Моё сердце принадлежит только тебе

Парень ещё с минуту сверлит взглядом телефон. Руки начинают мелко дрожать, пелена волнения всплывает в сознании и туманит рассудок. Прилетает ещё одна смс-ка. Дмитрий Темурович, 23:35 Я дома Не раздумывая больше ни минуты, Серёжа бежит в коридор, обувает кеды, даже не шнуруясь, быстро накидывает лёгкую куртку и покидает квартиру на всех парах прямо в пижамных штанах и футболке с котиком. На улице моросит мелкий противный дождь, парнишка бежит как можно быстрее к дому учителя, а в голове так и крутятся вопросы: когда он вернулся, почему не сказал, почему именно я, что случилось и как я могу помочь? Всё вокруг резко теряет значение и смысл, кроме одного человека. Дыхание из-за бега сбивается, он шлёпает прямо по лужам и не завязанные белые шнурки пачкаются в грязи, но плевать. Наконец на горизонте виднеется верхушка такого знакомого дома, который хранит в себе тёплые воспоминания с преподавателем. Благо, дверь подъезда оказывается открыта – кто-то подложил кирпич под неё. Пока едет в лифте, бросает взгляд на наручные часы – 23:58. Восстанавливает дыхание, пытаясь отдышаться, и вываливается из него сразу же, как двери открываются. Дверь в квартиру открыта нараспашку. Матвиенко нервно выдыхает, он стоит на пороге и смотрит в темноту – свет выключен абсолютно везде, ни черта не видно. Осторожно прикрывает двери и, уже собираясь включить фонарик на телефоне, слышит какое-то шуршание спереди, а потом... – С днем рождения! – свет резко включается, Серёжа растерянно моргает и видит перед собой Оксану, Антона и Дмитрия Темуровича. На их головах надеты праздничные колпачки с надписью «happy birthday», повсюду валяются цветные надутые шарики, некоторые из них, по всей видимости, наполнены гелием, так как упираются в потолок. Фролова подбегает к нему и нацепляет такой же колпачок как у всех, чмокает в щёку и говорит пожелания, Шаст тоже подходит, по-братски хлопает по спине и соглашается со словами своей девушки. Но именинник в таком ступоре, что не слышит и половины поздравлений, смотрит на единственного человека, что остался стоять на месте, ради которого мчал сюда со скоростью света, а тот виновато улыбается и пожимает плечами, и только потом подходит к нему, когда те двое отступают от друга. – Извини, – сразу просит он прощения, вместо приветствия или поздравлений, и крепко стискивает в объятиях, попутно оставляя привычный поцелуй на макушке. – Сильно напугали тебя? – Да, – всё еще не веря выдыхает он, немного отойдя от шока. – Я думал с Вами что-то случилось. – Всё в порядке, прости, – они разговаривают так и не выпустив друг друга из объятий, которые никто не хочет разрывать первым. – Не знали как ещё тебя привести сюда. – Так вы втроём были все в сговоре? Из-за этого вы, – он переводит взгляд на друзей, которые с умилением и хитрой улыбкой смотрели на этих двоих, – отказались от моего предложения? А Вы, – снова смотрит в глаза учителю и сердце стучит в разы быстрее от такой близости, – как же командировка? – Пошли, мы всё расскажем, – ласково улыбается он и тянет за собой. Серёже ничего не остаётся, как послушно плестись следом. Его приводят в уже привычную гостиную комнату, в центре обнаруживается стол, а на нём роллы, несколько пицц и какие-то напитки – всё то, что парень обожает, но редко ест. Он с любовью оборачивается на организаторов данного мероприятия и смотрит с благодарностью, теплом, и слёзы сами как-то наворачиваются. В квартире царит до невозможности уютная атмосфера, цветная гирлянда, словно в канун нового года, ярко мигает на стенке, включена светодиодная лента, расположенная по всему периметру потолка и горящая сейчас тёплым оранжевым светом, аромат еды доносится до парня и он сглатывает, потому как голоден, и у него едва не текут слюнки от этой картины. Ребята улыбаются и прячут что-то за спинами, скрывая от