Понедельник 2.11.20, вторник 3.11.20, среда 4.11.20
Элира сидела в библиотеке за своим укромным столом, прячась от Роберта. От дикой усталости у нее разболелась голова. Четыре пары! Четыре! А завтра еще три, из них два семинара… Нужно готовиться, а за выходные она совсем не отдохнула, бегая по репетициям, собраниям, делая домашку… Так еще и Роберт прицепился! Элира прижалась лбом к столу, в надежде, что прохладное дерево уменьшит боль. Помогло, но не сильно. А еще завтра генеральная репетиция, от которой зависит проход ребят на конкурс. Если их пропустят, то уже на следующий день, в среду, им нужно показаться куратору, который решит, будут ли они выступать на отборочном концерте перед жюри. Элира сильно переживала. Слишком сильно. Мысли о выступлении постоянно врывались к ней в голову. До нее вдруг дошло, что у них нет костюмов! А для выступления важно выглядеть подобающе, хотя бы в одном стиле… Она написала Киану. Сошлись на том, что выступать будут в джинсах и белых футболках. А потом оказалось, что из всей группы белая футболка есть только у Киана. Им одежду покупать не на что. Придется ей самой идти в магазин за футболками для ребят. А когда, скажите на милость? Тут раздались шаги. Элира встрепенулась, выпрямилась на стуле и раскрыла словарь социологических терминов. «Только бы это был не Роберт!» — пронеслось у нее в голове. — Здравствуйте, миледи, — из-за стеллажей вышел Громов. — Добрый день, — холодно ответила она. Повисло молчание. Элира встала и принялась собирать вещи. — Вы уже уходите, миледи? — Да, как видите, мне уже пора. — Прошу прощения, миледи. Я вас чем-то обидел? — спросил Громов. — Нет, с чего вы взяли? — Элира взяла свою сумку и вышла из-за стола. — Вы как-то странно себя ведете. Элира опешила. Как у него наглости хватило такое сказать? — Я странно себя веду? — Вы как будто злитесь на меня. — Нет, я на вас не злюсь, господин Громов. Но я видела, как вы поступили вчера за завтраком! — холодно и резко ответила она. — Э-э-э… А что я такого сделал? Что сделал? Элира чуть дар речи не потеряла. Надо же! — Позвольте я напомню, раз уж вы соизволили все забыть: вы вместе со своими друзьями напали на молодого человека и унизили его при всех. — Я? — Вы. Громов задумался. — А, вы про Вика что ли? Я на него не нападал. Просто кулак показал и все. Не надо было нарываться. — Нарываться? — Он приставал к моей сестре. — Вот как? Что ж, очень благородно с вашей стороны за нее заступиться. Вот только, господин Громов, мы живем в цивилизованном мире и, как мне кажется, подобные конфликты можно разрешить путем конструктивного диалога, а не нападать толпой на беззащитного человека! — Это вы живете в цивилизованном мире, миледи. А я живу в другом. — Угу, в лесу с дикими животными, наверное, — съязвила Элира. Наверняка, во всем виновата головная боль, иначе она бы не позволила себе такой дерзости. — В любом случае, господин Громов, от вас зависит, к какому обществу себя причислять. Но блага цивилизации в нашем королевстве доступны всем. Нравится махать кулаками, что ж, машите. Но я такого поведения не одобряю, а потому не удивляйтесь моему «странному», как вы выразились, поведению по отношению к вам. Всего доброго, господин Громов. Элира умчалась под барабанную дробь своих каблуков.***
«Опа! В девочке-цветочке пробудилась горячая штучка!» — усмехнулся Гром, глядя вслед леди де Беллатор. Столько времени казалась миленькой девочкой-припевочкой, но наконец-то показала зубки. Черт подери, он завелся! Вдохнул полной грудью: запах ее духов до сих пор висел в воздухе. Гром пошел за ней: стоит объяснить ситуацию, что он не хотел унижать этого придурка, что так вышло случайно. Он стал искать ее по запаху, время от времени принюхиваясь. Она, как он и думал, по-прежнему была в библиотеке, просто нашла другой стол, но не такой укромный. Вот только Грома опередил Роберт! Черт