В условиях неочевидности

      Придя в комнату напротив допросной, заметила за стеклом Лукаса Гриффина. Без адвоката и прочих. Так даже лучше.              И вновь на допрос пришли посмотреть почти те же самые, но разве что без Хэнка и Альфреда. Рид то ясно, ему скучно почти всегда, вот и припёрся, чтобы хотя чем-то занять себя, да и их экспертиза у них с Коннором затянулась из-за каких-то сложностей. Коннор же, видимо, за компанию. Ричард, конечно, пройдёт со мной в комнату допроса и будет чем-либо помогать, пока разговаривать буду я. А вот Ник и Лея… Лея показалась мне довольно доброй и хорошей, искренней, а вот чего-то хорошего сказать о Нике я не могу. Напыщенный индюк…              Когда нам дали разрешение, то мы с напарником отправились к мистеру Гриффину. Сев напротив него, я взглянула на стол на котором была папка с уликами и фотографией мисс Демпер, пока Ричард присаживался рядом со мной.              — Здравствуйте, мистер Гриффин. Меня зовут детектив Шарлотта Чейз, а это мой напарник Ричард. — представив нас, после открыла папку, чтобы посмотреть что там и освежить память, но так, чтобы муж не видел фото мёртвой жены. Лишний раз такое видеть… Всё-таки неприятно. — Я задам вам пару вопросов. Не беспокойтесь и постарайтесь отвечать честно. Это может помочь нам быстрее найти убийцу. И так… Вы знали, что у вас в доме есть тайная комната?              Мистер Гриффин сидел не пристёгнутым наручниками, ведь он не является подозреваемым настолько, что пришлось бы это сделать. Да, он подозреваемый, но я не уверена, что всё так просто и очевидно. Муж убил жену и всё в этом духе. Хотя… Такое ведь тоже вполне могло произойти. Такое и происходит в наших реалиях чаще, чем мы думаем.              Мистер Гриффин был слегка удивлён, явно неуверен и подавлен. Ну в принципе… Тоже, что было и у него дома. Некий траур и грусть. Жена ведь пропала, а точнее убита. Его можно понять. Конечно… Если это искренне.              — Нет, я не знал об этом. Клянусь. — голос был немного нервным, дрожал, но словно от переживаний, а не от испуга. Он прекрасно понимает, что подозревается.              — Как же так вышло? Вы живёте с женой в этом доме уже два года… И выбрали его, когда он был полуразрушен, но сами реставрировали и отстраивали. — мы уже успели накопать некоторую их семейную информацию, что и вправду оказалась немало полезна.              — Да, мы заселились в этот старый поломанный дом, но прежде хорошенько отремонтировали. Всем этим процессом управляла Эмми. Ремонт, дизайн, планировка, всё делала она, ей такое нравилось, у неё было своё виденье в голове. Но я понятия не имел, что она могла построить что-то подобное.              — Ваши отношения с женой? Какие они? — логично ведь. Как так можно жить и заводить отношения с человеком, а потом не знать, что он может построить потайные комнаты. Такие детали весьма примечательны.              — Я любил её. Мы всегда хорошо понимали друг друга. Конечно, как и у многих супружеских пар и людей у нас были ссоры и размолвки, но такое же бывает у всех, верно? Но я не убивал её! — вполне стандартный ответ, если так посмотреть. Лукас всё ещё был растерян.              Я лишь вздохнула.              — Ваша жена… Были ли у неё какие-то конфликты в последнее время? Знаете ли вы какие-то неприятные моменты, когда она с кем-то была не в хороших отношениях?              — Она довольно простой человек, очень чуткий, дружелюбный и многие отзываются о ней хорошо. — он немного мял свои пальцы, а после взял стакан с водой, чтобы немного отпить. — Но… Думаю… Есть один момент. В больнице, где я работаю был вечер для сбора средств и на который я поехал вместе с Эмми. Там один из организаторов вечера… Проявлял какой-то интерес к ней, даже можно сказать приставал. Её это очень расстроило и даже довело до слёз. Это был Александр Бэйн. Он один из ведущих врачей в больнице в области хирургии. Это… Важно?              Махнув головой, я записала имя в блокнот и другие детали, которые отметила для себя.              — Да, всё это очень важно. Ещё вопрос. Размер вашей обуви?              — Эмм… Сорок первый. — он очевидно не понимал, откуда же у меня такой интерес к его ногам, но его это толком и не должно касаться.              Вновь черканула в блокнот и посмотрела на Лукаса.              — Спасибо за ответы, вы очень нам помогаете. — прихватив папку со стола, я встала со своего места и пошла вновь в комнату за стеклом. На последок кинула мужчине пару предупреждений. — Настоятельно рекомендуем не покидать город и штат в ближайшее время. Возможно, вы нам ещё понадобитесь. До свидания.              Войдя в комнату, опять прочитала, что начиркала в блокноте. Значит так…              — Очевидно же, что это он её убил! — заключил тут же Ник. — Типичная бытовуха.       Я же мысленно дала себе ладонью в лоб.              — С чего такие выводы? — уточняя, наконец убрала блокнот в сумку.              — Это… Просто очевидно! Он нервный, так чётко навёл на другого человека, да и видите ли любил, а жена у него была прелестная. Ага, да. Конечно же! — он глядел в стекло на мистера Гриффина с неким скептицизмом.              — Что же… Я так не думаю. Посмотрим… — я открыла папку на странице с фотографией отпечатка ноги на двери. — Отпечаток. Размер не меньше, чем сорок четвёртый, что подтвердили эксперты, а у мужа сорок первый.              — Надел обувь побольше, чтобы отвести подозрения. Он же типа доктор и к тому же психолог, вроде как умный, а значит мог провернуть нечто такое. — Ник забрал у меня папку и стал смотреть в неё, но я вновь выдернула её обратно и открыла страницу с телом жены, а именно, где детально сфотографирована её шея.              — А это ты как объяснишь? — указала я на чёткие синяки на шее. — Удушье. Но суть в том, что сделано оно руками покрупнее, чем у её супруга.              