глаз именинника. Серёжа смешно принимает позу «руки в боки», как птичка из мема «так, блэт», и грозно смотрит на них с прищуром, хотя с его ростом всё это выглядит весьма комично. – Это от нас с Антоном, – подходит Фролова и протягивает подарочный пакет средних размеров с картинкой кота, – тебе прям к футболке подходит, – довольно подмечает она, разглядывая футболку парня. Он прикусывает губу и, смущаясь и стесняясь, аккуратно заглядывает в пакет – ему всегда было неловко распаковывать подарки прямо перед теми, кто их их подарил, но интерес и любопытство берёт вверх. Чтобы было удобнее, Матвиенко усаживается на уже полюбившийся ему диван и сначала вынимает из пакета новенький скетчбук – в нём больше страниц, бумага улучшенного качества, более плотная, а на обложке красуется картина Ван Гога «Звёздная ночь» – и парню уже достаточно было бы такого подарка, он поднимает взгляд на парочку, которая с довольными лицами наблюдала за его реакцией, и Шастун кивает на пакет, мол, там ещё не все, смотри давай. Серёжа вновь суёт руку в пакет и нащупывает то, что по ощущениям напоминало бумагу или какой-то билет. И действительно, он вынимает билет на концерт группы «Нервы» на следующих выходных и ему хочется расплакаться от этого жеста и подарка, это его любимая группа, чьи песни он знает наизусть. – Смотри внимательней, – усмехается подруга и тогда парень переворачивает пакет вверх дном и из него плавным грациозным движением вываливается ещё один билет, он непонимающе хлопает глазами. – Два билета? – уточняет он скорее для проформы, потому что это и так очевидно, но ни черта непонятно. – Именно, Хвостик, – подтверждает девушка и загадочно улыбается. – Чтобы тебе не было скучно одному, наверняка найдётся тот, кого ты захотел бы пригласить и провести с ним вместе время, – она кидает взгляды на Дмитрия Темуровича, стоящего рядом, и подмигивает другу, как бы говоря – не тупи. – Вы лучшие, – выдыхает он и моментально подскакивает с дивана, подлетая к друзьям и одаривает их крепкими объятиями, прощая все свои обиды, что скопились за этот период. Отстраняется через несколько секунд, отчего-то кидая на преподавателя виноватый взгляд, подходит к нему ближе и встаёт на носочки, пока Шаст с Оксаной направились к столу, и шепчет прямо на ушко, обжигая чужую кожу своим горячим дыханием: – Вы любите «Нервы»? – Люблю, – усмехается старший. – Составите мне компанию? – смущённо просит он и смотрит в глаза, но тут же отводит, боясь услышать отказ. – Если ты хочешь, – полувопросительной интонацией уточняет он. – Хочу, – твёрдо кивает мальчишка и улыбается, ловя ответную улыбку мужчины в ответ. –Мой подарок будет чуть позже, – шепчет он также на ухо младшему, слегка наклонившись к нему. Мальчишка резко разворачивается, чуть не мазнув своими губами по щеке учителя, и изумлённо смотрит на него, выпятив нижнюю губу, на что преподавателя рассмеялся, мысленно сравнив его с нашкодившим щенком или котёнком. – Боюсь, ты можешь быть к нему не готов, – поясняет он, глядя в такие излюбленные карие глаза мальчика, – или вовсе будешь против, – с какой-то тоской тише проговорил он. – Я буду в любом случае доволен, – убеждает его парень, надеясь внести немножко уверенности математику. – Даже если я всё сам себе придумал и сделал неверные выводы? – щурится он, внимательно считывая эмоции ученика. – Даже если так, – пожимает он плечами, совсем не понимая к чему ведёт старший, а после наконец кивает в сторону стола с довольной лыбой, намекая, что пора кушать. Дмитрий Темурович усмехается и они все вчетвером устраиваются за столом – Окс с Шастом вместе на одной стороне, а Серёжа с учителем на другой, на диване, совсем рядом друг с другом, что коленки соприкасаются, но никто не спешит отвести их в сторону. Девушка распаковывает бумажную упаковку и достаёт бамбуковые палочки для суши, облизывается и