***
«ELENA»
— Что ему от тебя нужно? — задался вопросом Деймон, стоило только его брату воротиться к нам. Старший Сальваторе был в особенности напряжен ещё с того момента, как мы ступили за порог старого доброго особняка, ранее принадлежавшего семье Локвудов. И когда Стефана попросили удалиться на пару слов, тот всё не сводил свой пристальной и беспокойный взгляд с его спины, не раз высказывая переживания о том, а не навредит ли ему хозяин сия торжества. Не уверена, что такие резкие заявления обоснованы, тем более, что Стеф вернулся в спокойном расположении духа. — Хотят организовать в нашей школе бал Мисс Мистик Фолз, — невозмутимо отозвался Стефан, ища мобильник в кармане прямых штанов. — Позвоню Рику, пусть приедет разберётся. — На кой черт их все ещё устраивают? — выразил своё насмешливое недовольство Деймон, со слащавой улыбкой приняв предложенные официантом напитки, любезно протягивая один из них мне. Пока братья отвлеклись на свою дискуссию, я задумчиво покрутив в руке вытянутый бокал с шипящей внутри жидкостью, засмотрелась вглубь помещения в поиске давно расставшейся с нами дочери. Не то чтобы мне хотелось опекать её сегодня излишним вниманием, дабы не нагнетать и без того неспокойную обстановку, но я всё же старалась держать её на виду, если была возможность. Поэтому то, что она вдруг резко пропала из нашего поля зрения слегка поднапрягло. — А кто-нибудь видел Стефани? — аккуратно встряла в диалог я, переглядываясь с её нахмурившимся отцом. — Ушла куда-то с тем пареньком, — показал рукой в сторону лестницы Стефан, поднимая палец в извиняющемся жесте, перед тем как отлучиться на телефонный разговор. Расслабленно выдохнув, я обернулась к Деймону в сторону окна, лицезрев как тот, едва ли не запыхтев от негодования, залпом осушил содержимое бокала. Мысленно усмехнувшись его реакции, я чуть пригубила вполне неплохое шампанское, уже ожидая, когда мужчина начнёт изливать весь свой негатив на невинного парня. Уверена, что после содеянного, он больше всех надеялся, что Стефани теперь никогда с ним не пересечется, но увы. — А теперь на чистоту, — вдохнув побольше воздуха через нос, состроил напыщенное выражение лица вампир. — Она притащила нас из-за своего пацанёнка? Я прекрасно помнила, как Николас сам лично передал мне то приглашение, так что его догадки вполне правдивы и очевидны, с учётом того, что Стефани то и дело таскалась с ним, ещё не успев даже зайти. Мне почему-то даже стало очень спокойно на душе от знания того, что Стеф находится рядом с ним. Он выглядит на удивление вполне хорошим парнем, только есть единственная сложность с тем, как бы убедить в этом придирчивого и никому не доверяющего отца. Эту задачу можно смело приравнять к разряду невозможных. Решив дразняще промолчать и будто ничего несмысляще похлопать ресницами, я посмотрела на грозного Деймона, который тут же демонстративно закатил глаза, нервно щёлкая пальцами рук. — Деймон ну брось, — нежно погладила широкое предплечье мужчины я, припустив голову. — Чем он тебе так не угодил? — Ответ: своим существованием сойдёт? — фыркнул он, небрежно скинув мою ладонь с себя. Издав долгий тяжёлый вздох, я дождалась, когда Деймон взглянет на моё требовательное выражения лица и с дрожащими от негодования губами продолжит демонстрировать свои однозначно необоснованные претензии. — Ну во-первых, он сын мэра и ты же знаешь, что бывает, когда водишься с плохими популярными парнями, — состроил задумчивое серьёзное лицо, беспокоящийся отец. — Вспомни вот Локвуда. Мой давний друг со школы - Тайлер, был сыном бывшего главы города, и в своё время, может если и вёл себя не всегда достойно, то с годами сильно и изменился и уже давно живет другой жизнью после смерти родителей. Лишь с наигранным пониманием закивав на его до жути стереотипное сравнение, я театрально покачала головой, ловя на себе оскорбленный прищур. От каждого произнесённого им недовольства, мне становилось всё труднее сдерживать свои умилительные смешки, приходясь держать себя в руках хотя бы пару минут, чтобы всё же дослушать столь забавные замечания. Именно в такие моменты ощущается, как моя любовь к этому «чудовищному» вампиру возрастает в десятки раз. Каким бы в самом деле устрашающим и черствым ему не хотелось казаться, это далеко не так или как минимум только половина от всей его настоящей сущности. Я слишком часто видела в нем эту по истине человечную сторону, в особенности проявившуюся с появлением Стефани, и она правда самое прекрасное и доброе, что в нём есть. — Во-вторых, господи, ей же всего… 16, — скривился Деймон, от чего я буквально засияла умилительной улыбкой, поджав губы. Он всё ещё видит в дочери совсем малышку, и это вряд ли когда-нибудь изменится. — А в третьих…. — хмуро продолжил мужчина. — Мне очень не нравится, когда ты так улыбаешься. Перестав сдерживаться, я насмешливо облизнулась припуская голову, чтобы внимательней всмотреться в его хмурую физиономию и сощуриться перед собственной догадкой. — Ты ревнуешь. Во мне была стопроцентная уверенность в своих словах. Мне ли не знать о том, что Стефани ещё с пелёнок стала папиной дочкой. У этих двоих всегда были очень тесные отношения и Деймон привязан к дочери и тревожится о ней сильнее кого либо. — Если только…э, стоп, что? — возмущения от его собственных же слов не было предела. — Нет. Женщина, ты вообще себя слышишь. Только больше раззадорившись его ответу, я оставила бокал с недопитым спиртным на маленьком круглом столике и приблизилась к мужу, обхватывая руками его грубую шею. Он же, сдвинув брови к переносице и приподняв подбородок, продолжал демонстрировать своё несогласие. — Ворчливый папочка, послушай, — я начала успокаивающе поглаживать волосы на его затылке. — Я понимаю, как ты не хочешь, чтобы