взглядом средь комнат. Сердце быстро билось с непривычки, а дыхание сбилось. Ей было так страшно отпускать его, вновь оставаться одной, без его улыбки, шуток, голоса, вечно веселых каре-зеленых глаз. На ее зов отозвалось тихое мычание, а после на диване девушка увидела рыжую макушку. Облегченно вздохнув, Одри тут же направилась к Фреду. Его светлые ресницы слегка дрожали, рыжие волосы растрепались и лишь теперь она заметила, что они стали еще длиннее. Уизли спал слегка приоткрыв рот и тихо похрапывал, развалившись на маленьком диване. — Фред. Она слегка коснулась его, а после села напротив, радуясь, что он не ушел и одновременно с этим ругала себя, что не смогла оказать ему должное внимание. Услышав голос девушки, Фред открыл глаза и тут же закрыл. Ему плохо спалось на, пусть и мягком, о маленьком диване. Плечи болели, а ноги затекли. И все же, переборов себя, он окончательно просыпается. Перед глазами сидела Одри, что выглядела куда лучше по сравнению с прошлым днем. Пусть девушка была по-прежнему бледна, а волосы лишены блеска, зато в глазах можно заметить искру. — Доброе утро, — хрипло сказал он и принял сидячее положение. — Выспалась? , — на его вопрос Эллингтон виновато кивнула, что не укрылась от него. — Что-то не так? — Прости, что уснула, — сев рядом с ним, сказала блондинка. — Тебе, наверное, было очень скучно. — А вот и нет, — Фред приобнял ее и улыбнулся, — Прости за наглость, но я весь прошлый вечер разглядывал твои детские альбомы, что были у тебя на полке. А потом нашел какие-то… — Ты смотрел мои фото?! , — ее щеки моментально покраснели. — Все-все посмотрел? — Даже те, что были под другими, — его улыбка стала шире, а вот пуффендуйка еще более красной. Она тут же спрятала лицо руками, желая провалиться под землю. «Боже! Какой позор», — думала Одри, вспоминая детские фото с горшком на голове. — «Какой позор…» Родители любили снимать ее в детстве. Снимать, как она рисует у себя на теле разные каракули, как плавает в ванной и кривляется или, например, фото где она разрисовала себе все лицо маминой помадой и, держа в руках зеркало, ревела. Одним словом, родители, по мнению Одри, собирали на нее всевозможные компроматы в виде детских фото, чтобы лишний раз дать повод стыдиться. Фред же, смотря на такую реакцию, держался из последних сил, чтобы не рассмеяться в голос. — Господи, спасибо, что это не колдографии. — пробубнила она себе в ладони. — Ты ведь не видел хотя бы кассеты? , — спросила блондинка смотря на парня сквозь пальцы. — А они были? , — Фред не выдержал и рассмеялся, от чего та тихо запищала. — Не беспокойся, до них еще не добрался. — Ну и хорошо. — Эллингтон выдохнула, — Боже, какой стыд! — Да ладно тебе, — Фред потянул возлюбленную на себя, усаживая на колени словно маленького ребенка. — Ну хочешь я покажу тебе наши колдографии с Джорджем, как приедем в Нору? Их, конечно, намного меньше, но они тоже забавные. И вновь карие глаза смотрели на него сквозь пальцы. Видя, как любимый с широкой улыбкой смотрел на нее, на душе становилось легче, пусть вместе с этим ей все еще было стыдно. — Обещаешь? , — тихо спросила она. — Обещаю, — кивнул Фред, а после чмокнул ее в макушку. — Что ж, нужно умыться. — Не хочешь еще поспать у меня в комнате? Диван ведь не удобный, — на ее словах плечи у Уизли неприятно заныли. — Нет, все нормально, — парень отмахнулся. — К тому же, я больше не усну. — Ложись в следующий раз в моей комнате. — от ее слов брови Уизли поползли наверх. — Я тогда буду спать в комнате у родителей. «И чего это я?», — подумал Фред и усмехнулся. — «Напридумывал»…***
Приведя себя в порядок, пара села завтракать. Одри была готова съесть все, что было в холодильнике, что не могло не радовать Уизли, но он все же просил ее не налегать на еду. — Нельзя же так сразу, — с улыбкой говорил он, смотря, как та в обе щеки уплетает пищу. — Знаю, — кивала та. Вдруг на колени к Эллингтон запрыгнула кошка, осматривая стол. Это качество очень не нравилось родителям, но сколько ее не ругай — исправляться она не собирается. Вот и сейчас, голубые глаза по-хозяйски заглянули в тарелку к Одри. — Смотрю не у одной меня вернулся аппетит, — и пуффендуйка улыбнулась. — Она очень мало ела после болезни. — Она болела? — О да, — и девушка предалась воспоминаниям. — У нее тогда на языке вылезли гнойники, а вместе с тем и горло воспалилось, — говоря это Одри стала гладить ее, — А я еще и не сразу это заметила. Хорошо, что рядом был Седрик, когда ей стало совсем плохо и мы… — и вдруг блондинка запнулась на полуслове. Невольно вспомнив друга живот опять скрутило, что Фред, конечно же, заметил. — Одри, — он коснулся ее руки. — Прости, просто… — От того, что ты перестанешь говорить о нем легче не станет, — Уизли вздохнул. — Не нужно забывать о Седрике и избавляться от воспоминаний с ним. Прости, я не знаю, что правильно, а что нет, но… Не забывай о нем, если хочешь. Говори о нем, если хочешь. Седрик действительно был хорошим человеком, а о хорошем человеке всегда нужно помнить. От его слов Одри усмехнулась. Жозеф легла к хозяйке на колени и замурлыкала, словно тоже оказывала поддержку. — И тогда мы с ним пошли к Хагриду. Знаешь, как она шипела тогда, нам пришлось ее держать обеими руками, а Хагриду надеть перчатки, чтобы она не разорвала его, — и Одри продолжила, — Я тогда стояла со слезами на глазах и просила ее прекратить, а Седрик лишь молча держал ее и помогал Хагриду. — И откуда у нее гнойники? — О, он рассказал, что такое бывает у обычных котов, а поскольку она полужмыр, то эта болезнь передалась ей от матери. После того случая мне так захотелось заниматься изучением всех волшебных существ. Конечно, желание еще появилось при полете на гиппогрифе, но после ситуации с Жозефиной… Тогда я решила, что хочу заниматься этим всю свою жизнь. Удивительно, как легко ей дался этот рассказ с участием Диггори. И надо же, на душе действительно было легче, теплее. Возможно, если бы родители знали Седрика лично, то она бы рассказала об этом им, но поскольку это не так, то Эллингтон казалось это бессмысленным. В какой-то момент было ощущение, словно Одри одна знала о нем и было так тяжело, что она не может рассказать хоть что-то своим близким, надеясь, что те поймут ее. А письма друзьям… Сил на них просто не было. Девушка была и рада написать хоть что-то, но видев там слова утешения — желание пропадало само собой, а на глазах появлялись слезы. Но теперь, когда рядом есть тот, кто, пусть и не может полностью понять твои чувства, но во всяком случае хотя бы знает о ком речь, становится проще. Ребята разговорились за уборкой, что проходила куда легче за счет магии Фреда, а после девушка с гордостью показала тот самый телевизор, о котором Фред мог слышать лишь на магловедении. С интересом маленького ребенка, Уизли оглядывал его, а после того, как Эллингтон включила его, не мог оторваться. — И все же маглы на многое способны! , — с восторгом говорил он. — Маме он бы точно понравился. — Думаешь в Норе он бы не работал? — Даже не знаю, — Фред пожал плечами. — Когда-нибудь попробуем. — после этих слов девушка села рядом. — Хочешь, можем посмотреть фильмы или же мультики? У меня есть целая коллекция… — Тогда можем посмотреть все, что захочешь! , — Фред улыбнулся. Конечно Уизли было интересно узнать, что ей нравится. — Это ведь куда лучше, чем книжки читать! — Да, именно так большинство и думает. — вздохнула девушка. — Но не все можно показать через экран. — Слышу нотки Грейнджер, — пропел ей в ответ парень, на что девушка лишь фыркнула. — Тогда я выберу самую сопливую историю! , — и по-детски показала возлюбленному язык. Пока Одри выбирала, что им посмотреть, Фред заметил коллекцию пластинок. Поддавшись любопытству, гриффиндорец стал рассматривать их. — Что ж, тут на выбор… — блондинка повернулась к Фреду, — О, пожалуйста, осторожнее, это папины. — Твой отец любит Дина Мартина? Тут так много его пластинок. — Да, — девушка подошла ближе. — Под его песни он познакомился с мамой, вот они и обожают его. Даже ездили к нему на концерт пару раз. Слушая девушку, Фред достал одну из них, а после нашел глазами проигрыватель, что стоял возле книжного шкафа. — Не против? , — спросил он прежде, чем поставить ее. — Эм, нет. Стоило Фреду только поставить пластинку, как по дому раздались звуки джаза. Одри обожала песни отца, что почти всегда были наполнены романтикой и умели брать за душу, заставлять ее трепетать. Если забыть о ссоре перед ее поступлением в Хогвартс, то их отношения можно было назвать хорошими. В отличие от матери, что пусть и всячески лелеяла свою дочь, отец был все же ближе. С ним девушка всегда была более открыта, весела. И хотя сейчас они отдалились из-за ее вечного отсутствия дома, они все еще имели какую-то особую связь, что редко появляется между отцом и ребенком. — Каждому черёд любить приходит, кто любви желал, и кто не ждал. Тот твой поцелуй сказал мне — черёд мой настал*. — пел в песне Дин. Вслушиваясь в мелодию, Фред тепло улыбнулся, а после посмотрел на возлюбленную. — Как насчет танца? — Танца?Я всем девчонкам шанс давал иметь твой шарм, с тем, чтоб каждый парень на свете знал, что я в твоих объятьях испытал.
— А почему бы и нет? , — он протянул руку. — А почему бы и нет, — пожала Одри плечами, протягивая свою в ответ. Фред осторожно прижимает ее к себе, приобнимая за талию. Казалось, словно пара вновь вернулась в момент на Святочном Бале, когда играла последняя песня. Только в этот раз никто не смел их тревожить. Одри положила голову парню на грудь и прикрыла глаза. Его горячие руки обвивали ее, а сердце билось в такт песни. Казалось, что в ее душе наконец-то настал штиль, после долгого урагана. Фред порой кружил ее в воздухе, а после вновь притягивал к себе, незаметно целуя в висок или макушку.Каждому черёд любить приходит, И пусть мой пришёл в конце весны, Счастье стоит ждать, чтоб быть любимым Такою, как ты. Если бы я был кудесник, Я всем девчонкам шанс давал Иметь твой шарм, С тем, чтоб каждый парень на свете Знал, что я В твоих объятьях испытал. Каждому черёд любить приходит, И пусть мой пришёл в конце весны, Счастье стоит ждать, чтоб быть любимым Такою, как ты. Каждому черёд любить приходит…
Слушая песню, Фред понимал откуда в Одри столько тяги к нежности, любви. Удивительно, но это передалось от отца, а не от матери, как бывает обычно. И Уизли был рад, что мог давать ей именно те чувства, о которых она грезила с детства. — Спасибо, что пришел, — тихо шептала ему в грудь девушка. — Я никогда не оставлю тебя одну. — Обещаешь? , — она посмотрела ему в глаза. Солнце уже садилось за горизонт и в комнате был красивый полумрак, что отдавал малиновым оттенком из-за чего взгляд Уизли был особенно родным. — Обещаю. И продолжая медленно двигаться в такт музыки, пара слилась в поцелуе…***
— Одри, дорогая, — миссис Уизли развела руки в стороны, чтобы обнять гостью. — Ну как ты? — Здравствуйте, все отлично, — Эллингтон обнимает женщину, — Гарри уже прилетел? — Нет, — Молли поджала губы. — Но совсем скоро за ним должны отправиться… Первая половина каникул прошла незаметно с появлением Фреда в доме Эллингтон, что, конечно, положительно сказалось на состоянии пуффендуйки. Одри вернулся здоровый цвет лица, а таже парочка килограмм, что та скинула на момент стресса. Глаза вновь блестели, а улыбка не сходила с ее лица. — Привет ма, — следом заходит Фред, занося сумки. — Ох, Фред, — и Уизли тут же угодил в объятья матушки. — Марш наверх, будем разбираться с бардаком на ваших с Джорджем головах. — Одной ногой уже там, — и парень трансгрессировал. — Он не доставил тебе проблем? Я так переживала, когда он к тебе оправился, — миссис Уизли поджала губы. — Нет, что Вы, — блондинка поспешно замотала головой, стараясь всеми силами убедить мать близнецов. «Во всяком случае, хочется в это верить…» Несколькими днями ранее Все было отлично, ребята веселились, ухаживали за домом, Эллингтон наконец-то ответила на все старые и новые письма от друзей и даже Флер, а также умудрились погулять по городу. Фред в тот день с интересом рассматривал улицы, людей, местных фокусников и другие виды развлечений. Парочка успела сходить в кино и парк. — Одри, это было потрясно!, — волосы Фреда были в хаосе после американских горок. — Джордж обзавидуется, как только я ему все это расскажу. — Рада, что тебе п-понравилось Сама девушка старалась унять дрожащие ноги и челюсть. Все же, сколько не катайся, а все равно будет страшно, словно первый полет на метле. — А это что еще такое?, — каре-зеленые глаза с любопытством посмотрели на местного фокусника. Одри проследила за взглядом Уизли и улыбнулась. — А, это что-то по типу псевдомагов, — объяснила она. — Как правило развлекают детей или туристов. Смотри, — она ткнула пальцем на карты, что были у мужчины в руке. — Это фокус с угадыванием карты. Эллингтон все объясняла Фреду, пока тот внимательно ее слушал и не спускал глаз с колоды. После был фокус с веревочкой и кольцами. — Обязательно добавим с Джорджем в список товаров. — Маггловские предметы? , — брови девушки поползли вверх. — Конечно, думаю магам будет интересно, как пытаются колдовать маглы, — Уизли тут же достал блокнот и быстро записал идею, — Уверен, Джорджу тоже идея понравится… И идиллия могла длиться вплоть до самого конца, если бы в одно злосчастное утро родители Одри не вернулись раньше нужного. По счастливой случайности, ребята уже сидели на кухне и завтракали, когда те открыли дверь. «А ведь тогда нам просто не спалось», — вспоминала Одри. — «Если бы не это, отец с матерью убили меня» — Так вот в чем причина, — сказал тогда мистер Эллингтон. — Здравствуй, — миссис Эллингтон же включила природное радушие. — Милый, убери сумки. Со взглядом полного недоверия, отец скрылся за углом, а миссис Эллингтон тут же побежала ставить чай. — Тетя Карин подарила нам превосходный чай, — быстро заговорила женщина. — Вот все дружно и попробуем. У самой пуффендуйки пылали щеки. Надо же было так попасться за ночевкой, о чем родители могли легко догадаться по пижамам, вместе с парнем. К тому же отец с матерью даже не знали, что их дочь состоит в отношениях. — Ты в-ведь, — миссис Эллингтон заметно нервничала. — Эм, Джордж? Одри говорила о вас с братом… — Я Фред, — исправил ее Уизли и приветливо улыбнулся. — Ох, Фред, конечно, — женщина прикрыла рот рукой, а после заметила, как муж вернулся. Сам же Уизли, тут же поднялся с места, когда к ним подошел глава семейства и протянул руку. — Ты ведь один из тех самых Уизли? , — мистер Эллингтон пожал руку. — Джон. — Фред Уизли, сэр. Одри поразилась, как он хорошо держится, в то время, как она сама мечтает спрятаться под стол. — Точно, это ведь была ваша семья на вокзале, — мужчины сели напротив друг друга. — Верно, — рыжий кивнул. — Ох, а я Вивьен, — миссис Эллингтон поспешно представилась следом. — Очень приятно. — И мне. «Теперь, этот момент можно смело назвать самым неловким в моей жизни», — блондинке было жутко некомфортно. Отец задавал различные вопросы по поводу его интересов, дальнейших планов, семьи и все в таком духе. — Пап, он ведь не на допросе, — сказала блондинка. — Все нормально, — Фред сразу же отмахнулся, продолжая чувствовать на себе пронзающих взгляд голубых глаз Джона. — Так, хватит, ты его сейчас замучаешь, — вмешалась мать и дальнейшее знакомство прошло удачно, по-крайней мере, так казалось пуффендуйке. Настоящее время. «Хорошо, что пришло письмо от Джорджа, иначе не представляю чем бы все закончилось и как отец мог замучить Фреда», — думала та, выпуская кошку. — Одри, — раздался голос подруг у входа. — Гермиона! Джинни! , — Эллингтон тут же подскакивает и бежит обнимать их. — Воу, задушишь, — сказала Джинни, точно также крепко обнимая. — Ты в порядке? , — уже отстранившись спросила Гермиона. — Не видишь? Фредотерапия прошла успешно, — усмехнувшись, подметила Уизли, на что Одри лишь закатила глаза. — Да, все отлично и у меня накопилась куча историй. Встреча с подругами стала для Одри отдушиной. Конечно, с Фредом было очень весело и здорово, но все же это не могло заменить общения с девушками. Так что теперь, когда все наконец-то встретились, Эллингтон могла в полной мере поделиться всеми эмоциями и впечатлениями после совместного проживания с любимым. — Надеюсь, мы будем обходить пикантные темы? — Джинни, — тут же отдернула Гермиона, но сама при этом не могла сдержать улыбку. — В любом случае лучше для начала все разузнать о Гарри. Одри, ты ведь уже слышала? — Да, Джордж нам все рассказал в письме, — закивала Одри. — Но я все проверила… — Его не должны исключить, — продолжила ее мысль Гермиона. — Не переживайте вы так, уверена, отец с Римусом и Сириусом что-нибудь придумают. — Римус здесь? , — карие глаза тут же засияли. — Да, он должен быть где-то на первом этаже, — объяснила Гермиона и Одри тут же побежала вниз. «Надо же! Прошло так много времени с нашей последней встречи!» Быстро спускаясь и поднимая пыль, пуффендуйка забегает на кухню, где и застает мужчину. Люпин совсем не изменился от чего девушке казалось, что она вновь напуганная тринадцатилетняя ученица, оставшееся после уроков. — Профессор Люпин! Мужчины разворачиваются и на лице оборотня появляется теплая улыбка. — Одри! Давно не виделись, — девушка поспешно обнимает бывшего преподавателя. — Почему Вы здесь? Из-за ситуации с Гарри? — Кхм, это не единственная причина, — он отстранился и Одри почти тут же уловила на себе пристальный взгляд, что принадлежал собеседнику Люпина. Рядом с Римусом стоял черноволосый мужчина. Черты его лица были правильные и давали понять, что в юности он пользовался популярностью у девушек. Глаза у мужчины были черные, а оттого и притягательные, загадочные. И все же, не смотря на красоту, он был каким-то измученным, истощенным и выглядел даже старше Люпина, что стоял рядом с ним. — Ох, вы ведь еще не знакомы, — оборотень тут же решил это исправить. — Одри, это Сириус Блэк, ты явно наслышана о нем. — Очень приятно, — как-то туманно произнес тот, все не сводя с нее взгляд от которого было слишком неуютно. — И мне, — блондинка кротко кивнула, не зная куда себя деть. Блэк получил легкий толчок от друга и лишь после этого опомнился. Черные глаза заблестели, а губы расплылись в улыбке, пытаясь оказать дружелюбие. — Прости, Одри, но у нас тут довольно важный разговор… — начал осторожно оборотень. — О, ничего страшного, не буду мешать, — протараторила пуффендуйка и быстро направилась обратно. — Римус, она… — Знаю, вылитая Ро… — донеслись обрывки разговора до Эллингтон, но подслушать больше ей не хотелось. Конечно, у девушки есть куча тем, которые ей хотелось обсудить с Люпином, но пристальный взгляд Сириуса заставил мысли спутаться, так и не сделав эту встречу более радушной и радостной, как Эллингтон планировала изначально. «Ладно, вернусь к девочкам», — решила пуффендуйка, разгуливая по темному и грязному особняку, как вдруг кто-то в нее врезался. — Ой, — карие глаза устремились в пол. Перед глазами был старый, скрюченный