Не люби меня сильно, но люби меня вечно

      — А я тебе помощь привела. Надеюсь вы оба не разгромите кухню. — и от басистки не осталось и следа. Проводив удивленным взглядом исчезающую спину Виктории, Тея осмотрела фронт работ: вся поверхность стола была в муке и каких-то крошках овощей, кучи мисочек и тарелок, заполненные разными начинки и соусами, на плите что-то отчаянно шипело и просило закончить эту пытку.  Казалось, что по комнате пронесся маленький ураган. Руководитель сея действа что-то нарезал, что-то тихо приговаривая под нос:       — Если действительно пришла помочь, то, пожалуйста, натри сыр. — прервал тишину хриплый мужской голос, от чего Де Сантис слегка вздрогнула. Каштановые волосы красивой волной падали Дамиано на лоб, вызывая гнев внутри парня. Он со злым рыком откидывал их назад, заправляя за уши, но копна не собиралась слушаться хозяина. Молча девушка прошла вдоль рабочей поверхности к холодильнику, на полках которого мерз довольно крупный кусочек пармезана. Кожу обожгло холодом от прикосновения к молочному изделию. За девичьей спиной следили карие глаза, не давая возможности сделать что-либо самостоятельно. Желая все контролировать, Дамиано не раз зацикливался на каком-то процессе, теряя из виду второй. От невнимательности итальянца ножи и другие столовые приборы, а иногда и ёмкости с важным ингредиентом валились со стола. Парень кипел от злости. Он злился буквально на все: на шипение мяса на сковороде, на неровно нарезанные овощи. При каждом всплеске гнева внутри кареглазый открывал рот, чтобы издать что-то матерное, но тут же закрывал, пуская взгляд на темноволосую Тею. Он пообещал, что больше не будет думать только о себе и срываться на всех. Поэтому музыканту приходилось попросту пускать тяжёлые вздохи. Такие манипуляции часто проводят над своими родителями капризные отпрыски, когда их желания не выполняют сию минуту.       Довольно скоро, кусочек сыра превратился в мелкую труху. Подняв голову вверх, Доротея довольно скоро заметила, что со стороны плиты несется уже не пар, а тёмный дым. Пришлось быстро миновать парня, который уже замешивал тесто, и добраться к месту возгорания в сопровождении пары мужских глаз. Красивые, ровно нарезанные кусочки куриной грудки, которые должны были слегка подрумяниться, стали больше походить на мелкие угольки. Рядом уже нависла тень Дамиано, который выпустил свой излюбленный приём. Тея искала глазами что-то, чем можно взяться за горячую ручку. Под руку попалось маленькое полотенце. Обернув раскаленную ручку, Дора хотела уже взять и выбросить то, что час назад походило на грудку, как низкий, хрипловатый голос остановил:       — Я сам. Ещё обожжешься. — широкие мужские ладони бережно отодвинули в сторону Доротею. Брови Теи поползли вверх, пока парень снимал сковороду с плиты и выбрасывал уголь в мусорное ведро. Откуда столько заботы? Или же это элементарная вежливость?       — Доротея, проследи за мясом, пожалуйста. — по усталым глазам и тихому голосу было ясно, что излишняя ответственность, которая проявлялась даже в приготовлении еды, изматывала:       — Ты ведь не солнце, чтобы все обогреть. Давай поделим обязанности пополам? — кареглазый, который уже успел отойти до холодильника и начал рыться на полках, выпрямился. Он обернулся к Доре и посмотрел в глаза. Казалось, что на неё смотрит тряпичная кукла со стеклянными глазами. Сквозь занавес безразличия и пустоты удавалось разглядеть маленькие нотам благодарности.

***

      На столе стояло огромное блюдо с дымящимся блюдом: итальянской пиццей. Рядом на диванчике сидели Томас и Ракель. Блондин что-то рассказывал, иногда жестикулируя руками, а Рэя изредка хохотала. Итан метался из кухни в холл с разной посудой, а голос Вик было слышно из открытого окна. Басистка снимала маленькую кудрявую собачку по имени Чили. Приготовление пиццы прошло достаточно гладко: Дамиано лишь пару раз уронил нож. Сейчас, когда все готово, ребята уверили Де Сантис, что её помощи было достаточно на кухне, и она может отдохнуть. Девушка разместилась около широкого окна, из которого видно задний двор. Вспышкой  пронеслось воспоминание ночного вида этой же территории на фоне звёздного неба. Сейчас же солнце окончательно упало за горизонт, пуская из плена слабый свет. Доротея достаточно устала готовить. Ей пришлось взять на себя достаточно ответственные процессы, чтобы разгрузить парня. Дамиано полностью вымотался. Темноволосый сидел в широком кресле, с полуприкрытыми веками. Казалось, что парень вот-вот уснет, хотя тот отчаянно боролся с дремотой.       Когда Итан наконец-то закончил последние приготовления, а Виктория зашла в дом, Дамиано довольно вяло подошёл к столу и принялся нарезать аппетитное блюдо, а остальные — садиться за разными краями стола. От тарелки приятно пахло пряностями, жареным мясом, томатами и румяным тестом. Сыр налипал на широкое лезвие ножа, мешая сделать красивый надрез. При виде такой картины можно было подавиться слюной. Томас восторженно и протяжно выкрикивал гласные, подбадривая Дамиано и друзей. Доротее показалось, что её не кормили чем-то домашним очень давно. Аппетитные сырные волокна, вяленные томаты и оливки, пестрые веточки зелени так и ранили сознание.       — Дамиано, не тяни… — осознание того, что рядом сидят девушки, и говорить такие вещи за столом некрасиво, пришло к Томасу, и тот успел захлопнуть рот:       — Не тяни сыр, мы все есть хотим. — Дамиано пустил хитрую ухмылку и, поправляя волосы, начал вещать:       — Представляю вашему взору и в ближайшем будущем желудках прекрасную итальянскую пиццу, приготовленную мной и Доротей. — руки парня мягко легли на плечи Теи, которая только приземлилась на диван, от чего девушка слегка вздрогнула. Ребята, словно на концерте какой-то селебрити, захлопали. Солист с напыщенным видом поклонился, вызывая улыбки у ребят. Каждый потянулся за своей порцией тёплого теста, когда Дамиано откупоривал бутылку красного вина. Снова в памяти Де Сантис всплыл образ кареглазого музыканта на балконе, который откупоривал бутылку игристого. За Дорой любезно поухаживал Итан. Зубы оттянули от порции кусочек горячего сыра, который первым решил покинуть компанию. Тёплое, пахучее тесто начало медленно таять во рту. Мягкие овощи насыщенно проникали во вкусовые рецепторы. Мясо буквально распадалось на волокна (прекращаю описывать такие вкусности, ибо залью весь автобус).       В комнате разнеслись довольные голоса музыкантов, нахваливая талант солиста. Кто-то даже умудрился ляпнуть, что готовит он лучше, чем поет. Под звон стекла и дружный смех сонливость окончательно накрыла Тею. Глаза стали свинцовыми, а свет, который проникал под веко — невыносимым. Надо поскорее забрать Рэю и уехать:       — Наверное вызову такси, чтобы оно успело приехать. — Виктория помялась и посмотрела в сторону Дамиано. Тот, не менее уставший, произнёс:       — Томас, Итан, вы не против, чтобы девочки остались у нас? — парни отрицательно помотали головами, и кареглазый продолжил:       — Рэя, Доротея, уже довольно поздно, поэтому мы вас никуда не отпустим. Вы переночуете у нас.