он причинил боль твоей девочке или отобрал её у тебя. Но это её жизнь и Николас не плохой парень. Не все вещи ты можешь контролировать, Деймон. Ничего не ответив, он позволил мне продолжить, нехотя вслушиваясь в каждое слово. — Да и к тому же, — тревожно пожала плечами я, вновь поддавшись нежеланным страхам. — Сейчас важнее уберечь Стефани от нашего жесткого мира и черт возьми Кэтрин, а не от парней, которые никогда не угодят тебе, потому что никто не полюбит её так же сильно, как ты. — Почему меня так раздражает, когда ты права? В этот раз выдавив натянутую улыбку, я вдруг резко помрачнела, задумчиво уставляясь в мраморный полы. Мне стало так не по себе от собственных же слов, что теперь было сложно отогнать хоть и разумные переживания о появлении моего двойника. Я посмотрела на перебирающего пряди моих волос Деймона, сознаваясь в своих тревогах. — И честно говоря, у меня плохое предчувствие, — с пересохшим от волнения ртом, заговорила я. — Мне все не даёт покоя возвращение Пирс. Не могу даже думать о том, что она находится в одном городе с нашей дочерью. Говоря об этом, я уже заранее начала ворошить все свои мысли, пытаясь найти хоть какое-то разумное решение этой проблемы. Нет ничего, чего бы мне хотелось сейчас больше, чем уберечь Стефани от всего, что ей может грозить в нашем мире. У меня всё крутился один вариант того, как нужно бы поступить ещё давно, но стоит ли оно того. — Как ни странно у меня тоже, — напряг скулы Деймон, обвив рукой мою шею. — Уверен эта дрянь затеяла какую-то игру и мы обязательно её переиграем. А потом свалим наконец из этой дыры подальше от сверхъестественного дерьма. Он опередил мои намерения, что придало немного уверенности. Мы давно готовились покинуть наш родной городок и постоянно откладывали этот момент, и очень зря. — А как ты собираешься сказать об этом Стеф? Наверное главной причиной по которой мы все ещё оставались здесь, была жизнь нашей дочери. Наблюдая, как она счастлива здесь, стало трудно подыскать наилучший момент для переезда, поэтому меня очень беспокоит, как она справится с этим сейчас. Но другого варианта, я к сожалению не видела. — Не знаю. Но мы точно не оставим ребёнка здесь, хочет она этого или нет, — тревожно гневался вампир, качая головой. — Меня достало, что я не могу полноценно защитить свою семью. — Может ей правда будет лучше вдалеке отсюда, — согласилась я, чувствуя лёгкие поглаживания у прикрытого лёгкой тканью платья плеча. — Я попрошу Джереми забрать её к себе на время, пока мы всё не уладим. Эта идея пришла ко мне совершенно внезапно. Мой младший брат ещё с окончания школы решил уехать из Мистик Фолз, и обосновался на приличном расстоянии от него. Он часто предлагал переехать вместе с ним, так что, думаю сейчас Джер будет только рад провести время с племянницей, с учётом того, как редко они видятся. — Интересно, как там поживает наш уже не мелкий Гилберт, — усмехнулся Деймон над моей макушкой. Позабавившись этому, я согласно закивала, прижимаясь головой к родной груди. Слыша перебиваемые постукивания вампирского сердца, и чувствуя бережные поглаживания у плеч, мне так хотелось расслабиться хотя бы ненадолго, но что-то внутри, так и пыталось накалить моё беспокойство и неприятное предчувствие, сковывая все органы. — А ведь Бонни нас предупреждала, — вдруг вспомнилось мне последняя беседа с любимой ведьмой. Очередной протяжный тяжёлый вздох, тронул мои волосы, а руки испустившего его мужчины нежно оттолкнули меня за плечи, оставаясь на них в поглаживающем движении. Деймон смотрел на меня серьёзным убедительным взглядом, демонстрируя всё своё наружное спокойствие и уверенность в произнесённом мне обещании. — Эй, я не позволю ничему случиться, любовь моя.***
«STEFANIE»
Войдя в тускло освещённое помещение, я буквально замерла на месте, вздрагивая от слишком неожиданного хлопка двери за спиной. Меня посетила мысль, что тем, с какой силой Ник разделался с несчастной дверью, могли затрястись даже стены. Его резкие и импульсивные действия действительно пугали и озадачивали, от чего мне было непонятно, как поступить, тревожно глядя на бушующий ураган эмоций перед собой. Парень быстро прошёл вглубь своей спальни, издавая слишком громкие обозлённые вздохи и сжимая кулаки. Он метался в разные стороны пару секунд, прежде чем нанести сильный удар по тёмной стене, на которой теперь красовалась небольшая трещинка. От вида его гнева и того, как он не отреагировал на полученную боль, в моём рту заметно пересохло, а в мыслях сложился туманящий беспорядок, с которым я озадачено хлопала глазами, не понимая, как усмирить парня. Позволив Нику выпустить пар, я осторожно сделала пару мелких шагов, не решаясь подойти к нему со спины. Сначала его дыхание немного подутихло, а затем он выпрямился в спине, покачав головой и бросив на меня короткий тревожный взор. Теперь гробовую тишину нарушал тихий стук моих невысоких каблуков, на которых я постепенно приближалась к нему, задавая обеспокоенные вопросы: — Почему ты так быстро ушёл? Что такое? — Как я мог додуматься уговорить тебя прийти на этот вечер лицемерия, — зло прошипел парень, скинув на кресло свой пиджак. Следя за его движениями, я ненадолго засмотрелась на вид комнаты. Прежде мне не доводилось здесь находится, но почему-то именно так я её и представляла. У прикроватной тумбы горел торшер с теплым светом, особо сильно освещая застеленную лишь бурым одеялом широкую постель. Справа от кровати стоял стол из тёмного дерева, а рядом две высокие дверцы, ведущие на балкон. Весь интерьер был выполнен в преимущественно темный тонах и помимо базовых вещей, я подметила стенд с десятками наград и медалей, а так же стеллаж заполненый книгами. — По моему здесь не так плохо, — спокойно пожала плечами я. — Ты