и угрюмый домовик. Кожа, казалось, была настолько ему велика, что могла вместить несколько таких, как он. Хотя он был лысый, как все эльфы-домовики, из его больших, как у летучей мыши, ушей торчало изрядное количество седых волос. Глаза водянисто-серые с краснотой, длинный мясистый нос напоминал рыльце животного. — Простите, — девушка тут же улыбнулась. — Грязнокровка говорит с Кикимером, как будто она его подруга, ох, если бы только госпожа видела, с кем Кикимеру приходится иметь дело, ох, что бы она сказала… От его слов Одри опешила. Неужели бывают и такие эльфы? Домовик даже не удосужился посмотреть на нее, лишь спокойно обошел и презрительно фыркнул. «Видимо, на нем все же сказалось служение Блэкам» Конечно блондинка знала их историю, знала какими приверженцами чистоты крови они были. Так что его грубость можно легко было списать на преданное служение роду. — А ну не смей называть ее грязнокровкой, — раздался злобный голос близнецов за спиной и эльф вздрогнул от неожиданности. — Ох, все нормально. — Одри быстро развернулась, чтобы успокоить близнецов, — Он просто… — слова застряли в горле, стоило ей увидеть постриженных Уизли. Домовик, как ни в чем не бывало, ушел, продолжая бубнить себе под нос всякие гадости, а Джордж с Фредом подошли к девушке. — Ну привет, — Джордж крепко обнимает подругу. — Джордж, задушишь, — младший близнец не уступал в силе старшему. — Ну, и как ты? «Это, видимо, уже фирменный вопрос каждого», — с ухмылкой подметила пуффендуйка. — Все отлично. Трио прошло к девушке в комнату и теперь, под более хорошим светом, Одри могла разглядеть Фреда во всей красе. Короткие волосы давали возможность по новому взглянуть на лицо возлюбленного, что теперь казался куда старше и мужественнее. «Я и не заметила, как он вырос», — вдруг приходит к ней осознание. Не заметила, как он вытянулся за это лето, как стал еще шире. Перед ней сейчас стоял не привычный дня нее шутник Фред, что был душой компании и все норовился угодить в неприятности, а самый настоящий мужчина, что был очень даже хорош собой. Карие глаза невольно прошлись по открытой шее, рукам, на которых красивыми узорами выступали вены, и вздохнула. Сердце вновь забилось быстрее, щеки покраснели, а низ живота приятно скрутило. Впервые Эллингтон захотелось касаться не только лица и плеч Фреда. Захотелось целовать не только щеки и губы… «Что за мысли?!!!», — вдруг поняла Одри и зарылась в ладони. Ей стало так стыдно, что хотелось спрятаться. — Ты чего? , — забеспокоился Фред и сделал шаг вперед. — Ничего, — шумно выдохнув сказала девушка, но так и не подняла на близнецов глаза. Братья переглянулись и пожали плечами. Порой Одри могла о чем-то задуматься, а после тихо что-то бормотать, или же измениться в лице, шлепнуть себя по щекам, закатить глаза или тихо сказать «Стыдоба», а после вести себя как ни в чем не бывало. Со стороны это, конечно, кажется странным, но Фред с Джорджем почти привыкли. Для Уизли эта особенность была возможностью понять, что же творится у девушки в голове, прочесть ее как открытую книгу. — Ну что, как провели время? , — спросил Джордж у брата. — Мне уже можно готовиться к племянникам? — Д-Джордж! , — стыд наступил с новой силой и Одри чуть ли не замычала. Сквозь пальцы она посмотрела на них и увидела, как Джордж вообще еле сдерживал смех. Сам же Фред, пусть и не подал виду, но все же слегка смутился. Тем более, вспоминая, как последние пару дней спал вместе с Эллингтон в одной кровати по счастливой случайности. В тот раз Фред и сам не заметил, как уснул за разговорами, а на утро увидел сопящую Одри, что по-хозяйски закинула на него ногу и руку. Фред смотрел, как та пускала слюни в подушку и что-то невнятно говорила. После одной такой случайности, пара решила продолжить спать вместе, хотя Одри и смущалась, ей, в конце концов, так спать было даже спокойнее. Но вот для Фреда это было двояко. С одной стороны это было здорово: засыпать и просыпаться вместе, обнимать друг друга всю ночь, а на утро наблюдать, как пуффендуйка бормотала очередную нелепицу или смешно открыла рот. А с другой… Хотелось большего, чем просто объятий. Фреду было тяжело останавливаться, не позволять себе лишнего, а в голове грезить о большей близости. Особенно становилось трудно именно ночью, когда пара целовалась лежа на кровати, дыхание обоих сбивалось, а в глазах плясали чертята. Когда его руки касались обнаженных плеч, или слегка гладили спину, что приоткрывалась, когда майка Одри предательски задиралась, точно сама хотела сняться с хозяйки… И не смотря на столь сильный и манящий соблазн, он держался. Держался сжимая челюсти, кулаки до белых костяшек и будет готов терпеть еще, пока возлюбленная сама не даст согласие. — Думаю, этот вопрос уместнее для нашего брата Билла, — взяв на себя роль рыцаря, сказал Фред и сел рядом. — Билла? , — это также помогло отвлечься и Одри, что наконец вынырнула из собственных ладоней. — Ты ей не рассказывал? , — на вопрос Джорджа Фред замотал головой. — Я думал, что Флер ей об этом написала. — О чем? — Она тоже теперь работает в банке «Грин-готтс». Улучшает там свой «англесский» и Билл дает ей кучу частных уроков, — съехидничал Джордж. — Надо же, — и действительно. Еще в письме Одри заметила, как хорошо пишет девушка и правильно составляет предложение. — Билл и Флер... — Ага, вот как только он приедет.., — близнецы хитро переглянулись, что дало Одри понять, кто станет новой мишенью для насмешек. «Что ж, прости Билл, но пока что место Перси остается на тебе», — вздохнула девушка, вспоминая старшего брата и историю Фреда. — Ладно, оставим семейные интриги на потом. — и Джордж трансгрессировал, а через секунду вновь оказался в комнате Одри с новыми вредилками в руках. — Пока вы, голубки, во всю развлекались, мне пришлось постараться, чтобы сделать большую часть товаров. — Кстати о них, — и ребята занялись делом. Фред в красках стал рассказывать о новых идеях для товаров, а Одри пока рассматривала готовые, а также, как и сами близнецы, стала испытуемой. Когда же очередь дошла до блевотных батончиков, то девушка удалилась в туалет, дабы близнецы не видели ее. — Ребята! , — в комнату ворвалась Джинни, — Гарри прибыл! То, что Гарри приехал ребята тут же поняли по возмущениям парня, которые очень даже хорошо слышно через стены. Уизли и Эллингтон переглянулись. — Кажется, все проходит не очень гладко, — забеспокоилась Одри. — Ну еще бы, Дамблдор ведь запретил нам писать ему письма, — кивала головой Джинни, все также стоя в дверном проеме. Близнецы же переглянулись и быстро стали прятать вредилки. — Вы чего? , — спросила пуффендуйка, когда Фред забрал у нее батончики. — Как чего? Идем спасать положение, — бодро отозвался возлюбленный. — Целый месяц я сидел как идиот на Тисовой улице, целый месяц таскал из мусорных баков газеты, надеялся хоть что-нибудь узнать… — Мы хотели… — Я думаю, вы от души надо мной посмеялись в этом уютном гнездышке… — Да нет же, честно… — Гарри, нам действительно очень-очень жаль! — в отчаянии воскликнула Гермиона. В глазах у нее блестели слезы. — Гарри, ты абсолютно прав! Я на твоем месте тоже была бы в бешенстве! — раздавалось за стеной и блондинка поджала губы. «Действительно ли нужно вмешиваться? Может ребятам надо все обсудить без нас?», — думала та. — Штаб-квартира Ордена Феникса, — мгновенно ответил Рон. — Может, кто-нибудь скажет мне наконец, что это за Орден такой? — Орден? , — услышав неизвестную организацию тут же переспросила Эллингтон. — Вы мне об этом не говорили. «Конечно, подслушивать не хорошо, но влезать в разговор будет еще хуже» Уже было готовые переместиться к золотому трио близнецы остановились. Конечно, они хотели все рассказать, но в тот момент их больше заботило ее здоровье как моральное, так и физическое. Поэтому было решено пока не напрягать ее новыми событиями в жизни ее друзей и дать просто отдохнуть. — Понимаешь, в тот момент тебя не нужно было тревожить другими заботами, — начал Джордж. — Так что мы решили, что как только тебе станет лучше, то мы тут же все расскажем. — Ну, как видите, я уже цела и здорова, так что могу послушать, — девушка развела руками. — Это тайное общество, — заговорил Фред. — Его основал Дамблдор, он же и возглавляет. Участвуют главным образом те, кто боролся против Сама-Знаешь-Кого еще в прошлое его появление. Пока что нам с Джорджем известно человек двадцать, но возможно есть и другие. — Так значит об этом говорили Римус и Сириус, — задумалась Одри. — А кто такая Ро? — Ро? , — хором сказали все трое Уизли. — Да, — кивнула блондинка. — Сириус сказал, что я похожа на некую Ро. Она тоже состоит в Ордене? Но рыжие лишь пожали плечами. — Мы лично никакую Ро не знаем, — сказала Джинни. — Может они о ком-то другом? Не из Ордена? , — задумался Фред. — Ладно, решим потом. «Нет смысла сейчас думать об этом. Куда важнее вникнуть, наконец, в курс дела, поболтать с Гарри и узнать могу ли я вступить в этот самый Орден» — Ладно, думаю пора поприветствовать друга, — и близнецы трансгрессировали. — Они теперь только так и будут перемещаться? , — фыркнула Джинни. — Пойдем. — Да перестаньте же наконец, — устало сказала Гермиона близнецам, таким же рыжим, как Рон. — Привет, Гарри! — сияя, выпалил Джордж. — До наших ушей донеслись твои сладкозвучные трели. — Слушай, Гарри, зря ты закупориваешь свое негодование, выпусти его наружу! — посоветовал Фред, тоже сияя. — А то за пятьдесят миль тебя, может, и не всякий услышит! — Прошли, значит, испытания по трансгрессии? — пробурчал Гарри. — С отличными оценками, — похвастался Фред, державший какой-то длинный, телесного цвета шнур. — Спуститься по лестнице было бы дольше секунд на тридцать, — заметил Рон. — Время — кнаты, сикли и галеоны, братишка, — сказал Фред. — В общем, Гарри, ты ухудшаешь слышимость. Удлинитель ушей, — объяснил он, увидев вскинутые брови Гарри, и поднял шнур. — Вы только поаккуратней, — посоветовал Рон, глядя на Удлинитель. — Если мама опять увидит… — У них большое собрание, ради этого стоит рискнуть, — сказал Фред. Дверь открылась, и возникла длинная рыжая грива, а за ней и светлая копна волос. — Ой, Гарри, здравствуй! — радостно воскликнула Джинни. Потом она повернулась к Фреду и Джорджу: — С Удлинителем ушей ничего не получится, она наложила на кухонную дверь Заклятие недосягаемости. — Привет, — поздоровалась Одри и прошла к близнецам. — Рада тебя видеть. Поттер кивнул и тут же спрятал взгляд зеленых глаз, смотря на беседу между братьями и сестрой. Одри показалось, словно парень нарочно не смотрит на нее и не понимала причины. — Откуда ты знаешь? — спросил Джордж, сразу упав духом. — Мне Тонкс рассказала, как это выяснить, — ответила Джинни. — Ты просто кидаешь в дверь чем попало, и если не долетает — все, значит, недосягаемая. Я бросала с лестницы навозные бомбы, так они отплывают от двери, и только. Можете не рассчитывать, что просунете под нее Удлинитель ушей. Фред глубоко вздохнул, а вот Эллингтон вновь непонимающе оглядала ребят. Тонкс? Что еще за Тонкс? И почему Одри ее не видела раньше? — Жалко. Я так хотел узнать, что поделывает старина Снегг. — Снегг! — вырвалось у Гарри и Одри. — Он что, здесь? — Ага, — ответил Джордж. Тщательно закрыв дверь, он сел на одну из кроватей, Фред с Одри и Джинни пристроились рядом. — Сейчас отчитывается. Секретность — ух! — Подлюга, — лениво проговорил Фред. — Он сейчас на нашей стороне, — с укоризной сказала ему Гермиона. Рон фыркнул. — И все равно подлюга, — подтвердил он. — Как он смотрит на нас, когда мы встречаемся! — Билл тоже его не любит, — сказала Джинни, как будто это окончательно решало вопрос. — И Билл здесь? — спросил он. — Я думал, он в Египте. — Он попросил перевести его домой: хочет что-то делать для Ордена, — сказал Фред. — Говорит, скучает по гробницам, но, — он ухмыльнулся, — тут ему есть чем себя вознаградить. Блондинка пихнула парня, намекая, что это не очень-то вежливо — обсуждать личную жизнь старшего брата, но, кажется, ее парень не сможет просто так закрыть эту тему. — Это ты про что? — Помнишь милашку Флер Делакур? — спросил Джордж и девушка догадалась, что сейчас он расскажет то же, что и ей сегодня. — Она тоже теперь работает в банке «Грин-готтс». Улучшает там свой «англесский»… — И Билл дает ей кучу частных уроков, — съехидничал Фред. — Чарли тоже член Ордена, — сказал Джордж, — но он пока что в Румынии. Дамблдор хочет привлечь на свою сторону как можно больше иностранных колдунов, и Чарли в свободное время налаживает с ними контакт. — Этим и Перси мог бы заниматься, — заметил Гарри. Последнее, что он слышал о третьем из братьев Уизли, — что тот работает в Отделе международного магического сотрудничества Министерства магии. При упоминании его имени все Уизли и Гермиона с Одри обменялись мрачными многозначительными взглядами. Рон напряженным голосом предостерег Гарри: — При маме и папе никогда про Перси разговора не заводи. — Это почему же? — Стоит им про него услышать, как папа ломает то, что в этот момент держит, а мама начинает плакать, — объяснил Фред. — Просто ужас какой-то, — печально сказала Джинни. — Я думаю, у нас с ним кончено, — проговорил Джордж с необычно злым для себя выражением лица. — Что случилось-то? — спросил Гарри. — Перси с папой поссорились, — ответил Фред. — Я никогда не видел отца в таком состоянии. Если у нас кто кричит, то обычно мама. — Это была первая неделя каникул, — сказал Рон. — Мы вот-вот должны были отправиться сюда и присоединиться к Ордену. Перси явился домой и сообщил, что его повысили. — Да ты что! — изумился Гарри. — Мы тоже очень удивились, — сказал Джордж. — Ведь у Перси была масса неприятностей из-за Крауча. Расследование и все такое. Перси, мол, должен был понять, что у Крауча поехала крыша, и доложить наверх. Но ты же знаешь Перси. Крауч оставил его вместо себя, так чего ему было жаловаться? — Почему же тогда его повысили? — Вот и мы не могли этого понять, — сказал Рон, изо всех сил стараясь поддерживать нормальный разговор после того, как Гарри перестал вопить. — Он явился домой жутко самодовольный — еще самодовольней обычного, если только ты можешь это себе представить. И сказал папе, что ему предложили должность под началом у Фаджа. Неплохо для молодого человека, который только год как окончил Хогвартс младший помощник министра. Он, видно, думал, что папа будет в восторге. — Только вот папа не был, — мрачно заметил Фред. — Почему? — спросил Гарри. — Фадж в Министерстве просто свирепствует: никто не должен иметь никаких связей с Дамблдором, — объяснил Джордж. — В Министерстве сейчас «Дамблдор» — ругательное слово, — сказал Фред. — Они думают, он просто зря мутит воду, когда заявляет, что Сам-Знаешь-Кто возродился. — Папа говорит, Фадж дал всем понять, что тем, кто заодно с Дамблдором, в Министерстве делать нечего, — продолжил Джордж. — Беда в том, что папа у Фаджа на подозрении. Фадж знает, что они с Дамблдором друзья, и он давно уже считает папину одержимость маглами признаком легкого помешательства. — Но Перси-то тут при чем? — спросил сбитый с толку Гарри. — А вот при чем. Папа убежден: Фадж взял Перси помощником только для того, чтобы он шпионил за нашей семьей и за Дамблдором. Гарри тихо присвистнул. — Да, Перси любитель этого дела. — Рон невесело засмеялся. — Перси пришел в жуткую ярость. Сказал… ух, сколько он всего наговорил. Что с первого же дня, как он поступил в Министерство, ему пришлось сражаться с папиной поганой репутацией, что у папы нет никакого честолюбия и поэтому мы всегда были… ну… не слишком много у нас было денег… — Что-о? — спросил Гарри, не веря своим ушам. Джинни взвизгнула, как рассерженная кошка. — Да, да, — тихо сказал Рон. — А потом еще хуже. Он обозвал папу идиотом за то, что он водится с Дамблдором, заявил, что Дамблдор напрашивается на большие неприятности, что папа пойдет ко дну с ним заодно. А он, Перси, мол, знает, с кем ему быть, и будет с Министерством. И если мама с папой намерены предать интересы Министерства, он объявит всем и каждому, что больше не считает себя членом нашей семьи. В тот же вечер он собрал вещи и уехал. Теперь в Лондоне живет. Одри пождала губы. И даже уже слыша эту историю в ней все равно закипает гнев. Она всегда старалась хорошо относиться с Перси и даже заступалась за него перед близнецами, а оказалось вот он каков на самом деле… В какой-то момент ей казалось, что, быть может, зря она мешала им над ним шутить и издеваться? Но сердцу не прикажешь и прошлое не вернуть. «Уверена, он еще пожалеет, что наговорил все это», — подумала Эллингтон. — Мама была вне себя, — продолжал Рон. — Ну, ты понимаешь — слезы и все такое. В Лондон поехала поговорить с Перси, но он захлопнул дверь у нее перед носом. Не знаю, как он поступает, когда встречается с папой на работе, — наверно, делает вид, что с ним не знаком. — Но Перси должен знать, что Волан-де-Морт возродился, — медленно проговорил Гарри. — Он не дурак, он должен понимать, что мать с отцом не стали бы всем рисковать без причины. — М-да, кстати, в перепалке и твое имя прозвучало, — сказал Рон, бросив на Гарри короткий взгляд, — Перси заявил, что единственное подтверждение этому — твои слова, а они… ну… он считает, им нельзя верить. — Перси всерьез принимает публикации в «Ежедневном пророке», — ядовито сказала Гермиона, и остальные кивнули. — Какие публикации?, — спросил Гарри и обвел всех взглядом. Друзья смотрели на него с опаской. — Ты что, не… ты что, не получал «Пророка»? — нервно спросила Гермиона. — Получал, а как же! — сказал Гарри. — А ты… э… внимательно его читал?, — спросила Гермиона с еще большей тревогой. — Ну конечно, не все от первой до последней страницы, — ершисто ответил Гарри. — Если бы поместили что-нибудь о Волан-де-Морте, это был бы большой заголовок в самом начале, не так ли? Услыхав это имя, все вздрогнули. Гермиона торопливо продолжила: — Чтобы не пропустить, и правда надо было читать от первой до последней страницы. Пару раз в неделю они… э… прохаживаются на твой счет. — Но я бы увидел… — Этого нельзя увидеть, если читаешь только первую страницу, — покачала головой Гермиона. — Я не про большие статьи говорю. Они просто вворачивают твое имя мимоходом. Ты у них дежурная шутка. — Не понимаю… — В общем-то все это выглядит довольно скверно, — сказала Гермиона, стараясь, чтобы голос звучал спокойней, — Они продолжают дело Риты Скитер, только и всего. — Она же вроде перестала для них писать. — Да, она держит слово. Правда, у нее и выбора-то нет, — сказала Гермиона с удовлетворением. — Но она заложила основы для теперешнего. — Для чего, для чего теперешнего?, — нетерпеливо спросил Гарри. — Помнишь, как она писала, что ты все время теряешь сознание, жалуешься на жуткую боль в шраме и всякое такое? — Помню, — ответил Гарри, которому не так-то просто было забыть публикации Риты Скитер. — Ну, так они и сейчас изображают тебя дурачком, этаким любителем привлечь к себе внимание. Типом, который строит из себя великого трагического героя и тому подобное, — очень