Другая история любви

Сегодняшний день Жади провела дома, набирая каждый час номер Лукаса, который не спешил ответить ей или кому-либо ещё из семьи. Не добившись никаких успехов, Жади вышла из своей комнаты и услышала звуки, доносящиеся из гостиной. Прислушавшись она поняла, что Далва кого-то встречает. Обрадовавшись радостному возгласу, Жади мигом спустилась в гостиную, ожидая увидеть в ней Лукаса, но увидела в ней — его бывшую жену. Жади даже не думала, что спустя пять лет в этот дом решит прийти Маиза. Женщина, из-за которой они с Лукасом долгое время не могли быть вместе. Мать Мэл. Ухоженная женщина элегантно сидела на диване, не прислоняясь к его спинке своим станом, казалось, что она с лёгкой усмешкой смотрит по сторонам. — Маиза? — окликнула её Жади по имени. — Что ты тут делаешь? Маиза слегка повернула голову в её сторону осматривая свою давнюю соперницу с головы до ног. — Я пришла поговорить с сеньором Леонидасом. — Он в такое время ещё на работе. — Ты не рада, что я сюда пришла? — Маиза уверено встала с дивана, показывая всем своим видом, что ей всё равно на её мнение. — Я могу сюда приходить, когда захочу. В этом доме живёт моя дочь — единственная наследница семьи Ферраз! Жади сразу поняла, что Маиза знает, что Хадижа не дочь Лукаса, поэтому незамедлительно дала ей отпор: — Лукас любит Хадижу, как родную дочь! — Ты заставила его полюбить её, но это ничего не меняет, — с насмешкой в голосе ответила Маиза. — Как можно заставить кого-то любить? — недоумевала Жади. — Также, как можно с лёгкостью разрушить чужой брак, — заявила бывшая жена Лукаса. Маиза посмотрела по сторонам и добавила: — Вижу, что и тебе не разрешили поменять интерьер. Тем лучше. — Маиза, вот твоя вода, — Далва вошла в гостиную с подносом в руках, тем самым спасая положение. — Спасибо, Далва, но я уже ухожу. — Но ты ведь только пришла? Сейчас как раз вернётся Мэл из университета, — уговаривала её экономка. — Я теперь буду часто к вам заглядывать, Далва. Чао, Жади, — Маиза демонстративно покинула дом. — Что у вас произошло? — поинтересовалась Далва. — Ничего. Жади поднялась к себе в комнату, чтобы немного успокоиться. Хотя это было ни так просто. В этом момент у неё зазвонил телефон. — Алло! — Жади была вся на эмоциях и даже не поинтересовалась, кто ей звонит. — Здравствуй, Жади, — послышался ровный голос Саида. — Почему Хадижа не пришла ко мне сегодня? Я жду её с самого утра! — Саид... — Жади схватилась за голову придумывая оправдания. — Саид, Хадижа придёт к тебе завтра. — Нет! — командующим голосом заявил он. — Нет? — переспросила Жади. — Мы все встретимся сегодня! — Мы все? — Да, мы все, — Саид был настроен решительно. — Я заеду за вами через час. — Саид, я не собираюсь никуда... — Жади не успела договорить, как разговор оборвался. Жади ничего не оставалось, как от злости кинуть телефон на кровать.