открывает пластиковый прозрачный контейнер с сетом ролл, берёт палочками «Филадельфию», макает в соевый соус, не забыв положить сверху кусочек маринованного имбиря, и, мазнув васаби, отправляет в рот, блаженно мыча от удовольствия. – Давай ешь, – насмешливо смотрит она на именинника, который засмотрелся на её движения. Тот дёргается, будто был в ступоре, и аккуратным движением берёт себе кусочек пиццы с грибами и помидорами. Около получаса они сидят за столом, уничтожая еду и обсуждая какие-то незначительные темы, обстановка максимально комфортная, такая домашняя, что в груди разливается тепло, согревающее всё внутри. Мальчишка узнаёт, что командировка учителя закончилась позавчера, в пятницу, а чтобы не испортить сюрприз и успеть всё подготовить, мужчина сообщил, что задержится. Немного обидно, но это ведь всё ради него...Ради кареглазого мальчишки с хвостиком, который безумно благодарен за всё это, хотя даже не догадывается, что ждёт его после. – Так! – привлекла к себе внимание Оксана, встав из-за стола. – Теперь будем тусоваться, сейчас включу ноутбук и подключу колонки, – улыбнулась девушка и отправилась в другую комнату, видимо за всей аппаратурой. – Я помогу, – невнятно бормочет Антон с пиццей во рту, пытаясь выбраться со своими длинными ногами из-за стола, и зачем-то машет рукой, будто прощаясь. – Смешные они у тебя, забавные такие, – смеётся преподаватель, оставшись с главой торжества один на один, на которого и переводит взгляд. – Вы похожи, – усмехается. – Зато они подарки дарят, в отличие от некоторых, – бубнит себе под нос мальчишка, в надежде остаться неуслышанным, но не тут-то было. Математик сощурил глаза и внимательно смотрит на болтающего и обиженного именинника. – Думаешь я тебе ничего не подарю? Кончики ушей парня краснеют от стыда, что его услышали. Дабы поскорее заткнуть себе рот, он хватает со стола свои палочки, берёт ролл с огурцом, макает в соус и без имбиря отправляет к себе в рот, не желая отвечать на этот вопрос, потому как понимает, что вообще не должен возмущаться. Дмитрий Темурович всего лишь его учитель и классный руководитель. «В которого ты влюблён» – добивает его своё же сознание и Матвиенко давится едой. Преподаватель цокает от такой неаккуратности и бережно похлопывает по спине. – Простите, – тихо отзывается парень после приступа кашля и стыдливо опускает взгляд вниз, рассматривая пол комнаты. – Эй, – преподаватель обхватывает его подбородок большим и указательным пальцем и поворачивает к себе, заставляя смотреть в глаза. – Тебе не за что извиняться, – он отрицательно качает головой в стороны, визуализируя и подтверждая свои слова. Серёжа виновато улыбается, но более ничего не отвечает, так и оставаясь в слабой хватке рук учителя, который видимо не собирается опускать лицо парня. – У тебя вот тут, – он тычет пальцем на своё лицо в уголок губ, – соус остался. – Ой, – ойкает парень и рандомно проводит по губам языком, но соус не стирается. Спустя пару таких попыток учитель тяжело вздыхает, словно наблюдает за маленьким ребёнком, берёт со стола чистую бумажную салфетку и сам аккуратным точным движением смахивает остатки соуса. А сердечко младшего готово выскочить из груди в этот момент, оставив хозяина справляться самому с такой близостью учителя, который находится не более, чем в десяти сантиметров от лица мальчишки, не спускающего глаз со старшего. Тот бросает салфетку на стол, но по-прежнему сидит слишком близко. – Кстати, – хрипловатым голосом произносит математик и тут же откашливается, – у тебя никого нет? В плане, – поясняет он, – девушки там? – Я гей, – не задумываясь выпаливает правду Серёжа, чувствуя, как на щеках появляется очаровательный румянец. Он сам не знает, зачем и для чего признался в этом сейчас. А вдруг тот гомофоб? И теперь парню влетит? Юноша пугается своих мыслей, он смотрит на преподавателя, в чьём