Рут

      Ни разу за свою жизнь, более чем насыщенную, Брок Анжело Рамлоу не мучился совестью. Ну вот не сложилось с самого начала у него с этим качеством: то ли при сборке не отсыпали положенную любому хорошему человеку долю, то ли отшибло что-то важное в глубоком детстве. Зато с весьма характерной итальянской щедростью вложили иные, более важные, по его собственному мнению, склонности и особенности характера. Бесстрашие — так до пизданутости, въедливость — так до ненависти всех без исключения подчиненных. Ну да ничего, потом-то все умники смотрят неверяще и чуть ли не на колени падают: «Как мы выбрались, командир?», «Там сто человек полегло, а мы ушибами отделались!», «Ура командиру!». Распиздяи. А Брок просто знал, что изначально нельзя пренебрегать экипировкой и планированием — иначе окажешься посреди джунглей с голой жопой, да к тому же без карты. И еще — раз уж такое вышло, то бороться надо до последнего. Ебанутая смелость всякие двери открывает, как гласит закон двадцать первого века. Да и любого другого тоже, если уж честно. Им ли, наемничающему сброду, это не знать.       Хотя свой отряд Рамлоу сбродом не считал. СТРАЙК он дрессировал долго и упорно, вбивая в пустые головы все, до чего мог дотянуться сам, а тушки заставляя сдавать полуторные нормативы вместо стандартных. И вот как-то так вышло, что Бета и Дельта уже по пять раз полностью сменили составы, а Альфа как пылила потихоньку вместе, так и продолжала. Знал бы Рамлоу, куда их приведет такая старательность — сто раз подумал бы, насколько им дались эти высокие показатели.       К чему все эти философские размышления о совести и прочем? Да к тому, что сейчас Рамлоу стоял в безликом тусклом подвале и ощущал, как для него открывается дивный новый, блядь, мир. Он уже имел честь прочесть инструкцию к проекту «Зимний солдат», понаблюдать за процессом разморозки Актива, когда его как куриную тушку вертели на операционном столе, «стимулировали» током и пихали в горло трубки, промывая нефункционирующий после криосна пищевод. А сейчас «оружие Гидры» выгибалось в Кресле и смотрело побелевшими от боли глазами в пустоту. Перекушенная капа валялась на полу.       — После обнуления Актив наиболее восприимчив к приказам и смене установок, — Пирс довольно улыбнулся и поправил платок в нагрудном кармане дорогого серого пиджака. — Поэтому процедуру проводят перед тем, как назначить нового командира.       Тон любезного экскурсовода никого не обманул. Предупреждение было очевидным — процедуру проводят не в первый и даже далеко не в десятый раз, и за еще одной дело не встанет, если уж неразумный командир ошибется. Гидра очень трепетно относится к своему имуществу.       Рамлоу только вытянулся по стойке смирно и кивнул, показывая, что информацию принял к сведению. «Хайль Гидра» выкрикивать не стал, так как уже понял, что министра Пирса раздражают совсем уж бестолковые оловянные солдатики, которые пихают имя великой организации куда ни попадя. Прославлять Гидру надо было с толком, чувством и расстановкой, как это делал ее непосредственный начальник. Или начальник одного из отделений, Рамлоу не знал точно. И хотел бы не знать вообще ничего про все это дерьмо.       Мощное тело в потеках липкого криогеля и еще какой-то дряни, которая вполне могла оказаться мозгами предыдущего командира, перестало извиваться и скрежетать затворами на металлическом протезе. Пирс ласково улыбнулся Агенту и внезапно отвесил смачную пощечину. Ебнутый, видит несуществующий Господь, как есть ебнутый. Рамлоу невольно сжал приклад и напрягся. Если шальная пушка в лице суперсолдата решит дать осечку и оторвать министру голову, остановить его будет сложно. А нужно ли, кстати? В конце концов, Пирс не спросил Страйк, хотят ли они участвовать в этом мероприятии. Просто взял, что понравилось.       Лохматая башка мотнулась, а расфокусированный взгляд обрел осознанность и замер на «кураторе».       — Я жду приказаний, — глухой сорванный голос прокатился мерзким холодком по спине и замер в районе копчика. Копчик уже устал предупреждать, что происходит некоторое дерьмо и лучше бы было скрыться в сумраке и не выходить лет сто.       — Агент, слушай мой приказ, — все-таки Пирс откровенно получал от всего происходящего удовольствие, что пугало похлеще разумной машины для убийства, с которой он игрался. — Агент Рамлоу — твой новый командир и первый номер огневой поддержки. С этого момента переходишь под его командование. Как понял?       — Понял, — все так же безэмоционально прокаркал Зимний Солдат и замер на месте, опустив голову. Казалось, что суперсолдат тупо пялится в пол и всячески выражает смирение. Будто все происходящее его вполне устраивает. Но Брок успел заметить мимолетный холодный взгляд, брошенный в их сторону, когда Пирс отвернулся. Железный кулак коротко дернулся. Может, судорога, а может, и едва сдерживаемое желание устроить кровавую баню. Рамлоу пришел к выводу, что Агент был хитрым говнюком, наверняка памятливым, несмотря на регулярную «психотерапию от Гидра-энтерпрайз». Что сильно осложняло дело, ибо именно с этим самым памятливым хитрым говнюком ему надо было поладить. И еще каким-то образом управлять на миссиях. Пробовали управлять летящим самолетом, сидя не в кабине пилота, а снаружи на обшивке хвоста? Вот-вот.       — Ну что же, раз вы уже представлены друг другу, то я оставлю вас наедине, — любезно протянул Пирс и направился к выходу, неторопливо вытирая платочком криогель с ладони. Рамлоу с трудом подавил в себе самоубийственные мысли о пистолете в кобуре и том, что мудак открыл спину. Наемника бесило собственное бессилие в этой ситуации, оставалось надеяться, что Пирс об этом никогда не узнает.       Когда за спиной высокого начальства захлопнулась железная дверь, «халаты» поникли и зашуршали по углам еще незаметнее, чем раньше. Видимо, присутствие «старшего куратора» хоть немного гарантировало жизнь и здоровье во время контакта со сволочным оружием Гидры. Рамлоу вспомнил список потерь «на производстве» в шесть листов мелким шрифтом, подшитый к инструкции, и хмыкнул. То-то и оно, что «немного». Техники и медицинские специалисты дохли как мухи, но их, как и мух, особо никто не считал. Точнее, считал, скрупулезно записывая фамилии и личные номера в архив, но беспокоиться об их благополучии не собирались. В лабораториях уже давно выработали стратегию: ценные и опытные кадры руководили издалека, а в клетку к голодному тигру выкидывали провинившихся и не сумевших себя зарекомендовать.       Один из халатов, совсем молоденький парень, видно, сразу из института, с опаской прокрался к Креслу и подтащил капельницу с синеватой бурдой. Бедолагу так трясло от страха, что он дважды промахнулся мимо вены. Солдат молча жутко пялился на лаборанта и так явно планировал оторвать придурку голову, что Рамлоу не выдержал.       Брок отодвинул тощее недоразумение в сторону и забрал из трясущихся пальцев шприц.       — Смотреть больно на такую криворукость, — пояснил он медику, который смотрел на него как на Иисуса Избавителя во плоти. — Спирт тащи. И жгут еще. Живо!       Лаборант унесся к шкафу с медикаментами, остальные халаты усиленно делали вид, что вообще не при делах. Это ведь не их проблема, если долбанутый солдафон сам полез в петлю, да?       Зимний бросил короткий острый взгляд на новое лицо в пьесе и снова занавесился волосами. Рамлоу оценил напрягшиеся плечи, говорившие о готовности напасть, хмыкнул и ухватил за липкий чуб. Аккуратно зачесав перепачканные пряди на затылок, Рамлоу строго посмотрел на обалдевшего от такой наглости Агента и прочувственно сказал:       — Детка, не борзей. Сейчас быстренько закончим процедуры и пойдем купаться. Чем больше борзеешь, тем дольше мы просидим тут. Новых техников найдут быстро, а ты отхватишь наказание. Разве это нужно?       Солдат потерянно смотрел на шевелящиеся губы и не моргал. Затем медленно кивнул и замер. В этот момент в ладонь Рамлоу ткнулась вымоченная в спирте ватка.       Брок протер сгиб локтя, затянул полоску жгута, чуть не порвав, пока пытался хоть немного пережать стальной бицепс, и заметил, какими загнанными глазами Солдат отслеживает иглу. Не будь перед ним смертоносное оружие Гидры, суперсолдат-киборг, Рамлоу решил бы, что Агент до ужаса боится уколов. Хотя после всех десятилетий опытов и экспериментов любой бы выработал стойкую аллергию на шприцы и прочую муть. И как после этого поверить в сказочки Пирса, что Агент — не человек, а машина без эмоций?       — Я сделаю все быстро и аккуратно, Солдат, — еле слышно произнес Рамлоу, протирая еще и иглу капельницы на всякий случай. Кто знает, что с ней делало трясущееся недоразумение, прячущееся за его спиной в данный момент. — Больно не будет. Смотри на меня.       Игла легко вошла под кожу, с первого раза — как надо. Брок приклеил ее пластырем, но отходить не спешил. Если Агента накроет, у командира есть шанс его утихомирить без особых потерь. Солдат еле слышно выдохнул, как если бы задерживал дыхание на время укола, и в этот момент Брок плюнул на все. Робот? Хуебот! Раз отдали под его командование, значит, будет членом отряда. А о своих ребятах Брок привык заботиться.