Мы

Утренний воздух проникает в легкие, голову наполняют безумные мысли, мои волосы разлетаются в разные стороны, я похожа на медузу горгону, я смотрю на небо. Хруст в груди. Это легкие не выдержали и лопнули. Также вскоре раздастся хруст в области сердца. но в этом виновата один лишь Саша. Всё произошедшее вчера вечером будто в тумане. Я не могу вспомнить лица, вино и слова. Но самое странное, что проснулась я одна, наверно Саша в другой комнате. Голова раскалывается, тут всплывает маленький момент. Я выхожу из квартиры под звуки молний и ливня. Вызываю лифт, попивая в это время оставшееся вино, которое я тогда забрала с собой. 11 этаж. Крыша. Смотрю на девушку. Саша курит под дождём. Сигарета то и дело гаснет, а Саша всё пытается вновь её поджечь. Воспоминания обрываются. Я решаю закурить. Общаться с Сашей не охота. Но ведь мы скоро разъедимся, а значит скоро нашему «мы» придёт конец. Иду за сигаретами, нахожу их в своём пальто, вместе с зажигалкой. Выходу на балкон уже с пледом на плечах и с зажженной сигой. Первая затяжка, дым только наполняет лёгкие, воспоминания обрывками стоят перед глазами. Я выдыхаю медленно, наслаждаясь запахом и рассеиванием дыма. Больше затяжка не делаю. Сейчас мне нужен только запах никотина, который напоминает о родном городе и его тёмных переулках. Находится в Питере счастье, но мне так не хватает Златоуста. Я делаю затяжку, сигарета почти прогорела. Но ни никотин, ни жжение внутри не приносят никаких эмоций, ни счастья, ни грусти. Сигарета летит вниз, рассеивая пепел по воздуху. Я стою на балконе ещё пару минут. По пути в комнату в глазах темнеет, воспоминания проявляются болезненно. Я хватаю Сашу за руку. Слёзы не отличить от дождя. Целую, как в первый раз — неумело, но как в последний раз точно. — Пойдём. — увожу её в подъезд. Но теперь в тепле я обнимаю её, снова как в первый и последний раз. А через два дня я уезжаю. Надо успеть набить тату, покрасить волосы, походить по другим крышам, ещё в музей. Всё надо успеть. Начну сегодня. Рядом с диваном стоит бутылка от вина. Хорошо, что я увидела её первая. Получать пиздюлей не хотелось. Падаю на диван, сил стоять нету. Решаю, что поискать салоны для покраски, тату и всего чего я хотела сделать, это хорошая идея. Тем более с сегодняшнего дня надо мечты свои исполнять. Спустя минут десять я слышу грохот в комнате Саши. Мне становится противно, не знаю почему, но противно от Саши. Возможно из-за слишком сильных чувств ранее, и из-за обиды сейчас. Но об этих чувствах надо забывать, вырывать из памяти и закапывать в землю. Задумавшись, я даже не вижу, что нахожу хороший салон покраски волос. Искать другой не охота, надо записаться сюда. Начинаю изучать, вижу разные отзывы. Находится рядом, деньги есть у меня, а значит надо записываться на покраску. Обменявшись парой сообщений с мастером, я начала искать пример покраски. Пинтерест в помощь. Хотелось чего-то простого. Просмотрев, как мне кажется сотни дизайнов, я выбрала. Это был просто красный цвет. На моих рыжих он бы смотрелся очень круто. Дальше. Тату салон. Нашла, записалась, маму предупредила. Нужен эскиз. Я знала какое тату хочу, и сразу сказала об этом. Конечно мастер сказал, что вкус у меня херовый. На это я закатила глаза и показала средний палец в экран телефона. Спустя час я уже просто сидела в телефоне, пытаясь не думать о вчерашнем. Впрочем это было легко, потому что мою голову заполнили мечты. " Интересно, а будет больно? А как выглядеть будет?» — что-то по типу таких мыслей крутились в голове. В комнате стоит тишина, похожа на белый шум. За окном проезжают машины, но комната отделяет будто бы меня от них, отодвигает шумы в стороны, абстрагирует. В воздухе летают пылинки, переливаясь на солнце, лучи которого падают мне на ноги. Смотрю. «Ну умру я, и что будет?» впервые задумываюсь я. «Дальше что? Ну да похороны дорогие, но зачем они. А что будет с мамой. Саша то ладно, найдёт себе кого-то, может и с Маяком замутит. Зато я умру счастливой, с татухой, как и мечтала.» Становится как то легче, я начинаю понимать, возможно всё. Три дня Питера, последняя жизнь. Прохожу на кухню. Ставлю чайник, достаю кофе. Сколько там ложек надо класть? Похуй. Три ложки не перебор. Саша ещё спит, наверное снова под своей хуйнёй была. Ненавижу. Она была под кайфом, когда было плохо, а потом звонила и рассказывала о проблеме. Только на утро говорила, после отходняка. Как же я её тогда умоляла прекратить это употреблять. А она однажды пообещала что это был последний раз. Но теперь я нахожу в её рюкзаке таблеточки. Я грустнею ещё сильнее. Сажусь, кладу голову на стол, хочется спать. В голову стреляет ещё одно воспоминание. Как не вовремя. В подъезде. Зрачки у Саши расширены, я списываю это на темноту. Взгляд же списать не на что. Она смотрит будто сквозь или через плечо. Глаза не выдают никаких эмоций, былые огоньки потускнели, остался лишь лёд, даже не угольки. Саша поворачивает голову набок, смотрит на стену. Мне кажется что она смотрит на стену. — Пошли, — она никак не откликается, будто не слышит. Я беру её за руку и веду. До квартиры. На этом всё. Чёрт, я только сейчас понимаю, что она была под кайфом тогда. Только поэтому вела себя так. Она правда меня почти не видела. Как я не заметила? По щеке сползает слеза. Вторая. Я мысленно начин проклинать всё. Её, таблетки, себя. «Да она же сейчас просто словит жёсткий отходняк. Сука. Если ещё жива. Подохнет она как псина, в какой-то подворотне без меня. Псиной валятся будет, питаться так же.» И в мыслях я смеюсь над этим. Звонко, громко, будто сумасшедшая. Смех переходит в истошный крик. Я уже не могу держать это в себе, охота кричать наяву. Срывая голос, переходя не чёртов стон. Рядом нет никого. Никого. Внутри бился хрусталь, вскрывал органы, осколки вонзались глубоко. Ногами касаюсь холодной плитки пола. Иду наливать кофе, чайник уже давно согрелся. На часах ровно 13:00, а я ещё даже не ела. Тишина бьёт по ушам, мыслей даже не слышно, или их просто нет. Глотаю горький напиток. Снова сажусь, пью, курить захотелось. Допиваю кофе, нарушаю тишину звуками воды, бьющейся об кружку. По пути в комнату останавливаюсь перед дверьми Саши. Понимаю, что надо её проверить. Открываю дверь и даже не захожу. Остаюсь в дверях, наблюдая за девушкой. Она лежит в какой-то непривычной позе. Мне становится страшно.