взгляде сейчас плескалось удивление и облегчение (?), а ещё там кажется промелькнуло что-то вдобавок, но парень не уверен, поэтому переводит взгляд и отстраняется, так и не дождавшись ответа, и очень вовремя, ведь к ним возвращается Фролова, а за ней и Шастун. – Начнём с классики, – говорит она, пока зеленоглазая каланча пытается воткнуть провод в нужный разъём на ноутбуке, – стэнд ап плиз, – просит подняться сидящих за столом, набирая в строке поиска «Руки Вверх!» и песню... Забирай меня скорей, увози за сто морей И целуй меня везде – 18 мне уже. Забирай меня скорей, увози за сто морей И целуй меня везде – я ведь взрослая уже. Парни отставляют стол в сторону, освобождая центр комнаты и делая его импровизированным танцполом. Они выключают лишний свет, оставляя лишь светодиодную ленту, учитель берёт в руки пульт от неё и переключает цвет на фиолетовый, теперь создаётся ощущение, что вся комната в неоне. Окс пускается в танцы первой, Матвиенко хмыкает, прекрасно зная, что где музыка, там и подруга. К ней присоединяется Антон, за которым безумно весело наблюдать, глядя как эта каланча забавно дрыгает конечностями и дёргается, пытаясь выдать это за танец. – Пошли? – зовёт его учитель, поворачиваясь лицом к нему, пока они стоят в стороне у стенки. Парень не отвечает, шкодливо улыбается и первый отправляется к друзьям, слыша позади себя хмыканье. Он прикрывает глаза – ему всегда так легче танцевать было – представляет, что вокруг никого нет, вслушивается в такт музыки и начинает выводить руками какие-то движения, переставлять ноги, покачивать бёдрами под песню, постепенно превращая всё это в полноценный танец, и, надо признать, что смотрелось это притягательно. Ему сказала это на прошлой новогодней дискотеке Оксана, но парень не поверил, пока не начал ловить изумлённые взгляды со стороны одноклассников, ребят с параллели и даже преподавателей. Он и сейчас это прекрасно осознаёт, когда мельком бросает взгляд на мужчину, так и оставшегося стоять у стенки, но смотрит он с удивлением и восхищением на лице, отчего самооценка мальчишки взлетает вверх. Движения плавные, иногда ускоряющиеся под музыку, грациозные и изящные, несмотря на пижамную одежду парня. В какой-то момент он неосознанно начинает подпевать, не замечая, как сзади него подошёл математик. Ну, а как же я? Ведь День рожденья у тебя. Знаю, ты меня не забудешь, я приду - меня зацелуешь. Он поворачивается на сто восемьдесят градусов, едва не впечатываясь в преподавателя. – Красиво танцуешь, – делает он комплимент и либо у Серёжи уже голова идёт кругом и он галлюционирует, либо у математика действительно на щеках румянец, и он, набравшись смелости, решает уточнить своё мнение. – А Вы покраснели, – шкодливо констатирует он факт. – Тут жарко, – находит себе оправдание старший и, отводя взгляд, добавляет, – пойду подышу на балкон. Мальчишка печально смотрит в спину учителя, раздумывая над тем, стоит ли ему помчаться следом или нет. В итоге он лишь вздыхает, оставаясь на танцполе, решив, что мужчине нужно немного отдохнуть от шума и побыть в тишине. И продолжает танцевать, но уже не так активно. В это время Позов уже стоит на балконе, с прикрытыми глазами вдыхая свежий морозный воздух. Распахивает ресницы и давится, когда видит на улице первый снег, задирает голову вверх, внимательно смотря на кружащиеся в небе снежинки, одна из которых опускается прямо на нос мужчине и в то же мгновение тает. На нём тёплая клетчатая рубашка, поэтому он сильнее кутается в неё, прячет нос и обхватывает себя руками, а после достаёт из кармана джинсов телефон, набирая любимый номер друга, к которому всегда идёт за советом. – Дима, блять, – раздаётся на том конце провода вместо приветствия. – И я тебя люблю, дорогой, – саркастично фыркает он. – Час ночи, какого чёрта, – сонным голосом бормочет собеседник и теперь Диме и правда