Крадущая сны

      Оказавшись в гостевых покоях, Тияр заворожённо подошла к окну. Она словно плавала в густом тумане, не до конца осознавая, что согласилась остаться у императора, и не заметила, как наступил поздний вечер. Опершись изящными руками на теплый каменный подоконник, юная ведьма посмотрела вдаль - где-то там, в густых лесных чащах Кипящих островов по родовому поместью нервно расхаживала её матушка, а отец - Хонн была почти уверена - был неподалеку, хмуро смотря за горизонт и, может быть, видя те же холмы и горы, что и она. Хонн невольно улыбнулась - несмотря на строгость, она очень любила своих родителей, хоть и давно уже мечтала сбежать от них подальше.       "Может, сама судьба привела меня сюда?"       Тияр посмотрела на высокий месяц. "Такой величественный и гордый, но такой одинокий... Совсем как его Величество." Тияр вздрогнула от внезапно пришедшего сравнения, и будто стряхнула странное, полусонное наваждение. Решив, что в таком состоянии точно не уснет, ведьма отправилась на свежий воздух. Лишь коснувшись дверной ручки, она поняла, что совершенно не помнит дороги, ведь как только ведьма вышла из темницы, император передал её в руки своей помощницы, а та видимо специально вела Тияр настолько извилистыми коридорами, то и дело переходящими в крутые лестничные пролеты, что уже спустя несколько минут Хонн совершенно запуталась. И всю дорогу до выделенных ей комнат вспоминала встречу в камере. Ведь по началу она даже не поняла, чего от неё хочет эта зловещая золотая маска, но стоило императору её снять и Тияр почти сразу же вспомнила это лицо - всего раз она видела его во сне, но видела так отчётливо, словно это было взаправду. Она очень чётко помнила приятный запах, исходящий от Белоса, теплоту в его льдистых глаз, и то, насколько же ей было хорошо рядом с ним. Мечтательно зажмурившись, Хонн вспоминала, как нежно он смотрел на неё в темнице, как ласково прижался к её ладони... Ей безумно хотелось остаться рядом с ним, каждый день видеть его доброе лицо, обнимать за широкие плечи, она так живо представила это, что когда нога ведьмы врезалась в ножку кровати, совершенно растерявшаяся девушка полетела на пол. Разочарованно прогоняя остатки мечтаний, Тияр сказала сама себе:       - Всё, теперь точно пора на воздух.       И быстро, пока не пришли соседи, недовольные шумом в поздний час, Тияр змеёй выскользнула на широкий подоконник. Ей с детства нравилось лазить по деревьям и скалам, поэтому сейчас девушка совсем не боялась - ну подумаешь, на большущей высоте да на узеньком карнизе, в первый раз что-ли? Цепляясь за выступающие кирпичи, девушка бесшумно забралась на козырек окна её спальни, а оттуда, перелезши через скат крыши и перебравшись через балюстраду, ведьма оказалась на неширокой дорожке, соединяющей смотровые башни замка. "Видимо, здесь должен проходить патруль," - мелькнула мысль у Тияр, - "Хорошо, я его не встретила."       Накинув на светлую рыжую голову капюшон и закутавшись в черный плащ, который так и не сняла, Хонн слилась с окружающими тенями и неспешно пошла вдоль стен. Её на самом деле очень успокаивало ощущение легкого ветерка на лице, и таинственная темнота, глубокими тенями расползающаяся по углам. Тияр неслышно ступала по гладким камням, и снова погрузилась в свои мысли, и, не замечая развилки прямо перед собой, в кого-то врезалась, плотно впечатавшись носом в мужскую грудь, укрытую белым плащом.       "Да что же это такое, стоит ненадолго задуматься, как я во что-то врезаюсь!" - рассердилась девушка, отступая от внезапной преграды и гневно потирая пострадавший нос. Но стоило девушке поднять взгляд, как она встретилась с голубыми огоньками, блестевшими из прорезей золотистой маски. Оторопело уставившись на императора, Тияр смогла выдавить из себя только неловкие извинения:       - Повелитель, прошу прощения... Мне стоило быть осмотрительнее, - и тут же Хонн мысленно хлопнула себя по лбу: "Конечно, ведь гулять по крышам ночью абсолютно нормально и не подозрительно! Молодец, Тияр!" - В смысле... Мне вообще не стоит здесь находиться, прошу прощения. Я сейчас же уйду, с вашего позволения.       