торопливо проговорила Гермиона,. — Они то и дело подпускают ехидные замечания в твой адрес. Если идет речь о какой-нибудь заумной выдумке, пишут: «Басня, достойная Гарри Поттера». Если с кем-нибудь случается смешное происшествие, читаем: «Будем надеяться, у него не появилось шрама на лбу, иначе от нас будут ждать, чтобы мы на него молились»… — Я не хочу, чтобы на меня молились! — гневно перебил ее Гарри. — Знаю, что не хочешь, — быстро и испуганно сказала Гермиона. — Знаю, Гарри. Но ты понял, чего они добиваются? Чтобы тебе никто не верил. И за этим стоит Фадж, точно тебе говорю. Они хотят, чтобы рядовые чародеи считали тебя глупым парнишкой, который сам сделал себя посмешищем, который рассказывает нелепые байки, потому что любит славу и любит, чтобы с ним носились. — Я не просил… Я не хотел… Волан-де-Морт убил моих родителей! — захлебываясь, прокричал Гарри. — Я стал известным из-за того, что он убил папу и маму, а меня не смог! Кому нужна такая известность? Неужели они думают, что я бы не променял… — Мы знаем, Гарри, — проникновенно заверила его Джинни. — И конечно, ни слова о том, как на тебя напали дементоры, — продолжала Гермиона. — Кто-то им велел об этом молчать. А ведь была бы настоящая сенсация! Дементоры, вышедшие из повиновения! Они даже не написали о том, что ты нарушил Международный статут о секретности. Мы думали, напишут, ведь это отлично подо шло бы к облику глупого фанфарона, каким тебя хотят представить. Наверно, ждут, пока тебя исключат, и уж тогда-то пустятся во все тяжкие… Я, конечно, хотела сказать, если тебя исключат, — торопливо поправилась она. — Этого не должно случиться, если они уважают свои же законы. В вину тебе поставить просто нечего. От поисков новой темы для разговора его избавил звук шагов по лестнице. — Атас! Фред с силой потянул на себя Удлинитель ушей. Раздался новый громкий хлопок, и они с Джорджем исчезли, а блондинка так и осталась сидеть на кровати с остальными. Спустя несколько секунд в дверях спальни появилась миссис Уизли. — Собрание кончилось, идите вниз ужинать. Всем не терпится тебя увидеть, Гарри. Но можно узнать, откуда, под кухонной дверью навозные бомбы? — Это Живоглот с Жозеф, — с невинным видом соврала Джинни. — Они любят с ними играть. — Понятно, — сказала миссис Уизли. — А я думала, Кикимер, он горазд на всякие странные выходки. Не забудьте вести себя в коридоре потише. Джинни, у тебя страшно грязные руки, что ты такое делала? Вымой их, пожалуйста, перед ужином. Джинни двинулась за матерью, состроив напоследок гримасу, а Одри поспешно встала. Как только все разошлись она почувствовала всю напряженность, что витала в комнате между друзьями. Радуясь глубоко в душе, что ей не придется это терпеть, она тут же удалилась. «Я немало пропустила за это время. Тот же «Пророк»…Наверное родители выкидывали газеты, чтобы я на время не вспоминала о волшебном мире» Быстро поднявшись к близнецам, девушка застает их у лестницы с Удлинителями, которые осторожно спускал Фред. — Что вы делаете? , — шепотом, дабы не привлекать внимание старших, спросила та. — Тс-с, может сейчас мы что-нибудь и услышим. — также тихо, как и она, сказал Джордж. И действительно, сейчас они тихо опускали к темному скоплению людей в коридоре Удлинитель ушей. Среди них девушка увидела Снегга, девушку с фиолетовыми волосами и еще парочку незнакомых ей волшебников. — Ладно, идемте, — скомандовал Фред и трио направилось к выходу. — Черт, — практически тут же заговорил он и потянул Удлинитель обратно. — Ничего не получится. Джордж грустно вздохнул. К сожалению, попытка подслушать еще хоть что-то не увенчалась успехом. Спускаясь, Одри с неприязнью смотрела на головы прошлых домовиков. Дикость, но это лишь мнение Эллингтон. — Ужинать будем на кухне, — прошептала миссис Уизли, встретив их у подножия лестницы. — Гарри, милый, пройди на цыпочках по коридору вон к той двери… БАБАХ! — Тонкс! — в отчаянии крикнула, оборачиваясь, миссис Уизли. — Простите! — взмолилась Тонкс, растянувшаяся на полу и Одри наконец поняла, кто это такая. — Все эта дурацкая подставка для зонтов, второй раз об нее… Это была молодая девушка в которой Одри узнала пуффендуйку. Нимфадора Тонкс была уже на старших курсах, когда блондинка только попала в Хогвартс и, по сути, девушки особо не разговаривали между собой. Одри вспомнила, что та даже хотела быть старостой, но ее не взяли. Во всяком случае, смотря на нее Эллингтон помнит лишь хорошее. У Тонкс лёгкий характер, она ко всему относится с юмором. Это смелая девушка, всегда готовая прийти на помощь, хотя и жутко неуклюжая, а также ненавидящая собственное имя. Но конец фразы потонул в ужасном, пронзительном, душераздирающем визге. Траченные молью бархатные портьеры, мимо которых Одри прошла раньше, раздернулись, но никакой двери за ними не было. На долю секунды девушке почудилось, будто она смотрит в окно, за которым стоит и кричит, кричит, кричит, точно ее пытают, старуха в черном чепце. Потом, однако, она поняла, что это просто портрет в натуральную величину, но портрет самый реалистический и самый неприятный на вид из всех, что когда-либо ей попадались. Изо рта у старухи потекла пена, она закатила глаза, желтая кожа ее лица туго натянулась. Вдоль всего коридора пробудились другие портреты и тоже подняли вопль, так что Одри невольно зажмурилась, закрыла уши ладонями и уткнулась в грудь Фреду, что обнимал и накрыл ее ладони своими. Лицо его все сморщилось, но он даже и не думал закрывать собственные уши, переживая за возлюбленную. Люпин и миссис Уизли кинулись к старухе и попытались задернуть портьеры, но это у них не вышло, а она завизжала еще громче и подняла когтистые руки, точно хотела расцарапать им лица. — Мерзавцы! Отребье! Порождение порока и грязи! Полукровки, мутанты, уроды! Вон отсюда! Как вы смеете осквернять дом моих предков… Тонкс, ставя на место громадную, тяжеленную ногу тролля, все извинялась и извинялась; миссис Уизли бросила попытки снова занавесить старуху и забегала по коридору, один за другим утихомиривая остальные портреты Оглушающим заклятием. Из двери, перед которой стоял Гарри, стремительно вышел мужчина с длинными черными волосами. — Закрой рот, старая карга. ЗАКРОЙ РОТ! — рявкнул он, хватаясь за портьеры, которые отпустила миссис Уизли. Лицо старухи стало мертвенно-бледным. — Ты-ы-ы-ы! — взвыла она, вылупив на мужчину глаза. — Осквернитель нашего рода, гад, предатель, позорище моей плоти! Слыша это, сердце Одри болезненно сжалось. Разве можно говорить подобное родному сыну, даже если это лишь твой портрет. И каково это слышать Сириусу? Пуффендуйке было очень жаль Блэка в этот момент — Я сказал: ЗАКРОЙ РОТ! — рявкнул он опять, и с колоссальным усилием они с Люпином сумели наконец задернуть портьеры. Вопли старухи утихли, и воцарилась гулкая тишина. Отводя со лба длинные темные пряди и дыша чуть чаще обычного, к Гарри повернулся его крестный отец Сириус. — Ну, здравствуй, Гарри, — хмуро сказал он. — Ты, я вижу, уже познакомился с моей мамашей. — С твоей… — Да-да, с моей дражайшей престарелой матушкой, — сказал Сириус. — Мы хотели ее убрать на месяц другой, но, видимо, она подействовала на изнанку холста Заклятием вечного приклеивания. Ну, пошли скорее вниз, пока они опять не проснулись. — Но почему здесь висит портрет твоей матери? — озадаченно спросил Гарри, когда они, чуть опередив остальных, вышли из коридора на узкую каменную лестницу и стали спускаться по ней на кухню. — Тебе что, никто не сказал? Это дом моих родителей, — ответил Сириус. — Но я последний из оставшихся Блэков, и дом теперь мой. Я предложил его Дамблдору в качестве штаб-квартиры. Это едва ли не единственная польза, какую я могу сейчас принести. — Ты в порядке? , — спросил Фред у Одри. В ушах до сих пор звенело после мерзкого и громкого крика. — Я-то да, а вот ты, — девушка поджала губы. — Не нужно было мне помогать. Но Фред лишь отмахнулся и ребята отправились в подвальную кухню. — Одри? , — раздался голос Тонкс. — Ты ведь Одри Эллингтон? — Ты помнишь? , — в изумлении спросила блондинка. В конце концов девушки могли всегда пересекаться лишь в Большом Зале и в редких случаях, ведь Одри куда чаще проводила время с гриффиндорцами, в гостиной пуффендуя. — Ну конечно, — Тонкс подходит ближе, но тут же наступает больно на ногу пуффендуйки. — Ой, прости пожалуйста. — Ничего, — ложь не вышла правдоподобной. Ее лицо тут же скривилось, а нога неприятно запульсировала. — Что же будет когда мы войдем в кухню, — усмехнулся Фред. — Сильно больно? , — уже шепотом спросил тот у Одри на что та кивнула, а после увидела кухню. В этом похожем на пещеру помещении с грубыми каменными стенами было так же мрачно, как в коридоре над ним. Главным источником света был большой очаг в дальнем конце кухни. За мглистой завесой трубочного дыма, стоявшего в воздухе как пороховой дым битвы, угрожающе вырисовывались смутные очертания массивных чугунных котелков и сковородок, свисавших с темного потолка. Посреди множества стульев и кресел, которые принесли для участников собрания, стоял длинный деревянный стол, заваленный пергаментами, заставленный кубками и пустыми винными бутылками. Еще на нем громоздилась какая-то куча тряпья. У дальнего края стола, наклонив друг к другу головы, о чем-то тихо беседовали мистер Уизли и его старший сын Билл. Миссис Уизли кашлянула. Ее муж, худой лысеющий рыжеволосый человек в роговых очках, встрепенулся, поднял голову и вскочил на ноги. — Гарри! — воскликнул он и, бросившись к вошедшему, энергично тряхнул его руку. — Я страшно тебе рад! Поверх его плеча был виден Билл, чьи длинные волосы, как и раньше, были стянуты в конский хвост. Он торопливо скатывал в трубки оставленные на столе пергаменты. — С прибытием, Гарри! — сказал Билл, пытаясь ухватить дюжину свитков разом. — Надеюсь, Грозный Глаз не заставил тебя добираться через Гренландию? — Он хотел, но… — начала Тонкс. Бросившись на помощь Биллу, она тут же опрокинула свечу на последний пергаментный лист. — Ой-ой-ой… Прошу прощения… — Ничего страшного, милая, — довольно-таки сердито произнесла миссис Уизли и, взмахнув волшебной палочкой, восстановила пергамент. Вызванная ее заклинанием вспышка света позволила Одри и Гарри мельком увидеть нечто похожее на план здания. Миссис Уизли перехватила его взгляд. Она сдернула план со стола и сунула Биллу в охапку поверх кучи других свитков. — Все это после собраний надо убирать немедленно, — резко сказала она и поспешила к старинному кухонному шкафу, откуда стала вынимать тарелки. Билл выдернул волшебную палочку, пробормотал: «Эванеско!» — и свитки исчезли. — Ну, садись же, Гарри, — сказал Сириус. — Ты, кажется, знаком с Наземникусом? То, что Одри приняла за кучу тряпья, издало протяжный клокочущий храп и, вздрогнув, медленно выпрямилось на стуле. — Это кто меня кличет по имени? — сонно пробормотал Наземникус. — Я присоединяюсь, я как Сириус… Он поднял очень грязную руку, как будто голосовал «за». Его тоскливые, налитые кровью глаза пялились неизвестно куда. Джинни хихикнула. — Собрание кончилось, дружище, — проговорил Сириус, пока все садились за стол. — Уже и Гарри здесь. — Э? — Наземникус мрачно уставился на Гарри сквозь завесу свалявшихся рыжих волос. — Разрази меня гром, точно, он самый. Хе… Как дела-то, Гарри? Все остальные, уже привыкшие к реакции каждого нового знакомого Поттера, осторожно рассаживались по местам. Но, стоило только присесть, как Молли сказала: — И если вы хотите поужинать до полуночи, мне нужна помощь, — обратилась миссис Уизли ко всем собравшимся. — Нет, ты уж сиди, милый Гарри, отдыхай с дороги. — Что нужно делать, Молли? — с воодушевлением спросила Тонкс, вскакивая с места. Миссис Уизли посмотрела на нее с опаской. — Э… — заколебалась она, — нет, Тонкс, спасибо, ничего не надо, ты тоже сегодня устала. — Нет, нет, я хочу помочь! — радостно возразила Тонкс и, сшибив по дороге стул, бросилась к кухонному шкафу, откуда Джинни уже вынимала столовые приборы. — Я тоже помогу, миссис Уизли, — Одри поспешно встала и подошла к женщине. — Отлично, идем со мной. — и Молли отправилась с Эллингтон на кухню. — Там совсем немного. Вдвоем мы точно быстро справимся. И пусть Одри вызвалась добровольцем, ей было страшно. Молли Уизли прекрасная хозяйка и хорошая мать, а значит, пока пуффендуйка будет помогать, женщина приняться оценивать ее навыки в готовке и уборке, дабы узнать, будет ли та в дальнейшем хорошей женой для ее сына. Руки слегка дрожали, в душе тут же поселилась неуверенность. «Куда мне до мастерства матери Уизли? Хоть бы не сделать еще хуже», — думала блондинка. — Я займусь мясом, а ты пожалуйста позаботься об овощах, — дала женщина указания. Девушка кротко кивнула и обе принялись заниматься делами. Эллингтон была сосредоточена, боясь свершить ошибку, что конечно не укрылось от внимательного взгляда Молли. Рыжеволосая лишь улыбнулась, но ничего говорить не стала. Вскоре несколько больших ножей под присмотром мистера Уизли вовсю резали мясо и овощи без всякой человеческой помощи, миссис Уизли помешивала в котле, висящем над огнем, остальные вынимали и ставили на стол тарелки, кубки и съестное. Гарри остался сидеть за столом с Сириусом и Наземникусом, который, моргая, глядел на него все так же тоскливо. — Видал с тех пор старуху Фигги? — спросил он. — Нет, — ответил Гарри. — Я вообще никого не видел. — Слышь, браток, я бы ни за что тогда не ушел, — сказал Наземникус, наклоняясь к нему. В голосе зазвучало что-то жалобное. — Но уж очень выгодная была сделка… — Как лето, ничего? — Совсем паршивое, — ответил Гарри. В первый раз по лицу Сириуса пробежало какое-то подобие улыбки. Одри старалась не сбиваться с процесса готовки, но тем не менее продолжала слушать их и на кончике языка продолжал вертеться вопрос: «Кто такая Ро?» «Враг? Возлюбленная? Сестра? Подруга? Кто-то из Азкабана? Кто?», — мысленно спрашивала она. — На твоем месте я бы не жаловался. — Как это?! — изумленно спросил Гарри. — Я лично был бы только рад нападению дементоров. Схватка не на жизнь, а на смерть прекрасно развеяла бы скуку. Ожил бы душой. Ты считаешь, тебе худо пришлось, но ты по крайней мере мог куда-то пойти, размять ноги, ввязаться в драку… А я вот целый месяц сижу взаперти. — Почему? — нахмурился Гарри. — Потому что Министерство магии по-прежнему меня ищет, а Волан-де-Морт наверняка уже узнал от Хвоста, что я анимаг и, значит, мои превращения бесполезны. Я мало что могу сейчас сделать для Ордена Феникса… Так, во всяком случае, думает Дамблдор. По тону было понятно, что Сириус не очень жалует директора. — Но ты хотя бы в курсе событий, — подбодрил он Сириуса. — Это точно, — саркастически произнес Сириус. — Выслушиваю отчеты Снегга, глотаю по ходу дела его намеки, что он, мол, рискует жизнью, а я отсиживаюсь тут в уюте и покое… Еще спрашивает меня, как идет очистка… — Что за очистка? — спросил Гарри. — Пытаемся сделать это жилище пригодным для человеческого обитания, — сказал Сириус, обводя унылую кухню концом волшебной палочки. — Десять лет, с тех самых пор, как умерла моя дражайшая матушка, в доме никто не жил, если не считать ее старого домового эльфа. А он совсем спятил и давным-давно уже ничего не чистит. Одри с интересом слушала их диалог, стараясь тем самым как можно скорее вникнуть во все подробности и дальнейшие планы. — Сириус, — обратился к нему Наземникус, который пристально рассматривал пустой кубок и, казалось, совершенно не прислушивался к разговору. — Чистое серебро, друг? — Да, — ответил Сириус, глядя на кубок без всякого удовольствия. — Отличнейшая вещь пятнадцатого века с фамильным украшением Блэков, гоблинская работа. — Будет как новенький, — пробормотал Наземникус, полируя кубок рукавом. — Фред, Джордж… Ну почему не в руках?! — крикнула миссис Уизли. Гарри, Сириус и Наземникус обернулись и миг спустя дружно нырнули под стол. Фред и Джордж приказали большому котлу с тушеным мясом, железной фляге со сливочным пивом, массивной доске для резки хлеба и лежащему на ней хлебному ножу отправиться к ним своим ходом. Закопченный котел проскользил по всему столу и резко остановился у самого края, оставив на деревянной поверхности длинную черную полосу. Фляга со звоном упала, расплескав повсюду свое содержимое. Нож соскользнул с доски и воткнулся, зловеще подрагивая, в стол в точности там, где пару секунд назад лежала правая ладонь Сириуса. — Ради всего святого! — взмолилась миссис Уизли. —Ну зачем было это делать?.. Нет, с меня довольно. Если вам теперь можно использовать волшебство, это не значит, что надо махать палочками направо и налево! — Мы просто время хотели сэкономить! — объяснил Фред. Бросившись к ножу, он не без труда выдернул его из стола. — Прости, Сириус, дружище… Мы не хотели… Гарри и Сириус от души хохотали. Наземникус, завалившийся назад вместе со стулом, ругаясь, поднимался на ноги. Живоглот, который чуть раньше, злобно зашипев, метнулся под кухонный шкаф, теперь светил из темноты большими желтыми глазами. — Мальчики, — сказал мистер Уизли, возвращая котел в центр стола, — ваша мать права, вы теперь совершеннолетние и должны вести себя ответственно. — Ни один из ваших братьев ничего подобного не делал! — бушевала миссис Уизли. Она с размаху поставила на стол новую флягу сливочного пива и пролила почти столько же. — Билл не считал нужным трансгрессировать через каждые пять шагов! Чарли не пробовал заклинания на всем, что попадалось под руку! Перси… Она резко умолкла и испуганно, не дыша посмотрела на мужа, чье лицо вдруг застыло. — Давайте же есть, — быстро предложил Билл. — Вид страшно аппетитный, Молли, — сказал Люпин и, положив на тарелку тушеного мяса, передал ей через стол. — Ох, и тяжело тебе будет, — тихо добавила женщина обращаясь к Одри. — Надеюсь характером детишки пойдут в тебя. «Это меня сейчас в невестки записали?», — удивилась кареглазая, моментально покраснев. Несколько минут стояла тишина, перебиваемая только постукиванием ножей и вилок о тарелки и поскрипыванием сидений под едоками. Потом миссис Уизли повернулась к Сириусу: — Я вот о чем тебе хотела сказать, Сириус. В гостиной что-то засело в письменном столе, он все время потрескивает и шатается. Это, конечно, может быть боггарт, но, наверно, надо попросить Аластора взглянуть, прежде чем мы это выпустим. — Как тебе угодно, — безразличным тоном ответил Сириус. — В шторах там полно докси, — продолжала миссис Уизли. — Может, завтра попробуем ими заняться? — У меня просто руки чешутся, — сказал Сириус не без иронии. Тонкс, сидевшая напротив Гарри, потешала Гермиону с Одри и Джинни, меняя по ходу ужина очертания своего носа. Она то выращивала острый клюв, напоминавший нос Снегга, то уменьшала его до размеров крохотного грибка, то выпускала из каждой ноздри по густому пучку волос. Девушки веселились и подруги стали заказывать, как ей казалось, свои любимые носы, это было здесь обычным застольным развлечением. Смеясь, Одри перевела взгляд на близнецов. Те сидели с Роном и Наземникусом, что рассказывал