***
Если б Гермиону спросили, как она оказалась у двери лавки «Боргин и Беркс» в условленное время, она вряд ли ответила что-то вразумительное. Потому что и сама не смогла бы дать ответ на это вопрос. Ожидая Драко, Грейнджер прохаживалась возле входа и разглядывала спешащих по своим делам людей, высматривая тех, с кем абсолютно не хотела сталкиваться. Косой переулок хоть и не был теперь тем опасным местом, каким он был во времена Волдеморта, но это не означало, что он стал царством солнечного света и радужных бликов. — Насколько я помню, сказано было «в магазине», а не «у магазина». Гермиона закатила глаза и повернулась к Малфою. Тот стоял у нее за спиной и с улыбкой наблюдал за сменой ее мимики. — Если ты думаешь, что поможешь себе, предложив мне встречу в месте, подобном этому, то глубоко ошибаешься, — холодно заметила она, не без удовольствия заметив, как померкла от ее слов его улыбка. — И все же ты пришла, — заключил он, взмахнув рукой в галантом жесте, словно констатировал факт ее присутствия здесь, после чего добавил: — «Боргин и Беркс» — единственное место, где я могу говорить без опасения, что меня подслушают. — Еще бы! В былые времена ты частенько сюда заглядывал, — стоя на пороге магазина резко сказала Гермиона, отмечая про себя, как вспыхнуло его лицо. — Ты дашь мне возможность объяснить или нет? — теряя терпение, указал на вход Драко. Гермиона потопталась на месте, крепко сжала руки, тяжело вздохнула и шагнула в темное помещение. Колокольчик на двери мелодично звякнул. На его звук из задней двери вышел хозяин и вопросительно уставился на посетительницу, однако, увидев ее спутника, обратился к нему: — Могу быть чем-то полезным, мистер Малфой? Его маленькие, глубоко посаженные, глазки быстро перебегали с Гермионы на Драко и обратно. Грейнджер поежилась. Не то, чтобы она испугалась, но впечатление от мрачной обстановки и пронзительных глаз хозяина было неприятным. — Не сегодня, мистер Боргин, — отозвался Малфой. — Мы постоим немного у двери. — Как вам будет угодно, — сказал мужчина, слегка склонив голову, чем неуловимо напомнил старого нахохлившегося филина, и прошел в заднюю комнату. Не чувствуя себя в полной безопасности, Гермиона вытащила из заднего кармана джинсов палочку и, отрывисто бросив заглушающее заклятие, протянула руку к Драко: — Твоя палочка, Малфой. — Ой, брось, — рассмеялся он. — Если тебе нужно мое доверие, отдай мне свою волшебную палочку, — настойчиво повторила Грейнджер. — А разве я говорил, что мне нужно твое доверие? Я сказал, что мне нужна твоя помощь. — Если тебе нужна моя помощь, то сперва тебе нужно заполучить мое доверие, — отпарировала Гермиона, нацелив острие палочки на Драко. Малфой демонстративно вытащил из кармана пиджака свою и обреченно вздохнул. — Знаешь, Грейнджер, как ни странно, но доверие обычно работает в обе стороны. — Ты когда-нибудь слышал, чтобы я напала на кого-то без повода? — Нет, — чистосердечно сознался Драко. — Но я видел, что случилось с Мариэттой Эджкомб. Гермиона прищурилась. Как ни крути, а он все же был прав. — Хорошо, — согласилась она. — Тогда давай положим их туда, где они будут видны нам обоим. Например, — качнула она головой в сторону ближайшего стеллажа, — вот сюда. Возражать Драко не стал. Заметил только: — Теперь, когда формальности улажены, ты выслушаешь меня? Гермиона чуть кивнула и скрестила на груди руки. — Наконец-то. А начну я с той ночи. Это была самая настоящая случайность. Я в тот вечер решил развеяться и вытащил Блейза и Тео в мир простецов. Чтобы посмотреть, прочувствовать на себе, так сказать, как это, оказаться в кругу магглов. И еще — я пошел туда ради Рабастана. Вопросы