Тяжесть их душ

      Из-за горизонта уже начала подкрадываться заря, когда Биса и Маи сошли на заиндевевший асфальт. «Вы уверены, что мне не следует оставаться с вами, госпожа Бисамон?» — с плохо скрываемым негодованием осведомился Кураха, но Бисамон проникновенно заглянула в единственный его глаз, постаравшись вплести во взгляд как можно больше уверенности в собственных действиях. Мохнатый компаньон недовольно фыркнул и умчался прочь. «Почему здесь?» — вклинилась с вопросом в голову Бисы уже Маиха. Боевая богиня постаралась как можно детальнее представить себе карту, чтобы упростить девочке-орудию ориентацию на местности. — Итак, где-то здесь находится край зоны моей ответственности на Оохараи. Вокруг как-то подозрительно тихо, признаться честно, но начаться должно с минуты на минуту. В моё отсутствие этот участок должны поделить промеж собой другие божества или передать целиком другому, вот только в этом году охота особенная, ведь его часть, вероятно, маг. Смешавшись с остальными божествами во время битвы между Небесами и мной, он наверняка вынюхал и зональное деление, и если его цель — я, то он придёт туда, где меня можно будет застать. — Здорово, но как сюда вписывается Казума? Зачем ему приходить сюда без вас? Бисамон щёлкнула пальцами, будто гениальный детектив: — Казума, вероятно, спрятал меня не от одних лишь Небес, а то и не от них вовсе. Сидеть и ждать хода противника, обороняясь — не его стиль, он наверняка решит как-то напасть первым, а потому придёт туда же, куда и маг. Вот… вот так. Маиха скептически скрестила руки на груди: «Тоже здорово, но Отец, то есть, маг — он не дурак и должен понимать, что сильно израненное божество даже спустя месяц будет принимать участие в обряде с минимальной вероятностью. И всё равно он заявится сюда?» «Вот и посмотрим, кто из нас больше дурак…» — богиня ласково погладила ножны-водного дракона. «Ну а Ябоку и Юкине, по-твоему?..» — с ноткой раздражения поинтересовалась девочка. «Честно говоря, мелькали у меня предположения, что мои обязанности в этом году могут перепоручить и ему, он же божок по вызову — и, кроме шуток, у него есть священный сосуд, да и храм с участком недавно появились… Плюс он ведь должен искать мага…» — Буки завибрировал на поясе Бисы, до того разозлилась.       — Ты же пообещала Хиёри!       — Ай, ну не вопи ты так! — поморщилась Бисамон, — я, вообще-то, боевой бог, а не Тензин какой-нибудь…       — Тогда чего же ты не спросила его?!       — Он… Я спрашивала лишь о Казуме, и ничего дельного мне не сообщили, ну а Ятогами вовсе в мои планы не входил изначально. С другой стороны, судя по слухам, они давно дружат… Не уверена, как связаны жизни Ятогами и мага, но, быть может, Казума привлёк этого божка на свою сторону, и…       Сердце Бисы ни с того ни с сего пропустило удар: ноющее тело подумало раньше, чем голова.       — Маи… Если Цую так отреагировала, увидев Казуму… И даже не захотела мне говорить, где он… И Ято с ним сейчас… А его цель — поражение мага… Против которого мы сражались вместе...              «Да ну, ерунда какая-то. Твой Казума? Пф, да он скорее на своём драгоценном галстуке вздёрнется, чем это! — сердито — даже как-то слишком сердито — начала Маиха, — только не вздумай ему сказать, что тебе… что нам вообще такое в голову приходило. Забудь пок... В смысле, вообще забудь!». «Но если разобраться… — тихо возразила Бисамон, прикусив губу, — Маиха, ты упоминала, что жизнь мага и жизнь Ятогами тесно связаны, верно? Получается, сокрушив мага, мы уничтожим и Ятогами?» Та протянула: «Честно говоря, мне всегда казалось это странным. Он вовсе не слабый бог, и тем не менее, О… маг всегда говорил о себе как о источнике его жизни… И вообще, я тебе кое-что чуть позж—»       — Маиха, как поступил бы Ятогами, если бы его не волновала его жизнь? Если бы он ради спасения близких собрался ею пожертвовать?       — Наверное, нашёл бы в орудия кого-то со схожим намерением. Юкине отпадает, этот-то поклялся защищать его и направлять, да и для Ябоку он очень дорог, судя по всему… раз в его пользу он отказался от меня» — сила, тёкшая в новом орудии богини, вдруг притухла, поникла, словно её отрезали от жизненно важной притоки: девочка погрузилась в думы о своём.       — Не время. Погоди-ка… Поклялся защищать? То есть, в текущей ситуации, если он хочет защитить Ятогами, он должен спасать от него мага, что ли?       — Да к чему, призраки тебя укуси, ты себя подводишь?!       Уже сама и не знающая, что ей думать, Биса задумчиво потёрла щёку. Нет, всё было логично, слишком логично, но верить, принять такой исход — в глубине души богиня продолжала надеяться, что её домыслы таковыми и останутся, когда настанет час встретиться со всеми участниками действа. «Эти трое… во что же они вляпались, пока я спала?» — произнесла она вслух. Маиха лишь передёрнула плечами.       — Пошли сначала просто найдём их. Это лучшее, что нам остаётся. И слышишь — ты обещала Ики!       — Да помню я, помню… Ты, кстати, тоже это ощущаешь?       — Ага. Давно уже. Для обеих не составляло труда ощутить, как нечто бесплотное, сотканное из одних эмоций, живо расползалось вокруг них подобно кровеносной системе. Этот незримый организм уже достигал таких величин, что определить его границы и исток едва ли представлялось возможным, но Бисамон и Маиха его, похоже, мало интересовали: тонкие потоки «крови» без малейшей задержки плыли мимо и даже сквозь. Притом богине казалось, что пытаться нанести им повреждение при помощи какого бы то ни было орудия из праздного любопытства не стоит. По многим причинам. — Считаешь, это может быть маг? — Скорее, нет. За тысячелетие бок о бок с ним я никогда не наблюдала ничего подобного в его исполнении. Да и вообще не наблюдала, если уж начистоту. —Тогда?.. — А что, на Казуму не тянет? — Ответ аналогичный. Обе сознавали: из неназванных фигур оставалась лишь одна, но обеим в равной степени боязно было представлять, что за участь постигла мальчика, если невидимая сеть — его рук дело. Ничто явным образом не изменилось, однако Бисамонтен неожиданно поняла: не такая уж и невидимая! Оплетающие небеса разрядами тысячи чёрных молний путы теперь явственно открылись её взору, а вместе с тем, бегло проследив за одним из «побегов», богиня удачи смогла установить эпицентр, и уже была готова ринуться туда, но… — Эй. Биса познакомилась с этой щекоткой слишком близко и несколько раз, а потому ошибка исключалась: нечто происходило с одним из её орудий. Нечто скверное. — Ты так не озвучила мне никакой конкретный план. И обдумывала ли ты его вообще? Встретишь мага — тогда попытаешься его убить? Встретишь Казуму — отпустишь его, как и потребовал Тензин? Мне нужно знать. — Не время сейчас, Маиха! По ситуа— — Я дала тебе достаточно времени. Ты ведь и понятия не имеешь, как будешь действовать, правда? — нехороший зуд в районе шеи Бисы усилился. — Значит, слушай теперь меня. Во-первых — если маг не лжёт насчёт линии жизни Ябоку, и если я пойму, что травмы мага как-то с ним связаны — ты его не тронешь. Мне плевать. — Маиха!.. — Во-вторых, и это следует из во-первых — пока в