Суббота 21.11.20, воскресенье 22.11.20
Как Громов разлепил глаза в субботу? Каких богов за это нужно благодарить? Тем не менее он встал, разбудил Рыжего на пары, а сам поперся на дополнительные занятия по оборонительной магии. Более того, он умудрился привести себя в порядок, поскольку знал, что за появление на занятиях в похмельном виде из университета могут и исключить. Занятия проходили на свежем воздухе и Громов не мог сказать точно хорошо это или нет, поскольку он вроде бы немного протрезвел, но ощущение было такое, что холод проникает через нос прямо в мозги и вымораживает их к черту. Бля-я-я! Какого хера он вообще таскался на эти курсы? Ему проблем мало? Заняться нечем? Спал бы сейчас блаженным сном… Но память тут же подкинула картину из недавнего прошлого: девушка, лежащая без сознания на земле в окружении голодных акваморфов. Владел бы он нормально средними щитами — этого не произошло бы. Под руководством тренера Громов вместе с другими отстающими принялся старательно отрабатывать движения призыва сферического щита. Время от времени приходилось бороться с желанием сбегать в ближайшие кусты, чтобы опорожнить желудок. Когда тренировка закончилась, тренер предложил подопечным термос с каким-то укрепляющим горячим травяным настоем. Гром пытался отказаться, но тренер заставил парня выпить целую порцию. Пришлось послушаться. Стало легче. Намного легче. — Повеселился вчера хорошо, я смотрю, — усмехнулся тренер. Заметил все-таки. Громов честно кивнул. — Молодец, что пришел. Прогресс заметный. — Да? — Да. Не бросай занятия, главное. И я все понимаю, твоя команда победила, но в следующий раз, будь добр, не напивайся до такой степени. Иначе придется тебя наказать. Громов кивнул. В общежитие он пошел в одиночестве, лениво осматриваясь вокруг. Повсюду сновали гуляющие студенты: леди из клубов, парочки, спортсмены с пробежки… Громов глубоко вдохнул и закурил сигарету, в который уже раз пытаясь вспомнить с чего он вообще так набрался вчера. А, ну да… Его солнышко, нет его чертовка… Так хотелось просто расслабиться и хоть ненадолго выбросить ее из головы. Ее и эту бессильную злобу на то, что она с этим Белобрысым, а не с ним, не с Громом. Интересно, вчера получилось забыться? Потому что сейчас он снова одержим мыслями о Лире, и чувство такое, словно она рядом. Громов вдохнул поглубже, чтобы развеять это ощущение и чуть сигарету не проглотил: судя по запаху, она совсем близко. Он принюхался. Сигаретный дым мешал и сильно, но Гром шел по следу. Элира стояла в глубине лесопарка, прислонившись спиной к высоченной сосне, и вдыхала полной грудью морозный воздух. Глаза ее были закрыты, так что бесшумно идущего Громова она не заметила, пока до ее ноздрей не дошел дым от его сигареты. Все ее хорошенькое личико перекосило от отвращения, она прикрыла нос пальчиками и неприязненно посмотрела на него. — Господин Громов? — удивленно проговорила она, отнимая ладонь от лица, на котором отражалось какое-то героическое усилие воли, чтобы не поморщиться снова. — Леди Элира? — с этими словами он выдохнул еще порцию дыма. Она не выдержала и отвернулась, чихая и кашляя. — Боги, какой кошмар вы курите, господин Громов! — Простите… — растерянно проговорил он и выбросил сигарету в урну, которая стояла неподалеку, рядом со скамейкой. Благо почти докурил уже. — Вы тоже простите, господин Громов. Я просто не переношу никакого сигаретного дыма, а это и вовсе… Но это же был обычный табак? — Да, просто дерьмовый… в том смысле что… — Я поняла. — А что вы здесь делаете одна? — Я не одна. Мы гуляли вместе с графом Робертом и леди Софи, но мне позвонила мама, — Элира показала телефон, зажатый в руке, — и я отошла ненадолго, чтобы с ней поговорить. А мои спутники куда-то исчезли… — она осмотрелась по сторонам, но никого, кроме Лесьяра рядом не было. — А что вы здесь делаете, господин Громов? — Я иду в общежитие… Шел в общежитие с занятий по обороне, а потом решил прогуляться чуть-чуть, покурить, поразмышлять… — Вот как? А вам нравится гулять в этом парке? — Ну