задашь, когда я закончу. Сперва дослушай до конца, — быстро проговорил он, заметив, что Гермиона открыла рот, чтобы спросить о чем-то. — У меня и в мыслях не было помогать тебе, а потом… Я и сам не понял, как ударил того парня. Поверишь ты в это или нет, я не знаю, решай сама, но когда я тебя увидел, сразу понял, что если и есть кто-то, кто смог бы помочь моему дяде, то это только ты. — Ты действительно считаешь этого человека своим дядей? — склонила голову набок Гермиона. — Даже несмотря на то, что, по факту, он таковым не является? Драко нахмурился. — Я вижу, ты хорошо разбираешься в генеалогии моей семьи. И да, после двух последних лет, проведенных с ним, я действительно… — Двух лет?! — удивленно вырвалось у Гермионы. — Да будешь ты слушать или нет?! — раздраженно рявкнул Малфой, хлопнув себя ладонью по бедру. Грейнджер поджала губы, а Драко, убедившись, что она не собирается больше его прерывать, продолжил: — Да. Двух лет. Рабастан учинил драку с кем-то из охранников Азкабана, и на него было наложено слишком много заклинаний… Да, уж никак не меньше, чем он того заслуживал, — не преминул добавить Малфой в ответ на изумленно распахнутый рот Гермионы. — Следующее, что мы знаем, это то, что его отправили в наше поместье. То есть туда, где жили его самые ближайшие родственники из тех, кто не был заключен в тюрьму. Вот поэтому нам и пришлось… выхаживать его. Чего мы только не делали, чтобы вернуть ему память… Но воспоминания к Рабастану так и не вернулись. Родители вложили кучу денег в его реабилитацию, но он даже имени своего не смог вспомнить. А, кроме того, он всему должен был учиться заново: ходить, говорить, есть самостоятельно, и… всему остальному тоже нужно было научиться. Драко переступил с ноги на ногу. Осмотрел знакомый ему до мелочей магазин и снова повернулся к Гермионе. — Разумеется, в его голове все же кое-что осталось, и он смог быстро восстановить основные навыки, но даже после этого он оставался таким же… беспомощным. И тогда мы решили оставить прошлое в прошлом и дать ему шанс на другую жизнь, — продолжил Малфой, засовывая руки в карманы. — Я, конечно, теперь понимаю, что моя семья для него была не самым лучшим вариантом, чтобы вернуться к нормальному существованию, но все же… Особенно это заметно в последние месяцы, когда он задает вопросы, на которые у нас нет ответа. Или желания отвечать на них. Драко замолчал, уставившись на нее затравленным взглядом. — А как же его магические способности? — спросила Грейнджер, не готовая к тому, что собирался сказать Драко. — Он знал несколько опасных заклинаний. — От них ничего не осталось, кроме выбросов стихийной магии. Ну, ты понимаешь, как у детей. И не более того. — Ты уверен? — с сомнением в голосе осведомилась Гермиона. — Ты же не проводишь с ним двадцать четыре часа в сутки и многого можешь не видеть. А что, если это всего лишь часть тщательно продуманного плана, чтобы избежать Азкабана? — Не говори глупостей, Грейнджер, — фыркнул Драко. — Никто не сможет быть настолько хорошим актером. Если бы ты видела его в самые первые месяцы, то не задавала бы подобных вопросов. Гермиона стойко выдержала его взгляд, борясь с искушением заставить его показать ей свои воспоминания. Она подозревала, что это всего лишь очередная многоходовка от семейства Малфой, чтобы через ее дружбу с Гарри вернуть себе благосклонность магического общества. Но доказать этого она не могла (равно как и опровергнуть), а потому терялась в догадках: как же ей все-таки поступить? — И чего же ты ждешь от меня? — наконец спросила Гермиона, пристально наблюдая за выражением его лица. В глазах Драко мелькнула надежда. — Так ты поможешь