За прошедшие три дня Серёже стало значительно лучше: температура не превышала отметку более 37, кашель сошёл практически на нет, головная боль прошла в первый же вечер. Парня не трясло, он спокойно передвигался по квартире, заваривая зелёный чай с ромашкой. Сегодня был последний день, когда ему было необходимо выпить таблетки, сладкий сироп и пшикалку для горла с экстрактом эвкалипта.
Дмитрий Темурович не заезжал больше к нему, ссылаясь на огромное количество работы, впрочем, Матвиенко и не думал обижаться. Они переписывались с утра, парень желал учителю удачного дня, умных учеников и поменьше работы, а тот в свою очередь писал о скорейшем выздоровлении юноши, говоря, что без него в школе довольно скучно, да и друзья ходят не такие жизнерадостные, как обычно.
Сидя на кровати, он не мог не вспоминать тёплые объятия, в которых было так спокойно и уютно, словно мужчина мог спрятать его от целого злого мира у себя в сердечке, вжимая мальчишку в себя. Попугейчик тем временем раз по десять за день повторял уже выученное слово. Матвиенко целые сутки болтал с голубым товарищем, только это был монолог без поддержки разговора. Пернатое существо ни в какую не повторяло ни единого словечка за своим хозяином, только повторяя
«котёнок».
На часах три дня, во дворе на детской площадке бегает огромная кучка орущих детей, которых Матвиенко не переносит на дух. Ему приходится постоянно закрывать окно, предварительно окинув всех мамочек с детьми суровым испепеляющим взглядом, который, конечно же, никто не замечает с высоты десятого этажа.
Только захлопнув окно, тишину квартиры прерывает звонок в дверь. Ударившись мизинцем об тумбочку по всем законам подлости, чуть не запутавшись в пледе, который был накинут на плечи, из-за чего он свисал на пол, и напугав попугая, Серёжа открыл дверь нараспашку, чуть не ударив Фролову по лбу.
– Окс, Шаст! – слишком радостно воскликнул он, вовлекая их в дружеские объятия, затаскивая в квартиру.
– Мы скучали, – подала голос Оксана, а потом сдвинула брови к переносице, чуть хмурясь и становясь серьёзней, – ты про нас вообще забыл, Хвостик.
– Поддерживаю, – вклинулся Шастун в разговор, но потом загадочно улыбнулся, – однако сейчас меня волнует несколько другая вещь.
Серёжа на секунду пугается, задумавшись, о чём таком может говорить Шастун, но отмахнулся от навязчивых мыслей, приглашая друзей на кухню, после посещения ванной комнаты.
– Мы, кстати, кое-что принесли, – довольно протянула девушка, держа в руках небольшой тортик, но все прекрасно знали, что это любимый Серёжин.
– Наполеон! – улыбка парня растянулась от уха до уха, он едва не прыгал от счастья, – Вы в курсе, что вы лучшие?
– Конечно в курсе, – подмигнул Антон, приземляя свою тощую жопку на кухонный диванчик.
Чайник закипел через пару минут, хозяин квартиры гостеприимно разлил всем чай по кружкам: себе забрал любимую – с Капитаном Джеком Воробьём, Оксане – розовую с двумя котятами, которые соприкасались носиками, а Шасту – с несколькими мотоциклами разных расцветок и моделей.
Серёжа уплетал торт за обе щеки, пока слушал болтовню (но весьма важную болтовню!) своих друзей, по которым невероятно скучал. Они оповестили о событиях школы, ведь по законам жанра, всегда, когда ты болеешь, пропускаешь самое интересное. Например, то, как Кузнецова флиртовала с физруком (а он гей), так что тот лишь усмехнулся её нелепым подкатам; как на уроке английского кто-то из одноклассников заменил кассету учительницы, в которой была запись диалога из учебника, на звук заставки порносайта; как на уроке информатики Шастун сделал презентацию по Майнкрафту и получил пятёрку (заслуженно между прочим, хотя Матвиенко бы отдал предпочтение Мортал Комбат) и как...что?
– Что? – удивляется Серёжа, чувствуя, как кончики ушей предательски краснеют.