Тут же незамедлительно указала на стекло за которым сидел Лукас с руками, что покоились на столе.              — Они у него гораздо меньше. Патологоанатом уже подтвердил, что это было сделано кем-то довольно высоким, агрессивным и крупным. Наш «подозреваемый» весьма хлюпкий.              И вправду. Муж мисс Демпер был весьма не спортивный, слегка полный, низковатый. Может метр семьдесят три. Руки у него мелкие, как и ноги. По крайней мере касательно этого преступления.              Вновь посмотрела на фотографию, но почти сразу закрыла её. Нужно скорее ехать в больницу и допросить следующего подозреваемого.              — Я в больницу к Бэйну. Нужно спросить у него пару вопросов. — предупредив, тут же направилась на выход, а Ричард проследовал за мной.              Мы уже проехали половину пути, как у меня вновь разболелась голова. Массировала висок и слегка хмурилась от ноющей и колющей боли. А почувствовав, что меня вновь морозит, обняла себя в попытках согреться. Вскоре поняла, что эффекта от этого маловато и потому потянула руку к включателю обогревателя, но её обогнал Ричард и сам всё включил. Мы остановились на светофоре.              — Озноб. — заключил он, когда посмотрел на меня и как я трясусь. — Стоило взять какой-то горячий напиток или одеяло на всякий случай, раз уж ты не хочешь лечиться.              Не знаю… Может, из-за простуды я совсем схожу с ума и не контролирую себя, но всё же сумела подавить плохие ощущения в себе, чтобы не ответить грубо на его слова.              — Я в норме. Я хочу лечиться, но дело хочу решить куда сильнее и как можно быстрее. Мне нельзя медлить, понимаешь? Многое поставлено након. — сняв обвуь, подтянула к себе ноги, обняла их и улеглась на бок к окну. Зубы стучат, челюсть ужасно напрягается, а тело всё ещё мелко подрагивает.              — Из-за их ставок?              — Не только из-за этого, но и из-за поганца Ника тоже. Я не собираюсь ему проигрывать, когда уже сказала, что выиграю. Это будет катастрофа, если мои слова примут иной эффект и если я просто глупо слягу с простудой дома. Такой как он, я уверена, не примет это за достойную причину и будет насмехаться. — смогла таки наконец изложить свои внутренние переживания хотя бы чуть-чуть.              — Тебе так важно его мнение? Что он подумает о тебе?              — Мне важно, чтобы все поняли, что я не какая-то слабая девочка-припевочка с красивой моськой и что какая-то там ерунда меня может сбить с пути, что любая первая трудность и я тут же выбываю из игры. Чтобы никто и не мог даже позволить себе думать, что всё, что я якобы могу и должна делать, это миленько хихикать и улыбаться, махать ручкой и говорить наивные глупости. А ещё, что я в принципе просто слабая девушка, которой явно не место в полиции и что у меня вряд ли получится кому-то помочь. — всё же раздражение, которое я пыталась удержать немного вырвалось. Думаю да… Плохое самочувствие тому причина. Ну, как оно бывает… Капризы и всё такое.              Но я правда не хочу, чтобы кто-то считал, что я слабая и лучше бы сидела в офисе или делала в принципе бумажную, не сложную и творческую работу. Конечно, много женщин делают работу, которую казалось бы им стоит бросить и им не по силам, даже в нашем же департаменте. Ладно наши коллеги, они всё понимают, хорошо относятся и считают таких коллег равными и ни чем не хуже, а вот другие… Вечно учат как жить. Мне часто говорили, что я такая чудесная девочка, буду хорошей женой или хозяйкой, буду создавать в доме уют, а на работе какой-нибудь связной с творчеством и искусством я прекрасно впишусь. Но я то хотела быть инженером технологом, а они хихикали и говорили, что это детские мечты, что где-то насмотрелась всякого и скоро это пройдёт. Потом хотела быть ветеринаром и вновь меня отсылали хотя бы быть врачом для людей. Хирургом например, ведь это престижно и большой заработок, а то и можно прослыть таким врачевателем, что аж на весь мир известным! Потом я сказала, что хотела бы быть спасателем, на что сказали, что это опасная, тяжёлая работа и не для девочек. Что лучше бы я занималась музыкой дальше, ведь скрипка и пианино делали меня такой изящной. А потом я твёрдо решила, когда мне было семь с половиной, что я буду полицейским и больше ничего не буду менять или слушать. Полиция и всё тут! Надоели эти их вечные недовольства и советы как МНЕ жить и как устраивать МОЮ жизнь. Им ведь всё равно никак и никогда не угодить!              И вновь… «Не стоит», «Тяжело», «Опасно!». И конечно же… «Такая милая девочка, а хочет бегать и из пистолета в преступников стрелять!»              Они даже никогда не пытались и не понимали, что полицейский это не тот, кто бегает, бьёт всем рожи или стреляет из пистолета налево и направо, а тот, кто всеми своими силами сохраняет порядок и защищает чужие права и жизни, рискуя при этом своей собственной, но лишь из чувства морального долга, альтруизма, своего характера и убеждений. Воспитания. Принципов. Из-за большого желания творить добро и хорошее, ведь ему и самому от этого хорошо. Из-за желания сделать общество лучше, дружелюбнее и безопаснее. Полицейский… Это тот, кто ищет правду и справедливость в столь лживом и порой невообразимо жестоком мире.              И всегда, потому что я была такой рыженькой, с веснушками и маленькой, меня принимали чересчур миленькой, а от того и говорили всякие такие слова, что за долгое время и постоянные повторения уже приелись и стали жутко раздражать. Даже сейчас я всё ещё иногда завожусь от этого с полоборота, хотя и стараюсь держать себя в руках. Порой… Люди ведь это также говорят и с некой заботой, переживаниями, волнением за меня.              