видела все эти надменные лица? — с его уст слетел истеричный смешок. — Я не могу там находиться и тебе не стоило. Как бы ему сказать, что всё то короткое время, пока мы стояли внизу, я не спускала с него свой взгляд и всё внимание, так что не особо замечала поведение окружающих. Раздражённый не менее чем прежде, Ник резко зашагал в сторону балкона, с той же небрежностью распахивая узорные стеклянные двери. Не став его тревожить, я оставшись в самом помещении, обеспокоено поглядывала за ним со стороны. Проходя вглубь, он остановился на пару секунд у очерченных перил, выдыхая весь свой пар в прохладный воздух. За окном было достаточно морозно, но судя по всему, это мало его беспокоило и потому, парень продолжил бродить вокруг в поисках чего-то. И когда наконец обнаружил приоткрытую и видимо опустошённую пачку сигарет, с шумом выругался себе под нос, прежде чем вновь вернуться в спальню. От вида его прискорбного состояния, я не могла больше таить сочувственную гримасу и не сдержалась, чтобы не подойти к нему со спины, когда он закатывал рукава расстёгнутой сверху рубашки. — Поговори со мной, — тепло попросила я, кладя слегка трясущуюся от волнения ладонь на его лопатки. От поглаживания его спины, можно было ощутить всё исходящее из него напряжение. Я не настаивала на подробном рассказе всех его тревог, но видела, как он в этом нуждается, выглядя таким несчастным. — Это сложно, — сухо выдавил Ник, оборачивая голову в пол оборота. Понимающе закивав, я внимательно всмотрелась в его старающийся избежать контакта взгляд и терпеливо дождалась, когда он найдёт в себе силы и соберется с мыслями. Мне хотелось показать ему своё присутствие и поддержку, внимательно выслушав каждое слово, которым парень готов поделиться со мной. — Мои родители невероятно ужасные люди, но в обществе ведут себя, как святые, — с трудом начал Николас, продолжая смотреть куда-то в стену. — И больше них меня бесит то, что они хотят, чтобы я соответствовал их статусу, был примерным сыном и прочее дерьмо. Высказывая мне это всё, он стал заметно расслабившимся, будто избавившись от некого груза на плечах. — Меня задрало слушать вечные упрёки изо дня в день и терпеть издевательства отца, если у меня не получилось оправдать его ожидания, — на этой реплике парень закачал головой. — Знала бы ты, как я его ненавижу. Невзначай в моей памяти всплыл отрывок с нашей последней ссоры , складываясь в логический пазл. Тогда Ник тоже был совсем не в духе и позже оправдал своё состояние неурядицами с отцом и если бы я только узнала об этом раньше, то может быть мы смогли избежать такого исхода. К счастью мне не приходилось сталкиваться с серьезными недопониманиями с родителями и нет никого, кого бы я любила больше них. И от сего в голове с трудом укладывалась вся полученная личная информация из жизни Николаса. Остановившись на столь резком высказывании по отношению к своим родным, Ник начал потирать переносицу и теперь смотрел куда-то в пол, так и не повернувшись ко мне. От этого сложилось впечатление, что возможно ему просто стыдно рассказывать мне об этом, поэтому теперь мне захотелось исправить это, показав, что он может мне доверять. — Обычно я ни с кем не говорю об этом, просто… — в его голосе чувствовались нотки вины за сказанное. Мне стало вдруг невероятно жаль его после осмысления услышанного. В окружении друзей и на людях он выглядит совершенно иначе, и по нему не скажешь, что у этого жизнерадостного и казалось бы идеального парня, совсем не сахарная и радужная жизнь, как все думают. — Эй, всё в порядке, — погладила я его по плечу, от чего тот еле ощутимо вздрогнул, когда я коснулась определённой точки. Нахмуренно поддев горлышко белоснежной рубашки, я озадачено посмотрела сначала на очертания уже проходящего синяка, образованного прямо поверх нескольких тёмных татуировок, а потом на его поджатые скулы. От вдруг возникших в голове догадок, откуда могло появиться это увечье, мне стало не по себе. Теперь все его слова, касающиеся отца обрели совершенно иной и ещё более темный оттенок. Неужели он… Боже, Ник… Отдёргивая затрясшуюся от недоумения ладонь, я смело обошла парня, теперь твёрдо стоя на ногах перед его напряжённым лицом. В этих светлых глазах напротив так отчётливо виднелся блеск обиды смешанной со злостью и смущением, что мой былой резкий настрой сменился на мягкую нежность с искренним сочувствием. Таким, с которым я сделал шаг к Нику и неожиданно для него заключила в тёплые поддерживающие объятья. Первые секунды он напрягся ещё сильнее и стоял в полном ступоре, пока я, переместила ладонь на его затылок, легко поглаживая и удачно усмиряя. Юноша далеко не сразу позволил себе взаимно обвить мою спину своими прохладными ладонями и уткнуться носом мне в макушку, благодаря чему стало так спокойно и приятно, находясь в таком положении и ощущая, как это действительно помогает ему. Мы стояли и просто обнимались ещё несколько долгих минут. Вдыхать аромат моего любимого кедрового одеколона, которым он пользуется по сей день, оказалось настолько невероятно, что чуть затуманило мой разум, от чего я не сразу ощутила, когда Ник захотел осторожно отстраниться. — Почему ты такая милая, — уха коснулась тихая довольная усмешка, а руки парня обхватили моё лицо. Наблюдая как откровенно он произнёс это, я вдруг подметила резкую перемену его настроения и общей атмосферы. Теперь он смотрел на меня как-то иначе. Изучал взглядом моё смущённое выражение лица. Томно припустил свои веки. И напоследок, обратив взор на подбородок, убрал пряди непослушных волос мне с лица, чтобы потянуться к пересохшим губам. В полном шоке от такой неожиданности, я не успела даже прикрыть веки, как тут же оказалась в не настойчивом плену сладкого поцелуя. Поцелуя, от которого