Последний Город Кошмаров

      Запястья стянуты тугой бельевой верёвкой. Снова тот самый кошмар про утопление в ванной. Обреченно прижимаюсь щекой к краю ванны. В реальном мире ненамного лучше, чем в мире моих кошмаров. Нет никакого желания бороться. Я просто дождусь, когда всё закончится, и, возможно, проснусь.       Появляется женщина средних лет с сухим недобрым лицом. Теперь она мне немного напоминает Клаудию. Невольно начинаю ёрзать, губы шепчут слова, отведенные ролью этой жертве. Наверное, даже хорошо, что я вижу кошмары от лица жертв. Если бы я была в роли маньяков, то быстро сошла с ума. Возможно, моё подсознание так меня спасает, перестраивая роли.       — Так нужно, солнышко, — на мои плечи ложатся руки.       Я закрываю глаза. Сейчас всё закончится.       Однако…       Резкий рывок вниз под воду, ставшую неприятно холодной. Запястья развязаны. Я могу контролировать своё тело, будучи не скованной ни путами, ни сценарием кошмара.       Вокруг ночь. Я на смутно знакомой поляне. Над головой ночное небо без единого облачка. Небо ошеломляет своей красотой. Мириады созвездий. Такие яркие, такие непохожие на небо над Чистилищем, которое мы зовём городом. Рядом со мной лежит Маска. Маска Человека. Недвусмысленный намек на Великого Зодчего моего сегодняшнего сновидения. Но этот сон намного лучше моих кошмаров. Вместо неуместных возмущений, я беру в руки Его Маску и укладываюсь на траву. Сколько бы ни длился новый сон, я буду смотреть на звёзды.       Пробуждение без криков, рывков и полной готовности тела отползать и бежать, казалось чем-то неправильным. Алиса открыла глаза, почувствовав давно забытую бодрость. Тело, однако, было будто бы не в восторге от внезапной перемены. Конечности ощущались пластилиновыми и вялыми. Разморенными.       «Что, тушка, стала зависимой от адреналина и ночных животных?» — мысленно усмехнулась Лис, и осторожно выглянула из-за спинки софы.       Человека не было. Или уже проснулся и ушёл, или не спал. Плед, подушка и постельное бельё были спешно свёрнуты и сложены горочкой, будто она надеялась больше ими не воспользоваться и передать по эстафете кому-то другому.       Она вскочила на ноги и, вынув из сумки платье, скрылась за ширмой, которую успела изучить вечером. В небольшом тёмном закутке, который внезапно вмещал в себя внушительную по размеру старинную медную лохань для купания, кувшин для умывания со специальным тазом, и достаточное количество крючков и полок для одежды. Полное отсутствие зеркал или чего-либо способного отражать почти не удивляло.       «Вот это Ретроград! — подступая к кувшину, думала Лис. — А я еще что-то по поводу города ворчала! Хотя было бы странно ожидать систему канализации с полным водоснабжением в шатрах! Но шатер-баню могли бы и организовать!»       Стреляя взглядом поверх ширмы, она быстро переоделась в синее, словно сумрачное небо, платье. Неловко орудуя кувшином, умылась. Причесываться без зеркала было непривычно.       «Может, у меня хоть маленькое зеркальце где-то осталось?»       — С добрым утром, Алиса, — заставил её подпрыгнуть на месте голос Человека, раздавшийся у самой ширмы.       При этом ни звуков его приближения, ни движения полога шатра. Будто просто возник из воздуха как джин.       — Ты готова? Приближается время завтрака!       — Готова, Ваше Темнейшество, — вышла она из своего укрытия.       Человек с полуулыбкой дожидался её у софы. Непринужденная поза, ради достижения которой модели под вспышками фотоаппаратов рвут жилы, одет в свои постоянные одежды, выглядящие каждый раз так, будто только что были пошиты специально под Хозяина Цирка, тщательно вычищены и выглажены. После слов девушки улыбка омрачилась вспыхнувшим в его глазах неодобрением.       — Что-то не так? — удивилась Лис. — Мы так и не обсудили, как к тебе обращаться в рабочее время!       — Думаю, «Человек» будет вполне достаточно.       — Не слишком ли много фамильярности? — трудно было понять шутит ли она или говорит серьёзно. — Пока солнце в небе, я такой же работник Цирка, как и чудики. Им запрещено обращаться к тебе иначе, чем…       — Им и ночью это запрещено делать.       — Тогда как насчет «Директор»? — невинно захлопала глазами Лис. — Не вызывает желания устраивать жестокие наказания?       «Начни утро с умывания прохладной водой, и покрасневших от злости глаз Человека. Тогда день может пройти немножко злораднее! — почувствовала легкое удовлетворение она, невольно отметив: — Хотя глаза у него покрасневшие будто от недосыпа!»       «Придет час, и наказание ты всё же получишь!»       — Завтрак, Алиса, — напомнил он и, взяв её под руку, добавил, — во время работы можешь обращаться ко мне «Директор».       — Мы всегда так под руку будем идти? — неловко поёрзала она, испытывая навязчивое желание вырваться и убежать.       — До тех пор, пока я не удостоверюсь, что ты научилась ориентироваться в нашем городке, — вернул себе хитрую улыбку Человек, которую скрыл под маской, стоило им выйти из шатра. Чудикам не позволялось видеть лицо Директора.       «Иными словами, будешь водить меня под руку столько, сколько самому захочется!» — мысленно закатила глаза Лис.       «Даже не сомневайся!»       В шатре-столовой уже собрались все чудики, но не смели прикасаться к еде. От голода у Мордогрыза тряслись руки, но даже он не рисковал приближаться к столу. Появившись под руку с Директором, Лис оказалась окруженной еще большим вниманием, чем когда-либо. Пока все глазели на новую работницу, словно на некое сообщение всему народу, она под грохот собственного сердца мечтала стать невидимой. Человек сел во главе стола, девушку усадил на ближайшее место, не позволяя ей отсесть дальше чем на расстояние вытянутой руки.       «Я в детстве так с любимыми игрушками поступала — всегда держала их под боком!» — нервно покосилась на него Алиса.       — Приятного аппетита, — выразил своё разрешение на начало приема пищи Человек, и шатер утонул в громком чавканье чудиков.       Алиса, после первого полноценного сна в городе, не стала бунтовать и устраивать голодовку. День длинный, труд незамысловатый, а значит, к обеду она может падать от усталости и голода. Под одобрительным взглядом Человека она безропотно завтракала наравне со всеми, соблюдая правила приличия.       После завтрака все чудики выстроились у шатра, чтобы по очереди получать приказы на день. Человек подходил к каждому из своих бывших жертв и коротко озвучивал свои требования. Несмотря на то, что Директор был один, а его подчиненных много, беседы выглядели почти личными, отчего чудики смотрели на Хозяина со страхом и покорностью, не решаясь ответить что-либо кроме слов согласия. К Лис он подошел в последнюю очередь и негромко сообщил:       — Сегодня ты работаешь с близнецами Мэри и Дэри.       Лис заглянула за его плечо. Среди чудиков были только одни близнецы: жутковатые сиамские близнецы, причиняющие друг другу при каждом удобном случае физические увечья.       — Завтра в Цирке выступление. Поэтому сегодня ты помогаешь им с репетицией номера. Если начнут драться, то не рекомендую пытаться их разнять. В пылу драки они могут и тебя покалечить. Просто идёшь ко мне. Все их разумные просьбы тоже будешь выполнять. Если что-то будет не понятно, то…       — Идти к тебе?       — Ко мне или к Жоззи, — Человек указал на худую девушку с вывернутыми в разные стороны суставами, что делало её похожей на сломанную шарнирную куклу. Теряющие осмысленный взгляд стеклянные глаза кукольный эффект приумножали. — Она отвечает за организацию всего. В полдень у нас обед. Чудики обедают в своём общем шатре, ты можешь присоединиться к ним или…       — Да-да, — «идти к тебе, куда же еще?!», — будет исполнено, Директор.       — Тебе здесь понравится! — сверкнули в прорезях маски глаза.       Работа с Мэри и Дэри не оказалась чрезмерно сложной. Близнецы злобно косились на Алису, порой колко называли её Хозяйской ведьмой, но ощутимого морального или физического урона не наносили. Человек держал слово, и чудики не трогали Лис. Мордогрыз же после ночного шоу Летающей Посуды стал проявлять к ней внезапную лояльность. Во время одной из попыток близнецов подраться, что выглядело пугающим при общем теле, из которого росли две злые головы, он подскочил к ним и раздал обеим по подзатыльнику своей лапищей. Под настороженно произнесенным Лис «спасибо», чудик склонил голову в глубоком кивке и быстро скрылся из виду.       