Единственные, кто всегда поддерживал меня и не отговаривал… Были мои родители. Они принимали все мои желания быть то инженером, то ветеринаром, то спасателем и, конечно, поддерживали, когда я сказала, что точно и окончательно стану полицейским. Естественно, они переживали, но за что их винить? Они же мои родители, а я их единственный ребёнок. Их любовь ко мне огромна и сильна, так что их можно понять.              Да, меня могут назвать милой, но как… Комплимент и когда это к месту, а не как причина по которой я должна жить иначе или менять обо мне всё мнение полностью.              — Приехали. — сообщил Ричард. Ого. Уже…              — Прости. Просто… Было в моей жизни всякое… И при этом не особо крутое. Хочу сама решать. Сама делать свою судьбу и карьеру там, где захочу. И для этого я готова идти порой на очень отчаянные поступки, идти наперекор, в опасность, и как раз таки в абсолютно противоположную сторону, чем мне говорят. Такова моя…              — Натура. Я уже понял это. — он посмотрел на меня, а я на него, наконец надев обувь обратно. — Знаешь… Твоя целеустремлённость и такое непоколебимое желание стремиться вперёд заставляет… Уважать тебя. Восхищаться. Это действительно очень воодушевляет и даже мотивирует.       Это вызвало у меня искренне радостную и смущённую улыбку.              — Спасибо… За приятные слова.       

***

      На стойке регистрации в больнице мы сразу же первым делом узнали о мистере Бэйне. И как же хорошо, что он был сегодня здесь… Сам только недавно приехал и скоро у него начнётся работа, а именно какая-то операция. Надо бы поторопиться, иначе потом придётся ждать его аж несколько часов.              Пришли на третий этаж, где он нас и встретил.              — Здравствуйте, офицеры. Чем могу помочь?              — Здраствуйте, мистер Бэйн. Это детектив Ричард, а я детектив Шарлотта Чейз. У нас есть несколько вопросов об мисс Демпер, жены мистера Лукаса Гриффина. Вы должно быть знаете его, он тоже здесь работает. — как только я сказала знакомые ему имена, он сразу же махнул головой, что понял о ком речь. — Мисс Демпер… Была сегодня найдена мёртвой в своём доме.              Мистер Бэйн ахнул от удивления.              — Ох, это… Ужасно… Её убили? Или она… Сама?              — Есть веские причины думать, что это было именно убийство. Её муж дал некоторые ответы, которые привели нас к вам. Он сказал, что год назад на одном из приёмов по сбору средств вы приставали к ней с какими-то вопросами и от чего она очень расстроилась.              Мистер Бэйн как-то устало вздохнул и покачал головой.              — Всё было совсем иначе… Я… Пройдём в мой кабинет?              Мы вовсе не отказались, тем более в уединение говорить будет легче, как и не упустить важные детали. Хирург сел за свой стол, а мы сели напротив него на стулья.              — В общем… Да. Год назад я устроил вечер, но ни в коем случае не приставал до неё. Я спросил её об пластических операциях. Секундочку. — он поднял палец вверх, чтобы мы подождали и стал рыться в компьютере.              А я стала осматривать кабинет, что, кстати, стал делать и Ричард. На глаза попалось кое-что интересное. На стуле рядом с Бэйном лежали вещи, похоже на медицинскую форму зелёного цвета, а на ней была коробка на которой была наклейка и которая чётко даёт понять, что это обувь и что она сорок четвёртого размера. Ага. Слабо стукнув Ричарда по руке, дабы обратить на себя внимание, я едва заметно махнула в сторону той самой коробки. Он всё прекрасно понял и махнул мне в ответ.              — Вот. — Александр повернул к нам экран, где оказалась фотография мистера Гриффина и мисс Демпер. Она там была светлой блондинкой, а не с ярко красными волосами. — Я спросил её об операциях и зачем они ей. Она и так довольно красивая, я просто не понимал зачем ей это.              — Женщины часто бывают недовольны своим внешним видом. — произнёс Ричард, мимолётно посмотрев на меня, но затем вновь на мужчину. — Поэтому большой процент клиентов у хирурга именно они, так как хотят добиться лучших результатов которые уже есть в их представлении или которые им кто-то навязывает. Обычно, это связано с самооценкой и внутренним мышлением, нежели с действительно природными и отталкивающими дефектами во внешности.              Это точно могло бы быть причиной. Какая разница красивая или нет, если ей это вбили в голову или она сама того хотела? Хотя соглашусь… Мисс Демпер красивая женщина и без всяких операций.              — Есть информация, что два года назад вас обвинили в домогательстве. — заговорила опять я. Эту инфу накопал Ричард и быстро рассказал главные детали, пока мы шли на третий этаж.              Вновь Бэйн как-то разочаровано вздохнул.              — Я пытался пригласить соседку на ужин и она… Поняла это не так, как стоило.              — Ещё вопрос. Где вы были вчера вечером? — это спросил уже Ричард.              — Вчера вечером я был дома. Один. Понимаю, алиби так себе, но это правда. У меня вокруг дома есть камеры, там можно увидеть как я приехал и больше никуда не выходил. Я никого не убивал.       Я заметила, что висок у Ричарда помигал жёлтым какое-то время. Изучает. Сканирует. Проверяет на ложь.              — Спасибо за ответы. Всего доброго. — попрощалась я, как только увидела, что диод напарника стал голубым.              Ричард так же кротко махнул головой в знак прощания.       Вернулись в машину.              — Он соврал? — только захлопнув дверь, с любопытством спросила я у него.              — Не похоже. Кажется, его алиби правда. — ответил он и завёл машину.       Двинулась в путь, а я стала черкать в блокнот новые детали. Не знаю даже что Ник будет у него спрашивать, что будет делать с этим делом и куда его это приведёт, но меня и Ричарда… Уже привело в небольшой тупик. Даже и не знаю куда двигаться дальше. Похоже… Бэйн не убивал. Муж, вероятно, тоже, а больше… Никого и нет.              Проклятье!       