все мысли путались в голове, а тело, все ещё не воспринимая столь чувственные действия, оставалось словно окаменелым от неподвижности. — Прости… — с той же внезапностью его губы оставили меня без своего тепла, от чего внизу живота болезненно закололо. По началу я не знала, как мне быть. Ещё минуту назад мне только удалось его успокоить и расслабиться, а теперь… единственная четкая мысль зависла в голове и требовала от меня инициативы, потому что о Боже, как сильно мне этого не хватало все эти жалкие недели с нашего разрыва. Поэтому последующие действия оказались излишне рваными и торопливыми от паники и желания. — Нет, нет, нет! — громко взмолилась я, чувствуя, как внизу всё разнылось , отдавая будоражащей пульсацией. — Не останавливайся, я… Боже, сейчас ты вспомнишь всё о наших отношениях кроме последней ссоры и будешь думать о том, что это был просто перерыв. Я произнесла этот гипноз настолько быстро, как могла. Во мне было столько пыла и разыгравшихся эмоций, от чего здравое понимание содеянного словно испарилось, передавая власть возникшим чувствам от нехватки былых ощущений. Легко поддавшись моему внушению, парень сначала зажмурился, а когда вновь распахнул глаза, оглядел меня максимально непонимающим взглядом, опешив. — Что это?… — нахмурился Ник, меняясь в лице при виде моего быстро бегающего голодного взгляда. — Не обращай внимание, — сладко пролепетала я последнюю речь гипноза, обхватывая ладонями его гладкие скулы. — И поцелуй меня снова. И он повинуется без лишних слов, желая этого не меньше улыбающейся меня. Мои веки опускаются сами собой, а губы раскрываются на встречу. Это совсем другой поцелуй. Не похожий ни на один. Он наполнен сладким трепетом, нежностью и чем-то необъятно похотливым. Это всё так незнакомо, но чертовски пленяще. Его губы на мне были мягкими и влажными. Каждое неторопливое захватывание и чередование нижней и верхней сводило с ума, вводя меня в искушение и нетерпение, с которым я жадно сжала в руках края рубашки, притягивая парня ещё ближе. Тело Ника, прижатое к моей груди ощущалось так горячо, что с моих губ сошёл шумный выдох, когда его сильные руки твёрдо сжались вокруг моей талии, теперь блуждая по выгнутой навстречу спине. — Мне так этого не хватало, — на каждом сбивчивом выдохе произносила я, не отлипая от парня. Ярко чувствовалось, как он еле сдержал рычание, когда я позволила себе пустить ладони по верху его спины, залезая под хлопковую ткань и сжимая его обжигающие лопатки. Каждый из многих быстрых тянущих поцелуев, казался пьянящим как первый глоток вина, толкая понять, что с этого момента я хотела ещё больше. Я нуждалась в нём. В его породнившихся губах и горящем теле, как бы незнакомо и волнующе это ни было. Николас почти надвисал надо мной, углубляюсь с поцелуями с голодом и яростью. Наши руки поочерёдно изучали изгибы тел, хватаясь друг за друга, как за спасательные круги. И тогда я почувствовала, как горят лёгкие от нехватки воздуха и сильных чувств, которые порождало одно присутствие ладоней парня на моих бёдрах. Все мысли в миг вылетели из головы, а тело совсем обмякло, найдя опору в крепко удерживающих на себе юношеских руках. Я не помнила, как оказалась вплотную прижатой к леденящей стене, но четко чувствовала, как парень начал властвовать надо мной, добавляя к горячим поцелуям грубые движения мягкого языка. Благодарно держась за его широкие плечи, я отвечала ему хоть и неуверенной, но не меньшей настойчивостью, то путая наши языки, то жадно хватаясь за его пухлые губы, бесстыдно оттягивая. Моё тело уже изнывало от недостатка близости. Поплотнее обвив ногами торс Ника, я ощутила внизу непривычную пульсацию и то, как выразительно стало возбуждение парня, от чего мои щёки зардели от жара и смущения. Для меня это было ново. Страсть, вожделение, похоть, которые усилились благодаря моей необычной сущности. Если это должно будет произойти сегодня, то я была бы готова позволить ему стать тем, кто опорочит мою невинность. От бесконечных прикосновений парня у моей спины, тонкие лямки лёгкого платья неожиданно упали с плеч, открывая вид на мою оголенную кожу. Не позволив этой части тела остаться без своего похотливого внимания, Ник спустился к моей шее, опалив жарким дыханием и окунув язык во впадины глубоких ключиц. Не в силах сдержаться от скользящих влажных движений, я издала слышимый полустон, запустив пальцы в путающиеся кудри, молясь о продолжении. — Хочу тебя, — его голос хрипел и был наполнен чем-то тёмным и грязным, а бёдра нетерпеливо покачнулись в мою сторону. Распахивая веки от удивления, я взглянула на томно рассматривающего мои размякшие и раскрасневшиеся губы, Ника. Он продолжал придерживать меня за бедра, учтиво не касаясь кожи под неплотной тканью моего платья и тогда я решительно схватилась за края юбки, вызывающе приподнимая и пододвигая его ладонь к оголенной части ягодиц. — Так возьми, — сошедший шепот зазвучал для меня так постыдно. И с этими шокирующими словами, глаза Николаса словно загорелись. Руки на пару секунд почти онемели, но потом с новой силой и смелостью сжали мои ягодицы сорвав с меня очередной шумный выдох, пойманный опухшими губами. «Он действительно хочет меня…»- пронеслась довольная мысль, с которой я обвила шею парня, позволяя ему перенести себя к постели. Остановившись прямо у края, он осторожно опустил меня на пол, заворожённо смотря, как опадала и поднималась моя грудь, когда я схватилась за его рубашку, в страхе лишиться равновесия. Ник выглядел не менее взбудоражено, но не торопился, и лишь когда убедился в моем согласии, осторожно завёл ладонь к молнии моего платья. Дразняще водя пальцами свободной руки вдоль моих, он с довольной улыбкой прислонился к уху, заставляя меня задержать дыхание и с трудом