***
На мостике Дрифта не оказалось. Его вообще не было ни на корабле, ни на базе. — Первый помощник раздал указания на текущую вахту и сказал, что выйдет на поверхность Луны на пару джооров. Все думали, вы в курсе, капитан, — оправдывался дежурный вехикон. Хот Род уже в пятый раз пытался с Дрифтом связаться — и по личному коммуникатору, и через корабельные передатчики. Но то ли богатые иридиевой рудой и перемежаемые титановыми перемычками и карманами взрывчатого газа пласты породы блокировали сигнал даже за пределами горнодобывающего комплекса, то ли Дрифт опять не желал ему отвечать. …На Кибертроне так часто бывало. Начиналось всегда одинаково: Дрифт хандрил, у него портилось настроение и тускнела оптика, он принимался бессмысленно нарезать круги по дому, трансформируясь то в альтмод, то обратно в робоформу, перещёлкивал канал за каналом на холопроекторе, мог на добрый джоор зависнуть перед открытым рефрижератором, роняя на пол желированный энергон из открытой пачки, а потом сам же разносил тот ногами по всему отсеку и ругался на уборочного дрона. Рано или поздно — и обычно рано — у Хот Рода кончалось терпение, они подолгу цапались, пока Дрифт не заявлял, что лучше погоняет по скоростным трассам и немного проветрится — и под этим или любым другим предлогом уходил. Возвращался он совсем другим. Ластился как киберкот, вытаскивал вместе проехаться по городу, посмотреть холофильм, сходить в масловарню, а то и подначивал пробраться в общественное здание, остановить лифт между этажами и фрагнуться прямо там. Хот Роду никогда не бывало так хорошо, как в эти моменты с ним. Оттого-то он не сразу начал подозревать, что дело неладно. Он и сам вечно злился на всё подряд: когда бармеха не дозовёшься, когда из-за неуклюжего работяги-конструктобота на дороге приходится трансформироваться и идти пешком, когда магнитный ключ не сразу отпирает замок. Досада приходила легко, а уж следом за ней, с ноги распахнув дверь, пылающей кометой врывалась ярость. Дрифт же, в отличие от него, хотя бы ничего не ломал и вообще вроде как справлялся своими силами. Даже скачущий туда-сюда баланс шаниксов на личном счету Хот Рода не насторожил. Они с Дрифтом свободно пользовались деньгами друг друга, сам он много не тратил — отвык, а Дрифт часто приносил подарки — полироль, особым образом переработанный энергон, декоративные броневые пластины или смешную инопланетную безделушку... Дрифту меж тем не становилось лучше, и иногда он по два-три цикла не поднимался с платформы, где лежал без подзарядки, пялясь в потолок. Но Хот Род на него не давил. Ещё со своего первого боевого отряда он запомнил, что мрачная грусть безопаснее постоянной беспричинной злости, и решил, что лучше дать Дрифту время и место прийти в себя. Всерьёз он заволновался, уже когда Дрифт стал мало на себя похож; не то чтобы Хот Рода, к его великому стыду, сильно беспокоило, что творится у того в процессоре — он всего-то хотел вернуть ласкового, обаятельного и ироничного Дрифта, чтобы тот терпел его вспышки злости и хоть изредка вытаскивал его из дома. Просветил его в итоге не Дрифт, а мех-полицейский в квартальном участке, куда Хот Рода вызвали внести залог. Дрифта арестовали — за непристойное поведение, попытку соблазнения патрульного при исполнении и, самое главное, за участие в незаконном обороте синт-эна. Как выяснилось, на личных счетах у обоих не так уж и много осталось. Пришлось занимать у всех друзей, и только вмешательство Капа помогло не довести дело до Ультра Магнуса, иначе Хот Род бы точно перегорел со стыда. Дрифт, невероятно бледный, пристыженный, весь какой-то потускневший, не перечил, кивал, прятал оптику. Пошёл с Хот Родом к медику и вытерпел малоприятную процедуру фильтрации приискрового энергона. И поначалу, казалось, всё шло хорошо. Дрифт выучил свой урок. Хот Род совершенно не ожидал, что, со всем соглашаясь и ни с чем не споря, Дрифт, идеальный воин-одиночка, объявит ему партизанскую войну на без малого целый орн — и не погнушается ни лестью, ни шантажом, ни воровством. Удержать его у Хот Рода не хватало убедительности. Его предупреждали, что Дрифта нельзя жалеть, ну так он и не жалел. Ведь Дрифт был по-своему даже счастлив, и кто такой был Хот Род, чтобы ему в этом счастье отказывать. Но он так не хотел Дрифта терять… Наверное, в итоге благодарить стоило меч. Дрифт до последнего