«STEFAN»
Снаружи крепких стен старого пансиона разыгрался нещадный ливень. Всё учебное заведение должно уже было отойти ко сну в эти ночные часы. Но только за парой тройкой окон всё ещё горел теплый свет и мелькали живые тени. Легко нащупав и нажав в темени личного кабинета на кнопочный выключатель настольной лампы, я, тяжело вздыхая, осмотрел свой рабочий стол. Тёплый свет лёг на внушительные стопки ученических работ и прочих подобных бумаг, проверка которых выпала мне на сегодняшнюю природно неспокойную ночь. По-хозяйски восседая на своём удобнейшем кожаном кресле, я устало отъехал на нем чуть к окну, выдвигая глубокие ящики стола, кишащие всякой мелочью и спиртным. Тем без чего порой просто невозможно смотреть на некоторые из домашних работ. Годы преподаваний безусловно сделали своё дело. Теперь вооружённый почти исписавшейся ручкой и целым бокалом виски, я с большой неохотой притронулся к первому историческому эссе, уже проклиная себя за то, что переодически требую от своих учеников какие-либо письменные работы. Слушая, как с малость притихшим дождем, крупные капли ритмично стучат по стеклу, мне удалось сосредоточиться и начать вчитываться сквозь неразборчивый почерк, мученически склонив отяжелевшую голову на руку. Внезапно, по лишь захлопнутой дверью отбился торопливый перестук, звук которого не мог не смутить в столь поздний час, вынуждая выкрикнуть позволение войти. Оторвавшись от дел, я поднял свой озадаченный взор на отворённый проход в котором стояла Елена, обеспокоено прикрывая за собой дверь. Её лицо было явно взволнованным. Кусая губы она то и дело обращалась к своему мобильнику, нервно проверяя его, а после бегая глазами в разные стороны. — Елена? — неуверенно поднялся я с места, оглядывая ту. — Извини, что так поздно, — раскаявшись поджала девушка губы, двигаясь в мою сторону. — А Стефани случайно не здесь в школе? Крайне удивлённый такому неожиданному вопросу, я не сразу переварил всё сказанное, отрицательно мотая головой в очевидно неудовлетворительный ответ. — Точно нет, а что? После моих слов, дыхание вампирши слышно участилось, а руки легли на лоб в отчаявшемся жесте, путаясь во влажных волосах. Мне же в свою очередь стало ещё более прежнего не понятно, что вообще стряслось, от чего нервное состояние гостьи почти сразу повлияло на моё. Посчитав самым правильным сейчас в первую очередь успокоить Елену, я не стал больше наблюдать, как она, излишне переживая, пытается связать хоть слово. И потому, нежно пригладив девичьи дрожащие худые плечи, игнорируя противящиеся жесты, усадил её на одно из кресел подле своего. Позволяя встревоженным мыслям той собраться в кучу, я учтиво не проронил ни звука, лишь наблюдая, как паника буквально наполняет извечно молодое лицо. — Мы с Деймоном ничего не слышали от неё ещё со вчера, — с трудом начала вводить в курс дела девушка, закрыв себя согнутыми в локтях руками. — И я даже понятия не имею, что с ней и где она. На душе стало неспокойно от одной мысли о том, что с моей юной племянницей могло стрястись нечто серьёзное и опасное. И жутко даже подумать о том, как сильно могут переживать её сидящая на грани истерики мать и наверняка уже поднявший полгорода на уши, отец. Строя сочувствующую и искренне сопереживающую гримасу, я, хмурясь, не без собственной тревоги забегал глазами по переполненному эмоциями лицу Елены. Реагируя на мои требовательные, но нежные прикосновения у пылающих щёк, она отрицательно закачала головой, как бы заранее отклоняя все утешающие действия с моей стороны. Ей нужно расслабиться и ни в коем случае не дать позволить чувствам взять верх над здравым рассудком. — Эй, не нервничай раньше времени, — приподнял я опущенный подбородок девушки. — Вы обязательно найдёте вашу дочь. Стоило мне замолкнуть, как тёмный взгляд той вдруг устремился в моё ещё преисполненное состраданием лицо. Хозяйка столь выразительных карих глаз, беспорядочно забегала ими, то ли ища что-то на мне, то ли выражая свою решительность перед чем-то. И, кажется, со вторым я оказался прав. Мне стало заметно некомфортно