И, не дожидаясь реакции от императора, девушка тут же развернулась и хотела было резво зашагать прочь, как её остановил тихий оклик:              - Постойте, мисс Хонн, - Тияр осторожно обернулась и настороженно посмотрела на Белоса, - Не хотите ли составить мне компанию таким чудесным вечером?       И приглашающе протянул ей руку. Тияр, как заворожённая, посмотрела прямо на него и сама не заметила, как её ладонь ответно сжалась вокруг его локтя. Торжествующе сверкнув синими огнями из-под маски, император заинтересованным тоном продолжил беседу:       - Скажите, мисс Хонн, как вам удалось так незаметно оказаться на крыше замка? Все входы охраняются, а единственный, где не стоит караул, находится в моих покоях.       Белос, неотрывно следящий за ведьмой, заметил, как испуганно у неё расширились глаза, а пальца в его руке нервно сжались. "И чего она испугалась? Я же просто спросил." - подумалось ему, и, вспомнив, как холодно она вела себя с ним накануне, и как резко переменилась, стоило ему снять маску, как его свободная рука быстро метнулась к голове и, расстегнув ремни, стянула её, спрятав в складках черной мантии. Тияр немного оживилась, взгляд девушки потеплел и заметался по его лицу, и, встретившись с его спокойным взглядом, она, отринув все страхи заговорила:       - Я долго не могла уснуть, повелитель, и мне захотелось на свежий воздух, но я совсем не запомнила дороги, - Тияр стеснительно посмотрела на императора, но, встретив теплоту во взгляде и понимающую улыбку - мол, ничего страшного, в этом огромном дворце легко заблудиться - девушка отвела взгляд и быстро добавила, - Поэтому я вылезла через окно.       Ожидая в ответ какого-либо замечания (Ну как минимум осуждающего вздоха!), Тияр покаянно уставилась в пол, костеря себя за то, что вообще зря пришла ей в голову такая дурацкая затея. Она ведь так надеялась ещё раз получить от него нежный взгляд, прикоснуться к гладкой теплой коже, но куда уж теперь!.. Теперь, думалось Тияр, он посчитает её дикаркой, которая как обезьяна лазает по стенам, и оч-чень вежливо с ней попрощается. От самобичевания девушку отвлек тихий императорский смешок. Взгляд Тияр мгновенно метнулся к его лицу, и девушка замерла: улыбающийся Белос выглядел совершенно очаровательно, его голубые глаза так и светились, тонкие губы обнажили ряд белоснежных зубов, а струящиеся светлые одежды и волосы делали Белоса похожим на сказочного волшебника из старинной сказки. И Хонн тоже улыбнулась. Вдруг император шагнул к ней, оказавшись совсем близко, и чуть хрипло проговорил:        - Вы самая удивительная из всех моих гостей, мисс Хонн.       Тияр почувствовала, как к её щекам приливает жар, а губы невольно растягиваются в улыбке:       - Благодарю, Ваше величество, честно признаюсь, я ожидала другой реакции, - видя невысказанный вопрос, Тияр продолжила писклявым голосом, подражая своей матери, - Юным леди не пристало вести себя как лесным дикарям!       Это вызвало ещё приятных смешков его величества, которые так грели душу ведьме. Продолжив неторопливую прогулку, они медленными шагами стали приближаться к какому-то широкому балкону, видимо служившему смотровой площадкой.       - Знаете, мисс Хонн, мне в детстве говорили то же самое, причем точно таким же тоном!       