***
За большой промежуток времени в полицейском участке Нил не успокоился. Он плевался ядом на всех сотрудников, потому что так и не получилось найти машину, преступника и сына. Орочимару проходя мимо его офиса, не скрывал своего превосходства. Ему очень нравилось смотреть, как у того пар выходил из ушей. Изуми тоже была рада, но все же не демонстрировала это. Она подождала, когда адвокат пройдет мимо громкого места и дойдет до нее. — Кажется, кого-то скоро уволят… — улыбаясь, сказала она. — Было бы неплохо, — Орочимару сравнялся с ней и они вдвоем неспешно двинулись по коридору. — Раскрываемость падает, дело не продвигается. Так еще и сотрудники устали выполнять его глупые просьбы. Все равно у него ничего не выйдет. — Да, согласна. Если бы у нас сменилось руководство, глядишь не пришлось бы заниматься грязной работой, — Изуми вздохнула. — Хм… — адвокат задумался. — Возможно, и зарплата была бы больше. — И уважения. — И премии. — И бесплатные обеды… Говорили они, мечтая каждый о своем. Орочимару неожиданно глянул на Изуми сквозь прищуренные змеиные глаза и элегантно намекнул: — Был бы у нас тот, кем бы восхищалась большинство добропорядочных граждан… — И тот, кто не жалел бы себя ради других, — устало, даже не замечая подвоха говорила спутница. — Тот, чье сердце еще не прогнило в алчности, чревоугодие и коррупции. — Тот, у кого есть рвение и потенциал… — слушая ее, Орочимару притормозил и заставил девушку остановиться и оглянуться. — Ты чего? — Никто на ум не приходит? — Нет, — удивлённо уставилась она. Тогда адвокат вальяжно обошёл ее, встал на пару секунд перед ней и, сделав пару шагов назад, присел на низкий подоконник. Изуми, с глазами по пять копеек, уставилась на него. Орочимару, как бы невзначай, кивнул взгляд на стенд, где висели лучше люди за последние 30 лет. Психолог глянула туда и прошлась по знаменитым в узких кругах портретам, а затем остановилась на блондине в строгом синем кителе и воскликнула: — Ты хочешь чтоб…?! — Не кричи, — шикнул ей адвокат и та притупилась. — Но мы же увезли его… Орочимару хитро прищурился и сказал: — Проект Минато на предвыборной компании был вполне не плох. Если бы у Наруто было желание, то… — он еще раз глянул в сторону кабинета Нила. — Глядишь, с нашей же помощью… решилась бы одна очень большая проблема. Изуми поняла, что хотел сказать адвокат и вздохнула: — Даже не знаю. Наруто вроде не метил в органы. Ему бы лучше здоровье беречь и меньше переживать. — Хм… — Тем более с тех пор, как он уехал, я вообще не знаю, что там с ним. Надеюсь, все хорошо. — Саске ничего не говорит про него? — удивился тот, скрещивая руки на груди. Изуми задумалась и сказала: — Нет. — Поругались? — Не знаю… Орочимару устало поднялся на ноги под громкие крики Нила из офиса. — Ничего не меняется… — высказался он. — Да, — кивнула она, и парочка ушли дальше по коридору.***
— Советую Вам пройти курс гипнотерапии, — сказал доктор Каузмон. — Так будет намного легче понять, что именно Вам мешает принять себя. Наруто кивнул: — У меня была одна попытка достучаться до «другого меня», но ничего не вышло. — Почему? — Ну… — Узумаки почесал затылок. — У меня случился приступ и меня еле-еле откачали. — Хм… — Каузмон прикинул. — Если Вас застал приступ психоза то, возможно, Вам он противопоказан. Но на это блондин лишь развёл руками: — Не знаю… — Нужно связаться с Вашим бывшим врачом. Не подскажите его контактный номер? — Боюсь, что у меня не сохранились данные, — он помрачнел. — Я посетил пару сеансов и потом переехал сюда. Возможно, Вы сможете найти ее в базе. Доктор протяжно угукнул и сказал: — Возможно. Назови ее полное имя. — Изуми Учиха. — О-о-о, так она же была моей лучшей ученицей! — обрадовался доктор. — Какое совпадение! Я свяжусь с ней. — Правда? А можете дать ее номер? — Конечно, — врач полез в телефон и нажав необходимые данные, сказал: — Записывай…***
Для Харуно эти дни прошли, как асфальтоукладчик по асфальту. Вот только асфальтом была она сама. Невольно прогибаясь под обстоятельства, она надеялась, что пасмурность будней развеет хорошие новости: Наруто вернется или хотя бы свяжется с ней, а может Саске перестанет смотреть на нее как на врага народа, когда те случайным образом пересекутся в стенах притона. На крайний случай она воображала о том, что она, Саске и Наруто вернутся в колледж и со счастливыми лицами прокатятся по дороге учебной жизни. Мечты, да и только. Они разбивались каждый раз, когда Кэрри приходила с новыми поручениями о грядущем празднике осени — Хэллоуине. До него осталось не так много времени, как могло показаться. Прошлый фестиваль осени прошел успешно — декану понравилось, а это — главное. Теперь голова грузилась новыми заботами. И