Пятница 6.11.20
Всю ночь шел сильный снег, не прекратившись и на утро. Роберт за завтраком сидел рядом с Элирой, осыпая ее восторгами по поводу сегодняшнего матча! Да уж, вот радость-то! Сегодня ей придется лицезреть в первые в жизни целый матч по аэроболу! Она прямо ждет не дождется! Рассказать Роберту о своих успехах ей не представилось возможности: ни о том, как прошло прослушивание «Безумного шляпника», ни о том, как состоялась первая встреча участников ее проекта. Как и думала Элира, аэроболисты прийти не смогли, зато София и ребята из группы пришли. Хотя поначалу разговор не клеился, позже они много говорили о музыке и о том, как улучшить номер. Поскольку София училась на дизайнера, то смогла дать конструктивные советы по поводу костюмов. Элира осталась довольна встречей и с удовольствием составляла отчет о ней для леди Кетрин, описывая творческие проблемы, с которыми сталкиваются студенты и к каким способам их решения они прибегают. Элиру жутко раздражало безразличие Роберта по отношению к ее жизни: почему она должна выслушивать его бесконечные россказни об аэроболе, мило улыбаться и поддакивать, а он не может сделать хотя бы пятиминутную паузу, чтобы узнать, как у нее дела?! Тем не менее Элира мило улыбалась, время от времени задавая вопросы и делая вид, что ей жутко интересно. Поэтому она благословила ту минуту, когда настало время идти на пары!***
После пар Гром забежал в общагу, схватил пакет из холодильника на кухне (он не опасался, что кто-то стырит его еду, если оставлял ее в холодильнике: чары против воров он в десять лет уже умел накладывать, правда, раньше они имели столь разрушительный эффект, что от самого схрона ничерта не оставалось, но теперь дела обстояли лучше), и помчался в спортзал. Перед матчем команда всегда проводила разминку, иначе растяжения и вывихи гарантированы. В раздевалке Гром выцепил князя Андрея, отвел в сторонку и предъявил ему пакет. — Вот! — Это что? — князь удивленно принял подарок. — Результаты исследований, — ответил Гром. — Каких исслед… Черт тебя дери, Громов! — полушепотом воскликнул князь, заглянув в пакет. — Ты что за птицами наблюдал, чтоб на них охотиться? — Ну да. А зачем еще их разглядывать-то? — Я думал, у тебя научный интерес! Слушай сюда, Громов, чтобы больше никакой охоты, ты меня понял? Это незаконно! В этом лесу нельзя охотиться! Ты понял? — Понял, — уныло ответил Гром. — Не охотиться, — еще раз по слогам повторил князь. — Поймают — посадят, ты понял? Надеюсь, ты никакие силки не ставил? Гром отрицательно покачал головой. — Ну, слава богам! Хоть на это у тебя ума хватило. И куда мне ее девать? Не в шкафчик же засовывать! — В сугроб закопать можно. Видел, сколько снега навалило? Как в декабре. — Как в декабре, — передразнил князь. — Иди закапывай. — Я? — Ну не мне же в сугробе копаться, Громов! Только смотри, чтоб не засекли тебя!***
Как бы не хотелось Элире оттянуть его, заветный час настал. Она встретилась с другими леди из клуба «Лазурные птицы» и под руководством леди Лауры направилась на трибуны. Несмотря на погоду, стадион был забит битком. Конечно, от снега защищал огромный прозрачный купол, но все равно было холодно и дул ветер. Элира с удивлением заметила, что некоторые зрители сидели даже не в этих жутких пластмассовых креслах, а прямо на ступеньках между рядами. Для леди болельщиц отведено место поприятнее: мягкие удобные кресла, столики для напитков, стены и крыша, закрывающие от ветра. Элире подумалось, что это место больше походило на ложу в театре, нежели на трибуну. Леди рассаживались по местам. А какое место ее? Ей не сказали. Элире пришло в голову, что места могут быть закреплены за определенной дамой, и с ее стороны стало бы жуткой оплошностью усесться на чужое кресло. А она и без того ужасно нервничала, боясь, что ее выгонят из клуба за какую-нибудь глупость, которую она внезапно может совершить. Поэтому Элира решила подождать, пока остальные займут свои места и сделала вид, что поправляет одежду прежде чем сесть. — Волнуетесь, леди Элира? — мягко спросила леди Лаура. — Немного, — отозвалась она. — Присаживайтесь, — леди Лаура указала на место рядом