Тияр, почувствовав, что тон их беседы стал немного менее официальным, искренне полюбопытствовала, как же это так - принц, будущий правитель Кипящих островов, и вдруг получает такие замечания. Белосу было только в радость отвечать на расспросы, в его груди разливалось нежное тепло, а сердце делало восторженные кульбиты, когда он видел неподдельный интерес девушки к себе - именно к нему, Белосу, его мечтам, страхам, мыслям и приключениям, а не императору с собственным замком и полной сокровищницей. Но ему безумно хотелось узнать больше о Тияр, чем она живет о чем мечтает, когда смотрит на звёзды, убегала ли она в лес посреди ночи, чтобы понаблюдать за танцами диких фей (а за это юному принцу Белосу часто попадало от матушки-королевы). Расспрашивая и отвечая, совершенно погрузившись в беседу и увлекшись друг другом, они подошли к балюстраде и не заметили, как месяц медленно плыл в ночном тумане к горизонту - они неотрывно смотрели лишь на лица друг друга. Тияр стояла настолько близко, что Белос ощущал её дыхание на своей шее, и только сейчас он заметил, какой жар исходит от девушки, как сверкают в лунном свете её изумрудные глаза.       "О, как она прекрасна!"       Они оба снова ощутили эту невыносимую тягу у самого сердца, каждому безумно хотелось быть ещё ближе, прижаться, переплести руки и никогда не отпускать. Но вдруг Тияр сильно вздрогнула. Из взгляда девушки пропала вся нежность, с лица как будто схлынула радость, а в груди вместо щемящего восторга и упоения образовалась ледяная пустота. Отвлекшийся Белос вновь посмотрел на свою спутницу и, заметив такую сильную перемену, почувствовал липкий страх, и, осторожно накрыв её ладонь своей, ласково проведя по костяшкам, тихо спросил, интуитивно понимая, что ничего хорошего уже не услышит:       - Что случилось, мисс Хонн? Я что-то не так сделал?       Услышав невыносимую тоску и отголоски боли в его вопросе, Хонн стало дурно от самой себя. Она посмотрела в его чистые глаза и увидела беспокойство, и снова ей захотелось закрыться от всего, убежать подальше от этих печальных глаз.       "Ну зачем, зачем я согласилась остаться? Зачем согласилась на эту прогулку?! Ведь знала же, знала, что нельзя!"       Тияр заговорила, чувствуя обжигающие слезы и невыносимую боль в груди:       - Ваше величество, ещё ни с кем мне не было так хорошо, ещё ни к кому я не чувствовала ничего подобного! Больше всего на свете я хочу остаться здесь, с вами, слушать ваш голос и видеть вас каждый день. Я чувствую, как какая-то могущественная магия связала наши души, эта магия выше любой другой на Островах, - видя в льдистых глазах напротив потрясение, радость и затаенный страх, она продолжала, - Но эта магия ошиблась. Она пришла слишком поздно.       Белос ощутил укол гнева, он не мог отпустить эту девушку от себя, она уже слишком прочно засела в его сердце. В порыве отчаяния он больно схватил ведьму за плечи и поднес своё лицо почти вплотную к её, и заговорил безумным шепотом:       - Почему опоздала? Почему ошиблась? Как только я увидел тебя в первый раз, я уже не мог выкинуть твой образ из головы, я пытался, долгий месяц пытался забыть тебя, игнорировать! Но нет, не-ет, ты приходила каждую ночь, и каждую ночь взращивала в моей душе надежду. Я поверил, что полюбил, поверил, что это не просто сон, а нечто большее, что-то... взаимное, - Тияр видела безумные, яростные огоньки во взгляде Белоса, но все слова вместе с горькими слезами застряли в её горле, - А сейчас ты говоришь, что поздно. Почему?       Тияр было так плохо, так невыносимо болело все внутри, что её хватило только на короткую фразу:       - Я обручена.       Белос ошарашенно разжал руки. У него внутри всё перевернулось, а в голове стало так пусто, что казалось, будто он слышит грохот. Из глаз ушли все эмоции, кроме боли, и он медленно осел на колени. Тем временем Тияр из последних сил сотворила волшебный портал и, не оглядываясь на замершего императора, быстро шагнула в воронку, которая бесшумно закрылась за её спиной.