– Факт, – делает глоток Шаст и кивает, – математик почти ни разу не улыбнулся за всё время, пока тебя не было, а если и улыбался, но это всего лишь маска – мы с Окс в этом уверены.
– Ни разу не видел его грустным, – Матвиенко строит задумчивую мордашку.
Оксана хмыкает и поднимает одну бровь вверх.
– А ты не думаешь, что это связано с тобой?
Парень в этот момент делал чай и из-за вопроса подруги поперхнулся, задыхаясь в кашле. Антон сочувствующе похлопал по спине, еле скрывая улыбку на лице.
– А я тут при чём? – щёки вновь записались в предатели, краснея.
– Да при том, что когда ты был в школе, он сиял, как чистая тарелка после мытья, а тут ты заболел и он ходит все уроки поникшим. Даже в столовке только чай пьёт.
– Но позавчера он выглядел радостным, – тихо бормочет Серёжа, но ребята всё прекрасно слышат – не глухие так то.
– Позавчера? – щурится брюнет. – Но ты же был дома. Он что, тут был? – кажется у Шастуна сейчас глаза вылезут из орбит.
– Да, он приносил лекарства и мы...пили чай и...
– Не томи, – торопит Окс, – поцеловались?
– Сбрендила? – теперь очередь парня выгибать бровь дугой.
– Только не говори, что ты бы был против, – лукаво улыбается Антон.
А Матвиенко просто затыкается. Глупо открывает и закрывает рот, как рыбка, и не может сказать ни слова, потому что не знает.
Нравится ли ему Дмитрий Темурович как учитель? Да. Приятно ли обнимать его? Безусловно. Хотелось бы проводить с ним больше времени? Ноль сомнений. Поцеловать его? Серёжа не знает, но как только представляет себе это – сердцебиение учащается, дыхание сбивается, в горле стоит тяжёлый ком, а низ живота приятно тянет. Юноша прикрывает глаза, вспоминает тот сон и в ужасе распахивает их.
– Я не знаю, но, –
глупая довольная улыбка, – мы обнимались. Сидели у меня в комнате на кровати и, – шумно выдыхает, – это были лучшие объятия в моей жизни. Без обид, ребят, – он отрывает свой взгляд от дна уже пустой кружки и смотрит на этих двоих, как будто выжидает приговор в суде, от которого зависит его жизнь.
– Как мило, аж тошно, – показательно морщится друг.
– Я обязана вас свести! – заявляет Фролова и у Серёжи, будь бы он сейчас персонажем мультика, явно бы отвисла челюсть до пола. – Мы вас сведём, – ещё радостнее произносит она, смотря на Шаста, который лишь хмыкает на это, а потом филосовствует, как дед:
– Если судьба – сами сведутся, – на это ужасное (по мнению Оксаны) заявление подруга хмурит брови и сурово смотрит на друга, пиная его под столом ногой. – Понял! – тут же пищит парень. – Я теперь Ларисочка Гузеева, а Оксана – моя Розочка, готовься, бро, нас ждут великие дела!
Матвиенко просто охурмел и не выхурмел.
~•~
Если вы услышите около семи утра сначала противную мелодию, а потом глухой бьющийся удар, то знайте – вероятнее всего это Серёжа Матвиенко так любит свой будильник по утрам, что отправляет его в объятия со стенкой. Тот мигом замолкает, обиделся походу.
Парень не хочет вставать по началу, но потом в голову врываются вихрем мысли о грустном математике и – секунда – он уже стоит в ванне напротив зеркала с щёткой во рту и патчами под глазами – Оксана ему вчера принесла новую упаковку.
Выпив кофе практически залпом он выбегает из квартиры, провернув ключ в двери один раз, и по пути в школу открывает учебный сайт учреждения, дабы посмотреть расписание на сегодня. И, о чудо, будто сам Боженька благословил его – первым уроком математика. Тот чуть ли не пищит от радости, но ловит странные взгляды прохожих и умолкает, приближаясь к школьной парковке.
Увидев знакомый автомобиль, паркующийся у здания, парень замедлил шаг, надеясь увидеть учителя. Мужчина вышел из автомобиля в чёрном пальто, которое было ему до колен и сидело просто ослепительно прекрасно (у Серёжи даже слюнки
почти потекли). Ученик улыбнулся, уже готовый был подойти к математику, но тот обошёл машину и открыл дверь, где было место пассажира – справа от водителя. Сердце ушло в пятки, когда математик подал руку и оттуда вышла девушка около двадцати лет, невысокая, чуть ниже мужчины, с милой улыбкой и...она была беременна.