***

      Вернулись в комнату отдыха и сидели там совсем одни. Я думала о деле и возможных путях дальнейшего расследовании, но… Тупик. Не может быть тупик!              Вновь помассировала виски. Прошло только не более четырёх часов с начала смены. Ещё много времени впереди, а я уже… В тупике!              — «Бесит аж!»              Вновь какой-то озноб, но щёки-то всё равно пылают. Голова кружится, сознание даже стало мутнее, глаза слегка слипаются. Полежать в кроватке так хочется… Нельзя! Не сейчас! Решу дело и тогда буду отдыхать, а пока…              Ричард, видимо, тоже подзавис и не знает куда дальше думать. Сидит, а диод горит сплошным жёлтым, то мигает. Раз уж ему ничего не приходит на ум и никаких догадок… То куда уж мне то? Чёрт… Такое положение дел и вовсе угнетает и заставляет терять надежды.              Закрыв глаза и обняв себя за плечи, постукивала зубами и хмурилась. А так и вправду не очень-то классно работать в таком состоянии. То ли за дело переживай, то ли на своё самочувствие обращать внимание.              В комнату зашли. Гэвин и Коннор. Были они весьма… Хмурыми.              — Что у вас? — спросил Гэвин, плюхнувшись на диван в углу.              — Тупик. — заключила я дрожащим голосом.              — Что с тобой? — тут же спохватился он и даже выпрямился.              — У неё то жар, то озноб. Сейчас вот озноб. — мне показалось или Ричард произнёс это как-то недовольно? — Я сейчас вернусь.              — «Бе-бе-бе!»              Я опять свернулась на стуле маленьким комочком, закрыла глаза и пыталась придти в чувство. Ну или хотя бы не трястись так сильно. Вскоре вернулся Ричард с кружкой чего-то и в другой руке с чем-то. Поставил стакан передо мной. Чай с лимоном. А потом коробочку с лекарством. Мой озноб уже начинал потихоньку сменяться жаром.              — Стоит сбить температуру. — Ричард дотронулся до моего лба своей холодной рукой. Божеееее! Как хорошо!              Он стал убирать ладонь, а я быстренько ухватилась за неё, не давая ей отцепиться от меня.              — Не-е-ет! Подожди-и-и… — честное слово, я чуть ли не проскулила. — У тебя такие холодные руки…              Но вдруг внезапно оцепенела, отпустила его руку и наконец открыла глаза, чтобы взглянуть на него.              — Упс. Ха-ха… Прости. — я нервно хихикнула, а он отошёл и сел на своё место. Неловко вышло…              — Тридцать восемь и шесть. — напарник махнул головой на коробочку. — Нужно выпить таблетки.              Что там у нас? Открыла её, я взяла инструкцию, но… Во-первых, я почему-то плохо вижу, а во-вторых…              — Я не буду это пить. — отчеканила я, положив коробку в сторону. Взяла кружку с чаем и начала на неё дуть. Горячий, блин! — Там снотворное есть. Я не собираюсь спать.              — Ничего не поделать. — начал уже Гэвин. — Пей уже и не выёживайся, Чейз! Или я запихну в тебя эти таблетки силой.              — Давай! Попробуй! — посмотрев на него, с вызовом прозвучала я. — Я тебе руки откушу, если ты подойдёшь ко мне!              И фыркнув… Продолжила спокойненько пить свой чай. Но Гэвин же похоже решил не шутить. Он начал вставать и я тут же спохватилась, тоже вскочила со стула и зашла за него.              — Ну? Что? — я смотрела на Гэвина который остановился на половине пути. — Передумал?              — Хрен там! Иди сюда, зараза мелкая! — он стал большими шагами меня догонять, а я побежала вокруг стола.              Дежавю какое-то…              И прокружили мы так всего пару кругов, но он так и не догнал меня. Я встала за Коннором, как за спасительным щитом и выглядывала из-за него, ухватившись за руки по бокам.              — Всё? Сдался? — я вновь вела себя, как противный ребёнок. — Ох, Гэвви… Стал таким медленным и быстро устаешь. Старость поди подоспела, оглянуться не успел.              Гэвин рыкнул сквозь зубы.              — Спокойно! А то давление поднимется и тебя придётся лечить. — я захихикала, когда увидела его хмурую моську. — Сейчас как начихаю на тебя и тоже заболеешь! Так что кыш отседава! Кыш!              Замахала ладошкой, словно прогоняла какую-то мелкую и гадкую зверушку.              — Рыжая несносная… — сжимая челюсти и кулаки, он всё не знал какое слово вставить.              — А? А? — лишь акала я, ожидая ответа. — Склероз?              — Заноза!              Я лишь громко засмеялась.              — Ах, как оригинально! — похлопав в ладоши, совсем не скрывала сарказма. — Времена идут, а ты всё так же зовёшь меня занозой… Иди от моего места. Я сесть хочу.              — Боишься? — хитро и довольно ухмыльнулся он.              А от меня вырвалось фырканье и я, сложив руки на груди, вышла из-за Коннора.              — Ещё чего!       Вальяжно пришла к своему месту и села, а на мои плечи тут же упали его тяжелые ладони.              — Попалась!              — Ага, как же… Сама пришла. И пить я, кстати, всё ещё ничего не буду.              Однако Гэвин так всё равно не считал. Он взял коробочку, затем достал пластину, а после выдавил из неё таблетку прямо в мою кружку.              — Пей.              — Нет.              — Пей.              — Нет.              — Пей, я сказал!              — Нет, я сказала!              Небрежно кинув коробку на стол, Рид лишь фыркнул и пошёл на своё место обратно. А я немного посмотрела на чай и, пожав плечами, стала таки его пить. Фиг с ними. Думаю… Снотворное не такое уж и сильное. Справлюсь. Гэвин самодовольно ухмыльнулся.       — «Засранец…»              В комнату зашли трое: Ник, Лея и Джейн. Подруга дала мне и Ричарду папку.              — Вот здесь ещё информация об их семье и о каждом в частности. Может… Найдёте что-то.              Лея и Ник уселись на диванчик, а Джейн села за стол и стала смотреть в документы, как и мы. Но… Вот опять. Будто пелена перед глазами. Утомилась? Простуда так влияет? Что со зрением? Отмахнулась. Не до этого сейчас.       И только я прочитала пару строк, как услышала голос Ника:              — Ну что? — слышна его очередная тупая ухмылочка. — Это тупик, о наш великий Шерлок?              Тупик. Опять это слово! И опять внутри бурлит недовольство. Всё же… Болезнь нехило диктует моё поведение. Раздражение и капризность. Но я натянула добродушное личико.              — Нет. Пока что ищем ещё информацию, чтобы делать работу, которую не в состоянии сделать ты. — таки не удержалась от колкостей, но он ведь сам первый начал! И причём ещё раньше, чем до этого момента.              — Ооо, вот оно как… Эй, Шерлок, попроще будь. — ответил он как-то нахально. — Не делай из себя здесь зазнавшуюся принцесску.              Вот это поворот. Чего он, блин, добивается? Что за общение вообще такое?              — Эй, может, это ты будешь попроще? Одни вопросы от тебя, да фыркания, а помощи ноль, не заметил? — вновь иду на колкости. — Пока мы тут реально работаем, мог бы быть добр помолчать, чтобы те, кто действительно разбираются и стараются могли делать это в спокойствии?              Миленько улыбнувшись, вернулась к чтению.              — Ха, посмотрите-ка на неё и вправду прям деловая! — он немного упёрся на стол руками, смотря исключительно на меня. — Дорогуша, не слишком ли ты себя переоцениваешь, а?              Я отложила папку, встала с места и прошла ближе к двери. Стала осматриваться и словно бы искать что-то, то на полу, то вокруг, при этом тихо приговаривая «Ну где же? Где же она?». Затем будто нашла, что искала и радостно хлопнула себя по ногам ладонями.              — Смотрите-ка! Нашла! Дверь! — пройдя к двери, я открыла её. — Какое чудное творение человечества, а главное как легко работает! Даже такой как ты разберёшься. Не хотите ли ею воспользоваться, сэр?              Указала ладонью, чтобы прям наверняка.              — Браво, мисс сарказм! — он похлопал в ладоши, а я вернулась на своё место как только закрыла дверь обратно. — Лучше и не придумаешь.              Взяв папку, заглянула в неё снова, а он всё никак не затыкается…              — Знаешь… Уже начинаю думать, что… Я просто нравлюсь тебе. — прилично так ошалев от его слов, я просто отпустила папку и та с хлопком упала на стол. Подняла взгляд на Ника.              — Чего-чего, простите? — я реально сейчас не поняла.              — Я же тебе нравлюсь, признай это. — он был так уверен в себе, что мне аж стало противно. — Специально ведь со мной цепляешься… Ну… Чтобы внимание привлечь.              — Нет. — отчеканила тут же я. — Мне нравятся умные парни и ты, милый, далеко не в этой категории.              — А… — он не успел произнести слов.              — И нет, это не значит, что мне нужно пересказывать какую-нибудь энциклопедию, будто это поможет. — своими словами я заткнула его. — Да ты и вообще в принципе не сможешь сам сказать хотя бы что-то умное. Так что даже не пытайся. И молчи. Может, за умного прокатишь.              — Я ведь сказал тебе… Проще будь. — кажется, он стал злиться. — С хрена ли ты решила, что ты можешь так общаться со мной?              — С такого. Был бы адекватным и не вставлял бы свои пять копеек каждый раз пытаясь насмехаться надо мной, то нормально бы общались. Даже может вместе дело решали. — я медленно разминала пальцы. — Но ты же даже не пытаешься пользоваться мозгами, когда общаешься, да? Не переживай. Многие люди ими не пользуются, но как-то живут. Так бывает. Хотя ты тот ещё экземпляр.              Прошло от силы две секунды, прежде чем он вскочил на ноги. Прям боевая готовность, но Лея подскочила и остановила его.              — Да что ты вообще умеешь? У самой-то мозгов маловато будет, раз до сих пор ни черта не решила! Как ты вообще попала в детективы, а? Типичная девка, которая может разве что личиком светить! Тупая, безмозглая и… И абсолютно никому не интересная! — он и вправду злой. Уже убрал свой надменный вид, но хмурится, говорит чуть ли не сквозь зубы. — Шлюха!              