***
Сидя за огромным обеденным столом, Гермиона теребила на коленях салфетку и ожидала, что кто-нибудь все же решится и нарушит напряженное молчание. Драко сидел напротив нее, но из-за ширины стола с таким же успехом мог находиться в соседней комнате, ничего бы не изменилось. Что до хозяев дома, то они восседали по обе стороны этого столярного монстра с видом королевской четы, принимающей придворных. Единственными звуками, оживляющими гробовую тишину, были доносившиеся с улицы крики павлина, да стук стакана Люциуса, который тот ставил на стол каждые несколько минут. — Может, мне лучше уйти? — неуверенно спросила Гермиона, и ее голос прозвучал в странном безмолвии настолько громко, что ей показалось, будто она крикнула в пустой колодец. Грейнджер подняла взгляд на родителей Драко: и Люциус, и Нарцисса своим натянутым выражением лица производили впечатление людей, которых пытками заставили присутствовать на этом нелепом обеде. И все же ответ Люциуса оказался весьма неожиданным: — Конечно нет, — процедил он, снова поднимая стакан, чтобы сделать еще один глоток огневиски. — Знаешь, — быстро сказал Драко, неодобрительно глянув на отца, — я тоже удивлен, что ты не сгорела заживо, когда переступила порог этого дома. Гермиона фыркнула от смеха и, чтобы не расхохотаться окончательно, опустила голову и уперлась взглядом в свою, порядком измятую, салфетку. Малфои же воззрились на сына с таким видом, словно у их единственного отпрыска выросла вторая голова. — Что за вздор ты несешь, Драко? С какой стати она должна была сгореть? Здесь нет подобных щитовых чар, — отрывисто сказал Люциус. — Это просто шутка, отец, — вздохнул Драко. — То же самое мне сказала Гермиона, когда я впервые пришел в ее дом, — объяснил он. Гермиона глянула на оторопевшего Люциуса и, чтобы не рассмеяться, прикусила внутреннюю часть щеки: он выглядел так, словно у него случился удар. А уж когда он попытался ей улыбнуться, едва заметно приподняв уголок рта, ей показалось, что его сейчас и вовсе перекосит. — Когда же, интересно, подадут обед, — рассеянно обронила Нарцисса, поднимая бокал с вином. Она уже почти поднесла его к губам, но, заметив, что бокал Гермионы так и стоит нетронутым, тут же поставила свой обратно. Чтобы доставить приятное хозяйке дома, Грейнджер чинно села и отпила маленький глоток своего напитка. Нарцисса немедленно повторила ее жест, и в столовой снова воцарилась тишина. К стакану Люциуса и невидимому павлину присоединилась муха. Ее монотонное жужжание только подчеркнуло тяжелое молчание, повисшее в воздухе, и Гермиона не выдержала: — А… — нерешительно начала она. — Разве Рабастан не собирается к нам присоединиться? Я что-то не вижу его… Нарцисса с Люциусом обменялись странными взглядами и уставились на Драко. А тот, в свою очередь, завидев выражение их лиц, лишь покачал головой и весело хмыкнул: — В этом нет ничего удивительного — он готовит обед, — торжественно объявил он, поглядывая на дверь, в какую обычно вносили приготовленную пищу. — Кто? Рабастан?! Так и знала, что он следит за моим отцом! — радостно воскликнула Гермиона. — Мы должны попросить его как-нибудь при случае показать моему отцу, чему он у него научился. Драко уже раскрыл рот, чтобы ответить ей, но тут вмешалась Нарцисса: — Драко, дорогой, почему бы тебе не сходить к Рабастану и не проверить, как у него продвигаются дела? Мы с твоим отцом хотели бы кое-что обсудить с мисс Грейнджер… Младший Малфой бросил на Гермиону быстрый взгляд. По ее напряженному виду было заметно, что перспектива остаться наедине с его родителями явно ее не привлекала. — Тебе