им о чем-то. Парни улыбались, продолжая с интересом слушать. Мистер Уизли, Билл и Люпин горячо обсуждали проблему гоблинов. — Они пока темнят, — сказал Билл. — До сих пор не пойму, верят они, что он возродился, или нет. Могут, конечно, и нейтральную позицию занять. Отойти в сторону. — Я уверен, что они никогда не встанут на сторону Сами-Знаете-Кого, — покачал головой мистер Уизли. — Они ведь тоже пострадали: помните это последнее убийство целой гоблинской семьи близ Ноттингема? — По-моему, это зависит от того, что им предложат, — сказал Люпин. — И я не золото имею в виду. Если он пообещает им вольности, в которых мы столетиями им отказывали, они могут на это клюнуть. Значит, с Рагноком, Билл, до сих пор ничего не получается? — Он сейчас настроен не в пользу волшебников, — ответил Билл. — Все еще бесится по поводу Бэгмена, считает, что Министерство его прикрыло, ведь гоблины так и не получили от него назад свое золото… Взрыв веселья в средней части стола заглушил дальнейшие слова Билла. Фред, Джордж, Рон и Наземникус хохотали так, что чуть не падали со стульев. — А потом, — едва дыша от смеха и обливаясь слезами, продолжал Наземникус, — а потом, честное чародейское, он мне и говорит: «Милый друг, где ты этих жаб-то раздобыл? Тут, вишь ты, стервец какой-то у меня всех моих стибрил!» А я ему: «Стибрил всех твоих жаб? Экая неприятность, Уилл. Ну, так тебе, наверно, нужны теперь новые». И безмозглая горгулья — гад буду, если вру, — покупает у меня всех своих жаб обратно, да куда дороже, чем платил спервоначала… — Наземникус, с нас, я думаю, хватит рассказов о твоих коммерческих предприятиях, спасибо тебе большое, — язвительно сказала миссис Уизли. Рон, завывая от смеха, бессильно повалился на стол. — Прошу прощеньица, Молли, — отозвался Наземникус, вытирая глаза и подмигивая Гарри. — Уилл, если на то пошло, их выторговал у Бородавчатого Харриса обманом, так что я, может, не очень-то уж и дурно поступил. — Не знаю, Наземникус, где тебя учили тому, что хорошо, а что дурно, но, боюсь, ты пропустил несколько ключевых уроков, — холодно заметила миссис Уизли. Фред и Джордж, хохоча, уткнулись в кубки со сливочным пивом. На Джорджа напала икота. Вставая, чтобы принести на сладкое большое блюдо с ревеневым пудингом, миссис Уизли неизвестно почему бросила на Сириуса очень неприятный взгляд. Гарри повернулся к крестному отцу. «Кажется, Молли Наземникус не очень нравится», — догадалась та, смотря на близнецов. Фред смеялся, смотря на икающего брата, а после перевел взгляд на возлюбленную и та улыбнулась в ответ. За столом было слишком шумно и девушка чувствовала себя неуютно. Пусть тут все ей знакомы, но вместе с этим появилось какое-то непонятное чувство одиночества. Словно она не вписывалась ни в одну из возможных компаний здесь. Но тут, словно почувствовав, пришла белоснежная кошка Одри и прыгнула на колени. Гладить ее не было смысла, лишь получили бы новые царапины, так что само присутствие уже помогло развеять одиночество. — Ох, какая милая, — сказала Тонкс. — Можно погладить? — Не нужно, — Одри поспешно убрала ее руки от Жозеф. — Прости, но она очень злая и расцарапает тебе руку. — Какая жалость, — вздохнула метаморф. Три порции ревеневого пудинга с заварным кремом — и Одри почувствовала, как джинсы стали ей в пору, а того и вообще, малы. К тому времени, как она положила ложку, в общем застольном разговоре возникло затишье. Мистер Уизли сыто и размягченно откинулся на спинку кресла. Тонкс, вернув своему носу обычный вид, сладко позевывала. Джинни, выманив Живоглота из-под кухонного шкафа, сидела на полу по-турецки и катала пробки от сливочного пива. Кот бросался за ними в погоню. — Не пора ли честной компании разойтись по спальням? — сонным голосом предложила миссис Уизли. — Нет, Молли, погоди немного, — сказал Сириус, отодвигая пустую тарелку и поворачиваясь к Гарри. — Что-то ты меня удивляешь. Я думал, первое, что ты примешься тут делать, — это задавать вопросы про Волан-де-Морта. Общая атмосфера изменилась так же стремительно, как при появлении дементоров. Если секунды назад на кухне царила дремотная расслабленность, то теперь все насторожились и напряглись. При упоминании ненавистного имени вокруг стола пробежала дрожь. Люпин, собиравшийся глотнуть вина, медленно опустил кубок, всем своим видом выражая осмотрительность. — А то я не задавал! — негодующе воскликнул Гарри. — Задавал Рону и Гермионе, но они сказали, что мы не состоим в Ордене и… — Они совершенно правы, — заметила миссис Уизли. — Ты еще слишком юн. Она выпрямилась в своем кресле, сжав в кулаки лежавшие на подлокотниках руки. В лице — уже ни следа сонливости. — С каких это пор, чтобы задавать вопросы, надо быть членом Ордена Феникса? — спросил Сириус. — Гарри целый месяц проторчал в магловском доме. Он имеет право знать, что проис… — — Постой! — громко перебил его Джордж — Почему именно Гарри получит ответы на свои вопросы? — сердито спросил он.— Мы с Фредом пытались выудить хоть какие-то сведения, но нас не удостоили даже завалящего кусочка! — Вы еще слишком юные, вы не члены Ордена, — произнес Фред тонким голосом, страшно похожим на материнский. — А Гарри — пожалуйста, хотя он несовершеннолетний! — В том, что вам не рассказали про дела Ордена, я лично не виноват, — спокойно проговорил Сириус. — Так решили ваши родители. Что же касается Гарри… — Ты не вправе самостоятельно решать, что нужно Гарри, а что нет! — резко оборвала его миссис Уизли. Ее обычно доброе лицо вдруг стало чуть ли не угрожающим.— Надеюсь, ты не забыл слова Дамблдора? — Какие именно? — вежливо спросил Сириус с видом человека, готовящегося к бою. — О том, что Гарри не должен знать больше, чем ему необходимо знать, — ответила миссис Уизли, сделав особенный упор на последние два слова. Рон, Гермиона, Одри, Фред и Джордж поворачивали головы то к Сириусу, то к миссис Уизли, как будто смотрели теннис. Джинни, стоявшая на полу на коленках, позабыла о рассыпанных вокруг пробках и слушала разговор с полуоткрытым ртом. Люпин не сводил глаз с Сириуса. — А я и не буду, Молли, рассказывать ему больше, чем ему необходимо знать, — сказал Сириус. — Но, поскольку именно он стал свидетелем возвращения Волан-де-Морта (все опять содрогнулись), он имеет больше права, чем многие другие… — Он не член Ордена Феникса! — заявила миссис Уизли. — Ему только пятнадцать лет, и… — И он перенес столько же испытаний, как и большинство членов, — возразил Сириус. — А кое-кого и позади оставил. — Я не собираюсь принижать то, что он совершил! — закричала миссис Уизли. Ее кулаки на подлокотниках кресла подрагивали. — Но он же еще… — Он не ребенок! — раздраженно сказал Сириус. — Но и не взрослый! — щеки миссис Уизли зарделись. — Он — не Джеймс, Сириус! — Спасибо, Молли, но я неплохо представляю себе, кто он такой, — холодно ответил Сириус. — Вовсе в этом не уверена! — воскликнула миссис Уизли. — Иногда ты говоришь о нем так, словно это твой лучший друг воскрес! — Что в этом плохого? — спросил Гарри. — То, Гарри, что ты — не твой отец, как бы ты ни был на него похож! — ответила миссис Уизли, по-прежнему сверля глазами Сириуса. — Ты еще учишься в школе, и взрослым, которые за тебя отвечают, не следует об этом забывать! — Ты хочешь сказать, что я безответственный крестный отец? — повысил голос Сириус. — Я хочу сказать, что ты, Сириус, имеешь склонность к безрассудным поступкам, из-за чего Дамблдор требует, чтобы ты не выходил из дому и… — Давай-ка лучше оставим в стороне указания, которые я получаю от Дамблдора! — громко перебил ее Сириус. — Артур! — набросилась миссис Уизли на мужа. — Артур, поддержи меня! Мистер Уизли ответил не сразу. Снял очки, медленно протер их мантией, не глядя на жену. Заговорил лишь после того, как аккуратно водрузил их на место. — Дамблдор понимает, Молли, что положение изменилось. Он согласен с тем, что теперь, когда Гарри находится в штаб-квартире, его надо в какой-то мере ввести в курс дела. — Да, но одно дело «в какой-то мере», другое — поощрять его задавать любые вопросы! — Что касается меня, — тихо начал Люпин, отводя наконец взгляд от Сириуса и встречаясь глазами с миссис Уизли, быстро повернувшейся к нему в надежде обрести наконец союзника, — я считаю, что лучше пусть Гарри узнает факты — не все факты, Молли, только общую картину — от нас, чем получит их в искаженном виде от… других. Выражение его лица было мягким, но Гарри не сомневался: уж Люпин-то знает, что некоторые Удлинители ушей уцелели после чистки, устроенной миссис Уизли. — Так, — произнесла миссис Уизли, тяжело дыша и все еще оглядывая стол в тщетных поисках поддержки, — Ну что ж… я вижу, я в меньшинстве. Я только вот что скажу: у Дамблдора наверняка были причины для того, чтобы не позволять Гарри знать слишком много. Я как человек, принимающий интересы Гарри близко к сердцу… — Он не твой сын, — тихо сказал Сириус. — Все равно что сын! — яростно возразила ему миссис Уизли. — Кто еще у него есть? — У него есть я! — Так-то оно так, — поджала губы миссис Уизли, — Но беда в том, что тебе трудновато было о нем заботиться, пока ты сидел взаперти в Азкабане. Сириус начал подниматься со стула. — Молли, из собравшихся за этим столом ты не единственная, кто печется о Гарри, — резко сказал Люпин. — Сириус, сядь! Нижняя губа миссис Уизли задрожала. Побледневший Сириус медленно опустился обратно на стул. — Я думаю, мы должны послушать, что скажет сам Гарри, — продолжал Люпин. — Он уже достаточно большой, чтобы решать за себя. — Я хочу знать, что происходит, — мигом выпалил Гарри. Он не смотрел на миссис Уизли. Хоть его и тронули ее слова о том, что он ей как сын, ее опека вызвала у него досаду. — Очень хорошо, — сказала миссис Уизли прерывающимся голосом. — Джинни… Рон… Гермиона… Одри… Фред… Джордж! Немедленно выйдите из кухни. Взрыв негодования. — Мы совершеннолетние! — разом завопили Фред и Джордж. — Гарри можно, а мне нельзя? — взвыл Рон. — Мама, я хочу послушать! — захныкала Джинни. — НЕТ! — крикнула миссис Уизли, встав с места и сверкая глазами. — Я категорически запрещаю… — Молли, ты не можешь запретить Фреду и Джорджу, — устало возразил мистер Уизли. — Они действительно совершеннолетние. — Они еще школьники. — Но в юридическом смысле они взрослые, — сказал мистер Уизли все тем же утомленным голосом. Лицо миссис Уизли было уже пунцовым. Фред и Джордж выдохнули, и тут же перевели взгляд на Одри, что явно растерялась из-за криков и споров. Ее карие глаза бегали по каждому лицу в надежде разобраться: оставаться или уходить. Интерес брал вверх, но перечить миссис Уизли было страшно. — Я… Так, ладно, Фред и Джордж могут остаться, но Рон… — Гарри так и так все расскажет нам с Гермионой! — горячо воскликнул Рон. — Ведь расскажешь? А? — неуверенно добавил он, встретившись с Гарри глазами. — Конечно, расскажу, — пообещал Гарри. Рон с Гермионой просияли. — Отлично! — крикнула миссис Уизли. — Отлично! Джинни, Одри, спать! — То есть ты думаешь, что Фред и словом с Одри не обмолвится? К тому же они с Гермионой одногодки, — Джордж сложил руки в замок. Молли всплеснула руками и закатила глаза, тем самым молча соглашаясь. Однако Джинни никто не дал повода остаться, так что той все же пришлось уйти, но ушла отнюдь не тихо. Все время, пока она поднималась по лестнице, были слышны ее негодующие жалобы, а когда она двинулась по коридору, к ним добавились душераздирающие вопли миссис Блэк Люпин поспешил наверх унимать старуху. Лишь когда он вернулся, закрыл за собой дверь кухни и сел на свое место, Сириус наконец заговорил: — Итак, Гарри, что бы ты хотел узнать? Вздохнув всей грудью, Гарри задал вопрос, который мучил его весь последний месяц. — Где Волан-де-Морт? — спросил он, не обращая внимания на новые корчи при звуке этого имени. — Что он делает? Я пробовал смотреть магловские последние известия, но там тишь да гладь, никаких странных смертей, ничего подозрительного. — А странных смертей пока и не было, — сказал Сириус, — насколько мы знаем… А знаем мы довольно много. — Во всяком случае, больше, чем он думает, — вставил Люпин. — Чего это он перестал убивать людей? — спросил Гарри. Он знал, что за последний год Волан-де-Морт совершил не одно убийство. — Не хочет привлекать к себе внимания, — объяснил Сириус. — Это было бы для него опасно. Видишь ли, его возвращение прошло не совсем так, как он хотел. Он напортачил. — Или, верней, ты подпортил ему игру, — заметил Люпин с довольной ухмылкой. — Как? — не понял Гарри. — Ты не должен был остаться в живых! — сказал Сириус. — Никто, кроме его Пожирателей смерти, не должен был знать, что он снова силен. Но ты все видел и выжил. — слушая это сердце Одри сжалось, вспоминая о друге, но она не подала виду. — И меньше всего он хотел, чтобы о его возрождении узнал Дамблдор, — добавил Люпин. — Но благодаря тебе Дамблдору все стало известно немедленно. — И как это помогло? — спросил Гарри. — Шутишь, что ли? — вступил в разговор Билл. — Дамблдор — единственный, кого Сам-Знаешь-Кто всегда боялся! — Благодаря тебе Дамблдор заново созвал Орден Феникса всего через час после возрождения Волан-де-Морта, — сказал Сириус. — Так чем же все-таки этот Орден занимается? — спросил Гарри и поглядел на всех по очереди. — Всеми силами пытается сорвать планы Волан-де-Морта, — ответил Сириус. — Откуда вы знаете, что у него за планы? — быстро спросил Гарри. — У Дамблдора есть кое-какие догадки, — сказал Люпин, — а догадки Дамблдора обычно оказываются близки к истине. — Ну, и что думает о его планах Дамблдор? — Во-первых, он хочет восстановить свое войско, — сказал Сириус. — В старые дни у него было много кого под началом: чародеи, которых он запугал или околдовал, преданные ему Пожиратели смерти, великое множество всяких Темных существ. Ты знаешь, что он вознамерился привлечь на свою сторону великанов, но это только одно из сообществ, на которые он нацелился. Разумеется, он не пойдет брать штурмом Министерство магии всего лишь с дюжиной Пожирателей смерти. — А вы пытаетесь помешать ему вербовать новых сторонников? — Да, насколько можем, — ответил Люпин. — Но как? — Главное — убедить как можно больше людей в том, что Ты-Знаешь-Кто действительно возродился. Заставить их быть бдительными, — объяснил Билл. — Но оказалось, что это не так просто. — Почему? — Из-за позиции Министерства, — сказала Тонкс. — Гарри, ты же видел Корнелиуса Фаджа после возвращения Сам-Знаешь-Кого. С тех пор его отношение ко всему не изменилось. Он категорически отказывается поверить, что это произошло на самом деле. — Но почему? — в отчаянии спросил Гарри. — Почему он такой идиот? Если Дамблдор… — Ага, вот ты и попал в самую точку, — горько усмехнулся мистер Уизли. — В нем-то все и дело — в Дамблдоре. — Фадж его боится, — печально сказала Тонкс. — Боится Дамблдора? — не поверил Гарри. — Боится того, на что считает его способным, — объяснил мистер Уизли. — Фадж думает, что Дамблдор хочет его свергнуть. Что он сам не прочь стать министром магии. — Но Дамблдор ничего такого не хочет… — Конечно, не хочет, — сказал мистер Уизли. — Он никогда не стремился к должности министра, хотя очень многие были бы рады, если бы он ее занял после отставки Милисенты Багнолд. Бразды правления достались тогда Фаджу но он не забыл, как популярна была идея сделать министром Дамблдора, пусть он и не претендовал на власть. — В глубине души Фадж понимает, что Дамблдор намного его умней, что он куда более сильный волшебник, и в начале работы на министерском посту Фадж постоянно просил у Дамблдора помощи и совета, — сказал Люпин. — Но теперь, судя по всему, он вошел во вкус власти и стал гораздо самоуверенней. Ему очень нравится быть министром магии, он убедил себя, что он самый умный и что Дамблдор просто сеет смуту ради смуты. — Как он может такое думать? — сердито спросил Гарри. — Как он может думать, что Дамблдор говорит неправду? Выходит, и я говорю неправду? — Согласиться с тем, что Волан-де-Морт возродился, означает великую головную боль для Министерства. Ни с чем подобным оно не сталкивалось почти четырнадцать лет, — горько сказал Сириус. — Фадж просто не в состоянии взглянуть правде в глаза. Гораздо удобней считать, что Дамблдор лжет, стремясь сделать его, Фаджа, положение неустойчивым. — Понимаешь, да, в чем проблема? — спросил Люпин. — Пока Министерство утверждает, что Волан-де-Морта бояться нечего, очень трудно убеждать людей, что он возродился, особенно если они и сами не склонны этому верить. К тому же Министерство сильно давит на «Ежедневный пророк» — запрещает писать о том, что оно называет фальшивками Дамблдора. Поэтому рядовые волшебники большей частью не знают о случившемся ровно ничего, и это делает их легкой добычей Пожирателей смерти, если они используют заклятие Империус. — Но вы-то ведь сообщаете людям, да? — спросил Гарри, глядя поочередно на мистера Уизли, Сириуса, Билла, Наземникуса, Люпина и Тонкс. — Вы им говорите, что он возродился? Они невесело улыбнулись. — Видишь ли, все считают, что я поубивал кучу народу, Министерство назначило за мою голову награду в тысячу галеонов, поэтому я вряд ли могу выйти на улицу и начать раздавать листовки, — желчно проговорил Сириус. — Я тоже не самый желанный обеденный гость в большинстве чародейских домов, — сказал Люпин. — В том, что ты оборотень, есть свои минусы. — Тонкс и Артур, если начнут болтать направо и налево, потеряют должности, — продолжил Сириус, — А для нас очень важно иметь в Министерстве своих людей, ведь люди Волан-де-Морта там наверняка есть. — Кое-кого, впрочем, мы сумели убедить, — сказал мистер Уизли. — Вот Тонкс, к примеру. Она еще очень молода и по возрасту только недавно получила право стать членом Ордена, но то, что на нашу сторону переходят мракоборцы, — громадное достижение. Кингсли Бруствер — тоже ценнейший человек Ему поручили возглавить охоту на Сириуса, и он вводит Министерство в заблуждение, утверждая, что Сириус скрывается в Тибете. — Но если ни один из вас не заявляет открыто, что Волан-де-Морт возродился… — начал Гарри. — Кто сказал, что ни один? — возразил Сириус. — Из-за чего, по-твоему, у Дамблдора такие неприятности? — Какие? — Они всячески пытаются его дискредитировать, — объяснил Люпин. — Ты не читал в «Пророке» на прошлой неделе? Они написали, что Международная конфедерация магов сместила его с поста президента, потому что он постарел и потерял хватку. Но это неправда. Против него проголосовали чародеи Министерства, и произошло это после его речи, в которой он объявил о возвращении Волан-де-Морта. И он теперь не Верховный чародей Визенгамота, то есть суда волшебников, и ходят разговоры, что у него могут забрать орден Мерлина первой степени. — Но Дамблдор говорит, что ему на все это наплевать — главное, чтобы его не убрали с карточек в шоколадных лягушках, — ухмыльнулся Билл. — Не вижу ничего смешного, — резко сказал мистер Уизли. — Если он и дальше будет так дразнить Министерство, он может попасть в Азкабан, а этого нам ни за что нельзя допустить. Пока Сам-Знаешь-Кому