Последнее слово было… Неожиданным. Хотя чего от этого парня ждать? Лея всё ещё держала его и тот немного, да всё равно пытался освободиться. Я не подала никакой реакции, которой пытались увидеть мои друзья у меня на лице.              Ник, кажется, уже хотел что-то сказать, как я заговорила сама:              — Нам, дружочек, никому не интересно, кем ты там подрабатываешь после смены, лады? Держи это при себе. — я говорила спокойно, миленько. Пускай кусает локти, я не выйду из себя из-за кого-то дурацкого слова, которое вообще применяют неправильно. Тем более в нашем случае.              — Закрой пасть! — воскликнул он.              Тут уже подошёл и Гэвин, ведь Ник стал активнее пытаться выбраться, а Леи удерживать его становилось всё сложнее.              Вся эта ситуация такая… Неприятная. Не потому что меня обзывают, а потому что тут мои друзья. И хорошо, что они не лезут меня защищать, я могу это сама, но всё же… Тем более тут Коннор, взгляд которого я поймала на секунду. Диод мигает, выглядит взволнованным, словно уже хочет и сам что-то начать делать или говорить. Чтобы защитить меня… Наверное.              — Ничего более, чем просто начать обзывать меня ты не смог придумать, да? — не сдаю позиций ни на минуту. Я покажу ему его место. — Обычно те, кому больше нечего сказать прибегают к такому. Крики, оскорбления не в попад. Физически пытаются. Какое же разочарование… Я была о тебе действительно лучшего мнения.              — Боже, какая же ты… Она была права! Было очевидно с самого начала!              — Какая? Что могу ответить? А не слушать и вестись на эти глупости, что выходят из твоего рта? Я, уж простите, себя уважаю.              — Чёртова сука!       Я самодовольно усмехнулась.       — О-о-о… Ты ещё не знаешь насколько.              Встав на ноги, отложила папку. Чай закончился, хочу ещё. И Ник, конечно, увидел, что я пытаюсь уйти и хотел вновь сказать что-то, но слова не шли и были какие-то звуки и заикания, а я, несдержавшись, начала его передразнивать:              — А? Что такое? Слов нет больше? Сказать нечего? Рот занят? А знаешь… Шлюх и тебя отличает кое-что… Работу они свою выполняют и им хотя бы деньги платят.              И развернувшись на пятках, я ушла из комнаты. Всё. Пускай идёт лесом. Видеть его тупую рожу больше не хочу и не могу. С него достаточно.              Однако по пути вновь закружилась голова и я решила сначала зайти в туалет и освежиться. Этот чёртов жар всё никак не хочет сходить… Но ополоснув лицо холодной водой, мне стало чуточку получше. Я всё смотрела на своё отражение и… Тут до меня вдруг допёрло. Линзы, которые я давно не меняла. Так вот в чём дело и почему я так плохо вижу. Достав телефон, быстренько сделала заказ. Глаза у меня видят по разному и потому-то мне линзы нужно делать специально под меня. Это не займёт много времени или дополнительной оплаты, что очень хорошо.              Немного собравшись, я наконец пошла делать себе ещё чай с лимоном, а после сразу же вернулась в комнату отдыха. Заглянула в неё чуть-чуть, чтобы посмотреть там ли этот ушлёпок. Не, тут только Лея.              — О, свалил! — я радостно и свобдно зашла во внутрь. — Ну наконец-то…              Улыбаясь, уселась на своё место. Тишина. Все смотрят на меня, а я просто пью чай.              — Чарли… Ты… — начала Джейн, но я её перебила:              — В порядке? Боже, Джейн… Если бы я обижалась на всякие обзывательства, которые вообще-то не в попад, то я бы была настоящей истеричкой. Я могу за себя постоять, не нужно переживать. Тем более… Я и сама знаю, что я не сахар, что язык у меня без костей и что я сама иногда создаю провокации или говорю гадости. Хотя не всегда контролируя это. Со мной спорить весьма сложно, чтобы вы знали, я упёртая бываю до невозможности. А обижаться на простые оскорбления, так ещё и от какого-то паршивца дело последнее. Обидно, когда плохие слова тебе говорят близкие или друзья, а то что было тут пару минут назад… Чушь полная. Просто хочу сказать, что и у меня терпение не бесконечное.              И я продолжила пить свой вкусненький чай. Кажется, он мне и вправду помогает.              — Ну… Как знаешь…              — Я уже даже рад, что мы с тобой в ладах. — усмехнулся Гэвин. — А то мы бы с тобой небось вынесли бы весь офис нашими прериканиями.              — О-о-ох… Эта битва была бы легендарной, Гэвин. Я бы уделала тебя и глазом не моргнув, хах.              — Э-э-э, не зазнавайся, заноза, я тоже не промах.              — Да знаю я.              И вновь тишина.              — Прости за него. — вдруг подала свой тихий голос Лея. — Он и вправду… Бывает довольно задиристым.              Я посмотрела в её невероятно красивые, голубые глаза.              — Не нужно за него извинения приносить. Тем более тебе. Ты и так по всей видимости страдаешь от его глупого поведения. Да и извинения для меня по большей части обычно мало что значат. Я уже всё запомнила.              Ну… Злопамятная я! Да. Нельзя натворить дел, потом сказать извини и всё пройдёт. Это так не работает.              — Но всё же… — не унималась она. — Надеюсь, ваше дело провдинется вперёд.              — Ага, было бы не плохо. А то сейчас что-то… Немного…              — Тупик?              — Да. — я слабо улыбнулась ей. — Похоже… Лучше слова и не найти.              И попрощавшись, она ушла.              А я опять задумалась над делом. Линзы уже в туалете выбросила и теперь что-то нифига не видно. Думала, что будет куда лучше, но похоже переоценила своё зрение. Взяла бумажку из папки и стала читать.              — Эй… Чарли… Что ты делаешь? — не понимая, спросила Джейн. — Бумагу пытаешься понюхать?              Отодвинув листок, посмотрела на неё.              — Нет… Просто… Читаю. — правда ведь.              — А чего щуришься?              Я продолжала иногда хлопать веками и, сама того не хотя, немного щуриться.              — Что с твоим зрением? — внезапно спросил Ричард.              Ну… Похоже я очень быстро выдала себя.              — Я… Ношу линзы вообще-то, но мне пришлось снять их. Скоро должны привезти новые.       Убрав листочек на стол окончательно, я смотрела на друзей, лица которых видела довольно мутно.              — О, а ты не говорила. — тут же оживилась Джейн. Ну да. В первый день она тоже была в очках, но это были простые, так сказать для вида и красоты. Однако сейчас ей всё это и не нужно, ведь она давно сделала операцию. — Сколько у тебя?              — Минус пять. Почти.              — Чего?! — Джейн даже дёрнулась. — Ты же… Это же…              Она взяла листок и стала словно водить его от себя, то приближать. Затем пихнула его мне в руки.              — На, прочитай. — я переняла протянутый предмет. — Но только оттуда, откуда начинаешь плохо видеть, но всё ещё различаешь буквы.              Пыталась найти эту самую грань и… Кажись нашла. Листок был в десяти сантиметрах или около того.              — А… — только начала я читать, как Джейн выхватила у меня листок из рук, а я посмотрела на неё, ничего не понимая. Дёрганная какая-то…              — Ты же фактически слепа! — её удивлению и негодованию не было предела. Кажется, она даже была недовольна. — Ты же ничего не видишь!              — Ну не надо так… Я вижу. Очертания, силуэты, по походке могу различить. Есть люди и с минус десять знаешь ли. И они всё ещё что-то, да видят.              — Какая разница, это ужасно! Не думала сделать операцию? — видимо, пытается помочь по-своему собственному опыту.              — Я… Мне хотели сделать ещё в детстве, ведь проблемы со зрением у меня давно, но было не желательно до того момента, пока я полностью не стала бы взрослой, а потом… Я как-то и забыла, когда стала носить линзы вместо очков.              — Ты носила очки раньше? — звучала она очень удивлённо.              — Ага. И знаешь… Я была заучкой, так ещё и в очках. Отличное сочетание. — произнеся это с неким сарказмом, я повернулась к своей сумке, что висела на моем стуле, и достала от туда пару чёрных очков из футляра. Надела их. — Ну… Собственно, иногда я тоже их ношу, когда нет линз.              Джейн заулыбалась.              — Тебе идёт. Ботанша.              Я цокнула, закатила глаза и поправила оправу за шарнир, но затем тоже улыбнулась.              — Так, а почему? Почему у тебя плохое зрение? — судя по всему… Ей это было реально интересно. — Я вот часто и долго за компьютером сидела, а ещё за учебниками в школе. И ходила потом с минус три.              — У меня… Я… — не знала даже как начать. Но собралась с мыслями, чтобы не сказать лишнего. — Так получилось, что я родилась намного раньше, чем следовало. Родилась на седьмом месяце, а не на девятом. Моя мама имела некоторые проблемы со здоровьем, но всё же решилась родить меня. В следствии недоношенности у меня был некий ряд проблем со здоровьем. В том числе ретинопатия, благо, что в лёгкой степени. Но в подростковом возрасте у меня всё же стало стремительно ухудшаться зрение, но что кое-как удалось остановить. В прочем… Всё моё здоровье было подорвано и с этим в детстве у меня были проблемы, но сейчас… Почти ничего и не осталось. Ну, зрение разве что даёт о себе знать.              — Бли-и-ин. Это… Как-то… Всё тяжело, наверное. — с грустью проговорила Джейн и пододвинулась ближе ко мне.              — Да нет. Говорю же… Последствий, которые были прогнозированы — их нет. Я вроде как не умственно отсталая, у меня нет проблем с общением и окружающим миром, ай кью после университета не меньше ста тридцати, как обычно и бывает. Так что я вполне себе здоровый, сформированный, умный и взрослый человек. В детстве правда я много обследовалась в больницах, лечилась подолгу, когда бывала прям вынужденная мера, но в целом… Не отличалась от других детей и людей. Со мной… Всё в порядке.       