совершенно не о чем беспокоиться, — с тонкой улыбкой заверила его Нарцисса, и Драко сдался: глянув на гостью в последний раз — и, увидев, как она кивнула ему — медленно вышел из столовой и направился в кухню, откуда послышалось негромкое фальшивое пение Рабастана. Однако, как только дверь за Драко закрылась, неловкое молчание вернулось снова. Гермиона покручивала под столом ручку своей палочки и, настороженно поглядывая на хозяев дома, задавалась вопросом, что вообще здесь происходит — Люциус с Нарциссой так пристально смотрели друг на друга, что ей показалось, будто они общаются через посредство Легилименции. — Мы попросили Драко привести вас сюда не для того, чтобы поблагодарить, мисс Грейнджер, — теребя ножку бокала, наконец сказала Нарцисса. Бросила на Люциуса еще один пронзительный взгляд и замолчала, ожидая, что он подхватит брошенную ему тему. Теперь и Гермиона уставилась на старшего Малфоя. Тот сидел, как истукан, и, не мигая, всматривался в свой стакан. Словно хотел его загипнотизировать, чтобы он наполнился сам собой. — Люциус, — с нажимом прошипела через стол Нарцисса. — Это были бы просто слова, Нарцисса, — очнувшись, ответил Люциус и немного резко добавил, — не думаю, что они могли бы что-то значить для нее. — А я думаю, Люциус, что она все равно хотела бы их услышать, — настойчиво проговорила Нарцисса настолько приторным голосом, что у Гермионы свело скулы. — Знаете, может быть, вы этого не заметили, но я все еще здесь, — заявила начинающая терять терпение от всех этих переглядок и недомолвок Гермиона. — Почему бы вам просто не спросить меня, хочу ли я услышать то, что вы собираетесь мне сказать? На пороге столовой возник Драко. Судя по его лицу, он собирался что-то спросить, но не успел и рта раскрыть, как его остановили слова Люциуса: — Рано, сынок. Тебе придется еще немного подождать. Драко бросил на Гермиону извиняющийся взгляд и снова исчез. Но едва дверь за ним закрылась, в комнате снова воцарилась тишина. Гермиона прикусила губу и принялась вертеть ручку своей палочки еще быстрее. — Надеюсь, ты не забыл, что мы делаем это для Драко? — странным полушепотом снова начала Нарцисса. — Послушайте, может, мне выйти, чтобы вы, наконец, решились? — повысив голос, спросила Гермиона, чье терпение окончательно себя исчерпало. — Мы хотели бы извиниться перед вами, мисс Грейнджер, — быстро сказал Люциус, по-прежнему не глядя ей в глаза. — Все в порядке, — мягко ответила Гермиона. — А теперь скажите уже, о чем все-таки вы хотели со мной поговорить? — Я не это имел в виду, — отрезал Малфой, отодвигая стул с таким громким скрежетом, что Нарцисса невольно нахмурилась. Люциус дошел до стоящего в углу столовой столика и вернулся обратно, прихватив с него бутылку огневиски. Все так же молча сел и налил себе еще стакан. — Я действительно не понимаю, о чем идет речь, — тихо сказала Гермиона, чувствуя себя так, будто в данный момент шла по тонкому льду. — Слышишь, Нарцисса? Она «не понимает», — ткнул в сторону жены стаканом с налитым в него напитком Люциус. — Я же говорил тебе, что в этом нет необходимости. — Тогда почему тебе так сложно, дорогой? — поглядывая на Гермиону, поинтересовалась Нарцисса. Люциус немигающе уставился на супругу и медленно поставил стакан обратно. Глядя на него, Гермиона крепко сжала палочку в руке и всерьез подумывала о том, чтобы убежать отсюда. Куда, она понятия не имела. Хоть к родителям, хоть на кухню: чтобы узнать, когда подадут обед. Малфой, наконец, поднял на нее взгляд, и от того накала эмоций, что она увидела в его глазах, Гермиона вздрогнула. — Вы