так продолжалось бы долго, если бы в беседу группы не кинули списки на отчисления. Сакура по дурной привычке искала себя, но наткнулась на других: Узумаки Наруто и Саске Учиха. Все верно. Эти оба так и не появились на учебе. С Наруто все было понятно, а вот с Саске… Не сказать, что он забросил учёбу. Скорее у него больше не было причин вернуться, хотя Киба посещал все пары, что удивляло больше всего. Сакура, нервничая, решила позвонить Саске и спросить, что он вообще собирается делать, но тот элементарно не взял трубку. «Вот зараза!» Харуно еще раз посмотрела на имя блондина и мысль сама всплыла на поверхность: «А родители Наруто вообще в курсе, что его вот-вот отчислят? Зная его маму…» девушка задумалась и поняла, что за все время отсутствия юноши никто так и не связался с деканом. Староста тоже молчит. Она взяла проблему в свои руки и набрала номер Акиры. Выйдя в коридор, она слушала монотонный звонок, пока в трубке не послышалось радостное: — Слушаю! — Ам… здравствуйте, это — Сакура Харуно, хотела бы спросить кое-что про Наруто. В трубке послышались неясные шебуршания и стук каблуков. — Здравствуй, Сакура. Что случилось? — ее голос погрубел. Девушка помялась, а затем высказала: — Дело в том, что его нет уже больше двух, а может и трёх недель в колледже. Знаю, что он не в городе, но… — Ты что-то знаешь о моем сыне? Где он? Харуно побледнела от такого резкого прыжка с темы, но все же. — Я знаю только то, что он уехал и сейчас находится далеко за пределами города. Явно не ожидавшая такого, Акира проглотила язык, понимая, что Изуми держала ее в неведении. Разговора о том, что Узумаки находятся в другом месте — не было! Женщина сумела себя сдержать и не дать понять, что ошарашена. — Так… — вздыхая начала она. — Ты хотела что-то спросить? — Да, — Сакура все еще робела. — В нашей общей группе скинули списки на отчисление и… Наруто попал в претенденты. Но не волнуйтесь! У него есть шанс закрыть долги и продолжить обучение, но действовать нужно сейчас, чтоб получить доступ к экзаменам! Акира шумно вздохнула: — Хорошо, я тебя поняла. Поддавшись слабости и хрупкой веры, Харуно решила спросить: — …Он вернется? Акира долго молчала, заставляя неосознанно изводиться на нервы. — Я надеюсь, что когда-нибудь, когда этот мир будет безопасен, он сможет вернуться, а пока… — Хотите сказать…? — Да, — издалось в трубке такое пустое безжизненное. — У Наруто сейчас не простое время и я буду надеяться, что у него получится выиграть эту битву. — Поняла… — прошептала она. — Я заберу за него документы. Когда можно подойти? Сложно переварив информацию, Харуно сказала: — Когда Вам будет удобно. — Поняла. — Всего доброго. — До свидания, — и трубку сбросили.***
Возвращаясь с перерыва на работу, Узумаки долго не решался нажать на кнопку вызова. Он смотрел на контакт, который записан как «Изуми Учиха (психолог)» и думал. На мгновение его посещали глупые мысли, что только тормозили дело. Наруто боялся показаться навязчивым, но где-то в глубине души ему хотелось вновь услышать знакомый голос, который хоть как-то был связан с семьей Учиха. Он нажал кнопку, и в воздухе повисла напряжённая пауза, а затем гудки. Дышать становилось тяжелее — воздух тяжелел. Мир казался ему заторможенным, как и он сам. Так продолжалось ровно до той поры, пока Изуми не взяла трубку. — Здравствуйте! Чем могу помочь? — Изуми? Здравствуйте, это Наруто, мне бы хотелось с Вами обсудить кое-что. Вы сейчас свободны? Подкрашенные женские ресницы дрогнули, услышав знакомый голос. Девушка, сидя с Итачи на полу в единственный выходной, вдруг подпрыгнула с места и начала тормошить сожителя. Итачи не понял, почему вдруг его девушка так бурно отреагировала на звонок. — Я свободна, что случилось, Наруто? — сказала она и тот ошарашено обернулся. — Что?! — удивлённо шепнул Итачи, но Изуми строго показала указательный палец и комната погрузилась в тишину. В трубке послышалось: — Я только что от психиатра и мне посоветовали сеансы гипнотерапии и я подумал, что… хотел бы провести их с Вами. Знаю, что я далеко и… Изуми с застывшим лицом, глянула на Итачи и сказала: — Твое состояние усугубилось? — Да, существенно, — ответили ей. — Я не сплю ночами, чувствую себя отрешённо. Не могу находиться в своем обществе. Мне дурно, хоть и нашел работу. Пояснения услышали все. Изуми немного подумала и сказала: — Я смогу приехать, но не в ближайшее время. Нужно отпрашиваться у начальства, а это муторно… — Да, я понимаю. Это не срочно, просто говорю, что… мне было бы спокойнее, если бы это сделали Вы. Итачи поднялся с места, а Изуми продвинувшись, вздохнула: — Что ж, мне очень приятно слышать, что ты ждешь моего визита, Наруто, но думаю, тебе будет быстрее найти