поле нашего зрения не будет обоих, даже не приближайся к магу. А приблизишься — прикончу нас обеих. До того Бисамон считала, что восстановилась от ран и совершенно готова встретить любые невзгоды, однако теперь в унисон заныли и недавние, и застаревшие. В груди заклокотала паника. Тёмные путы, до того плохо различимые, теперь имели строго очерченные грани на фоне неумолимо светлеющего неба. Она схватилась за рукоять меча, но не с целью извлечь его — в попытке хоть как-то сдержать грозный натиск его воли в собственной голове. — В-третьих, Казуму мы ищем в последнюю очередь. — тут богиню удачи окончательно взяла оторопь. «С чего бы…» — Потому что я понятия не имею, как ты себя поведёшь, увидев его в нынешнем состоянии... каким бы оно ни было. Мы находим сперва Ябоку, затем Отца и Юкине, а потом уже делай что хочешь. И вообще, если этот очкастый вздумает на мне отрабатывать свои навыки ведущего до того, как мы тут закончим — пополам раскроЮ его печать. Или печати. И не делай потом вид, что не слышала. — Притормози. Пятнышко скверны, уже вполне беззастенчиво засаднившее на шее прямо под собранными в пучок волосами Бисы, остановилось в росте. Знать бы, есть ли колодец поблизости, посетовала богиня про себя, однако вслух сдержанно произнесла: — Ты воистину соответствуешь форме своего сосуда, Маиха. Меч, что первей всего больно жалит неумело сражающегося им воина… Мне следовало раньше понять. Ты покорна, помимо моей руки, ещё и страстям, чудовищным в своей первобытности — вот только не то чтобы мне не приходилось уже иметь дело с подобным. Она извлекла клинок и согнула его в форме капли.       — Дитя… Не стоит пытаться подавить меня. Не потому, что я бог, а ты — человек, но потому, что ты стала частью моей семьи, и мы должны друг другу доверять. Тебе вовсе не обязательно всего добиваться обманом или силой. Только вот судя по тому, что ты осквернила меня, ты и сама вроде как это понимаешь…       Биса резко замолчала. Если раньше, в пылу нахлынувших болезненных воспоминаний она приняла это за часть текстуры на орудии, то сейчас… «Маи, что это?» В тот же миг кроваво-красная змея, будто дремавшая, обвивая лезвие, отделилась от него в виде вполне объёмной твари и зашипела куда-то по диагонали вверх, слегка мотая головой. Бисамон от неожиданности отбросила клинок, и тот с вибрирующим звоном ударился об асфальт. Спокойствие, только спокойствие… Призрачный хищник не интересовался богиней, его оскал по-прежнему обращался строго прочь. Орудие, Буки, хранило молчание. — Значит, на тебе заклинание… Сильное и диковинное заклинание. Кто его наложил? Биса настороженно приблизилась к лежащему на земле мечу и подобрала его. Змея стала куда размашистее махать головой; более того, она натягивалась, словно поводок невоспитанной собаки, готовой сорваться за пробежавшей мимо кошкой, а богиня всё так же не могла себе представить, что это такое и зачем нужно. Она опустила взгляд и коснулась ножен на поясе. — Может, это часть орудия?.. Ну чего же ты молчишь, Маи? Почему на тебе эта змея? — ...Я тебе кое-чего не сказала... — эти слова заставили богиню удачи выпрямить осанку, словно на неё в этот момент насмешливо смотрели весь японский и заморские пантеоны. Что же утаила от неё эта «грязная Нора Ятогами»? — ...