известно, что Дамблдор на свободе и в курсе его замыслов, он вынужден действовать с оглядкой. Уберут Дамблдора — и у Сам-Знаешь-Кого развязаны руки. — Но ведь если Волан-де-Морт пытается вербовать новых Пожирателей смерти, как может его возвращение оставаться тайной? — спросил Гарри, пришедший чуть ли не в отчаяние. — Волан-де-Морт не ходит от дома к дому и не стучится к людям в двери, — сказал Сириус. — Он обманывает, околдовывает, шантажирует. У него богатый опыт тайной деятельности, и вербовка сторонников — только одно из ее направлений. У него есть и другие планы, которые он надеется осуществить без всякого шума, и как раз им-то он сейчас уделяет главное внимание. — Что ему нужно, кроме сторонников? — спросил Гарри, и ему показалось, что Сириус, прежде чем ответить, обменялся с Люпином быстрым взглядом. — То, чем он может завладеть только исподтишка. Взгляд Гарри оставался таким же озадаченным. — Некое, скажем так, подобие оружия, — добавил Сириус. — То, чего у него не было в прошлый раз. — Когда он был силен? — Да. — Что за оружие? — спросил Гарри. — Страшней, чем заклятие Авада Кедавра? — Довольно! — воскликнула миссис Уизли, стоявшая в тени у двери. Гарри не заметил, как она вернулась из комнаты Джинни, куда отводила дочку спать. Она скрестила руки на груди, и вид у нее был яростный. — Я хочу, чтобы вы все немедленно отправились спать, — потребовала она, глядя поочередно на Фреда, Джорджа, Одри, Рона и Гермиону. — Ты не имеешь права нами командовать… — начал Фред. — Сириус, посмотри на меня! — не унималась миссис Уизли. Ее била легкая дрожь. — Ты уже сообщил Гарри кучу сведений. Еще чуть-чуть — и его хоть в Орден принимай. — А что, почему нет? — быстро спросил Гарри. — Я вступлю, я хочу вступить. Буду драться. — Нет. Это сказала уже не миссис Уизли. Это сказал Люпин. — Мы принимаем только взрослых, совершеннолетних волшебников, — продолжил он. — Тех, которые окончили школу, — добавил он, увидев, что Фред и Джордж раскрыли рты. — Членство сопряжено с опасностями, о которых никто из вас не имеет понятия… Я думаю, Молли права, Сириус. Мы сказали ему достаточно. Сириус легонько пожал плечами, но спорить не стал. Миссис Уизли властно поманила к себе сыновей и Гермиону с Одри. Один за другим они встали, и Гарри, признавая поражение, поплелся в хвосте. «Столько всего», — думала блондинка, переваривая информацию и обмениваясь взглядами с друзьями. — «Как теперь уснуть после этого? И как мне тоже попасть в Орден? Я тоже хочу наконец-то стать более полезной!» Скрыть что-то от Джинни Уизли также сложно, как и от ее матери. Как только Одри с Гермионой вошли в комнату, рыжая подскочила и стала расспрашивать девушек обо всем, что те узнали. Тихо, чтобы Молли не услышала, они все изложили Уизли. — Вот это да-а, — сказала та по окончанию рассказа и плюхнулась на кровать, — Черт, и почему мама не разрешает мне тоже участвовать? Хотя бы послушать их планы? — Она очень любит тебя, а потому и слишком беспокоится, Джинни, — спокойно ответила Гермиона, что тоже уже ложилась. — В ее поступках нет ничего удивительного. — Но я не ребенок! , — возразила та. — Я уже достаточно самостоятельна, чтобы лезть в бой. Смотря на надувшееся от негодования подругу, что проходила период юношеского максимализма, Одри лишь слабо улыбнулась. — Завидую я тебе, Джинни, — выдала вдруг блондинка. — Так храбро рваться в бой… — И правда, — кивнула Гермиона. — Думаешь, Фред нормально отнесется к тому, что ты хочешь вступить в Орден? На ее вопрос девушка лишь пожала плечами. — Не знаю даже, хотелось бы верить, что нормально, однако это пророчество, — перед глазами вновь появился момент с мертвым Седриком. — Думаю, что из-за него он будет переживать куда сильнее нужного. Вдруг по коридору заскрипели половицы, предупреждающие, что идет миссис Уизли и девушки сразу замолчали, укрывшись одеялом с головой. Молли итак была вся на нервах, так что не очень-то хотелось попадать под горячую руку. — Спокойной ночи, — сказали друг другу волшебницы и уже спустя десять минут можно услышать тихое сопение подруг. Лишь Одри было не по себе. Кровать казалась слишком большой, неудобной. Было чувство, словно чего-то не хватало, а точнее кого-то. Уткнувшись носом в подушку, Эллингтон желала, чтобы Фред лег рядом. «Слишком быстро я привыкла засыпать вместе» Не хватало теплых рук, ночных поцелуев, что доводили до тряски и мурашек, тихого сопения рядом. В какой-то момент захотелось пробраться к близнецам в комнату и аккуратно лечь рядом, но Одри тут же прогнала эту безрассудную идею. Пару раз поменяв позу, скинув одеяло и опять укрывшись, блондинка промучилась еще пару минут, прежде чем провалиться в сон.***
Утро было не самым приятным. Все тело девушки болело, так еще и пришедшая утром Тонкс упала прямо на нее пока пыталась разбудить. Потирая спину, девушка спустилась с остальными и позавтракала. — Мда, сегодня нас ждет «прекрасный день», — сказал Фред, пока ребята ели за столом. — Мама ждет нас в гостиной, там в тысячу раз больше докси, чем она думала, и под диваном она нашла большое гнездо с дохлыми шушерами. — продолжил его мысль Джордж. На их слова Одри тихо простонала, готовясь к генеральной уборке поместья. Но ничего не поделаешь, лучше весь день убираться, чем продолжать ночевать в заплесневелом и сыром помещении. Миссис Уизли раздала каждому из детей пульверизаторы, а также попросила закрыть тканью нос и рот. — Завяжите лица и возьмите пульверизаторы, — велела миссис Уизли Рону и Гарри, едва их увидела, и показала на две другие такие же бутылки, стоявшие на высоком тонконогом столике. — Это доксицид. В жизни не видела такого засилья паразитов! Чем занимался последние десять лет этот эльф-домовик? Фред с Джорджем посмотрели на Эллингтон и могли понять, что под тканью девушка недовольно жевала губы, точно также, как и Гермиона, что укоризненно посмотрела на Молли. — Кикимеру много лет, он, наверно, не может… — Ты удивишься, Гермиона, когда узнаешь, сколько всего Кикимер может, когда хочет, — сказал Сириус, который только что вошел с запятнанной кровью сумкой, где, как выяснилось, были дохлые крысы. — Я кормил Клювокрыла, — добавил он, отвечая на вопросительный взгляд Гарри. — Я держу его наверху, в спальне моей матери. А что касается этого стола… Он кинул сумку с крысами на кресло и склонился над письменным столом с запертой тумбой, который, как только теперь заметила Одри, слегка подрагивал. — Да, Молли, я почти уверен, что это боггарт, — кивнул головой Сириус, поглядев в замочную скважину, — но пусть на всякий случай Грюм посмотрит, прежде чем мы это выпустим. Зная мою мамашу, всегда можно опасаться чего-нибудь худшего. — Я тоже так думаю, Сириус, — сказала миссис Уизли. Они говорили между собой с нарочито легкими, вежливыми интонациями, и всем было совершенно ясно, что оба помнят о вчерашней перепалке. Внизу пронзительно лязгнул дверной звонок, и вслед за этим мгновенно разразилась такая же какофония криков и стенаний, что и вчера, когда Тонкс повалила подставку для зонтов. — Сколько раз я им говорил: не звонить в звонок! — в ярости воскликнул Сириус, кидаясь за дверь. Загрохотали его шаги по лестнице, а между тем вопли миссис Блэк в очередной раз отдавались эхом по всему дому: — Подлые негодяи, мерзкие полукровки, осквернители нашего рода, порождение грязи… — Будь добр, Гарри, закрой дверь, — сказала миссис Уизли. Гарри постарался сделать это как можно медленней — он хотел послушать, что происходит внизу. Судя по тому, что крики прекратились, Сириусу удалось завесить мать портьерами. Гарри услышал, как Сириус идет по коридору, потом зазвенела цепочка на входной двери, потом раздался густой голос Кингсли Бруствера: — Меня только что сменила Гестия, она взяла у Грюма мантию-невидимку, а я хочу оставить отчет для Дамблдора… Чувствуя на затылке взгляд миссис Уизли, Гарри нехотя закрыл дверь гостиной и вернулся к группе, готовящейся к атаке на докси. Миссис Уизли наклонилась к лежащему на диване справочнику по домашним вредителям Златопуста Локонса, раскрытому на главе, посвященной докси. — Будьте, пожалуйста, очень осторожны: докси кусаются, и зубы у них ядовиты. У меня есть, конечно, противоядие, но не хотелось бы к нему прибегать. Она выпрямилась, встала лицом к шторам и жестом велела всем остальным придвинуться к ним ближе. — Когда я дам команду, прыскайте немедленно, — сказала она. — Они полетят прямо на нас, но на жидкости написано, что хорошая струя сразу их парализует. Тех, которые лишились подвижности, кидайте в это ведро. Она осмотрительно отошла с их линии огня и подняла свой пульверизатор. — Вот сейчас повеселимся, — ехидно сказал Фред и переглянулся с не менее хитрыми глазами Джорджа. Но в отличие от близнецов, Одри была настроена серьезно. — Внимание… начали! Одри распыляла жидкость всего несколько секунд, когда из складки ткани, стрекоча блестящими жучьими крылышками и оскалив крохотные острые как иголки зубы, вылетела взрослая докси. Миниатюрное тельце покрывал густой черный мех, и все четыре маленьких кулачка были яростно стиснуты. Но вдруг девушка замечает, что близнецы далеко заняты не этим. — Фред, что ты делаешь? — раздался недовольный голос миссис Уизли. — Опрыскай и немедленно выбрось! Фред держал барахтающуюся докси большим и указательным пальцами. — Сию секунду! — весело сказал Фред, быстренько привел жертву в бессознательное состояние струей из пульверизатора и, когда миссис Уизли отвернулась, подмигнул Одри и Гарри, что тоже наблюдал на ними и сунул докси в карман. — Мы хотим поэкспериментировать с их ядом для наших Забастовочных завтраков, — очень тихо объяснил Джордж. Ловко сшибив одной струей сразу двух докси, нацелившихся ему на нос, Гарри придвинулся к Джорджу и пробормотал: — Что такое Забастовочные завтраки? — Сладости, от которых заболеваешь, — прошептала Одри, не спуская опасливого взгляда со спины миссис Уизли. — Не всерьез, но так, чтобы можно было уйти из класса, когда тебе хочется. Мы с Фредом их этим летом изобрели. Штучки о двух концах, с цветовой кодировкой. Если съешь оранжевую половинку Блевального батончика, тебя рвет. Но как только тебя отправили с урока в больничное крыло, глотаешь темно-красную половинку… — …«и ты опять здоров и бодр, можешь делать что твоей душе угодно, вместо того чтобы тратить час на бесполезную скукотищу». Так, по крайней мере, мы пишем в рекламе, — вполголоса продолжил Фред, который, потихоньку выбравшись из поля зрения миссис Уизли, поднимал с пола и клал в карман валявшихся там и сям докси. — Но, честно говоря, они нуждаются в доработке. Пока что нашим испытуемым трудновато приостановить рвоту на время, необходимое, чтобы проглотить темно-красный кончик. — Испытуемым? — То есть нам самим, — объяснил Фред. — Мы по очереди. Джордж испытывал на себе Обморочные орешки, а Кровопролитные конфеты, от которых идет носом кровь, пробовали мы оба. Одри успела испытать Канареечные помадки. — Мама решила, что у нас была дуэль, — сказал Джордж. — Еще и ругала, что мы Одри уговорили. — Ну не говорить же ей, почему я тоже согласилась, — тихо сказала девушка Поттеру, продолжая обрызгивать докси. — Значит, идея магазина не умерла? — тихо поинтересовался Гарри, делая вид, что поправляет насадку на своей бутылке. — Пока что у нас нет возможности обзавестись помещением, — ответил Фред, еще больше понизив голос: миссис Уизли перед новой атакой сделала паузу, чтобы вытереть концом повязки потный лоб. — Сейчас принимаем заказы по почте. На прошлой неделе поместили рекламу в «Ежедневном пророке». — Все благодаря тебе, друг, — сказал Джордж. — Но ты не беспокойся… Мама и не догадывается. Она перестала читать «Пророк», потому что они пишут всякую ложь про тебя и Дамблдора. Гарри усмехнулся и продолжил заниматься делами, а Одри лишь сейчас поняла, что, в отличие от близнецов, даже не поблагодарила его. «Думаю, он прекрасно понимает, почему я это не сделала раньше», — думала девушка. — «Но все равно не красиво получилось» Дедоксикация штор заняла большую часть утра. Лишь после полудня миссис Уизли сняла с лица защитную повязку и устало опустилась в просевшее кресло. Опустилась, но тут же вскочила с воплем отвращения: на кресле лежала сумка с дохлыми крысами. Обильно опрысканные шторы свисали вяло и влажно, и в них ничего уже не жужжало. Рядом стояли на полу ведро, полное парализованных докси, и тазик с их черными яйцами. Фред и Джордж бросали на это богатство, к которому принюхивался сейчас Живоглот, алчные взгляды. — С этим, я думаю, разберемся после обеда. Миссис Уизли показала на пыльные застекленные шкафчики, стоявшие по обе стороны от камина. Они были битком набиты всякой всячиной: тут тебе и коллекция ржавых кинжалов, и когти, и свернутая кольцами змеиная кожа, и потускневшие серебряные шкатулки с надписями на неведомом Одри языке, и, самое неприятное, изысканный хрустальный графинчик со вделанным в пробку большим опалом, наполненный, вне всякого сомнения, кровью. Внизу опять раздался громкий звонок. Все посмотрели на миссис Уизли. — Оставайтесь здесь, — твердо сказала она под новые вопли миссис Блэк и взяла сумку с крысами. — Я вам принесу сюда сандвичи. Она вышла из комнаты и тщательно закрыла за собой дверь. Все тут же бросились к окну и, посмотрев вниз, увидели у входа в дом чью-то растрепанную рыжеватую макушку и несколько котлов, неустойчиво поставленных один на другой. — Наземникус! — одновременно догадались Одри и Гермиона. — Зачем он притащил сюда эти котлы? — Скорее всего, чтобы их тут спрятать, — сказал Гарри. — Ведь чем он занимался в тот вечер, когда должен был охранять меня? Собирал чужие котлы. — Точно, ты прав! — воскликнул Фред. Между тем дверь внизу открылась. Наземникус впихнул в нее котлы и исчез из виду. — Маме это ох как не понравится… Они с Джорджем и Одри подошли к двери комнаты и замерли, внимательно прислушиваясь. Миссис Блэк уже не кричала. — Наземникус разговаривает с Сириусом и Кингсли, — пробормотал Фред, хмурясь от напряжения. — Ничего толком не разберу… Может, была не была, попробуем Удлинитель ушей? — Может, и стоит, — сказал Джордж. — Проберусь наверх, возьму парочку… Но в этот самый миг внизу разразилась настоящая звуковая буря, сделавшая Удлинитель ушей совершенно ненужным. Все очень ясно услышали, что именно кричала во весь голос миссис Уизли. — У нас тут не хранилище краденых вещей! — Как я люблю, когда мама вопит не на меня, — сказал Фред с довольной улыбкой, приоткрывая дверь, чтобы крик миссис Уизли еще лучше наполнил комнату. — Отраднейшая перемена. — Крайняя безответственность! Как будто у нас мало забот помимо ворованных котлов, которые ты приволакиваешь в дом… — Что за идиоты! Зачем дают ей расшуметься? — покачал головой Джордж. — Надо ее сразу чем-нибудь отвлечь, а то может раскочегариться на полдня. С тех пор как Наземникус ушел с дежурства и оставил тебя, Гарри, без прикрытия, она только случая ждала на него наброситься… А вот и мамаша Сириуса опять подала голос. Упреки миссис Уизли утонули в хоре новых визгов и воплей, издаваемых портретами в коридоре. Джордж двинулся к двери, чтобы ее захлопнуть, но не успел он это сделать, как в нее протиснулся эльф-домовик. Он был совершенно голый, если не считать грязной набедренной повязки, и выглядел очень старым. Эльф не обратил на Гарри и остальных ровно никакого внимания. Сгорбившись и как будто их не видя, он медленно и целеустремленно прошаркал в дальний конец комнаты, все время бормоча себе под нос хриплым утробным голосом, похожим на лягушачье кваканье: — Воняет на весь дом и ворюга в придачу, но она-то чем лучше, мерзкая старая осквернительница рода со своими пащенками, дом моей госпожи опоганили, ох, бедная моя госпожа, если бы она знала, если бы она только знала, какое отребье они сюда пускают, что бы она сказала старому Кикимеру, ох, стыд какой, грязнокровки, оборотни, осквернители рода и воры, бедный старый Кикимер, что он может сделать… — Здорово, Кикимер, — очень громко сказал Фред, со стуком закрывая дверь. Эльф-домовик остановился как вкопанный, перестал бормотать и очень отчетливо, но очень неубедительно вздрогнул словно бы от удивления. — Кикимер не видел молодого господина, — сказал он, обернувшись и отвесив Фреду поклон. Потом, не под нимая глаз от ковра, тихо, но вполне внятно добавил: — Поганый пащенок осквернительницы рода, вот ты кто. Водится с этой мерзкой грязнокровкой… — Что-что? — переспросил Джордж. — Прости, я последнее, что ты сказал, не расслышал. — Кикимер ничего не сказал, — отозвался эльф и опять поклонился, на этот раз Джорджу, после чего вполголоса, но очень разборчиво проговорил: — А вот и братец, тоже урод мерзопакостный. Гарри не знал, смеяться ему или лучше не стоит. Эльф выпрямился, оглядел всех зловредным взглядом и, словно бы думая, что его никто не слышит, снова забормотал: — И грязнокровки туточки, стоят наглые такие, ох, если бы моя госпожа видела, как бы она плакала, а вот новенький, Кикимер не знает, как его зовут. Что он здесь делает? Кикимер не знает… — Это Гарри, Кикимер, — обратилась к нему Гермиона. — Гарри Поттер. — Гермиона, не думаю… — Одри не хотела, чтобы разговор о крови продолжался, тем более, что как только Кикимер оскорбил ее, глаза Фреда вспыхнули недобрым пламенем. Ухмылка с лица возлюбленного пропала, уступив злобной гримасе. Бледные глаза Кикимера расширились, и он забормотал быстрей и яростней прежнего. — Грязнокровка говорит с Кикимером, как будто она его подруга, ох, если бы только госпожа видела, с кем Кикимеру приходится иметь дело, ох, что бы она сказала… — Не смей называть их грязнокровками! — одновременно и очень сердито сказали Рон и Джинни. — Ничего страшного, — прошептала Гермиона, — он немного не в себе, он сам не понимает, что… — Да брось ты, Гермиона, он прекрасно понимает, что говорит, — сказал Фред, глядя на Кикимера с великой неприязнью. — И, я уверен, его нужно как следует… — Фред, — пуффендуйка перехватывает его руку и начинает успокаивающе гладить. — Он ничего такого не имел… — Очень глупо защищать его сейчас. Бормоча по-прежнему, Кикимер не спускал глаз с Гарри. — Неужто правда? Неужто это Гарри Поттер? Кикимер видит шрам, значит, это правда, это мальчик, который остановил Темного Лорда, Кикимер удивляется, как он это сделал… — Мы все удивляемся, Кикимер, — сказал Фред. — А что тебе тут надо? — спросил Джордж. Огромные глаза Кикимера метнулись в его сторону. — Кикимер чистит, — сказал он уклончиво. — Очень правдоподобно, — произнес голос у ребят за спиной. Это вернулся Сириус. Стоя в дверях, он недружелюбно смотрел на эльфа. Шум в коридоре прекратился — возможно, миссис Уизли и Наземникус перенесли скандал на кухню. При виде Сириуса Кикимер отвесил ему до нелепости низкий поклон, распластав нос-рыльце по полу. — Да встань же ты прямо, — раздраженно сказал Сириус. — А теперь отвечай: что ты задумал? — Кикимер чистит, — повторил эльф. — Кикимер верой и правдой служит благороднейшему и древнейшему дому Блэков… — Благороднейшему и