Не люби меня сильно, но люби меня вечно

      Жаром стыда и неловкости обдало затылок. Это же он! Мозг вспышками стал воспроизводить вчерашнюю ссору, будто диафильм: вот парень в недоумении смотрит снизу вверх, тут уже он прикрывает рукой кота и дёргается от злости. Доротея робко отвела глаза в сторону гримерки, под напором смелых карих глаз. Совесть у Теи работала уж предательски отлично. Бороться с её дотошными угрызениями с каждым разом становилось сложнее. Моральная ответственность пробуждалась так же спонтанно, как и появлялась. В такие моменты Доротея чувствовала себя крайне никчемно.       — Приятно познакомиться, — произнесла девушка, слыша как Дамиано издевательски фыркает. — Пойдемте, у нас слишком мало времени. Ракель уже стояла наготове, вооружившись, как солдат автоматом, кисточками. Очки-блюдца уже переместились из тонкой переносицы на столик. Лишь только музыканты успели переступить порог грим-уборной, Ракель расплылась в лучезарной улыбке:       — Приветствую в моей крохотной обители. Я — Ракель. — первым поздоровался Томас. Он дружелюбно протянул свою руку темноволосой…       — Доротея! — голос режиссёра прогремел на весь павильон, заставляя острые плечи вздрогнуть. — Де Сантис! Симон сидел на раскладном стуле, уставившись в экран маленького монитора:       — Все не так, все не так! Где тебя учили так бездарно выстраивать свет? — вопил Боцелли на художника по свету, который настраивал софиты. По виду мужчины было понятно, что ему откровенно поднадоело общество напыщенного «руководителя».       — Де Сантис! Почему ты такая копуша?! Сколько тебя можно ждать? — Симон явно ожидал ответа, от чего Тея растерялась, вытаращив на парня карие глаза.       — Убери тот мусор с пола. Музыкантам придется ходить босиком, а там уже куча щепок. — Боцелли ткнул пальцем в сторону черного матового задника и снова устремил свой взгляд в монитор. Разум захлестнула волна негодования. Дыхание сбилось настолько, что она глотала воздух открытым ртом:       — Так для этого уборщицы есть. — Симон развернулся и с не скрытой неприязнью произнёс:       — Поживее, Де Сантис. Ты тратишь чужое время.       Сметать щеткой щепки в совок Доротея предпочла под аккомпанемент собственных разгневанных вздохов Рассудок напрочь отказывался переваривать вместе события. Все огромной кучей скапливалось в черепной коробке, создавая неугомонный хаос из мыслей и эмоций.       Из раздумий кареглазую вырвала приторные возгласы режиссëришки. Буквально в двух шагах стояли обнажённые Итан и Томас. Единственной одеждой на их крепких телах было телесного цвета нижнее белье и чёрные огромные ботинки.       — Томас, Итан, проходите на середину. Сейчас Тея набросит на вас сетку, и надо немного попозировать под музыку. — льстиво пел Симон и даже пропустил улыбку. От такого притворства к горлу шатенки подступили тошнотворные позывы. Но кажется парни полностью проглотили такое обращение, молча выполняя просьбу. Внимания постановщика внезапно переключилось на девушку. Уже предвкушая новые упреки, Дора сцепила зубы, но услышала иное:       — Тея, пожалуйста, накрой ребят и начнем снимать. — Что? Симон знает вежливые слова? Скорее Дора поверит, что Марти умеет летать, чем в этот бред. Если бы рядом не было никого, то лицо Доротеи перекосило во все возможные стороны. Под шквалом смеси эмоций Тея начала расстилать странный реквизит. Она стала укрывать парней рыбацкой снастью и краем глаза заметила, что к Боцелли присоединились Виктория и Дамиано. Так воот, что случилось с поведением Симона. Прокля́тый лицемер       Эти мысли пронеслись в сознании под бунт недовольства. Заметив смену настроения Доротеи, Томас подмигнул девушке, а Итан мило улыбнулся. Тея криво улыбнулась и отошла к режиссерскому столу.       «Камера, мотор, начали!» — прекрасный слова для каждого работника кино. Когда эта фраза звучит впервые, то ты непроизвольно начинаешь чувствовать лёгкое волнение и некую торжественность, но уже к середине съëмочного процесса романтика выветрится и единственной твоей мечтой станет заветные слова: «Стоп, снято!».       