подери! Элира вся заулыбалась, обрадовалась этому белобрысому идиоту! Хотя Грома не покидало стойкое ощущение, что она лишь делает такой довольный вид, а на самом деле тоже терпеть не может этого дебила! Парочка вернула книги библиотекарю и удалилась. Гром видел, что Элира заметила его, но сделала вид, что не заметила. Он мог бы подойти, но не стал. Опять стормозил! Можно же было хотя бы поздороваться с Робертом, в одной команде играют все-таки. Похоже, от этой девчонки у Грома начался «синдром любовной тупости», как говорила мама Рыжего, тетя Ая. Ему нравилось, когда Элирина вела себя, как милашка. Но и сегодня, когда она вдруг разозлилась на него, ему тоже понравилось. Его умиляла ее нежная хрупкость, а эта дерзость пробуждала в нем какие-то первобытные инстинкты. Кажется, она все-таки не простушка и способна сопротивляться. И если он прав, — волк внутри него зарычал, — то его ждет интересная охота. Остаток дня прошел без особых происшествий. А вот вечер выдался чересчур морозным для начала ноября. «Да, уж! Охотник, бля!» — сурово думал Гром, выбегая из общежития типа на пробежку. Эту легенду он придумал для Сои и Рыжего, а на самом деле спешил на свой пост перед окнами леди Элиры. Некоторое время назад он и вправду начал бегать. Камеры по периметру университета это зафиксируют и, если он попадется охране у элитного общежития, то будет алиби: мол, бегу по парку от своего общежития до этого и обратно, ничего противоправного не делаю. Но охране все же лучше не попадаться, чтобы бегать «до этого общежития» не запретили. Вот только, какого черта он таскается к ней под окна? Он что совсем идиот? Она не видит его из окна, не знает, что он там в парке, и потому не может оценить его подвиг сидения на морозе в ожидании, когда она там соизволит выглянуть! А выглядывала она не всегда. Он сопротивлялся, пытался не ходить (пробежку все же совершал), но вот опять поперся! Почему его так тянет к этой дурочке? Как она умудрилась стать его маленьким солнышком? Он снова вспомнил ее голос, ее запах, и тот случай с акваморфами: как она защищала подружек, как он потом нес ее на руках, такую маленькую, такую хрупкую. Черт подери! Мало ему «любовной тупости», так у него еще и комплекс рыцаря развился! Какой же он идиот! И как же хочется прижать ее к себе снова! Сегодня она опять не выглянет! И он будет торчать на морозе, как придурок, и ждать ее, и не дождется! Гром добежал до своего обычного места, взобрался на дерево и поднял глаза. Волк внутри запрыгал от неожиданной радости: она уже была там. Стояла, укутавшись в вязанный плед (или свитер у нее такой) и что-то читала на мятом листке. Потом отвернулась от окна и ушла. Гром вздохнул, но не успел спуститься с ветки, как она уже вернулась с кружкой чего-то горячего в руках. Медленно попивая напиток, она опять смотрела на небо. Там же тучи, луной и звездами не полюбоваться! На что она смотрит? Снова ушла и снова вернулась, на этот раз с книгой, а нет ежедневник: что-то пишет. Задумалась. Вот бы узнать, что она там написала… Тут в комнату вошла пухлая женщина в возрасте, заохала, заахала и отогнала леди от окна. Элирина чуть не уронила свою книгу в окно, но удержала. Окно захлопнулось, шторы задернулись. Гром вздохнул. Нужно уходить. Волк внутри еще надеялся на ее возвращение, но Гром понимал: и так сегодня слишком много она пробыла у окна. Взглянул на ее окно еще раз. Она снова его распахнула! Ты балуешь меня сегодня, малышка! Она не читала, не писала, просто стояла и дышала воздухом. Собралась уходить, но вернулась. Манило ее это окно! Вдруг Грома словно молния ударила: а если что-то случилось? А что если у нее, например, любимый дедушка умер? Может, поэтому она вела себя непривычно сегодня? Может, ей нужна помощь? Так или нет, она еще немножко постояла у окна, а потом закрыла створки и задернула шторы. Наверное, пошла спать. Волчара у Грома внутри носился туда-сюда в надежде снова увидеть ее и в то же время в беспокойстве: а не случилось ли чего? Гром тихонечко слез с ветки и поспешил в общежитие, размышляя как бы вновь войти в доверие к леди Элире, чтобы в случае чего ей помочь.***