с собой. Элиру это весьма удивило: она полагала, что рядом с лидером клуба должны сидеть ее помощницы. Но, с благодарностью, расположилась в указанном кресле. — Вам не стоит волноваться, — говорила леди Лаура. — Вы знаете, что в прошлом году «Лазурные птицы» не присутствовали на играх? Но наш клуб уже много лет так или иначе оказывает поддержку аэроболистам. — Вот как. А что случилось в прошлом году? — спросила Элира в надежде, что в этом, быть может, тоже что-то подобное случится. — В прошлом году нам не досталось места. Лорд Камиль, предыдущий капитан «Грифонов» не смог нам его обеспечить, поскольку все ложи были заняты леди из «Чайной розы». Этот клуб очень многочисленный, и многие дамы, которые в нем состоят, находятся в различных отношениях с аэроболистами из разных команд. Так что было принято решение отдать все места им. Но в этом году капитаном «Парящего грифона» стал мой кавалер, кроме того наша дорогая леди Эсме обручилась с князем Русланом Рогожиным, так что мы вновь заняли полагающееся нам по праву место. А уж теперь, когда и вы по счастливой случайности оказались связаны кавалериатом с графом Олеумом… По счастливой случайности? Элира понадеялась, что ее приняли в клуб все-таки не ради того, чтобы закрепить места на стадионе за «Лазурными птицами». — Но, леди Элира, позвольте задать вам нескромный вопрос, — подчеркнуто вежливо проговорила леди Анастасия де Импетус, — как давно вы в отношениях с графом Олеумом? — Не очень давно, леди Ана. Примерно полгода. — А знакомы вы давно? — Почти год. — И у него серьезные намерения? Элире вдруг показалось, что перед ней не двадцатилетняя девушка, а ее бабушка Белла, которая любила устраивать допросы по поводу и без него. Она не знала, что ответить, поскольку понятия не имела, какие там у Роберта намерения и очень надеялась, что ничего по-настоящему серьезного в них не было. — Полагаю, вступление в отношения, пусть даже лишь в качестве дамы и ее кавалера, уже говорит о некоторой степени серьезности намерений пары, — тем не менее благовоспитанно ответила Элира. — Хотя, конечно, о помолвке говорить еще рано. Дамы понимающе заулыбались. Леди Эсме скромно опустила глаза. На стадионе раздался гул, как от удара в гонг. Команды выстроились на поле. Элира попыталась отыскать Роберта, но стадион был таким огромным… дамы достали маленькие театральные бинокли. Элира решила, что она тупица, поскольку даже не подумала захватить бинокль. К счастью леди Гретта и леди Олана также сидели без дополнительного вооружения. Это успокоило Элиру. Команды поклонились зрителям, и игра началась. Несмотря на лекцию господина Громова, Элира не понимала ничего. Команда в красной форме и каких-то странных черных скелетообразных доспехах прыгала слева, команда в черном — справа. Где мяч, она замечала далеко не всегда. Хорошо хоть, когда забивали гол, то по стадиону разносился звук гонга, но происходило это не очень часто, хотя она точно помнила, что в книге про аэробол было написано обратное: голы забивают часто, иногда несколько за одну минуту. Но, может быть, речь шла о высшей лиге, а в средней дела обстоят хуже? Комментатор орал во всю глотку, но что он говорил Элира не понимала, словно это Роберта посадили за микрофон. Громов бы выражался яснее. И его-то Элира быстро выделила из толпы игроков. Он играл за черных (значит это и есть «Грифоны»). Громов скакал по гексам почти без остановки. И ему было больно, это Элира способна была понять: он постоянно сталкивался с другими игроками то в прыжке, то на гексах; несколько раз ему ударили в лицо. А однажды он свалился с гекса, на котором столкнулся со здоровенным противником («Костолом сбивает Грома!!!» — орал комментатор), но успел схватиться за край шестиугольника одной рукой, а Костолом наступил Громову на пальцы. Судья остановил матч. Громов взобрался на гекс. Элира даже не знала хорошо или плохо, что она не видит сейчас его лица: что-то подсказывало ей — оно искривлено от боли. Ей стало жалко беднягу, и она разозлилась на этого Костолома! Время от времени она вспоминала, что и за Робертом надо бы следить, но он прыгал на дальнем от нее краю (кажется, это