Nevermore

Чужая способность — до безумия забавна. Два летающих человечка, что пытаются погладить расемон. Прелесть, да и только. Рюноске так не думает. Просто потому что находит это соглашение и якобы решение проблемы с Гильдией в виде этих чёртовых свиданий унизительным... Хотя, ему не стоит жаловаться, Самому Огаю, например, достался Фрэнсис, а потому, Марк Твен не самая худшая кандидатура в этом обществе эсперов. Наоборот, лучше и не отыщешь. Марк смеётся, приобнимая Рюноске за плечи и наблюдая за Томом и Геком, что стискивают морду, что вылезла из ткани. Усмехается, проводя по чужой спине. Всё же, надо будет потом дать им конфет, за то что отвлекают чужого демона. А пока... Он толкает Акутагаву на постель, проводя по ткани своей рубашки. Вот так. Почти невесомо. Всё же, его одежда смотрится на Рюноске мешковато. Даже не смотря та то, что Рюноске старше его и в своей обычной одежде выглядит несколько сильнее в физическом плане. Последнее — самая настоящая иллюзия. Под пышными рюшами рубашки лишь почти торчащие рёбра, по которым ему тоже до безумия нравится проводить подушечками пальцев. — Ну и видок у тебя, Рюноске... — язвит Твен, примечая, что кроме рубашки на его собеседнике ничего нет. — Тебе идут мои вещи... Ровно так же, как румянец, когда я делаю что-то невинное или развратное.... — Замолкни! — шипит Рюноске, выгибаясь в спине и обнимает чужие бёдра ногами, прикусив губу. — Если собираешься меня выебать, то не медли. — Не переигрывай... — обиженно отвечает Марк, доставая из кармана футболки тюбик с вишнёвой смазкой. — Я между прочим, влюбился в тебя, а ты так грубо ограничиваешь всё животным желанием. Марк притягивает Рюноске к себе, а потом смачивает пальцы в вязкой и холодной жидкости. О да, это та самая смазка, которая стимулирует лучше любых игрушек. Рюноске зажмуривает глаза от въедающегося в глаза запах вишни и раздвигает ноги, устремив взгляд на играющихся с расемоном Тома и Гека. Вот же... Чужая покорность Твена удивляет, но он лишь прищуривает зелёные глаза, мягко надавливая на колечко мышц, а потом лёгко вставляет в него два пальца на две фаланги. Разводит на манер ножниц, снисходительно смотря на Рюноске, чьё дыхание участилось. Прекрасное зрелище, главное потом убежать от расемона... Вводит по третью фалангу, повторяя движение ножницами. Стенки мягкие, растяжка дается не так уж и сложно. Хочется вставить третий палец, вот только.... Где гарантии того, что он не кончит от незамысловатых движений пальцами? Этого не хочется. Рюноске стонет, пытаясь схватить его за руку. Марк перехватывает её, зацеловывая костяшки, а после убирает пальцы, устраиваясь поудобнее между чужих ног. Расстёгивает ширинку, стягивает бельё, а потом кладёт руки на бёдра, плавно входя в чужое тело. Рюноске такой податливый и послушный, когда возбуждён. даже и не скажешь, что сейчас их встреча происходит по холодному расчёту. Акутагава выгибается в спине, словно не ожидая проникновения и громко вздыхает, когда Твен наклоняется к нему. Хватает его за плечи и прижимает к себе за шею. Так гораздо лучше, нежели наездником или в коленно-локтевой. Чужое лицо заливается краской, стоит ему начать двигаться. да, Марку уже наплевать на то, привыкла ли его пассия или нет. Внутри чужого тела восхитительно горячо и узко, несмотря на то, что он не знает сколько людей брало его точно так же, как и он. Сил сдерживаться не остаётся. Твен чуть ли не рычит, начав расцарапывать бёдра Акутагавы. Пусть знает, пусть все знают кто владел этим телом. Чужой стон вызывает настойчивое желание оставить засос под кадыком...