устоять на ногах, чтобы не повалиться на кровать позади. Наконец, маленький замочек легко поддался ему навстречу и уже совсем скоро мое платьице лужицей упало на пол, оставляя меня в совсем открытом и непристойном виде. Мою кожу окинул легкий озноб, заставляя покрыться мурашками, но скоро меня вновь наполнило тем жаром, с которым я во всей своей невинности подняла своё стеснительное раскрасневшееся лицо. Сглатывая тревожный и возбужденный ком, я взглянула в потемневшие глаза Ника, считывая с его лица схожие эмоции. Белоснежная рубашка на нем выглядела уже совсем измятой и предвкушающе закусив свою нижнюю губу, я осмелилась коснуться её краев, в нетерпении разрывая на две части под глухой звук разлетевшихся по полу пуговиц. Не знаю, что на меня тогда нашло, но тот вид, который мне теперь открылся, был просто великолепен и стоил того. У меня были двоякие ощущения от происходящего. С пересохшим ртом, я подняла свой растерянный и одновременно ненасытный взор, на одобрительно ухмыльнувшегося парня. Он выглядел просто безупречно, легко сбрасывая с себя верх одежды и демонстрируя полноценный вид на своё спортивное телосложение, от чего мне вдруг нестерпимо захотелось притронуться к выделяющимся рельефам. Неуверенно прислонившись к его тёплой груди, я вновь опустила взгляд оглядывая Ника с ног до головы. Это было так непривычно потому что прежде я не имела возможности так близко лицезреть подобную картину, и от сего каждое прикосновение казалось таким особенным и интимным, заставляя меня заворожённо шевелить губами, с осознанием, что он всецело может вновь принадлежать мне. А я ему. Вдруг, в районе подбородка ощутилось нежное прикосновение пальцев, требовательно приподнимающих мою голову вверх. Отрезвив меня этим действием, парень вновь плотно прижался ко мне с глупо счастливой улыбкой и обхватил мои горящие щеки, чтобы завлечь в очередной любовный поцелуй. Внизу живота глухо заныло, когда он аккуратно возвысил меня над собой, чтобы мягко уложить на леденящую постель. Нависшее надо мной тело идеально прилегало к моему, послав волны наслаждения и приятных ощущений, с которыми я крепко вцепилась в спину парня, заводя одну руку в его мягкие волосы, пока тот уже пустил пальцы под лифчик, легко освобождая меня от него. — Ты такая красивая, — восхитился он, шепча мне все эти приятности на ушко, от которых мои щёки вновь стали багряными. Откинув руки на подушки, я выгнулась навстречу ласкающим прикосновениям Ника у моей груди и изгибам дрожащего тела. Небесная необузданная жажда затмела все тревоги в моем разуме и вскружила голову, под трепетом умелых и уверенных ласк. Он источал неподобающий жар. Руки бесстыдно опускались всё ниже, а губы творили со мной такое… у меня больше не было уверенности, что я смогу выдержать это не сойдя с ума или не потеряв сознание. Издавая тихие вздохи и вжимаясь подушку при каждом дразнящем поглаживании моих выпирающих грудей, до меня не сразу дошло осознание того, насколько неприлично низко опустилось лицо парня, оставляя влажные следы от губ поверх моего живота. — Ник… — отчаянно простонала я его имя, и это походило на стыдливую мольбу. Довольствуясь моей бурной реакцией на малейшие касания, парень озарился похотливой улыбкой, прежде чем осторожно опуститься к самому низу моего живота и переместить руки к лодыжкам. Догадываясь о том, что он собрался сделать, я затаила дыхание, наблюдая, как осторожно он стянул с меня обувь и разместился меж моих ног. Меня окатила волна беспокойства и неуверенности. Я не понимала куда себя деть и как повести. Сотни тревог и вопросов пронеслось в голове за пары секунд, пока горячее дыхание парня не опалило внутреннюю сторону моего нежного бедра, заставляя замереть. — О Боже, что ты… — глубоко вдохнула я. — Тише… — успокаивающе потребовал парень, понимающе считывая мое волнение. — Тебе понравится. Удостоверившись, что до меня дошла суть его слов, он аккуратно коснулся краев моего нижнего белья, легко стянув его по моим согнутым в коленях ногах. Теперь я была полностью обнажена и открыта перед ним и всё это казалось таким неловким, что я хотела было закрыть руками лицо, но всё же смирно продолжила наблюдать за неторопливыми действиями Ника, который уже поглаживал одну мою ногу, как бы успокаивая. Он ловил дрожь моих мышц своим горячим влажным ртом, когда начал спускаться ниже по моему бедру, слегка прикусывая тонкую кожу. Я смущенно поджала губы, и ещё больше румянца охватило мои щёки от интимности его касаний и внезапно всплывшего представления о том, как он может ощутиться там. Я не отрывала от него своего взора и наблюдала, как постепенно опускается его макушка, из под которой то и дело поглядывали за моей реакцией тёмные от нехватки освещения и желания глаза парня. Он действовал очень последовательно и осторожно. Сначала пальцами коснулся моего причинного места, раздвигая для себя влажные складки. Мягкие губы заскользили всё ближе и ближе, уже готовясь попробовать в самом интимном месте. А руки твёрдо сжали мои ноги в нужном положении, не позволяя двинуться с места. Он вновь пошире раскрыл меня для себя и прошёлся влажным языком по половым губам, тут же срывая с меня громкий выдох. Его теплый рот чувствовался непривычно и жарко. Сходя с ума от новых прикосновений, я подавив просящийся наружу стон сжала руками простынь под собой, отчаянно смотря куда-то в потолок. Это давление языка ощущалось так хорошо и когда парень заскользил им вокруг, все не толкаясь вперёд, я несдержанно выгнувшись, двинулась корпусом вперёд, желая ощутить его прямо внутри. Издав одобрительный грохот, Ник на секунду оторвался от меня, от чего с моих губ сошёл несчастный скулёж от нехватки его присутствия. Видя моё отчаяние, он смиловался надо мной, резко проникая языком