Во вторник после пар Элира спешила к «гаражу», переживая как к ней отнесется госпожа Барабас? Госпожа Барабас отнеслась к ней странно: — Это еще кто? — спросила она. — Это наша новая вокалистка, леди Элирина де Беллатор. — Угу, еще скажи, принцесса Амели! — Прошу прощения, но я действительно леди Элирина де Беллатор, — холодно, скорее даже высокомерно ответила Элира. — Могу показать документы. Кажется, госпожа Барабас и без того уже поняла, что ее не обманывают, оглядев дорогой наряд и задержав взгляд на синей брошке-птичке. Тем не менее, она уткнулась носом в студенческий билет, который ей протянула Элира. — Прошу меня извинить, леди Элирина. Я не ожидала увидеть столь привилегированную особу в нашем… репетиционном зале. По залу тем временем сновали студенты, готовясь к своим выступлениям. Про себя Элира отметила, что от репетиций с леди Элизабет здесь многое отличается: вместо собранности и манерности — волнение и стресс, вместо изысканных костюмов — простая одежда; вместо передовой техники — старая аппаратура, дешевые инструменты… Элира и музыканты из группы поднялись на сцену, настроили инструменты и микрофон, исполнили песню. Госпожа Барабас без каких бы то ни было комментариев пропустила их в следующий этап. — Кажется, решила, что с вами лучше не связываться, миледи, — усмехнулся Киан, укладывая гитару в футляр. — Наверное. Но это, наверное, не совсем честно? — Ну и что? Главное мы прошли, и завтра бы не налажать, тогда до выступления в обеденном зале допустят! — Да мы завтра всех порвем, ёбт! — воскликнул Грогги. — Я бы на твоем месте не делал столь громких заявлений, — осторожно проговорил басист Марти, поправляя очки. — Сначала пройди прослушивание, а потом уже кричи, что всех порвал. Элира улыбнулась ему: она была согласна с Марти. Парень засмущался. — Что ж, господа, до завтра… Ах да, не забудьте: сегодня вечером идем по магазинам покупать вам футболки для выступления. — Встречаемся в пять у главных ворот? — Да, в пять у главных ворот. До вечера, господа! — До вечера, леди Элирина!***
Кто придумал, что понедельник — самый тяжелый день недели? Вранье! Вторник — вот настоящий кошмар! Гром тащился с тренировки на работу в бар. Его ждала долгая смена до шести утра, еще нужно не забыть закупить бухло для пятничной сходки… Размышления Грома прервал нахальный свист. Гром обернулся и увидел Вика в окружении трех матерых парней. Гром пошел дальше. — Эй, постой-ка! Парни быстро догнали его. — Чего надо? — хмуро пробасил Гром. — Я на работу иду. — Поболтать надо, — усмехнулся Вик. Он посмотрел на своих приятелей. Те картинно разминали шеи. Позеры, бля. — Отвали, — буркнул Гром и собрался идти дальше, но парни преградили ему путь. — Я не позволю тебе так со мной обращаться, понял? Я тебе не какой-то там захудалый простолюдин! Я из дворянской семьи! — Че-е-его? — протянул Громов. — Ты обычный нищеброд, Вик. Смирись. — Ты ответишь за эти слова! — прошипел Вик. — Мой род очень древний, хоть и обедневший, понял?! И за столовку ты мне ответишь! За все ответишь! Парни! Парни двинулись на Грома. Тот уже приготовил кулак для драки, но в голове зазвенели слова Элирины: «Мы живем в цивилизованном мире…» — Парни, мы же живем в цивилизованном мире! Может быть, обсудим все спокойно? — отошел он назад. — Чё, струсил? — издевался Вик. — Я просто хочу предупредить, что я маг десятой категории, — продолжая пятиться, сказал Гром. — И чё? — рыкнул один из парней и ударил Грома по лицу огненным кулаком. — Хуй через плечо! — Гром увернулся и взмахом руки колданул средний ветряной щит. Но щиты у него получались только личные, а средние… По идее щит должен