действительно не понимаете, что мы пытаемся сказать, мисс Грейнджер? Гермиона медленно покачала головой. — Люциус, ты ее пугаешь, — тихо сказала Нарцисса. Не обращая внимания на ее слова, Люциус продолжил ледяным тоном: — Не могли бы вы сделать мне одолжение? — Хорошо, — стараясь говорить как можно спокойней, ответила гостья. Нарцисса ошибалась — не страх сейчас испытывала Гермиона, а одну только досаду на то, что она оказалась в подобной — совершенно нелепой — ситуации. — Напротив столовой есть комната, — кивнул Люциус в сторону открытой двери, ведущей в вестибюль. — Смогли бы вы войти в нее? Гермиона проследила за его взглядом и посмотрела на закрытую дверь напротив вестибюля. Невесело усмехнулась и покачала головой. — Вы говорите о той комнате… — неопределенно указала она, пристально смотря ему в глаза, — в которой… — Люциус приподнял бровь и кивнул. — В которой меня… пытали? Ведь это та самая комната, верно? Тишина настала такая, что можно было услышать стук собственного сердца. Люциус резко откинулся на спинку стула и потупился, машинально обводя пальцем край своего стакана. — Неужели вам так трудно признать свою неправоту и извиниться за прошлое? — тихо спросила Гермиона, когда поняла, что ни один из Малфоев не собирается продолжать разговор. А, поскольку, по виду Люциуса нельзя было сказать, что он вообще услышал заданный ему вопрос, ей пришлось обратиться к Нарциссе: — Зачем вы все это устроили? Для Драко? Он тут при чем? — Совершенно ни при чем, — пробормотала Нарцисса, коротко качнув головой. Гермиона встала из-за стола и только тут поняла, что держит свою волшебную палочку наизготовку. Разумеется, она не собиралась угрожать хозяевам, но инстинкты и навыки, приобретенные еще в пору взросления, всегда срабатывали автоматически. Заметив ее жест, и Люциус и Нарцисса замерли. — Вы полагаете, в этом есть необходимость? — не спуская глаз с палочки, спросила миссис Малфой. — А чего другого вы могли ожидать, если поведение вашего мужа как было, так и сейчас оставляет желать лучшего? — с вызовом вскинула подбородок Гермиона и отошла от своего места. — Передайте Драко и Рабастану, что я сожалею. Оттого, что не могу остаться. Повернулась к ним спиной и быстрым шагом прошла к выходу. И все же, у двери остановилась и, полуобернувшись, с горечью бросила: — Знаете, с тех пор, как я стала помогать Рабастану, я перестала общаться со всеми своими друзьями. Почему? Да потому что, узнав о том, что я согласилась ему помочь, они посчитали меня дурой. Может, вам об этом стоит подумать, пока вы не созреете для извинений? — Люциус! — не выдержала Нарцисса. — Верни ее! И извинись, наконец! Ее свистящий шепот стоял у нее в ушах, пока Гермиона шла через вестибюль к входной двери. Люциус окликнул ее, но, заслышав его голос, она лишь ускорила шаг и, закрыв за собой дверь, практически побежала к воротам.***
Домой Гермиона не пошла, а направилась прямиком в «Дырявый котел», послав Джинни патронуса с просьбой прийти. Не прошло и получаса, как подруга уже стояла возле барной стойки и, приняв самую свою воинственную позу (уперев руки в бока) спрашивала: — Что они сделали?! — Сначала коктейли. Вопросы потом, — ответила Гермиона, подталкивая Джинни к одному из тех странных творений, которые Том готовил для нее всегда, когда она просила соорудить ей коктейль. Джинни молча взяла свой стакан и направилась к столу в углу — тому самому, где они обычно сидели, когда хотели набраться в хлам и тем самым хоть немного упорядочить свою жизнь. Гермиона бросилась на стул, стоящий в самом темном углу, сделала несколько больших