Улыбка мальчишки сползла с лица за долю секунды, а сердце отозвалось глухой болью при картине, когда преподаватель аккуратно обнял девушку и чмокнул в щёку, что-то шепча на ушко, на что та тихонько смеялась.
Наконец-то преподаватель взглянул на часы и направился к зданию школы, махая ей рукой на прощание. Серёжа так надеялся, что сможет сейчас оказаться в объятиях мужчины вне школы, но после такого «доброго утра» желание не то, что пропало – оно исчезло бесследно, разжигая в груди какую-то нелепую ревность и тоску.
Накинув на голову капюшон серого худи и пнув по дороге несчастный камешек Матвиенко медленными шагами подходил к учебному заведению, потеряв весь свой радостный настрой.
Математик ушёл уже далеко вперёд и растворился в утренней толпе учеников и преподавателей. Впрочем, Серёжа бы и не захотел видеть его сейчас.
– Блять, – вслух ругнулся парень, вспомнив, что встречу с мужчиной сейчас не избежать: первый урок – алгебра.
Не решаясь зайти в кабинет до звонка он бродил по этажам в школе и случайно забрёл в библиотеку. Времени до начала урока оставалось около десяти минут, поэтому парень решил прогуляться вдоль пыльных стеллажей с книгами и прочей художественной литературой.
Юноша остановился у высокой полки с произведениями мирового уровня, взяв в руки Шекспира «Гамлет» – одна из любимых пьес Матвиенко, он не заметил как чья-то рука аккуратно потрепала его за плечо и ученик резко развернулся, боясь наткнуться на здешних хулиганов, ведь ему не раз доставалось от них.
– Дмитрий Темурович? – испуганно попятился назад Серёжа, пока не почувствовал спиной прохладную стену и сглотнул вязкую слюну.
– Привет, – он улыбнулся, но как-то по особенному, будто стал сиять ещё ярче, чем прежде, хотя казалось бы – куда ещё-то?
– Что вы здесь делаете?
– Мне нельзя здесь быть? – вскинул брови вверх преподаватель.
Поняв, что сморозил глупость парень зажмурил глаза и мысленно дал себе по лбу.
– Ладно, на самом деле я искал тебя, – кажется он немножко покраснел, но из-за тусклого света в библиотеке это плохо видно.
– Меня? – теперь очередь Серёжи краснеть.
– Именно, – ухмылка, – ты не предупредил меня, что сегодня будешь в школе, – расстроенно произнёс математик, выпятив нижнюю губу – Матвиенко даже хотел подорваться и обнять его, но утихомирил свой порыв нежности, вспомнив недавнюю сцену на парковке.
– Сюрприз, – вяло ответил парень.
– Точно хорошо себя чувствуешь? Выглядишь грустно, – мужчина вновь положил свою руку на плечо ученика, слегка сжимая его в знак поддержки. – Может обнимашки?
– У вас есть с кем обниматься, – холодно выпалил Серёжа и быстро покинул библиотеку, оставляя Дмитрия Темуровича в недоумении.
Обида захватила маленькое сердечко юноши, по дороге к кабинету он вспоминал первое сентября.
Разве вы не женаты? У Вас кольцо на безымянном пальце, – подозрительно сощурила глаза Кузнецова.
– Во-первых, нет, не женат, это кольцо не обручальное, соответственно, детей тоже нет, во-вторых, давайте оставим личные вопросы. Что-то ещё?
Агрессивно пнув дверь кабинета математики он ввалился в уже полузаполненный одноклассниками класс и, не найдя взглядом свою компанию, уселся за последнюю парту первого ряда. Через мгновение раздался звонок и в классе нарисовался сам преподаватель, который бросил взгляд на первую парту, где обычно сидит его любимый ученик, и, не обнаружив его, расстерянно метнул взгляд по всему классу пока не наткнулся на понурого мальчишку в капюшоне на самой последней парте первого ряда. Тяжело вздохнув он натянул «счастливую маску» и улыбнулся своим ученикам.
