Кровавая маска

Все время до начала второго испытания Хогвартс стоял на голове. Гибель Седрика Диггори взволновала умы школьников, заставив их осознать, что Турнир – нечто большее, чем просто развлечение. Это огромный риск, и в первую очередь – для собственной жизни. Этакая игра на выживание, прятки со смертью, в которой, увы, дама с косой получала свой приз гораздо чаще, чем чемпионы – Кубок и тысячу галеонов. Допускались версии, что кто-то специально разозлил дракона, дабы уменьшить число собственных конкурентов и сделать свой путь к победе более легким и приятным, но они вскоре исчезли. Глава Аврората в очередном интервью «Ежедневному Пророку» опроверг эти теории, сообщив, что произошедшее во время первого тура являлось ничем иным, как несчастным случаем. Хоть сине-шведский тупорылый дракон был не самым агрессивным видом этих крылатых созданий, уступая той же хвостороге, но все же никогда не знаешь, что можно ожидать от этого чудовища. Крики трибун, незнакомая обстановка – чудище в буквальном смысле сходит с катушек, превращаясь в комок ярости и бешенства. Правда, сыграло свою роль еще и зелье, но ведь об этом не обязательно знать простому обывателю? Специальный корреспондент «Пророка» Рита Скитер, конечно, задала этот вопрос каждому чемпиону после завершения первого тура. Не стал исключением и Гарри – самый юный участник, который, к удивлению многих, быстрее всех завладел золотым яйцом. Разумеется, журналистка получила тот же ответ, что и от Крама с Делакур: «Не знаю». Парень сказал это легко и непринужденно, несмотря на то, что ему было что скрывать, в отличие от других. Расследование не слишком волновало Поттера. В конце концов, ему случалось выполнять задания посложней, чем невидимкой перед толпой зрителей разозлить дракона. Гораздо сильней его беспокоило другое – не попытается ли Барти Крауч под маской Грюма как-то навредить ему дальше? То, что он обратился с этим вопросом к наемным убийцам, ничего не гарантировало. На первом уроке лжепреподаватель под удивленные возгласы и пары обмороков особо чувствительных студенток Гриффиндора, демонстрировал ученикам три Непростительных заклятия в действии. Пауки, выполнявшие роль жертв, корчились от боли под действием Круциатуса, становились безвольными марионетками под действием Империо и падали замертво от Авады Кедавры. После Грюм, усмехаясь и зыркая на всех своим искусственным глазом, предложил студентам самим испытать, каково это – когда на тебя накладывают «Империо». Естественно, сила воли изменила почти всем – кто-то скакал на одной ноге, кто-то пел петухом или запрыгивал на стол. Кроме Гарри Поттера. Давно обученным противостоять этому коварному и всегда неожиданному заклятью, четверокурсник сделал сначала маленький шаг, а после остановился, никак не реагируя на дальнейшие приказы преподавателя. Получив похвалу и неожиданное «Превосходно» за урок, Поттер отправился на зельеварение. – Так-так, мисс Грейнджер, эту макулатуру вы можете почитать и после занятий! – неожиданно ворвавшийся в класс профессор Снейп одним движением палочки вырвал «Пророк» у отличницы Гриффиндора. Газета попала ему в руки. – Мистер Поттер, я бы не рекомендовал вам отвлекаться! То, что вы каким-то таинственным образом стали незаконным четвертым участником Турнира, еще не дает вам право зазнаваться! – Ну что опять, профессор? – протянул Поттер. – Вы такой же, как ваш отец! Почитайте, какое вы дали интервью! «Моя сила – это дар, унаследованный от родителей… я постараюсь одержать победу в турнире... победу посвящу своим погибшим родителям!», – издевательским тоном прочитал эти выдержки Снейп. – Мистер Снейп, сколько можно цепляться ко мне! И не отнимайте добровольно время от нашего урока! – Ах ты… – Знаете, профессор, а вы похожи на СВОЕГО отца. И берегитесь, а то можете закончить так же, как он! – ухмыльнулся Гарри. Снейп замолчал на полуслове, решив дальше не скандалить. Взмахнув палочкой, велел