да. — Мне тоже. И я согласна с вами, что это хорошее место для размышлений: кажется, что идеи и решения сами собой приходят в голову… Остатки злости на нее, сохранившиеся со вчерашнего вечера, испарялись с каждым ее новым словом. Ну как можно было сердиться на это чудо? За что? За то, что она спит со своим парнем? Громов осторожно принюхался, но почуял лишь ее запах, смешавшийся с ароматом ее же духов и прочей женской косметики. Робертом от нее почти не пахло. Может, отмылась хорошо, а может этому придурку вчера не так много сладенького досталось? От этой мысли волчара внутри воинственно зашевелился. Этот Белобрысый ее не заслуживает. Хватит тормозить, пора уже действовать и добывать свою женщину. Громов подошел к сосне, у которой стояла Элира, и прислонился плечом к дереву рядом с девушкой. Элирина немного испуганно взглянула на него. Чего ты боишься, малышка? — И о чем же вы здесь размышляете, леди Элира? — спросил Громов, продолжая разговор. — Едва ли вам это будет интересно… Она отвела взгляд. Опять дразнит его? Вот ведь чертовка! — И все же? — Я… я думала… я… Она снова и снова поднимала взгляд, снова и снова пыталась смотреть ему в глаза, но снова и снова отворачивалась. Почему она ведет себя так странно? И тут Грома поразила простая и настолько очевидная мысль, что он удивился, как раньше не подумал об этом: Лира вовсе не дразнит его, не играет с ним. Нет в ней этой жестокости. Похоже… его солнышко борется с тем, что к нему чувствует! — Я думала о маме. Я скучаю по ней, — отвернувшись от Грома ответила Элира. — А вы о чем размышляли, если не секрет? — Я? Да все время думаю, какой же я дурак. Она улыбнулась. — Вы мне не кажетесь глупым человеком, господин Громов. На этот раз она не прятала глаза, а от ее теплой улыбки Грому самому улыбнуться захотелось. Он и улыбнулся. — Леди Элирина, вы меня переоцениваете, — тихо проговорил он, наклоняясь к ней. — Может быть, это вы себя недооцениваете, Лесьяр? — почти шепотом ответила она, ласково глядя на него. Он осторожно убрал прядь волос с ее лба, нежно, едва касаясь пальцами ее лица. Лира прикрыла глаза, но через мгновение отодвинулась и, покраснев, отвернулась. Нет, теперь ему совершенно ясно: не дразнит она его. Она сама мучается. Элирина оторвалась от дерева, вышла на середину тропы и принялась отряхивать пальто от невидимых пылинок. — Могу я вас проводить? — нежно спросил Лесьяр. Даже как-то уж слишком нежно. Она засомневалась. Он видел это. Хочет, чтобы он проводил, но боится. Тут неподалеку раздались шаги. — Роберт! — воскликнула Элирина. — Леди Софи! Куда же вы подевались? — У нас к вам тот же вопрос, леди Элира! — весело отозвалась белокурая дама. Леди защебетали объяснения. Гром обменялся сухим приветствием с Робертом и собирался уйти, но… — Господин Громов, скажите, вас завтра ждать на собрании моего проекта? Мы решили встретиться в семь часов в общей гостиной на первом этаже вашего общежития. — Да, я постараюсь прийти! Но, боюсь, что могу опоздать… Работа. — Я помню. Приходите, как сможете. Мы до девяти часов планируем посидеть. — Хорошо. Тогда до завтра, леди Элира? — До свидания, господин Громов. Она взяла под руку Роберта, и троица аристократов удалилась. Но на этот раз ни злобы, ни ревности Гром не испытывал. Наоборот, эйфория расползалась по его телу. Может быть вчера у белобрысого придурка и была с ней чудесная ночь, но запах Лиры, голос Лиры, покрасневшие щеки Лиры, взгляд Лиры, — все говорило о том, что она хочет быть с Громом, и уж он сделает все возможное, чтобы сопротивлялась она этому желанию недолго.***