называется правый фланг) и ничего интересного не делал. Пару раз он забил мяч, пару раз его чуть не сбили с гекса. И все. А вот князь Андрей Добромиров носился по полю туда-сюда, словно вихрь! Как только у него сил хватало? Правда, Элира заметила, что игроков иногда меняют во время маленьких двадцатисекундных перерывов: князь и Роберт сидели отдыхали, а в это время по гексам прыгали другие игроки. Она их не знала. Правда, вскоре они все попадали с гексов стараниями Костолома, и на поле снова появились князь Андрей и Роберт. Счет был тринадцать — пятнадцать не в пользу «Парящего грифона», когда наступил большой перерыв. Команды ушли с поля. Несколько гексов соединились в один, на них появилась пара: девушка и молодой человек. Они исполнили песню про аэробол и адреналин. В это время в ложу к леди принесли чай и печенье. Элира еле впихнула в себя одну печененку, поскольку ей есть вообще не хотелось. Ощущение было такое, что она оказалась где-то в начале второго тысячелетия на гладиаторских боях. И ей это совсем не нравилось. Ей было жалко уставших и побитых игроков. Ей больше не хотелось на это смотреть. Но впереди был второй тайм. На этот раз Элира порадовалась, что не взяла бинокль.***
По результатам первого и второго тайма они отставали на два очка. Гром был дико измотан. Болт сломал ему нос, а Костолом так отдавил пальцы, что они почернели от синяков. Случайно он, как же! — Как хочешь, но ты должен продержаться до конца! — орал тренер. Кому? Ему, князю Андрею, Антону или Рогожину? Рогожин, бедняга, едва стоял на ногах. Он сегодня, кажется, поймал больше мячей, чем за весь прошлый сезон. Громов понимал, что единственный способ победить — выбить Костолома из игры, но пока что ни один из его приемов не сработал. Костолома боялись все. Этот парень играл очень жестко: метил в высшую лигу. Вайда вон вообще с гекса сам спрыгнул, когда Костолом к нему ринулся. При этом Костолом не просто файтер, он провокатор, и мячи забивает не слабые. Черт подери! «Грифоны» были уверены, что он сегодня играть не будет, что он еще свой перелом долечивает, но вот ведь… Тренер что-то внушал Белобрысому, у которого был такой вид, словно его сейчас вырвет. То ли перенапрягся, то ли так сильно боится Костолома. Гром глянул на скамейку выбывших: Рыжий сидел, схватившись за голову: его сшиб Болт. Коневод сутулился рядом с ним: его сшиб уже Костолом. Вайда, Дука, Краснов, Агри, Долио сидели побитые и виновато глядели исподлобья. Вот и чего пялятся? Гром сплюнул. Лучше бы играли нормально. Гонг. Третий тайм. Судья подбросил мяч. Антон ринулся к центру поля, поймал! Передача на Добромирова. Костолом уже несется к нему. Гром двумя прыжками оказался рядом. Столкнулись с Костоломом в воздухе при борьбе за мяч. Хруст ребер защиты. Кончиками пальцев Громов отбил мяч куда-то в сторону Белобрысого. Оттолкнулся от гекса, в ту же сторону, чтоб защитить своего нападающего от Костолома и с удивлением заметил, как мяч пролетает у него над головой. Чертов хрен! Этот придурок его проворонил! Гром бросился за мячом к своим воротам, подмечая каждую деталь: переменный гекс справа, еще один у ворот; Рогожин легонько подпрыгивает на своем гексе — на изготовке ловить мяч; Сокол в трехочковой зоне, черт бы его побрал! Лорд Фрактус (партнер Грома по защите поля) пытался перехватить мяч, но Сокол и Мрийский-старший пасовали друг другу за здорово живешь, хотя и видно было, что тоже устали. Бля-я-ядь! Громов бросился наперерез, Костолом — за ним. Бросок по воротам! Рогожин отбил мяч. Гром оттолкнувшись от переменного гекса перехватил мяч и тут же передал Добромирову, Добромиров — Антону, Антон –Добромирову. Гром поскакал следом, поскольку Костолом и Болт уже готовились защищать свою половину поля. Черт возьми! А нормальные защитники сегодня выйдут? Можно подумать, в команде «Светочей» на защите одни файтеры! У Грома в висках стучала кровь, глаза заливал пот, после последнего столкновения с Костоломом побаливали ребра, как будто носа и пальцев ему было мало! Отборочный матч, бля! Если у них отборочные матчи такие, что будет, когда начнется плей-офф? Громов понял, что Болт собирается