– Записываем тему урока.
Весь урок ученик смотрел в окно, машина математика так и манила посмотреть на неё и Серёжа покорно сдавался и смотрел, в то время как сердце обливалось кровью.
Хотелось кричать. Почему он не сказал, что у него есть девушка? Да ещё и беременная. Когда Матвиенко был в квартире он не заметил никаких женских штучек и подготовленной детской комнаты – квартира выглядела вполне себе холостяцкой – хотя он ведь не заходил в другую комнату. Быть может там уже целый детский мир приготовлен для будущего чуда; девушка, как казалось Серёже, была уже как минимум на шестом месяце беременности.
Погрузившись в свои собственные размышления парень пропустил звонок с урока и услышал только щелчок двери. Он обернулся и встретился с обладателем карих глаз, который закрыл дверь кабинета на замок и в два шага оказался на соседнем стуле ученика.
– Мне нужно на урок, – Серёжа не хотел слышать что-либо о преподавателе сейчас, а особенно о его будущей счастливой жизни, где не будет места для такого вот ученика.
– Я тебя чем-то обидел? – учитель пропустил отговорку мимо ушей, прекрасно зная, что у них в запасе есть десять минут, а видеть разочарование в глазах мальчишки на протяжении всего дня преподаватель не хотел.
Матвиенко молчит, старается сохранить спокойствие и умиротворение, но буря эмоций в глазах выдают его.
– Что ты имел в виду про объятия?
– Вы прекрасно всё сами знаете, я не буду вам ничего объяснять, как маленькому ребёнку.
– Тебе не кажется, что сейчас, как ребёнок, ведёшь себя ты?
Серёжа нахмурил брови, складывая руки на груди – его защитный жест, когда он не желает вести диалог. Даже если это был мужчина, от которого сердце уходило в пятки, а внутри бушевал пожар.
– Я видел вас и вашу девушку сегодня утром на парковке, – небрежно выпалил Серёжа, хотя сам понимает, что его поведение ничем не оправдано и эта пустая ревность, и математик не должен перед ним отчитываться, но вместо этого ещё добавляет, – беременную девушку.
Мужчина сначала чуть хмурится, кажется что-то вспоминая, затем вскидывает брови вверх, облегчённо выдыхает и даже смеётся.
Нет, ну тут Матвиенко в трауре сидит, а у него хватает совести поржать над ним, нормально?
– Не вижу ничего смешного, а теперь извините – мне нужно идти.
– Постой, – положил свои руки на колени ученика преподаватель, от чего тому стало как-то жарко, хотя температура в кабинете комфортная, даже с окна подувает. – Это была Катя.
– Мне неинтересно, – он попытался встать, но крепкие мужские руки оказались сильнее.
– Катя, – повторил математик, – моя сестра.
Серёжа испытал целую гамму эмоций: от смятения и растерянности до облегчения и осознания своего глупого поведения.
– Сестра? – переспросил Матвиенко на выдохе.
– Сестра, глупыш, – он улыбнулся до морщинок у глаз, – так что на счёт обнимашек?
Серёжа с готовностью нырнул в уже подставленные руки и оказался в объятиях.
Оба скучали друг по другу и оба изо всех сил старались этого не показывать. Что притягивало их друг к другу? Ни Серёжа, ни Дима не углублялись в этот вопрос. Им обоим комфортно вместе – это всё, что нужно знать сейчас.
~•~
Фролова с Шастуном соизволили прийти только к третьему уроку и то, если бы не Матвиенко, они бы и дальше спали.
– Очень подозрительно, что вы вдвоём проспали, – ухмыльнулся Серёжа.
– Убери свою дурацкую ухмылку с лица, – сонно зевая попросила девушка, прикрывая рот рукой. – Антон поругался с родителями и пришёл ко мне.
– Тебя выгнали из дома? – перевёл взгляд друг с девушки на брюнета.
– Сам ушёл, – хмыкнул парень и сделал глоток энергетика, который купил по дороге в школу. – Как там твой обожаемый?
– Он не мой, – фыркнул армян.
– Скоро будет, – подмигнула Оксана.