думал, что сможет выкупить его обратно. Хот Род, пожав плечами, передал ему две трети нужной суммы и приготовился, что это конец. Дрифт вряд ли вернётся. Но он вернулся — в тот же цикл, без меча и, что важнее, чистым, как кристалл. Вернул шаниксы и попросил о последнем шансе. Хот Род не смог отказать. Если у Дрифта хватило смелости перейти на сторону автоботов, когда они были ещё не победителями, а почти побеждёнными — перейти, понимая, что нет смысла надеяться на счастливый финал, то хватит сил и завязать. Сейчас, насколько Хот Род знал — и верил, — он ничего не принимал уже почти шесть астроциклов. Веры так отчаянно не хватало… Хоть в Праймаса, хоть во вселенскую справедливость, хоть во что-нибудь. Сложно верить, когда всё вокруг раз за разом отметает твои надежды. — Продолжайте вызывать первого помощника, — сказал он в конце концов, заметив, что вехиконы поглядывают на него очень уж тревожно — насколько можно судить по их типовым корпусам и монотонным электромагнитным полям. — Сообщите, когда установите связь. И проведите проверку блока «А», все стазисные капсулы должны быть готовы к герметизации. С заключённых оптики не спускать, отслеживать каждый сигнал. Ясно? — Капитан, — заговорил один вехикон, — сэр, мы слышали, что погибших уже двое. Никого… никого больше не находили? — Больше никто здесь не умрёт, — отрезал Хот Род, а сам невольно вспомнил слова Фиксита. Неужто ему всех придётся подозревать? — Капитан, а это правда, что… из них выкачали весь энергон? — спросил второй. — И их тела сейчас на корабле, сэр? — вмешался третий, ярко-синий связист. — Тела будут храниться в грузовом трюме. Когда вернёмся на Кибертрон, над ними проведут погребальный обряд. И хватит нелепые вопросы задавать! Займитесь уже своим делом! Вехиконы переглянулись, и в их электромагнитных полях Хот Род уловил странную нотку: обречённости, что ли? — Всё будет сделано, капитан, — ответил связист. В его голосе промелькнуло сомнение — и тут же исчезло. Он склонился над своим рабочим местом: идеальная типовая шестерёнка в огромном слаженном механизме. Если бы ещё Хот Род всё-таки разобрался, как этот механизм работает.***
На базе царило такое же странное, угнетённое настроение, как и на мостике. Заключённые не столько работали, сколько пялились по сторонам и без нужды кучковались, за что то и дело получали от контролёров. Хот Род шуганул одного дрона, другого — но в итоге рабочие стали и от него шарахаться. Судя по логам грузового трюма, норму выполнила одна тринадцатая бригада, хотя в ней и осталось меньше всего ботов. Хот Род порадовался, что не послушал Фиксита и не объявил им взыскание. Эти недотёпы и без того натерпелись. Даже удивительно, что второй погибший, Кикбэк, работал в другой бригаде, не то впору подумать, что счастливое число тринадцать — как многие верили, число Последнего Прайма — отчего-то проклято. Невольно Хот Род задумался, как примут на Кибертроне их внеплановое возвращение. Конечно, «Алкемор» — экспериментальный проект, а первая схема с конвейера всегда сходит криво. Однако в него вложена уйма времени и немало шаниксов, не говоря уж о шлаковых «общественных ожиданиях», и без негласного покровительства Ультра Магнуса Хот Роду бы никогда не предложили пост капитана, что бы он там Дрифту в очередном приступе злости ни наговорил. Он-то, в отличие от многих, не метил после войны на тёплое местечко — просто надеялся урвать хоть немного той жизни, которой в своё время недополучил, и сам виноват, что никак в неё не вписывался. Вдобавок… заплатят ли им, если материала не хватит для строительства хотя бы одного космического моста? Да и каково будет возвращаться с таким позором? С другой стороны, если Дрифт опять на грани срыва, разумно ли допускать его к большим деньгам… Хот Род старательно — и безуспешно — попытался очистить процессор. Техникой быстрого сброса оперативной памяти в своё время поделился с ним Дрифт, и вместо ровного потока чистящих подпрограмм в голове теснились сердитые мысли о нём. Хот Род с досадой прокрутил двигатель на холостых оборотах и пошёл смотреть на то, чем всегда успокаивалась искра, хоть он и не признавался, — как ровно горит пламя в резаках. Огонь умиротворял. Огонь и взрывы: контролируемая, тщательно отмеренная энтропия, которую он мог удержать в ладонях, которой повелевал, в которой сперва сосредоточивал