сбить Антона. Если у него получиться, то у «Грифонов» останется только двое нападающих. — ПАРА! — заорал Гром Антону. Тот понял команду и отскочил вбок, подбросив мяч вверх. Громов поймал мяч и столкнулся с Болтом. Рывок, удар, бросок Антону… — ГО-О-ОЛ! — услышал он крик комментатора. — Трехочковый забивает граф Антон!!! Двадцать шесть — двадцать пять в пользу «Парящего грифона»! Господин Болтов отправляется на скамейку выбывших! Какое падение! Громов отправил его в настоящий полет! Громов только сейчас понял, что сбил Болта с гекса. — Молодец, — пробежал мимо Антон, похлопав Грома по плечу. Гром попрыгал за ним на свою половину поля. Сколько еще это будет продолжаться? Соколов — Мрийский — Морт с Костоломом и Лавровым в поддержке против Добромирова — Антона и Белобрысого с поддержкой Грома и Фрактуса. «Парящий грифон» 26 — 28 «Белый светоч» «Парящий грифон» 26 — 31 «Белый светоч» «Парящий грифон» 27 — 31 «Белый светоч» «Парящий грифон» 27 — 34 «Белый светоч» Костолом на передышку. Вместо него какой-то новенький. Громов забыл его имя. Громов в который уже раз перехватил мяч у Соколова. Сделать нормальный пас он не мог и просто выбил мяч за пределы поля. Аут. Мяч отдают противнику. Пас-пас-пас — Громов прыгнул к Мрийскому и сделал вид, что упал, сшибая герцога с ног. С гекса не сбил, жаль, но атаку остановил. Судья показывает, что нарушения не было. Игра продолжается. Мяч у противника. Отбор. Добромиров забил. «Парящий грифон» 30 — 34 «Белый светоч» Осталось десять минут. Нужно еще два трехочковых и не дать противнику забить. В кои-то веки Белобрысый попал в кольцо! 33 — 34! Костолом вернулся в игру. Не мог еще пару минут хотя бы посидеть?! Мяч у противника. Костолом пошел в атаку по левому флангу. Будет бить пятиочковый?! Громов бросился наперерез. Прыгнул на переменный гекс, появившийся чуть выше верхнего поля, оттолкнулся… Гекс исчез. Громов схватил мяч и отправил его в сторону ворот противника. Мяч ударился о щит и отскочил в аут. Громов грохнулся на нижний гекс. — Черт! Выглядело так, словно он хотел забить и не попал. Ему вдруг ни с того ни с сего вспомнилось, как он говорил Элирине, что может забить мяч. Теперь, если она смотрит игру, то подумает, что он выпендривался. Громов потряс головой, собираясь с мыслями. Не до нее сейчас. Нужно побеждать. Следующий отборочный с «Золотым гиппогрифом». А его одолеть будет очень сложно: там в основном составе сплошные пятикурсники. Если проиграют сейчас, а потом и «Гиппогрифам», то прощай плей-офф, следовательно, прощай стипендия, следовательно, прощай универ. — Живой? — обеспокоенно спросил Добромиров. Громов только кивнул. Теперь еще и нога болела из-за падения. Ладно, последний рывок! Пять минут до конца матча. Добромиров с Антоном пробиваются сквозь оборону врага. Громов с Фрактусом пасут Костолома. Удар! — Еще одно очко в копилку «Парящего грифона!» 34-34! Одно очко? Да чтоб вас! Ладно, ничья все же лучше поражения. Новый розыгрыш. Костолом бьёт и… У Рогожина свело ногу. Мяч в воротах. — 37 — 34 в пользу «Светочей»!!! Три минуты до конца матча. Хотя бы трехочковый! Хотя бы ничья! Мяч у «Грифонов». Добромиров передает Белобрысому, Белобрысый — Антону, Антон — Белобрысому, Белобрысый — В ПУСТОТУ!!! Костолом выпрыгнул за мячом, как черт из табакерки. Но и Гром прыгнул тоже. Они не заметили друг друга и столкнулись в воздухе. Рухнули на гекс, свалились с него и повисли на руках, держась за его края с разных сторон. Громов подтянулся, забираясь на шестиугольник. Костолом делал то же. Они встали, посмотрели друг на друга, выдохнули и прыгнули в разные стороны. — МЕ-Е-ЕЛЬНИЦА! Антон Ланс забивает трехочковый! — разнеслось над стадионом. — Тридцать семь — Тридцать семь. Минута, двадцать две секунды до конца игры! Громов закашлялся. Изо рта пошла кровь. Губу разбил? Сердце бухало, как сумасшедшее. Воздуха не хватало. В голове одна мысль: забрать мяч, забрать мяч, забрать мяч. — Мор идет в атаку! Громов разбежался по специальной площадке у ворот и прыгнул. Свело ногу, и он упал на гекс. Вот черт! Громов растер ногу. Вроде отпустило. — Сорок — Тридцать семь в пользу «Светочей»!!! Лорд