глотков, задохнулась от крепости напитка и замахала возле открытого рта рукой так, словно пыталась потушить пожар. У нее даже слезы на глазах выступили, когда она сипло выдавила из себя: — Оказывается, у них кишка тонка на извинения. — Что-о?! — негодующе протянула Джинни, вставая с палочкой в руке. — Еще раз спрашиваю — что они сделали?! У Гермионы глаза на лоб полезли, когда она увидела, как быстро та расправилась с доброй половиной своей «гремучей смеси». — Ничего, — справившись со своими голосовыми связками, сказала она и потянула Джинни за рукав, чтобы та снова села. Уизлетта неохотно уселась и, положив палочку на стол, неодобрительно хмыкнула. — Пригласили меня сегодня на обед — в знак благодарности за помощь Рабастану. — Уроды, — припечатала Джинни и, не морщась, сделала еще один глоток. — Очень смешно, — пробормотала Гермиона. С подозрением принюхалась к напитку и начала свой рассказ о визите в Малфой-мэнор и его окрестности. Однако, когда она дошла до поведения Люциуса и его неспособности извиниться, Джинни, все это время мрачно глядящая на подругу, снова поинтересовалась: — Ты действительно не хочешь, чтобы я его прокляла? Никто ничего не узнает. Потому что на Люциуса всем давно наплевать, — скривившись, предложила она и снова на миг припала к своему стакану. — Или, на худой конец, мы всегда можем позволить Тому убить его вот этими напитками. Что за хрень он в них намешал? — Я не спрашивала, — рассеянно отозвалась Гермиона. Дверь открылась — послеполуденное солнце на мгновение осветило комнату — затем закрылась, и в комнату вошел силуэт. Точнее, вошел человек, но в полумраке паба он казался всего лишь бесплотной тенью. — О, нет, — пробормотала Грейнджер, моргнув. — Надеюсь, это не она. Джинни настолько быстро развернулась вместе со стулом, чтобы посмотреть, кто пришел, что чуть не зацепила свое питье. — Неужели она хочет извиниться вместо мужа? — глядя на Нарциссу, изумленно подняла она брови. — Ну… Как по мне, это было бы слишком жалким зрелищем. Дверь снова открылась на мгновение, и позади миссис Малфой появились силуэты Люциуса и Драко. — Ого! Вся семейка в сборе! — воодушевилась Джинни, потирая руки. — Как говорится, на ловца и зверь бежит. Попался Малфой! Вот теперь мы точно можем уговорить Тома приготовить ему один из его замечательных напитков! Чтобы заставить ее замолчать, Гермиона ткнула Джинни в спину, но было уже поздно: вошедшие их заметили. Не замедляя шага, Люциус сделал Тому знак, чтобы тот подал им напитки, и прошествовал вслед за женой и сыном к столику девушек. — Позволите к вам присоединиться? — спросила Нарцисса, церемонно потянув за край своей мантии. Джинни встала и передвинула свой стул поближе к Гермионе. — Сделайте одолжение, — приторно сказала она вместо подруги, напрочь игнорируя ее красноречивые взгляды. Однако, когда Малфои уселись, Гермионе все же удалось незаметно толкнуть ее локтем под ребра, что могло означать только одно: «меньше болтай». Гермиона выжидающе посмотрела на Драко. Тот закатил глаза и усмехнулся углом рта, словно ничего не произошло. И снова, как и в прошлый раз, в воздухе разлилась тягостная тишина. Задор, передавшийся ей от Джинни, постепенно сходил на нет: Нарцисса и Люциус, сидевшие рядом друг с другом, опять начали тот же безмолвный загадочный диалог, что и в поместье, а Драко попеременно поглядывал то на родителей, то на Гермиону так, будто ждал чего-то. — Может быть я чего-то не понимаю, но вы уж простите мне мое любопытство — зачем вы сюда пришли? Повторить представление с обедом? — резко спросила Грейнджер, которой