и не по себе, когда продолжительно засмотревшись в сторону моих губ, она словно в полном отчаянии замотала головой, внезапно подрываясь с места. Неуверенно зашевелив ртом, я успел лишь так же привстать, прежде чем дрожащая всем телом вампирша кинулась руками к моей шее. И о Боже, неужели она… Буквально в следующее же мгновение, мокрые пухлые губы требовательно коснулись моих, собственнически раздвигая и заставляя точно остолбенеть от возникших противоречивых чувств и неожиданности. Не отвечая, но и пока не сопротивляясь, я, лишённый дара речи, на пару секунд застыл на месте, пока эти болезненно знакомые сладкие уста продолжали настаивать на поцелуях с новым напором и рвением. Нет. Я не мог поступить так со своим братом. — Елена… — промычал я, собираясь скорее вразумить разгорячившуюся особу, нежно отталкивая её за хрупкие плечи. — Мы не можем. Прерывисто дыша, она нехотя отстранилась от меня лишь на несколько сантиметров, заглядывая чуть ли не в душу этими потемневшими от непристойного желания глазами. — Мне нужно это, Стефан, — лихорадочно объясняла вампирша, нарочно придвигаясь ближе. — Не говори, что не хочешь того же. Я видела, как ты смотришь на меня все эти годы. Горячее дыхание опаляло мой подбородок после каждого до неприязни возбуждающего слова. Это всё была чертова жестокая правда. Видеть бывшую со своим братом порой было просто невыносимо. В те моменты воспоминания сами напрашивались всплыть в голове, каждый раз задевая оставленные раны на душе. И я бы наивно соврал сейчас самому себе, что не хотел бы, хоть и где-то глубоко в подсознании, овладеть этой девушкой вновь, наслаждаясь лакомыми частями тела. Сердцебиение вдруг излишне участилось. Вожделение накатило волной от этих бесконечных мыслей и самых грязных обрывков памяти. Происходящее с моим телом казалось таким неправильным, но этот предательский соблазн ощутить забытый вкус губ Елены… здесь оказалось непосильным устоять. Поддавшись искушению, я взял инициативу в свои руки, крепко прижимая её тело за выразительную талию, жадно целуя столь желанные участки губ. Она скрыто пленила меня все эти чёртовы годы, и сейчас, когда Елена первой рискнула пойти на это, у меня не хватило сил воспротивиться, продолжая развязные поцелуи, которые вскоре начали переходить всё ближе к эрогенным зонам на шее и выраженных ключицах. С явившейся уверенностью блуждая по крепко обвившим мою шею худым рукам и выгнутой спине девушки, я не желая больше ни на секунду расставаться с бывшей возлюбленной, приподнял её за бёдра, осторожно роняя на край стола и располагаясь меж стройных ног. Слушая удовлетворённые воздыхания с шумными и бешеными биениями сердец, меня накрыли противоречивые ощущения, которые затмились обуявшим нас обоих вожделением. Мы целовались так, как будто оба оказались на смертном орде. Мои руки уже инстинктивно снимали мешающие промокшие после дождя одежды, оставляя Елену в одном белье, которому тоже предстояло оказаться на полу, до того, как мы оба смогли бы взглянуть на обнаженные тела друг друга, требуя соединиться. Внезапно мой слух разрезал громкий и раздражающий звон будильника, в миг заставляющий распахнуть глаза. Соблазнительная картина так же сменилась на вид моей освещённой утренним солнцем спальни, в которой я только пробудился пытаясь войти в контакт с реальностью. Жадно глотая воздух при каждом быстром вдохе, я спешно оглядел помещение и обратившись к трезвонящим настольным часам, наконец отключил давящий на уши своим звуком прибор. Теперь в комнате повисла почти гробовая тишина, прерываемая редким щебетанием птиц за распахнутым окном, через которое ветер развивал светлые занавески. Усмирив обрывистое дыхание, ставшее последствием сего сновидения, я принял положение сидя, начав потирать место у переносицы и жмуриться в попытке прогнать навязчивые мысли и тревожность. Отрывки сна то и дело нарочно всплывали перед плотно закрытыми глазами, наводя необъяснимый ужас и стыд. Это было глупо искаженное воспоминание. Я помню, что в злополучную ночь пропажи племянницы мы правда разговаривали об этом по телефону, но тогда наш диалог ограничился парой быстрых вопросов. Елена бы ни за что не пошла на такое, как и я в свою очередь не стал бы даже задумываться о близости с женой брата. Или стал… По какой там ни было причине мне не приснилось это, и как бы я сильно не хотел избавиться от оставленного гнетущего ощущения и скрытой неохоты принимать ту жестокую реальность в которой живу уже многие годы, чувства только усиливались, ещё долго не собираясь отпускать меня. Моя фантазия точно затеяла странную игру.«POV STEFANIE»