во внутрь. От этой резкости и неожиданности, мои ноги сами сжались вокруг его лица, пытаясь удержать его там подольше. Не понимая своих новых ощущений, я буквально захныкала от удовольствия, заведя пальцы в кудри Николаса, несильно оттягивая, стараясь не причинить дискомфорт. То, что он делал со мной было невероятно. Я не могла не издавать самые непристойные звуки в своей жизни, чувствуя внутри такой жар и влажность. Тогда, когда мне показалось, что я уже на грани, он вдруг отстранился и добавил к процессу свой широкий палец, входя с неприличным влажным звуком, от которого мои щёки вновь разгорелись. Ощущения внутри были непередаваемы. Парень не толкался, а лишь поглаживал внутренние стенки, делая это так умело и изучая мои самые чувствительные места, о наличии которых я даже не подозревала. В один момент, всё моё напряжение сосредоточилось внизу. Не ощущая этого прежде, я не понимала куда себя деть, извиваясь на льняных простынях и издавая нестерпимые мычания, пока Ник продолжал доводить моё тело до исступления. Мне хотелось просяще взвыть, от того, как внутри всё сжималось, требуя большего, но вместо этого с моего рта так и выходили неразборчивые молитвы. — Ник, я… — безуспешно попыталась связать хотя бы пару слов я, и выглядела ещё более жалко чем прежде. Мне казалось я была так близка к финалу, и вот он резко надавил на какую-то то точку внутри, в миг сорвав с меня громкий стон. Стон с которым мое тело беспорядочно содрогнулось, а плоть пульсирующе стиснулась вокруг движущегося пальца. Мои руки, до этого крепко вцепившиеся в волосы парня, резко ослабли вместе со всем телом, а в голове теперь была одна пустота. Удовольствие ещё некоторое время продолжало разноситься по резко обмякшим конечностям и томно моргая, я перестала что либо различать перед собой, сквозь возникшую пелену перед глазами. Это было тем, чего мне прежде не приходилось переживать. Неизвестно сколько времени прошло с того момента, но единственное, что я могла вспомнить после всего, это нежный успокаивающий поцелуй, коснувшийся моей коленки, после которого Ник ненадолго покинул меня, обойдя кровать. Я всё ещё лежала с раскинувшимися у подушки руками. Моё дыхание было учащённым, а сердце стучало как сумасшедшее. Только со временем меня отрезвило осознание произошедшего, но тогда парень уже вернулся ко мне на постель, с переживающей улыбкой расположившись надо мной. — Стеф, посмотри на меня, — он нежно погладил мою щеку и поддел подбородок пальцами, чтобы я точно не увела от него лица. Обращаясь ко мне серьезным тоном, Николас буквально прожигал меня своим напряжённым видом, пока я ещё только отойдя от полученного экстаза, смогла пошевелиться сквозь удовлетворённую улыбку. — Ты уверена что… — обрывая его на полуслове , я положила свой указательный палец на его влажные губы внимательно всматриваясь в бегающий взор. — Я готова и хочу этого. Я произнесла это твёрдо и уверенно. И видела этот блеск желания в его дымчато-серых глазах, с которыми он смотрел на меня этим вечером. Мы оба этого желали. — Хорошо… — моего слуха коснулось шуршание пакетика. Чуть отстраняясь от меня, дабы избавиться от остатков одежды, Ник приподнялся на ноги и позже легко расправился с презервативом, чтобы вскоре вновь оказаться меж моих ног. Наблюдать за его суетливыми действиями было хоть и неловко, но было в этом что-то особенное. — Тогда расслабься, — размеренный волнующий голос зазвучал над моей послушно кивающей головой. Зная о моей непорочности, парень действовал очень сдержанно и осторожно, подсказывая наилучшее положение тёплыми прикосновениями и жестами. Новизна предстоящих ощущений излишне будоражила разум и было сложно ухватиться за конкретную мысль, пока я вдруг не ощутила лёгкое давление юношеской плоти у своей промежности. И тогда перед глазами остался только желанный образ любимого парня и ощущение полного доверия к выбранному партнеру. Он не спускал с меня внимательный взгляд, и прежде чем продолжить, накрыл мои губы мягким отвлекающим поцелуем, стараясь заглушить предстоящий дискомфорт. Обвив его плечи и поцеловав в ответ, я крепко зажмурилась, ощутив, как постепенно парень стал наполнять меня изнутри. Даже самое малое растяжение сопровождалось слабой, но ощутимой болезненностью. Обеспокоенный перед моей болью, Ник давал привыкнуть к каждому сантиметру своего органа и успокаивающе расцеловывал моё сморщенное лицо, пока я сильнее сжимала его плечи, терпеливо открываясь новому ощущению наполненности и близости. В тот момент, я прочувствовала, как мое тело заполняется ещё большей любовью. Этот стало чем-то поистине особенным и важным для нас. Понемногу Ник продолжил двигаться во мне и с каждым новым медленным толчком боль начинала утихать. На место былого дискомфорта пришло тянущее ощущение внизу живота, заставляя дрожать и издавать первые удовлетворённые мычания. Он растягивал меня все больше и больше хрипло постанывая и зарываясь в мои вспотевшие плечи и волосы. Жар внутри был великолепен. — Черт возьми… Стеф, — шептал мне на ухо стонущие проклятья Ник. По его сосредоточенному лицу было видно, как он старался не причинять мне боль, замедляя привычный темп. Даже если ему казалось, что для меня это будет слишком, я всё же смело обвила ногами его поясницу, начав двигать бёдрами ему навстречу и издавать далеко не тихие стоны от того, как глубоко он мог ощущаться. Мое неискушенное существо наполнилось им всецело. — Не сдерживайся, — рвано и на выдохе потребовала я, царапая его спину и изгибаясь навстречу. И Ник меня послушал, наращивая темп. Каждое резкое движение стремительно приближало его к разрыдке. И хотя я заранее знала, что вероятно не получу повторной кульминации, поэтому наслаждалась тем, какое удовольствие могла доставить нам