становится немного стыдно. – Прости-прости, – вовсе неискренне извиняется мужчина, – мне нужен твой совет. – Чтобы ты без меня делал, – самодовольно отмечает он. – Тоже самое, что и сейчас. Стоял бы на балконе в нерешительности и просил у кого-нибудь совета. – Ладно, что там у тебя? И почему ты на балконе, они тебя выселили из твоей же квартиры? – смеётся брюнет. – Я же не буду с тобой говорить в их присутствии, – поясняет математик. – Помнишь, я говорил, что хочу сделать на его совершеннолетие? – Мм, да, припоминаю что-то такое. – Припоминаешь? Издеваешься? – Припоминаю, издеваюсь, – подтверждает физик, сдерживая смешок. – Только не говори, что ты всё ещё не сделал этого, а сейчас звонишь, чтобы уточнить, прошу. Повисает неловкое молчание. – Поз, мне кажется, что это ты сейчас издеваешься. – А если я окажусь не прав и он вообще со мной общаться перестанет, – продолжает гнуть свою линию преподаватель. – Дима, блять, – повторяет он фразу, сказанную в начале диалога. – Был бы я рядом, дал бы тебе пинок для ускорения, – математик фыркает на такое смелое заявление друга, – руки в ноги и пошёл, только постарайся создать комфортную ему обстановку. – А если он всё-таки оттолкнёт меня? – Я сейчас сам тебя оттолкну, блять, всё, валяй! – и скидывает звонок. Позов дует губы, раздумывая над тем, что он задумал сделать, и ему остаётся только молиться, чтобы всё было так, как он и задумал. Постояв ещё недолгое время, он покидает балкон, взглянув напоследок на тёмное небо с целой россыпью звёзд. Все ребята уже видимо натанцевались, так как сидят за столом, который уже придвинули обратно. Матвиенко выглядел каким-то расстроенным, но после возвращения преподавателя тут же взбодрился. – Кстати, – подаёт голос Шастун, – давайте сыграем. – Во что? – поинтересовался Серёжа. – Правда или действие, – уточняет парень, окидывая взглядом всех присутствующих. – Я не против, – пожимает плечами математик и присаживается рядом с Шастом, который уже уселся на пол в позе лотоса, ожидая других. – Окс, садись, – он кивает девушке, показывая на место рядом с ним. Та послушно садится и теперь трое пар глаз уставились на главу торжества, мол, че стоишь, не тяни кота за сам знаешь что и садись уже. Серёжа сдаётся под такими взглядами и садится между Оксаной и Дмитрием Темуровичем, тем самым замыкая своеобразный круг. – Я начну, – улыбается зеленоглазый парень, смотря только на девушку, – правда или действие? – Действие, – решительно отвечает брюнетка. – Возьми вот это, – он берёт со стола не распакованную упаковку соевого соуса и протягивает девушке, – и выпей всё залпом. Окси, даже с лёгкой улыбкой на лице, берёт упаковку из рук парня, открывает и всё выпивает, лишь чуточку поморщившись, и спешит запить всё апельсиновым соком. – Правда или действие? – спрашивает она теперь у Матвиенко. – Правда, – даёт он ответ спустя пару секунд размышлений. Да, он немножко трусит, и что? – Хм, – Фролова пристально рассматривает его, на что тот ёжится. – Ты девственник? У парня от такого вопроса глаза на лоб лезут от возмущения, потому как Фролова, чёрт бы её побрал, прекрасно знает ответ на этот вопрос, а сейчас делает из себя такой невинный вид, что юноша не понимает для чего он был задан, а потом периферическим зрением ловит на себе заинтересованный и в тоже время смущённый взгляд преподавателя. Он сдаётся и выдыхает тихое: – Да, – и тут же краснеет, но слышит, как задумчиво хмыкает учитель, и поднимает на него свои карие глаза. – Правда или действие? – Правда. – Вы сейчас влюблены? – выдаёт юноша, в упор глядя на мужчину, который от такого внезапного вопроса чуть дёрнулся, будто раскрыли его самый страшный секрет. – Влюблён, – кивает он, улыбаясь краешками губ, а парень тут же тушуется на месте, совсем опечаленный таким ответом. Теперь его шансы на взаимность и вовсе опустились до отметки ниже нуля. – Правда