Камера сфокусировалась на двух музыкантах. Из колонок полилась музыка, а сердце стало стучать в унисон с ударами барабанов. Парни довольно быстро поймали нужное настроение для сцены. Доротея с замиранием сердца ждала возможности понаблюдать за процессом, но её руководитель явно так не считал:       — Доротея, принеси реквизит и подготовь к следующей сцене. — довольно мягко произнёс Боцелли. От реквизитора девушка принесла коробку с разнообразными вещами, из которой Симон вытащил довольно сложносочетаимые предметы: лезвия и яблоко. Удивлению не было придела.       — Ну вот теперь надо вставить лезвия в яблоко, а Луиджи подвесит его под рост Виктории. — Тея только недоуменно захлопала глазами. Замечая, как багровеет шея режиссёра, она молча стала разрывать бумажные обёртки. Острый метал так мягко прокалывать глянцевую кожуру фрукта. Из разрезов при давлении лился сладкий сок. На заднем фоне снова замаячили беловолосая Виктория и Дамиано. Последний явно был взволнован. Он хватался за что-либо, чтобы скрыть надоедливый тремор рук. Пересохшие губы все были в вмятинах от зубов. Лицо выражало серьёзность. В какой-то момент подруга перехватила его широкие ладони в свои, и, кажется, это чуть-чуть помогло.       — Втыкай острия не так густо. — грубо сказал до этого молчавший Дамиано.       — Но ведь… — Тея не успела договорить, как солист гневно оскалился:       — Ты понимаешь, что Виктория будет его облизывать? Она себе язык к черту отрежет с твоими стараниями! — причина беспокойства музыканта посильнее сжала его ладонь, и тот замолчал, отводя глаза в сторону. Доротею захлестнуло горькой обидой. Она ведь просто выполняла свою работу. Ассистентка постаралась поскорее выполнить поручение и скрыться подальше. Первой и самой удачной мыслью было проведать Ракель. Под предлогом «отнести воды визажистке» Тея сбежала со съемочной площадки.       В крохотной комнатке с низкими потолками, забитой разной мебелью и вещами, на тёмном диване расположилось уставшее тело Рэи. Темноволосая поднялась на звук быстрых шагов, но вскоре спокойно вздохнула:       — О, Тея, садись рядом. — Ракель похлопала ладонью. — Может запишешь мое последнее желание. Доротея протянула подруге бутылку воды и наблюдала за тем, как Рэя с жадностью поглощает воду. На её лице рассыпалось удовлетворение.       — Где ты взялась вчера на мою голову? — Тея села рядом с шатенкой, пока та недовольно хмурила брови.       — Да ладно, не прибедняйся. Если бы не захотела оставаться, то уехала ещё в самом начале. — Ракель приложила бутылку с недопитой водой ко лбу.       — А разве тебя можно бросать одну? Можно, но потом утром я бы сорвала тебе телефон, а где-то к полудню ты бы позвонила и попросила вызвать тебе такси. — Рэя фыркнула, недовольно нахмурив брови и практически провизжала:       — Прекрати из себя строить мамочку. Ты постоянно выставляешь меня инфантильной малолеткой, которая не знает меры.       — Но я не это имела ввиду… С тобой нету смысла разговаривать. — Доротея подскочила с места и буквально за секунды выбежала из гримерки. Все эмоции и события стали страшно давить на мозг, вызывая характерную пульсацию в висках. От нахлынувших чувств девушек начало подтряхивать.       Виктория стояла рядом со столом и явно что-то прятала в бумажный пакет. Уже когда кареглазая проходила мимо, то заметила, что Вик аккуратно паковала яблоко с лезвиями. Непроизвольно Доротея ухмыльнулась этому.       На съемочной площадке проходила перестановка. Высокие мужчины снимали чёрный матовый задник, вешая взамен ярко-голубой. Рядом стоял Симон и истошно вопил:       — Быстрее, у нас мало времени. Вы сейчас срываете съемку важным людям. — его взор устремился в Де Сантис. Некая неприязнь и злость стала подниматься при одном только взгляде.       — Де Сантис, ты хоть понимаешь, насколько ты срываешь процесс: опоздала, ходишь неизвестно где, совершенно не работаешь. Зачем вообще я принял на работу безмозглую студентку? Сразу после выпуска клипа, уволю тебя к чертям! — он говорил это прямо в глаза темноволосой. Все чувства разом нахлынули на шаткое девичье сознание. Тело отозвалось дрожью, где-то в груди становилось неумолимо горько, а глаза мгновенно наполнились слезами. Хотелось убежать как можно дальше от людских глаз, зарыться головой в подушку и отпустить эмоции в крике.       — Что здесь происходит? — за спиной Де Сантис прозвучал злостный голос Виктории…