Петербургские истории

На следующий день с утра быстренько накормила бабушку завтраком и направилась к соседу. Надо сказать, Савелий Прохорович сразу снабдил меня ключами, так что звонить не пришлось. Длинный коридор, заставленный ящиками и большими сумками «мечта оккупанта». Лампочки без абажуров, но в необходимом количестве, так что вполне светло. Писецкие занимали три комнаты из восьми, так что я быстро прошла до нужной двери и постучалась. – Войдите! – тенорок Савелия Прохоровича звучал бодро. – Доброе утро, – я вошла. Сосед пил утренний чай и смотрел телевизор, но при моем появлении встал и заулыбался: – А, Кристиночка! Здравствуй, проходи! Чаю хочешь? – Благодарю, мы только что позавтракали. Давайте посмотрим, что у меня с фронтом работы? – Ах, да, конечно-конечно! Он показал мне кладовую и холодильник. Я прикинула и решила: – Вам на сегодня еды должно хватить, но завтра понедельник, а я буду на работе до вечера. Поэтому имеет смысл приготовить еду хотя бы на два дня заранее. Что вы думаете о… – осмотрела еще раз запасы, – борщ, картофель отварной, тушеное мясо? – Согласен, – старичок несколько раз энергично кивнул, – а огурчики я себе сам накрошу, перед едой. Я умею, не беспокойся. – Ну и отлично, – я взяла на поданный хозяином поднос продукты и вообще все, что надо, и он повел меня на кухню: в дальнейшем я и сама смогу, а пока надо же мне показать, что-где-почем. Там стояли трое соседей, как по команде, повернувшиеся к нам. Савелий придержал меня под локоток и громко объявил: – Граждане соседи, это Кристина, прошу любить и жаловать! Кристиночка будет помогать мне по хозяйству, пока Алевтина Платоновна лежит в больнице. Я надеюсь, вы покажете себя культурными и воспитанными людьми? – и исподлобья посмотрел. – Д-да, х-хозяин! – нестройно отозвались мужики. Вот как, значит, не просто жильцы, но еще и работники? Интересно… Я поставила поднос на стол и занялась готовкой, Савелий Прохорович вернулся в комнату. Работники вернулись к своим занятиям. Привычно действуя, краем глаза разглядывала обстановку. Ну, что?.. Обычная коммунальная кухня, совсем как у нас. Зеленые крашеные стены, плиты. Столы, табуреты. Три раковины, как у нас. Думаю, остальное тоже одинаково, особенно, на общественной площади. Хотя, у нас, например, коридорные лампочки висят в абажурах, пусть и самых дешевых. Но у нас и контингент другой. Плита у Писецких была самая новая. И кухонный стол тоже новый и красивый. Над ним повешен двухстворчатый шкафчик в тон тумбе. Посуда замечательная. Я поставила вариться бульон, начистила овощи, сразу на первое и второе. Подготовила мясо к обжарке и все для соуса. В кухню заглянул еще один жилец. Уставился на меня, но ранее проинструктированный что-то быстро и горячо протараторил по-своему, и новенький кивнул. Вежливо поздоровавшись со мной, он достал из шкафа стопку мисок и вышел. Через некоторое время появились еще жильцы: двое мужчин, старая толстая тетка, молодая женщина и пара детишек. На вид мальчуганам было лет по шести. Выслушав новость, все покивали, подчеркнуто почтительно со мной поздоровались и занялись своими делами. – В общем, ба, все пока хорошо, – закончила я отчет. Бабушка покивала, задумчиво потерла пальцами подбородок, подумала и вынесла вердикт: – Пока проблем не вижу. Единственное, было бы неплохо сохранить в тайне эту твою подработку от остальных соседей. Кто-то знает об этом? Я задумалась: – Шел Писецкий в любом случае мимо комнаты Аннушки, а эта егоза на каждый входной звонок реагирует хотя бы формально. Особенно к нам. Даже если муж запретил, то когда это Аннушку хоть раз останавливало? Остальным до лампочки, разве что порадуются за меня. Хотя… Еще немного подумала: – Еще может Люська интерес иметь. Тогда только она на Анкины сентенции задумалась, остальным до Парижа. Ба вздохнула: – Ну, посмотрим, посмотрим. Я кивнула и отправилась на кухню, готовить обед. А там!.. Аннушка орала на