или действие? – поворачивается он к парню, продолжая игру. Они не заметили, как на часах стукнуло уже три ночи, увлёкшись игрой, изредка прерываясь на «передай стакан с пепси» и «погодите минуту, я в туалет сгоняю». Их отвлекла вибрация чьего-то мобильного телефона, на рингтоне которого была группа ЛСП. Антон тут же поднялся на ноги, бросив, что это его. – Алё. Да, мам. Да. Ага. Окей, пока. Понял. Трое присутствующих ожидали пояснений, прервав игру, на которой Оксане нужно было поцеловать Шаста в щёку – да, максимально банально, но у них всех не особо богатая фантазия, поэтому никто и не жаловался. – Домой пора, – наконец комментирует зеленоглазый, сбрасывая вызов. – Окси, ты ведь со мной собиралась? – уточняет он и девушка сразу поднимается на ноги, положительно кивая. – Может вас проводить? На улице темно, – уточняет классный руководитель, ведь сейчас нёс ответственность за детей, тем более эти двое были ещё несовершеннолетние. – Спасибо, но мы такси вызовем, – улыбается Фролова, уже набрасывая на себя розовый пуховик и такого же цвета шапку, поправляя каштановые волосы. – Прости, Хвостик, что рано уходим, – виновато смотрит она на именинника, чмокая его в щёку. – Всё в порядке, наоборот я вас хочу поблагодарить за, – он тормозит, подбирая слова, и окидывает всю квартиру взглядом, – за всё, – наконец выдыхает он, налетая на почти ушедших друзей с объятиями, пока мужчина стоит, опираясь спиной на стену. Они кидают напоследок ещё пару поздравлений и двери квартиры окончательно закрываются, теперь полностью оставляя ученика с учителем наедине. Пару секунд они неловко мнутся в коридоре, а после вновь возвращаются в гостиную и парень допивает остатки апельсинового сока из коробки. – Знаешь, какое небо сейчас красивое? – интересуется старший у парнишки. – Нет, – как-то изумлённо отвечает он, явно заинтригованный таким вопросом. – Пошли посмотрим, – кивает он в сторону балкона и тот тут же мчится к нему, прилипая лицом к прохладному стеклу двери, слыша позади себя недовольное цоканье. Через несколько мгновений он чувствует тепло на своих плечах – Дмитрий Темурович, как истинный джентльмен, снял свою рубашку, накидывая на мальчишечьи плечи, чтобы тому было комфортно и тепло, а сам он как-нибудь и в одной футболке перебьётся. Он немного отодвигает Серёжу в сторону, только для того, чтобы открыть дверь, и парень тут же заскакивает на балкон, пока следом заходит преподаватель и закрывает двери с характерным хлопком. Одно окно хозяин квартиры открывает нараспашку и теперь им обоим предстаёт поистине захватывающий вид тёмно-синего ночного неба с тысячами звёзд и полной луной. Они стоят рядом друг с другом, плечом к плечу, любуясь просторным видом. На улицах в такое позднее время суток практически никого нет, в большинстве окон свет выключен, впрочем, как и у них самих, горит лишь фиолетовая подсветка, отдающая небольшими бликами на балконную дверь. – Не холодно? – заботливо интересуется математик, полностью оборачиваясь к своему ученику. – С Вами всегда тепло, – почему-то говорит он так откровенно в лицо своему, господи, крашу. Совсем страх потерял. Но на лице учителя после таких слов расцветает улыбка, и парень её отражает у себя на губах. Ну невозможно просто ходить унылым рядом с этим мужчиной. «Своей улыбкой Вы раскрашиваете мой серый мир» – думает в мыслях Матвиенко вот такую вот романтическую чушь, но что правда, то правда. – Знаете, – начинает он неловко, – надеюсь Вы влюблены в хорошего человека и он сможет сделать Вас счастливым, – парень на нервах кусает уже и так покусанные и обветренные губы, вновь оборачиваясь на небо и шёпотом добивает, – просто хочу, чтобы Вы были счастливы. Мужчина изумлённо смотрит на профиль мальчишки, поражённый такими фразами. Он слышит в этих словах и в самом голосе какую-то тоску и обречённость. Щурит свои карие глаза, вот