грязнейшему, — сказал Сириус. — Чистит он… — Господин горазд пошутить, — проговорил Кикимер с новым поклоном. Потом опять принялся бубнить: — Господин — мерзкая неблагодарная свинья, он разбил материнское сердце… — Да не было у моей матери никакого сердца! — вскинулся Сириус. — Старуха только злобой и была жива. Кикимер еще раз поклонился. — Как будет угодно господину, — пробормотал он яростно. — Господин недостоин стереть грязь с обуви своей матери, ох, бедная моя госпожа, как бы она плакала, если бы увидела, что Кикимер ему служит, ох как она его ненавидела, как он ее разочаровал… — Я спросил тебя, что ты задумал, — холодным тоном напомнил ему Сириус. — Всякий раз, как ты приходишь и прикидываешься, будто чистишь, ты утаскиваешь что-то к себе в комнату, чтобы мы не могли это выкинуть. — Кикимер никогда ничего не уносит с надлежащего места в доме господина, — возразил эльф, а потом забормотал скороговоркой: — Госпожа не простила бы Кикимеру, если бы выкинули гобелен, семь веков он был в семье, Кикимер должен его спасти, Кикимер не позволит господину, осквернителям рода и их пащенкам уничтожить семейное достояние… — Так я и думал, — сказал Сириус, бросая презрительный взгляд на стену. — Не сомневаюсь, что она обработала гобелен с изнанки Заклятием вечного приклеивания, но, если смогу, я непременно от него избавлюсь. А теперь, Кикимер, вали отсюда. Ослушаться прямого приказа Кикимер не посмел, но, шаркая мимо Сириуса к выходу, он взглянул на него с глубочайшим отвращением и ни на миг не переставал бубнить: — Как из Азкабана вернулся, так стал гонять Кикимера туда-сюда, ох, бедная моя госпожа, что бы она сказала, если бы увидела, во что превратился дом, всякое отребье живет, сокровища выбрасывают, она объявила, что он ей больше не сын, а он здесь, и говорят, ко всему еще и убийца… — Побормочи у меня еще — и стану убийцей! — желчно сказал Сириус и захлопнул за эльфом дверь. — Сириус, у него с головой не в порядке, — вступилась за Кикимера Гермиона. — Я думаю, он не понимает, что мы его слышим. Одри кивала, соглашаясь, что не укрылось от черных глаз Блэка. — Слишком долго был один, — объяснил Сириус, — исполнял безумные приказы, которые отдавал ему мамашин портрет, и разговаривал сам с собой. Но, кроме того, он всегда был зловредным маленьким… — Если бы можно было дать ему свободу, — мечтательно сказала Гермиона, — тогда, кто знает… — Ему нельзя дать свободу, ему слишком многое известно об Ордене, — сухо возразил ей Сириус. — К тому же потрясение его убьет. Попробуй предложить ему покинуть дом — посмотришь, как он это воспримет. Сириус пересек комнату и подошел к гобелену во всю ширину стены, который Кикимер пытался уберечь. Одри и другие последовали за ним. Гобелен выглядел немыслимо старым. Он сильно выцвел, и местами его проели докси. Но золотая нить, которой он был вышит, блестела достаточно ярко, чтобы видно было ветвистое родословное дерево, берущее начало, насколько Одри могла понять, в глубоком Средневековье. На самом верху гобелена крупными буквами значилось: «БЛАГОРОДНЕЙШЕЕ И ДРЕВНЕЙШЕЕ СЕМЕЙСТВО БЛЭКОВ». Чуть пониже девиз: «Чистота крови навек». — А тебя здесь нет! — воскликнул Гарри, внимательно изучив нижнюю часть дерева, относящуюся к нашему времени. — Я вот где был. — Сириус показал на маленькое круглое обугленное отверстие в ткани, точно прожженное сигаретой. — Моя дорогая мамаша меня отсюда выжгла, когда я сбежал из дому. Кикимер очень любит про это тихонечко бормотать. — Ты сбежал из дому? — Да, в шестнадцать лет, — ответил Сириус. — Решил, что с меня хватит. — И куда ты отправился? — спросил Гарри, глядя на него во все глаза. — К твоему отцу, — сказал Сириус. — Твои дед и бабка проявили себя с самой лучшей стороны. Приняли меня как родного сына. Школьные каникулы я провел у них, а когда мне стукнуло семнадцать, заимел собственное жилье. Мой дядя Альфард оставил мне приличное завещание — потому-то, наверно, его тоже убрали с этого гобелена. Так или иначе, с тех пор я сам о себе заботился. Но на воскресном обеде у мистера и миссис Поттер я всегда был желанным гостем. — Но… почему ты… — Сбежал отсюда? — Сириус горько усмехнулся и провел рукой по своим длинным спутанным волосам. — Потому что я их всех люто ненавидел — родителей с их манией чистокровности, убежденных, что быть Блэком — чуть ли не то же самое, что быть королевской крови… идиота братца, который по слабости характера им верил… Вот он. Сириус ткнул пальцем в самый низ дерева — туда, где значилось: «Регулус Блэк». Рядом — дата рождения и дата смерти (после которой минуло уже лет пятнадцать). Одри с тоской посмотрела на потрет младшего брата Сириуса. Отчего-то ей казалось, что было в этой истории что-то еще. «Не могли еж все его родственники быть такими… К тому же в мире полно семей, когда младший старается во всем угодить родителям…» — Регулус был моложе меня, — сказал Сириус, — и он был гораздо лучшим сыном, о чем мне постоянно напоминали. — Но он умер. — Да, — сказал Сириус. — Безмозглый идиот… Он стал Пожирателем смерти. — Ты шутишь! — Да брось, Гарри, ты ведь уже достаточно знаком с этим домом, чтобы понять, какими волшебниками были мои родственнички, — брюзгливо проговорил Сириус. — Твои… твои родители что, тоже были Пожирателями смерти? — Нет, нет, но поверь мне, они считали, что Волан-де-Морт прав в идейном отношении. Они всей душой были за очищение расы волшебников, за избавление от магловской примеси, за то, чтобы у руля стояли чистокровные. И они не были в этом одиноки. Очень многие до того, как Волан-де-Морт показал себя во всей красе, полагали, что у него очень даже здравые идеи… Но когда родители увидели, на что он готов пойти ради власти, они струсили. Впрочем, я уверен, что они считали Регулуса, который сразу встал под его знамена, настоящим героем. — Его что, убил мракоборец? — спросил Гарри. — Нет, — сказал Сириус. — Нет, его уничтожил Волан-де-Морт. Или, скорее, его уничтожили по приказу Волан-де-Морта. Вряд ли Регулус был такой важной персоной, чтобы Волан-де-Морт стал лично им заниматься. Насколько мне удалось выяснить после его гибели, Регулус ввязался было в игру, а потом запаниковал из-за того, на какие дела его хотели послать, и попытался пойти на попятный. Но Волан-де-Морту ведь не подашь прошение об отставке. Либо пожизненная служба, либо смерть. — Обед, — раздался голос миссис Уизли. Она вошла, высоко держа перед собой волшебную палочку, на кончике которой балансировал громадный поднос с сандвичами и сладкими пирожками. Лицо у нее было красное, вид все еще очень сердитый. Все двинулись к ней, торопясь утолить голод, но Гарри остался с Сириусом, который наклонился к гобелену. — У всех чистокровных так жестоко в семьях? , — тихо поинтересовалась Одри у близнецов. — Ну-у, у нас вроде все нормально. — Уизли пожали плечами. — Слушай, Одри, а ты в курсе, что мы, по сути, тоже родственники Блэков? , — вдруг сказала Джинни. — Но на древе… — Да, но мы знаем, что мама для Сириуса свойственница, а папа… — троюродный племянник. — подсказал Фред. — Но там нас можно и не искать: кто-кто, а Уизли — отъявленные осквернители рода для семейства Блэков.***
После полудня ребята разделились и стали разбирать стеклянные шкафчики. Джордж с тоской смотрел на Фреда и Одри, что даже за столь скучным занятием успевали веселиться. Эллингтон испачкала все лицо, в особенности нос, что Фред принялся вытирать чистым рукавом, подшучивая над возлюбленной. Джордж был искренне благодарен паре, что те не сюсюкались перед ним и порой даже за руки не держались, чтобы не ставить младшего а неловкое положение… И все же ему было слегка завидно. Завидно, что их отношения были пропитаны добротой, заботой… В отличие от старшего, личная жизнь Джорджа оставляла желать лучшего. С Анджелиной ему было хорошо…но вместе с этим казалось, словно что-то не так. Будто кусочек недостающего пазла оказался бракованным и теперь, при всем желании, картина не выйдет идеальной. Джорджу казалось, что не хватало какой-то глубины, чего-то более дурманящего, таинственного. Даже, когда те уединились Джордж испытал куда менее яркие впечатление, нежели его брат от простого поцелуя с Одри. «Да даже если так подумать, мы и словом не обмолвились за это лето. Вот и вся любовь ваша», — с обидной думал Уизли. — Джордж? , — вывел его из раздумий голос Фреда. Парочка с беспокойством посмотрела на близнеца. — Все нормально? — Да, — парень тут же улыбнулся и принялся за уборку. «Нет смысла забивать голову этой романтикой!» — Я больше не могу, — Джинни со стоном падает на мягкую кровать. — Моя бедная спина. — Кажется, это все превратилось в какую-то войну с домом, — кивала Одри еле стоя на ногах. — Ага, при поддержке Кикиимера. Не понимаю я вас, — рыжеволосая посмотрела на подруг. — Как можно после этого по-прежнему хорошо к нему относиться? — Мы ведь уже объясняли, — Гермиона закатила глаза. Пока Грейнджер спорила с Уизли, Одри лишь устало закрыла глаза. Миссис Уизли и в последующие дни находила для них массу работы. На очистку одной гостиной ушло три дня. Под конец из нежелательных вещей там остались только гобелен с родословным деревом Блэков, который никакими усилиями нельзя было снять со стены, и подрагивающий письменный стол. Грюм за это время в штаб-квартире не появлялся, поэтому они не знали наверняка, что там засело. После гостиной настала очередь столовой на первом этаже. Когда в буфете там обнаружились пауки размером с блюдце, Рон быстро вышел налить себе чаю и не возвращался часа полтора. Весь фамильный фарфор с геральдическим украшением и девизом Блэков Сириус бесцеремонно побросал в мешок, и такая же участь постигла старые фотографии в потускневших серебряных рамках. Те, кто был на них изображен, пронзительно вопили, когда разбивались покрывавшие их стекла. По нескольку раз на дню звонил дверной звонок, вслед за чем раздавались очередные вопли матери Сириуса, а подростки пытались что-то подслушать и подсмотреть, пока миссис Уизли не возвращала их к прерванным трудам. Впрочем, от беглых взглядов и обрывков разговоров проку было очень мало. Однажды ребята увидели свою преподавательницу трансфигурации профессора Макгонагалл, которая чрезвычайно странно выглядела в магловском платье и пальто, но она, судя по всему, была очень занята и пробыла недолго. Порой, однако, посетители задерживались, чтобы помочь. Тонкс, к примеру, была в доме в тот памятный день, когда в туалете на верхнем этаже обнаружили затаившегося кровожадного призрака. Люпин, который жил в доме Сириуса, но надолго покидал его ради каких-то таинственных дел Ордена, помог им привести в порядок стоячие часы, имевшие неприятную привычку выстреливать в проходящих увесистыми деталями механизма. Наземникус немножко исправился в глазах миссис Уизли, когда избавил Рона от старинной пурпурной мантии, принявшейся его душить, едва он извлек ее из платяного шкафа. — Ладно, пора идти ужинать, — решила блондинка перевести тему, лишь бы больше не слушать пререкания. «Голова уже болит от этих споров» Вечером в среду, когда все сидели за столом и ужинали, миссис Уизли повернулась к Поттеру и тихо сказала: — Гарри, я выгладила к завтрашнему утру твою лучшую одежду, и я бы хотела, чтобы ты сегодня вымыл голову. От первого впечатления очень многое зависит. Рон, Гермиона, Фред, Одри, Джордж, Джинни — все разом умолкли и посмотрели на него. Гарри кивнул и попытался заставить себя дожевать кусок, но во рту вдруг сделалось очень сухо. — Как я туда буду добираться? — спросил он у миссис Уизли, стараясь придать голосу беззаботность. — Артур возьмет тебя с собой на работу, — мягко ответила она. Мистер Уизли подбадривающе улыбнулся ему через стол. — Посидишь у меня в кабинете, пока не начнется слушание, — сказал он. Гарри перевел взгляд на Сириуса, но прежде чем он задал вопрос, на него ответила миссис Уизли. — Профессор Дамблдор не считает целесообразным, чтобы Сириус отправился с тобой, и я… — …совершенно с ним согласна, — стиснув зубы, договорил за нее Сириус. Миссис Уизли поджала губы. Одри по-прежнему удивлялась, как они не убили друг друга. — Когда Дамблдор тебе это сказал? — спросил Гарри, глядя на Сириуса. — Он был здесь прошлой ночью, когда ты спал, — сказал мистер Уизли. Сириус задумчиво ткнул вилкой в кусок картофеля. Гарри опустил глаза в тарелку.***
Мурашки начинают бегать. В ту самую минуту, когда я кладу руку тебе на талию. Тогда я смотрю на твое лицо, Касаюсь твоего языка пальцем, Потому что тебе нравится этот вкус. Эти любящие сердца Учащённо бьются в унисон, Внутри нас тепло, А снаружи начинается ливень. Приходим в себя. Одна любовь. Наши губы. Одна любовь. Один дом. Ни рубашки. Ни блузки. Только мы. Осознай это. Нам нечего скрывать, нечего. Здесь слишком холодно для тебя, Поэтому сейчас позволь мне укутать твои руки В рукава моего свитера. neighbourhood — sweater weather
После напряженного ужина у друзей наконец-то появилась возможность расслабиться. Джордж, Фред и Одри сидели в комнате у близнецов, доставая врединки. — Хорошо, что мама не убиралась у нас в комнате. Так-с, сегодня на очереди у нас… — Фред стал перебирать уже проверенные товары. — Так, Джордж у нас с тобой патентованные чары, Одри возьмешь вечно прочные ресницы? , — девушка кивнула, взяв флакон. — И тогда остаются глазные сыворотки и целующееся зелье. — Отлично, после этого заберу глазные сыворотки. — И на ком проверишь? , — Фред вопросительно поднял бровь, подразумевая, что сыворотка заработает в том случае, если Джордж тут же почувствует влечение к тому на кого смотрит. — На тебе конечно, — улыбнулся Джордж и начал строить глазки брату. — Тогда можем сразу опробовать и зелье, — Фред подхватил шутку брата и вытянул губы трубочкой. — О, я явно мешаю вашей запретной любви, — Одри рассмеялась. И все же, оставив шуточки, ребята принялись за дело. Совмещать опыты с уборкой оказалось труднее, чем ребята предполагали, поэтому в оставшееся время успели проверить лишь малую часть товаров. Так и сейчас, сидя на полу и тестируя зелья, время стремительно шло и скоро все товары вновь придется прятать от миссис Уизли. — Так, сколько прошло времени? , — спросил Фред, как только полностью освободился от чар. — Ровно тридцать минут, — ответила Эллингтон посмотрев на часы. — Отлично, этого хватит чтобы ученик не умер со скуки на уроке, — близнецы дали друг другу пять и пока Джордж записывал что-то в блокноте, Фред убирал все на место. — Мы еще успеем проверить целующееся зелье? — Ну, до отбоя у нас есть где-то час, так что, думаю, что да, — ответила пуффендуйка. — Мне вас оставить? , — Джордж хитро улыбнулся, посмотрев на парочку. — То есть ты не собирался пробовать его со мной? , — Фред скорчил гримасу. — Пойду лучше отражение поцелую, хоть не мерзко будет, — младший близнец закатил глаза и пошел к двери. — Особо не увлекайтесь. От этих слов щеки Одри моментально вспыхнули и она посмотрела на возлюбленного. А ведь и правда. Им и без зелья тяжело оторваться друг от друга, а с ним… — Нужно действительно быть осторожнее, — сказала она, как только дверь за другом закрылась. — Я знаю, — спокойно ответил возлюбленный, а после посмотрел на нее. — Ты боишься? — Не то чтобы боюсь…просто мне кажется, что мы можем слишком, — уши загорелись от стыда. — увлечься. На ее слова Фред усмехнулся и подсел ближе. Несмотря на то, что ребята довольно много работали с диксицидом от Фреда приятно пахло древесиной и мандаринами. Его ладони касаются пухлых щек и влюбленные встречаются взглядом. Фред был серьезен и его глаза потемнели. — Я не позволю себе лишнего, пока ты не согласишься, — тихо сказал он Одри не разрывая зрительного контакта. — Ну, и если буду сто процентов уверен, что ты не под зельем или заклятием. Приятное поглаживание по щеке большим пальцем расслабило и пуффендуйка улыбнулась. И как она может в нем сомневаться? — Хорошо, давай сюда зелье. Еще немного покрутив флакончик в руке, Одри вздыхает и выпивает его. Зелье оказалось практически безвкусным, словно девушка выпила очень сильно разбавленный зеленый чай с лавандой. Первые минуты ничего не происходило, по-крайней мере, так казалось Эллингтон пока ее взгляд не впился в тонкие губы Фреда. «Уже действует или мне просто хочется его поцеловать, пока выдалась возможность побыть одним?» Стоило Уизли их облизнуть, как непреодолимое желание впиться в губы усилилось, дыхание сбилось и девушка раскраснелась, а после слегка придвинулась к возлюбленному, желая коснутся его, обнять. «Хочу поцеловать» Фред тоже еле держал себя в руках. Его глаза бегали по соблазнительному лицу Одри, приоткрытым губам, белой свободной майке, смотря, как быстро вздымается ее грудь. Когда же она придвинулась к нему, то его тело неосознанно повторило действия блондинки, а после и вовсе рыжий придвинул девушку к себе и усадил между ног, по-хозяйски положив руки на талию. Одри не сопротивлялась. Лишь обвила ногами бедра парня и сложила руки на шее, полностью расслабившись. Не говоря ни слова, подростки из последних сил проверяли, как долго смогут продержаться и не поддаться зелью. «Или обычному природному влечению», — пронеслось в голове у обоих. Вдруг Фред, скорее неосознанно, провел пальцами по позвоночнику возлюбленной от чего та выгнулась и тем самым сократила расстояние между ними. Глаза Фреда стали еще темнее и он слегка коснулся своими губами ее, будто пара собирается целоваться впервые. Не двигаясь с места, Одри приоткрыла рот и, что ей совершенно не свойственно, облизнула нижнюю губу парня, что стало своего рода зеленым сигналом. Подростки слились в поцелуе и даже при таких обстоятельствах Фред старался держаться, старался не сделать этот поцелуй еще страстнее, желанней. Однако получалось из ряда вон плохо. Руки Одри бегали по спине парня, шее и пальцами зарывалась в непривычно короткие рыжие волосы. Губы девушки пульсировали и набухли, точно также, как и губы Фреда. Стараясь углубить поцелуй, влажный язык парня сплелся с языком возлюбленной от чего та шумно выдохнула, лишь сильнее дразня парня. Пара и не сразу поняла, как их сидячее положение сменилось на лежачее и Фред навис над блондинкой, что лежала на вымытом полу. Ее ноги по-прежнему обвивали бедра парня, также как и руки, что продолжали гладить его шею и тянуть на себя с желанием продолжить занятие. Вновь сомкнув губы в поцелуе, Уизли практически лег на девушку, одной рукой продолжая прижимать к себе и второй перебирать ее волосы. Уизли ненадолго оторвался от столь желанных губ и нежно поцеловал в щеку, челюсть, шею, что Одри так покорно открыла ему, ключицу. «Что это?», — доносились обрывки здравого смысла у Эллингтон. Слегка отвлекшись от ласк, девушка почувствовала, как между ног стало слишком тепло и…твердо? Чтобы убедиться в собственных ощущениях, пуффендуйка слегка заерзала на что тут же получила вопросительный взгляд возлюбленного. — Фред? , — в горле у нее пересохло и голос вышел хриплым. Смотря в горящие глаза и раскрасневшееся лицо, Одри тут же догадалась что это было. Ее лицо тут же изменилось и это стало для парня безмолвным «стоп». Фред медленно стал отстраняться от любимой и пара вновь приняла сидячее положение. — Так, кажется, лучше остановиться. — сказал он и прочистил горло. «До чего же все могло дойти?!», — понимал гриффиндорец, раскрасневшись и стараясь подавить желание. Блондинка кивнула и наконец расцепила ноги. — О-отличное зелье, — пуффендуйка сказала это шепотом, стараясь из-за всех сил не ударить себя по лицу от стыда. В какой-то степени ей все еще хотелось продолжать целоваться, однако оба понимали к чему это может придти. — Думаю нужно все же его доработать. — Фред посмотрел на девушку и старался прикрыться чтобы не смущать ее еще больше. Повисло неловкое молчание, однако и в нем были свои плюсы. Одри с Фредом смогли быстро успокоиться и когда в комнату вошел Джордж, то у него не получилось застать момент для очередных шуток. — О, — только и смог выдавить он, когда увидел, как парочка спокойно сидят друг напротив друга и молчат. — Вы не опробовали зелье? — Опробовали, — как-то излишне серьезно ответил брат. — Так, ребята, пора спать! , — сказала миссис Уизли. — Ну, мне это, пора, — блондинка поспешно встала, поцеловала Фреда в щечку и чуть ли не убежала в комнату. Джордж с Фредом проводили ее взглядом и старший выдохнул, а после зарылся руками в волосы. Его уши по-прежнему горели, а перед глазами стояло раскрасневшееся и возбужденное лицо любимой…Мы молоды, мы зелены, Встречаем мир своими белозубыми улыбками, Встречаемся с друзьями, смотрим мир, мы в полном порядке. supergrass — alright
