Единственный способ победить в споре — не ввязываться в него
Дейл Карнеги
***
С самого детства Езге была окружена роскошью и богатством. Ее семья была богатой и влиятельной. Именно поэтому к дорогим вещам она относилась как к должному. И когда она попала в гарем, тяжелее всего было переносить то, что теперь она никто и ничто. Ее одевали в самые дешёвые платья и давали самую простую еду. Она конечно могла, как другие, более приспособленные к жизни наложницы выпрашивать каждую жалкую монету, наскребая себе на ткани и украшения, но тогда бы она потеряла единственное что у нее осталось- гордость. Но сегодня, когда пару евнухов во главе с Сайжи-калфой принесли ей достаточно внушительный деревянный сундук с дорогими и цветастыми платьями внутри, она впервые за долгое время вновь смогла хоть на немного вновь почувствовать себя красивой и значимой. И она бы и дальше не задавалась вопросом, откуда эти платья и продолжала бы прикладывать каждое платье к груди, под тихие и язвительные смешки Сайжи, если бы не записка лежащая на самом дне сундука, будто дождавшияся, пока она увидит все, что было ей подаренно. "Я помню ты испачкала свое платье кровью вчера. Жду тебя сегодня в одном из этих"- долго раздумывать над теми, кто это написал не пришлось –Забери все это,– на лице не осталось и капли былой радости. Платья сразу перестали быть предметом восхищения, вызывая лишь отвращение. –Зачем?–на лице Сайжи появляется искреннее недоумение. Забирая записку у Езге, она также не находи там ничего криминального,–Это подарок шехзаде. Только он им распоряжается. –Забери!,– Езге собирает все платья с постели и отбирая их у наложниц, которые с завистью и интересом рассматривали искусную работу, чтобы с ненавистью бросить их обратно в сундук, который стал ее собственным ящиком Пандоры. –Хатун, прекрати,– Сайжи хватает Езге за плечи, и заглядывает в глаза,–ты уже была у шехзаде. Что плохого пойти туда снова? Ты ему видно понравилась. В прошлый раз все ведь было хорошо?– Сайжи ждёт ответа, не отводя взгляд от Езге. Девушка молчала, но Сайжи хватило одного взгляда в ее глаз, чтобы все понять –О Аллах!– не долго думая калфа хватает наложницу под руку, уводя подальше от уже окруживших их наложниц. Зайдя в какой-то узкий и темный коридор, Сайжи прижимает уже почти плачущую Езге к холодной стене. –Ничего не было?–спрашивает калфа. В ответ ей слышится лишь тихое, почти неслышное "да" –За что же мне такое наказание!? Нужно доложить Махидевран-султан. Я ошиблись насчёт тебя. Страшно представлять что ты там натворила. –Постой,– Уже Езге хватает руку уходящей калфы,–не говори прошу. Меня же сошлют, накажут. Берна-хатун говорила, что одну девушку и вовсе отправили на невольничий рынок один раз. –Что значит не говорить? С чего я должна тебя слушать? Ты же получается даже не фаворитка,–Езге слышит в голосе Сайжи некое сомнения, от чего в ее душе просыпается тлеющий уголёк надежды. –Я пойду сегодня к шехзаде. И никто не узнает. Обещаю,– мольба юной рабыни не оставляет Сайжи равнодушной. Черты ее лица слегка сглаживаются, и она выдергивая руку из цепких ладоней Езге, кивает и уходит, шурша платьем и оставляя позади себя совсем отчаявшуюся и разбитую девушку***
Вновь шагая по золотому пути, Езге еле сдерживает слезы. От истерики ее сдерживает лишь внимательный взгляд Сайжи. –Если и в этот раз ты что-то устроишь, не жди что тебя пронесёт, поняла? –Да,– ответ выходит каким-то сдавленным и неуверенным. Калфа это подмечает, но уже решает не донимать и так измученную девушку. –И Езге...,–на последок окликает наложницу Сайжи,– все будет хорошо, наш шехзаде не так страшен, как ты думаешь,–Езге лишь кивает, пытаясь выжать из себя измученную улыбку. Заходит в покои она с низко опущенной головой, как и в прошлый раз, так что ей не удается увидит восхищённый взгляда Мустафы. И действительно, в этот раз Езге выглядела ещё более прекрасно. Обвешанная с ног до головы жемчугом, надушенная различными маслами и в одном из подаренных Мустафой платьев белоснежного