И не скажу. Просто топай туда, куда указывает змеиная башка. — И? Куда она приведёт нас? — Ах, и да: я не могла тебя осквернить. Я никогда не вредила ни Отцу, ни Ябоку. Если твой новый клан ничему не учится на ошибках старого, я тут ни при чём. — Маи, вернись. Едва обретя облик человека, девочка нетерпеливо упёрла одну руку в бок, а второй показала куда-то за себя, примерно в том же направлении, куда указывало заклятие. Поза показалась Бисе не столько придающей решимости, сколько умильной. «Да ты что творишь?! Там у Юкине вот-вот снесёт крышу, Ято может погибнуть, Казума твой… непонятно где, а ты — вот так?!» Биса взялась пальцами за подбородок и обошла девочку, невзирая на производимую ею суету. Слегка нагнулась, пригляделась — и влепила щелбан чуть выше того места, где на лопатке явственно выступила миазма с её характерным ореолом. Маиха, вне себя от ярости, круто развернулась. — Слышишь… — А это что такое? — Что такое что? Она сама ощупала своё плечо. Озадаченно оглядела измазанные пальцы. Подняла уже успевший наполниться растерянностью взгляд на богиню. Перед Бисамон будто вспыхнула практически полная картина судьбы девочки. Никогда не живший вне утробы нежеланный ребёнок, выбранный, словно одно из юных орудий Небес, как не ведающий добра и зла… Конечно же, её не сломил Величайший Секрет. Не существовало такого имени, которым её могли бы звать при жизни. Дальний Берег приютил кроху самым мерзким из путей, которыми только было возможно это сделать; и тем не менее, тот самый способ позволил ей расти — и наконец вырасти. «Скажи мне, Маи, почему тебя так беспокоит судьба Юкине? Ведь если он падёт, ты же сможешь заполучить обратно свою семью, разве нет?» — мягко, безо всяких обвинений промолвила богиня. Бездомная душа, в раздумьях стоявшая перед ней, в очередной раз потёрла лоб — но теперь будто бы забыв, что там красуется имя от одного из величайших богов. — Ну, вообще-то тебе уже прилетело от него разок по полной программе, так что если мне придётся тебя защищать… — Лукавишь. Он что-то заставил тебя понять, да? Конечно, заставил — Бисамон в этом нисколько не сомневалась. Если до этого девочка едва ведала разницу между добром и злом — безусловно, тот мальчик, орудие Ято, причастен к тому, чтобы эта граница раз и навсегда была проведена для Маи. Ведь кто, как не он, мог показать ей такое добро, оттеняющее всё зло и страдания, что девочка причинила и перенесла сама? Однако своим словам богиня не собиралась изменять: ей требовалось услышать мысли самой Маихи. И Маиха не заставила себя ждать; её истинные эмоции затрепетали искрами первых лучей солнца, преломившихся о крохотные слезинки на ресницах: — Мы просто вместе гуляли... Он приносил мне онигири с сюрпризом… И играл со мной в бат… баб… И подарил мне кофту с капибарой, и дал учебники, и… И всё это искренне. Я не желала понять, что он всё это взаправду, потому что сама взаправду никогда… Но он… Он решил меня спасти. Постепенно девочка всхлипывала всё шумнее. Бисамон присела на корточки и простёрла к ней ладони. «Иди сюда». Стараясь не обращать внимания на жжение у основания шеи, она обняла девочку так крепко, как только могла. Вдалеке нарастал неясный гул, адресованный только Дальнему берегу, но и это не волновало богиню удачи: она в совершенстве выучила ощущение готовности забыть обо всём мире ради одного человека. Внутри школьной формы тело девочки становилось будто на полразмера меньше с каждым новым судорожным вдохом; Биса поклялась бы в ту секунду, что лужицы и без того большущих глаз её расползлись в целые моря: «Все ушли… А он даже после всего, что я наговорила и натворила, укрыл меня… прятал и верил мне… А я… Биса, я привела его к Отцу, и он… Я думала, тогда-то он вернётся ко мне... Мне так жаль…» Сопливый пыхтящий нос уткнулся в ворот свитера белокурой богини, и