До предпоследнего урока оставались считанные минуты и потому, я на равне со своей соседкой уже торопливо шагала по школе, огибая широкие коридоры и залы. Отвлекшись от повседневных бесед, я вдруг обратила внимание, как из угла вышел Стефан, тревожа одним своим неестественно подавленным видом. Его взгляд задумчиво потупился, а ноги казалось машинально несли того по направлению к нужному кабинету. — Тебе не кажется, что Стефан сегодня как будто сам не свой? — усомнилась я в состоянии своего дяди, тихо обращаясь к Хоуп. — Есть такое, — согласна хмыкнула девушка, переглядываясь с обеспокоено нахмуренной мной. Крепче прижав к груди довольно толстую книгу, я задумчиво прикусила нижнюю губу. Мне показалось порядком странным то, как потускнел Стефан, потому что чаще всего он выглядит более чем жизнерадостным и точно не таким отстранённым коим стал сейчас. Это на него не похоже. — Он даже отменил нашу утреннюю тренировку, сказав, что слишком устал, — больше недоумевала я. Но разве вампиры сильно устают. По крайней мере, я имею право не верить в это. — Может правда. Майклсон сомнительно пожала плечами, и двинулась чуть вперёд, уже распахивая дверь кабинета, в который минуту назад так же вплыл сам Стефан. Ну а я, в конечном итоге сославшись на то, что вероятно это лишь необоснованные переживания, постаралась прогнать мешающие мысли, проходя меж пары рядов к одной из предпоследних парт. Расположившись с девушкой подле большого окна, я скучающе склонила отяжелевшую голову на согнутую в локте руку, бездумно обводя взглядом класс истории. С началом урока, преподаватель в лице моего дяди, предстал у широкой доски, вполне удачно и быстро вживаясь в одну из своих ролей. Он тут же приступил к повествованию нового материала, много жестикулируя и иногда записывая какие-то важные моменты на доске. Не сказать, что предмет, коим он нас обучал особо меня привлекал, и потому, первую половину занятия я без особого энтузиазма либо смотрела в окно, где бегали ребята младших классов, либо утыкалась в свою тетрадь, расписывая незамысловатые каракули и мелкие рисунки. Надеюсь, так же скучающе сидящая рядом со мной настоящая художница не осудит меня за этот корявый ужас. — Эй, Стеф, — послышался за ухом юношеский шёпот. Когда я почти заканчивала чертить непонятные узоры, по моей спине резко похлопала чья-то рука, заставляя недовольно нахмуриться, но всё же зло обернуться на источник звука. Мне захотелось послать потревожившего парня в эту же секунду, но я с трудом воздержалась от этой затеи, услышав его неожиданный вопрос. — А что тут делает твоя мама? — произнёс блондинчик то, что застало меня врасплох. С чего бы моей матери сюда приходить? Недоверчиво сморщившись, я неохотно устремила взор туда, куда показывал его большой палец и на секунду буквально обомлела. Прямо за дверным проёмом, так, чтобы не сильно показываться на глаза тем, кто находился спереди, стояла тёмная, лишь на первый взгляд знакомая тень женщины, абсолютно полностью похожая на мою мать. Приоткрыв рот от изумления, я растерянно быстро прищурила и вновь распахнула глаза, повторив это действие ещё несколько раз, чтобы окончательно убедиться в том, что эта незнакомка точно не является моей матерью. Черты лица этой особы хоть и были идентичны её, но в целом выражали совершенно противоположные от привычных мне эмоции и вид. Из одежды на ней плотно сели подчёркивающие все достоинства тёмные джинсы и блуза с декольте, накрытая кожаной курткой того же цвета, в которой она согнула руки в