Фраксис отправляется на скамейку! Да, с Костоломом шутки плохи! Громов посмотрел на свои ворота. Рогожин сидел под кольцом и даже встать не пытался. Громов вернулся на площадку у ворот. — Мяч наш. Буду бить пять. Прикройте, — просто сказал Добромиров. Громов кивнул. Остальные вздохнули. — Тридцать секунд до конца матча! Мяч у «Грифонов»! Князь Андрей прыгнул, делая замах, как будто собрался пасовать, а потом выгнулся и бросил мяч в кольцо. Грязно. Неэлегантно, как сказал бы сам князь. Но действенно. — ПЯТЬ ОЧКОВ! Сорок два — Сорок в пользу «Грифонов»! Пятнадцать секунд… — ПРОСТО НЕ ДАЙТЕ ЗАБИТЬ!!! — орал Андрей. — Антон блокируй задник! Громов… А ты уже… Громов скакал по трехочковой зоне, мешаясь, как только можно. — Убери его! — орал Сокол Костолому. Костолом набросился на Грома. Гром набросился на Костолома. Завязалась драка. — СТОП ИГРА!!! Сорок два — Сорок! «Парящий грифон» взлетает в высь! А вот «Белый светоч» явно потускнел! Штрафы будут? Штрафов не будет! Все! Лорды и леди, дамы и господа! Спасибо, что были с нами на этом матче… Громов еле поднялся на ноги. Костолом, кажется держался лучше. Они посмотрели друг на друга, пытаясь отдышаться. — Ты этого… того… — сказал Костолом. — Ага, — прохрипел Громов, сплевывая кровь. — И ты этого. Они похлопали друг друга по плечам, пожали руки, и разошлись. Громов еле допрыгал до площадки у ворот, хотя Добромиров орал ему оставаться на гексе. Лекари тут же окружили Грома. Похоже, до вечера ему предстояло валяться в лечебке.***
Элира с каким-то особенным трепетом собиралась на вечеринку. Она не знала, как ей себя вести, о чем говорить. Ей казалось жутко неприличным идти на встречу, которая официально разрешена не была. Как поняла Элира, там еще и алкоголь будет, который запрещено вносить на территорию университета. Несмотря на заверения «лазурных птиц», что это давняя университетская традиция, что преподаватели и сам ректор все знают, но закрывают глаза и что никаких неприличных действий никто себе не позволяет, ей все же было не по себе. Хотя, возможно, дело в том, что она в принципе не любила подобные вечеринки, а уж тем более посвященные аэроболу. Единственное, что грело ее душу — возможность узнать о судьбе несчастного брата Софии. Она, конечно, все еще не одобряла его поведения в обеденном зале, но значительно смягчилась, узнав от Софии, что он планировал лишь поговорить с тем парнишкой, а не запугивать его до полусмерти. Но даже, если бы она и не смягчилась, все равно переживала бы за судьбу своего нового знакомого: уж очень сильно ему досталось в этом матче. Элира подошла к зеркалу в гардеробной, чтобы посмотреть, все ли в порядке. Волосы аккуратными волнами лежали на ее плечах, легкое воздушное платье аквамаринового цвета, украшенное кружевом, спускалось до коленей. Элира несколько раз проверила не видно ли шрамов на ее спине: если ткань на одежде была слишком тонкой и плотно прилегала к телу, то могли быть видны неровности ее кожи. Но под кружевом ничего подобного заметно не было. Элира откинула на спину волосы, создавая еще один уровень защиты от пытливых взглядов. Ее смущало глубокое декольте: хоть кружево и прикрывало его и технически у платья был воротничок-лодочка, но Элире бы хотелось, чтобы основной ткани в районе груди было побольше. А лучше вообще без кружева: сплошная, желательно, плотная ткань. С ног до головы. С капюшоном. Или джинсы с футболкой и никакой вечеринки. — Леди Элира, вас ждут, — послышался из-за двери голос ее компаньонки. — Спасибо, Маргарет, — ответила Элира, взяла в руки клатч, украшенный вышивкой и бусинками, и направилась к выходу. Обменявшись любезностями с леди из клуба, Элира пошла вместе с ними в приемные комнаты мужского общежития. Ох, как же ей все это не нравилось. Она, Элирина де Беллатор идет на какую-то тайную вечеринку. Какой стыд! Уж лучше бы она вообще ни в какой клуб не вступала! Элира взглянула на леди Лауру. Та шла гордо и величественно в длинном синем шелковом платье под цвет глаз. Кажется, она спокойна. Элира надеялась, что уж леди Лаура не заведет ее в неприятности. Боги, о чем она думает?! Какая ерунда… Но все-таки… Легче было с