несколько глотков коктейля придали смелости. Джинни оперлась на стол локтем, подперла подбородок рукой и сладко улыбнулась Люциусу: — Слышали, мистер Малфой? То, что сказала Гермиона? А сказала она, что… — Джин, — положив ладонь на руку подруги, тихо оборвала ее Гермиона. — Только всю малину пересрали, — пробурчала себе под нос Джинни и откинулась на спинку стула. — Откуда ты узнал, что я здесь? — обратилась Гермиона к Драко, недовольно взирающего на старших Малфоев. — От твоей матери. Когда я увидел, что ты ушла, отправился к тебе домой, и миссис Грейнджер рассказала мне, где и что ты обычно делаешь, когда расстроена. Тогда я и направился сюда, прихватив с собой этих двоих, — отозвался тот, не спуская с отца глаз. — Вообще-то, мы все еще твои родители, Драко. Твое неуважение просто отвратительно, — процедил Люциус, вытягивая голову из-за плеча Нарциссы, чтобы увидеть его. — Ладно, — решительно кивнул Драко. — Раз уж тебе так тяжело это сделать, я сам этим займусь. Он повернулся к Гермионе и, наклонившись к ней через стол, продолжил: — Мой отец хочет сказать… Точнее, он сожалеет о том, что несколько лет назад тебя пытали в нашем доме. А еще, он сожалеет, что, вместо того, чтобы извиниться перед тобой, повел себя далеко не лучшим образом. — Драко, — предостерегающим тоном сказал Люциус. Драко так быстро поднялся, что уронил стул. Пропустив мимо ушей окрик матери и тот факт, что теперь у этого спектакля появились зрители в лице завсегдатаев паба, привлеченных шумом, он так же громко продолжил: — Вы говорите, что хотите измениться, стать лучше, но при этом заманиваете Гермиону в наш дом «поблагодарить за ее участие в жизни Рабастана», — что само по себе ничтожно мало, если учесть все то, что она для него сделала — и относитесь к ней настолько отвратительно, что я вообще затрудняюсь хоть как-то расценить ваше поведение. Еще бы! Пригласить человека к себе домой и заставить его снова пережить одно из самых ужасных воспоминаний, на это не каждый способен. А все потому, что вы ни на мгновение не можете — или не хотите — поступиться своим нелепым эго и просто извиниться за все причиненное ему зло! После его слов в пабе наступила гробовая тишина, которую нарушал лишь мерный звук падающих на деревянный пол капель опрокинутого напитка, да тяжелое дыхание самого Драко. Джинни в немом восхищении смотрела на младшего Малфоя и все больше проникалась к нему уважением. Покрасневшая Гермиона, напротив, опустила глаза и, готовая провалиться сквозь землю, сидела, стиснув руки. Люциус с Нарциссой уставились на сына так, будто у него цветы на голове выросли, и только остальные посетители с нескрываемым интересом таращились на маленький столик в углу и гадали, кто уступит первым. — Может, нам стоит перенести этот разговор обратно в поместье? — пробормотал, наконец, Люциус. — Если бы ты с самого начала все сделал правильно, то мы и так были бы в поместье. Однако, вместо того, чтобы наслаждаться обедом и приятными разговорами, мы находимся здесь, и за нами наблюдают все эти люди, — махнул рукой в сторону наполовину заполненного паба Драко. — Мы выслушали тебя, Драко, — мягко проговорила Нарцисса, кладя ладонь ему на плечо. — Сядь, дорогой. Мы никуда не пойдем. Она настойчиво потянула его за руку, и он постепенно успокаиваясь, поднял свой стул и снова уселся рядом с Гермионой. Грейнджер выразительно посмотрела на Джинни. Та моментально сообразила, чего от нее хочет подруга: быстрым движением вынула из рукава палочку и бросила на стол заклинание Оглохни. Гермиона наклонилась вперед. — Мне не нужны были ваши