***

Машина остановилась напротив ресторана. Саид вышел из машины и открыл заднюю дверь автомобиля, как это позволяет сделать этикет. Жади и Хадижа вышли из машины. Женщина осмотрелась по сторонам, её внимание привлекло название этого ресторана «Марокканская ночь». — Саид ты привёз нас в марокканский ресторан? — удивлённая Жади посмотрела на бывшего мужа. — Вам понравится, — улыбаясь одними уголками губ ответил Саид. Ресторан действительно был дорогим и необычным. Снаружи абсолютно заурядный, ресторан порадовал дизайном, продуманностью и роскошью интерьера. Внутри интерьер оказался таким ярким и колоритным, что невозможно было оторвать взгляд. Стены ресторана были окрашены в оранжевый цвет и украшены берберскими и арабскими шерстяными коврами с национальным орнаментом. Берберские ковры отличаются достаточно простым на первый взгляд орнаментом, но эта простота обманчива. Никогда не интересовавшаяся подобными вещами Жади, внимательно разглядывала каждый элемент узора, каждый малопонятный значок. Она почему-то подумала о том, что каждая линия или геометрический рисунок несут в себе смысловую нагрузку. — Говорят, что марокканский ковёр может рассказать целую историю, надо только уметь её прочитать, — Саид подошёл к ней вплотную, украдкой наблюдая за ней. — Мне они понравились, когда я увидел их в Марракеше. — Так этот ресторан принадлежит тебе? — Да, Жади, я привык на всём делать бизнес. — Сеньор Рашид, мы рады вас видеть, — подошёл к ним управляющий ресторана. — Ваш столик уже готов. Мужчина провёл их к нужному столику, где уже лежали меню. Мягкие диваны со множеством подушек были обиты красочными марокканскими тканями, а стены, наряду с коврами, украшали картины с бедуинскими сюжетами. Весь интерьер ресторана был создан для отдыха и расслабления, и есть здесь, при желании, можно было практически лёжа, облокотившись на подушки. Жади взяла в руки меню, и пробежалась по нему, но не могла определиться с выбором. Саид это заметил и предложил им заказать одни из самых популярных блюд марокканской кухни — тажин и кус-кус. В разгар самого вечера, народ начал активно прибывать и залы заполнились людьми. В залах царил полумрак и звучала приятная арабская музыка. Даже в туалетной комнате, вместо привычной раковины, установили изящный рукомойник в национальном стиле. Весь интерьер ресторана был тщательно продуман. Через несколько минут им принесли тажин с бараниной в специальной глиняной посуде с конусообразной крышкой. У Жади предательски заурчало в животе, после того, как она вдохнула незабываемый вкус марокканского блюда, который придают специи и особый способ приготовления. — Мама, я хочу сок, — посмотрела девочка на Жади. — Какой будете сок? — спросил у девочки услужливый официант. — Апельсиновый, — Хадижа мигом ответила официанту, который сразу же принял заказ. — Мама, смотри, этот фонтан похож на тот, который у дяди Али. — Тебе нравится здесь, Хадижа? — поинтересовался у дочки Саид. — Очень нравится, — улыбнулась Хадижа. — Я скучаю по Марокко. — Я тоже, — признался Саид и посмотрел на Жади, которая в этот самый момент смотрела на него. — Я скучаю по Марокко и по прошлой жизни. — Хадижа, а вот и твой сок, — Жади успела переключиться. — Как вкусно, — попробовала баранину Хадижа. — Когда мы с мамой в следующий раз поедем в Фес, я попрошу Зорайде приготовить мне тажин. Мама, ты часто готовила тажин, когда жила в Марокко? Саид в этот момент чуть не рассмеялся от нахлынувших на него воспоминаний. — Что? — посмотрела на него Жади. — Нет, ничего, я просто кое-что вспомнил. — И что же? — Жади почему-то захотелось узнать, о чём это вспомнил её бывший муж. — Да, расскажите, я тоже хочу об этом знать, — Хадижа прищурила глаза от интереса. — Хадижа, я просто вспомнил, как твоя мама пересолила баранину настолько, что её невозможно было есть. — Мама? — улыбнулась девочка. — А что было потом? — Я в этот же день отвёл Жади в ресторан, чтобы она увидела, как нужно готовить баранину. — Это было всего лишь один раз, — Жади сделала вид, что не помнит этого случая. — Вообще-то несколько, — в шутливой форме напомнил Саид. — Я очень рада, что твоя нынешняя жена умеет готовить, стирать и гладить! — съязвила Жади. Саид только улыбнулся её ответу, ведь он понял, что она ещё не забыла их семейную жизнь. — А почему вы развелись? — вдруг вырвалось у Хадижи. Послышалась минутная пауза. — Хадижа... — посмотрела Жади на Саида, а затем и на дочь. — Тебе не кажется, что ты задаёшь слишком много вопросов? — Но я хочу знать... — Это всё из-за меня, Хадижа, — ответил Саид, как ни в чём не бывало. — Мы с твоей мамой друг друга не поняли, но я очень об этом сожалею. Если бы я только знал, что у меня есть такая прелестная дочь, как ты, то я бы всё сделал для того, чтобы этого развода не было. Жади внимательно посмотрела на Саида, но потом опустила свой взгляд. — Мама, смотри, сейчас танцовщица будет танцевать танец живота. Заиграла красивая арабская мелодия, и танцовщица вышла на сцену завлекая всех вокруг своим магнетизмом. Хадижа встала со стола и подошла к сцене, пританцовывая под арабские мотивы. Жади и Саид смотрели на дочь и улыбались. — Ни одна танцовщица не сможет сравниться с тобой в красоте танца, — Саид прикоснулся до руки Жади и сжал в своей, — Я не забыл. — Саид... — И никогда не забуду, — Саид убрал свою руку раньше, чем Жади успела подумать, что ответить на этот жест. Жади повернула голову в сторону, где танцевала их дочь, тем самым избавляя себя от неловкости.