– Что вы задумали оба? Предупреждаю сразу – мне это не нравится.
Друзья только переглянулись между собой, не собираясь посвящать Серёжу в свои планы.
Благополучно отучившись оставшиеся шесть уроков и попрощавшись с друзьями, Серёжа направляется к гардеробу за своей курткой. Одевает, застёгивает, накидывает капюшон поверх того серого от худи, суёт руки в карманы и чувствует правой рукой что-то тёплое и это что-то в шуршащем пакете. Парень нахмурился, но решил разобраться с этим за пределами школы, мало ли что там.
Покинув школьную территорию он остановился у небольшого дерева, где обычно делал перекуры. Юноша достаёт из кармана куртки бумажный пакет, открывает его и рот автоматически открывается тоже, ведь там лежит...
– Круассан с шоколадом, – вслух радуется Матвиенко, вдыхая свежий аромат выпечки.
Не успел он толком насладиться приятным запахом и вкусить это произведение искусства, как его легонько тыкают в бок, от чего парень уже приготовился выпалить гневную тираду тому, кто посмел нарушить такой момент, но злость сменяется удивлением, когда рядом с ним стоит математик с двумя стаканчиками кофе в руках, одаривая улыбкой.
– Держи, – он протягивает стаканчик 0,5 ученику и Серёжа просто тает, как мороженка на солнце, от такой заботы.
А когда он делает глоток горячего напитка и понимает, что это карамельный капучино, то юноша не просто тает, он превращается в лужицу. Лужицу любви и умиления.
– Но за что? – интересуется парень, пытаясь скрыть улыбку за бумажным стаканчиком, но Дмитрий Темурович и так всё видит.
– Захотелось угостить тебя, – эти ямочки на щёчках когда-нибудь доведут Серёжу до инфаркта, серьёзно, – да и дождь кажется будет сейчас, думал подвезти тебя.
Они одновременно задирают головы наверх, устремляя взгляд в небо, на котором действительно собираются тёмные тучи, грозящие вот-вот устроить всемирный потоп. Может, конечно, и не потоп, но возможность прокатиться с преподавателем на его машине парня несомненно радует.
Мужчина занимает своё водительское место, Серёжа – рядом, где сидела утром девушка, и как раз вовремя – с неба начинают падать крупные капли. Они решают немного посидеть и перекусить в машине, пока ливень не уменьшится.
– Кстати, – математик заговаривает первым, отставляя свой стаканчик в подлокотник, где есть специальный отсек круглой формы для таких случаев, – я ведь обещал познакомить тебя со своей собакой.
– Да, – восторженно потверждает Матвиенко. Он хоть прямо сейчас готов ехать ради четырёхлапого пушистого существа, которого в глаза ещё не видел. – Какая у вас порода?
– Хаски, – с радостью отвечает математик, любуясь юношей, – у тебя хвост растрепался, видимо пока мы бежали до машины.
Ученик также отставляет стаканчик в сторону и переводит взгляд в боковое зеркало автомобиля. И правда: резинка вот-вот скоро слетит и растреплет волосы. Одним движением он окончательно снимает её, пытается сделать гульку по новой, но в машине неудобно, да и куртка мешает – шуршит.
– Давай помогу, – учитель перехватывает резинку, рукой зачёсывает волосы назад, старается так, что даже кончик языка прикусывает между зубами (Серёжа так тоже делает, когда рисует), одно мгновения и вуаля – идеальный пучок от Дмитрия Темуровича, звоните +7918...
– Спасибо, – смущённо благодарит парень. – Так что на счёт собаки? – неловко продолжает он, ранее затронутую тему.
– Точно! – кивает преподаватель. – Я хотел предложить тебе встретиться на выходных, возьму с собой Фисташку и прогуляемся в парке.
– Фисташку?
– Её так зовут, – пожимает плечами мужчина, – слишком странно?
– Нет, я люблю фисташки, – и это правда, Серёжа их может есть 24/7, только дорогие, заразы.
Договорившись о вечерней прогулке с Фисташкой в субботу, парни ещё пятнадцать минут наслаждаются кофе, иногда лениво перекидываясь парочкой фраз, в основном про школу, смотрят на ливень за окном, который заканчивался и уже после машина трогается с места.