цвета она выглядела не менее чем божественно. Такая белесая фигура выделялась на фоне полу-мрака покоев. Шехзаде подходит ближе, касаясь за подбородок чтобы наконец взглянуть на лицо Езге. И вновь, как и в их первую встречу встречается с заплакаными сапфирами глаз. Видя слезы, Мустафа уже хотел отойти, убрав руку, помня что было в их прошлую встречу в покоях. Но не успевает. Езге резко, непохоже на себя, хватается руками за его лицо и, приподнимаясь на носочки, целует. Неестественно, неправдоподобно, фальшиво. Эту фальш чувствует и сама наложница, и Мустафа. Для шехзаде вроде бы желаемый поцелуй становится разочарованием. Он не чувствовал что Езге действительно этого хотела. Хотя, по правде говоря так и было, ведь уже через мгновенье девушка сама же отталкивает Мустафу, поворачиваясь к нему спиной и опираясь одной рукой на стену, а другую прижимая к губам. –Сайжи сказала что если ничего не будет, мне не поздровиться. Я...я думала если смогу, если поцелую...,–оправдываясь вроде бы перед Мустафой, а на самом деле перед самой собой, навзрыд говорит наложница,–п...простите,– бросает Езге, собираясь выбежать, но ее останавливает сам Мустафа, крепко держа за запястье. –Если они узнают, до действительно накажут. Останься здесь до утра и они ничего не узнают. Я обещаю тебе,– встречаясь с немного недоверчивым взглядом Езге, он добавляет,–я тебя не трону, не переживай –Ладно...,–девушка прищуривает глаза, но несмотря на недоверие, соглашается, вытирая тыльной стороной ладони слезы и вроде бы, даже немного успокаиваясь. Мустафа ликует. Все идёт по его плану. Внешне он старается быть невозмутимым, но как и от любой победы, в его душе плескалась радость и гордость собой. –Ты не голодна?–нарочито-заботливо спрашивает Мустафа, рукой указывая на низкий резной столик с разнообразной едой. Сладости, мясо, супы и напитки. Все запахи смешивались, создавая очень аппетитный пряный аромат. Езге смотрит на все это изобилие, медленно вздыхая. Такая еда ей и не снилась последние пару лет. Каши супы и редкие угощения- вот весь ее рацион при жизни в гареме. После недолгого раздумья Езге плюхается за низкий столик и почти сразу начинает набивать щеки едой. Слыша смех со стороны Мустафы девушка резко оборачивается, и набитым ртом спрашивая: -Что смешного? Мустафа, видя резкие изменения в лице девушки, перестает смеяться. -Просто, вас в гареме будто совсем не кормят,–пытаясь сгладить ситуацию говорит шехзаде, чем ещё больше гневает девушку. –То, что мы едим, у меня дома ели только слуги,– исподлобья смотря на Мустафу пару секунд, девушку вновь опускает взгляд на еду, но уже ничего не берет. –Я не хотел тебя обидеть,–садясь напротив говорит Мустафа, видя поникший взгляд девушки. После недолгой немой паузы, Мустафа снова обращается к Езге: –Я хотел тебе сказать что не просто так тебя позвал сегодня,– видя на себя заинтересованный взгляд , он продолжает,–ты мне очень понравилась, Езге. Но я не собираюсь тебя к чему то принуждать и давить на тебя, я не варвар. Я хочу предложить тебе сделку, спор... До этого молчавшая Езге наконец отвечает: –Спор?– девушка поддается немного вперёд, опираясь на стол –Да. Через месяц мне придется уехать в столицу на неделю, может две. И если до этого времени я смогу покорить твое сердце, ты станешь моей фавориткой и разделишь со мной ложе. Если же ты меня не полюбишь, то я освобожу тебя и помогу тебе добраться до твоей родины. Но ты должна понимать, что спор должен быть честным. Так что ты не должна мешать мне,– Езге сидела с широко открытыми глазами, переваривая информацию,– так что, ты согласна? Езге пыталась быстро взвесить все за и против. И в ее мыслях отчётливо складывался ответ "Я согласна". Ей ничего не стоит потерпеть ещё один месяц, чтобы отправится обратно, к матери и отцу. Вариант того, что она действительно влюбиться даже не возник в ее голове. Так что спустя пару секунд размышлений девушка не ного неуверенно кивает, протягивая Мустафе руку. Тот, с улыбкой победителя, пожимает ее.