Громов взглянул на часы: двадцать минут восьмого. Черт, опаздывает! Интересно много народу будет на собрании? Воскресный вечер — не самое лучшее время, но в субботу тренировки по аэроболу, так что файтеры сразу минусом, в пятницу вечеринки после матчей, на неделе занятия… Лучше воскресенья день выбрать сложно. Перед дверью в общую комнату он остановился, выдохнул и осторожно вошел. Но осторожность была излишней: собрание не началось. Или уже закончилось? — Привет, а где леди Элирина? — спросил он у собравшихся. — О, здорова, Громище-Погромище! Еще не пришла. Но этот говорит, что скоро будет, — Рыжий указал на блондина с бородой. Гром вспомнил, что этот бородач заступился за Лиру на занятиях по самообороне. — А он откуда знает? — спросил Гром. — Она ему позвонила. Что? То есть у этого бородача есть ее номер? А с Громом она, значит, недостаточно знакома. Вот ведь зараза! Гром поздоровался за руку с Коневодом, Грушей, Гирей, Костоломом и Болтом. Обменялся парой слов с Соей, которая привела подруг. Белокурую кудряшку Марусю с факультета дизайна он помнил, они с Соей часто зависали, рыженькая Кэролайн тоже с дизайна хитро улыбнулась ему, а вот третья… эльфийка, кажется, медичка с четвертого курса… Как ее зовут? — Это Киара, вы знакомы? — спросила Соя, заметив напряженный взгляд Грома. Киара игриво смотрела на него своими удивительными фиалковыми глазами. Тут память Грома подкинула ему пару отрывков из вчерашнего вечера. Кажется, эту Киару он вчера затащил в туалет. М-да. Некрасиво получилось. — Знакомы, немного, — ответил он и отвернулся к парням. Стали обсуждать аэробол. Девчонки щебетали там на свои девчачьи темы. Бородач болтал с гномом, эльфом и очкариком что-то про песни. Но где же Лира? Может быть, ее поискать? Вдруг что-то случилось?***
Элирина мчалась в сторону общежития социальников, проклиная все на свете. Она жутко опаздывала, а Элира ненавидела опаздывать! Сейчас все разойдутся и собирай их потом снова. Ну, надо же было так опростоволоситься! Хотела, как лучше, а получилось… Наконец, перед ней замаячила дверь в общежитие социальников и вскоре Элира ворвалась в общую гостиную на первом этаже, потрясая многочисленными пакетами, которые держала в руках. — Здравствуйте! — поздоровалась она, не успев отдышаться. — Простите за опоздание, немного не рассчитала время… — она подошла к большущему круглому столу и сгрузила на него свои пакеты. — Я подумала, что будет неплохо угостить вас чем-нибудь вкусненьким в благодарность за помощь, так что это вам. Под изумленные взгляды собравшихся Элира принялась доставать из пакетов упаковки с печеньем и конфетами, а еще какие-то бутылки. — Конечно, следовало бы напоить вас чаем, но я пока не знаю, как это устроить, — она растеряно осмотрелась, словно искала в комнате чайник. — Так что на всякий случай купила сок, — Элира указала на бутылки. — Ой, только я не подумала, во что его налить… — Да так из горла попьем, — усмехнулся Гиря. — Полагаю, это не совсем прилично… — мягко ответила Элира. — А есть кто с первого этажа? — спросил бородач. — Можно чашки с кухни принести. С первого этажа никого не было, но девушки что-то быстро обговорили и побежали за чашками. Аэроболисты растерянно стояли в отдалении, ежась и сутулясь. Им явно было неловко от ее присутствия. Зато Киан и ребята из «Шляпника» с интересом принялись разглядывать покупки, помогая раскладывать их на столе. Грогги долго не думал и запихал пару конфет себе в рот, за что получил подзатыльник от Киана и воспитательный взгляд от Марти. Соя с подругами принесли чашки, и Элира принялась разливать сок. Ей было волнительно и неловко, она не ожидала, что придет столько людей. — Я подготовила бланк для записи в кружок. Если уверены, что будете приходить, то запишитесь, пожалуйста, — Элира вытащила из сумки листок и положила его на стол. Парни из «Безумного шляпника» и Соя тут же записались. Элира невольно посмотрела на Лесьяра, но тут же отвела взгляд. Он смотрел на нее и сердце сжалось в комок. — Полным составом встречаться будем раз в две недели в первое и третье воскресенье месяца. Но возможны и другие встречи, например, совместное участие в конкурсах или репетиторство… Она снова взглянула на Лесьяра. Он по-прежнему смотрел на нее. — Откровенно говоря, я надеюсь, что мы с вами сможем подружиться и будем проводить время с пользой и в то же время с удовольствием. — А мы разве еще не подружились? — с улыбкой спросил Киан. — Пока еще не со всеми, — весело ответила Элира. — И