Смерть во имя жизни

ГРЕБИ ГАЛЕОНЫ ГРАБЛЯМИ! Приток карманных денег отстает от твоих расходов? Хочешь маленько разжиться золотишком? Свяжись через общую гостиную Гриффиндора с Фредом и Джорджем Уизли, готовыми предложить нетрудную и почти безболезненную работу с неполным рабочим днем (всю ответственность, однако, несет нанимающийся). — И что это? Одри держала лист и вопросительно смотрела на братьев. Сегодня перед завтраком Гермиона успела пожаловаться пуффендуйке на данную листовку и взяла с подруги обещание, что та обязательно с ними разберется. — Меня они точно не станут слушать, — говорила Грейнджер. Фред с Джорджем непонимающе переглянулись. Чего они точно не ожидали, так это нотаций от Эллингтон. — Листовки, — как ни в чем не бывало ответили хором. — Я вижу, — она вздохнула. — Вы ведь понимаете, что ни я, ни Рон, ни Гермиона не можем спустить вам это с рук? — Почему нет? — Потому что мы старосты, а тут черным по белому написано, что вы хотите ставить опыты на учениках. Мы на себе-то боялись их проводить и не раз в итоге бежали в туалет, а если их протестирует первокурсник? , — близнецы молчали, а блондинка лишь потерла глаза. — Простите, что приходится вас отчитывать. Я все и сама прекрасно понимаю, но таковы правила. — Боже, я так и слышу слова Грейнджер, — заныл Джордж. — Одри, мы ведь все прекрасно понимаем. — Вот увидишь, скоро старосты всех факультетов будут умолять нас продать хоть что-нибудь из Забастовочных завтраков. — Я знаю, но мне все же нужно исполнить свою роль… Боже, как же мерзко это все звучит, — несчастный лист в руках Одри полетел в урну. — Фред, Джордж, я сделаю вид, что всерьез вас отругала и вы снимите все листовки… — Но Одри, — уже было вмешался Фред. — Неужели… — И обойдетесь тем, что будете тихо словесно зазывать подопытных к себе. И еще, ученик должен быть старше хотя бы третьего курса. Вы поняли? — Да, — с улыбками закивали они. — Спасибо, — Фред подошел и чмокнул девушку в щеку. — Как же нам повезло, что в кругах старост есть хоть одна светлая голова. — И все же, если кто-то пострадает, я не буду столь снисходительна! — Знаем-знаем. — Идемте уже завтракать, голубки. Близнецы все продолжали хитро улыбаться, направляясь в Большой зал, поэтому пуффендуйка попросила их хотя бы притвориться грустными, чтобы ей не прилетело от Гермионы. — А по-моему, очень жаль, что мы не пытаемся создавать связи между факультетами, — сердито возразила Гермиона, а после заметила друзей и улыбнулась. — Ну как, поговорила? — А то. Уже вечером листовок не будет, — кивала Одри. — О чем говорите? Тем временем они добрались до подножия мраморной лестницы. Через вестибюль шло несколько четверокурсников из Когтеврана; увидев Гарри, они поспешно образовали плотную группу, как будто боялись, что на одиночку он может напасть. Среди них в толпе Джордж заметил знакомую белокурую макушку и взгляд неосознанно проследил за ней, пока та не скрылась в толпе. — Случаем, не чокнутую ищешь? , — спросил Джорджа брат. — Кажется, я пропустил момент вашего сближения. На его слова близнец лишь закатил глаза. — Ну-ну, давай, создавай вот с такими связи, — саркастически сказал Гарри. Войдя вслед за когтевранцами в Большой зал, они инстинктивно посмотрели на преподавательский стол. Профессор Граббли-Дерг была тут как тут, беседовала о чем-то с профессором Синистрой, учительницей астрономии. Хагрид, как и вчера, выделялся только своим отсутствием. — Дамблдор не сказал даже, на сколько времени к нам пожаловала эта Граббли-Дерг, — заметил он по пути к столу Гриффиндора. — Может быть… — задумчиво проговорила Гермиона. — Что? — одновременно спросили Гарри и Рон. — Может быть… ну… он не хотел привлекать внимания к тому, что нет Хагрида. — Как это — не привлекать внимания? — засмеялся Рон. — Разве мы могли не заметить? Прежде чем Гермиона могла ответить, к компании подошла высокая чернокожая девушка с длинными косичками. — Привет, Анджелина, — сказал Гарри. При