всем приступить к варке зелья, рецепт которого в ту же секунду появился на доске. – Что, Поттер, осмеливаешься угрожать моему крестному? Одному из лучших Пожирателей Смерти? – тихим, но отлично слышимым шепотом произнес Малфой. – Малфой, заткнись! А то отправишься вслед за своим отцом! – Поттер, Малфой! – шикнул на них зельевар, прерывая их перепалку и вынуждая заняться делом. *** Второе испытание подкралось незаметно. Нет, Гарри, конечно, основательно подготовился к нему, сумев разгадать загадку золотого яйца. Предварительно чуть не оглохнув, в первый раз открыв его в Ордене, дабы вместе с Эдвардом поломать голову насчет дальнейших событий. На раздавшийся вопль прибежал Френк, который посоветовал открыть его под водой. Что незамедлительно и было сделано. – Значит, вам опять нужно будет достать золотое яйцо, – произнес Эдвард после того, как песня прекратилась. – На этот раз – из замершего черного озера. В феврале! – притворно возмутился Поттер. – Да брось, ты же у нас парень закаленный. В огне не горишь, в воде не тонешь! – Ну, с другой стороны, это лучше огнедышащего дракона, – констатировал Гарри. – Надо будет только жаброслей достать. Сомневаюсь, что я на одном дыхании смогу справиться с заданием. Не думаю, что эти яйца организаторы разместят прямо под нами. Придется попотеть, отыскивая их. – Кстати, нам сегодня ночью опять на задание. Крауч связался с Френком и сказал, что передаст Кубок для превращения его в портал. Мы должны забрать его. Встреча прошла на том же месте. – Господа, вот Кубок, вы должны превратить его в портал и отдать мне, – сказал Крауч. – Мальчишка каким-то образом смог справиться с драконом. Надеюсь, второе испытание он пройдет так же, тем более оно даже проще первого. Третье испытание будет заключаться в прохождении лабиринта и нахождении непосредственно этого Кубка. На него будут нанесены особые чары, позволяющие перенести первого прикоснувшегося к нему чемпиона обратно к трибунам. Нам нужно настроить портал на кладбище. – Хорошо, – кивнули Гарри и Эдвард. Забрав артефакт, киллеры пустили кайратов галопом. – Ну что, Ромашка, будешь разыгрывать спектакль «Охотник сам попал в свой капкан»? – Придется, Эди, придется… *** — Ну, что ж, наши участники готовы ко второму испытанию. Начнем по моему свистку. За час они должны найти точно такие же золотые яйца, какие были в первом туре. Итак, на счет три: раз, два, три! – бодрым и веселым голосом скомандовал Людо Бэгмен. Холодный неподвижный воздух огласил пронзительный свист, трибуны взорвались криками и рукоплесканьями. Гарри, не глядя, что делают другие участники испытания, скинул ботинки, стянул носки, достал из кармана комок жаброслей, сунул в рот и побрел в озеро. Зайдя в воду по пояс, он остановился, проглотил водоросли и нырнул. Вода не показалась слишком холодной. Гарри поглядел на руки, в зеленой озерной воде они казались призрачными, а между пальцами выросли перепонки. Он изогнулся и взглянул на ноги — голые ступни вытянулись и тоже сделались перепончатыми, вместо ступней у Гарри отросли ласты. Гарри вытянул руки, сильным гребком развел в стороны вдоль тела, заработал ногами-ластами и удивился, как быстро он плывет. И видел он теперь ясно и далеко, и можно было не моргать. Скоро Гарри заплыл так глубоко, что уже не мог различить поверхности озера, и направился прямо ко дну. Картина под ним сменилась, теперь, насколько хватало глаз, внизу простиралась долина светло-зеленых водорослей высотой фута в два, казавшихся переросшей травой. Гарри все глядел вперед, не мигая, стараясь различить, что его ждет впереди по очертаниям в полутьме. Вдруг кто-то схватил его за ногу. Гарри обернулся и увидел гриндилоу. Маленькое, рогатое водное чудище вылезло из водорослей, крепко схватило Гарри длинными пальцами и оскалило острые клыки. Гарри сунул перепончатую руку в карман и стал нащупывать волшебную палочку, нащупал, и тут из зарослей появились еще два