Суббота 16.01.21
Гром продрых почти до самой тренировки, но все равно дико не выспался. Вылезать из постели не хотелось. Но потом в голову гордо вошла Элира и напомнила, что его сегодня вполне вероятно ожидает приятная встреча. Громов подскочил. Хотелось жрать. Хотелось курить. Хотелось Элиру. Ну, что ж такое! Громов вытащил спички, вставил одну в зубы. Порылся в поиске каких-нибудь остатков сухпайка. В туалете его посетила гениальная мысль, что если Лира заявится на тренировку, то его заспанная небритая морда ее едва ли порадует. Душ в общежитии в субботу был местом паломничества, так что туда попасть сегодня нереально. Но можно просто пораньше прийти на тренировку. Их раздевалка должна быть свободна. Хотя душ для спортсменов общий и может быть занят другой тренирующейся командой, но шанс помыться все же больше, чем в общежитии. Точнее, он хотя бы есть. Ожидания оправдались и вскоре по усталому телу расползлись струйки горячей воды. Фантазия из переплетенных воспоминаний ласкала его лицо нежными пальчиками, откликалась на вопросы… «Приятно?» «Угу…» «Мне остановиться?» «Нет…» Да, ты сказала «нет», малышка! Громов тихонько рассмеялся. Его фантазия шла дальше семимильными шагами, укладывая Элиру на стол, расстегивая его джинсы. Он представил ее высоченные каблуки у себя на плечах. Представил ее грудь в своей ладони. Представил стоны… Придя в себя после непродолжительного кайфа, Гром занялся насущными проблемами в виде бритья и тщательного мытья. На этот раз намного менее приятные мысли заполонили его голову: как поднять бабла и что делать с Лирой в реальности, а не в фантазиях. Глубоко задумавшись, он вышел из душа и подошел к своему шкафчику. — Громов? Ты что тут делаешь так рано? — удивленный голос князя Андрея заставил парня обернуться. — Здравствуйте, ваша светлость! — Громов присел в корявом реверансе. Обернутое вокруг талии полотенце предательски свалилось на пол. — Я решил привести себя в порядок перед грядучным свиданием с величавыми дамами. — Перед каким свиданием? Перед грядущим? — А я как сказал? — Не важно. Громов, хватит уже паясничать. — Я не паясничаю. — Громов принялся одеваться. — Нет, паясничаешь! Ну что такое в самом деле? Обиделся на меня? Ты как ребенок! — Да ну? — Громов снова посмотрел на князя. Тот миролюбиво улыбался. — Конечно. Получил взбучку и сердишься! Ну, серьезно, прекращай! Я же просто хотел тебя удержать, чтобы ты не навредил Аарону и не угробил этим себе жизнь! — А ты думаешь дело в этом? Да мне плевать на твои молнии! — Громова снова затрясло, словно от магического электричества. — Мы мужчины, для нас нормально друг друга дубасить! — Громов! Это что? Ты почему не сказал, что у тебя остаточный эффект?! Князь подбежал к Громову и положил ладонь парню на плечо. Громов вывернулся. — Да не будь ты ослом! Мое заклинание дало побочный эффект! Нужно снять его, иначе так и будешь трястись при каждом воспоминании! Подтверждая слова князя, тело Громова снова задергалось в мелких судорогах. — И что же тебя обидело, скажи на милость? — продолжил диалог князь, вновь касаясь плеча своего подручного и совершая вытягивающие жесты пальцами. — Ничего меня не обидело! Я что маленькая девочка, чтоб обижаться на все подряд? — Тогда почему ты так странно себя ведешь? — Вспомнил, какое у меня место. Ваша светлость. Князь недоумевающе смотрел на Громова снизу вверх. — Громов, ты все неправильно понял. Я просто… — Что я неправильно понял? Что ты считаешь меня тупым животным? — Что за чушь? — Чушь? А вспомни, что ты говорил: ты удивился, когда я влюбился. Ты, мол, думал, что мне такие чувства незнакомы. Стоит мне проявить какой-то навык или знание, ты удивляешься, словно такому тупоумному идиоту, как я, никакие знания не доступны. Сейчас вот ребенком обозвал. И явно не потому, что я такой милый и румяный, как младенец. Нет, скорее такой же тупой. А почему у тебя обо мне такое мнение? Потому что я простолюдин, о которого вы, ваше сиятельство, вытираете ноги. Полагаю, об этом месте ты просил меня помнить, когда я в следующий раз столкнусь с Великим лордом. Так, ваше сиятельство? — Светлость, Громов. — Чего? — Ко