районе груди, томно вглядываясь в помещение. Главной отличительной чертой же стали длинные волосы, переходящие в объёмные роскошные кудри до груди, когда у мамы, уже хоть и не так давно, они сострижены едва по плечи. Это всё не оставило ни единого сомнения на этот счёт. — Она не моя мать, — сухо прошептала свой вердикт я, от чего на лице знакомого оборотня застыло то же недоумение, что и на моём. Я продолжала неотрывно смотреть в её сторону, пока та вдруг не покосилась на меня. Карие выразительные глаза отражали оценивающий интерес, а алые губы растянулись в самодовольной насмешливой улыбке, от которой сразу стало не по себе. Той секунды, когда надменный взгляд незнакомки пересекся четко с моим, хватило дабы тело заволок табун мурашек, с которым я резко отвернулась от неё, не раз прокрутив в голове этот напыщенный образ. — Итак, кто может сказать дату начала Гражданской войны? — зажестикулировал в сторону класса Стефан, любезно напомнив о том, где я нахожусь. Я была слишком отвлечена шоком и потому не хотела отвечать, даже если и знала нужную цифру. Все было как в тумане от сложившегося беспорядка в мыслях из десятков вопросов, ответы на которые, возможно, были у самой поверхности. Тяжело принять информацию в принципе о нахождении данной фигуры у дверей этого помещения. — Если меня подводит память, то это 1861 год, — хриплый лепет разнёсся по кабинету, только больше напрягая величавым выражением женского голоса, заметно отличительного по интонации от родного и теплого материнского. — Я права, профессор Сальваторе? Теперь, когда на источник звука обернулись все, кому не лень, я осталась сидеть с потупленным взглядом, смотрящим куда-то сквозь разрисованные листы. В классе зависло гробовое молчание, уже вскоре сменившееся перешёптыванием, сквозь которое я слышала однотипные вопросы, касаемые якобы присутствия моей матери. Шёпот быстро сменился негромким гулом, и я, буквально чувствуя на себе все эти заинтересованные взгляды учеников, обхватила руками голову, поднимая взор на оторопевшего и ошарашенного даже больше меня дядю. Приоткрыв рот от изумления и грозно двинув бровями к переносице, он пару секунд поколебался на месте, чтобы потом резко броситься через парты, поднимая дрожащую руку в извиняющемся жесте. — Повторите параграф и не выходите из класса пока я не вернусь, — послышались встревоженные настояния учителя, чьи ноги смыло в коридоре вместе с сорвавшей занятие женщиной. Путаясь в догадках, я только больше забеспокоилась о её визите после неоднозначной реакции Стефана. Он был одновременно испуган, как и зол. При таком раскладе у меня оставалось только одно единственное предположение о личности этой дамы. Не уж то?.. нет, не может быть. Просидев на месте по ощущениям чуть ли не часы, я заерзала на стуле, тревожно потирая ладони, и то и дело смотря в сторону выхода. Мысль о том, чтобы последовать прямиком за ними казалась особо заманчивой, и игнорируя указание дяди, меня тут же подорвало на ноги. — Сказали же не выходить, — надоедливо остановил меня всё тот же блондинчик. — Или ты глухая? — Да плевать, — зло кинула я, не собираясь менять свои намерения. Когда я уже было хотела обойти стол, в мое запястье крепко вцепилась рука Хоуп, требовательно удерживая на месте. Очевидно мне ничего не стоило бы силой вырвать её из твёрдой хватки, но я всё же подумала выслушать соседку, обернувшись к ней с негодующей хмуростью. — Стефани, правда, сядь и успокойся, — стиснув зубы, строго прошипела она. Ох, не люблю, когда мной пытаются командовать. Демонстративно закатив глаза, я грубо отдёрнула свою руку из её. Мой взгляд заметно помрачнел, а губы раздраженно задрожали прежде чем выпустить упрямство: — Я сама разберусь, что мне делать. Где-то там в коридорах разгуливает близнец моей матери вместе со Стефаном, И если мои догадки на её счёт верны, то их встреча вряд ли сулит хоть что-то хорошее. Так что даже если бы взаправду заносчивая Майклсон позже увязалась за мной или же преградила путь, я бы всё равно добилась своего, дабы узнать, что вообще сейчас происходит.«POV STEFAN»