извинения, мистер Малфой, — прошептала она ему, несмотря на то, что посетители больше не могли слышать их разговор. — Мне даже не нужна была ваша благодарность. Но я бы очень хотела узнать, чего именно вы сегодня хотели добиться? И какую роль во всем этом играю я? Люциус протяжно вздохнул, вытащил из внутреннего кармана пиджака свою палочку и передал ее Нарциссе. — Не могли бы вы… — кивнул он в сторону Джинни. Гермиона нахмурилась, но все же отдала свою палочку подруге и выжидательно уставилась в глаза старшего Малфоя. — Если вы не возражаете, я хотел бы немного пройтись с вами по Косому переулку. Гермиона чуть не задохнулась от возмущения: он, что, и в самом деле думает, что недостаточно испортил ей выходной день, раз предлагает прогулку в своем обществе? Она уже открыла рот, чтобы отказать ему, но уловила неуверенный взгляд Люциуса, направленный на Драко. И было в этом взгляде что-то такое, что не позволило ей возразить. Грейнджер на мгновение прикусила губу и, вскинув голову, твердо сказала: — В вашем распоряжении ровно десять минут. — А когда они истекут, и ты к тому времени не вернешься, я знаю, у кого мне нужно будет поинтересоваться о причине твоего опоздания, — в упор глядя на Малфоя, заявила Джинни. Накрыла рукой обе волшебные палочки, лежащие на столе, и выжидательно замолчала. — Кто бы сомневался, — съязвил в ответ Люциус и вышел из паба. — Спасибо, Джин, — благодарно кивнула Гермиона, поднимаясь со стула. Одернула чуть смятую юбку и тоже направилась к выходу.***
Косой переулок встретил их огромным количеством волшебников, снующих туда и сюда по своим делам: воскресенье все-таки, почему не выбраться из дома в выходной день, чтобы сделать кое-какие покупки, посидеть всей семьей в кафе или просто сходить в гости? Их было так много, что Гермиона пожалела о том, что не может сохранить хоть какое-то подобие дистанции между собой и Малфоем, и ей приходится идти с ним рядом. Они уже отошли от «Дырявого котла» на довольно приличное расстояние, когда Грейнджер, устав от недомолвок, решилась заговорить первой: — Выкладывайте уже, что там у вас, — сказала она и тут же фыркнула от смеха, когда увидела, как он приподнял бровь, собираясь с мыслями. — Знаете, мисс Грейнджер, Нарцисса и я… Оба мы, с некоторых пор стараемся стать для Драко родителями более хорошими, по сравнению с теми временами, когда он был маленьким… — Но вам трудно отказаться от своих взглядов и предвзятости? — мягко предположила Гермиона. Люциус, совершенно не ожидавший ее слов, растерянно моргнул. — Послушайте, мистер Малфой, мне и вправду не нужны ваши извинения, — широко улыбнулась его спутница. — Ведь в глубине души вы все равно думали бы иначе. А потому, все сказанные вами слова ничего бы не значили. Люциус задумчиво пожевал губами и, не произнося ни слова, продолжил их странную прогулку. Они достигли магазина котлов мадам Потаж, когда Малфой внезапно остановился и повернулся к ней лицом. — И все же я скажу их, — заложив руки за спину, тихо произнес он. — Почему? — отступившее было раздражение Гермионы вернулось вновь и нарастало теперь со скоростью снежной лавины. — Потому, что мы с Нарциссой на протяжении последних нескольких недель следили, как Драко постепенно влюбляется в вас, — сказал Люциус таким тоном, словно говорил самые обыкновенные вещи. На его лице не дрогнул ни один мускул, а вот Гермиона, распахнувшая рот, чтобы высказать ему все, что она думает о напыщенных болванах, считающих весь мир приложением к своей драгоценной особе, вдруг так же резко захлопнулась и во все глаза уставилась на собеседника: до нее только