гриндилоу. Но, на удивление, не стали устраивать ему каких-то пакостей, скрывшись вскоре за водорослями. Спустя двадцать минут бесцельного плавания в темной воде Гарри увидел очертания домов, слепленных прямо из булыжников и поросших водорослями. Подплыв ближе, он увидел, что на обрамленной несколькими домами площади собралась толпа русалок и тритонов. В середине площади высилась статуя тритона, высеченная из цельного куска скалы, перед статуей выстроился русалочий хор и пел песню участникам Турнира. У хвоста статуи, держась на плаву, находилось три золотых яйца. Не встречая никакого сопротивления, Поттер быстро схватил находящееся ближе всех к нему яйцо и устремился вверх, мельком заметив, как к площади приближается Виктор Крам. Тритоны с русалками плыли следом. Они легко носились вокруг и глядели, как он плывет, стараясь скорее доплыть до поверхности. Время скоро выйдет. Тогда они утащат его обратно на дно? Может, они людоеды? Нет, опять не в ту степь заносит. Вынырнул! От чудесного, свежего прохладного воздуха закололо мокрое лицо. Гарри глотал воздух и наслаждался им, словно впервые в жизни вздохнул полной грудью. Золотое яйцо он держал на плаву вместе с собой. Зеленоволосые тритоны с русалками всплыли следом за ним и улыбались. Трибуны радостно завопили и засвистели, все вскочили на ноги. – Невероятно! Гарри Поттер снова быстрее всех справился с заданием! – вещал Людо Бэгмен. Перед тем, как попасть в толпу радостных однокурсников, Гарри увидел предвкушающую улыбку на лице Грюма. *** — Леди и джентльмены, через пять минут я приглашу вас пойти на поле для квиддича, где начнется третье, последнее состязание Турнира Трех Волшебников. А сейчас прошу всех участников проследовать на стадион за мистером Бэгменом, – произнес Дамблдор. Поттер поднялся со своего места. Скоро…скоро должен завершиться этот фарс. При приближении к стадиону, стало видно, что поле для квиддича изменилось неузнаваемо. По всему периметру поднялась плотная живая изгородь высотой двадцать футов. Прямо перед ними в изгороди чернел проем — вход в лабиринт. Коридор внутри него, образованный густым кустарником, уходил в черноту, от которой у Гарри забегали мурашки по коже. Через пять минут на стадионе появились первые зрители. Воздух наполнился взволнованными голосами и звуками сотен шагов — зрители торопились занять отведенные им места на трибунах. Небо окрасилось в густой исчерна-синий цвет, и на нем зажглись первые звезды. К Бэгмену и участникам подошли Хагрид и профессора МакГонагалл, Грюм и Флитвик. У профессоров на шляпах, у Хагрида на спине кротового жилета светились большие красные звезды. — Мы будем патрулировать снаружи, — сообщила участникам состязания профессор МакГонагалл. — Если кто-нибудь попадет в беду и почувствует, что требуется подмога, пошлите в воздух сноп красных искр, и мы незамедлительно придем на помощь. Все ясно? Чемпионы кивнули. — Итак, Гарри, начнете по моему свистку! — пророкотал Бэгмен. — Три, два, один! Он резко свистнул, и Гарри устремился внутрь лабиринта. Высоченная живая изгородь бросала на дорожку черную тень. То ли изгородь была чересчур густой, то ли была заколдована, но звуки стадиона тут же стихли, едва они вступили во тьму лабиринта. Гарри даже показалось на миг, что он под водой. Он вытащил палочку, приказал: «Люмос». После двадцати метров бега оказался у развилки. – Эх, была не была, – произнес Поттер и свернул влево. Он помнил, что ему необходимо первым добраться до Кубка, дабы убедить Малфоя и Крауча, что Орден справился на отлично с задачей. Спустя примерно полчаса беспрерывного бега, нескольких убитых акромантулов, соплохвостов, загадки от сфинкса, парочки дементоров он достиг своей цели. И Гарри увидел: метрах в трехстах от него на невысокой тумбе сияет вожделенный Кубок. Убийца выдохнул и коснулся рукой древнего артефакта, уносясь прочь из Хогвартса. На кладбище Литтл-Хэмилгтон, навстречу неизвестности.