Выбегая вслед за незваной гостьей, меня переполняли десятки смешанных эмоций, пока в голове уже назревали характерные вопросы. В первую очередь, меня больше беспокоила безопасность оставленных в классе учеников, среди которых так же находилась моя племянница. Нужно было срочно узнать, с какой целью заявилась сюда эта чрезвычайно опасная особа, и постараться, как можно скорее избавиться от любых следов её нахождения здесь. Но для начала стоило бы вывести девушку из самого пансиона, дабы не привлекать излишнего внимания и совершенно ненужную панику. К чему я сразу и приступил, без нежности хватаясь за холодное предплечье перед собой. Даже не пытаясь как либо сопротивляться тому, с какой резкостью и грубостью я тянул её к ближайшему из нескольких выходов во двор, она лишь послушно следовала за гневно смотрящим вперёд мной, только язвительно усмехаясь. Слыша до явившейся в данной ситуации неприязни этот хриплый самодовольный смех, меня несколько раз передернуло от разнородности чувств, которые я испытывал в её чертовой компании. Только когда мы наконец оказались на улице, пройдя ещё пару метров от здания, я освободив руку знакомой из своей, впервые обернулся к ней лицом. Приветственно ухмыльнувшись и поиграв шоколадными хитрыми глазками, она оценивающе оглядела прищуренного меня, удовлетворённо хмыкнув себе под нос. Ничем не изменившаяся. С всё той же дьявольской улыбкой, сочетающейся с её стилем и репутацией. Единственная в своём роде 500-летняя вампирша и по совместительству двойник, сеющая некоторый страх в сердца людей и отравляющая всем жизнь — знаменитая Кэтрин Пирс. У наших с ней отношений длинная и насыщенная история, которая я надеялся останется далеко в прошлом. Но вот она снова здесь. В городе, где живут мои родные и близкие. В школе, где учится и спит моя единственная племянница. И бог знает какую цель она преследовала, намылившись сюда. — Неплохая идея перестроить ваш мрачный пансион Сальваторе в прямо-таки настоящий Хогвартс. Вижу ты даже примерил на себя новую должность, — играя ровными бровями первая вступила в диалог Пирс. — Такой строгий и хмурый. — Зачем ты пришла, Кэтрин? — без интереса к продолжению, серьёзным тоном спросил я. Томно закатив глаза и скучающе надув накрашенные губки, она чуть приблизилась ко мне, кладя ладонь поверх моей груди. Из-за небольшой, но ощутимой разницы в росте, я мог зло сжав челюсть опустить на неё недоброжелательный взгляд, демонстрируя всё своё отрицательное отношение к её присутствию и действиям, для привлечения моего внимания. — Разве ты не рад меня видеть? Столько лет прошло. Я успела соскучиться по тебе. Нам, — отдельным ласковым тоном выделила последнее слово вампирша. Все, кто хоть раз связывался с Кэтрин знают, что та никогда не приходит просто так. Она столько раз обводила меня и моего брата вокруг своего пальца, что даже если бы мне очень захотелось, я бы в жизни не поверил в её тоску по отношениям со мной. — Глупо на что-то надеятся. Я сделал свой выбор. Ты и я… — вместо продолжения, я с насмешкой отрицательно помотал головой перед задумавшейся девушкой. — Да, я помню. Особенно то, как ты прибежал ко мне из злости к обрюхаченной твои братом Елене, а потом вновь предпочёл мне семью. Ты сильно ранил меня, Стефан, и мне очень не понравилось, что меня использовали, но не беспокойся, я не сильно злюсь, — кратко пересказала она один из не самых приятных периодов моей жизни, выворачивая все наружу. — Считай свой сегодняшний сон моей маленькой местью. Вместе с этим лукавым подмигиванием, в голове собралось сразу несколько пазлов, проливших свет на происходящее. Кэтрин прямым текстом дала понять, что я осквернил её драгоценное достоинство и, очевидно, теперь она захочет серьезно отомстить и пойдёт на всё ради своей цели и того, чтобы я и все, на кого та была променяна мной, страдали. Ну а сон, который нарочно весь день не выходил из памяти, оказался её подлой попыткой затронуть одно из уязвимых мест, поиграв с моей памятью и чувствами. Только тогда я понял, каким идиотом оказывается