парадемонами сражаться, честное слово! В груди у Элиры что-то свело от тоски. Кто бы мог подумать, что она станет скучать по парадемонам. Куда катиться мир? Леди вошли в приемные покои. Элира знала, что они называются так, поскольку предполагается, что молодые люди из благородных семей могут устраивать в этих комнатах приемы для своих родных и близких, решивших посетить студента, дабы поддержать его в нелегком труде постижения наук. Здесь было мило и уютно, повсюду стояли столики и кресла, словно в карточном клубе. На столиках расставлены блюда с угощениями, бутылки и бокалы с вином. Кажется, «Лазурные птицы» пришли позже всех, поскольку вокруг столов сидели и стояли леди и лорды, весело беседуя друг с другом. Элира окинула комнату в поисках Роберта. Он тут же оказался возле нее. — Моя прекрасная леди! Ты чудесно выглядишь! — Благодарю, — мило улыбнулась она на его восторги. Краем глаза она заметила, как ворковал неподалеку князь Добромиров с леди Лаурой. До ее ушей донеслось, что они по-прежнему на «вы». Но ведь кавалеру позволительно обращение «ты»… Зато леди Эсме сияла рядом со своим женихом, князем Рогожиным, осыпанная комплиментами с ног до головы. Леди Олана, леди Гретта и леди Ана уже беседовали с другими леди. Кажется, из «Золотой лилии». — Как тебе матч? — спрашивал Роберт. — О, я под большим впечатлением! — хлопая ресницами отвечала Элира. — Горжусь своим кавалером! Ты играл замечательно! Какой мяч ты забил почти в конце матча! Мне кажется, он подарил команде вдохновение для победного рывка! Я права, князь Андрей? — обратилась она к кавалеру Лауры, который мило улыбаясь, слушал Элирину болтовню. — Разумеется. Вы весьма проницательны, — ответил он. «Думает, что я тупица», — сделала вывод Элира. И взглянула на Лауру. Та мягко и сдержанно улыбалась, как и всегда. Но что-то в ней изменилось. «Ей приятно быть рядом со своим кавалером, — подумала Элира. — Наверное, потому, что он не заставляет ее болтать про аэробол!» Продолжая вести светскую беседу с Робертом, леди Лаурой и князем Андреем (а благодаря двум последним разговор быстро перешел на тему литературы), Элира осматривала залу, но не видела ни могучей фигуры господина Громова, ни рыжей гривы его друга, ни их третьего товарища, также отличавшегося внушительными размерами. Неужели их не пригласили? Но ведь эти игроки тоже внесли вклад в победу! Элира обратила внимание на игроков команды «Белый светоч», беседовавших с леди из других клубов. Но ни жуткого Костолома, ни того второго здоровяка, которого Громов «отправил в полет» она не заметила. Внутри у нее все воспламенилось. Это что такое? Опять дискриминация по происхождению? Если ты не аристократ, то и приходить на вечеринку не имеешь права? Их компания под руководством князя Добромирова подошла к одному из столиков и заняла свободные места. Ее познакомили с леди и лордами, уже сидящими там. Но никого их простолюдинов по-прежнему не было видно. — Скажите, а где же защитники команд? — спросила она, когда подвернулась удобная возможность в течении разговора. — Лорд Фрактус справа от нас, — тут же отозвался Роберт. — А Краснов… — Лорда Фрактуса и князя Краснова я вижу. Я не вижу господина Громова и, простите, не знаю фамилий остальных файтеров. — А зачем они тебе, моя леди? — удивился Роберт. — Поговорить, — ответила Элира. — Мне не хватает людей для проекта, возможно они согласились бы помочь… — Моя леди, хотя бы сейчас вы можете не говорить об учебе? — подчеркнуто мягко спросил Роберт. А затем для остальных присутствующих пояснил: — Леди Элирина с поразительным трудолюбием пытается реализовать социальный проект… — он забыл в чем заключалась суть ее проекта. — … по поддержке социально необеспеченных студентов. Сейчас я провожу сбор социологических данных. Это первый этап проекта, чтобы понять какая именно помощь и поддержка в каких направлениях действительно нужна студентам. Кроме того, необходимо понять, как именно ее реализовать, ведь никакие опросы проводить не нужно, чтобы догадаться: первым пунктом будет стоять материальная помощь. Однако, если верить исследованиям, та финансовая поддержка, которая должна оказываться