уже в который раз рассматривая тёмные густые брови, забавную гульку на голове, собранную розовой резинкой для волос, аккуратно вздёрнутый носик, полюбившиеся карие глаза, обрамлённые пушистыми длинными ресницами, пухлые губы, которые чуть приоткрыты в данный момент и выпускающие пар изо рта, очаровательный розовый румянец на щеках, появившийся то ли от смущения, то ли от морозного воздуха. Он выглядит таким очаровательным парнем в глазах преподавателя. – А знаешь в кого я влюблён? – с доброй насмешкой следит он за парнем, который чуть хмурит брови от такого вопроса и поджимает губы в тонкую полоску, так и не давая ответ. – Мне нравится его причёска, – начинает описывать он стоящего перед собой парня, надеясь, что тот уловит намёк, – у него красивые глаза тёмно-коричневого оттенка, прям как у меня, – парень хмурится ещё больше, явно негодуя, но не перебивает, – такая милая улыбка и заливистый смех. Он немного ниже меня и часто смущается и краснеет до аллейных кончиков ушей. Иногда бывает растерянным и неловким, мы пару раз с ним сталкивались в каких-то местах и у меня в эти моменты вся документация с бумагами валилась из рук, – посмеивается он, с теплотой вспоминая, как пересекался с этим мальчишкой в школьных коридорах. – И у него доброе сердце, – подытоживает он свой монолог. Парень развернулся всем корпусом к учителю с удивлённым взглядом и приоткрытыми губами. Он мысленно сравнивает это описание с собой и завистью понимает, как же он похож на возлюбленного своего преподавателя. – Доброе сердце? – вместо этого переспрашивает он. – Да, – утвердительно кивает старший. – Мне в это хочется верить, – шепчет он на грани слышимости и парню еле удаётся разобрать слова. Мужчина решительно вскидывает голову вверх, в его взгляде мелькает что-то новое, то, что юноша раньше никогда не видел. – А ты влюблён? – спрашивает он с какой-то надеждой в голосе. – Влюблён, – на одном дыхании признаётся мальчишка. – Но это не взаимно, – опечалено произносит он. – Это он тебе сказал или ты сам придумал? – смотрит с прищуром мужчина. – Сам...Он не знает о моей влюблённости. – Серёж, – математик делает шаг в сторону парня, места и так немного, так что теперь они стоят совсем близко, расстояние между губами медленно сокращается. – Если ты не понял, глупыш, – по-доброму улыбается он, смотря глаза в глаза мальчишке, – я говорил про тебя. Сердце юноши делает ебоньк, сальто, переворот – всё, что только можно и нельзя, стучит так быстро, как ни стучало никогда. Внутри всё взрывается, будто фейерверки, дыхание перехватывает, брови автоматом вскидываются вверх, губы распахиваются в удивлении. Нет, нет, нет, не может быть. Его учитель математики, классный руководитель сейчас признался ему в симпатии? Влюблённости? Он что, спит? Ущипните его кто-нибудь, а. Серёжа растерянно хлопает пушистыми ресницами, не в силах подобрать слов, кроме как: – Правда? – совсем сиплым голосом, его почти не слышно из-за внезапного порыва ветра, но математик кажется вполне серьёзен. – С днём рождения, – впервые поздравляет он за вечер парня, подаётся вперёд и накрывает чужие губы своими. Вот теперь парень понял, что окончательно и бесповоротно влюблён в этого человека. Мгновенно становится так жарко, что хочется скинуть с себя тёплую рубашку учителя, но он не решается. Стоит с ещё открытыми глазами, всматривается в лицо математика, глаза которого закрыты, а губы аккуратно обхватывают нижнюю губу мальчишки, и он начинает отвечать. Неспешно, медленно, сладостно-тягуче, неумело, но так искренне, с таким трепетом, что у учителя сердце сгорает прямо здесь и сейчас. Мужчина всё ещё с осторожностью, словно боясь спугнуть, кладёт свои руки на плечи парня, слегка сжимая их, мажет языком по его губам, но не углубляет поцелуй. Мальчишка уже более уверенно с прикрытыми глазами обхватывает губы преподавателя, его эмоции