когда-нибудь другого. Я могу дать тебе номера моих бывших коллег. Если они все еще в городе, то смело записывайся. Они хорошие специалисты! Блондин слабо улыбнулся и сказал: — Хорошо, спасибо. — Скину тебе сообщением. — Ладно. — Как запишешься, дай знать. — Обязательно. — Давай, хорошего дня. — И вам. Изуми скинула звонок и посмотрела на бродящего по комнате мужчину. — Ты чего? — Не знаю… — кусая локти, сказал Итачи. — Что-то не по себе стало. — Почему? — девушка поднялась с места и начала размышлять вслух. — Полиция ничего не нашла. Подозрений на вас нет. За машину, конечно, обидно. Пришлось продать, но и новая ничем не хуже старой… — Дело не в этом. — М? — Изуми вытаращилась с вопросительным знаком на голове. Итачи угрюмо вздохнул и покачал головой: — Нельзя было оставлять его… — Ты о чем? — О Саске, — глянул он. — Это он разорвал с ним все связи и избегает любого упоминания о нем. Недоуменно моргнув, Изуми предположила: — Думаешь, что эмоциональное состояние Наруто зависит от него? — На все 100%, — Итачи задумался, а потом выдал. — Я знал, что все закончится не на самой удачной ноте. Саске… он… — Влюблён в него, да? Оппонент удивился: — Ты… знаешь об этом? — Угу, — кивнула Изуми. — С того момента, как ты увез Наруто. Положа руки на бока, Итачи возмущённо вздохнул, но даже в этом вздохе чувствовалось отрешённость и усталость. — Понятно… — шепнул он. — Значит, я могу не скрывать это от тебя. — Так же как и я, — она мило улыбнулась. На миг Итачи тоже улыбнулся, но не искренне: — И… что нам делать? — Спрошу у своих, допустимо ли мне отлучиться на дня 3 или нет. Если не отпустят, то… — Я не об этом. Изуми потупилась, а потом воскликнула: — А! Ты о Наруто? — Да. — Хм… не думаю, что Саске из тех, кто захочет восстановить общение. Он в последнее время такой тихий. Даже лишний раз тревожить не хочется. — Разделяю твое мнение. Он только пришел в себя после случившегося. Даже таблетки пить начал. — Правда? Мне казалось, он, как обычно, проигнорирует мои рекомендации. — Мне тоже. Это доказывает всю серьёзность намерений. Изуми потускнела, но все же спросила: — И что тогда? — Саске сломлен, но могу попробовать поговорить и ним. Девушка разочаровано поджала губы: — Зная категоричность твоего брата, вряд ли он захочет тебя слушать. Я бы не стала. — Да-а… — Тогда буду держать за тебя кулачки, — ее улыбка засветилась, и Итачи приподнимая обречённо уголки губ, открыл дверь. — Его нет сейчас дома. Наверное, в лагере с Кибой бегает. Надо позвонить ему, — он полез в карман. — Не спугни заранее. — Постараюсь, — мужчина приложил телефон к уху и затих, слушая гудки.***
Белое светлое стерильное помещение пропахло этанолом, что уже не так сильно въедался, скорее, оставлял на подкорках шипучую сладость. Саске сидел неподвижно и терпел невыносимую боль у основания шей под пуляющий звук лазера. Он хотел удалить ту самую тату, что несла за собой неприятный посыл, стирая горе и прошлого себя. Он выжигал на теле новую рану, на том же самом месте. Ждал, когда сеанс подойдет к концу. Ждал, когда одна из многих ран по быстрее затянется. Взапно зазвонил телефон и Саске потянулся. Звук лазера прекратился. Взяв сотовый в руки, он увидел входящий звонок от брата. — Долго еще? — слегка повернув голову, спросил он. — В принципе, на сегодня хватит, — улыбнулся мастер. Учиха выпрямился, зашипел, и тягостно перенося физическую боль, нажал зеленую кнопку, поднеся телефон к уху: — Да? — Ты где? — тихим эхом раздался голос в стерильной комнате. — Тату удаляю, забыл что ли? — корчился парень. — …Да, ты прав. Забыл. Его шея все еще горела и пульсирующей болью отдавала в плече, а потом перетекала на руку. Процесс болезненый, утомительный и мучительный. Саске почувствовал, как мастер положил холодный заживляющий крем и аккуратно распределил по ожогу. — Слушаю, — закидывая голову назад, спросил он. — Когда ты будешь дома? — Гкхм… не знаю… — ответил тот, сдавленным голосом. Мастер закончил и вскользь напомнил: — Помни про рекомендации. Саске кивнул глазами, молча соглашаясь, проговорив про себя: «да, не проблема» и Итачи подал голос: — Сегодня нет заказа, так? Сначала парень усмехнулся, а потом осторожно поднялся с места: — Вроде ты у нас администратор. — Да-да, шутки в сторону. Мне действительно важно знать, когда ты будешь дома? Стало не спокойно. — Что-то случилось? — спросил он. — Все хорошо… — параллельно этому Итачи все еще был дома и сейчас он встревожился, глянув на будущую супругу, что, сделав брови домиком, с надеждой смотрела на него. — Я посидел и подумал, что надо решить кое-какие вопросы. Будет что-то небольшого семейного совета. Саске нахмурился, взял вещи со стула, накинул их на свободное от шрамов плечо и двинулся на выход: — Тему хоть узнать можно? Итачи не сумел ничего придумать, поэтому ляпнул первое, что пришло в голову: — Задний двор надо бы разобрать, так еще и листьев нападало, надо грести, гараж тоже грязный, надо прибраться там. И слушая это, Саске естественно закатил глаза. — Все-все-все, я понял, — перекрывая другому воздух, говорил он. — Скоро буду, не переживай. Итачи положил трубку и посмотрел на Изуми. — Глупо вышло. — Не оправдывайся. Ты — молодец! Справился. — Ага… — он не чувствовал успеха или хотя бы уверенность в том, что все пройдет без осложнений.***