был их легонечко отодвинуть от Грома и не дать совершить удар, но… Парни повалились на землю, придавленные зацикленным ветром. — Значит так: еще раз ты, — Гром зыркнул на Вика, извивающегося под щитом от недостатка воздуха, — сунешься к моей сестре, я оторву тебе руки, засуну в твою жопу и заставлю так скакать вокруг университета. Твоих дружков тоже касается. Все уяснили? — парни закивали головами. — А если вы вдруг решите пойти и нажаловаться на меня, то предупреждаю, что я еще и ищейка: вашу вонь я запомнил. Устроите мне проблемы — я вас найду, где бы вы ни были, оторву вам руки, засуну в ваши жопы и заставлю вас так скакать вокруг университета. Все всё поняли? Парни снова закивали. — Пиздуйте отсюда! — Гром снял щит и пошел дальше на работу, не оглядываясь. Через несколько часов Гром тащил с работы тяжеленный ящик. Это был уже третий, два других стояли за стойкой Сои в библиотеке. Гром дико хотел спать после восьмичасовой смены в баре и двух ходок с бухлом. Он мечтал о своей кровати… Просто лечь и уснуть…***
В среду Элира жутко волновалась, собираясь на прослушивание. Перед конкурсом в любом случае переживаешь, но осознание, что ее неудача может обернуться серьезными проблемами для ребят из группы, усиливало стресс стократно. Элира в тысячный раз повторила текст, хотя он у нее и так уже от зубов отскакивал. Наконец, пришло время идти. Элира спустилась вниз и прошла к репетиционному залу. Ребята уже ждали ее за кулисами. Конечно, хоть они все и нарядились в белые футболки, но гармоничного стиля не получилось: джинсы у парней были совершенно разномастные, старые и потрепанные далеко не модой, а она наоборот даже в джинсах и футболке выглядела элегантно и выбивалась из общего потрепанного стиля… Слишком поздно она подумала о внешнем виде! А ведь ей когда-то так часто повторяли, что визуальная составляющая шоу — немаловажный фактор успеха выступления. Как же Элиру бесила собственная глупость! К черту! Просто надо выступить так, чтобы у кураторов не было шансов отказать им! — Леди Элирина де Беллатор и «Безумный шляпник», просим на сцену! Они вышли, заняли свои места. Первые аккорды… Сердце ухнуло вниз… Глубокий вдох… Поехали!Сердце бьется каждый день, Чтоб нести мечту И стремиться к цели. Каждый древний чародей Ценит красоту Сердца ровной трели. Ты мечту свою храни На чары древние взгляни… Наступает время, чтоб сбывались сказки Долгим был героя страшный путь, Но злодеи свержены, разбиты маски Но еще не время отдохнуть… Время мир перевернуть! Чтоб сбывались сказки!
В какой-то момент Элира словно отключилась и вместо почти болезненного волнения ощутила эйфорию. Почему-то слова песни, которые показались ей такими пронзительными и глубокими, когда она впервые их прочла (она даже подумала, что Мор, возможно, был гением… или просто она видит то, чего нет?), вдруг вырвались из ее нутра звуком, который стал криком ее души, ее тела. Ее криком. Словно она произносила не чьи-то чужие слова, а свои, которые сама выносила, но никому не могла рассказать. Завершающий вокализ… Выдох. Поклон. Когда выступление закончилось, Элира почувствовала приятное опустошение, словно она наконец-то выговорилась. — Что скажете? — услышала она голос госпожи Барабас. — Неплохо… — заговорил помощник составителя концертов, отсматривающий неаристократические выступления. — Но я бы посоветовал вам смягчить звук, слишком тяжелое роковое, так сказать, звучание не подойдет для новогоднего концерта и не понравится профессору Волану. Кроме того, вам следует обратить внимание на внешний вид: я понимаю, вы хотели походить на рок-звезд, но мероприятие официальное, значит и выглядеть вы должны официально. Леди — в платье, господа — в смокингах. Элира услышала недоуменное хмыканье музыкантов. — Но раньше такого не требовали… — проговорил Киан. — Раньше было раньше. Теперь иначе. Я буду курировать вашу группу, если