пора бы это исправить! Так давайте-ка знакомиться! Ей представили Киару и Карли, с остальными она была знакома. Элира познакомила ребят с «Безумным шляпником» и рассказала об их сотрудничестве. По ходу знакомства она раздавала чашки с соком и убеждала участников пробовать угощение. — Ой, совсем забыла, — Элира взяла корзинку. — Это тоже вам. Она принялась доставать пироги, которые купила в булочной студенческого городка. Сама она очень любила там бывать из-за ламповой атмосферы и потрясающей выпечки. — Это что из «Брецеля»? — спросила Карли. — Да. — Офигеть! Ребята немного оробели. — А что такое? — Там же цены чудовищные! — Я бы так не сказала, — протянула Элира. Она видела и более высокие цены на произведения пекарского искусства, но тут же сообразила, что у ребят на этот счет другие взгляды. — А вы там бываете хоть иногда? Ребята покрутили головами. — Я один раз зашла и вышла, — сказала Карли. — Ну, тогда угощайтесь! Если понравится, могу принести еще что-нибудь в следующий раз. — А розовые пирожные принести сможете? — Да, конечно… — Леди Элира, а вы пробовали шоколад «Амели»? — спросила Маруся — Он в кондитерской напротив «Брецеля» продается. В такой золотистой упаковке… — Да, пробовала. — Он вкусный? — Мне нравится, а вы не разу не покупали? Маруся отрицательно покачала головой. — Если хотите, я куплю, попробуете… Тут на Элиру посыпались заказы от девчонок. — Вот сладкоежки! — усмехнулся господин Котов. — Нет бы пива попросить! — Пиво проносить в университет запрещено, господин Котов, — улыбнулась Элира. — Может быть вы хотите чего-нибудь еще? — Мяса, — просто ответил он. — Мясной пирог вас устроит? — А то! — Давайте составим список пожеланий на следующий раз. Весь вечер продолжали обсуждать различные гастрономические изыски. Элирина по просьбе ребят рассказывала, что она пробовала в различных ресторанах, что ей понравилось, а что нет, а ребята делились впечатлениями о местной кухне и воспоминаниями о домашней еде. Некоторые, в том числе и Громов, рассказывали об охоте и вкусовых особенностях дичи. Элирина поначалу старалась вести себя максимально сдержанно. Она очень боялась перейти ту тонкую черту между простым рассказом о жизни и высокомерной похвальбой. За свою короткую карьеру в благотворительности она успела столкнуться с этим не единожды, а потому старалась держать все под контролем. Однако благодаря Киану, Грогги, Марти и Пеплу забылась и расслабилась. От этого беседа потекла еще приятнее. Ребятам не хотелось расходиться, но по правилам задерживаться было нельзя. — Я могу вас проводить, леди Элира? — спросил Лесьяр. От его голоса по телу побежали мурашки. «ДА! ДА! ДА!» — Нет, господин Громов, не нужно. — Уже темно, здесь может быть опасно… — Не беспокойтесь, мы на территории университета, здесь повсюду охрана, кроме того я могу вызвать Георга, он мой личный защитник. Элира собрала списки, убрала их в сумку. — Спасибо за приятный вечер! Надеюсь, что мы с вами еще не раз увидимся. Распрощавшись с ребятами, Элира неспешным шагом отправилась в сторону своего общежития. Проказливый ноябрьский мороз легонько пощипывал ее за щеки, а она любовалась звездами. Такие яркие сегодня… — Леди Элира! Какая неожиданная встреча! Боги! Вот ведь упертый! Элира весело улыбнулась и повернулась к Громову. — И вправду! Господин Громов, что вы тут делаете? — Я? Гуляю. Это же не запрещено. — Насколько мне известно, нет. Но что вас заставило гулять по морозу в столь поздний час? — Даже не знаю! Наверное, одна очень привлекательная девушка. — Она заставляет вас гулять силой? — Скорее притягивает, как магнитом. Элира остановилась. Громов встал напротив нее. — Вам не следует поддаваться, господин Громов. — Почему же? Ее сердце колотилось так сильно, словно пыталось разбиться о грудную клетку. Тело дрожало. Внизу живота скручивало. Элирина прекрасно понимала, что все это значит, ей было знакомо это чувство: она влюбилась. И опять не в того человека. Боги! Дана крылатая! За что? Сначала Нина, потом Анна, а теперь он. Ну, почему? Почему