виде девушки Джордж вымученно улыбнулся. Обсуждать ее резкую смену в их отношениях никто не горел желанием, так что недопарочка решила просто молча закрыть проблему. Конечно, узнав все от и до, Фред возмущался и настоятельно просил брата передумать и во всем разобраться, но вот у младшего такого желания не было. «Может, я и сам не был так сильно в нее влюблен, раз даже не пытаюсь наладить отношения между нами? Может оно все и к лучшему?», — думал тогда Джордж. — Привет, — бодро бросила она. — Как лето? — и, не дожидаясь ответа: — Слушай, я теперь капитан команды Гриффиндора по квиддичу. — Отличная новость, — улыбнулся ей Гарри. — Нам нужен другой вратарь вместо Оливера. Отборочные испытания в пятницу в пять часов, и я хочу, чтобы собралась вся команда, — надо посмотреть, как впишется новичок. — Хорошо, — сказал Гарри. Анджелина улыбнулась ему и отошла. Одри быстро переводила взгляд то на друга, то на уходящую девушку. Фред объяснил ей все лишь в общих чертах, но этого хватило, чтобы пуффендуйка жалела друга. — Все хорошо? , — тихо спросила она у Джорджа. — Да, а что может быть не так? , — рыжий захлопал глазами, всячески показывая удивление. «Ладно, не думаю, что сейчас подходящее время…» — Я и забыла, что Вуд уже окончил школу, — рассеянно проговорила Гермиона, сев за стол рядом с Роном и потянув к себе тарелку с тостами. — Для команды, наверно, большая потеря. — Это точно, — сказал Гарри, садясь напротив. — Он был хорошим вратарем… — И тем не менее свежая кровь не помешает. Как по-вашему? — заметил Рон. В верхние окна со свистом и стуком сотнями влетели совы с письмами и посылками. Каждая опустилась к своему владельцу, по пути окропив завтракающих дождевыми каплями, — снаружи явно лило вовсю. Одри получила очередное письмо от Флер, близнецы, как и Рон, ничего. Точно также и Гарри. Гермионе, однако, пришлось быстро отодвинуть стакан с апельсиновым соком, чтобы дать на столе место большой мокрой сове-сипухе с отсыревшим «Ежедневным пророком» в клюве. — Зачем тебе это, скажи на милость? — раздраженно спросил Гарри и глядя, как Гермиона кладет медный кнат в кожаный мешочек на ноге у совы и та улетает восвояси. — Мне такая макулатура даром не нужна. — Надо знать, что пишет противник, — сумрачно сказала Гермиона и, развернув газету, исчезла за ней. Появилась она, лишь когда Гарри, Одри и Рон покончили с едой. — Ничего нет, — сообщила она и, скатав газету в трубочку, положила около своей тарелки. — Ни про тебя, ни про Дамблдора, ни про что. Профессор МакГонагалл, идя вдоль стола, раздавала расписания. — Ну и денек сегодня! — простонал Рон. — История магии, сдвоенное зельеварение, прорицания и сдвоенная защита от Темных искусств… Бинс, Снегг, Трелони и эта Амбридж — все в один день! Хорошо бы Фред и Джордж поторопились со своими Забастовочными завтраками… — Что я слышу? Не обманывают ли меня уши? — спросил Фред и рассмеялся. — Староста Хогвартса хочет прогуливать уроки? Одри тем временем тоже смотрела расписание. Точно такое же. «Плохо. И почему пятый курс начинается с самого ужасного?!» — Вот, полюбуйся, что у нас сегодня, — хмуро сказал ему Рон, подвигая к Фреду свое расписание. — Худший понедельник в моей жизни. — Я тебя понимаю, братишка, — кивнул Фред, просмотрев листок, а после заглянул в листок возлюбленной. — Ну что ж, могу по дешевке уступить тебе Кровопролитную конфету. — С какой стати вдруг по дешевке? — с подозрением спросил Рон. — С такой, что у тебя от нее как пойдет носом кровь, так и не остановится. Противоядия у нас еще нет, — объяснил Джордж, беря себе копченой рыбы. — С чем вас и поздравляю, — угрюмо сказал Рон, засовывая расписание в карман. — Нет уж, лучше на уроках посижу. — Вот ваши эти шуточки! Чтоб я и не видела, как вы продаете их, — такие заявление были очень похожи на слова миссис Уизли, отчего Одри улыбнулась. — И ты, Одри, тоже проследи. — Ты ее не учи всяким гадостям, Гермиона, — сказал Фред. — Нам хватило