был, и что у этой истории из моего прошлого на самом деле слишком много подводных камней. — До меня тут дошёл слушок о том, что у младшей Сальваторе активировались твои гены потрошителя. Такая прелесть, — насмешливо заулыбалась Пирс, заставляя сильно поднапрячься. — Честно, не ожидала, что игра в дочки матери затянется аж на 17 лет. — Не начинай. — Мне просто интересно, но вот разве это милейшее голубоглазое создание стоило того? — с лживой надеждой в своих тёмных хладнокровных глазах обратилась ко мне Кэтрин. — Бесчувственная стерва как ты вряд ли способна понять это, — сквозь зубы процедил я, наконец отбрасывая её руку с себя. — Ауч, какой ты грубый. Хмуро надув губки, она обвела меня грозным обиженным взглядом, от которого стало ещё более мерзко. Эти попытки ввести меня в заблуждение перед собственным же выбором, к сожалению той не павшим в её сторону, начинают казаться просто смехотворными. Я давно похоронил все обиды и недомолвки из-за Елены и Деймона, несмотря на долго не покидающую душевную боль, которую Пирс так и стремиться возродить. И та, в чьей тёмной душе нет, и никогда не будет места искренней и бескорыстной любви, правда не в силах понять меня. — Кэтрин, — требовательно протянул я её имя, сложив руки у груди. — Убирайся из города, как можно подальше от моей семьи. После моих слов, в взгляде вампирши что-то похолодело. Вновь сократив расстояние между нами, она оперирую всей своей влекущей соблазнительно, потянулась к моему уху, опаляя его горячим дыханием от следующего за этим шёпота. — Только после того, как встречусь с твоей племянницей, — от услышанного во рту пересохло, а в горле образовался тревожный ком. — Обещаю, что не трону её и пальцем. Скрипя зубами и чуть ли не дрожа от явившейся злости, я с непривычной для себя грубостью, оттолкнул Пирс от себя, намертво цепляясь рукой в её тонкую шею. Не понаслышке зная, как Кэтрин любит измываться и давить на слабые места, коим в моем случае является Стефани, меня это, мягко говоря, вывело из себя. — Если хоть волос упадёт с её головы, я тебе гарантирую, что сам лично вырву твоё сердце, — заставляя кряхтящую вампиршу смотреть в мои горящие разрушающими эмоциями глаза, зверски спокойным тоном сыпал угрозы я. — Не смей ввязывать её в свои игры. — Это не моя игра. И о, мой любимый мученик Стефан, вы втроём уже давно опередили меня с этим, — двусмысленно начала отрицать она. — Малышка погрязла в этом с рождения. Удивлённый её громкому заявлению, я не заметил, как ослабла моя хватка, легко позволяя той отдернуть сдавливающую ладонь с покрасневшей шеи. — Что ты имеешь ввиду? Закатив глаза так, будто те слова были чем-то до глупости очевидным, Кэтрин подозрительно переминалась с ноги на ногу, вынеся очередной озадачивающий вердикт. — Скоро ты сам поймёшь, милый, — косо посмотрела в бок вампирша. Только после этого, я услышал лёгкий шум ходьбы в районе той двери, из которой мы выходили некоторое время назад. Оставалось надеяться, что сюда не сунется порой излишне любопытный носик Стефани, и если так и есть, то следовало бы незамедлительно постараться разделаться с положившей на неё глаз Кэтрин. — Но пока, будь добр, не мешай нашему знакомству. Мой озадаченный и отчаянный взор успел лишь запечатлеть хитрую победную улыбку обернувшейся ко мне Пирс. В одно мгновение ей удалось уловить нужное время, дабы застать моё, буквально секундное замешательство, и примоститься ледяными руками к шее, опережая меня за её резким сворачиванием.«POV STEFANIE»