он? Почему она не могла влюбиться хотя бы в Роберта? Нельзя, нельзя давать ему повод… Нельзя, чтобы он приближался, но… Он сделал шаг вперед. Они стояли так близко… Так близко… Она резко отвернулась и пошла дальше быстрым шагом. — Мне нужно спешить! — бросила она через плечо. — Маргарет будет волноваться, если я не приду! Громов догнал ее за несколько шагов. — Маргарет — это?.. — Моя компаньонка. — Она живет с вами? — Нет, она живет в отдельной комнате. Но у нее есть ключ от моих покоев, чтобы она могла в любое время прийти и оказать мне помощь. Скорее всего, она уже приготовила мне чай, ведь я сказала, что приду не позже десяти часов. — И нельзя задержаться? — Нет. — Почему? — Потому что я не хочу ее волновать. Она со мной уже много лет, будет очень некрасиво с моей стороны так поступить. — А нельзя позвонить ей и предупредить? — Можно, но я не буду этого делать. — Почему? — Потому что я хочу горячий чай, господин Громов, — мягко, но без тени сомнений ответила она. В этот момент Элира гордилась собой, кажется, даже больше, чем в тот раз, когда впервые победила парадемона. Она держала себя в руках, не поддавалась соблазну, не поддавалась чувству. Она владела собой, несмотря на то, что сходила с ума от желания броситься к нему, обхватить руками, прижаться всем телом… О-о-о-о! Стоп! ЧАЙ! ГОРЯЧИЙ СЛАДКИЙ ЧАЙ! МАРГАРЕТ! — Может быть, я могу угостить вас чаем? — Спасибо за предложение, господин Громов, но я вынуждена отказаться. Как же сложно было это произнести! — Тогда, может быть, кофе? — Я не люблю кофе, господин Громов. — А что вы любите, леди Элира? — Прогулки пешком и приятные беседы, — с легким смешком ответила она. — Какое совпадение! Я тоже их люблю! — Неужели? — Каждый день бы гулял пешком и беседовал, жаль до сих пор было не с кем. А теперь я, кажется, нашел единомышленницу. Она снова остановилась. Он снова встал напротив нее. Нельзя, нельзя поддаваться! Нельзя! — Предлагаете сделать такие прогулки нашей традицией? — спросила Элира. — Это было бы замечательно. Она не знала куда девать себя, что сказать, как реагировать. В голове не осталось ни одной приличной мысли: все заполонил Лесьяр. Он наклонился к ней, коснулся лица, как тогда в парке… Элира не выдержала и бросилась бежать со всех ног в сторону общежития. Она услышала, что он окликнул ее, что он бежит следом, но припустила еще сильнее. Она не остановилась даже когда вбежала внутрь здания, хотя знала, что его сюда не пропустит охрана. Она бежала и бежала по коридорам и лестницам и остановилась только когда захлопнулась дверь ее покоев. Маргарет в ужасе всплеснула руками и принялась помогать ей снять пальто. Элира вся дрожала и никак не могла отдышаться. — Маргарет! Маргарет! Обнимите меня, прошу! Маргарет выполнила ее просьбу, поглаживая Элиру по спине. — Что случилось, леди Элира? — Ничего. Ничего. Я просто очень испугалась. — Боги небесные, кого ж вы увидели! Вызвать валькирий? — Нет, не нужно Маргарет, — улыбнулась Элира, представив, как крылатые воительницы охотятся на Лесьяра. — Я испугалась не чудовища, а своих мыслей. Маргарет напоила Элирину горячим чаем, приготовила ей ванну с успокаивающими маслами и не уходила, пока не убедилась, что ее подопечная уснула. Вот только стоило Маргарет выйти, Элира вскочила с кровати и открыла окно. Ее сердце все еще не успокоилось до конца, хотя билось уже не так сильно, как раньше. Элире было стыдно. Стыдно за свои мысли и за свой поступок. Как она объяснит свое поведение Лесьяру? И как объяснить ему, что они могут быть друзьями и только? Ей представилось, как он потешается над ее нелепым побегом, а потом… потом она подумала, что было бы, если бы он ее догнал? Дана Крылатая! Ей было одновременно жутко и сладостно от мыслей, что он мог ее обнять, поцеловать … Элира представила, как вдохнула бы его запах, как коснулась бы его лица, представила поцелуй… Сначала невинный, лишь касание губ, а потом все более страстный, глубокий… Интересно, он умеет так целоваться? Умеет, наверное, не мальчик все же… Элира не совсем понимала