Диму и Люсю скопом. Те ошарашено молчали. Что?! Ладно, Дима к такому общению не привык, но чтобы Люська молчала?!.. – Что происходит? – Эти!.. – Варфоломеевна задыхалась от ярости, – эти!!.. Я молча развернулась и двинулась к комнате соседки: в таком состоянии Аннушка слышит только своего мужа, уже проверено не раз. Постучалась. – Ась? – голос Ильи Ильича. – Дядя Илья, спасайте, ваша женушка Диму и Люсю убивает на кухне! – Чо?!!.. Послышался скрип дивана, и через несколько секунд показался сосед в тельняшке и трениках. – Идем!.. – он ринулся по коридору. На кухне Аннушка уже размахивала кулаками. Илья Ильич с размаху выписал жене затрещину: – Куррва!!.. Дима отскочил, Люська выдохнула. Я встала в сторонке. – Что… – все, дальше в речи дяди Ильи ничего приличного не осталось: сплошь матерные конструкты со множеством этажей и оборотов. – Да я!.. Да они!!.. – заверещала Аннушка. Из экспрессивной речи выяснилось, что бабка все-таки подслушивала вчера под нашей дверью, высказала утром свои обиды молодежи, а те вместо сочувствия ей объяснили, что не с ее репутацией (известной, кстати, всему двору) и косорукостью быть домработницей у почтенного семейства. «И тут Остапа понесло…» Я вернулась к плите, раздумывая: бежать рассказывать бабушке, или подождет? В итоге решила, что обед важнее, и занялась готовкой. Солянка, жареные кабачки и маленькие котлетки из курицы с острым перцем. Достала баночку со стручками, ступку и занялась работой. Тем временем, Илья Ильич от души накидал жене плюх, извинился перед соседями и оттащил благоверную за волосы в комнату. Люся хмыкнула и вернулась к своему углу: оказывается, у нее что-то там варилось. К счастью, не успело выкипеть и испортиться. Дима взял из тумбы тарелку и ушел с кухни: он вообще получил мимоходом. Готовила и раздумывала: надо ли к котлетам соус, или вкуса фарша достаточно? В конце концов, решила, что кабачки достаточно сочные. А если что – есть и магазинный кетчуп, и майонез. Внесла кастрюлю с готовым супом и наконец-то сообщила бабушке новость. – Хм, – ба покачала головой, – я предполагала эту возможность с вероятностью процентов в шестьдесят, все-таки я провела гостя по пустому коридору, но ошиблась. Бывает. – Бедный Дима вообще получил ни за что. Сомневаюсь, что он мог опуститься до прямого хамства Аннушке. Да и не в курсе всех тонкостей и историй пока. Скорее всего, Аннушка просто привыкла отслеживать через щелку в двери всех наших гостей. Вот и подслушала. А Людка тоже в сторону Писецких интерес проявляет, да еще с Варфоломеевной по жизни в контрах. Вот и сошлось, как говорится. – Все может быть. А что у нас на второе? – Минут через десять будет готово. – О! Тогда и сядем обедать, чтобы не прерывать трапезу. – Хорошо, ба. Мы пообедали, и я уехала гулять по городу с Нинкой: надо пользоваться выходными на полную катушку, пока погода позволяет. Да и забросила я что-то наши встречи из-за подработок и бабушкиных уроков Искусства. Дружба же – она как деревце, внимания и ухода требует. Нинка мне рассказала, что сумела-таки узнать последние новости из техникума. Иванчикова, как мы и думали, отдыхает на югах. Бабочкина отработала практику где-то в заштатном ресторанчике и уехала к родне в Астрахань. Остальные кто где. Терентьева, благодаря своей покровительнице, кондитерше Богомоловой, попавшая на кондитерский завод, тоже, как мы, работает до осени. – Богомолова своих не бросает, – кивнула, обдумав новость, – держу пари, нас в столовую тоже Никанорова рекомендовала, как отличниц. – Думаешь? – Светка как-то упоминала ее фамилию. Я сначала подумала, что она про шефа, но нет. Любка подтвердила, когда я изобразила плохой слух. Вроде как шеф приходится дальней родней нашей «группомучительнице». Так что… – Ну и пусть, – Нинка махнула рукой и откусила от сахарной трубочки, – папа говорит, что протекция – это хорошо и нормально. – Бабушка тоже так говорит. Да и… мы с тобой разве этим