Глава вторая
8 августа 2021 г. в 12:28
Первый класс, обслуживание, что было на высшем уровне — именно это ждало меня ближайшие двенадцать часов перелёта.
«И как здесь не сойти с ума?» — мысль пронеслась в моей голове, пока я смотрел на медленно сменяющийся пейзаж за стеклом иллюминатора, который немного успокаивал.
В руках снова оказываются глазные капли и таблетки от бессонницы, без которых я жить уже не мог. Они стали неотъемлемой частью моей жизни. Я принимал их изо дня в день, понимая, что это неправильно, но по-другому просто не мог. Если бы не они, наверное, я сошёл бы уже с ума, но только благодаря медикаментам я держался ещё на плаву.
Я долго думал над этим решением, раскладывал всё по полочкам, взвешивая все «за» и «против», перед тем как слепо поддаться простому желанию изменить уже наконец свою жизнь и перестать падать в бездну забвения.
Я взял билеты в Париж, сам того не осознавая. Слепо выбрал город и дату, наконец, решив, что пора сделать это, хоть где-то на подкорке сознания, часть моего здравого смысла кричала о том, что это может быть не такой хорошей идеей, как мне кажется сейчас.
Я отбросил все мысли и переживания. Сейчас было не до них. Я каждый день жил с мыслью, что вот-вот всё кончится. То, чего я так отчаянно ждал и то, что так было желанно мною закончится в один миг. Боялся того, что всё превратится лишь в простую мечту; часть моего прошлого, которую я не смог удержать. Я не хотел этого, это пугало. То, что я слышал, что говорили мне, пригрозив, что моя начавшаяся карьера вот-вот потерпит крах, когда я был сам напуган не меньше. Они делали всё только хуже.
«Вся проблема в твоей голове», — эхом пронеслись слова редактора Нам с того самого разговора.
Я откинулся на спинку кресла, прикрывая глаза рукой, громко выдыхая.
Редактор была права — проблема именно в моей голове. Именно я запустил всё до такого состояния, что от былого Пак Сонхуна не осталось и пылинки. Моя вторая личность, — Мёльман — которую люди знали, затмевала того, кем я был на самом деле.
Таинственный писатель, за тенью которого скрывался простой выпускник Пак Сонхун, что был сейчас на грани сумасшествия, ведь всего за один миг жизнь пошла по наклонной.
Я никогда не говорил окружающим кто я, ведь всё было словно по сценарию: стоило только сказать что-то об этом, все начинали расспрашивать, задавать те вопросы, ответы на которые я дать не мог. Я продолжал скрываться за тенью Мёльмана, не имея никакого шанса выбраться.
Только недавно окончив школу, сразу же прочувствовал на себе все трудности взрослой жизни, где я не был зависим не от кого. Сам по себе я шёл своим путём, прокладывая собственную дорогу, ступая по тернистому пути, что ведёт меня в неизвестность.
Всего за полгода я стал тем, кто боялся за собственное будущее, кто предстал перед неизвестностью, падая в бездну собственных эмоций и переживаний выбраться из которой я не смог бы без чьей-либо помощи.
Я устроился удобнее в кресла, наконец, засыпая под действием таблеток, которые были моим спасением, погружаясь в долгожданный сон.
Долгие двенадцать часов, ставшие моей пыткой, наконец, закончились. Сейчас я смотрел в неизвестность, встретившись с ней лицом к лицу, наблюдая как тысячи людей проходят мимо меня в поисках собственного рейса или багажа.
Должно ли с этого момента начаться что-то новое, что ещё неизвестно мне?
Я не знал ответа, снова слепо доверившись своему чутью, закрыв глаза на всё, что могло тревожить меня, шёл вперёд.
«Добро пожаловать в Париж, Пак Сонхун», — я закрыл глаза, прислушиваясь к шуму вокруг меня. Здесь жизнь кипела вовсю, что отличалось от того, к чему я привык за долгое время, проведённое один на один с самим с собой, когда запирался в пустой квартире, чтобы изолироваться от общества, желая сделать хоть что-то, с самого начала зная, что это будет обречено на провал.
Я стоял на пороге небольшой квартиры, которую мне удалось арендовать на период моего пребывания в этой стране в отчаянных поисках чего-то абстрактного, что привыкли звать «вдохновением».
Обстановка вокруг была иной, не той, что я привык видеть изо дня в день, сидя в квартире, которую предоставили мне родители. Я привык к тому, что было там, в Корее, но ведь сегодня я был здесь ради того, чтобы изменить свою жизнь, перестав скрываться в тени Мёльмана, наконец показав себя. Представить людям того, кем я был на самом деле и тем, кем стал сейчас.
Я понимал, что должен измениться сам, чтобы после изменить свою жизнь, ведь без этого всё снова выйдет из-под моего контроля, к которому я привык. Я так отчаянно боролся за это, хоть на то и не было причины, ведь я мог пустить всё на самотёк, пуская собственную жизнь дальше в пропасть.
Я продолжаю крутиться, словно белка в колесе, пытаясь тщетно выбраться.
«Ты определённо должен что-то изменить сейчас», — я сказал себе это, стоя на балконе, наблюдая за прекрасным пейзажем, открывшемуся перед моими глазами; вдыхая незнакомый аромат, я чувствовал себя лучше с каждой секундой.
Казалось, что это именно то, что я так отчаянно искал, позабыв всё, когда моя жизнь превратилась в разрушение.
Неужели решение проблемы было таким простым и таким близким? Неужели на этом могут закончиться мои проблемы, а я смогу вернуться в былой образ жизни?
Это было именно то, чего я хотел, что было желанно мною и, возможно, то, что было бы для меня долгожданным спасением.
Всего через пару минут я оказался на улице, покинув душную квартиру, брёл улицами Парижа, пытаясь найти то самое вдохновение в любых деталях, мелочах и незначительных вещах.
Тонким пером ручки я записывал в записную книжку — служившую мне уже долгие полгода, терпя варварски вырванные листы и полностью исчёрканные страницы, — всё что видел. На этот раз я не допускал подобного варварства, аккуратно записывая всё по пунктам, надеясь, что это понадобится мне в скором времени.
Выйдя на одну из главных площадей, на миг застыл в изумлении, когда мимо меня пронеслась незнакомка, чья белая фата упала, приземлившись прямо у моих ног.
Знакомая корейская наружность и настолько знакомое «чёрт побери!», произнесённое сквозь слёзы, отпечатались в памяти словно штампом.
Я снова перевёл взгляд в ту сторону, где только-только видел девушку, когда заметил край свадебного платья, скрывшийся в дверях здания.
В голове кадрами появлялись развития сюжетов, дальнейших действий и решений, пока я не заметил женскую фигуру в том самом белом платье на крыше здания, где только что скрылась незнакомка.
В миг дыхание спёрло, а сердце начало стучать быстрее. Сломя голову я поднимался на крышу многочисленными ступенями, когда в голове была всего одна мысль: «Я должен успеть».
В тот день я впервые встретил тебя, даже не зная кем ты станешь для меня, моя милая Джульетта.