Счастье.
2 ноября 2021 г. в 01:00
Это был 25-летний мужчина обладающий горящим изумрудом.
— Мистер Альберт? — нехотя верить своим глазам тихо спросила Валерия. На её ногах был гипс и ходить можно было только с кем-нибудь, кто сможет поддержать, однако девушка и сама без проблем расхаживала по палате, хотя дальше пройти не было возможности. Один раз кареглазая попробовала пройтись по больнице, итог: разбитая губа и нос. С этого момента Лера больше не выходила из палаты. Да и возиться с ней, помогать ходить, медсёстры и медбратья отказывались. Причину не говорили, но девушке и так было известно — она слишком мрачная и устрашающая. Людям кажется, что она псих с депрессией. На самом деле ей просто очень тоскливо и даже того художественного заведения нет, которое раньше более или менее поддерживало радостную и тёплую улыбку. С момента смерти Ксении её приёмная дочь больше не улыбалась и только слёзы она проливала вечер за вечером. Роман не знал как помочь, но он иногда покупал шоколад и новые материалы для рисования. Это действительно радовало Валерию, но той счастливой улыбки так и не было. Месяц назад подаренные цветы уже завяли и медсёстры хотели их выбросить, но девушка попросила их оставить и дать ненужную книгу. Сейчас вместо букета на тумбочке лежит толстая книга, а рядом с ней немного выпавших лепестков.
— Вы правы, Валерия Хименес. Как Вы себя чувствуете?
Старший Мориарти не спеша подходил к Хименес, сидящей на кровати.
— Мне кажется, что с каждым днём всё хуже и хуже, но думаю, это уже не так важно. Для меня это уже привычно. Точнее… я хотела сказать, что выздоравливаю.
— Рад, что Вы чувствуете себя лучше. Не хотите прогуляться?
Альберт протянул руку вверх ладонью.
— М-мне нельзя выходить из палаты.
— Потому что вы боитесь упасть? Не бойтесь, я пойду с вами.
Тёплая улыбка сбила девушку с толку, да и отговорки она не могла придумать. Бархатную ладонь накрыла чуть меньшая, мягкая. Шатен крепко держал брюнетку за руку. Когда та встала, она чуть пошатнулась и аристократ тут же подхватил вторую руку девушки. Он обнял профессора, не давая упасть.
— Осторожно. Не стоило вставать так резко, — мягко проговорил аристократ, чуть отстраняясь. Он крепко взял простолюдинку за руки и не спеша пошёл к выходу из палаты. С изумрудом аллохроит ничего не боялся, но от случившегося пульс участился, а тело начало дрожать. Альберт согревал руки Валерии, стараясь разжечь искры в таком прекрасном юном цветке.
— Не бойтесь, всё хорошо, Вы не упадёте.
От тёплых слов только новые надежды. Сначала Хименес чего-то побаиваясь, а потом она так же крепко сжала руки любви всей своей жизни. Они не спеша вышли на улицу и в пределах больницы прогуливались, рассказывая друг другу что-то смешное. Знакомые вместе смеялись. Впервые за столь долгое время аллохроит расцвёл и ярко засиял, как и улыбка.
— Я постараюсь навещать вас как можно чаще, — уже будучи вечером в палате говорил шатен, улыбаясь.
— Не обязательно, — скромно отвечала брюнетка.
— С Вами интересно гулять.
— С Вами тоже.
Оба улыбнулись и старший Мориарти скрылся за дверью. В неделю Альберт проводил с Валерией целых 3-4 дня, в зависимости от его дел. Девушка была счастлива и её состояние улучшалось на много быстрее. Психолог, который так же разговаривал с кареглазой, тоже подтвердил улучшение в психическом состоянии. Вскоре он вовсе перестал навещать пациентку, она и не заметила.