лекций с утра пораньше. — И правильно делает, что отчитывает вас. — Кто это берется нам указывать? — с изумлением спросил Джордж. — Я, — ответила Гермиона. — И Рон. — Меня, пожалуйста, не припутывай, — поспешно сказал Рон. Гермиона сверкнула на него глазами. Фред и Джордж хихикнули. — Скоро ты, Гермиона, другие песни запоешь, — проговорил Фред, густо намазывая маслом сдобную лепешку. — У тебя пятый курс пошел, скоро сама будешь выпрашивать у нас Забастовочные завтраки. И поверь, мы также проследим, чтобы Одри не отдавала тебе их по старой дружбе. — Это мы еще посмотрим, — шепнула пуффендуйка Джорджу. — Почему это на пятом курсе я вдруг начну их выпрашивать? — спросила Гермиона. — На пятом курсе сдают СОВ, — объяснила Одри. — И что же? — А то, что у вас впереди экзамены. Вас так нагрузят, что спины затрещат, — с удовлетворением сказал Фред. — У половины нашего курса перед СОВ пошли неполадки с нервами, — радостно подхватил Джордж. — Ну, слезы там, истерики… Патриция Стимпсон все время в обморок падала… — А Кеннет Таулер весь покрылся пузырями, было такое? — пустился вспоминать Фред. — Это потому, что ты подсыпал ему в пижаму Волдырный порошок, — сказал Джордж. — Да, точно, — ухмыльнулся Фред. — Я и позабыл… Трудно, знаете, держать все в голове. — Так или иначе, пятый курс — это кошмар, — сказал Джордж. — По крайней мере для тех, кого волнуют результаты экзаменов. Мы-то с Фредом не унывали. — Ага… Ну, и что у вас вышло? Всего по три балла каждому, — напомнил ему Рон. — Подумаешь, — отмахнулся Фред. — Все равно наша жизнь не будет иметь ничего общего с миром академических достижений. — Мы всерьез обсуждали вопрос, учиться ли на седьмом курсе, — бодро сообщил Джордж. — Ведь теперь, когда у нас есть… Одри подавилась соком. Что значит, учиться ли на седьмом курсе? При ней близнецы ни разу не заикались об этом. — Ты чего? , — Фред аккуратно похлопал по спине. Но блондинка отмахнулась, решив оставить разговор на потом. «Не самое удачное время, чтобы обсуждать подобные вопросы при всех» А тем временем еще чуть-чуть — и Джордж проговорился бы насчет денежного приза за победу в Турнире Трех Волшебников, который Гарри отдал ему, Одри и Фреду. —… когда у нас есть баллы за СОВ, — мигом выкрутился Джордж, — зачем нам еще ЖАБА? Но в конце концов мы решили, что для мамы это было бы слишком — наш уход из школы как раз в тот момент, когда Перси оказался самым вонючим дерьмом на свете. — Но мы не собираемся тратить этот последний год зря, — сказал Фред, с нежностью оглядывая большой зал. — Мы используем его для того, чтобы провести небольшое исследование рынка. Выясним в точности, чего хочет средний ученик Хогвартса от магазина волшебных фокусов и трюков, тщательно обработаем результаты исследования и постараемся предложить товар, соответствующий спросу. — Но где вы возьмете начальный капитал? — скептически спросила Гермиона. — Вам нужна будет масса всяких ингредиентов, материалов — ну, и помещение, конечно… Гарри не смотрел на близнецов. Его лицу стало жарко; он нарочно уронил вилку и наклонился под стол поднять. Над ним раздался голос Фреда: — Меньше будешь спрашивать — меньше вранья услышишь, Гермиона. Пошли, Джордж, Одри, если поторопимся, может, успеем перед травологией поторговать Удлинителями ушей. — Вы не шутили? Я о том, что вы не хотели учиться на седьмом курсе. Уже у выхода спросила Одри. Ее очень сильно задел разговор о том, что близнецы хотели бросить учебу, а вернее, что если бы она не узнала об этом сегодня, то не узнала бы об этом никогда! Фред и Джордж остановились и переглянулись. Джордж лишь пожал плечами, давая понять, что не видит причин лгать. — А разве похоже, что мы шутили? , — спросил Фред и осторожно взял любимую за руку. — Хотите сказать, что даже на секунду не задумались обо мне? Совесть тихо пожирала Одри. Ее вопрос звучал таким эгоистичным, что за него хотелось тут же извиниться. «Но разве я не права? Разве я не должна была