просто непередаваемы, он так чертовски счастлив в данную минуту, что хотелось бы просто застыть в этом моменте, нажать на паузу, как в Симсе, и просто целоваться так всю жизнь напролёт. Но жизнь – не Симс, здесь нет игроков и настроек, губы немеют от поцелуя и от мороза, ведь они всё ещё стоят на чёртовом балконе, с распахнутым окном и тёмно-синем небом, украшенным россыпью звёзд. Это его лучший день рождения. Они медленно отстраняются друг от друга, рассматривая, будто впервые друг друга видят. Матвиенко, боясь, что это всё какой-то бредовый сон, бросается с объятиями на мужчину, и когда тот с готовностью стискивает его в них, он просто тает, как пломбир на солнце. Это не сон, чёрт возьми, не сон. – Пошли в тепло, – просит преподаватель, закрывает окно и наконец они вдвоём оказываются в гостиной, в фиолетовом цвете светодиодной ленты. Присаживаются на диванчик, теперь не боясь случайно коснуться друг друга, математик закидывает одну руку на спинку дивана и мальчишка, не растерявшись, ныряет под руку и ложится головой на плечо мужчины. Тот правой рукой обнимает юношу, вдыхая приятный запах шампуня, мягко поглаживает за плечи, а потом и вовсе обхватывает двумя руками, целуя в макушку, но мальчишка разворачивается, а в уголках его чудесных глаз скопились слёзы. – Что такое? – волнуется старший, приподнимая одну бровь вверх, всем своим видом выражая переживание и вопрос. – Я сделал что-то не так? – Нет-нет, – испуганно отмахивается младший, утирая выступившие слёзы, – всё в порядке. Просто, – он спокойно выдыхает, пытаясь выравнить дыхание и успокоить сильно бьющееся сердце, – я так в Вас влюблён, – делится он своим потаённым секретом, который с этого момента перестаёт им быть. Преподаватель мягко улыбается, успокаивающе гладя по волосам парня, стараясь не задеть хвостик. – Может пора уже перейти на «ты»? – подмигивает он. – Вы, то есть ты...уверен? – уточняет парнишка. – Я всегда уверен в том, что прошу или делаю, – он подаётся вперёд и чмокает в губы парня, румянец которого вспыхивает с новой силой после такого жеста. – Кто мы теперь друг другу? – задаёт он вполне логичный и интересующий его вопрос. Внимательно смотрит на мужчину, который закусывает губы в нерешительности. – Давай обсудим это утром, ладно? – он мягко проводит ладонью по щеке ученика. Тот согласно кивает и поднимается с дивана, направляясь в прихожую. Математик строго следит за ним, шагая следом. – Куда собрался? Ночь на дворе, – сурово произносит он. – Так я на такси сейчас, – неуверенно отвечает младший. – Переночуешь у меня, – ставит перед фактом мужчина и, разворачиваясь на пятках, шурует к себе в комнату. В который раз за вечер парень пребывает в состоянии растерянности? Он тяжко вздыхает и плетётся вслед за учителем, который уже успел постелить кровать. – Будешь спать здесь, – комментирует он свои действия, заправляя одеяло в пододеяльник. – А Вы? – уточняет парень, ещё не свыкшись с тем, что нужно «тыкать». – Я посплю на диване, не волнуйся, – ободряюще улыбается он, распахивая дверцы шкафа. – Держи, переоденешься в это, – он протягивает пижамные штаны с мишками и просторную футболку с надписью «нужён». Интересно, он специально выбрал её или она просто под руку попалась? – Спасибо, – Матвиенко тронут до глубины души, он всё ещё в шоке от признания, поцелуя и вообще всех событий за этот вечер, нужно всё тщательно переварить. Мужчина щёлкает по выключателю, свет в комнате погасает, оставляя только небольшой ночник в виде луны на прикроватной тумбочке. – Отдыхай, спокойной ночи, – целует парня на последок в висок и прикрывает двери, чтобы тот мог спокойно переодеться. Одежда преподавателя приятно соприкасается с кожей, становится уютно и тепло. Парнишка залезает в кровать, накрываясь одеялом с головой, и так и засыпает в лунном свете, падающего на него прямо с окна, и включенным ночником.