Вега

Амрит вяло ковырял картофель по-деревенски в своей тарелке. Мистер Гельман с беспокойством на него посмотрел. - Тебе же всегда нравилось? - расстроенно проговорил он, - Жаль, что я отпустил кухарку. Она бы приготовила что-нибудь другое. Нравилось, но Амрит думал не об еде, так что ему без разницы было, что складывать в свой рот... - Мистер Гельман, - отодвинул тарелку Амрит, опуская голову, - Как привлечь к себе внимание? Как понравиться человеку? Вызвать у него... Влечение? Мистер Гельман просиял. - Тебе понравилась какая-то девушка? - радостно воскликнул он, - Это замечательно! Я очень жду от тебя внуков! Амрит отодвинул от себя тарелку ещё дальше. - Я хочу понравиться Доминику Ди Маджио, - глухо пробормотал себе под нос он. У мистера Гельмана почти отвисла челюсть. - Что? - пробормотал растерянно он, - Но ты не гей... - Ну и что? - упрямо выдвинул подбородок Амрит, - Я люблю его. А вот влечёт ли его к Доминику в сексуальном плане, он пока не разобрался. - Ты понимаешь, что ты делаешь? - расстроенно выдохнул мистер Гельман, - Ты понимаешь? Это не любовь, Амрит, это зависимость! Ты просто боишься его потерять и сейчас делаешь все, чтобы он и не подумал от тебя уходить! Ты прогибаешься под него! Это не твои чувства! Это ненормальная привязанность! Ты ведешь себя хуже ребёнка! Амрит вскочил на ноги. - Это не так! - сжал кулаки он, - Не так! Я люблю его! Это мои чувства! Если ты... Если ты не согласен, то неважно! Я уйду! Ты... Ты просто его терпеть не можешь! Именно поэтому он сегодня сослался на дела! Чтобы не приходить и не видеться лишний раз с тобой! Ты его не любишь и поэтому говоришь мне подобные вещи! Амрит поспешно вышел из-за стола и бросился в коридор. Мистер Гельман догнал его почти сразу и внезапно толкнул, запихивая в кабинет. Амрит такого не ожидал, поэтому буквально ввалился в комнату. Хлопнула дверь, и Амрит, дергая ручку, в гневе понял, что его просто заперли! Вот серьезно?! Ему было двадцать восемь лет! - Будешь сидеть здесь, пока не одумаешься! - строго и твердо произнес мистер Гельман, - Я не позволю тебе рушить свою судьбу! Пока не выбьешь из головы свою «любовь», не выйдешь! Амрит, сынок, поверь мне - тебе нужно пролечиться. Пролечишься - можешь делать все, что хочешь. Доминик или кто другой - я буду только рад. Но сейчас ты совершенно неадекватен... Давай, договоримся, что ты ляжешь в клинику... Амрит в сердцах ударил дверь. Из дубового массива. Не выбить. Черт возьми! Амрит не планировал ничего говорить мистеру Гельману или спорить с ним. Ну, потому что бесполезно. Нужно было искать другие варианты. Амрит подошел к столу мистера Гельмана и принялся рыться в ящиках. Возможно, он найдёт телефон или ноутбук... Но ничего не было. А сам стол был идеально чистым. На нем Амрит увидел лишь фоторамку и с удивлением узнал на фотографии себя. Себя в объятиях матери. Амрит помнил эту фотографию. Ее сделали в день его рождения. Ему тогда исполнилось два года. Конечно, этот день Амрит не помнил. Но копия этой фотографии хранилась у него дома. Это была единственная фоторамка на столе мистера Гельмана. С тяжелым вздохом Амрит подавил в себе угрызения совести и продолжил рыться в ящиках. Не очень удачно. Один из них выпал (слишком сильно дернул за ручку), и бумаги рассыпались по полу. Ужасно. Амрит лихорадочно принялся их собирать. Даже в таких условиях бардак устраивать было стыдно. Амрит укладывал в ящик листы, когда изображение на одном из них привлекло его внимание. Это была черно-белая фотография. Амрит нахмурился. Что она тут делала? Под фотографией стояли граф «совершенно секретно», печати бывшего отдела Амрита, подпись мистера Гельмана и дата. Сначала Амрит ничего не понял. А потом у него вдруг замерло сердце. Амрит не осознавал, почему, пока... Пока он не понял, что это за дата. То, что почувствовал Амрит после этого, нельзя была сравнить ни с чем. Сначала дикая боль. Такая сильная, что ему стало трудно дышать. Просто ужасающая... Потом Амрит почувствовал дикий, сокрушительный гнев. Хотелось разрушить все на своем пути! Но и гнев быстро исчез, словно жёлтые, осенние листья покинули ствол иссохшего дерева. А затем... Затем Амрит почувствовал колоссальное облегчение и ледяное спокойствие. Все стало предельно ясно. Амрит аккуратно сложил в стопку бумаги и положил их строго на место. Краем глаза Амрит заметил в ящике виниловые перчатки, схватил их и поднялся на ватных ногах. Где-то здесь должен быть сейф... Ага, в стене. Но какой код? Амрит пристально оглядел кабинет, заметил фотографию на столе, долго думал... И... Ну, не могло такого быть! Или могло? Амрит угадал код с первого раза. *** Через десять минут Амрит с силой постучал в дверь. - Мистер Гельман! - громко позвал он, - Мистер Гельман! Я подумал над вашим словами! Наверное, вы правы. Мне не стоит пока добиваться Доминика. Мне нужно узнать, настоящие ли мои чувства... Вы абсолютно правы. Простите! Минуту стояла тишина, а потом мистер Гельман поспешно открыл дверь. - Ты согласен лечь в клинику? - взволнованно спросил у Амрита он. Амрит просто кивнул. - Это прекрасно, сынок, просто прекрасно! - почти прослезился мистер Гельман. Амрит опустил голову. - Только можно мне одну просьбу? - едва слышно произнес он, - Я хочу позвонить Доминику Ди Маджио... Мне нужно предупредить его. Через пять минут Амрит с замиранием сердца набирал нужный номер. Доминик взял трубку после первого гудка. Будто ждал. - Дом, - дрожащим голосом произнес Амрит, говоря без перерыва, чтобы Доминик не успел перебить его, - Мистер Гельман уговорил меня лечь в клинику. Мне действительно нужно разобраться в себе... Прости. Не ищи меня. Я вернусь сам. Я понимаю, если ты не будешь меня ждать, но я бы хотел... Хотел, чтобы ты меня дождался. Но я не неволю тебя. И пожалуйста, не выбрасывай Молчуна и Крикуна на улицу. Прости... Я так... Так... Амрит не смог договорить. Не обращая внимание на крики Дома, он бросил трубку так резко, словно отрывал пластырь от гнойной раны. Мистер Гельман погладил его успокаивающе по плечу, и Амрита передернуло. - Мне тоже нужно сделать один звонок. Своему заму, - тяжело вздохнул мистер Гельман, убирая руку, - Подожди немного. Мистер Гельман отошёл, но ненадолго. Амрит слышал разговор краем уха. - Да-да, он согласился лечь в клинику, - докладывал поспешно мистер Гельман, - Нет, я не буду привлекать наш отдел, иначе его снова найдут... Саманта вечно мне ставит палки в колёса. Я разберусь сам. Не будем привлекать официальные органы... Пока Амрит слушал, он считал отметины на паркете. Один, два, три, четыре... Десять... Двадцать пять. Мистер Гельман закончил разговаривать. Амрит поправил то, что скрывал под объёмной толстовкой, и резко выдохнул. Пора! Лучшего момента просто не придумаешь.