Петляя по коридору, я ощущала учащённое биение своего сердца, возгораясь от разнородности чувств. Разум всё не покидал бешеный поток мыслей, слишком сильно влияя на нервное состояние. Почему-то от одного вида удалившейся спины той незнакомки, у меня появилось скверное предчувствие, с которым я ускорила шаг, следуя на еле доносящийся до моего вампирского слуха разговор. За посторонним шумом речь была совсем неразборчива, и потому, я не имела даже малейшего представления о чем их диалог. Моя заминка сыграла свою роль и подзатянула поиски места, куда мог свернуть дядя, уводя подальше от нашего класса неожиданную гостью. Но вскоре, мне всё же удалось определить их вероятное местоположение, уже распахивая одну из массивных дверей, ведущую на зелёную лужайку пансиона. Вся моя былая уверенность словно улетучилась, стоило мне только ступить на улицу. Буквально в нескольких метрах от меня возникла малость ужаснувшая картина. Прямо на моих удивлённых глазах, женщина грубо разделалась со Стефаном, лишив его сознания, от вида чего я не смогла сдержать шокированного вдоха. Невольно вздрогнув и в изумлении приоткрыв рот, я осеклась в нескольких широких шагах от них, пару секунд не в силах оторвать взора от дяди. Его бессознательное тело небрежно раскинулось по идеально скошенной траве, в то время, как стоящая собеседница оглядывала содеянное с ним надменным, величественным взглядом не без уже запомнившейся самодовольной улыбки. Той улыбки с которой она теперь обернулась в мою сторону, одним своим видом заставляя моё сердце упасть в пятки, а тело остолбенеть. — Ну здравствуй, лапуля, — последовала как нежная, так и одновременно холодная хрипота её голоса. И вот мы стоим напротив друг друга, пару минут лишь изучая. Трудно было поверить своим глазам. Вблизи, женщина выглядела ещё более угрожающе. Объёмные кудри, темнеющие от макияжа глаза, уверенное положение тела и горделиво поднятый подборок. Ужасало не это. Не совсем. А то, что она действительно копия моей матери. Её чёртов двойник. Скорее не пугающий, а просто ошарашивающий и напрягающий своим присутствием и действиями. — Кто ты? — речь предательски робела и казалась нелепой от дрожи. Задаваясь этим вопросом, я уже заранее знала ответ. У меня было достаточно времени перед нашей встречей, чтобы подумать над ним, но шоковое состояние всё же давало о себе знать. — Зови меня просто Кэтрин, — сделав два коротких шага ко мне, она загорелась фальшивым дружелюбием. — А ты, вероятно, Стефани. Когда женщина произнесла мое имя, её губ коснулась чуть слышная неоднозначная усмешка, что ещё больше озадачивало, намеренно не проронившую и звука, меня. От попыток переварить полученную информацию, в моём горле застрял тревожный ком, желая сглотнуть который, тело отзывалось очередной дрожью, не ускользающей от зорких и внимательно исследующих моё существо, глаз Кэтрин. О её личности мне известно не так много, и все знания пришли из прочитанного дневника Стефана. Её полное имя Кэтрин Пирс, но урожденная Катериной Петровой. Впервые, дядя с моим отцом столкнулись с ней в своей ранней молодости, и именно Пирс обратила их вампиров, обрекая на такую судьбу. Она совершала много опрометчивых и скверных поступков по отношению к ним и этой информации вполне достаточно, чтобы иметь основания не доверять ей. — Не нужно меня бояться, золотце. Я правда не кусаюсь. — Я не боюсь, — нахмурилась я, уводя взгляд за переплетающей ноги рядом вампиршей. Отрицая это, я привирала самой себе. Её схожесть с мамой правда не давала мне покоя. — А стук твоего полумёртвого сердечка говорит об обратном, — насмешливо сощурилась Пирс, подходя почти вплотную к моему плечу. От близости с ней мое дыхание только участилось, и теперь было невозможно как-либо скрыться от проницательности опытной вампирши. Томно облизнув губы и оценивающе припустив голову, она обошла меня сзади, продолжая изучать как какой-то экспонат в музее. Раздражаясь от этого, я с некой враждебностью и недоверием резко развернулась к ней лицом, дабы прекратить это бесцеремонное глазение. — Какого тебе быть вампиром? — вдруг поинтересовалась Кэтрин, пересекаясь своим скучающим взглядом с недоумевающим моим. — Какое тебе дело? — фыркнула я, скрестив руки на груди. Отвернув голову, чтобы выпустить усмешку в сторону, она вновь обернулась ко мне с ребяческим разочарованием. — Какая ты скучная и недружелюбная. Манерно надувшись, вампирша потянула свою тонкую руку к моему лицу. Плавным движением женская ладонь коснулась передних прядей распущенных волос и пальцы начали вести по ним вниз, беспорядочно перебирая по пути. Возмутившись сему жесту, я сведя брови