Само выступление близнецов базировалось на их перепалках друг с другом, которые веселили толпу. Порой они пытались петь и танцевать, но или одна намеренно фальшивила, или другая специально спотыкалась. Время до обеда пронеслось незаметно. Когда Мэри и Дэри унеслись в общий шатер, Лис ощутила, как на голову будто опустилось мокрое ватное одеяло. Взаимодействие с близнецами не вызывало утомления, но в возникшей во время обеда тишине, сознание начали простреливать образы, обрывки фраз и даже целые фрагменты событий, а уставший разум уже не мог их отогнать.       Большим везением стало почти полное забвение прочитанных отрывков памяти Мордогрыза. Прошлое чудика не присоединилось к кладезю знаний Человека, что могло бы иметь катастрофические последствия.       — Не закрывать глаза, только не закрывать глаза! — шептала Лис, чувствуя, что вот-вот провалится в очередной фрагмент памяти.       Она вышла из шатров и принялась бродить по территории Цирка в надежде, что движение помешает накатывающей волне усталости унести её в очередной поток мучительных воспоминаний. Обошла один шатер, затем ещё один. Фрагменты начали блекнуть, реальность их отгоняла. Обойдя очередной шатер, Алиса вышла к большой своеобразной клумбе, из которой плотным ковром росли и цвели буйным цветом крупные лиловые цветы с плотными лепестками. Приторно-сладкий тяжелый аромат вызывал головокружение, и усиливал звук, цвет и напор фрагментов чужой памяти. Не успев испугаться тому, что перед ней фактически кладбище погребенных предшественниц, Лис провалилась в очередной кошмар.       «Ночь. Лес. Деревянные конструкции, отдаленно напоминающие римские распятия, расставленные полукругом. Посередине неестественно красный огонь. Снова та Четверка. Но уже взрослые, мои ровесники или немного старше. С ними еще люди. Это интересно!       Помимо незнакомых лиц я узнаю своего дядюшку и ещё молодого отца Алекса. Знакомые лица повзрослевшей Четверки также не оставляют сомнений. Родители Зоуи и дядя Чарли. Какой бы злой ни была шутка про Безумную Четверку, мы потомки тех, кто в воспоминаниях Человека пытался дать ему отпор. Ну, или не пополнить его труппу, что тоже победа.       Чудики, словно армия боевых монстров, набрасываются на группу обреченных людей. Они не демонстрируют ни боли, ни усталости, ни тем более жалости. Я… Человек жестом дирижера взмахивает руками, и его труппа начинает нападать с ещё большим остервенением.       Но главные действия разворачиваются не в пылу битвы. Перед человеком стоит повзрослевшая девушка с аквамариновыми глазами. На ней снова неуместно торжественное платье. Сама девушка растрепана и измучена. Человек полностью в своей стихии. Движения хищника, властный голос, соблазнительные нотки. Звучит предложение присоединиться к Цирку в обмен на спасение всех остальных. Да, годы идут, а методы не меняются. Снова грязный шантаж и игра на нервах девушки. Однако смело глядя в прорези Маски, она отказывает.       — Какое разочарование! — несмотря на образ невозмутимого Тёмного Властелина, отказ отзывается болезненным уколом.       Тогда, принявший несогласие близко к сердцу, Человек делает ещё более непристойное предложение под аккомпанемент усилившихся криков друзей девушки.       — Проживешь свою никчемную жизнь и после смерти присоединишься к нам в качестве чудика! Выбирай, или все твои друзья умрут! — волна жгучей ненависти становится жирным намёком на готовящийся ад и полный карнавал мук для девушки после смерти.       Никакой пощады. Никакой жалости. Сделает с ней что-то страшное, и заставит страдать вечность. Справедливое наказание, по мнению Человека за то, что ранила… тот его орган, что находится в грудной клетке и с мерным стуком гоняет по его венам черную инфернальную жижу.       Но уговор есть уговор. Девушка надевает прозрачную маску, которая моментально врастает в ее лицо. Чудики уходят. Все люди остаются в живых. Человек уносит ту самую проклятую картину…»