не занимаемся? Одному рекомендовала хороший магазин, другому посоветовала умелого мастера… все друг другу что-то рекомендуют. Нормально! Мы сидели на скамейке в сквере и лопали мороженое. К нам подошел здоровенный питбуль, понюхал, подумал, и начал лизаться и ластиться ко мне. Нинка испуганно сжалась. – Не бойся, не тронет, – я потрепала пятнистое ухо, – хороший, мальчик! Хвост пса активно завилял. Мы гладили собаку в четыре руки, когда откуда-то сбоку выбежал его владелец с поводком в руках. Увидел нас и шокировано замер. Наверно, когда пес убежал, успел себе навоображать всяких ужасов, а тут такие обнимашки! – Джек! Сидеть!! Он шагом двинулся к нам. Пес послушно сел, но голову от моей руки так и не убрал. – Уф… – мужик еще раз выдохнул и ловко пристегнул карабин. Пес даже ухом не повел. – Идем. Джек, рядом. Ноль эмоций. Нина выпрямилась и с любопытством смотрела, что будет дальше. Я убрала руку, но пес вытянул шею вперед, поддав носом мою ладонь. Мол, чего сидишь? Гладь, давай! – Джек?!. Пес повернул одно ухо в сторону хозяина, но не сдвинулся. – Джек, я не понял. Это что, бойкот?.. – Гу-ау, – пес проворчал, но морду от моей ладони не убрал. Наверно, сообщил что-то хозяину на собачьем. Тот выпрямился и упер руки в бока: – Джек, ко мне, я кому сказал!! От командного тона пес вздохнул, слегка лизнул мою руку, словно сказав «спасибо», и направился к хозяину. Обошел вокруг хозяина и покладисто сел. Хозяин приосанился, с превосходством посмотрел на нас и попытался шагнуть. Ага, щаз!.. Поводок прочно стреножил мужские ноги, не давая сделать даже полшага. Нинка хихикнула, я сумела удержать вежливо-нейтральное лицо. Мужик торопливо перекинул поводок из руки в руку, отпутываясь, и гордо направился прочь. Мы подождали, пока они не скроются, и расхохотались. Вечером бабушка прокомментировала: – Это только начало, Криста. Ни один зверь стрегу не тронет. Скоро тебя даже комары и прочие паразиты стороной облетать начнут. И, правда: бабушку, сколько себя помню, никогда комары не кусали, даже если вокруг люди Комаринского танцуют!.. Ой, неужели и я так буду?! Здорово!!. Неделя пролетела незаметно. В среду я зашла к Писецкому, приготовила овощной суп, котлеты и гречку с подливой, постирала накопившиеся носки. Слегка прибралась. Впрочем, старичок был опрятным, под себя не мусорил: всего-то протерла пыль и немного подмела пол. Комнаты у них были просторными, с прекрасной мебелью, большей частью старинной. Комнаты делились на спальню, гостиную и кабинет. В последнем стоял монументальный письменный стол и такие же книжные шкафы во все стены. У окна – большой глобус размером с тыкву на высокой резной ножке темного дерева. В гостиной – дорогой персидский ковер, прекрасная мебель. Буфет полон старинного хрусталя и фарфора. Между двух окон – шкаф-витрина с коллекцией статуэток и металлической посуды. Судя по логике, наверняка серебряной. Да… что бы там Люська не болтала – Писецкие не бедствуют. Наша семья тоже не голытьба, но такой роскоши все-таки не имеет. Тут явно уровень благосостояния намного выше. Хотела поделиться с бабушкой, но в последний момент поймала себя за язык и перешла на итальянский. На удивленно поднятую бровь пояснила, что Аннушка может снова подслушивать. Ба покивала и одобрила: – Ты молодец, что сумела извлечь урок из той ситуации. Нам ни к чему, чтобы слухи пошли, особенно, если на нас, как на источник, покажут. Репутация превыше всего, внученька! Хорошо. В субботу мы с тобой поедем в новое место: по плану у нас Стихия Вода и все, что с ней связано. Так что учи новый материал и морально готовься. – Хорошо, ба. Следующий визит должен состояться в субботу утром. Я прикинула, что необходимо для готовки, и перед уходом оставила подопечному подробный список продуктов. В субботу же все и началось. Рано утром мы отправились на самый запад Петербурга, на запад Васильевского острова. Станция «Приморская» в семь утра радовала