***
Коори начинает немного напрягать то, что когда он закуривает второй раз, Хаиру заходится точно в таком же кашле, и оправдать его пылью не получается. Она прикрывает глаза, мысленно считая до десяти, как будто это как-то поможет справиться с болью, и смотрит на него из полуоткрытых век, изгибая губы в улыбке. — Похоже, у меня аллергия на сигареты. Особенно на Ваши. — Звучит как карма, — Коори с сомнением выбрасывает очередную пачку, — так лучше? Чувство, что горло сжали когтистые лапы, медленно пропадает. И почти безболезненно — так, как появляется поначалу. Хаиру облегченно вздыхает. Дышать становится легче. Она ловит на себе виноватый взгляд Коори — знает, что всё равно немного, но беспокоится. — Сходи с этим к врачу, — советует он, и у Хаиру это вызывает искреннюю улыбку. — Обязательно, — обещает она, и останавливается, молча рассматривая блестящие вывески на зданиях. Ничего нового — осточертевший пейзаж, изученный со всех сторон. И ей почему-то нравится. Нравится наблюдать за жизнью обычных людей, судьба которых не была решена до рождения. Нравится... В принципе само словосочетание — наблюдать за людьми. Хаиру всегда идёт впереди на половину шага, заинтересованно разглядывая пространство перед ними. Коори следит лишь за тем, чтобы она не потерялась и не отошла от него далеко, иначе совсем неловко выйдет. Когда они заходят в подземку, она едва ощутимо берёт его ладонь в свою и пробирается сквозь толпу. Неплохой ход, чтобы не оторваться. Внизу всегда сквозящий холодный воздух, какой-то особенный, не такой, как на поверхности. Хаиру не стремится разжимать ладонь. В шуме они и слова друг друга не услышат — лишь тогда, когда занимают на удивление свободные места в поезде, выпадает возможность поговорить. — Не отпускайте, так теплее, — Хаиру лишь сильнее сжимает пальцы. Коори в этот момент радуется лишь тому, что длинных ногтей у неё нет, иначе его ладони давно пришёл конец. В этот раз она не растворяется в безмятежном сне и полной уверенностью, что он её непременно разбудит на нужной станции. Они слишком измотаны, кажется, даже для того, чтобы на лишние минут двадцать расслабиться и уснуть. — Будете? — Хаиру протягивает ему дынную булочку — одну из тех, которые пекут только в пекарне рядом с офисом, — всяко не вреднее Ваших сигарет. — Слишком сладко, — категорично заявляет Коори, подмечая, что сам аромат, может быть, приятный. Хаиру на большее не рассчитывала.***
Всю ночь она лихорадочно искала в статьях в Интернете любую информацию о соулмейтах. В Саду такому не учили — с первого взгляда определять человека на наличие родственной души. И не нужно ей было. Хаиру думала сейчас, обнимая подушку и укрываясь розовым пледом, что в моменты, когда её горло что-то неприятно сдавливало, она не успевала даже попрощаться с жизнью. Цветы были безобидными. Они царапали кожу, прорастали глубоко, но всё же, это был не самый худший исход. До последнего Хаиру лелеяла хрупкую надежду на то, что её соулмейт окажется человеком спокойным, не лезущим во вражду людей и гулей, а желательно вообще из тех, кто лишнего шага, не подумав, не сделает. Лишних шагов он практически не делал — с ней ему в этом плане повезло меньше — но вдобавок ко всему этот человек ещё и... Суицидник? Словно в подтверждение мыслей об этом Хаиру вновь закашлялась, но, не обнаружив первичных симптомов, как тогда, в офисе, решила, что сейчас была действительно пыль. Странно, что боль тогда оказалась настолько сдавливающей. Но точно не от веревки — она не пробовала, но была уверена. Может... Сигареты? Все же знают, какой от них вред. Лёгким, в первую очередь. А ещё Хаиру прекрасно помнит, что Коори-сэмпай любит курить. *** Цветы, прорастающие в лёгких — правильно она себе сказала, звучит как начало хоррора. Хаиру беспомощно обвела своё побледневшее выражение в зеркале взглядом. Надо сделать что-то, чтобы выглядеть оживленнее. Она редко пользовалась косметикой, благо, черты лица были ярко выражены. Но сейчас настало время достать забытую полгода назад косметичку и осмотреть, что там есть. *** Что и следовало ожидать, нормально подкрашивать глаза Хаиру не умела. Оставшись хоть на немного довольной результатом, она в панике взглянула на часы. Этот день добил бы её опозданием насовсем, но вселенная в кои-то веки решила сжалиться. После операции по уничтожению семьи Цукияма прошло чуть больше недели, и Хаиру откровенно скучала: никаких новых миссий, только скучные отчёты, надоевшие до такой степени, что начинали множиться в глазах. Скрашивало максимально скучное времяпровождение лишь возможность перекинуться парой слов с Аримой-саном и Коори-сэмпаем. Они чаще всего работали в одном кабинете, а теперь, с появлением куинксов и остальных проблем, она чаще всего оставалась вдвоем с Уи и ни капли не жалела о таком «соседстве». Лениво покачиваясь на стуле в ожидании, когда же компьютер соизолит загрузить очередной документ, Ихей не сразу заметила, как дверь слегка приоткрылась. Только почувствовала запах кофе и с завистью повернулась, уже собираясь спросить напарника, где он его достал, как заветный стакан был опущен прямо на её стол. — Вы всегда меня понимали, Коори-сэмпай, не правда ли? — Хаиру мгновенно улыбнулась, раздражение от лагающего компьютера быстро улетучилось. — Не обольщайся: было бы невежливо пить кофе одному в середине напряжённого рабочего дня, — ответил Коори, пусть и не улыбаясь, но с относительно довольными нотами в голосе. От этого Хаиру позволила себе тихо рассмеяться. — Я рада, что с сигарет Вы перешли на более, — вновь резкий кашель, сотрясающий тело, — здоровое питание. Она вновь отругала себя за проявление этой слабости: какой из неё следователь, если она даже кашель сдержать не может? А откуда эти мысли в голове? Хаиру попыталась что-то ещё сказать, но, как бы глупо это ни звучало, потерялась в шуме собственного голоса. Перед глазами поплыли цветные круги. И только в последнюю минуту она поняла, что стремительно теряет сознание.