обоим эта близость. Одного осознания того, кому я доверилась в свой первый раз было достаточно, чтобы оказаться поглощённый этим чувством любви, от чувственности которого в моих глазах вдруг собралась легкая влага, а руки уже ласково заключили в объятья влажную спину партнёра. Ему же самому хватило ещё пары глубоких проникновений, и теперь его покинуло последнее глухое рычание, с которым он опустился поверх моего тела, упираясь на руки, дабы не задавить своей тяжестью. Мой разум и плоть заполонило высшее чувства наслаждения. С катящимися по обеим щекам скудными слезами, я вздрагивая под трепещущим телом парня, любовно обвила его вспотевшие плечи, словно боясь лишиться того ощущения теплоты, которое он источал. Единство с ним казалось таким правильным и нужным, что я невольно заерзала на месте, довольствуясь тем, как глубоко он был во мне. — Я люблю тебя, — произнеся своё тихое признание, парень зарылся носом мне в шею, в тряске покрывая плечи легкими усталыми поцелуями. И моё сердце забилось в ликующем ритме. — Я тоже тебя люблю, — без раздумий пролепетала я и по моей щеке вновь покатилась непрошеная слеза. Это было самое честное в чём я признавалась себе за последнее время. Моя нужда в этом человеке вылилась в излишнюю эмоциональность. Он нужен мне, как часть моей человечности. Как тот, кто одним своим присутствием делает меня вновь живой и открывает неизведанные мне места и чувства, о существовании которых я прежде не подозревала. Мне нравилось просто лежать и перебирать влажные пряди у его затылка, прислушиваясь к размеренному стуку наших сердец, пока сам парень, немного переведя дух, продолжал расставлять влажные следы по моим ключицам, перемещая их на скулы или шею и плечи. Я не могла вдоволь насытиться им и отпустить, утопая в продолжительных ласках остывающих губ, от которых меня окутала всё большая слабость и бессилие после насыщенного секса и бурности вампирских чувств. В последний раз проведя дорожку хрупких поцелуев, Ник постарался бережно расстаться со мной, с усталым грохотом падая на соседнюю подушку. Потянувшись к середине кровати, он поглядывая на уткнувшуюся глазами в потолок меня, осторожно накрыл моё оголенное тело пуховым одеялом и вновь примостился рядом, грея своим притягательным теплом. — Всё хорошо? — мою щеку приятно защекотали пальцы. Хорошо? То что он заставил меня чувствовать сегодня было небесами. Продолжая неотрывно смотреть вверх, я буквально чувствовала на себе этот обеспокоенный взгляд парня, с которым, он получив от меня лишь скромный кивок, притянул мое обмякшее тело к себе, закутывая в заботливых объятьях. Поудобнее укладывая голову на его вздымающуюся грудь, я блаженно прикрыла свои веки, прислушиваясь к бьющему по ушам ритму живого сердца. Ощущение близости с горячей кожей оказалось таким дорогим и ценным, что мне захотелось растянуть этот момент на подольше, обвив юношеское туловище обессиленной рукой. — И мне понравилось… — чуть слышно призналась я, подняв на Ника свой смущённый сказанным взгляд. Припустив голову в бок, он выглядел приятно измотанным. Его веки тяжело опускались и поднимались. Лицо блестело лёгкой испариной, и к нему прибились несколько влажных кудрей. Губы расплывались в широкой улыбке и я поняла, что он не мог быть более самодовольным после услышанного. Это заставило меня сильнее застесняться, стыдливо утыкаясь носом в его грудь, дабы скрыть пылающие щёки от усмехающегося парня. — А каким был твой первый раз? — задалась вопросом я, начав легонько водить ногтями по темным узорам татуировок на теле Ника. — Тебе действительно это интересно? — вздрогнул он подо мной, оставив краткий поцелуй на моей взъерошенной макушке. Скоромно пожав плечами, я любовно потерлась о его грудь, ловя себя на мысли, какая же у него невероятно приятная гладкая кожа. Может будучи человеком я не сильно обратила на это внимание, но теперь чувствовала от сего особый трепет. А может это просто привязанность к нему и моя горячая влюблённость. — Ну если кратко, то отстойным, — заговорил мне в волосы Ник. Он сделал продолжительную паузу перед продолжением и начал перебирать мои спутанные пряди у лица. — Это было в начале старшей школы. Одна дама поспорила на то, что переспит со мной на тусовке, — на этих словах я ошарашено нахмурилась. — Я конечно знал об этом, но впечатление в итоге было не из приятных. Пытаясь переварить услышанное, я, ощутив себя крайне некомфортно, заерзала на месте. В голове с трудом укладывался этот рассказ. Кем бы ни была эта девушка, этот поступок с её стороны был очень мерзким. — Какой ужас.. — прозвучало тихое удивление. Развернувшись, чтобы посмотреть в лицо Ника, я оглядела его сочувствующим взглядом, на что он лишь натянуто улыбнулся. Его как будто совершенно не трогала эта история и говорил он о ней совершенно без принуждения. — Да нормально, — парень вскинул брови и обхватил ладонями мои щёки с каким-то воздыхательным прищуром. — Может тебе принести попить? Он продолжил заботливо гладить моё лицо, смотря на меня как-то иначе чем всегда. Между нами определенно что-то изменилось сегодня и я бы хотела, чтобы теперь так умиротворенно и хорошо было как можно чаще. — Давай просто полежим, — потянувшись за кратким поцелуем с усталой улыбкой ответила я. Не дав мне больше отстраниться, Ник сквозь усмешку требовательно захватил мои губы, углубляя поцелуй. Мне не хотелось противиться, и потому спустя секунды я снова оказалась под обнаженным телом парня, зарывшись пальцами в любимые кудри. Удовлетворённая больше чем когда либо в потребности в этом человека, я притягивала его к себе всё ближе, ощущая новую волну непрошеного вожделения. Вновь чувствовать его тёплые губы на словно онемевших своих. Вдыхать этот человеческий дурманящий разум аромат. Это