Все же, это понимали все, кроме них самих — Саске и Наруто не могли существовать отдельно. Их связывало больше, чем просто дружба — нечто такое, что называют «судьбой», «двумя половинами одной целой» или «родственной душой». И сейчас одна из «родственных душ» батрачила на работе — в кофейне неподалёку от дома. Наруто не чувствовал боли, сожаления, обиды, разочарования — ничего. Он был пуст и выполнял требования скорее на автомате. Джуго видел его кислую мину и периодически подбадривал — все же, они работают в сфере обслуживания, где улыбка — закон доброжелательности. Наруто мельком улыбнется, скажет «приятного аппетита, приходите еще» и вновь вернется к тому, с чего начал. Бесконечный цикл одного и того же. Его ничего не радовало. Он во всем видел серость, бесполезность, тленность и цикличность под фильтром шума собственных глаз, что со временем потускнели, обрамляя лицевые морщины. Ему ни хорошо, ни плохо — одним словом никак. Ему удалось встать на ноги в новом городе и начать жизнь практически с нуля, но… зачем такая жизнь, если нет мотивации элементарно просыпаться по утрам? Тяготящая мгла, что нависла удушающей копотью — захламила не только разум, но и глаза, уши, нос. Безвкусие ожесточило, словно отрезая от мира. Глаза не видят, они показывают свои картинки, что проворачивает задымленное подсознание. Голова была тяжёлой, потому что через уши поступал неосязаемый вакуум. Он черной дырой засасывал в небытие. И хотелось поддаться, уйти в этот мир полный мрака, но нечто человеческое светлое продолжало борьбу. В нем бурей разрывались эмоции и взрывались, как шаровые молнии, разнося тело по кусочкам. Живое тело. Человеческое. Он чувствовал это, но не подавал виду. Надеялся, что ему кажется. Так и утонул. Так пропал. Наруто отлипал от своего внутреннего «Я» и вновь видел привычные столы, стулья; посетителей и коллег. Они медленно возвращали его в реальность. Возвращали, но не дарили чувство реальности. На привычных ощущениях, Наруто потянулся к кофе машине, но промахнулся. Кипяток ошпарил его руку, а затем Джуго, подбежав, тут же выключил подачу напитка. — Емае… — он глянул на руку блондина, что была краснющей, как рак, но Узумаки даже не дрогнул. Он посмотрел на свою руку, что потихоньку начала покрываться волдырями, но ничего не сказал. — Я принесу лёд. Джуго умчался, а Наруто томно вздыхая, чувствовал то ли холод, то ли горечь — еще не понял. Он задумался и потерял время — клиент ждет. — Прошу прощения, я переделаю. Остальной персонал в удивлении посмотрел на него, а потом подбежал Джуго. — Вот, давай сюда, — он аккуратно приложил лед в целлофановой упаковке. «Вот дурак», — подумал Наруто, — «Пакет же порвётся» — Спасибо, — мельком улыбнулся он и Джуго кивнув, повел его в сторону, попутно крикнув остальным: — Переделайте заказ! Узумаки послушно шел в раздевалку, где собирался основной состав. Дойдя до туда, оба плюхнулись на скамью и Наруто сказал: — Извини, я доставляю проблемы. — С каждым бывает, ничего страшного, — отмахнулся Джуго и поправил сползающий лед. — Тебе хоть как, легче? Было бы полнейшей бестактностью, обесценить поддержку и заботу от коллеги, поэтому Узумаки сказал: — Да, намного. — Хорошо, — тот кивнул и немного приподнял пакет. Под ним виднелись пузырчатые красные руины и полнейшее мясо. — Боже мой… да тут скорую надо вызывать. — Не стоит… — Ты совсем что ли? А если нагноение?! У тебя от кисти места живого нет! Блондин поразмыслил и вздохнул. Даже это удавалось с трудом. — Ладно, — он сдался. Джуго подорвавшись, тут же начал ломиться в службу скорой помощи, а Наруто… он ни о чем не думал: ни о больной руке, ни о заказе. Ему хотелось только одного — раствориться. Да так, чтоб никто о нем не вспоминал.***