к переносице, поджала сухие губы, готовая выпустить очередную едкость. Мне были очень неприятны и малопонятны эти действия. — Не прикасайся ко мне, — гневно отмахнулась я. С театральным презрением, Кэтрин наконец отдёрнулась от меня, вновь вдумчиво всматриваясь в мое выражение лица. Я продолжала прожигать ту своей хмуростью, питая к её персоне исключительную неприязненность. — Что ж… я ожидала большего от детёныша моего двойника, — скривилась Пирс, неудовлетворённо подзакатив глаза. — Сейчас меня должно задеть то, что я не превзошла ожидания самолюбивой старой стервы? Стефан много писал о тебе в своих дневниках, Кэтрин, — отдельным тоном выплюнула я её имя, выделив ударение на первом слоге. На свой же риск, я обвела женщину тем же демонстративным взглядом, коим она всё одаривала меня пару минут назад и в горделивом предвкушении, медленно вскинула подбородок. После произнесённого, от меня веяло уже более уверенным хладнокровием, которое к моему счастью обошлось мне лишь позабавившейся такой реакции Пирс. — Ну тогда, я готова поспорить, что о многом он умолчал или приукрасил, так что мне есть чем те… — речь оборвалась на полуслове, когда та жадно втянула воздух ртом. Внимание не сразу привлекло то, как под самим сердцем вампирши выглянул кончик деревянного кола, неожиданно насквозь проткнувшего её плоть. Разжав с груди руки, я испуганно отпрянула на шаг, торопливо оглядывая всё вокруг. Тело той же содрогнулось и скрючилось от причинённой боли впоследствии удара, а с уст сорвалось шумное шипение, с которым та рвалась обернуться, будучи заметно ослабленной. — Теряешь сноровку, ай-ай-ай, — послышался из ниоткуда родной мужской голос. — Дьявольское ты отродье. Повторно осмотрев улицу, я всё не могла обнаружить источник звука, пока прямо позади Кэтрин постепенно не сформировался темный силуэт, в которым я сразу же узнала своего отца, почувствовав облегчение. Он злобно сжимал челюсть и действовал очень быстро и решительно, легко сворачивая шею вампирши, до того, как та была бы уже готова покалечить и его, выдернув кол из себя. Небрежно толкнув в сторону её временно лишенное сознания тело, папа повернулся к тоже оказавшейся здесь Эмме, чей нос обильно кровоточил, видимо из-за использования магии. Показав ей что-то рукой, и дождавшись согласного кивка, он обернулся в сторону ошарашенной от происходящего меня. Под беспокойно нахмуренными бровями, в глазах мужчины гнев сменился на искренний страх, с которым родитель теперь перешагнул через ноги Пирс, дабы примоститься ко мне. — Как же ты меня напугала, — рвано пробубнил отец, плотно прислонившись губами к моей макушке. Пока моё тело пробивала легкая дрожь, его руки плотно и с трепетом обвили спину и плечи, словно укрывая от мира. Отцовские переживания и тревога, были особо выразительны, и напрямую чувствуя их, я впервые серьёзно задумалась над тем, чем могла бы обернуться наша с Кэтрин встреча из-за моей настырности. — Она не трогала тебя? Ты в порядке? — посыпались быстрые вопросы над ухом. Папа чуть отпрянул от меня, начав осматривать с ног до головы, ища на мне возможные следы увечий за поочерёдным поглаживанием предплечий. — Нет… я… мы просто поговорили, — я еле могла связать и пары слов. — Пообещай, что никогда, слышишь? Никогда больше не подойдёшь к ней, — настоятельно требовал он, бегая взором по моему быстро кивающему лицу. — Она опаснее, чем кажется, Стефани. Лишь в этот момент меня настигло настоящее осознание всей вероятной угрозы и подобная реакция отца всё прочнее убеждала в этом. Я правда не имею понятия о том, на что может быть способна Кэтрин Пирс. Она намеренно появилась здесь, и не исключено, что это станет очередной проблемой, с учётом того, что папа, имея прекрасную возможность прикончить её, попал четко рядом с сердцем. Уже будучи с усмирённым сердцебиением и хоть, оказалось не совсем долгим спокойствием, я вновь угодила в тёплые, успокаивающе бережные объятья, вдруг слыша, как жалобно застонал дядя, и видя, как грозно потемнел отцовский взгляд, устремлённый на своего ожившего рядом брата…