нам? — У меня есть одно условие… пожелание… называй это как хочешь, — уклончиво ответила Грейнджер, — я не должна быть пешкой в чьей бы то ни было игре, Малфой. И если я почувствую малейший подвох, увижу хотя бы один косвенный намек на то, что ты используешь меня в интересах своей семьи, я уйду. Понял? — Поттеру расскажешь? — ухмыльнулся Драко той самой ухмылкой, какой он в школьные годы частенько бесил ее. — Конечно, расскажу. Он должен знать, кого винить в моем исчезновении, если я пропаду, — отрезала Гермиона. Прошла мимо него к стеллажу, чтобы забрать свою палочку, и самым непринужденным тоном добавила: — А еще, тебе нужно все рассказать Невиллу. Он должен знать о том, что происходит с человеком, который оставил его сиротой при живых родителях. И если ты этого не сделаешь, то мое понимание закончится не успев начаться. — Ты же не всерьез! — ошеломленно выкрикнул Драко в ее удаляющуюся спину и сокрушенно провел пятерней по волосам.***
Гермиона сидела напротив Джинни и Гарри в их маленькой кухне. Чай, разлитый заботливой рукой хозяйки дома, уже давно остыл, но никто из них так и не сделал ни одного глотка. — Почему… ну почему? — как заведенный повторял раз за разом Гарри, который, похоже, после ее рассказа о Драко и Рабастане, не мог произнести никакого другого слова, подобно Скапену с его пресловутыми галерами.** — Почему?! — Ты решилась на это потому, что не хочешь сидеть без дела или что? — поинтересовалась Джинни, постукивая палочкой по своей чашке, чтобы подогреть напиток. — В таком случае, если б ты захотела, то могла бы без труда найти себе любое занятие. И не нужно было бы впадать в подобные… крайности. Отделы в министерстве сейчас, наверное, готовы сожрать друг друга, за право заполучить тебя к себе на работу. — Я согласилась не ради них. И не ради себя самой, — тихо отозвалась Гермиона. — А ради чего?! — повысил голос Гарри. Он был настолько поражен новостью, о какой им рассказала Гермиона, что, казалось, даже стекла его очков взирали на гостью с недоумением. — Ради будущего, — просто ответила Грейнджер и тоже постучала палочкой по чашке. — Ради будущего? — оторопев, переспросила Джинни. У нее и так в голове не укладывалось, с чего бы ее подруга решилась на такой странный поступок, а после услышанного и вовсе впала в ступор. — Именно. Ради будущего. Гермиона отпила немного чая и поморщилась: вероятно, ей следовало стукнуть палочкой по чашке еще пару раз, потому что напиток, вместо того, чтобы хорошенько нагреться, стал лишь слегка теплым. А что может быть хуже холодного чая? Она отставила чашку в сторону, не заметив, каким негодующим взглядом уставился на нее Гарри. — Одно дело победить Волдеморта, но совсем другое — избавиться от предрассудков, свойственных чистокровным семьям, — пояснила она. — Рано или поздно — как нам наглядно показывает история — но в наш мир придет очередной Волдеморт, и если к этому моменту мы позабудем уроки, каким нас учила жизнь, то все, через что мы прошли, не стоило ни кната. — Хорошо. В таком случае, чего ты хочешь достичь? — резко спросил Гарри. — Научить этого человека и семейку Малфой уважать магглов и их обычаи, чтобы все могли жить долго и счастливо? — Спасибо, что веришь в меня и в то, что я не настолько наивна, — пробормотала Грейнджер. — Люди подобного сорта не меняются. Потому что просто не могут этого сделать, так же, как и леопард из пословицы***, — сказал Гарри чуть менее агрессивно. — Зачем тогда они пытаются научить Рабастана жить среди магглов? На это Гарри ответить было нечего. Он взял со стола свою чашку, покрутил ее в руках и поставил обратно. — Послушай, — мягко начала Гермиона, — все мы по-своему