всё так кружило голову, опьяняя. — А что если ты останешься сегодня на ночь? — чередуя слова и поцелуи предложил одновременно как самую плохую, так и заманчивую вещь Ник. Лёгкие влажные касания так и не прекращались. Мне было сложно сосредоточиться на ответе или хотя понять суть вопроса, пока он продолжал так бесстыдно исследовать мое тело руками и расцеловывать каждый неиспробованный миллиметр. Я вынуждена была оттолкнуть его сквозь тяжёлые вздохи удовольствия, заставляя посмотреть на себя. Именно в таком положении стало заметно, как в свете зажженной лампы его волосы переливаются позолотой и янтарём. — Только если ты хочешь, чтобы мой отец убил тебя во сне, — хитро прищурилась я, водя пальцем по его мокрым губам. Демонстративно закатив глаза, он с ещё более хищной улыбкой хотел было атаковать меня очередной лаской, но я, неожиданно даже для самой себя неохотно притормозила его за широкие плечи, непонимающе хмурясь. До моего вампирского слуха дошли суетливые шорохи и дурной грохот прямиком с первого этажа. Это заметно насторожило и отвернув голову к двери, я сильнее напрягла слух, заранее ощущая недоверие к происходящему. — Что такое? Не отвечая на вопрос встревоженного моей резкостью парня, я забегала глазами вокруг, когда звук резко усилился. — Что там происходит? — мой голос робел, а руки сильно вспотели. — Ты о чём вообще? — истерично усмехнулся Ник, вновь повернув моё лицо к себе. Тогда я хотела было отмахнуться, вспомнив, что Николас всего лишь человек, и вряд ли бы услышал такой слабый шум, но ровно в этот момент раздались грохочущие звуки треска стекла, за которыми последовали протяжные истерящие крики, заставляющие панически замереть. Это точно не осталось незамеченным, и парень сразу поднялся с меня непонимающе оглядывая все вокруг. Меня же вдруг охватила резкая паника, и подскакивая в положение сидя, я встревоженно переглянулась с взлетевшим на ноги Ником, придерживая края одеяла у груди. — Твою мать… — удивлённо протянул парень, собирая вещи с пола. Слышимый снизу гул все не стихал, пока мы оба торопливо накидывали на себя найденные вещи. Всё произошло так резко и не во время, и от сего волнение только усиливалось, из-за чего собраться оказалось гораздо труднее, излишне торопясь — Я посмотрю, что там случилось. Останься здесь, — твёрдо потребовал Ник, застёгивая пиджак над порванной мною рубашкой. Кому кому, но не ему говорить об этом бессмертному существу. Чтобы там ни случилось, я не стала бы сидеть на месте и ждать, поэтому сразу опередила спутника, выходя вперёд него за дверь. За моей спиной слышались его негодующие ругательства, которые я намеренно пропускала мимо ушей, следуя по широкому коридору. Ник сильно взбесился из-за моего упрямства и тут же перехватил мою вспотевшую ладонь, дергая на себя, чтобы не позволить уйти от него дальше. Первой возникшей у меня мыслью стало переживания за то, как там мои родные. Спускаясь по длинной лестнице, я уже вся дрожала от одних болезненных стонов и скрежета стёкла о пол, боясь представить картину произошедшего. И мой страх был оправдан. Оказываясь на пол пути, мы оба обомлели от увиденного и тогда я уже не смогла выдержать, чтобы не вырваться из на секунду ослабевшей хватки Ника, устремляясь вниз. Я не знала за что зацепиться. Вокруг была сплошная суета. Большинство людей пытались подняться с кишащего осколками от бокалов пола. Кто-то все ещё лежал, исходя кровью от небольших порезов, но в мои недоумевающе расширенные глаза бросился знакомый силуэт сидящего спиной отца. Я мигом помчалась к нему, расталкивая возле себя толпившихся покалеченных людей и не сразу заметила то, после чего моё сердце должно быть остановилось, а к горлу подступила предательская тошнота… — Мама?! — пронёсся в ушах мой жалостливый лепет, когда мир буквально ушёл из под ног. Бессознательное тело покалеченной в грудь матери на коленях дрожащего папы. Огромная лужа крови под ними. Наблюдаемый ужас в миг охватил всё моё существо, сорвавшееся на истошный всхлип, неожиданно приглушённый чьей-то тёплой рукой. — Ч-шш, — послышался усмиряющий шепот дяди. Насильно обернув меня к себе лицом, он крепко вцепился в меня трясущимися руками, не позволяя сдвинуться с места. Я панически вздрагивала, смотря на его сосредоточенное лицо, в котором читался не меньший ужас. — Что с моей мамой, Стефан? Что с ней?! — мой вопль начал переходить в крик, но дядя всё молчал в неведении. Когда его хватка чуть ослабла, я вновь порвалась назад, на что он тщетно попытался прижать меня к своей груди и усмирить пыл. — Отпусти меня! — громко потребовала я, ощутив как мои глаза наполняются слезами ужаса. Я продолжала беспорядочно содрогаться и вырываться из твёрдой хватки дяди. Меня стали покидать вымученные рыдания, от чего перед глазами была сплошная пелена, сквозь которую можно было увидеть только расплывчатый силуэт обернувшегося отца. Ещё больше непонимания крутилось в голове на равне с угнетающим мандражом. — Черт! Уведи её отсюда! — в истерике выругался папа на своего брата при виде изнывающе рвущейся к нему меня. — Бегом! Беспрекословно слушаясь его, Стефан нарочно усилил свою хватку, и я перестала сдерживаться, срываясь на безнадежные всхлипы отчаяния, боли и страха. Страха за чью то жизнь, который ранее мне был так чужд и неведом. — Я хочу знать, что с мамой! — истерично мотала я головой, пока дядя уводил меня всё дальше от родителей. — Нет! И вот вырвался мой последний протестующий крик после которого в боку резко ощутился неприятный и уже знакомый укол злосчастной вербены, пронося по мне жар и головокружение. Мои веки насильно отяжелели, а тело стремительно обмякло, потеряв связь с происходящим и мирно рухнув в заботливые руки в окружении паники и полного отсутствия сознания…