Накинув пальто на одно плечо, Саске плелся домой, дрожа от холода. Рана будет заживать 3 дня, не меньше — именно столько ему придется изолировать место ожога от прикосновений. Разве это проблема? Нет. Проблема — это когда из очевидных зол приходиться выбирать то, что нанесет наименьше вреда. Вот и он, шел, тупя взгляд в одну точку, и думал, что же страшнее: душевная боль, коль физическая? Выбор пал на последнее, скорее от безысходности. Саске коснулся домофонной кнопки ключом и та, тихо запищав, отворилась. Немного поддергиваясь от морозного ветра, он продвигался в дом, напрочь позабыв, что Итачи заставит грести задний двор. «Неужели там так много листьев, что приходиться выбираться в такую погоду?» — думал он, входя в теплое помещение. Вой ветра притих и Саске покорёжась от перепада температур, наконец, смог выдохнуть. — Я дома! Через пару мгновений, со второго этажа послышались шаги. Саске лениво снимая с себя обувь, вскинул голову. Старший брат спускался к нему довольно быстро, словно хотел рассказать что-то важное. Тот окатил Итачи оценивающим взглядом и спросил: — Так сильно рвешься грести задний двор? — он ухмыльнулся. — Подожди, дай хоть в себя прийти. Итачи, сдерживая тремор, глядел сверху вниз: — Нам надо поговорить. Саске подозрительно изогнул бровь и искоса глянул на него: — Что такое? По правде говоря, Итачи так и не придумал, с чего начать разговор, поэтому ему пришлось импровизировать. — Я беспокоюсь о твоем моральном состоянии, — как можно строже сказал он, скрещивая руки. Саске пожал плечами, а затем громко шикнул, хватаясь за ожог, что при малейшем движении давал о себе знать. — Я бы лучше не за это переживал… — прохрипел он. — Помочь? — Не стоит. Итачи устало вздохнул и протянул руку: — Давай. — Что? — Хоть пальто сними — повешу. Саске скинул с плеча верхнюю одежду и протянул брату. Итачи мигом повесил тяжелое кашемировое пальто на крючок и застыл: — Меня беспокоит то, что ты начал пить таблетки. Саске развязывая шнурки, цокнул, а затем выпрямился: — Ну, начал и начал, что с того. — На тебя это не похоже. Парень поднялся с места. — Что в этом плохо? — игнорируя пристальный взгляд, Саске уставился вперёд. — Плохо того, что ты в них нуждаешься. — Вовсе нет, просто… впервые решился что-то сделать для себя, — надменно разворачиваясь, он посмотрел в глаза Итачи. Тот молчал, надеясь на продолжение, и Саске добавил. — Что, если я впервые чувствую себя человеком? Я спать стал нормально. — Ты все еще кричишь во снах! — неожиданно грубо, отпарировал Итачи, но Саске даже не дрогнул. — Тебе не становится легче, ты просто бежишь от себя и своих эмоций. — Даже если и так, то что? — Это не правильно. Тебе нужно комплексное лечение. — Я пью то, что мне прописали и мне лучше. Неужели не видишь? Если бы не таблетки, сейчас бы была уже драка. И Итачи знал это. Он специально выводил Саске на конфликт, но тот был прочный, как гранит. Вывести на эмоции — не вышло, а это значит, что препараты и правда действуют. Настал следующий шаг. — Хорошо, — наиграно сдался он. — Что там с лагерем? Саске вообще не понял, к чему был этот вопрос. — Ничего. — Все так же? — Пока да. — Угу, — Итачи ненадолго задумался, а затем сказанул. — Тебе не кажется это бессмысленным? Лицо младшего Учихи медленно начало звереть. Он понимал, к чему клонит брат, поэтому… — Нет, не кажется, — оскалился он. Итачи строго смотря, решил тактично дать заднюю. — Хорошо. Как скажешь. Позади него послышался шум шагов — будто-то кто-то очень быстро спустился с лестницы. Очевидно — это была Изуми. — У вас тут шумно, все хорошо? — ее привычно задорный тон, показался беспокойным. Итачи глянул на нее из-за плеча и угрюмый Саске кинул: — Все хорошо, ничего нового. Изуми подошла к старшему из Учих и остановилась напротив другого. — Мне показалось, у вас конфликт. — Тебе показалось, — спокойно отозвался Саске и недовольно глянул на брата, что стоял перед ним весь такой серьёзный. — У меня вечером заказ, так что будьте так любезны уйти с дороги и дайте отдохнуть. Стоило парню сделать шаг, как Итачи перехватил его за плечо: — Мы еще не закончили. — А мне, кажется, хватит, — одернул тот крепкую кисть. Итачи зло зыркнул на него, и Саске обходя брата со спины, словно хищник, поторопился на второй этаж. Старший Учиха дал ему уйти. Под громкие шаги, Изуми посмотрела на будущего супруга и его лицо не выглядело спокойно. — Что ты делаешь? — агрессивно шикнула она. — Проверял. — Что? — Его границы, — скромно пояснил тот. — И уровень агрессии. Мне кажется не стоит говорить с ним о Наруто. Изуми в непонимании скривила лицо и двинулась за Саске, что давно скрылся из виду. — Ты куда? — С девушками он ведет себя деликатнее, — быстро ответила она, поднимаясь наверх. Бегая глазами по комнате, Саске измученно изучал старые стены. Его томила сонливость — побочка от препарата. Наряду с забывчивостью, парень очень боялся упустить что-то важное, потому заимел привычку все записывать в телефонные заметки или куда глаза глянут. Его руки были исписаны в синей, а то и в чёрной гелиевой ручке, и какова была его досада, когда