Моя отравленная стрела: сборник

(pov Оливер) Любую дверь ты открываешь смело, Без сил и с силой ты всегда горой. Но ты забыл о тёмных уголках души, Желания людей - это закон. И только ты закрытый и открытый С улыбкой чистой покоряешь мир. Спасёшь его ты, но тебя спасёт кто? Тебя хочу я, значит, будешь мой. Оливер не особо верил в бога. Но, порой, накрывало. Кларк, распятый на старинном каменном алтаре, был прекрасен. Зелёное свечение, исходящее от ручейков зелёного криптонита, взявших Кларка в свой плен, придавало супермену болезненный вид. В сочетании с его красотой, это давало неожиданный эффект. В своих мучениях, как и Спаситель, Кларк был невероятно притягателен. Может быть, потому что он тоже был богом. Или кем-то гораздо лучше людей. Лучше человека, подлеца, злодея, сотворившего это с Кларком. Лучше Оливера. Ведь Квин просто не мог не воспользоваться шансом. Или искушением. Монах с окровавленной головой, пребывавший до этого без сознания, начал приподниматься, похоже, придя в себя. Оливер беспощадно, без колебаний, выпустил в него три стрелы. Одну, чтобы остановить и две контрольные - в сердце и голову. Чтобы наверняка. Даже Кларк бы не справился. Оливер снова повернулся к Кларку. Никогда до этого он и не воображал, не представлял себе, что Кларка можно вот так обезвредить. Конечно, это выглядело опасным. Но Оливер верил в Кларка. Тот всегда справлялся со всем, что вставало у него на пути. И преодолевал, выдерживал любую боль или испытание. Оливер провёл пальцем по губам Кларка. Тёплые. Кларк дышал. Пусть едва заметно. Но дышал. Однако, так и не приходил в себя. Замечательно. Похоже, монах знал, что делает. Оливер освободит Кларка. Он спасёт его. И всякий вред, нанесённый Кларку здесь, исчезнет без следа, как только Оливер избавится от криптонита. Но сейчас. Прямо сейчас... Взгляд Оливера прошёлся по обнажённому торсу Кларку. Кровь, пот и зелёные метеориты. Идеально. Осталось только добавить последний штрих. Избавившись от одежды, Оливер оседлал Кларка. И лишь только он почувствовал, как ладно ложится его ладонь на идеальную задницу Кларка, как желание полностью подавило его разум. Последней его внятной мыслью было то, что Оливер может позволить себе всё. Он может делать с Кларком всё, что ему заблагорассудится. И он хотел этого. А потом Оливер отпустил себя. И взял Кларка. И опять. И снова. И это стало его раем, но, одновременно, и адом. Потому что, когда Кларк открыл глаза, Оливер с ним ещё не закончил. Квин безумно втрахивал Кента в грубый каменный алтарь. Вся кожа Кларка была в синяках и порезах. Кровь текла откуда только можно. И Оливера совсем не мучила совесть. Но в момент очередной, мучительно сладкой разрядки, Кларк открыл глаза, чтобы сказать, или, точнее, прошептать. - Что ты делаешь, Оливер? И Оливер, зная, что он делает, только в этот миг, встретившись взглядом с растерянным Кларком, действительно осознал, что именно он сделал с ним. Что он сотворил с Кларком. А самое главное (ужасное), Оливер вдруг понял, что больше не сможет без этого жить. И сделает это снова. И если для того, чтобы заполучить Кларка, Оливеру придётся взять в свои руки лук со стрелами и направить его в Кента, то он это сделает. Он выпустит стрелу в Кларка. Чтобы остановить его. И сделать своим. Снова. И всегда. Навсегда.