Все в поместье Блэков были словно на иголках, как только Гарри и мистер Уизли отправились в Министерство. Гермиона сидела на кровати у Рона и смотрела в одну точку на полу, в то время, как сам парень расхаживал из угла в угол. Джинни же вместе с Одри все переглядывались и пожимали плечами. Блондинке не хватало смелости посмотреть на возлюбленного с его братом-близнецом, что сидели рядом с ней на полу и были удивительно спокойны. После вчерашнего ей было стыдно. Стыдно, что она была так ненасытна, глупа и слишком раскованна. А стоило только вспомнить лицо Фреда, когда она додумалась проверить от чего между ног стало так тепло, так тут же хотелось хорошенько удариться головой об стену пободно Добби. «Боже, если слово «стыд» стало человеком, то у него явно было бы мое лицо», — ее щеки вновь покраснели. — Ай, больше не могу! , — вдруг подала голос Джинни, — Рон, сядь ты уже на кровать, а то голова от тебя болит. Гермиона, от твоего взгляда на полу сейчас будет дырка. — Ну а как тут не переживать?! , — незамедлительно возмутился Рон. — Этому Министерству лишь дай повод, они сразу же сделают все, лишь бы Гарри стал врагом народа! — Но этого ведь не будет, — подала голос Одри. — Именно, — а за ней и Гермиона, что наконец-то взглянула на остальных. — Не имеют права! Я даже сегодня пыталась найти хоть какую-нибудь причину из-за которой Гарри могут отчислить и… — Ничего, мы знаем, — закончила за нее Джинни. — И все же, пока мы его и папу дождемся, то уже все поседеем от переживаний…предлагаю отвлечься! — И как же, сестренка? , — губы Джорджа расплылись в улыбке. Ему явно понравилась эта идея. — Хм, — Уизли задумалась, оглядела комнату, а после ее осенило. — Прятки! — Прятки? , — переспросил Фред. — Серьезно? — А что, мне нравится, — закивала Одри. — Во-от, и я о том же. Поместье ведь огромное, будет интересно поиграть! — И в очередной раз наткнуться на портрет мамаши Сириуса, — ворчал Рон. — Как вы можете так спокойно пойти играть? , — возмутилась Грейнджер. — А ты предлагаешь сидеть без дела и переживать? , — спросил Джордж и склонил голову на бок. — Решено! , — Джинни моментально оживилась и встала. — Раз Гермиона переживает больше всех, то пускай водит. — Эй, почему я? — Да потому что если будешь прятаться, то сидя в укрытии, так и не сможешь отвлечься, — подметила рыжая. На ее слова гриффиндорка закатила глаза и предупредила, что будет считать до ста. — И никакой трансгрессии! , — напоследок услышали близнецы. — Хорошо! , — ответили они хором. И ребята выбежали под счет Гермионы из комнаты. Вариантов, где можно спрятаться было действительно много. Рон с Джинни побежали на первый этаж, а Фред с Джорджем остались на втором. Одри уже было хотела пойти с ними, но понимала, что так их будет найти куда проще. «Остался третий этаж!», — подумала блондинка и быстро стала бегать по комнатам, в поисках укрытия. — «И все же это кажется чем-то абсурдным, хоть я и поддержала идею. Играть в прятки, пока наш друг отправился на суд…» Мысли тут же прекратились, когда в одну из комнат ее затащила мужская рука. — Ой! , — только смогла вскрикнуть она. Дверь за спиной закрылась, а перед глазами появился Фред. — Фред? Разве вы не… — Мы с Джорджем решили разделиться, — ответит тот прежде, чем та спросила. — Ну-у хорошо, — в голове вновь возникло раскрасневшееся лицо и Одри отвернулась. — Н-но тогда и нам лучше не прятаться вместе. Пуффендуйка уже было хотела выйти, но Фред по-прежнему держал ее за руку, переплетая пальцы. — Ты избегаешь меня? , — с горечью спросил он. — Или решила играть со мной в прятки до предложения Джинни? — С чего ты взял? — Ты же в курсе, что не умеешь лгать? , — Фред вздохнул. — Я сделал что-то не так? — Я иду искать! , — послышался голос Гермионы и парочка сразу стала искать место где спрятаться в комнате. Все, теперь бежать точно некуда. Это была чья-то спальня. Слизеринские цвета изумруда и серебра были повсюду, покрывая кровать, стены и окна. Черный фамильный герб был тщательно нарисован над кроватью вместе с девизом Toujours Pur(Всегда чистый). Под этим была коллекция желтых газетных вырезок, склеенных вместе, чтобы получился рваный коллаж. Но, видимо это была одна из последних комнат до куда не добрались руки миссис Уизли, поскольку повсюду была пыль, что делало спальню неуютной. Разглядывать коллаж нет времени, точно также как и фотографии чтобы узнать владельца. Выбора особого не было и парочка быстро нырнула под ковать, предварительно очистив ее заклинанием. — Тергео, — сказал Фред, убрав тем самым вековую пыль. «Все продумал» ,— поняла Одри, — «Теперь мне точно не убежать от этого разговора» Пару минут они молчали, слушая, как скрипели половицы в коридоре. Стоило им стихнуть, как Уизли придвинулся ближе к Одри так, что его дыхание можно было почувствовать кончиком носа. — Ты не ответила, — прошептал он. — Я что-то сделал не так? Обидел тебя? — Нет, — Эллингтон замотала головой и опустила взгляд. — Ты ни в чем не виноват. — Тогда почему ты сбегаешь? Прячешься от меня? — Я… — блондинка поджала губы. Ей было так стыдно признаваться, что хотелось плакать. — Мне так стыдно. Прости, что заставила чувствовать себя виноватым. — девушка никак не могла подобрать слова. — Просто… — Что? — Я…мне… — не выдержав, Одри все же ударилась головой об пол. — Одри, — Фред тут же подскочил и врезался об дно кровати. — Черт. — карие глаза вновь посмотрели на девушку, что сейчас напоминала своим поведением домового эльфа. — Мне хотелось этого, — тихо сказала пуффендуйка. — Очень…сильно. Ее лицо было очень красным, а глаза закрыты. — Стыдоба, — Одри закрыла лицо руками, а после сквозь пальцы посмотрела на лицо Фреда. Гриффиндорец смотрел на нее с широко раскрытыми глазами, но вместо красных щек были покрасневшие уши, что лишь сильнее заставляло чувствовать себя до ужаса неловко. «Если нас сейчас еще и Гермиона найдет, то я умру прямо здесь!» — Мне, — голос Фреда был сиплым, выдавая все смущение. Уизли прочистил горло. — Мне тоже, Одри. Теперь очередь широко раскрывать глаза Эллингтон. Она так боялась, что мнение о ней испортится, что Фред решит, что это неправильно, думать о таких вещах на шестнадцатом году жизни. Но все оказалось иначе и это дарило чувство…облегчения? — Это ведь естественно, — продолжал рыжий. — Я ведь человек, а не сверхсущество какое-нибудь. — Правда? , — вопрос Одри был глупый, но тем не менее разрядил обстановку. Фред усмехнулся. — Правда. Пуффендуйка тут же обняла парня, привычно утыкаясь носом в грудь. Пусть ей все еще было стыдно, по-крайней мере, они наконец разрешили это недоразумение. — Нашла! , — буквально из неоткуда появилась лицо Гермионы. Девушка смотрела на друзей верх тормашками, отчего ее непослушные волосы моментально замарались от слоя пыли. — Ой! Пока парочка выбиралась из укрытия, Грейнджер начала отряхивать волосы. — Ну и выбрали же вы место. Если бы не следы на полу, то и не догадалась бы. — Нашла? , — в комнату заглянул Джордж. — Фред, предатель, — парень слегка стукнул близнеца по голове. — Быстро трансгрессировал и даже не предупредил. — В итоге я нашла его самым первым. — Решили разделиться, значит? , — Эллингтон хихикнула, на что Фред лишь пожал плечами. — Так и чья же это комната? — Моего братца, — в дверях появился Сириус. — Решили не трогать ее в дань уважения к нему, по-крайней мере, для Молли. — мужчина пошел вперед. — С другой стороны, вам же меньше убираться, верно? Блэк подошел к коллажу и теперь, имея возможность рассмотреть его получше, Одри замечает, что тот состоит из газетных вырезок о Волан-Де-Морте. Смотря на это, девушке от чего-то становилось не по себе. Рядом с вырезками было фото команды по квиддичу и именно к ней подошел Сириус. Ребята стояли достаточно близко, чтобы иметь возможность разглядеть фото и пуффендуйка быстро нашла брата Сириуса. Регулуса сразу можно было узнать в мальчике, сидевшем в середине первого ряда: у него были такие же темные волосы и слегка надменный вид, как у его брата, хотя он был меньше, стройнее и гораздо менее красив, чем Сириус. — Он был ловцом? , — заметил Фред. — Да, что давало еще один повод для городсти моей мамаше, — хмыкнул мужчина. — Смотри Фред, — Джордж пальцем указывал на табличку на двери. — Думаю, Перси бы обзавидовался, если бы ее увидел. — Уизли старался говорить тише, чтобы мама не услышала имя сына. Близнецы рассмеялись, а девушки закатили глаза. — Вы не знаете, как он погиб? , — после этого вопроса, Одри тут же прикусила язык. Все же ей нужно научиться думать, прежде чем говорить. — Его уничтожил Волан-де-Морт. Или, скорее, его уничтожили по приказу Волан-де-Морта. Вряд ли Регулус был такой важной персоной, чтобы Волан-де-Морт стал лично им заниматься. Насколько мне удалось выяснить после его гибели, Регулус ввязался было в игру, а потом запаниковал из-за того, на какие дела его хотели послать, и попытался пойти на попятный. Но Волан-де-Морту ведь не подашь прошение об отставке. Либо пожизненная служба, либо смерть. — без каких-то эмоций сказал Блэк. — Такова моя версия. Римус же думает, что братец продержался всего две недели после своего предательства, прежде чем был убит. — И вам не жалко? Не грустно? , — Одри была единственным ребенком, а потому и не понимала, как же возможно так спокойно относиться к смерти брата. Особенно в это тяжело поверить после постоянного нахождения в доме Уизли, где все друг о друге заботились и даже имея плохие отношения, не переставали переживать друг за друга. Блондинка уверена, что даже если бы Перси погиб, то Фред и Джордж не отнеслись к подобной новости безразлично. — Мы не были близки, чтобы я так уж сильно грустил. Мой брат был идиотом и обладал слишком мягким по характеру, что очень нравилось родителям. Слушая волшебника, взгляд блондинки не отрывался от фото. Казалось, что рассказ Сириуса и вид Регулуса были чем-то несовместимыми. Да, быть может парнишка и выглядел надменно, однако такой злобы, глупости и трусости она не заметила. Эллингтон думала, что воспоминания вполне могли исказиться за период заключения. — Может, вы ошибаетесь? — Ну где вы там? , — раздался голос Джинни. — Да, давайте продолжим, — кажется, Гермиона действительно отвлекалась благодаря игре. — Джордж, теперь твоя очередь водить. — Да-да, — закатил глаза тот. — Не думаю, что ваш брат был настолько жалким. Быть может, вам просто не все известно? , — уже уходя сказала Одри и пожала плечами. Черные глаза Сириуса проводили девушку, что уходила вместе с друзьями, а в голове отчетливо всплыл образ Розмари. «Твой брат не кажется мне жалким, Сириус. Скорей всего, ему просто хочется быть прилежным сыном. Не следует быть таким критичным, если не до конца разбираешься в ситуации»***
— Я так и знал! — завопил Рон и нанес воздуху боксерский удар. — Ты всегда выходишь сухим из воды! — Они и не могли решить по-другому, — сказала Гермиона, которая, когда Гарри вошел в кухню, была от тревоги сама не своя и теперь дрожащей рукой прикрывала глаза. — Никаких доводов против тебя не было, ровно никаких. — Если вы все точно знали, что меня оправдают, почему на лицах такое облегчение? — с улыбкой спросил Гарри. Миссис Уизли утерла лицо передником. Фред, Джордж, Одри и Джинни пустились в дикий воинственный пляс, припевая: «Оправдали, оправдали…» После утренних переживай ребята не могли нарадоваться и не танцевать. Под смех и пение, подростки праздновали победу друга. — Хватит! Угомонитесь! — крикнул мистер Уизли, хотя и он улыбался. — Сириус, в Министерстве мы встретили Люциуса Малфоя… — Что? — вскинулся Сириус. — Оправдали, оправдали, оправдали… — продолжали те. — Тихо, я сказал! Да, мы увидели его на девятом уровне, он разговаривал с Фаджем, а потом Фадж повел его к себе в кабинет. Дамблдор должен об этом знать. — Еще бы, — сказал Сириус. — Мы ему передадим, не беспокойся. — А теперь мне надо в Бетнал-Грин, там меня ждет унитаз, страдающий рвотой. Молли, я вернусь поздно — заменяю Тонкс, но к ужину может прийти Кингсли… — Оправдали, оправдали, оправдали… — Фред, Одри, Джордж, Джинни, довольно! — скомандовала миссис Уизли, когда ее муж вышел из кухни. — Гарри, милый, иди же сюда, сядь и поешь, ведь ты толком не завтракал. Рон и Гермиона уселись напротив. Вид у них был счастливей, чем в первый день. Сам этот мрачный дом вдруг стал теплей и приветливей; даже Кикимер, сунувший в кухонную дверь свой нос-рыльце, чтобы понять, отчего такой шум, показался уже не таким уродом. — Ну еще бы! Раз Дамблдор взялся тебя защищать, решение только таким и могло быть, — счастливым голосом сказал Рон, наваливая всем на тарелки горы картофельного пюре. — Да, он здорово мне помог, — согласился Гарри, но вдруг его лицо исказилось. Все налегали на обед, радуясь чудесному спасению Гарри. Фред, Джордж и Джинни по-прежнему пели. Гермиона имела очень обеспокоенный вид, но прежде, чем она смогла хоть что-то сказать, Рон в упоении произнес: — Вот увидите — Дамблдор явится сегодня вечером отпраздновать с нами событие. — Вряд ли он сможет, Рон, — возразила миссис Уизли, подавая Гарри огромный кусок жареной курицы. — Он сейчас очень-очень занят. — Оправдали, оправдали, оправдали… — Одри уже приступила к еде, в то время как трио Уизли, все продолжали напевать себе под нос. — Умолкните! — крикнула миссис Уизли и те наконец успокоились.***
— Хей, вы уже видели? , — держа список в руках, спросила Одри. — Ты о «Общая теория заклинаний» для пятого курса Миранды Гуссокл и «Теория защитной магии» Уилберта Слинкхарда? , — уточнила Гермиона. — Да, удивительно, как быстро они нашли нового преподавателя. — И кто на этот раз? , — Джинни решила пробежаться взглядом по списку учебников за четвертый курс. — Жаль, конечно, этого добряка. Один уволился, другой умер, у третьего отшибло память, четвертый девять месяцев провел в сундуке. Усмехнувшись, пуффендуйка перевела взгляд на Грейнджер, что вдруг замолчала, не переставая смотреть на лист. Ее глаза были широко раскрыты, а лицо, казалось бы, побледнело. — Гермиона? , — Уизли с Эллингтон переглянулись и подошли посмотреть, что же не так. — Мы на все сто были уверены, что это будешь ты! — послышался голос Фреда. — Мы думали, у Дамблдора и варианта другого нет, кроме тебя! — негодующе подхватил Джордж. Девушки тут же побежали в комнату к ребятам. — Я к маме! , — быстро сообщила Джинни. Дверь со стуком распахнулась. В комнату ворвалась Гермиона — щеки пылают, волосы развеваются. В руке она держала конверт. Следом влетела и Одри. — Вы… вы получили уже? Она увидела в руке у Гарри значок и вскрикнула. — Я знала, знала! — восторженно объявила она и взмахнула своим письмом. — Я тоже, Гарри, я тоже! — Нет, нет, — быстро проговорил Гарри и сунул значок Рону. — Это Рон, а не я. — Что — это? — Рон староста, а не я, — объяснил Гарри. Сердце Эллингтон сжалось, а взгляд устремился на изумленных Фреда, Джорджа и покрасневшего Рона. Бедный-бедный Рон, теперь ему будет так тяжело от вечных шуток близнецов. И тем не менее, эта новость поразила ее! Если быть честными, то и пуффендуйке казалось, что в этом году Гарри обязательно сделают старостой гриффиндора. — Рон? — спросила Гермиона, да так и осталась с открытым ртом. — Но… Вы уверены? Я хотела сказать… Она покраснела. Рон посмотрел на нее с вызовом. — Письмо пришло на мое имя, — сказал он. — Ох, Рон, поздравляю! , — блондинка улыбнулась, стараясь скрыть то, насколько для нее это неожиданно. — Я… — Гермиона была совершенно сбита с толку. — Ну… здорово! Поздравляю, Рон! Это просто… — Неожиданность, — подсказал Джордж. — Нет… — Гермиона зарделась еще ярче. — Почему, вовсе нет. Рон сделал массу всего… Он действительно… Дверь позади нее открылась чуть шире, и в комнату, пятясь, вошла миссис Уизли со стопкой свежевыстиранных мантий. — Джинни говорит, прислали наконец списки книг, — сказала она, мельком увидев конверты по дороге к кровати и начав раскладывать мантии на две стопки. — Дайте их мне, я отправлюсь сегодня в Косой переулок и получу ваши книги, пока вы собираете вещи. Рон, я куплю тебе новые пижамы, эти короче нужного дюймов на шесть, ты невероятно быстро растешь… Какого цвета ты хочешь? — Купи ему красные с золотом под цвет его значка, — съехидничал Джордж, за что получил легкий удар в руку. Пока у Одри есть шанс, она не допустит, чтобы ребята слишком сильно издевались над братом. — Под цвет чего? — рассеянно переспросила миссис Уизли, скатывая пару бордовых носков и кладя их поверх стопки Рона. — Значка, — сказал Фред с видом человека, желающего побыстрей разделаться с самым худшим. — Его прелестного нового блестящего значка старосты. Слова Фреда не сразу вошли в сознание миссис Уизли, занятое пижамами. — Его… но… Рон, ты же не… Рон показал ей значок. Миссис Уизли вскрикнула, в точности как Гермиона. — Поверить не могу! Просто поверить не могу! Рон, дорогой мой, как чудесно! Староста! Это у нас уже семейная традиция! — А мы с Фредом, значит, не члены семьи? Соседи? — возмутился Джордж, когда мать, оттолкнув его, кинулась обнимать младшего сына. — Вот отец обрадуется! Рон, я так тобой горжусь, какая прекрасная новость! А потом ты, может быть, станешь старостой школы, как Билл и Перси, это только первый шаг! Какая радость, какая радость среди этих волнений, я просто в восторге, Ронни… Фред и Джордж дружно издавали у нее за спиной рвотные звуки, но миссис Уизли ничего не слышала. Крепко обвив руками шею Рона, она осыпала поцелуями его лицо, которое краснотой уже превзошло значок старосты. — Ребята! , — шикнула Одри. — Это совершенно не смешно! Прекратите. — Мама… не надо… мама, успокойся… — бормотал он, отталкивая ее. Она выпустила его и, с трудом переводя дыхание, сказала: — Ну, и что это будет? Перси мы подарили сову, но у тебя-то она уже есть. — Т-ты о чем? — спросил Рон, не смея поверить своим ушам. — Тебе полагается за это подарок! — с любовью воскликнула миссис Уизли. — Может быть, красивую новую парадную мантию? — Не надо, мы уже ему купили, — мрачно сказал Фред с таким видом, будто всей душой сожалеет о такой щедрости. «Ну разве так можно?!», — негодовала Одри. — Или новый котел? Старый, который достался тебе от Чарли, уже ржавый-прержавый. Или, может быть, новую крысу? Ты ведь любил Коросту… — Мама, — отважился Рон, — А можно мне новую метлу? У миссис Уизли слегка вытянулось лицо. Метла — вещь недешевая. — Не обязательно самую лучшую! — поспешил добавить Рон. — Просто… новую, старая очень уж надоела. Миссис Уизли заколебалась, потом улыбнулась. — Ну конечно можно… Так, хорошо, если еще и метлу покупать, мне надо поторапливаться. До свидания, до свидания… Надо же, мой маленький Ронни — староста! И не забудьте уложить чемоданы… Староста… Я дрожу, я вся дрожу… Она еще раз чмокнула Рона в щеку, громко шмыгнула носом и суетливо вышла из комнаты. Фред и Джордж обменялись взглядами. — Ничего, если мы не будем целовать тебя, Рон? — произнес Фред издевательски-участливо. — Можем, если хочешь, сделать реверанс, — добавил Джордж — Заткнитесь вы, ну! — сказал Рон, бросив на них злой взгляд. — А то что? — спросил Фред, по лицу которого расползалась ехидная улыбка.