мне следует обращаться «ваша светлость», а не «ваше сиятельство». — Ну, убей меня, бля! Князь внимательно смотрел на Громова. Громов смотрел в ответ. Они долго так стояли и молчали. В раздевалку вошли другие аэроболисты и удивленно застыли на пороге. За ними пришли еще одни. — А что происходит? — послышался шепот одного из вошедших. — Чертовщина, — ответил кто-то. — Думаю, отчасти ты прав, — серьезно произнес Андрей. — Я прошу прощения за свое предвзятое отношение, и надеюсь, что ты окажешь мне честь стать моим другом и продолжишь звать меня, как и раньше, просто «князь». Тут он улыбнулся. Громов обалдел. Ему было дико неловко. И еще он почувствовал себя тупицей. А с другой стороны, возникло ощущение, что с плеч упал тяжкий груз. Князь просто князь. Он тоже может сглупить. И признает это. Так что… — Ну, это… я, может, тоже перегнул немного… — проворчал Громов. Князь протянул руку для пожатия, и Гром ее принял. Тут гурьба аэроболистов зашумела и принялась переодеваться. Вошел тренер и принялся готовить команду к тренировке. Между делом он подошел и к Громову. — Парень, — тихонько сказал тренер. — Со мной говорил сам Александр де Беллатор. Он очень недоволен… мягко говоря. Короче, я сам буду тренировать леди Элирину, но прошу помочь с подстраховкой. — Да без вопросов, — ответил Гром.***
Элира волновалась перед тренировкой. То, что целители ей запретили появляться на поле до вторника, она благополучно забыла сразу же после наложения этого запрета. Она - Элирина де Беллатор, и какой-то там вывих ей не помешает. Однако волновалась она не из-за тренировки, а из-за того, что ей предстояло снова встретиться с ним. От этой мысли по телу пробежала волна удовольствия, и Элира поняла, что ее щеки горят. Как соблюсти приличия и не потерять лицо при всех? Да никак! Почему на тренировку нужно надевать спортивный костюм? Почему нельзя прийти в чем-нибудь попривлекательнее? Хотя, может, это и к лучшему? Не стоит дразнить и без того пылкого мужчину. Спустя час, Элира шла по газону стадиона прямо ему навстречу. Громов о чем-то хмуро переговаривался с тренером, но как только увидел ее, счастливо и открыто улыбнулся. А потом смутился, как мальчишка. Так умилительно забавно было наблюдать, как этот огромный человек пытается найти себе место посреди пустого поля. — Здравствуйте, леди Элира! — воскликнул тренер Клаус. — Мы не ожидали вас сегодня увидеть! — Я решила, что должна пойти, хотя тренироваться в полную силу сегодня, конечно, не смогу. — О! Ну, что ж… Я пока распределю остальных дам по снарядам, а потом подойду к вам, хорошо? — А почему бы вам не определить меня сразу, раз мы уже разговариваем? — Я бы хотел тренировать вас сам. — Сами? А как же команда? Мне бы вовсе не хотелось, чтобы «Парящий грифон» проиграл межуниверситетский чемпионат из-за того, что вы недостаточно уделяли ему времени! — Но кто-то же должен вас тренировать, ваша светлость. — Мне казалось, господин Громов неплохо с этим справлялся. — И вы согласны тренироваться с ним дальше? — Разумеется, я буду рада! Тренер растерялся. — Я позабочусь о леди Элирине, — улыбаясь во все тридцать два зуба сказал Громов. У Элиры от этой улыбки сердце так застучало, что ей казалось, будто надо всем стадионом разносится этот звук. Тренер отвел сияющего Громова в сторонку. — Парень, ты меня вообще слышал? Ее отец взял тренировки под контроль! Если эта крошка свернет шею, головы полетят у всех нас, а у меня в первую очередь! Черт бы побрал ту минуту, когда я решил, что тренировать дамочек — хорошая затея! — Я позабочусь о ней, тренер Клаус. — Громов… Если она поранится, то тебе несдобровать. А эта странная леди уж больно к тебе расположена сегодня. Это не к добру, парень. Она что-то задумала! — Я разберусь. — Ой, Громов… У меня вся голова седая от этих дамских тренировок! Громов внимательно посмотрел на сияющую в свете прожекторов лысую голову тренера. — Ладно, Громов. Но помни: головы полетят у всех нас! Элира улыбнулась Громову, когда тренер отошел. — Какие-то проблемы? — спросила она, наблюдая, как тренер Клаус распределяет остальных аэроболисток. Элире