гнев, а потом выплескивал наружу потоком разрушительной раскалённой силы. Десятая бригада, бригада Кикбэка, работала вяло, будто уже знала, что смысла стараться особо нет. — Не собираетесь подбавить газа, а? — раздражённо предложил Хот Род. Несколько ботов подняли головы и окинули его равнодушными взглядами тусклых оптик, остальные будто вовсе не обратили внимания. Парочка самых молодых всё-таки засуетилась, но из рук у них всё валилось, одному понадобилось целых пять кликов, чтобы заменить буру сверло. Досада быстро вытеснила у Хот Рода из процессора автоматическое желание помочь. В конце-то концов, это не его работа. Его работа — следить, чтобы всё шло по плану, вот чем и надо заняться. — Давайте-давайте. Вам тут осталось меньше, чем вы думаете, — выдавил из себя он, и заключённые переглянулись. — Мы будем стараться, капитан, — хрипло отозвался один, похожий на шарктикона. — Не разделяйте нас больше, капитан. Мы полезные, клянусь! Не хуже тринадцатой бригады! Остальные разразились испуганными возгласами согласия. — Никто вашу бригаду пока расформировывать не собирается, работайте спокойно, — ответил Хот Род и поторопился уйти от их воняющих старым маслом корпусов и нестерпимо фонящих испугом электромагнитных полей. И почему все колонисты, как какие-то дикари, совсем себя не контролируют? Дрифт так и не отвечал. В безуспешных попытках связаться с ним Хот Род обошёл весь корабль и рассмотрел на всех доступных мониторах изображения равнин и кратеров Луны-1. Тихое, уединённое и скучное место. Наверное, такому вечному индивидуалисту, как Дрифт, здесь даже нравится, неудивительно, что он предпочёл местные унылые пейзажи очередному скандалу. Бессмысленные шатания привели Хот Рода к грузовому трюму. Тринадцатая бригада как раз заканчивала погрузку; бодро и споро, как будто ничего не случилось. Глоустрайк едва не налетела на него на выходе и с отрёшенным лицом, словно они случайно столкнулись в дверях кибертронского бара, позволила другим, Стилджо и боту с массивными, раскидистыми даже антеннами — Тандерхуфу, кажется, — себя увести. Следом за ними, не иначе как с подачи Фиксита, полетел контролёр, хотя эти трое зарекомендовали себя неплохо и в круглоцикловом наблюдении не нуждались. Хот Роду неприятно было, что в постоянной памяти остались имена стольких заключённых; знать их только под номерами казалось несравнимо проще. В огромном трюме звук шагов отзывался эхом. Потрескивали на потолке лампы. Хот Род проследовал тем же путём, по которому шёл Дрифт, и ничего особенного в работе механизмов не заметил. Неужели и здесь обман? Коридор, где нашли тело, тупиковым концом упирался в изолированное хранилище. Хот Род сам не так давно запирал его капитанским кодом и за прошедшие джооры бесчисленное количество раз — даже после отличного интерфейса, ржа бы всё побрала! — проверял, не нарушен ли охранный контур, не сработала ли сигнализация. Непохоже, что хранилище пытались вскрыть. Но Дрифт оказался тут. Заключённый оказался тут — и ведь кто-то пропустил его сюда в обход смены, кто-то его… заманил? Хот Род, как и все автоботы, был наслышан о тёмном энергоне. О нём говорили с отвращением, с суеверным придыханием, но в основном с испугом. Дрифт же никогда не делился, что ощущал, принимая его, и принимал ли вообще, когда был… Дэдлоком. Умом Хот Род понимал, что, скорее всего, да. Возможно даже, что Дрифт скучал по нему — скучал куда больше, чем скучал бы, к примеру, по Хот Роду, — но эту часть своей жизни он держал на замке и отпирать отказывался. Пальцы словно сами ввели на панели управления набор цифр. Сканер кольнул ладонь, двери с тихим шелестом разошлись в стороны, Хот Род огляделся — и шагнул через порог. Дрифта, хвала Всеискре, внутри не оказалось. Ящики возвышались штабелями, в точности в том порядке, в каком их занесли, и ничто не нарушало их мрачный прямоугольный строй. Хот Род прошёлся вдоль рядов, машинально прибавив оборотов двигателю — в хранилище царил удивительный холод, наверное, потому, что вся энергия тратилась на охрану. Никакого зова он, разумеется, не слышал, даже когда приоткрыл крышку одного ящика и его осветило мягким фиолетовым сиянием. С виду кристаллы тёмного энергона выглядели совершенно безобидно, как конфеты в бензиновой глазури или многомерные головоломки. Маленький кристалл лёг в ладонь как цветок и оказался