от чего по ее телу бегали туда-сюда сумасшедшие мурашки: от холода или от разыгравшейся фантазии. Она не могла справиться с улыбкой, да и не хотела. Сейчас она одна, никто ее не видит, так что можно хоть чуть-чуть побыть собой. Самой собой. Она закрыла глаза и представила его за своей спиной. Он подошел бы к ней спокойно, уверенно, положил бы руки ей на плечи и прижал к себе. Она бы чувствовала его дыхание совсем рядом, а потом он бы вдохнул запах ее волос, поцеловал в макушку, в скулу, в шею… в губы… Ей подумалось, что Громов едва ли может быть таким ласковым, но сейчас ей хотелось, чтобы он таким был. Чтобы он гладил ее нежно и бережно, чтобы целовал ее мягко, но уверенно… И он шепнул бы: «Любимая»… — Милый мой, — едва слышно ответила Элира своей фантазии. И тут он потерял бы контроль над собой! Он не сдерживался бы больше и принялся бы целовать ее страстно, так, как никто никогда ее не целовал, даже Анна. Он покрывал бы поцелуями всю ее, все ее тело сквозь сорочку, но ему было бы мало, и он… Боги! О чем она только думает? Элира открыла глаза и яростно захлопнула окно, словно это оно было виновато в ее непристойных мыслях. Она вся замерзла, а потому с удовольствием забралась в постель и свернулась в комочек, укутавшись пухлым теплым одеялом. Ей хотелось уснуть, чтобы избавиться от навязчивых, пусть и таких приятных, таких сладких мечтаний. Вот только сон не принес ей покоя. Ей снился голубоглазый волк, бегущий по ее следу, настигающий ее, роняющий на землю. А потом он обернулся Лесьяром и целовал ее. Целовал ее в скулы, в губы, в шею… Он прижимал ее к себе крепко и беззастенчиво. И она не сопротивлялась. Даже не пыталась. Даже не хотела пытаться сопротивляться.***
— Леди Лира! Гром растерянно смотрел вслед своей убегающей милашке. Он побежал следом, но подумал, что если попробует догнать, то перепугает ее еще сильнее. Как бы она не решила, что он изнасиловать ее хочет. Нет, она, конечно, может быть, дразнит его, но едва ли. Судя по тому, как отчаянно она бежала, Элира перепугалась не на шутку. Хотя он и не понял, что такого сделал? Чем так напугал ее? Постояв немного, Гром побежал к своему обычному наблюдательному пункту, взобрался на дерево и закурил сигарету, поглядывая на ее окна. Снова и снова он прокручивал в голове разговор, но не припоминал ничего такого страшного. Зато снова и снова в мозгу всплывала ее улыбка, ее взгляд, ее запах… Как она на него смотрела! Черт подери! Он был уверен, что она попалась! Все говорило об этом! Тогда в парке еще немного и он поцеловал бы ее… Черт возьми, почему он так надрался накануне? Голова не соображала тогда нихрена! Иначе он не упустил бы возможности. С другой стороны, сегодня ведь он не с похмелья, а все равно упустил ее. Черт! Ну, почему Лира не такая сговорчивая, как та эльфийка? Если бы она так не сопротивлялась, то, возможно, сейчас постанывала бы от удовольствия рядом с ним. Он бы все сделал для нее, чтоб ей было хорошо, чтобы она была счастлива. Гром долго просидел на своей ветке, выкурил три сигареты. Он уже не ждал, что его солнышко выглянет и позволит полюбоваться на нее еще раз сегодня. Но и уходить не хотел, несмотря на мороз. Хотелось быть поближе к Лире. А потом ее окно распахнулось. Волк внутри взвыл от восторга, принявшись ошалело вертеться и скакать. Гром принялся рыться в карманах, чтобы найти бинокль, но понял, что не взял его с собой. Пришлось изо всех сил напрягать зрение. Ищейка он или кто? Пусть и не сразу, но он разглядел ее. Боги! Она стояла в одной ночнушке, обняв себя за плечики. Малышка, ты же замерзнешь! Ты же простынешь! Где там эта Маргарет твоя? Лира… Прелесть моя… Радость моя… Она улыбнулась своим мыслям и как-то так поежилась… Не от холода, нет… Лесьяр представил, что прокрался в ее комнату, тихонечко подошел к ней и обнял за плечи. Потом провел по обнаженным рукам одними лишь кончиками пальцев, нежно, ласково. И снова обнял бы, крепко, чтобы согреть. Поцеловал бы ее в макушку, потом в щеки, в губы… Он смотрел на нежную, счастливо