знать об этом раньше?» — Думали, конечно. — И сразу понимали, что ты не согласишься уйти вместе с нами. — Но можно было хотя бы держать меня в курсе подобных событий, подобных вопросов. Фред кивнул брату, намекая, что сам со всем разберется. Джорджу же лишь оставалось посочувствовать близнецу и скрыться в толпе. — Эй, ну ты чего? Так сильно расстроилась из-за этого? Нежное поглаживание по тыльной стороне ладони, тихий голос, что вызывает мурашки. На Фреда всегда так тяжело злиться, ведь именно в такие моменты он, казалось бы, становится особенно нежным. — Конечно расстроилась. Представьте, если бы в один день я без каких-либо предупреждений просто взяла и ушла. Понимаешь, что я имею в виду? Фред поджал губы. — Понимаю, — кивнул рыжий. — Прости. Обещаю, в следующий раз сразу обо всем говорить. — И не принимать решения за меня? Одри посмотрела на Фреда щенячьим взглядом от которого невозможно оставаться спокойным. «Ну как можно быть тако милой? Серьезно, я не могу себя сдерживать!» Уизли обнял пуффендуйку, а после поцеловал в щеку. Сначала одну, потом вторую. После чмокнул в кончик носа, слегка задержался на губах. — Фред, — хихикала Одри. — Тут же ученики. — Плевать, — и очередной поцелуй в губы.

***

Уроки протекали медленно и нудно. Как староста, Одри теперь должна быть примером для остальных на своем факультете, так что расслабиться как следует не получится еще очень долго. Теперь же, после Снегга, Бинса и Трелони, по расписанию был урок по ЗОТИ. Когда они вошли в класс защиты от Темных искусств, профессор Амбридж уже сидела за учительским столом. На ней была та же, что и вчера вечером, пушистая розовая кофточка, макушку увенчивал черный бархатный бант. Одри из-за всех сил старалась не скривиться. Все же этот омерзительно-приторный образ Долорес ей никак не нравился, а шестое чувство так и кричало, что хорошего можно не ждать. В классе все старались вести себя тихо: профессор Амбридж была пока что величиной неизвестной, и никто не знал, насколько строгим ревнителем дисциплины она окажется. — Здравствуйте! — сказала она, когда ученики расселись по местам. Несколько человек пробормотали в ответ: — Здравствуйте. — Стоп-стоп-стоп, — сказала профессор Амбридж. — Ну нет, друзья мои, это никуда не годится. Я бы просила вас отвечать так: «Здравствуйте, профессор Амбридж». Ещё раз пожалуйста. Здравствуйте, учащиеся! — Здравствуйте, профессор Амбридж! — проскандировал класс. — Вот и хорошо, — сладким голосом пропела профессор Амбридж. — Ведь совсем нетрудно, правда? Волшебные палочки уберем, перья вынем. Услышав это, многие обменялись угрюмыми взглядами. Ни разу еще интересный урок не начинался с приказа убрать волшебные палочки. Одри засунула свою в сумку и вынула перо, чернила и пергамент, не забыв перед этим переглянуться с Гермионой. Профессор Амбридж, наоборот, достала из сумки волшебную палочку, которая была необычно короткой, и резко постучала ею по классной доске, где тут же возникли слова: Защита от Темных искусств. Возвращение к основополагающим принципам. — Отмечу для начала, что до сих пор ваше обучение этому предмету было довольно-таки отрывочным и фрагментарным. Не правда ли? — сказала профессор Амбридж, повернувшись к классу лицом и аккуратно сложив руки на животе. — Постоянно менялись учителя, и не все они считали нужным следовать какой-либо одобренной Министерством программе. Результатом, к сожалению, явилось то, что вы находитесь гораздо ниже уровня, которого мы вправе ожидать от вас в год, предшествующий сдаче СОВ. Вам, однако, приятно будет узнать, что эти недостатки мы теперь исправим. В нынешнем учебном году вы будете изучать защитную магию по тщательно составленной, теоретически выверенной, одобренной Министерством программе. Запишите, пожалуйста, цели курса. Она опять постучала по доске. Слова, которые на ней были, исчезли, и взамен появилось: ЦЕЛИ КУРСА: 1. Уяснение принципов, лежащих в основе защитной магии. 