удивительно тяжёлым, словно в нём таилась некая несообразная его структуре плотность. Свет преломлялся на гранях под странным углом, как если бы кристалл изнутри содержал больше, чем снаружи. В руках тёмный энергон совсем не нагревался, лишь усилился странный сладковатый запах. Хот Род смотрел на него не меньше двух бриймов, пытаясь понять, что же все в нём нашли, что такого особенного скрывается в этой дисгармоничной глубине. А потом убрал его в субкарман и захлопнул ящик, а хранилище закрыл ещё тщательнее. Два раза он возвращался на полпути — проверить двери, и всё это время кристалл колол субкарман изнутри, будто просился на волю. Нужно сейчас же зафиксировать всё в бортовом журнале, позвать Фиксита в медотсек, провести анализ — пусть проклятый миникон порадуется, что в очередной раз его подрезал! На мостике ждало голосовое сообщение от Дрифта. Тот скупо сказал, что с ним всё в порядке и он задержится, извинился и оборвал связь. Хот Роду оставалось только продолжать готовить корабль к отлёту и делать вид, что в их крошечной автоботской команде вовсе нет разлада. Он ещё раз проверил, что все заключённые точно в безопасности, и вернулся к себе в каюту. С Фикситом так и не связался, чтобы не выслушивать во второй раз бред про протокол «Карантин». От перспективы застрять на Луне-1 на неопределённый срок, пока не прибудут отряды специального автоботского реагирования, которые, в отличие от Хот Рода, свою работу способны выполнять без излишних эмоций, во рту стало сухо и кисло. Лучше уж вернуться с позором, зато вернуться. Не так уж это и плохо, на войне было хуже. И нужно обязательно поговорить с Дрифтом и всё прояснить. Нельзя допустить, чтобы на Кибертроне его подозревали. Если бы только Дрифт раз за разом его не бросал, если бы доверял ему. Хот Род так надеялся, что понимает его, и всё время обжигался, но не об огонь, а об холод. Иногда казалось, что он и сам уже если не остыл, так перегорел. Если бы знать, почему Дрифт такой, какой есть: собрать его из разрозненных деталей и обломков, раз и навсегда сообразить, как работает у него процессор и крутятся шестерёнки. В личном корабельном сейфе у Хот Рода лежал длинный и узкий контейнер. Позволяя себе помечтать о том, что будет, когда они вернутся на Кибертрон и всё наладится, он представлял, как вручит его содержимое Дрифту, и, может быть, они наконец обретут ту близость, которая уравновесит его вспыльчивость и Дрифтову холодность. Но сейчас он подумал, что есть один-единственный способ раз и навсегда понять Дрифта. Ну или наконец-то отплатить ему его же шаниксами. Хот Род достал кристалл тёмного энергона, закинул его в рот и раскусил. В первые несколько кликов ничего не произошло. По глоссе растёкся едкий вкус — из тех, которые целую вечность остаются на сенсорах, так и тянет поскорее чем-нибудь зажевать. Ничего особенного. Он сглотнул, с неожиданным усилием поднялся, и весь корабль содрогнулся вокруг него, словно тысячи атмосфер устремились в самую искру. …Оптику обожгло изнутри, и взрыва прекраснее он не видел. Корпус рассыпался, провода и детали хлынули во все стороны, пока не осталась лишь обнажённая искра. Исчезла каюта, пропали «Алкемор» и Луна-1. Всё то, что составляло Хот Рода, больше ему не принадлежало; ни шестерёнки и механизмы — их исказило и растянуло по пространству, ни энергон — капли падали, собирались в скопления и туманности, ни мысли — сама их структура раскинулась, как огромная сеть, и растекалась на световые эоны, не окинуть взглядом. Взгляда тоже не было; существовало безусловное понимание, такое всепроникающее, что от него не скрыться. Неужели это всё происходит внутри него? Неужели в нём сокрыта такая сила? Всего клик назад Хот Род был никем — крошечным пятнышком в великой темноте, и вот он уже нечто несоизмеримо большее, и вокруг расцветает, распускается огонь… Он протягивал к огню руки, и везде, где он его касался, пламя съёживалось и исчезало. Руки были огромные и будто чужие, они могли охватить галактику и сжать её в пальцах, как если бы она ничего не значила, и звёзды рассыпались в прах одна за одной. Умирали сами воспоминания о них. Он хотел ещё. Искра так болела, будто вместо неё была чёрная дыра. На потолке моргали лампы. В тёмном мониторе он увидел своё отражение — две огромные фиолетовые оптические линзы на застывшем лице. И тогда Хот Род закричал.