чернила смазывались, превращаясь в грязь. Не читаемо. Смотря в одну точку, Саске вздохнул, лазая в закоулках сознания, пока внезапный стук в дверь не заставил дёрнуться. — Блять… — раздражённый собственным испугом шепнул он, а потом крикнул: — Войдите! Ручка двери опустилась и из-за угла застенчиво выглянула Изуми. — Я на пару слов, можно? Саске покачал головой. — Заходи. Девушка вошла в комнату, закрыла дверь, подошла и осторожно присела рядом. — Как твои дела? — начала она. Саске посмотрел на нее совсем потухнувшими глазами и ответил: — Он тебя прислал? — Нет, я сама. Парень ухмыльнулся и отвернулся. — Что ты хочешь? — Поговорить. — Поговорить? О чем? — О тебе, — она улыбнулась, а Саске нагоняя себе тучу, даже и не увидел. — Что тут скажешь… у меня забот полный рот. Теперь усмехнулась Изуми: — Я ценю твой специфичный юмор, но все же жду полноценного ответа. Саске не нравилось, когда Изуми начинала включать психолога тогда, когда это совсем не хотелось. Каждый раз говоря с ней, он чувствовал, как лежит лягушкой под микроскопом, а та только и знала, за какие ниточки дернуть, чтоб увидеть правильную реакцию. Парень вздохнул и решил поддаться на ее уловки, скорее от безысходности. — У меня все хорошо. — Точно? Засыпаешь быстро? Саске кивнул: — Если перед этим выбить дурь из головы, то да — быстро. Девушка хитро прищурилась. — Что ты подразумеваешь под словом «выбить дурь»? Ты снова употребляешь наркотики? — Ни в коем случае, — отрезал тот. — После… того раза хватило. — Ты о том случае с Сакурой? Зависнув, Саске качнул головой и не сразу ответил: — …Да. — Тогда многое что поменялось в твоей жизни, так? — Достаточно, чтоб понять, что ты нужен людям только как красивая оболочка, — Саске потянулся за сигаретами и поджог одну. Он закурил, совсем не смущая собеседницу. — Каждый хочет быть мной или со мной, не понимая истинного меня. Если бы каждый человек, знал, через что мне приходится проходить каждый день, что я чувствую каждый день, и какие мысли посещают мою голову — все бы молчали, обходили стороной, кидались грязью и плевались кислотой. Я не идеальный, как и многие, но почему-то это мне приходится принимать несовершенства других, в то время, как на мое мнение клали хер. Меня бесит эта несправедливость. — Тебе не кажется, что ты слишком много думаешь? — Я вижу мир таким, какой он есть, — он скинул небольшое количество пепла в пепельницу. — Но этот мир не видит настоящего меня. — Вот и я об этом же. Саске, хмуря брови, глянул на нее и та миролюбиво пояснила: — Мир падок на внешность — это правда. Люди готовы оправдать террориста, просто потому, что тот имеет необычайно-красивый цвет и/или разрез глаз. Никому не интересен внутренний мир, если не привлекает оболочка, но! Был ли у тебя человек, который изначально видел «в тебе тебя», а не того внутреннего монстра? Ее слова заставили Саске надолго задуматься. — Да… — ответил он. — Значит, не все так плохо. Они оба понимали, о ком шла речь и Изуми надеялась услышать имя, в то время как Саске проклинал себя за то, что подумал о нем. Девушка попыталась заглянуть в глаза, но парень уводил взгляд, делая вид, что осматривает комнату. В руках тлела сигарета. Ее дым тонкой струйкой ударил в глаза и, Саске проморгавшись, закурил. Не первый раз ему жжет глаза от жестокой случайности. — Я знаю, что ты хочешь услышать, Изуми, — выдал он, стряхивая пепел. — Озвучь. — Ты хочешь, чтоб я снова начал общаться с Наруто. Он все правильно понял, но Изуми нужно сделать вид, что это не так. — Я лишь хочу, чтоб ты нашел место в этом мире и прожил жизнь с правильным человеком. Кто это будет — решать только тебе. — Что если мне хорошо одному? — бросил он, и девушка поднялась с места. — Неужели каждой твари по паре? Изуми встала перед ним и с приподнятыми уголками губ сказала: — Руки себе связал только ты, Саске. Она была права. Принимать эту информацию было противно, но тот справлялся. Поджав губы и выпячив подбородок, Саске уставился в одну точку и давил агрессию. — Да, знаю. — Какие бы таблетки ты не принимал и как бы сильно они не упрощали тебе жизнь, от своих чувств не убежишь. Ты знаешь что это, как никто другой. Саске молча согласился и посмотрел в сторону телефона, что лежал на прикроватной тумбочке. Изуми сказала: — Итачи тоже этого хочет, просто… он уже не знает, как повлиять на тебя. — Зачем ему это делать? — Он твой брат. И он хочет для тебя всего самого наилучшего. Если бы не он, неизвестно чтобы случилось. Накатившее внутреннее давление, доставило проблем. Саске послабел, шмыгнул носом и сказал довольно устало: — Да-да, знаю, все, можно, я побуду один? Меня опять кошмарит. — Голова? — У меня все тело ноет от лазера. Наверное, температура