предубеждены. Я тоже не совсем верю, что они способны измениться, но мне нужно хотя бы попытаться поверить в то, что они способны стать лучше. Даже если мы не сможем сейчас убедить Малфоев в том, что магглы не настолько отвратительны, как они считают, то, возможно, их потомки станут более лояльными к миру простецов. — Чего ты хочешь от меня, Гермиона? Моего благословения? Или моего разрешения? — спросил Гарри с тяжелым взглядом. Грейнджер вскинула голову и выпрямилась. — Разрешения? Ты мне не отец, — отрезала она. — Но даже если б был им, я и тогда не стала бы спрашивать твоего чертова разрешения. И благословение твое мне тоже не нужно. Я пришла к вам только потому, что хотела честно рассказать о том, чем собираюсь заняться. Не больше. Ведь именно так поступают настоящие друзья, правда? — отчеканила Гермиона. Быстро встала и стремительно вышла их комнаты. Она слышала, как Гарри зовет ее по имени, но даже не обернулась. Еще миг, и стук ее шагов растворился в хлопке трансгрессии.***
Первое, что она увидела вернувшись домой — сидящего на кухне у родителей Драко. Похоже, он чувствовал себя не в своей тарелке: вид у него был такой, будто он кол проглотил. Но когда Грейнджер подошла ближе, заметила еще одну пикантную деталь — под глазом бывшего сокурсника красовался здоровенный синяк. Мать Гермионы заняла стул напротив него и, поставив локти на стол, сжимала в руках кружку кофе. Судя по ее озадаченному виду, визит Малфоя и для нее оказался полной неожиданностью. — У тебя гость, Гермиона, — с легкой улыбкой качнула головой в сторону Драко миссис Грейнджер. — Вижу, — усмехнулась Гермиона. — Я рассказал Лонгботтому, он отреагировал так, как я и ожидал, теперь ты согласна? — на одном дыхании выпалил Малфой, вставая с места. — Согласна на что? — поинтересовалась миссис Грейнджер, с любопытством переводя взгляд с дочери на гостя. — Помочь одному очень опасному человеку — совершенно не помнящему, насколько он опасен — познакомиться с жизнью магглов, — без обиняков заявила Гермиона. Лицо Малфоя, и так довольно бледное по природе, при этих словах побелело как полотно. Гермионе показалось: еще немного и он попросту грохнется в обморок. Все это выглядело настолько комично, что она не выдержала и рассмеялась. Отодвинула от стола ближайший к ней стул и присела. Драко перевел дух и, окончательно приходя в себя, тоже вернулся на свое место. — А, — понимающе кивнула миссис Грейнджер. — Значит, ничего серьезного? — Абсолютно, — подтвердила Гермиона и улыбнулась матери, — а мне кофе будет? — И… вы совершенно спокойны? — Драко изумленно уставился на миссис Грейнджер. — Неужто не беспокоитесь? — За Гермиону? — Джин отрицательно помотала головой, с гордостью глядя на дочь. — Ни грамма. Сами посудите: она стерла наши с мужем воспоминания, придумала для нас новую жизнь, отправила в Австралию, ушла воевать, а когда все закончилось, снова вернула нас обратно. Откровенно говоря, я больше беспокоюсь за того человека, которому она станет помогать… — Мам, — сурово оборвала ее Гермиона, — зачем ты ему это говоришь? — Я просто хочу убедиться, что он не недооценивает тебя, дорогая, — ласково улыбнулась миссис Грейнджер. — Ладно, обсуждайте свои проблемы, а я иду в сад. Там остатки веток догорают. С этими словами она вышла через заднюю дверь, унося с собой свою чашку кофе, чтобы допить его на улице. Драко проводил ее задумчивым взглядом, и наблюдавшая за ним Гермиона не смогла удержаться от смеха: — Ты мог бы послать сову, вообще-то. Словно вспомнив о ее присутствии, Драко быстро повернулся к ней лицом: — Вообще-то, нам нужно разработать план, как и где проводить занятия с Рабастаном. — Я