улыбающуюся девушку и представлял, что она улыбается в его руках, шепчет ему… что?.. Ее губы шевельнулись и Гром готов был руку отдать на отсечение, что она сказала «Милый мой». Он чуть со своей ветки не упал! Малышка! Милая моя! Здравый смысл на задворках сознания высказал предположение, что она и о Роберте могла думать в этот момент, но… Нет. То, что понял Гром за последние два дня, ясно говорило: она думает о нем, о Лесьяре. Ему захотелось рвануть к ней, забраться в это окно и схватить ее в охапку! Целовать ее, ласкать ее, любить ее. Тут вдруг Лира встрепенулась и захлопнула окно. Нет, малышка! Не уходи! Гром еще немного посидел на своей ветке, с надеждой глядя на ее окна. Нет, она больше не выглянет сегодня. Но на всякий случай он решил еще немножко подождать. Черт! Она сводит его с ума. Это просто невыносимо! Милая моя… Что ж, пора уходить. Спокойной ночи, малышка! Гром немного понаблюдал за охранником, гуляющим по дорожке вдоль общежития. Громов уже давно понял, что эти охранники по лесопарку обычно не шарятся. Трое стоят у дверей (по одному на дверь) в общежитие, и еще один ходит по прогулочным дорожкам, идущим в разных направлениях: часть уходила в лесопарк, часть вела к скамейкам, стоящим в кустах между общежитием и лесопарком, часть уходила в сторону главного университетского корпуса. Как понял Гром, задачей этих охранников было не пропускать абы кого в общежитие и гонять с дорожек любопытных зевак. Хотя зевакам все равно смотреть было особо не на что: леди редко оставляли шторы открытыми на ночь, за все время наблюдений, кроме белокурой пышечки, он не видел ни одной дамы, показавшейся бы в нижнем белье. Вообще ему пришло в голову, что Элира позволяет себе некую вольность, выглядывая в окно каждый день, хотя, конечно, едва ли существует правило, запрещающее открывать окно и дышать свежим воздухом… Гром тихонечко спустился с дерева, убедился, что не оставил под ним бычков от сигарет, и побежал в сторону своего общежития. Бежать, конечно, приходилось осторожно: мышцы задеревенели от холода. Но постепенно Громов набирал скорость, хотелось хоть как-то выплеснуть ту бурю эмоций, которая в нем бушевала. Снова и снова он вспоминал, как его Лира, обняв себя за плечи, прошептала «Милый мой». Ему уже казалось, что он не просто прочел по губам, но услышал сам ее шепот. «Милый мой». А ты моя, моя милая! Милая моя! Добежав до общежития, он остановился у одного из окон, схватился за раму и подтянулся. Пройти через нормальный вход он не мог, поскольку двери закрывались в одиннадцать, а он опоздал. Так что пришлось забираться через окно общей комнаты на третьем этаже. Оно всегда было открыто для таких вот, как он, опаздунов. Но даже цепляясь за решетки и подоконники, Гром умудрялся думать о Лире и — ничего не мог поделать — улыбался, как идиот. — О, какие люди! — воскликнул Гиря, стоявший у окна. — Мы уж думали — ты не придешь! — Громище-погромище! — тут же нарисовался рядом Рыжий. — Где пропадал-то? — Так бегал. — До полдвенадцатого? — Сделал дополнительный круг, мамочка, — прошипел Громов, осматриваясь. Судя по всему, в общаге опять затеяли внеплановые гуляния. Звучала негромкая музыка, по углам сосались парочки, в центре комнаты играли в карты на мелочь. — Будешь? — Рыжий протянул ему пиво. Гром отхлебнул. — Привет, — подошла к нему эльфийка-медичка. — Ну, привет еще раз, — ответил он, стаскивая шапку и куртку. — Можно? — она взяла у него из руки пиво и сделала глоток. — Оставь себе. — Можно тебя на пару слов? — она игриво улыбнулась, поглаживая горлышко бутылки изящным пальчиком. — Ну-у-у… Эльфийка схватила его за руку и, послав воздушный поцелуй остолбеневшему Рыжему, потащила в один из углов. — Я думала о нашем недавнем разговоре… Ты мне сказал, что влюблен в девушку, у которой парень есть, помнишь? — Ну-у-у… — А я влюблена в парня, у которого есть любимая. Как думаешь, может быть пока наши половинки заняты попробуем с друг с другом? — весело проговорила она, водя пальцем по его груди. — Нет. — Почему? Я тебе не нравлюсь? — подняла