— Оставишь нас после уроков? — Вот бы посмотреть, как он попытается, — ухмыльнулся Джордж. — Ну все! , довольно! , — Эллингтон слегка топнула и взяла близнецов за руку, а после посмотрела на Рона. — Еще раз поздравляю. — Еще как оставит, если будете вредничать! — гневно воскликнула Гермиона. Фред и Джордж расхохотались, а после Одри повела их к выходу. Рон пробормотал: — Ладно, Гермиона, хватит. — Джордж, а Джордж! Нам надо будет вести себя поаккуратнее, — сказал Фред на полпути, притворно задрожав от страха. — С этими двумя блюстителями порядка шутки плохи. — Да, похоже, нашим беззаконным шалостям пришел конец, — сокрушенно покачал головой Джордж. — Вы ведете себя, как дети! , — уже в комнате близнецов возмутилась пуффендуйка. — Думаете, что Рон сам метил на это место? — Ты чего? , — не понимал Джордж. — Когда мы издевались над Перси, ты не была столь эмоциональной. — подметил Фред. — Просто мне жаль Рона. Вы ведь все прекрасно видели! Никто не верил в него, а тут вы еще краски сгущаете. Да и вообще! , — Эллингтон вздохнула и лишь теперь Фред заметил у нее в руках письмо. — Казалось, если бы все же Гарри был старостой, то вы не были бы с ним так жестоки. — Одри? Неужели и ты? , — карие глаза близнецов расширились. Эллингтон вздрогнула и поспешно спрятала взгляд, что лишь укрепило мнение Уизли. Парни просто не могли в это поверить. «Это шутка? Та самая неудачная шутка за всю историю нашего знакомства?!» — Да, — и девушка достает значок старосты. — Я и Эрни Макмиллан старосты. — Нет, — одновременно сказали они. — Брехня, — прошептал Фред. — Быть не может, ты ведь постоянно уходила по ночам с нами и… — Видать мои навыки ниндзя обошлись мне боком, — вздохнула девушка, а после поставила руки в бока. — Не слышу колкостей в свой адрес. Неужели вся фантазия ушла на Рона? Но Фред с Джорджем лишь поджали губы. То, что Одри назначили старостой стало куда более неожиданной новостью, нежели с Роном. Так что, как-то шутить на эту тему просто язык не поворачивался. — Будем считать так, — только и смог ответить Фред. — Дай нам время до вечера. — Именно. Как переварим эту информацию, так тут же сориентируемся, — подхватил Джордж.***
— Сегодня у нас будет не простой сидячий ужин, а небольшой праздничный фуршет, — сказала она Гарри, Рону, Гермионе, Фреду, Одри, Джорджу и Джинни, когда они вошли в помещение. — Твой отец и Билл скоро будут здесь, Рон. Я послала им обоим сов, и они в восторге, — добавила она, сияя. Фред закатил глаза. — Ох, Одри, дорогая, слышала, что и ты стала старостой Пуффендуя. Поздравляю! — Спасибо, миссис Уизли, — улыбнулась пуффендуйка из вежливости. Сириус, Люпин, Тонкс и Кингсли Бруствер уже были на кухне. Вскоре после того как все налили себе сливочного пива, вошел, тяжело ступая, Грозный Глаз Грюм. — Я так рада видеть тебя здесь, Аластор, — приветливо сказала миссис Уизли, когда Грозный Глаз скинул с плеч дорожную мантию. — Мы давным-давно еще хотели тебя попросить: не мог бы ты заглянуть в письменный стол в гостиной и сказать, что там внутри? Мы не решились его открыть — вдруг там что-то действительно скверное. — Конечно, Молли… Ярко-голубой волшебный глаз Грюма крутанулся вверх и замер, уставясь в кухонный потолок. — Гостиная… — прорычал Грюм, и зрачок глаза сузился. — Стол в углу? Вижу, вижу… Да, это боггарт… Хочешь, чтобы я поднялся и разобрался с ним, Молли? — Нет, нет, я сама потом, — светясь, успокоила его миссис Уизли. — Отдохни, выпей. У нас тут, честно сказать, маленькое торжество… — она показала на алое полотнище. — Уже четвертый староста в семье! — с обожанием воскликнула она и взъерошила волосы Рона. — Староста? — пророкотал Грюм и, глядя на Рона нормальным глазом, повернул волшебный так, что он смотрел теперь сквозь его висок. — Что ж, поздравляю, — сказал Грюм, не переставая таращиться на Рона нормальным глазом. — Лица, наделенные властью, частенько навлекают на себя неприятности, но раз Дамблдор тебя назначил, он, похоже, уверен, что ты способен противостоять большинству серьезных заклятий… Рон явно не ожидал такого отклика на событие, но от необходимости что-то отвечать его избавило появление отца и старшего брата. Миссис Уизли была в таком хорошем расположении духа, что даже не стала им пенять на приход Наземникуса, которого они привели с собой. На нем было длинное пальто, которое в неожиданных местах странно топорщилось. Он категорически отказался его снять и положить вместе с дорожной мантией Грюма. — Ну что же, я думаю, напрашивается тост, — сказал мистер Уизли, когда все наполнили кубки. Он поднял свой. — За Рона и Гермиону новых старост Гриффиндора! А также за Одри — новую старосту Пуффендуя! Все выпили и поаплодировали. Рон и Гермиона сияли в ответ улыбками. — Одри, поздравляю, — хлопнула в ладоши Нимфадора. — А я вот никогда не была старостой, — весело сказала Тонкс у Гарри за спиной, когда все двинулись к столу положить себе на тарелки еды. Волосы у нее были сегодня помидорного цвета и доходили до талии; ее можно было принять за старшую сестру Джинни. — Декан моего факультета сказал, что у меня нет кое-каких необходимых качеств. — Каких именно? — спросила Джинни, выбирая печеную картофелину. — Тех, какие нужны, чтобы самой хорошо себя вести, — объяснила Тонкс. «А у меня есть, что ли?», — подумала Одри и вздохнула. И от чего же ей так не весело? От осознания того, как самые близкие относятся к старостам или же от того, что теперь на ее плечах лежит ответственность и ей придется быть лицом факультета, а значит видеться с Фредом и Джорджем, Эллингтон будет меньше. Джинни засмеялась, а у Гермионы был такой вид, точно она не знала, смеяться ей или нет. В порядке компромисса она сделала большой глоток из кубка со сливочным пивом и закашлялась. — А ты, Сириус? — спросила Джинни, хлопнув Гермиону по спине. Сириус, стоявший рядом с Гарри, издал свой обычный лающий смешок. — Никому в голову не могло прийти назначить меня старостой. Я только и знал, что на пару с Джеймсом сидел после уроков наказанный. Вот Люпин — другое дело, он был паинькой и ходил со значком. — Дамблдор, видимо, надеялся, что я смогу хорошо повлиять на моих закадычных дружков, — сказал Люпин. — Вряд ли нужно добавлять, что я потерпел в этом полный провал. — после оборотень взглянул на блондинку, что слушала его и ковырялась в тарелке. — Так что не нужно так переживать. — после тихо добавил он. Взглянув на Римуса, Одри усмехнулась и, кажется, успокоилась. — Так сильно переживаешь? , — спросил он, пока другие слушали рассказ Рона. — Да, ведь, как мне кажется, я совершенно не подхожу. Я пропадаю с близнецами, сбегаю по ночам… Какая из меня прилежная староста? — Ну-у, справедливости ради скажу, что будучи в компании мародеров, я тоже первое время думал, что зря меня выбрали. Но, в конце концов, никто не умер и Хогвартс до сих пор цел. — мужчина сделал глоток, — Помона знала на что идет, выбирая тебя, так что не переживай. — Спасибо за совет, — она вздохнула. Поддержка старшего, что был, как ей казалось, на ее месте, придала сил. — Если подумать, у нас так и не выдалось шанса спокойно поговорить. Если у тебя будут какие-то вопросы, то обращайся. «Вопросы? Ну-у, у меня есть один…» — Кто такая Ро? , — услышав вопрос Римус подавился. — Ро.? , — после того, как прокашлялся, переспросил тот. — Да, я случайно услышала, как вы говорили о ней и мне, почему-то, стало интересно. Она была участником Ордена? — О, нет-нет. — оборотень отложил приборы. — Ее звали Розмари Уинстон, она училась с нами, а ее брат, Кастор в пуффендуй, — назвав их, на лице у Римуса появилась печальная улыбка. — Они были как небо и земля. Роза была такой энергичной, смелой и дерзкой, что тут же влилась в нашу компанию и, что удивительно, ее мог успокоить лишь Кастор, что всегда был спокойным и слегка нервным. Оба кстати, не любили Петтигрю. Сейчас, думая об этом, я понимаю, как Уинстоны были правы. Одри с интересом слушала. — Они появились буквально из неоткуда. Мы с Сириусом так и не поняли, куда же они пропали позднее. Сколько малыш Сириус тогда страдал… — Почему же? — Потому что был до безобразия влюблен, — усмехнулся оборотень. — Поэтому он так среагировал на тебя в первый день. — Я на нее слишком похожа? — Лишь внешне. Характер у тебя скорее, как у Касто…ра, — вдруг мужчина нахмурился, точно осознал что-то важное. — Может, это кто-то из моих дальних родственников. Я обязательно это узнаю, Римус. — Да, хорошо, — туманно ответит тот. — Хотя, думаю, это не принесет каких-то результатов. Пожалуйста, не забивай этим голову. Девушка пожала, плечами, но спорить не стала, тем более что в разговор вдруг влезла Гермиона с вопросами о правах эльфов и тема о таинственных Розмари и Касторе сошла на нет. Рон с упоением рассказывал всем, кто готов был слушать, про свою новую метлу: — Ускорение — от нуля до семидесяти за десять секунд. Совсем неплохо, правда? «Комета-260» может только от нуля до шестидесяти при хорошем попутном ветре — так написано в буклете «Выбери метлу»… Гермиона очень серьезно излагала Люпину свои взгляды на права эльфов. — Разве это не такая же бессмысленная жестокость, как сегрегация оборотней? Все это растет из одного жуткого корня — из идеи превосходства волшебников над другими существами… — Снова она за свое, — закатил глаза Джордж, но тут же прикусил язык, когда Одри метнула на него злобный взгляд. — Эй, давай лучше послушаем истории Наземникуса, — предложил Фред и придвинул Одри к себе ближе. — Не обижайся на нас, просто слушать об этом каждый день довольно трудно. — Я понимаю, но все же будьте снисходительнее, для нас это важно. — девушка надула щеки. — Обязательно, — Уизли поцеловал ее в висок, а после трио стало слушать истории Флетчера. Миссис Уизли пустилась в обычные препирательства с Биллом по поводу его волос: — Это уже ни в какие ворота не лезет, а ведь ты очень даже пригожий парень, гораздо красивей было бы покороче, правда, Гарри? — Ну… я даже не знаю, — промямлил Гарри, которого эта просьба о поддержке привела в смятение. Он откочевал от них поближе к Фреду, Одри и Джорджу, которые шушукались в углу с Наземникусом. Увидев Гарри, Наземникус умолк, но Фред подмигнул Гарри и поманил его к себе. — Не беспокойся, — сказал он Наземникусу. — Гарри можно доверять, он наш спонсор. — Смотри, что нам Флетчер принес, — сказал Джордж, показывая Гарри горсть каких-то сморщенных черных стручков. Хотя они лежали совершенно неподвижно, из них доносилось тихое дробное постукивание. — Ядовитая фасоль Тентакула, — объяснил Джордж — Нужна нам для Забастовочных завтраков, но она занесена в класс С и не подлежит продаже, поэтому раздобыть ее не так-то просто. — Ну так что, Наземникус, десять галеонов за партию? — спросил Фред. — А трудов-то мне каких стоило ее достать, — сказал Наземникус, и дряблые мешки под его налитыми кровью глазами отвисли еще ниже. — Как хотите, парни, двадцатник — и точка. Ни кната не сбавлю. — Он шутник у нас, — сказал Фред Гарри. — Это точно. Самая пока что смешная его шутка — шесть сиклей за сумку перьев нарла, — подхватил Джордж. — Смотрите в оба, — тихо предостерег их Гарри. — Ты чего? — спросил Фред. — Мама вовсю воркует про старосту Рона, опасности никакой. — Вас Грюм может засечь, — объяснил Гарри. Наземникус беспокойно оглянулся. — Твоя правда, — проворчал он. — Не переживай, я слежу за этим, — успокоила друга Одри и в очередной раз огляделась. — Ну ладно, ребята, десять так десять, если по-быстрому. — Молоток, Гарри! — восхищенно сказал Фред, когда Наземникус опустошил карманы в подставленные ладони близнецов и поспешно двинулся к еде. — Пошли отнесем наверх… И Фред с Одри и Джорджем ушли…***
Чуть позднее, Одри решила спуститься вниз. Девушка оставила свой значок на столе и, судя по тому, что Молли успела убрать лишь тарелки и кружки, еще не дошла до него. Но вот, ее взгляд устремился на стену, где было черное облако, в котором девушка тут же узнала боггарта. Секунда, и он закрутился, а после раздался хлопок. «Палочка! У меня ведь нет палочки!», — в панике поняла Эллингтон, но было поздно. Перед глазами появился окровавленный труп Фреда. Парень лежал на полу и истекал кровью. Глаза его были открыты и, казалось, смотрели прямо на Одри. — Нет, — прошептала она и хотела было сделать шаг назад, но все тело сковало от ужаса. — Нет, нет… Но вот кровь медленно растекалась по полу и подбиралась к ногам девушки. В нос ударил тошнотворный запах, отчего девушка закрыла нос и рот рукой. Секунда, и ее ноги коснулись теплой и вязкой жидкости, совсем как в кошмаре год назад. Блондинка задрожала, а взгляд замылился. «Фред… Джордж… Они ведь наверху, не здесь, нет», — говорили в ней остатки здравого смысла. — «Нужно посмеяться…смех» И она попыталась. Попыталась выдавить его из себя, но в итоге он вышел истеричным, пугающим. — Одри, ты чего так долго? , — за ней спускался Фред. Услышав всхлипы и устрашающий смех, он быстро побежал в гостиную. Секунда и перед глазами стоит к нему спиной возлюбленная, что прикрыла рот руками и смотрела на его окровавленный труп. Уизли замотал головой, но быстро соорентировался, что за чертовщина тут происходит. Не говоря ни слова, парень подходит и разворачивает девушку к себе, утыкая носом в грудь. Ее лицо было красным от слез, а все хрупкое тело любимой дрожало. — Ф-Фред? , — заплаканные карие глаза посмотрели на рыжего. — Ж-живо-о-ой, — и она разревелась. А гриффиндорец, тем временем стал искать в карманах палочку. — Что здесь такое?! , — в комнату поспешила миссис Уизли и тут же охнула. — Фред! Уведи Одри, скорее. Молли же наконец-то решила разобраться с мерзким боггартом. Но стоило детям уйти, как тот переключил свое внимание на нее. Хлоп! И перед глазами возник труп Рона. — Кто здесь? , — вдруг появился Гарри. — Фред? — Гарри, уведи Одри, нужно помочь маме избавиться от боггарта! Поттер кивнул и ребята поднялись наверх, пока миссис Уизли осталась один на один со своими страхами. — Р… р… ридикулус! — прорыдала миссис Уизли, трясущейся рукой направляя волшебную палочку на тело Рона. Хлоп. Мертвый Рон превратился в мертвого, распластанного на спине Билла. Глаза пустые, остекленевшие. Миссис Уизли зарыдала еще громче. — Р… ридикулус! — крикнула она опять. Хлоп. Теперь на полу лежал уже не Билл, а мистер Уизли. Тоже мертвый. Очки съехали, по лицу течет струйка крови. — Нет! — простонала миссис Уизли. — Нет… Ридикулус! Ридикулус! РИДИКУЛУС! Хлоп. Мертвые близнецы. Хлоп. Мертвый Перси. Хлоп. Мертвый Гарри… — Ридикулус! Это был Фред, что быстро трансгрессировал из комнаты в комнату. Секунда и труп друга сменился на труп возлюбленной. Стиснув зубы и мигом отбросив сомнения, Фред приготовился избавиться от боггарта вновь. — Ридикулус! — Что тут происходит? В комнату вбежал Люпин, за ним, немного отстав, Сириус. Вдалеке послышались тяжелые шаги Грюма. Люпин посмотрел на миссис Уизли, испуганного Фреда и мгновенно все понял. Мертвая Одри исчезла. Над местом, где она лежала, боггарт стал струйкой дыма. — О… о… о! — давилась миссис Уизли. Потом, закрыв лицо руками, дала волю рыданиям. — Молли, — сдержанно сказал, подойдя к ней, Люпин. — Молли, не надо… — миг спустя она заливала слезами его плечо. — Молли, это был всего-навсего боггарт, — успокаивал он ее, гладя по голове. — Всего-навсего жалкий боггарт… — Я т-т-то и дело вижу их мертвыми! — горько жаловалась миссис Уизли, а Фред подошел и принялся утешать мать. — То и д-д-дело! Мне в-в-все время это снится… — Мам, все нормально… — Н-н-не говорите Артуру, — всхлипывала миссис Уизли, яростно утирая глаза рукавом. — Н-н-не хочу, чтобы он знал… вот ведь какая я глупая… — Люпин подал ей платок, и она высморкалась. — От боггарта не могла избавиться… — Ну что ты, — запротестовал Фред, пытаясь улыбнуться. — Просто я с-с-совсем извелась, — сказала она, и слезы снова брызнули из глаз. — Половина с-с-семьи в Ордене, это б-б-будет чудо, если мы все уцелеем… А П-П-Перси с нами не разговаривает… Что, если случится к-к-какая-нибудь беда, а мы с ним т-т-так и не помиримся? А если мы с Артуром п-п-погибнем, кто позаботится о Роне и Джинни? — Молли, перестань, — твердым голосом сказал Люпин. — Сейчас все не так, как в тот раз. Орден лучше подготовлен, и мы начали вовремя, мы знаем, чего хочет Волан-де-Морт… Услышав это имя, миссис Уизли в ужасе вскрикнула. — Стыдно, Молли, когда же ты наконец привыкнешь… Пойми, я не обещаю, что никто не пострадает, никто никогда этого не может обещать, но мы в гораздо лучшем положении, чем в прошлый раз. Ты не понимаешь, потому что не была тогда в Ордене. В прошлый раз на каждого из нас приходилось двадцать Пожирателей смерти, и они расправлялись с нами поодиночке. — Насчет Перси не беспокойся, — отрывисто сказал Сириус — Он приползет обратно. Это всего-навсего вопрос времени. Как только Волан-де-Морт выступит в открытую, Министерство полным составом запросит у нас прощения. И я лично не уверен, что прощу, — закончил он с горечью. — А что касается судьбы Рона и Джинни, если вы с Артуром погибнете, — сказал Люпин, еле заметно улыбаясь, — ты что думаешь, мы дадим им умереть с голоду? — К тому же у тебя есть мы с Джорджем, — подхватил Фред. — Они точно не пропадут, мам! Успокаивайся, — и парень чмокнул женщину в щеку На лице миссис Уизли проступила дрожащая улыбка. — Вот ведь какая я глупая, — повторила она, утирая глаза…