студентам, зачастую не реализуется. Именно поэтому мне кажется важным разобраться в ситуации и заставить систему социальной помощи работать эффективно. — Вот об этом-то я и говорю, — со смехом вставил Роберт. — Ни минуты без размышлений о проблемах общества. — О путях решения этих проблем, — поправила Элира. — И я буду меньше о них думать, если наберу полную группу для исследований. Так что все-таки, где господа защитники-файтеры? — Они вон там, за занавеской, — с улыбкой ответил князь Добромиров, указав на дверной проем, завешанный шторами. — А почему они сидят отдельно? — Но они же дикари, право слово! — воскликнула леди Шарлотта, с которой Элира только что познакомилась. — Вы что же хотите, милая леди Элирина, чтобы мы, леди, наблюдали, как они чавкают, и слушали их простонародную речь? Что им тут делать? Пусть обсуждают свои дела отдельно. — Вот как, — проговорила Элира, улыбнувшись. — Не думаю, что вы правы, леди Шарлотта, однако спорить не буду, все же я здесь впервые и многого не понимаю. Но, позвольте, — Элира встала из-за стола, — прервать нашу беседу и покинуть вас ненадолго, чтобы уделить внимание господам за занавеской. Полагаю, не поздороваться с людьми, доставившими нам столько удовольствия своей сегодняшней игрой, будет невежливо с моей стороны. Еще раз мило улыбнувшись присутствующим, Элирина вышла из-за стола и направилась к шторам. Внутри у нее все кипело от бешенства. Ходят на эти кровавые игры, пьют чай с печеньем глядя на это побоище, а потом отправляют за шторку людей, за которых только что «болели»?! — Добрый вечер, господа. — Элира отодвинула занавеску и вошла в комнату. Ей пришлось задержать дыхание на несколько секунд, чтобы не расчихаться и не раскашляться от дыма. Привыкнув к воздуху, она осмотрела маленькое помещение: диванчик в форме буквы «п», стоящий у стен и небольшой столик перед ним, уставленный бутылками из-под пива. На этом диванчике разместились пять человек (кое-кто с сигаретами в зубах), недоуменно взирающих на нее. — Здравствуйте, миледи, — послышался нестройный хор неуверенных грубых мужских голосов. — Я хотела выразить вам благодарность за прекрасно проведенный матч… — Да, не, миледи, — протянул один из мужчин. — Матч был полное дерьмо! — О, я думаю вы скромничаете, — вежливо ответила она, чувствуя себя со своими привычками вежливых ответов полной дурой. — Господин Громов, не могли бы вы представить меня вашим друзьям? — обратилась она к единственному знакомому человеку. Хорошо, что он здесь! А если бы его не было? Вот ведь глупая, надо было попросить кого-нибудь сопроводить и представить ее. — А, ну да, — сказал Громов, туша сигарету левой рукой в пепельнице. Элире было больно на него смотреть: весь в синяках и ссадинах, правая рука на перевязи. — Это Болт… Э-э-э… — Господин Болтов, — перевела Элира, глядя на плотного прыщавого парня в очках. — Это Костолом… Э-э-э, господин Жаров. — Господин Жаров? — повторила Элира, глядя на Костолома. Он был о-о-очень большим. Наверное, больше двух метров ростом. Его правую руку тоже украшала перевязь из бинтов, а лицо заплыло синяками всех цветов радуги. — Это Рыжий… то есть господин Котов, — представил Громов своего рыжеволосого друга. — А это господин Коневодов, — он указал на полного высокого человека с маленькими глазками, который добродушно ей улыбался. Почему-то ей показалось, что он похож на хомячка. Громов смотрел на нее снизу в верх со своего диванчика. А она смотрела на него, стоя у дверного проема и выразительно приподняв бровь. Он не понимал. — Меня зовут Элирина де Беллатор, я рада познакомиться с вами, господа, — произнесла она, поняв, что Громов ее так и не представит. — И мы рады… — Мы тоже рады… — Очень приятно… — Так почему вам не понравился матч, господин Болтов? — спросила Элира, по-прежнему изящно стоя у двери, поскольку сесть ей так и не предложили. — Так мы набрали всего сорок очков! Завязался разговор о матче. Файтеры увлеченно обсуждали промашки друг друга, обвиняли в подставах, и в то же время винили сами себя в недальновидности. Из их разговора Элира поняла, что матч и вправду не задался, что все в нем пошло