***

      — Дьявол! — с криком Лис вскочила на ноги, отплёвываясь от прилипших к лицу лепестков лилово-фиолетовых цветов.       Следы рук и вмятины на земле показывали, что она упала лицом на грядку с цветами.       «А я ещё легко отделалась! — думала она, стряхивая с лица и волос листики и землю, но опомнившись, стремительно вскочила на ноги. — Сколько я тут спала лицом в цветы?»       Со всех ног она понеслась в шатер, где проходили репетиции. Перед глазами плясали картинки, что с ней сделает Человек в наказание за сонные часы на грядках. Лис влетела в шатер, чтобы увидеть, как чудики не торопясь принимают пищу и переговариваются между собой. Кто-то мирно, кто-то на грани драки. Влетевшую растрепанную ведьму они единодушно встретили удивленным взглядом, на миг оторвавшись от своей деятельности. Никто не торопился возвращаться к своим делам.       — Сколько прошло с начала обеда? — поинтересовалась она у проходящего мимо Мордогрыза.       — Минут пятнадцать, Госпожа Ведьма? — со странным акцентом на слове «ведьма» ответил он без усмешек или звериного оскала.       «Время в голове длится иначе! Ложная тревога. Можно даже пообедать спокойно!» — выдохнула Лис и отправилась к шатру Человека, чтобы умыться и привести себя в порядок.       Директор Цирка, вопреки времени на перерыв, в своей мастерской работал над очередной маской. Увидев его в «естественной среде обитания», Лис невольно начала перемещаться по шатру на цыпочках. Вид забывшего обо всем и увлеченного своим трудом Человека гипнотизировал. Стараясь не дышать, она медленно начала приближаться к нему.       После пережитой памяти Человека, дело его жизни отзывалось внутри каким-то странным теплом, будто и она когда-то создавала Маски, но давно утратила это ремесло, сохранив лишь душевный отклик. Человек в своей мастерской казался настоящим без брони из образов Темного Властелина, интригана, кукловода, и сотни других масок. Плащ, Маска и даже его жилет с поблескивающими мрачным бликом пуговицами отсутствовали. Шаг, ещё один шаг. Спина в чёрной рубашке всё ближе…       — Планируешь нападение? — с усмешкой поинтересовался он, не отрываясь от работы.       — О да! — с преувеличенной экспрессией подтвердила Лис с досадой остановившись. — Решила напасть на тебя без оружия. Ты раскрыл мой коварный план повалить тебя на пол, и придушить своим телом!       «Звучит, как весьма интересное времяпрепровождение!» — взгляд Человека, сопровождавший его мысли, заставил её слегка покраснеть.       — Я не знаю, почему я кралась. Не хотела отвлекать, — чистосердечно призналась она, неловко топчась на месте.       — Можешь подойти поближе, — голосом, напоминающим тон питона Каа из старого советского мультфильма «Маугли», позволил Человек. Однако предложение звучало почти так же, как приказ питона бандерлогам. — Меня невозможно отвлечь от создания масок, только если я сам захочу.       Алиса приблизилась. От вида заготовки и инструментов, разложенных на столе, её накрыло теплой волной ностальгии. Пусть эта ностальгия и была чуждой, приобретенной извне, грела она не меньше, чем родные чувства. Пальцы кольнуло фантомными ощущениями.       «Будто я и вправду занималась этим, так странно!» — улыбнулась девушка одним уголком губ.       — Из-за твоих воспоминаний, у меня странное чувство, будто я когда-то тоже маски создавала, — пояснила она, поймав удивленный взгляд Человека.       ⁣Чтобы избавиться от фантомных ощущений, Лис с усилием растерла подушечки пальцев.       — Думаю, пройдет со временем, если тебя это успокоит, — голос Человека казался немного уставшим, но человеческим без попыток смутить, напугать или разозлить Лис, что располагало к продолжению беседы.       — Это не совсем то, от чего хочется сию минуту избавиться. Хорошие чувства. Тёплые! — с той же улыбкой проговорила Лис. — Скажи, Человек, ты теперь создаешь маски только потому, что связан проклятием, или ты до сих пор любишь своё дело?       «И снова в душу своими тонкими руками пытаешься пролезть!»       — Это единственное, что я по-настоящему люблю. До сих пор, — позволил он себе откровенность.       — Если человек что-то по-настоящему любит, то он не до конца потерян, так, кажется, говорят?       «Вот уж чего не хватало!»       — Ты пришла в шатер, потому что чего-то хотела? — перевел он тему, почувствовав неприятную уязвимость.       «Свободного плавания… хотя, а почему бы и нет!»       — Я могу на остаток перерыва сходить на берег? От Цирка он недалеко, до окончания обеда я вернусь! — выпалила она на одном дыхании, не слишком надеясь на удачу.       — Подойди ближе, — снова гипнотический голос, вызывающий желание сбежать подальше, однако тело, как и бандерлоги в старом мультфильме, само двигалось вперёд.       Когда Лис оказалась менее чем на расстоянии вытянутой руки от Директора, он осторожным движением провёл рукой по её щеке.       — И что это у нас?       Пыль и ярко-лиловая пыльца Чёрного Морозника. Даже толком не зная, что с этими цветами можно делать, она почувствовала себя неуютно, по мере того, как мрачнело лицо Человека. Казалось, её поймали на страшном преступлении, о котором она сама не знала.       — Я упала, — дрогнувшим голосом ответила она.       Слова звучали настолько очевидной ложью, что Алиса тяжело вздохнула и зажмурилась на мгновение. Атмосфера по ощущению начала накаляться. По его лицу было видно, что неосторожное слово может вызвать страшные последствия.       — У меня… случилось видение из числа твоих воспоминаний. Из-за него я потеряла сознание и упала лицом в цветы, — чистосердечно призналась Лис, не дожидаясь демонстрации гневного недоверия со стороны Человека. — Это правда!       «За ручку к тому месту, где я отключилась отвести? Будто я по собственному желанию по твоей памяти дрейфую! С такими-то грешками Санта к тебе не придёт на Рождество, а Крампус почтительно раскланяется!» — кипели её мысли, пока Лис взглядом смутьянки сверлила лицо Человека, скрытое иллюзией дьявольской привлекательности.       «По тонкой грани ходишь, чертовка!»       — Хорошо. Я тебе верю, — кивнул он, словно его убедили слова, а не громкие мысли. — Но на берег не отпущу. Если ты потеряешь там сознание, то кто тебя вернёт в Цирк? Особенно, до конца обеда?       «Да, обморок во время заплыва, не слишком приятная перспектива!» — невольно признала Лис.       — Как прикажете, Хоз… Директор. Все равно купального костюма не было! — проворчала она, направляясь к выходу.       — Ты ещё и нагой там собиралась плавать?! — возмущение с грозой в голосе Человека звучали отчасти смешно, что Алиса не удержавшись, хрюкнула от смеха.       — А кто меня там увидит? Даже гули приходят ночью! — захихикала она. — И при случайном пробуждении памяти, ни один горожанин не сможет попасть на берег. Дорогу надо знать, или приличное количество времени прокладывать маршрут вокруг шатров.       — Пока ты моя труженица, — произнес Человек с особенно властным акцентом на слове «моя», — настоятельно рекомендую не включать в свой гардероб такие экстравагантные формы купальных облачений. В противном случае я буду вынужден взять под контроль твою одежду, пусть на данный момент все платья я нахожу… подходящими.       «Ещё бы, с такой привязанностью к готическому стилю… минуточку!»       — Чайная Ведьма для тебя наряжала всех своих помощниц, как кукол! — возмущенно ахнула Лис, невольно делая несколько шагов в сторону Человека. — Она сама одевается в строгую классику, и всегда с брюками… дьявол! Следовало догадаться! То-то её перекосило, когда я отказалась её тряпки надевать!       Нервные шаги она разбавила самодовольной улыбкой.       — Маленький бунт против покровительницы? С чего вдруг?       «Помимо того, что я не люблю, когда мне навязывают одежду или украшения, даже в качестве подарка?»       — Я выглядела в её платьях, что иронично, как ряженая кукла. Мои платья заказаны у портного по моей фигуре и по моим требованиям. Они действительно мои! — с ноткой гордости ответила Алиса. Мысли о Чайной Ведьме вернули её к странному обращению чудика. — Можно узнать, что произошло с Мордогрызом?       — С ним что-то не так? Обижает? — Человек, покинув рабочее пространство, оказался в смущающей близости от Лис, приподнял её лицо за подбородок, внимательно глядя на неё, словно отыскивая следы причиненного чудиком ущерба.       — Нет, ничего такого. Скорее наоборот, он стал дружелюбным. Помог с Мэри и Дэри, разговаривал со мной без явного желания скорее закопать моё тело под Морозником, — испытывая странное желание поправить волосы и проверить всё ли красиво с лицом, ответила Алиса.       Врать она остереглась в надежде, что честные ответы убедят Человека не нарушать её личное пространство.       — Интересно. Я не имею к этому никакого отношения. Это твоя работа, юная Ведьма, — лукаво улыбнулся он. — Не хочешь в чём-либо мне признаться?       — Я коснулась его вчера, точнее он меня… неважно. Я видела его память. Но не так, как твою. Только картинки, фрагменты, будто мозаика. Сейчас я едва помню, что вчера видела, — поймала себя Лис на неожиданном явлении. — Но вчера я ему высказала по полной программе, кто он, и чего заслуживает.       — Не стоит этого стыдиться, — глядя на покрасневшую от стыда девушку, Человек казался довольным, как тот кот, что добрался до сметаны. — Он заслужил намного больше, чем просто злые слова.       — Он назвал меня Госпожой, а еще заявил, — «стоп, о том, что он посчитал нас одинаковыми в словах и движениях, лучше вслух не распространяться!» — ладно, кому какое дело! Я теперь всех людей буду «читать» с одного касания?       «Говорить вслух не обязательно, милая Алиса!»       — С людьми будет гораздо сложнее, чем с артистами. Маски чудиков приросли к лицам и отобразили их сущности силой Морозника, он же является источником и твоего дарования. Для тебя они как раскрытая книга, однако советую воздержаться от подобного чтива. Мордогрыз отнюдь не худший из труппы. Воспоминания некоторых экземпляров тебе лучше никогда не узнать, — он заправил выбившуюся прядь волос за её ухо, жестом обычной человеческой заботы. — У тебя ещё есть немного обеденного времени, приглашаю присоединиться ко мне. Твоими стараниями, мы ещё не утратили шанс пообедать.       — Боюсь, я могу опоздать к началу рабочего времени, — улыбнулась Лис с пляшущими бесенятами в глазах, — а у меня очень строгий начальник! И очень властный!       — Ужас! — театрально закатил глаза Человек и добавил подмигнув. — Ничего, мы найдем способ избежать наказания!       «Какая внезапная доброта!»       — Кстати о наказаниях, почему на меня не пала страшная кара за вчерашний погром? — поинтересовалась она, отстраняясь на безопасное расстояние. Глаза Человека сверкнули, демонстрируя, что он на пределе терпения. — Если ответишь, то обед, ужин, поздний ужин: всё что пожелаешь.       — Считай, что это новая наша игра, — тронула его губы лукавая улыбка. — Можешь один раз за день сделать то, что жаждет твоё сердце. Я не буду мешать или прерывать. Вчерашний порыв, твоё сердце жаждало искренне.       Под руку он повел её в шатер, в котором до сих пор балансировал стол, расколотый лишь одной волной ярости. Обед уже их ожидал.       «А что ты получаешь от этой нашей игры?» — с тревогой подумала Лис, увлекаемая Человеком в лабиринт шатров.       «Главный приз, моя дорогая Алиса!»       Обед прошёл на удивление мирно. В первую очередь благодаря настойчивым просьбам, рассказать об искусстве изготовления Масок, к которому она испытывала теплые чувства. Человек сопротивлялся недолго, а при виде заинтересованных глаз Лис, на короткий момент позволил себе без масок и притворства рассказать о единственном по-настоящему любимом деле.       К продолжению рабочих будней Алиса не опоздала. Несмотря на несносный характер близнецов и постоянные подтрунивания между собой остальных чудиков, которые порой переходили границы приличий, и обычных насмешек, день закончился на мирной ноте.       Перед ужином, Лис скептически оглядела одежды чудиков, и не постеснялась провести ревизию в шатрах, где располагались гримерная, реквизитная и склад. Костюмов, которые не разваливались на части от старости и потёртостей, найдено не было. Если остальные предметы Цирка подчинялись магии Человека, или самого города, и не поддавались времени и старению, то одежда, которую носили чудики, вела себя естественным способом и истлевала.       «Снять мерки и сделать большой нестандартный заказ портному. Это решит все проблемы!»       — Ведьма! Время ужина! — грубовато окликнула Жоззи, обнаружив ведьму в шатре у сценических костюмов чудиков. — Чего ты тут вынюхиваешь?       «Шарики нафталиновые!» — мысленно фыркнула в ответ Лис, но вместо этого нейтрально спросила:       — Как давно вы обновляли сценические костюмы?       — А тебе какое дело? — добавила еще больше враждебности в голос помощница Директора.       — Такое, что из вас всех я могу выйти в город в любое время и заказать у портного новую одежду для всей труппы! — терпеливым голосом, с нотками «сама додуматься до такого простого вывода не смогла?!» сообщила Алиса, разглядывая свою собеседницу.       Несмотря на постоянно теряющие осмысленный взгляд глаза, Жоззи казалась самой сознательной из всех чудиков. Она могла анализировать все действия, выполнять сложные поручения и даже взваливать на свои плечи часть полномочий Человека. Её негативный тон и недружелюбность казались проявлениями банальной ревности, свойственной любому человеку. В то время как у большинства чудиков проявление эмоций больше походило на поведение животных. После слов Лис, она разумно сбавила уровень агрессии.       — Хозяин тебя не выпустит. Нечего строить пустых планов! — раздраженно буркнула она, пройдясь невесёлым взглядом по костюмам. — Иди на ужин. Опаздывать нельзя!       Ужин прошел также спокойно, как и завтрак. День, казалось, завершался на спокойной и мирной ноте без желания бить посуду и выяснять отношения. Единственным вызовом для Лис стала старинная лохань и бесконечное количество вопросов, как это древнее приспособление заставить выполнять своё прямое предназначение. Уточнить вопрос у Человека, она постеснялась, а он сам не спешил проявлять инициативу, вернувшись к своему ремеслу.       Колодцев и других источников воды не наблюдалось, как и необходимого количества котлов, которые смогли бы согреть достаточно воды.       «Грязной спать ложиться?! — в ужасе думала Алиса, нервно дёргая себя за волосы перед лоханью — Ну уж нет! Я скорее подкоп через Цирк до берега устрою, чтобы там мыться, чем грязной ходить буду и вшами покрываться!»       Она с подозрением покосилась на увлеченно забывшего про всё на свете Человека, или делающего такой вид.       «Я понимаю, что в период его бурной молодости люди мылись дождём, но неужели он не эволюционировал за двести лет?! Не хотела бы я увидеть живность под его одеждой!»       Она нервно пнула лохань, подпрыгнув на месте, от протяжного медного гула, который сотряс, казалось, весь шатер.       — Алиса, — второй раз она подпрыгнула, когда рука Человека внезапно опустилась на её плечо. — Спокойствие, кроме нас тут никого нет.       «Да, от этого ещё страшнее!» — едва удержала в себе девушка нервный смешок.       — Тебя что-то беспокоит? — скрывая улыбку, вызванную буйными мыслями, поинтересовался он.       «Гигантский музыкальный таз вместо нормального места соблюдения личной гигиены!» — чуть было не выпалила она, но сдержавшись, проговорила:       — Как здесь, в Цирке, моются? После двадцатого века нормой стало ежедневное мытье всего тела! — изумрудные глаза метали молнии, вызывая при этом смех у Директора Цирка.       Посмотрев на неё с долей снисхождения, он улыбнулся, демонстративно щелкнул пальцами, и огромная медная лохань оказалась заполнена почти до самых краёв горячей водой.       — Сим-Салабим Магия помогает в этих щекотливых вопросах, — просто ответил он и вернулся к своему столу, пока Лис недоверчиво трогала воду, над которой поднимался пар.       — Хм, спасибо за воду, — донеслось из-за ширмы. — Полагаю, бесполезно просить тебя выйти из шатра на несколько минут?       — Именно так, — отозвался Человек, посмеиваясь.       — Можешь тогда пообещать мне, не подглядывать?       — Обещаю, сегодня я подглядывать точно не буду, — изо всех сил подавляя смех, заверил он Алису. — Если ты не будешь!       В ответ на последние слова донёсся возмущенный плеск воды. Вечер мирно перетёк в ночь. Перед сном Лис порадовала себя книгой, взятой с собой из библиотеки Томаса, пока лохань снова использовалась по прямому назначению уже не ею.