поднялась. Изуми все поняла и двинулась на выход, сказав напоследок: — Если будет хуже, ты знаешь, где мы. — Угу… И дверь за ней защелкнулась. Аода, что спал клубочком на подоконнике, вдруг пробудился и зевая мурлыкнул. Саске мельком глянул на него и тот довольно вытянувшись в струйку, затарахтел, как трактор. Ему было так просторно и тепло лежать там, что это место пришлось оборудовать под него, подкладывая мягкую подстилку, что спустя две недели покрылась тонким слоем шерсти. Потухшие черные глаза медленно моргали, пытаясь сообразить, что к чему, но получалось лишь создавать внутренний дискомфорт — шум, что съедал здравый смысл существования. Он словно плескал кипятком в лицо, заставляя тело реагировать — получалось слабо. Не осознанно, Саске перевёл взгляд на молчаливый телефон и завис. Завис надолго.***
Скорая помощь приехала в кофейню через полчаса после вызова. Наруто наложили повязку и посоветовали дать руке отдых. Тот молча согласился. Джуго же, что был все время рядом, сказал: — Может тебе взять больничный? Посидишь дома дня 3, может больше и выйдешь. — Мне нужны деньги, — слабо отозвался парень. — В отдыхе нет ничего зазорного, Наруто. Ты не сможешь работать с такой рукой. Узумаки понимал это, но желание заработать как можно больше, чтоб оплатить счета, было выше. — Тогда мне придется идти на другую работу… — Так, послушай, — Джуго тряханул парня за плечи, но блондин лишь вяло посмотрел на него. — Ты получишь свои деньги. Иди и отдыхай! — Не могу… — Я дам тебе денег, если потребуется! Наруто отрицательно покачал головой: — Нет, я не смогу отдать. Я сейчас на мели. — Я не прошу тебя отдавать. Просто бери! Узумаки кое-как смог заставить себя улыбнуться — тело не поддавалось. В глубине души он был рад помощи. — Спасибо. — Не за что. Вставай и иди домой. Наруто кивнул и поднялся с места. Джуго осмотрел его с головы до ног и добавил: — Будем ждать твоего выздоровления, как второе пришествие Иисуса! Узумаки усмехнулся. — Хорошо, — чуть приподнято отреагировал он.***
В наступающих сумерках на улицах свет мерцал под гнетом рано зажженных ночных фонарей, машин и витрин. Он был везде: густой, в маленьких точках, висящих повсюду, в темном отдалении, находящемся за теми или иными. Свет рождал тишину, а тьма — покой. В дуэте создавали неосязаемый шарм наступающей зимы. Заморозки ощущались с наступлением ночи, когда градусник, за блеклым от перепада, окном показывал 0 °C°. Холод был ровный, как и шум в глазах под натиском мрака. Странно… Именно в это время Акира решилась прийти за документами. Нил ничего не знал, но догадывался. Его не беспокоило, что сын не появляется в стенах учебного заведения — он бы удивился, если бы появлялся. Деканат в курсе, что Узумаки в розыске. Нил уже был там — ничего. Все, даже ученики разводили руками. Слух о том, что Наруто разыскивается, прошелся по маленькому городку, словно ураган, но так же быстро забылся. Никто не знал, почему и за что хотят арестовать этого парня, поэтому играя в сломанный телефон, у каждого была своя версия происходящего. Хорошо, что Акира не знала, какого мнения придерживалось общество. Она сталась держаться от людей подальше. Жизнь научила. И стоило ей появиться на пороге колледжа, как большая часть встречных учеников затихла. Акира, смотря в пол, двигалась словно по рельсам — целенаправленно и ей было глубоко все равно о чем перешёптывались эти ребята. Вступив на второй этаж женщина подняла глаза и заметила ту саму табличку директор Данко Е. И. Она постучала. Глухой звук от деревянной поверхности прошелся по коридору. Дверь открыли не сразу. — О, входите! — без лишних слов ее впустил низенький мужичок лет за 50 в строгом костюме — это и был Данко Евстафий Игнатьевич. Акира молча вошла и тот, проходя вдоль широкого стола, сказал: — Я уже все приготовил. Вам необходимо поставить несколько подписей. Акира послушно подписала протянутые к ее персоне бумаги и забрала документы. — Спасибо Вам. — Пожалуйста, — приподнято отозвался директор. Акира немного тормозила, смотря на то, что окружает ее. — Надеюсь, Вы не считаете моего сына преступником. На что ей в привычной манере ответили: — Конечно, нет! Наруто был хорошим мальчиком. Я склоняюсь к версии, что его крупно подставили, и я надеюсь, что истинный преступник будет наказан, и справедливость восторжествуют! Ей стало немного легче. — Я тоже на это надеюсь. — Всего Вам доброго! Акира ушла.***