сейчас дошло, что именно он имеет в виду. — Этого не может быть. Это неправда, — неуверенно пролепетала она, полагая, что он шутит, однако, следующая его фраза рассеяла все ее сомнения: — Хотите верьте, хотите нет, мисс Грейнджер, но Драко возвращается домой после ваших маленьких уроков совсем не таким, каким мы привыкли его видеть, — усмехнулся углом рта Люциус. — Он становится более разговорчивым, веселым… Счастливым. Более живым, что ли. И было бы упущением с нашей стороны не заметить, что вы всегда находитесь в центре его внимания, когда он что-либо обсуждает. Гермиона покачала головой и хмуро посмотрела на Люциуса: — Зачем вы говорите мне все это? — Чтобы помочь вам понять, почему я, абсолютно искренне, хочу извиниться за все те страдания, которые вам причинили под крышей моего дома… — Но если вы действительно… — Грейнджер осеклась на полуслове и, после короткой паузы, быстро поправилась. — Если б вы действительно этого хотели, то давно уже сделали бы это, — заметила она, скрестив на груди руки. Люциус побледнел. — Просить прощения за прошлое не так просто, как может показаться на первый взгляд, — пробормотал он, опуская глаза. Гермиона уже приготовилась выслушать долгожданные слова извинения, но их так и не последовало. Она вздохнула и, указывая на часы в витрине магазина, напомнила: — У вас остались три минуты, мистер Малфой. Поторопитесь — Оба мы — и Нарцисса, и я — хотим, чтобы Драко был счастлив. И если от нас потребуется поддержка… если мы сможем помочь ему стать счастливым, мы не колеблясь пойдем навстречу его пожеланиям. Вот поэтому мы и пытаемся сейчас следовать его примеру… чтобы быть более терпимыми… Малфой говорил так сумбурно и сбивчиво, что со стороны могло показаться, будто он бредит. — Хорошо, — протянула Гермиона. — И это означает только одно: принять вас целиком и полностью. Особенно, если вы и впрямь сможете составить счастье нашего сына. Едва Люциус замолчал, как с его губ сорвался вздох облегчения, словно эти несколько слов потребовали от него титанических усилий, чтобы произнести их. — Это… Драко попросил вас рассказать мне о…? — спросила Гермиона в замешательстве. — Ни в коем случае! Драко и понятия не имел, почему мы пригласили вас на обед, пока… я не вынудил вас бежать из нашего дома, — мрачно отозвался Люциус. — Эй! Малфой! Десять минут прошли! — донесся до них голос Джинни. Гермиона обернулась: подруга стояла на пороге «Дырявого котла» и ехидно улыбалась. — Вот и пришел тот день, когда мои личные дела стали известны не только кругу моей семьи, но и приобрели оттенок публичности, — пробормотал Люциус, сердито глядя поверх головы Гермионы. Та подала Джинни знак, давая понять, что уже возвращается, и повернулась к нему спиной. Но не успела сделать и шага, как Малфой, пытаясь привлечь ее внимание, коснулся рукой ее плеча. Ровно на один миг, потому что тут же отдернул ладонь, как от огня. — Мисс Грейнджер… — заглядывая ей в глаза, попросил он. — Драко не знает, для чего мы это затеяли и что всё это было сделано ради него. Не могли бы вы сохранить предмет нашего разговора в тайне до той поры, пока он сам вам об этом не расскажет? Гермиона пристально посмотрела в его взволнованное лицо, рассеянно кивнула и медленно побрела обратно в паб. От всего увиденного (а, в большей степени, от услышанного) у нее уже голова шла кругом, и ей очень хотелось во всем этом разобраться. Малфои, к счастью, вскоре ушли, а они с Джинни в поисках ответов на многочисленные вопросы так набрались адских коктейлей Тома, что эти самые поиски им пришлось перенести на более поздний срок.