2. Умение распознавать ситуации, в которых применение защитной магии допустимо и не противоречит закону. 3. Включение защитной магии в общую систему представлений для практического использования. Пару минут в классе раздавался только шорох перьев о пергамент. Когда все списали три поставленные профессором Амбридж цели курса, она спросила: — У всех ли есть экземпляры «Теории защитной магии» Уилберта Слинкхарда? По классу пробежало глухое утвердительное бормотание. — Мне кажется, надо попробовать еще разочек, — сказала профессор Амбридж. — Когда я задаю вопрос, ответ я хотела бы слышать в такой форме: «Да, профессор Амбридж» или «Нет, профессор Амбридж». Итак: у всех ли есть экземпляры «Теории защитной магии» Уилберта Слинкхарда? — Да, профессор Амбридж, — хором ответили ученики. — Хорошо, — сказала профессор Амбридж. — Теперь попрошу вас открыть пятую страницу и прочесть первую главу — «Основы для начинающих». От разговоров можно воздержаться. Профессор Амбридж отошла от доски и, сев за учительский стол, стала наблюдать за классом своими выпуклыми жабьими глазами. И тем не менее, Одри начала упорно читать учебник. Это было неимоверно скучно — нисколько не лучше, чем слушать профессора Бинса. Одри пыталась сосредоточиться, но ничего не получалось. Вскоре блондинка увидела, что Гермиона свой экземпляр «Теории защитной магии даже не открыла. Подняв руку, она сверлила глазами профессора Амбридж. Удивленная, не меньше чем Гарри и Рон, Одри не могла припомнить случая, чтобы Гермиона отлынивала от предписанного педагогами чтения, да и вообще чтобы она воспротивилась соблазну открыть какую бы то ни было лежащую перед ней книгу. Эллингтон удивленно подняла брови, но она еле заметно покачала головой, давая понять, что не намерена вступать в разговоры, и продолжала пристально смотреть на профессора Амбридж, которая столь же упорно глядела в другую сторону. Но спустя еще несколько минут Гарри и Одри были уже не единственными, кто уставился на Гермиону. Глава, которую им велено было читать, оказалась такой нудной, что все больше и больше народу вместо того, чтобы продираться сквозь «Основы для начинающих», принималось наблюдать за молчаливыми стараниями Гермионы привлечь к себе внимание профессора Амбридж. Когда больше половины класса уже смотрело не в книгу, а на Гермиону, профессор Амбридж решила, что не может больше делать вид, будто ничего не происходит. — Вы хотите задать вопрос по поводу главы, милая моя? — спросила она Гермиону, как будто только что ее заметила. — Вопрос, но не по поводу главы, — ответила Гермиона… — Видите ли, сейчас мы читаем, — сказала профессор Амбридж, обнажив мелкие острые зубки. — Все прочие неясности мы можем разрешить с вами в конце урока. — Мне неясны цели вашего курса, — сказала Гермиона. Профессор Амбридж вскинула брови. — Ваше имя, будьте добры. — Гермиона Грейнджер. — Видите ли, мисс Грейнджер, цели курса, как мне кажется, должны быть совершенно понятны, если прочесть их внимательно, — нарочито ласковым голосом сказала профессор Амбридж. — Мне они непонятны, — отрезала Гермиона. — Там ничего не говорится об использовании защитных заклинаний. Последовала короткая пауза, во время которой многие ученики, наморщив лбы, перечитывали три цели курса, все еще остававшиеся на доске. — Об использовании защитных заклинаний? — повторила профессор Амбридж с малюсеньким смешком. — Что-то я не могу представить себе ситуацию в этом классе, мисс Грейнджер, когда вам понадобилось бы прибегнуть к защитному заклинанию. Или вы думаете, что во время урока на вас кто-то может напасть? «Что за бред?!», — подумала Одри. — Мы что, не будем применять магию? — громко спросил Рон. — На моих уроках желающие что-либо сказать поднимают руку, мистер… — Уизли, — сказал Рон, выбрасывая руку в воздух. Профессор Амбридж, чуть расширив улыбку, повернулась к нему спиной. Мигом Гарри, Одри и Гермиона тоже вскинули руки. На секунду задержав на Гарри взгляд