***
Миновав длинные коридоры, они наконец остановились возле спасательной двери. Хаиру, как-никак, была получеловеком, и её здоровье начало ухудшаться с двадцати лет; ей меньше, чем через полгода, двадцать два. Доктор Шиба был одним из немногих, кто знал о полулюдях — Хаиру иногда пугало то, сколько именно ему дозволено знать — и её лицо в своём кабинете он видел достаточно часто для приветствия со словами: «Заходи, Ихей-чан! Что-то опять случилось?». Она мысленно рассмеялась, видя, как на лице Коори эмоции меняются от тревоги до непонимания. На самом деле Хаиру боится собственных подозрений и искреннее надеется — впервые в жизни — на собственную ошибку. *** Её руки сковывает холодом, и она не знает, почему. Весна была прохладной, и все же, Хаиру никогда не чувствовала такое на пустом месте. Её сердце готово было разорваться от собственных переживаний. — Вовсе не нужно обращаться со мной так, будто я сейчас умру, — даже не глядя в сторону Уи, заявила она, крепко сжимая в руках кейс с куинке. — Я... — он остановился на полуслове, решив, что лучше будет промолчать. Вины Хаиру в своих страданиях не было — она целиком и полностью принадлежала ему. Из-за него в её лёгких прорастали цветы, мешающие дышать, из-за него она тогда упала в обморок. Коори чувствовал, как неприятно ломит тело от саднящего чувства вины — и не мог ничего с собой поделать. Огромным усилием воли он заставлял себя даже не смотреть на сигареты весь вечер. — Простите! Я сказала это слишком резко, — Хаиру тут же повернулась к нему лицом, но оказалась резко прервана им: — Ты не должна извиняться! В том, что произошло, лежит только моя вина, — Коори не искал поддержки в её глубоких глазах, но почему-то не мог оторвать взгляд, — я обещаю что-то сделать с этим. Кто бы знал, что чьи-то линии жизни могут оказаться так тонко сплетены? На самом деле он и правда чувствовал себя ужасно. Сама мысль о причинении кому-то боли и вреда не давала покоя — Коори хотелось, чтобы все происходящее оказалось сном. Он слышал про соулмейтов, но, судя статистике, меньше двадцати процентов имели шанс встретиться вживую. Ему все казалось красивой выдумкой. — Не вините себя, — непривычно для себя одергивает Хаиру, и Уи кажется, что такая мягкость в её голосе скорее напрягает, чем успокаивает, — в этом никто из нас не виноват. Просто нужно принять как факт, и... От её слов становилось только хуже. Если бы она среагировала так же эмоционально, как отзывалась на внешние раздражители обычно, Коори хотя бы имел понятие, что делать. Его природа давала полную возможность отмолчаться и окреститься от собственных переживаний; её же подпитывалась яркими чувствами и впечатлениями. Хаиру не обвиняла его, хотя они прекрасно понимали, чья вина, но её глупое самопожертвование, если его можно таковым обозначить, делало больно. — Я провожу тебя, — игнорируя прошлые её высказывания, твердо заявляет Коори, — не хватало ещё, чтобы ты снова упала в обморок. — Я не умираю! — выходит чуть громче, чем следовало бы — Хаиру сжимает руки, впиваясь ногтями в ладонь, — Вам не стоит этого делать — ищете способ загладить вину, которую сами же себе и накрутили, не так ли? Она была слишком проницательным, но одновременно рассеянным человеком — могла упорно не замечать, что творится перед носом в то время, как несколько минут назад заглядывала вглубь души туда, куда не было дозволено заглядывать никому. — Отказываешься от такой приятной компании на долгий путь домой... — ему никогда не удавалось шутить — зато присутствовал сарказм в полном распоряжении. Они вышли на самую освещенную улицу по сравнению с прошлыми — яркие вывески зданий неприятно кололи глаза. Хаиру задумчиво прищурилась, делая в воздухе жест, какой совершает Арима-сан, поправляя очки. К счастью, со зрением у неё пока всё хорошо. — Только под предлогом приятной компании, — и вновь улыбка. Такая, что невольно становится жутко, и кровь стынет в венах.***
Хаиру по привычке засыпает на его плече, пока поезд стремительно мчится по путям, минуя очередной тоннель. Доверяет? Коори трепетно вдыхает аромат её ягодного шампуня, смешавшийся с привычным запахом метро. Не осознавая, что делает, он осторожно касается рукой волос Ихей и тут же отстраняется. Её хитро прищуренные глаза дают знать правду. Она тихо смеётся как человек, наконец-то раскрывший истину, и проводит ладонью по щеке напарника. — Мне всегда было интересно наблюдать за Вами. Вы столько дней спокойно позволяли мне спать на своём плече, — Хаиру прикрыла рот рукой, зевая, — и ничего не говорили, так странно! — А что я должен был сказать? — недовольный тем, что его совершенно безобидный жест жестоко раскусили, поинтересовался Коори. — Спросите это у себя, — Хаиру с привычной улыбкой легла обратно, — Вы же не против, верно? Его сил хватает только на короткое «нет».