Чай наконец остыл и пить его теперь куда легче.              — Ты всегда говоришь, что ты в порядке, но ты же можешь и наврать!              — Ну, а смысл мне врать? — я развела руками. — Я говорю правду.              Все так внимательно на меня смотрят… Брр…              — Эй, а давай всё-таки сделаешь коррекцию? Я пойду с тобой и поддержу тебя. Там быстро, минут пятнадцать и всё. На следующий же день всё будешь видеть без очков и линз. — она вдруг взяла меня за руку. — Или ты боишься?              —На самом деле я боялась в детстве. Хотя и сейчас как-то сомнительно. Думаю… Не самая приятная процедура. — я помню как смотрела ролики о лазерной коррекции, когда мне сказали, что мне могут сделать такую. Изучила этот вопрос заранее, чтобы знать, к чему быть готовой и… Это стрёмно. В плане, мне не будет больно, но делают это в живую, то есть я не буду под наркозом, чтобы не видеть ничего и не осознавать. Жуть…              — Ой, я тоже так думала, не бойся! Я буду рядом. — она пожала мою руку, хотя я пожимать ничего не собиралась. — В общем договорились!              — Нас вызывают в кабинет капитана. — произнёс неожиданно Коннор. Он так давно молчит, что я уже даже позабыла о нём.              — Нас? Всех? — уточнила я.              — Кроме Джейн. — ответил он и мы вновь встретились глазами.              Эмм… Хах.              — Ладно, я побежала!       Джейн махнула рукой и куда-то убежала, а мы все встали и пошли к Хэнку, но Гэвин немного задержал меня, чтобы сравняться где-то позади двух андроидов. Те вскоре дошли до кабинета и стояли возле, ожидая нас, а мы были довольно далеко.              — Есть же ещё что-то? — Гэвин повернулся ко мне. Смотрел сверху вниз, перекрестив руки на груди. — Что-то, что ты не рассказала.              Я лишь вздёрнула бровью и тоже сложила руки, как и он.              — Я вроде всё сказала.              — Врёшь ведь. Все это поняли, просто промолчали.              Опешила. Не уж то прям все? И всё прям поняли?              — Я… — заикнулась. Всё же и вправду наврала. И помимо плохого зрения есть ещё что-то, что остаётся по сей день и вылечить это возможности вовсе нет.              Гэвин выжидал ответа. Он не был хмурым, но был уж точно сосредоточен, чтобы уловить каждое моё слово.              — Я бесплодна.              Его лицо не изменилось. Я смотрела в его зеленоватые глаза, а он в мои и мы просто молчали. Из меня всё же вырвался усталый вздох.              — Вот только давай без жалости, это бесит меня до жути. От этого я не расстроена и мне вообще как бы всё равно и я…       Мне не дали договорить. Гэвин просто тупо загрёб меня своими руками и обнял. Немного была в шоке, но всё же оклемалась, обвила руки вокруг его торса и обняла в ответ. Сигареты, парфюм и ещё что-то, едва уловимое и различимое. Его запах. Как и тогда в его доме. Ничего не изменилось. Это так хорошо… Тепло. Мягко.              — Я не собираюсь тебя жалеть, ясно? Обнять-то могу? — проговорил он, когда отодвинулся от меня и посмотрел в лицо. Не отпускал моих плеч. — У тебя такой набор болячек, что так и хочется стиснуть в объятиях хотя бы на пару секунд и похлопать по спинке.              — Ну ладно… Обнять можно. — я не удержалась и заулыбалась. — А на счёт последнего… Честно говорю, я не расстроена и не пытаюсь сделать вид, мол, всё ок, смотрите, я в порядке. Я вправду в порядке. Тем более семейная жизнь это не то, о чём я прям мечтаю и желаю. А если всё же захочу ребёнка, я могу взять его из приюта. Так даже лучше будет, а если меня будут жалеть типа: «ой, какая бедненькая Шарлотта!», то клянусь… Я ударю того в лицо или прострелю колени табельным оружием!              Я была абсолютно уверена в своих словах на все сто процентов. Жалость ко мне куда хуже, чем что-либо. Жутко раздражает!       Гэвин вдруг рассмеялся.              — Боже, заноза ты мелкая, почему ты такая чудная вообще? — он всё ещё хохотал.              — Да фиг знает. — я развела руками и пожала плечами. — Пошли уже!               Я обернулась к кабинету и сразу же встретилась с двумя разноцветными взглядами.              — Не сцы, никто не узнает. — Гэвин хлопнул меня по спине, чтобы успокоить и прибодрить.              — Я вообще-то знаю, что ты никому не расскажешь. — взглянув на него, протянула кулачок. — Я в тебе уверена.              Он самодовольно ухмыльнулся, отбил его и мы наконец-то пошли к Ричарду и Коннору, что терпеливо ждали нас. По пути с довольной улыбочкой я успела шепнуть:              — А если бы и попытался рассказать... То и тебе бы колени прострелила.              Запрокидывая голову, Гэвин захохотал вновь.