выпуклых глаз с кожистыми мешками, профессор Амбридж обратилась к Гермионе: — Да, мисс Грейнджер. Вы хотите еще что-нибудь спросить? — Хочу, — сказала Гермиона. — Не в том ли весь смысл защиты от Темных искусств, чтобы научиться применять защитные заклинания? — Вы кто у нас, мисс Грейнджер, эксперт Министерства по вопросам образования? — спросила профессор Амбридж все тем же фальшиво-ласковым тоном. — Нет, но… — Тогда, боюсь, ваша квалификация недостаточна, чтобы судить, в чем состоит «весь смысл» моих уроков. Новая учебная программа разработана волшебниками постарше и поумнее вас. Вы будете узнавать о защитных заклинаниях безопасным образом, без всякого риска… — Ну, и какой от этого толк? — громко спросил Гарри. — Если на нас нападут, то совсем не таким образом, не безо… — Руку, мистер Поттер! — пропела профессор Амбридж. Гарри выбросил вверх кулак. И опять профессор Амбридж мгновенно отвернулась от него — но тут поднялось еще несколько рук. — Ваше имя, будьте добры, — сказала профессор Амбридж Одри. — Одри Эллингтон. — Итак, мисс Эллингтон? — Я согласна с Гарри.  Если на нас нападут, без риска не обойдется. — Я вынуждена повторить, — сказала профессор Амбридж, улыбаясь Одри выводящей из терпения улыбкой. — Вы что, ожидаете нападения во время моего урока? — Нет, но… Профессор Амбридж перебила ее. — Я бы не хотела подвергать критике порядки, установленные в этой школе, — сказала она, растягивая большой рот в улыбке, которой очень трудно было верить, — но вы в этом классе испытали воздействие весьма безответственных волшебников, поистине безответственных. Не говоря уже, — она издала недобрый смешок, — о чрезвычайно опасных полукровках. — Если вы о профессоре Люпине, — возмутилась Одри, — то он был самым лучшим… — Руку, мисс Эллингтон! Разрешите продолжить. Вас познакомили с заклинаниями, которые слишком сложны для вашей возрастной группы и потенциально представляют смертельную опасность. Вас запугали, внушая, будто вам следует со дня на день ждать нападения Темных сил… — Ничего подобного, — сказала Гермиона, — мы просто… — Ваша рука не поднята, мисс Грейнджер! Гермиона подняла руку. Профессор Амбридж отвернулась от нее. — Насколько я знаю, мой предшественник не только произносил перед вами запрещенные заклятия, но и применял их к вам. — Он оказался сумасшедшим, разве не так? — горячо возразил Дин. — И даже от него мы массу всего узнали. — Ваша рука не поднята, мистер! — проверещала профессор Амбридж. — По мнению Министерства, теоретических знаний будет более чем достаточно для сдачи вами экзамена, на что, в конечном счете, и должно быть нацелено школьное обучение… Ваше имя, будьте добры? — спросила она, глядя на Парвати, чья рука только что взлетела вверх. — Парвати Патил. Разве на экзамене по защите от Темных искусств не будет ничего практического? Мы не должны будем показать, что умеем применять контрзаклятия и тому подобное? — При хорошем владении теорией не будет никаких препятствий к тому, чтобы вы под наблюдением, в экзаменационных условиях использовали некоторые заклинания, — либеральным тоном сказала профессор Амбридж. — Без всякой практики, без тренировки? — спросила Парвати с недоумением. — Правильно я вас поняла, что первый раз, когда нам позволят применить заклинания, будет на экзамене? — Повторяю: при хорошем владении теорией… — Какая польза от этой теории в реальном мире? — громко подал голос Гарри, вновь поднимая в воздух кулак. Профессор Амбридж взглянула на него. — Здесь у нас школа, мистер Поттер, а не реальный мир, — сказала она мягко. — Значит, нас не будут готовить к тому, что нас ожидает вне школы? — Ничего страшного вас там не ожидает, мистер Поттер. — Да неужели? — спросил Гарри. Одри молча соглашалась, а злость внутри все нарастала. С каждой ново фразой ненависть к новому преподавателю росла и ролса. — Кто, скажите на милость, будет нападать на вас и на таких же детей, как вы? — спросила профессор Амбридж отвратительным