нужные слова сами нашли губы Бисы. Она легонько коснулась ими лба девочки и так и заговорила: — Маиха, мне кажется, клан Ха уже не будет первым, кто простит тебя и примет такой, какая ты есть. Ты извини, я не знала всего и считала иначе. Теперь всё будет в порядке. Она поднялась и взяла вздрагивающую от рыданий Маи за руку, отметив, что гадкой ауры на её плече заметно поубавилось. «Если захочешь, я отпущу тебя, если нет — храни это имя как память обо всём, о чём ты сейчас говорила. А сейчас… Ятогами у нас, кажется, не жалует самоубийц? Так пойдём-ка ему напомним об этом, пока он не наворотил необратимого. Это ведь на него указывает этот змей, верно?» «Э… Нет, но может, что и да». Затылок богини вдруг щекотнула слабая догадка. — Ты сказала, найти мага и Юкине, мне не послышалось? Девочка сделала шаг в сторону от богини, разъединив их руки. «Если хочешь ещё раз увидеть своего Казуму, есть вещи, которые ты должна понять и узнать самостоятельно». — она демонстративно повернулась к Бисамон спиной. «Значит, божественное орудие, знающее самый страшный секрет своих господ… — до той дошла ирония происходящего, и она усмехнулась, держась пальцами за виски, — ...пытается, удержав от Бога нечто в секрете, спасти его. Кошма-а-ар, Маиха. Ты не перестаёшь меня потрясать. Жалко, Казуме не расскажешь, он бы оценил. Кстати, последний вопрос...» Бисе почему-то казалось, что на этот раз ответ последует, и будет чётким и правдивым: — Печать Казумы нетронута? И Маиха, полуобернувшись и глядя богине строго в глаза, дала таковой: — Нет, я не касалась его печати, и едва ли это проделывал кто-либо ещё. Богиня резко повеселела, да так, что аж потрепала недовольную девочку за макушку. Она уже приняла решение. Кивнув ей в сторону бесплотных отростков, пронизывавших воздух, Бисамон сделала вид, что прицелилась одним глазом и схватила один из них ладошкой; её слегка порозовевшие на холоде пальцы прошли насквозь. Маи сосредоточилась, повторила движение, и тёмный сгусток будто бы нехотя, но всё же изогнулся, следуя за её сжатым кулачком. Необходимая проверка была пройдена, и Биса провозгласила: — Мы разделимся, Маи. Так ты точно будешь уверена, что я не нанесу вреда Ято через вашего отца, а я — что не потащу тебя в бой, который тебе сейчас вовсе не нужен. — А… но... — Я пойду в том направлении, куда стремится змей на твоей руке. Ты — следуй этим нитям и разведай, что является их источником. Как только увидишь бога или богов, который сюда явится на церемонию очищения — возвращайся сюда. Я тоже здесь буду через час. Несколько секунд девочка обдумывала услышанное, затем спросила: — Ты, наверное, думаешь, что Бог всегда прав, верно? Ято любит так говорить, но… — Но? — Да ничего подобного. Вы такие же косячные, как мы, люди, вот что я думаю. Биса не нашлась что ответить немедленно, но её юная собеседница оставила лишь небольшую паузу. — ...Ну и шут с вами. Меня это устраивает, пока вы способны учиться на своих ошибках. — она поглядела на неведомое щупальце, так ею и не отпущенное, и оно, казалось, даже выражало недовольство этим фактом, потому что подёргивалось и слегка пульсировало, в то время как точно такие же нити скользили рядом вполне размеренно. Биса обменялась с ней прощальными взмахами руки, и обе уже готовы были устремиться каждая к своей цели, как вдруг… — Ага-а, отлыниываешь, Бисамонтен?! Едва не подпрыгнув от неожиданности, девушки обернулись на голос, и Бисамон недоверчиво прищурилась: — Арахабаки? Коренастый мужчина слегка склонился в приветствии; лицо его сияло озорной