наперекосяк. В какой-то момент ей показалось уместным спросить Костолома: — Вы довольно агрессивно играете, господин Жаров. По этой причине у вас такое устрашающее прозвище? — А, не, миледи, — улыбнулся Жаров. В который раз Элира заметила, что у него не хватает переднего зуба. — Я просто постоянно себе чё-нидь ломаю: на первом курсе я сломал руку, потом — ключицу, на втором — челюсть и зуб мне выбили, в прошлом году — два ребра, а этим летом ногу сломал, — довольно улыбаясь сообщил он. — Вот меня и прозвали Костоломом. — Как же вы так неаккуратно! Берегите себя! — воскликнула Элира. — Так… Играю агрессивно, даже вы заметили! А переломы — это, можно сказать, побочный эффект. К Элерине подошел князь Андрей Добромиров. — Господа, как вам не стыдно, — словно к детям обратился он к файтерам. — Почему вы до сих пор не предложили даме сесть? — Садитесь, миледи, — тут же протараторил Громов. Элира заметила, что он какой-то не особенно разговорчивый. Весь вечер она старалась особо не выделять его среди прочих, поскольку это было бы невежливо, конечно же, а не потому что, она не хотела, чтобы у него появились совершенно неверные идеи о том, что он может ее интересовать больше остальных присутствующих. Хотя она иногда ловила на себе его взгляд… Все-таки глаза у него жутковатые. Есть в его взгляде что-то опасное. — Благодарю вас, — она осмотрела диванчик. Сидевшие ближе к краям Болтов и Коневодов тут же подвинулась. Она решила сесть рядом с господином Коневодовым. Его внешность и поведение казались ей более доброжелательными. А вот князь Добромиров сел рядом с Болтовым, которому пришлось подвинуться еще сильнее, поскольку рядом с князем расположилась леди Лаура. Разговор возобновился. Вскоре к ним присоединился граф Антон, князь Рогожин с леди Эсме, Роберт, еще несколько лордов и леди. Все «Лазурные птицы» были здесь. На диванчике не хватило бы для всех места, поэтому были принесены дополнительные стулья. Комнатку проветрили, курить в ней себе больше никто не позволил.***
Гром молча глядел на леди Элиру, пока она разговаривала с остальными ребятами. Он чуть сигарету не проглотил, когда она появилась на пороге их комнатушки. Обычно к ним могли заглянуть товарищи по команде, но леди не навещали их никогда. Он весь вечер сидел как на иголках, пытаясь придумать, как бы ему выйти и увидеться с ней, если она пришла на сходку, конечно. Как назло, он еще и сидел в самой середине, так что незаметно, без объяснения причин не ускользнешь. И тут она сама пришла. Неужели хотела его увидеть? Сначала он думал, что она только поздоровается и уйдет, но Элира никуда не уходила. Почему-то она не садилась, а продолжала стоять. Может, брезгует? Или показывает свое превосходство над ними? Громов честно старался не буравить ее взглядом, но у него не очень-то выходило. Стоило отвернуться, как через полминуты он уже ловил себя на том, что опять пялится на нее. К счастью, она этого не замечала, поскольку ее почему-то больше интересовал Костолом и Коневодов. Волк у Грома внутри недовольно ворчал по этому поводу. Громов старался придумать, что бы такое ей сказать, но никак не мог сообразить, что именно. Сказать, что она классно выглядит? Но это тупо посреди разговора об аэроболе. Узнать, что она думает о его игре? Тоже как-то тупо, как будто он напрашивается на похвалу. В итоге он молчал, как дурак, отвечая только на вопросы парней. А потом пришел князь, и Громов почувствовал себя полным идиотом, когда оказалось, что Элира все это время стояла из-за того, что ей не предложили сесть. Она села рядом с Коневодовым и Гром снова пожалел, что оказался между парнями. А мог бы сидеть рядом с ней. А потом приперлись другие лорды и леди. Громов обалдевал, как и остальные парни. Рыжий, сидевший справа от него, шепотом спрашивал, какого черта тут происходит. В конце разговора Элира пригласила присутствующих файтеров поучаствовать в ее проекте, а потом настало время прощаться. Она вежливо поблагодарила всех за приятную беседу, улыбнулась и ушла в сопровождении Белобрысого, а Громов пошел домой в сопровождении Рыжего, размышляя насколько все серьезно у Элирины с этим придурком Робертом.