безлюдностью, только работницы метро позевывали в своих будочках. Мы поднялись наверх и вдоль реки Смоленки пошли в сторону залива. Причем, сначала бабушка перешла на сторону набережной и прямо на мосту начала занятие: – Криста, закрой глаза и прислушайся к миру. – Поток, светло-голубой цвет, камень и металл, – я послушно выполнила задание и сообщила свои ощущения. – Отлично. Идем. Мы двинулись вперед. Ба указывала мне на памятные места своей молодости: – А вон в том дворе я как-то умудрилась сломать каблук!.. Мы гуляли с твоим дедушкой, и я угодила ногой между плиток. А вот здесь, на почте, я познакомилась с одной травницей. Теперь семейный бизнес держит ее внучка, я вас позже познакомлю. На широком мосту, ведущему к скверику посреди потока, нас встретил милиционер. То есть, мы идем по мосту, а он навстречу и сразу к нам. Я немного испугалась, но бабушка была спокойна. – Здравия желаю! – он козырнул, – младший сержант Вахмистров. Разрешите ваши документы? – Доброе утро, сержант, – ба вежливо улыбнулась и раскрыла сумочку, – что-то случилось? – Да… – служивый вздохнул, – тут у нас ЧП в скверике… если вам просто насквозь надо, то я провожу. Он проверил наши паспорта и вернул. Ба спрятала их в сумочку и светски улыбнулась: – Ой… мы хотели с внучкой позаниматься на природе… можно? – Э-э… – он подумал, – если вон в той стороне, и я, если позволите, буду неподалеку. Сами понимаете, пока работают эксперты, по идее, сквер вообще должны блокировать. – А что случилось? – теперь ба лучилась любопытством. – Убийство, но какое-то странное. – Кажется, сержантик отчаянно скучал на посту, раз так охотно начал открывать служебные тайны. – Как это? – Утопленник в совершенно сухой одежде. – Молодой человек, но разве такое бывает?! – Вот и мы тоже в недоумении. Я посмотрела на бабушку своим самым заискивающим взглядом: еще вчера я в одном из дневников предков прочитала как раз про подобный случай! Мой прапрадедушка в прошлом веке помог полиции раскрыть такое же убийство. Ба покосилась на меня, вздохнула. Подумала и снова полезла в сумочку: – Молодой человек, если вас не затруднит… вот. Она протянула свою «особенную» визитку: – Передайте, пожалуйста, следователю, который ведет это дело. А мы с внучкой пока во-он там побудем. Хорошо? – и она указала на хорошо просматриваемый кусочек скверика ближе к заливу. – Э-э… ладно! – он махнул рукой, провел нас к запрошенной территории и быстрым шагом заторопился по дорожке. Стоило ему отдалиться, как я спросила: – Водяной, да?! Ба, как тогда прапрадедушка писал, ведь точно?! – Ох, Криста!.. – ба укоризненно вздохнула, но я мигом поняла, что это она понарошку. Мы открыли сумку и достали нужные предметы. – Раз уж такие обстоятельства, то давай проведем малый ритуал подключения к месту. На большее нам все равно может времени не хватить, а для возможной работы с полицией пригодится. Я достала зеркало, большую раковину-чашу и остальные предметы. Ритуал прошел на ура: в конце меня хорошенько тряхнуло, но через секунду я чувствовала это место каждой клеточкой своего тела. В том числе, и кого-то… почти живого, метрах в пятидесяти внизу и сзади. То есть – прямо в русле реки. – Ой, ба!.. – я указала в нужную сторону, – это же… Бабушка одобрительно кивнула: – Умница, Криста. Так и есть. Тсс. Сейчас придут милиционеры, ты молчи. С ними разговаривать буду я. – Хорошо, ба, – я кивнула, – ой, вон они идут! К нам действительно из-за зарослей сирени направлялись два милиционера: уже знакомый сержантик и мужчина в гражданском. – Майор милиции Мельников, – статный темноволосый мужчина посмотрел на визитку в своей руке, – а вы – Стригова Юдифь Георгиевна? – Именно. – Доктор филологических наук, профессор… и стрега? – Совершенно верно. – Вот как, – следователь секунду подумал, – а кто такие стреги? – Итальянские ведуньи, жрицы природы. – А причем тут мы? – В 1856 году, – неторопливо начала бабушка, – мой дед