уже подумала об этом. Учиться он будет здесь, — твердо сказала Грейнджер и взмахнула волшебной палочкой. Большая коричневая кружка стремительно пролетела через кухню и опустилась прямо в подставленную Гермионой руку. — Здесь?! А что не так с особняком Малфоев? Гермиона нахмурилась. — Я живу со своими родителями — магглами — в маггловской части города, — размеренно проговорила она. — Где это видано, чтобы человек обучался жизни простецов в доме, подобному Малфой-мэнору? То есть, под завязку напичканным волшебством? Драко угрюмо сжал губы — с какой стороны ни посмотри, но Грейнджер все же была права. И как он сам не додумался до такого простого, и, главное, логичного решения? Пока Малфой обдумывал, каким образом преподнести родителям эту новость, Гермиона налила в кружку немного кофе, добавила каплю молока и кусочек сахара. Неторопливо помешивая напиток, она с удивлением увидела, что Драко встал и начал разглядывать кухонную утварь. Осмотрел деревянный мебельный гарнитур темного цвета с глухими дверцами, осторожно заглянул за одну из них и, обнаружив там кофемолку, наморщил лоб: такого непонятного предмета он еще не видел. Так же осторожно прикрыл дверцу и, круто развернувшись, ткнул пальцем в электрочайник: — Я видел, что твоя мать этим пользовалась — оно вскипятило ей воду. Вопрос только — как? Что ей помогло? — Электрический ток, — пожала плечами Гермиона, потягивая кофе. — Своего рода маггловская версия магии, которая облегчает простецам жизнь. Драко все еще продолжал изучать ее кухню, и эта картина показалась ей довольно забавной: чистокровный волшебник, проявляющий интерес к быту магглов… Да уж, такое не часто увидишь. Она некоторое время наблюдала за ним, пока он продолжал осматриваться, но почему-то его любопытство нисколько ее не оскорбляло. — Знаешь, что меня удивляет больше всего? Что ты вообще смог перешагнуть порог моего дома и при этом не сгореть заживо от страха быть оскверненным. — Звучит осуждающе, Грейнджер, — отозвался Малфой, возвращаясь к столу и снова усаживаясь. — Да ну? Но согласись, вряд ли меня можно за это винить, — отрезала Гермиона. — Кстати, как ты вообще узнал, где я живу? — Уизли сказал. — Который? — Тебе не все равно? — огрызнулся Драко. Гермиона уже открыла рот, чтобы продолжить словесную баталию, но вдруг вспомнила, о чем хотела его спросить, и желание услышать ответ пересилило желание спорить: — А что обо всем этом говорят твои родители? — На данный момент мы, все трое, не согласны друг с другом, поэтому я предпочел бы не обсуждать эту ситуацию, — медленно сказал Драко с таким видом, словно с трудом подбирал слова и, после короткой паузы, добавил: — Пожалуйста. От ее взгляда не укрылось, как побелели костяшки его пальцев, сжимающие кофейную чашку, и Гермиона неожиданно для себя мягко сказала: — Я понимаю, Драко — тебя так воспитывали, но, поверь, рядом со мной тебе не обязательно быть стойким и застегнутым на все пуговицы. Как бы странно это не звучало, но я могу выслушать и не сказать никому ни слова из того, что ты мне говорил. Впервые в жизни услышав из уст Гермионы Грейнджер, что она назвала его по имени (а не как обычно, по фамилии), Драко вздрогнул. И хотя ее реплика так и осталась без ответа, девушка заметила, как нервно он сжал челюсти. — Или нет. В общем, если захочешь поделиться чем-нибудь, то я всегда тебя выслушаю. И на этот раз Малфой промолчал. Лишь рывком поднялся со своего места, скрипнув деревянными ножками стула по по кафельному полу, и отошел от стола. — Я приведу Рабастана завтра утром, — глядя в пространство мимо нее, обронил Драко и с тихим хлопком трансгрессировал. Останавливать его Гермиона не стала.