медовым голоском. — М-м-м, дайте сообразить… — произнес Гарри издевательски-задумчивым тоном. — Может быть… лорд Волан-де-Морт? У Рона перехватило дыхание. Лаванда Браун вскрикнула. Невилл съехал вбок со своей табуретки. Одри и Гермиона вновь переглянулись и улыбнулись. Гарри был как никогда прав. Профессор Амбридж, однако, и бровью не повела. Она взглянула на Гарри с мрачным удовольствием. — Минус десять очков Гриффиндору, мистер Поттер. Класс сидел молча и неподвижно. Одни смотрели на Амбридж, другие на Поттера. — Теперь я хотела бы сказать кое о чем прямо и откровенно. Профессор Амбридж встала и подалась вперед, распластав по столу короткопалые ладони. — Вам внушали, будто некий темный волшебник возродился из мертвых… — Он не был мертвым, — сердито возразил Гарри, — Но что возродился — это правда! — Мистер-Поттер-вы-уже-отобрали-у-вашего-факультета-десять-очков-невредите-тепер-самому-себе, — произнесла профессор Амбридж единым духом, не глядя на него. — Повторяю: вам было сказано, что некий Темный волшебник опять гуляет на свободе. Это ложь. — Нет, это НЕ ЛОЖЬ! — крикнул Гарри. — Я видел его, я дрался с ним! — Вы будете наказаны, мистер Поттер! — торжествующе воскликнула профессор Амбридж. — Завтра после уроков, в пять часов, в моем кабинете. Говорю вам всем еще раз: это ложь. Министерство магии ручается, что никакие Темные волшебники вам не угрожают. Если вы все же чем-то обеспокоены, не стесняйтесь, приходите ко мне во внеурочное время. Если кто-то тревожит вас россказнями о возродившихся Темных волшебниках, я хотела бы об этом услышать. Я здесь для того, чтобы помогать вам. Я ваш друг. А теперь будьте добры, продолжите чтение. Страница пятая, «Основы для начинающих». Профессор Амбридж села за свой стол. Гарри, наоборот, встал. Все глаза были устремлены на него. У Симуса лицо было наполовину испуганное, наполовину восторженное. — Гарри, не надо! — предостерегающе прошептала Гермиона, хватая его за рукав, но Гарри выдернул руку. — Значит, по-вашему, Седрик Диггори умер сам, никто его не убивал? — спросил Гарри срывающимся голосом. Пуффендуйка вздрогнула от упоминания друга. Общий судорожный вдох. Никто в классе, кроме Рона, Одри и Гермионы, еще не слышал от Гарри ничего о событиях того вечера, когда погиб Седрик. Все перевели напряженные взгляды с Гарри на профессора Амбридж, которая подняла глаза и уставилась на него уже без следа фальшивой улыбки на лице. — Смерть Седрика Диггори была результатом несчастного случая, — холодно сказала она. — Это было убийство, — возразил Гарри, — Его убил Волан-де-Морт, и вы об этом знаете. На лице профессора Амбридж не выразилось ровно ничего. На миг Гарри показалось, что она сейчас закричит на него. Но она промолвила своим мягчайшим, сладчайшим девчоночьим голоском: — Подойдите-ка сюда, мой милый мистер Поттер. Отшвырнув стул ногой, он мимо Рона и Гермионы прошел к учительскому столу. Все — он чувствовал — затаили дыхание. В нем кипела такая злость, что было совершенно безразлично, чем это кончится. Профессор Амбридж вынула из сумки маленький свиток розового пергамента, расправила его на столе, обмакнула перо в чернильницу и принялась писать записку, спиной закрывая ее от Гарри. Все молчали. Спустя примерно минуту она скатала пергамент и волшебной палочкой без шва запечатала свиток, чтобы Гарри не смог его развернуть. — Отнесите профессору МакГонагалл, — сказала профессор Амбридж, протягивая ему свиток. Гарри взял у нее пергамент и, не сказав ни слова, вышел из класса и хлопнул дверью. — Гарри такой молодец, — тихо шепнула Одри. Ее брала гордость за приятеля и за то, что ему хватило смелости высказать все Амбридж. — Как бы ему это не аукнулось, — покачала головой Гермиона, а после посмотрела на Рона. Тот все не спускал глаз с выхода. «Что ж, вам и подопытная», — пришла к выводу Эллингтон, злобно смотря на Амбридж. В голове уже созрела куча идей, как поставить на место эту мерзкую гаргулью…