сотрудничал с Петербургской полицией по делу о странном утопленнике. Вскрытие показало, что легкие бедняги были полны воды. Одежда же оказалась абсолютно сухой. Следов, свидетельствующих о насильственном наполнении легких водой, а так же, о любом насилии, не обнаружили. Сведения об этом деле наверняка должны сохраниться в центральном архиве, так как пострадавшим был кригс-комиссар Масальский Даниил Федорович, княжич старинного рода. Поищите. – Не сомневайтесь, поищем, – следователь записал в блокнот бабушкины слова. – Была рада помочь, товарищ майор. Мы можем быть свободны? Следователь подумал и кивнул: – Если понадобится, мы с вами свяжемся. – Буду рада помочь. Идем, Криста. По дороге домой я спросила: – А почему ты не сказала о водяном? – Он не поверит сейчас. А вот после того, как почитает архив!.. Вот тогда он нас услышит. Увы, Криста, профессиональная деформация. А дома нас уже ждали дела. Я быстренько нажарила яичницу, мы позавтракали, и я отправилась к Писецкому. Старичок все закупил, тоже позавтракал и теперь чаевничал перед телевизором. Я загрузила в стиралку накопившуюся одежду, а пока она крутилась, приготовила обед и ужин, напекла оладушек, пропылесосила комнаты. Развесила белье на сушилку и закончила на этот раз. Только вернулась к себе, как в нашу дверь постучали. Бабушка только отмахнулась, так что открыла я. За дверью переминались Дима и его друг, Валера. – Криста, а мы к тебе! – радостно сообщил сосед. – Что-то случилось? – Нет… то есть, да! – слегка запутался Димитрий. – Кристина, я тоже хочу учиться готовить! – одновременно с другом, словно с вышки прыгнул, его приятель. Я хмыкнула и гордо сложила руки на груди: – И как вы себе это представляете? Дима хотя бы на одной кухне со мной работает. – Я буду приезжать по выходным. По продуктам и прочему разберемся. Кажется, они все обдумали и организовали?.. Ну что ж… бабушка была права. – Двадцать рублей в час. Иметь при себе блокнот для записей, запас продуктов и хотя бы основной набор посуды. – Урра! А пока я привез картошки и сосиски. Подойдет? – Для первого урока – вполне. А блокнот? – Тоже взял. Новенький! – Тогда через пятнадцать минут жду на кухне. – Договорились! – и парни слиняли. Наверно, чтобы я не передумала. Когда вошла на кухню, оба ученика были уже там. Дима по плану должен был сегодня готовить рагу. Валера выложил пакет картошки, упаковку сосисок, приготовил солидный ежедневник и ручку. – А готовое я понесу вот в этом, – он радостно показал мне большой пластиковый контейнер. – Хорошо. А суп если будешь готовить? – Так там целый набор, есть всякие разные, и для супа тоже. Я проверил, воду держат герметично! – Ну, хорошо. Так, сначала с тобой. – Завела свой будильник на час и ткнула пальцем в новичка. – Чистить картошку умеешь? Покажи! Он показал. Я похмыкала, сделала пару замечаний. Оставила чистить все, что принес. Повернулась к Диме: – Теперь ты. Пиши рецепт… Через час с парней сошло семь потов – так они старались. Зато у одного была целая кастрюлька густого рагу из курятины с овощами, а другой в совершенстве освоил тонкости варки картошки с сосисками и исписал пару десятков страниц в блокноте. Я получила законный гонорар и ушла к себе. Хорошо, что еще вчера озаботилась обедом – одновременно заниматься своими делами с двумя учениками уже не вышло. Зато честно заработанные сорок рублей пополнили наш бюджет. Кажется, я все-таки смогу купить себе тот милый журнальчик с рецептами!.. Остальные соседи перемигивались, хмыкали, подхихикивали, но не мешали. Дядя Борис одобрительно показал мне оба больших пальца, Илья Ильич что-то проворчал и профилактически съездил своей дурной половине по голове свернутой газетой. Та поджимала губы и нехорошо косилась, но молчала. Тетя Оля поинтересовалась таксой, кивнула и выразилась в том духе, что ей самой-то не надо, но вдруг кто спрашивать начнет. В магазине у продавщиц круг общения широчайший, кто знает.