не последуете моим рекомендациям, то я сниму вас с выступления в следующем этапе. Пока вы под вопросом. Свободны. Ребята уступили сцену следующим участникам. — Ну, здорово! Мы рок-группа, но рок нам играть нельзя! — засипел Пепел. — Может, еще запретите мне ходить с острыми ушами, подумаешь, что эльф! — Еще и музло переделывать… А Мор хотел так играть… — Я уверена, мы что-нибудь придумаем, — мягко сказала Элира. — Не расстраивайтесь. Главное, что пока мы прошли. — А с костюмами что делать? — растерянно проговорил Марти, прижимая к себе бас-гитару, словно хотел за ней спрятаться. — Не знаю… Не, ты, бля, представляешь меня в смокинге? — проворчал Киан. — Не выражайтесь, пожалуйста! — попросила Элира. — Простите, миледи, я это от нервов… — Я понимаю… Мы что-нибудь придумаем! Скорее всего, можно будет договориться с профессором… как его фамилия? — Хре… Не знаю. — В общем, договоримся. Не думаю, что официально могут выглядеть исключительно смокинги. Возможно, для выступления будет достаточно рубашек и брюк, — Элира уже представляла себе варианты. — А где их взять? — хмуро сказал Грогги. — Купить, — ответила Элира. — На какие шиши, миледи? У меня денег ровно вот столько, — Грогги показал ей фигу. — Я могу купить, — ответила она. — Чё, прямо всем? Четыре костюма? — Да. А что вас смущает, Грогги? — Мы с вами еще за футболки не рассчитались. — Это подарок, — улыбнулась Элира. — Считайте костюмы моим вкладом в общее дело. Вы писали песни, сочиняли музыку, придумывали аранжировку, а я пришла на все готовенькое. Помогу хоть с этим. — Ну… — парни переглянулись. — Посмотрим… — Посмотрим-посмотрим! — улыбнулась Элира. — Тогда до завтра? Не забыли про мой проект? Ребята покачали головами, хотя по их лицам Элира поняла, что забыли. — В пять часов вас устроит? Тогда в обеденном зале в пять. Не опаздывайте. Может, там и обсудим варианты, как облегчить звучание. Все равно, скорее всего, кроме вас никто не придет… — А кто-то еще должен был прийти? — Да, девушка из библиотеки, но она, возможно, будет занята, и ребята из команды по аэроболу, но у них, как я понимаю, тренировка. В пятницу же матч. — А-а-а, ну хорошо. Элира распрощалась с ребятами, отправилась в свою комнату. Все прошло не лучшим образом, но, по крайней мере, они не провалились совсем.***
Гром еле разлепил глаза. Посмотрел на часы: ё-моё, уже четыре! Он все три пары проспал, а собирался только две… Будильник не сработал что ли? А, нет. Судя по всему, Гром его просто не услышал. Жрать охота. Чё бы такого придумать… Задолбал уже этот сухпаек… Гром почесал бороду, кажется, скоро надо бриться, пока совсем в лешего не превратился. Покурить бы… Гром нашел сигареты и закурил, привычным щелчком пальцев отключая противопожарное заклятие. Табак для трубки надо бы купить. Сигареты — не то… Секса хочется. В голове возник образ его маленького солнышка. Гром похлестал себя ладонями по заросшим щекам: проснись уже, придурок! Черт возьми! Он представил ее там в библиотеке, когда он рассказывал ей про аэробол, такую миленькую, в коротенькой юбочке, как он усадил бы ее на стол, как она обхватила бы его ножками… Или нет, лучше тот раз, когда она отчитывала его за плохое поведение! Схватить бы ее, развернуть спиной к себе, прижать к стеллажу и… А-а-а! Черт! К Карли что ль сходить? Где-то у него, вроде, была заначка… Сколько там она берет? Громов залез под кровать в поисках отваливающейся паркетины, под которой он устроил себе сейф… Но вылез обратно, с ужасом осознав, что он не хочет Карли. Вот совсем. Он, бля, хочет Элиру. Гурман хренов. Выматерившись, Гром нашел полотенце, схватил упаковку галет из сухпайка и, уплетая по пути твердокаменные галеты, поплелся в душ. Освободив голову от насущных потребностей, Гром вспомнил о птицах. О тех птицах, за которыми они наблюдали вместе с князем. И так захотелось мяса! Недолго думая, Гром пошел на охоту.