она бровь, прекрасно зная, каким будет ответ. — Нравишься. Но, когда я добьюсь своей девушки, как прикажешь ей объяснить, кто ты такая? — А если не добьешься? — Добьюсь. Киара недовольно хмыкнула. — Как хочешь. Потом сам жалеть будешь. Она ушла. Гром выматерился, глядя в стену. Как же сложно с этими женщинами. Подхватив свои вещи, он пошел в свою комнату. Тут же его остановил Рыжий. — Бля, Гром, ты ее отшил? — Кого? — Эльфийку? — Я… Парни посмотрели на Киару. Она уже болтала с Дукой. — А этот тут откуда? — хмуро спросил Гром. — Так это ж Дука! Он же, как джинн, всегда появляется у открытой бутылки, — заржал Рыжий. — Но ты от темы не отлынивай. Чего она хотела? — Да, спросила кое-что. — Что? — Тебя не касается. — Что за тайны-то, Гром? — обиженно произнес Рыжий. — Я твой друг или кто? — Ты мой брат, — рассмеялся Громов. — Ну, предложила встречаться. Я отказался. — Скажи-ка: ты слепой или сумасшедший? — спросил Рыжий. — И то, и другое, а что? — Да вот то-то и оно… Блядь, Гром! Ты ее видел вообще?! Она ж… Ну… Классная телка. Чего тебе надо-то? — Выспаться мне надо — завтра в рейд. — В рейд… Дружище, давай на чистоту. Ты влюбился? — С чего ты взял? — С того, что я твой друг. Я тебя знаю. — Плохо знаешь, как видно, — снова рассмеялся Гром. — Вот не надо! Выкладывай. Громов только весело посмотрел на Рыжего. — Это леди Элира, да? — Если и так, то что? — Ты придурок, вот что! — заржал Рыжий. — Ты попроще никого не мог найти? Громов только плечами пожал. — Бля-я-я… Ты точно сумасшедший… — Я и не скрываю, — Громов счастливо улыбнулся. — С ума схожу от нее! — Бля-я-я… — Рыжий перестал улыбаться. — Заебись. Ты опять за свое. — Ты о чем? Громов открыл дверь комнаты, парни вошли внутрь. Тощий спал на своей кровати у входа, остальные койки были пусты. Громов и Рыжий уселись на свои кровати у окна. — Гром, ты не шутишь? Ты реально в нее втюрился? — Ты же меняя знаешь. Сам ответь. Рыжий снова заржал. — Бля-я-я… Я до последнего надеялся, что мне кажется… Но ты, конечно… У нее же, вроде, парень есть? Она ж с Белобрысым типа встречается? — Ага. — Думаешь отобьешь? — А как же? — Громов завалился на кровать и с наслаждением потянулся. — Не, ну, я буду болеть за тебя, дружище! — Спасибо, — усмехнулся Гром. — Не, ну надо же… Но у вас, получается, ничего пока не было? Или было? Бля, ты че так лыбишься, Гром? Че-то было, да? Ты наставил Белобрысому рога? И как? Как она? — Не было ничего, отстань, — заржал Громов. Он стащил с себя одежду, продолжая подсмеиваться над докапывающимся Рыжим. — Не, ну ты простых путей не ищешь, конечно… — протянул Рыжий напоследок. Гром улегся в холодную постель. Кровать под ним заскрипела. Он обнял подушку, представляя себе, что обнимает Лиру. Маленькая, мягкая, нежная… — Гром? — позвал Рыжий. — М? — А ведь Соя тоже в курсе. — М? — Она же пыталась тебя тогда с девчонкой свести одной, помнишь? А ты сказал, что она не в твоем вкусе… — Как это связано? — Она надеялась, что ты отвлечешься от своей влюбленности. Она тогда не сказала, в кого ты втрескался, хотя я и сам догадывался… — Думаешь, эльфийку тоже Соя подослала? — Черт ее знает. Может. Бабы же любят сводить всех подряд друг с другом. Хлебом их не корми — дай кого-нибудь сосватать. Уж я знаю, у меня три сестры… — Соя, вроде, не из таких… — Ну, как видно, из таких. Или просто за тебя беспокоится. — Ладно, Рыжий, давай спать. — Ага. Гром улегся поудобнее и снова представил себе Лиру. Представил, как она засовывает руки ему под футболку, гладит его тело, а потом ее язычок скользит… — Гром? — позвал Рыжий. — Что? — рыкнул Гром. — О ней думаешь? — Да пошел ты!.. Рыжий заржал. Гром уткнулся лицом в подушку. Элира разгуливала нагишом по библиотеке, рассказывая о каких-то то ли птицах, то ли крыльях. Он хотел коснуться ее, но никак не удавалось. Догонял, но она снова и снова ускользала, скрываясь за книжными стеллажами, пока он не потерялся совсем. А потом перед Лесьяром появился его отец. — Не повтори мою ошибку, Лесь! — сурово сказал он, грозно глядя на сына.