улыбкой, и богиня расслабилась: не настроен враждебно. Левую руку он опустил на макушку сопровождавшему его мальчишке, и тот неловко повторил позу. Биса собралась было уточнить, кто его спутник, но тот опередил, с гордостью подтолкнув его вперёд: «Бисамон, это Шии! Узнаёшь? Мы тут уже немного прошлись заранее, всё-таки довольно большой периметр даже для него, но потом мой умница увидел кой-чего занятное и тебя заприметил, думаю, тебе тоже стоит посмотреть, пока сюда вообще всё небесное воинство не нагрянуло! Кстати, а это..?» —М-мне некогда, не знаю как вам! — вдруг выпалила Маи и убежала прочь, резво ведя рукой по чёрной нити. Двое богов и мальчик не последовали за ней; Арахабаки слегка нахмурился: «Бисамон, если это твоё орудие, разве тебе бы не следовало бы ей… Погоди, с тобой ведь есть ещё кто-то, кроме неё, правда?» На отрицательно передёрнувшую плечами Бису он округлил глаза, но её заинтересованность заставила перебить: «Мы с ней совсем недолго, но это не так важно сейчас. Что вы видели? Мага?» «Да, похоже на то, — смуглокожий бог почесал в затылке, — он уже с кем-то сцепился, и если честно, лицо у этого типа закрывал шарф, так что я не уверен, с кем, но его орудие — это нечто! Лук, стрелы! Потом — вжух! — и уже клинок! Великолепное использование заклинаний! Кто бы это ни был, они точно решили прикончить этого ублюдка. Я грешил на Ятогами, конечно, одет больно похоже, но насколько я знаю, его мальчонка иначе выглядит в бою, да и откуда у него такой опыт? У этого урода орудие-то тоже не промах, только и испускает из себя эти штуки…» Он отступил в сторону, позволив очередной чёрной нити проследовать мимо. «Вот, а потом Шигун сообщил, что небесная конница заметила кого-то, похожего на богиню Бисамон, и странную девочку со змеем. Подумал было, это Нана сбежала, но Шии это опроверг. Вот мы и пришли, ситуация не вполне ясна, так что подмога нам будет… была бы не лишней». В последних словах Арахабаки явно звучали нотки досады. Бисамон тщательно обдумывала услышанное. «Погоди-ка… Всё это происходит… Вон там?» — её рука указала примерно то же направление, что и змея Маи, навстречу рассвету. Бог покивал в ответ: «Вроде бы тот странный парень в спортивном костюме и палантине наступал откуда-то с той стороны». «И значит, источник этих чёрных штук — орудие его противника?» «Ага. Да чего ты меня допрашиваешь, догоняй свою девчонку и потопали сами посмотрим!» Но Биса остановила ринувшегося было мимо неё взбудораженного бога и обратилась к Шигуну; Арахабаки с недоумением различил в её голосе отчаяние:       — Шигун, а ты не видел неподалёку Казуму? Такой… молодой красивый парень в очках и костюме, имя на тыльной стороне ладони? Биса замерла. Мальчик помотал головой.       «Как же так… Но он точно должен был подоспеть… На сторону мага он точно не встал, а у Ято — неизвестное оружие…»       Арахабаки что-то переспросил про Ято; Шигун выкрикнул «черта!» и размашистым жестом снёс призрака, выскочившего из-за угла и готовившегося напасть на богиню удачи, но ту занимали совершенно иные мысли, и на оба внешних раздражителя она никак не отреагировала.              «Отлично использует заклинания… Как и Ято, наверняка собрался уничтожить мага… Тензин… Гримаса Цую… Вещи, что мне следует понять самой… Орудие со схожим намерением...»

«Пф, да он скорее на своём драгоценном галстуке вздёрнется, чем это!»

      Вот ведь что не давало покоя. Вот что издевательски осалило на всех парах убегающее сознание ещё раньше.

      Он и вздёрнется, завись от этого жизнь его Виины.