Через три минуты учитель уже останавливается у подъезда парня.
– Может зайдёте на чай? – предлагает парень, нежелая покидать общество учителя.
– Прости, мне нужно кое с кем встретиться, давай в другой раз, – он мягко хлопает парня по плечу пару раз, а затем отстёгивает ремень безопасноти – и Серёжин, и свой – и вновь утягивает парнишку в объятия.
Серёжа вдыхает приятный мужской парфюм, наслаждаясь запахом, и покидает машину, провожая мужчину тоскливым взглядом.
~•~
Дима паркуется у высокой пятнадцатиэтажки, уверенно шагает к подъезду, набирает код домофона, который прекрасно знает наизусть, едет в лифте и звонит в знакомую дверь близкого друга и коллеги.
– Ну наконец-то, – открывает хозяин квартиры.
– Прости, задержался, – математик пожимает руку мужчине и проходит вглубь квартиры, попутно раздеваясь.
Через пару минут мужчины сидят за кухонным столом, где стоят два бокала для вина и, естественно, само вино – красное полусладкое. Пока физик разливает его по бокалам, мужчина утыкается лицом в ладони, тяжело вздыхая.
– Валяй.
– Арс, я не знаю.
Арсений смотрит на него, хмурится из-за того, что не видит лица друга, поэтому заставляет того убрать руки и наконец-то встретиться взглядом.
– Зацепил тебя Серёженька-пироженка? – усмехается голубоглазый.
– Не то слово, – математик на секунду прикрывает глаза, вспоминая запах свежей выпечки, карамельного кофе и
его. Сердце ускоряет обороты.
– Влюбился? – уточняет мужчина напротив.
– Нет я, – он прикусывает нижнюю губу от нервозности, – я не влюблён. Он мне симпатичен,
это факт, даже отрицать не стану.
Арсений Сергеевич хмыкает, делая глоток вина.
– Но с каждым днём я привязываюсь к нему всё больше и я боюсь, что история может повториться, – мужчина тоже делает глоток, добавляя намного тише, – я не хочу
так, как вышло в прошлый раз.
Темноволосый брюнет пересаживается к другу ближе, приобнимая одной рукой его за плечо.
– Дим, послушай, – он заставляет оторвать взгляд друга от уже пустого бокала и перевести на свои глаза-океаны, – я уверен, что всё будет по-другому. Тот говнюк мне сразу не понравился, я тебе говорил об этом, но ты меня не слушал. И с чем ты пришёл ко мне через пару месяцев? С разбитым сердцем, подорванным доверием, слезами и болью на душе. А Серёжа, – он улыбается, видя как у математика теплеет взгляд от одного лишь упоминания имени этого парня, – я же учу его уже пятый год и могу тебя заверить, что он просто чудо. Да и друзья его тоже забавные, эта троица просто неразлучна.
– Я заметил, – кивает мужчина, поправляя очки, – но всё же, – тоска вновь овладевает преподавателя, – ещё слишком рано. Я же сказал, он просто мне нравится.
– Просто?
– Не просто, – приподнимает уголки губ мужчина, смотря в центр прозрачного стеклянного стола, – мне с ним комфортно, он крепко обнимает меня, а я прижимаю к себе, вдыхая аромат шампуня его волос, у него забавный пучок на голове, кстати я ему сам сегодня его сделал, – Арс на это тихонько хихикает, – блять, да я влюблюсь такими темпами.
– Не бурчи, – он щипает его за бок, в знак поддержки, конечно же.
– Думаешь стоит попробовать? – карие глаза смотрят в голубые Байкалы напротив – с надеждой.
– Не попробуешь – не попробуешь, – с умным видом заявляет тот и через секунду кухня заполняется смехом двух друзей. – Главное не торопи события, – отсмеявшись всё таки даёт совет физик, – не торопи его, не обманывай свои чувства, слушай своё сердце и, вот увидишь, вы будете счастливы.
– Ты слишком забегаешь вперёд, Арс.
– Запомни мои слова, – он подмигивает и разливает остатки красного вина.
К концу дня Позов возвращается в своё холостяцкое гнёздышко с трепетом внутри. С желанием, с верой в лучшее.
В этот раз у него всё будет хорошо.