Возвращая свое тело в привычную обитель, Узумаки думал о разговоре с Изуми. Все же он никак не мог перестать думать о своем здоровье. Смотря на перебинтованную руку, парень все никак не мог свыкнуться с мыслей, что это он. Он сделал! Не случайно, а специально! Он не чувствовал ни боли, ни удовлетворения, ни покоя. Пустота засасывала глубоко в себя, от чего мир становился как картина, нарисованная масляным красками — такая же без четких границ, местами резко рваная, но и сплошная одинаковая. Смешиваясь воедино, отдавала серостью и плоскостью, словно теряя глубину. Уже не было понятно, где даль, а где близь — все одинаково размыто и смазано. На ватных невесомых ногах, Узумаки поднялся на свой этаж и когда двери лифта открылись, он вдруг застыл. Стоял, не понимал, где он. Все словно безучастный сон — длинный и бестолковый. Двери лифта уже хотели закрыться, но парень вовремя выставил руку. Ту самую перебинтованную ошпаренную руку! Он ничего не почувствовал… Лифт открылся спустя секунд 5 и Узумаки вышел. Неторопливой походкой прошелся до квартиры, открыл, вошёл, снял обувь. Дома мертвецки тихо, но при этом ставить телек на фон и слушать бубнеж новостных программ — тупо. Ему хотелось выйти из состояния дремоты и наконец-то почувствовать вкус жизни. Как тогда, пару недель назад, когда он бился в истериках с мыслями о Учихе. Тогда… он по-настоящему чувствовал себя живым. Но где был он, был и второй. «Другой он» мечтал полакомиться подавленными эмоциями, но… истинный Наруто не испытывал эмоций. Тогда тот, исчерпая себя, подкидывал ужасные вещи: шептал гадости, наговаривал, накручивал, проецировал мерзкие картины. Истинному Наруто было противно от другого себя. И это единственное, что он мог дать — чувство отвращения. Демон крепчал, но так же слабел, когда тот проваливался еще глубже и отсекал себя от всего мира — до него не достучишься, не докричишься. Тем более, те препараты, что прописал психиатр, стоили больших денег — они обязаны помочь. Войдя на кухню, Узумаки, что успел раздеться, кинул сумку на стул и полез на полку. Вода тонкой струйкой потекла в стеклянный стакан, и Узумаки отпив из нее, пошел за пачкой. Капсулы лежали в сумке. Достав из упаковки, парень выдавил из них одну крупную таблетку и запил водой. Войдя в зал, блондин плюхнулся на кровать и полез в телефон. Он смог смириться, что ему никто не позвонит, не напишет. Давящая скука, что только усугубляла ситуацию. Наруто мечтал о друзьях, но в новом городе познакомиться удалось только с Джуго и его командой. Он всегда смотрел на них с белой завистью и грезил о том, что было когда-то. Сакура. Саске… Саске? Почему он вспомнил он нем? Пролистывая тонны ненужной информации в интернете, Наруто хотел одного — найти того, кто поймет его. «Он понимал меня» Что? «Где ты, Саске?» — Узумаки посмотрел в потолок, уже не обманывая себя. Он чертовски устал думать о нем, но что ему делать, когда единственный луч света — мысли о прошлом? Наруто не видел будущего, даже не мечтал о нем, потому что застрял в событиях, где был действительно счастлив. «Ты, наверное, опять плохо ешь и бегаешь в лагерь?» — Наруто усмехнулся, вспоминая, как носился с Саске по подземным переходам, укрываясь от сатанистов. — «Опасно было.» Сквозь приспущенные веки, он потянулся к небу, забыв, что то под слоями многоэтажки. Ему тяжко, ему душно. Держа забинтованной рукой телефон, он заглянул в потускневший экран и вышел в меню. Окунаясь в ностальгию, он прокручивал ленту последних звонков — это был ритуал, перед тем как уснуть. Но на дворе не ночь. В сон тянуло, но не так сильно, чтоб засыпать не поев. Живот крутило, но привычка терпеть голод превосходила реакции. Узумаки просматривал контакты и мысленно отмечал: «Работа, работа, работа, психиатр, работа, работа, работа… ничего кроме работы». Он докрутил до, как ему, казалось, списка недельной давности, хотя прошло куда больше. «Что?» На глаза попался номер Учихи, что смог парализовать все тело. Мелкими мурашками покрывалось тело, а потом — разряд. Узумаки дернулся и вдуплил — это был последний раз, когда он звонил ему, будучи заблокированным. Это было понятно — звонок то сброшен. Узумаки тяжко вздохнул, вспоминая неприятные события. Он смотрел на эти тысячные отклонённые звонки и начинал злиться. Злиться, потому что так и не дали договорить! Ох, уж этот Учиха! Все мозги сделает! Блондин накалялся, развивая про себя эту тему. Его давно потухшие эмоции и забытые мысли вспыхнули адским пламенем и, желая высказать этому поддонку, все, что он о нем думает, Наруто нажимает на вызов — «Что он мне сделает? Я все равно в ЧС» Он застыл в ожидании, готовя то, что никогда не скажет вслух, но неожиданно… послышались гудки. Узумаки сначала не понял. Помехи? Нет, гудки. Самые настоящие гудки! Перепугавшись не на шутку, Наруто забыл, на какую кнопку сбросить вызов, но не успев… — Алло? — на другом конце послышался до боли знакомый голос. Дыханье перехватило, а глаза поползли на лоб, шепнув: — Саске…?