он сказал заниматься на беговой дорожке с Громовым. — Кажется, ваш отец его немного напугал, — ответил Лесьяр. — А! Да, он может быть страшным. Просто мама расстроилась из-за вывиха, а он… он не любит, когда мама расстраивается, вот и устроил показательные выступления. Мне тоже попало. — Вам? — Я же проявила неосторожность. — Вы не виноваты, что гексы появились над полем! Хотя над приземлением стоило, конечно, подольше потренироваться. — Ну… пока что нас ждет пробежка? Элира побежала. Громов быстро ее догнал и старался умерить темп, чтоб держаться рядом. — Так, хорошо! — прокричал тренер Клаус, когда они сделали круг по стадиону. — Теперь разминка. Громов, проконтролируй, чтобы леди хорошенько размяла все мышцы от шеи до кончиков пальцев! — Не устала? Перетруждаться не стоит… — Я бегаю почти каждый день, господин Громов. Я привыкла к таким нагрузкам. Она принялась потягиваться, наклонять голову, разминая шею. Громов не знал куда себя девать. Он должен был проконтролировать все, но смотреть на нее… Ладно. Ему не пятнадцать. Он справится. И вообще-то он тут главный. — Леди Элира, смотрите внимательно на меня и повторяйте. — Я каждый день делаю разминку… — Но сейчас вам нужно размять мышцы для аэробола. Вдруг ваш комплекс упражнений какую-нибудь из них упустит, — сверкнул наглой улыбкой Гром. — Ладно, — с вызовом протянула Элира. Громов принялся показывать упражнения, стараясь сосредоточиться на физкультуре. О том, кто и как смотрится лучше подумать после тренировки в душе. Это был прекрасный план, но одна особа постоянно его нарушала. — Не надо прогибаться в пояснице, когда делаете накл… Вы что ладони на землю положили? Я думал, у вас спина болит. — Чтобы она не болела, мне приходится выполнять специальный комплекс упражнений. — Она выпрямилась. — Поэтому я весьма гибкая, господин Громов. Смотрите! Элира задрала ногу в шпагат. — Что скажете? — она опустила ногу и попрыгала на месте. У Громова в голове появилось, конечно, несколько мыслей на этот счет, но озвучивать их явно не стоило. — Б-н… — хочу тебя — мн… — в этой позе — хм… — прямо сейчас — … вк — в кладовке у тебя за спиной. Громов уставился на дверь. Элира обернулась, чтобы посмотреть, на что он смотрит. Он уставился на ее ж… то есть на зад… на попу. Кругленькая такая. Вот бы ее… А-а-а, Громов, соберись. Думай, думай… — А вы на каблуках такой трюк ногой сделать сможете? — выговорил он самую приличную из всех своих мыслей. — Да, конечно. Приличных мыслей у Громова не осталось. — Продолжим? Что делать теперь? — Элира снова стала подпрыгивать на месте. — Вы очень красивая. — Я? Я вспотела, и у меня волосы растрепаны! То есть, простите пожалуйста, господин Громов! Я благодарю вас, рада, что вам нравится, то есть… Она покраснела, смутилась и совершенно растерялась. Он принюхался. — Не смейте меня обнюхивать! — шепотом возмутилась Элира, оглядываясь по сторонам. — Ладно, извините… Это… Нам нужно отработать приземление на гекс. Вы в прошлый раз, когда прыгнули, не погасили прыжок… Слишком сильно… Пойдемте на снаряд, я покажу… — Громов указал на один из батутов, которые стояли на поле сегодня. Он постарался взять себя в руки и принялся объяснять Элире буквально каждый шаг: каким должен быть толчок, каким — полет, каким — приземление. Заставил ее подпрыгивать снова и снова при этом стоило ей хоть чуть-чуть отклониться или упасть не так, как он того хотел, Громов уже был рядом, чтобы ее страховать. Наблюдавшие за этой картиной аэроболисты тихонько посмеивались, решив между собой, что Громов носится с Элирой как курица с яйцом. А Громов чуть со стыда не умер, когда поймал Элиру после очередного неудачного приземления, а его живот издал жуткое урчание. Девушка развернулась в его руках с возмущением глядя на Грома. — Вы что голодны? — Извините… Я просто не успел пообедать. — Да и позавтракать тоже не успел. — Значит нам нужно сделать перерыв! Нельзя тренироваться на голодный желудок! Вы что? Вы же угробите себя! Элира выскользнула из его рук. Громов, как бы придерживая, коснулся ее бедер. Не впервые за сегодня, но она опять смущенно сжалась. Раздался свисток тренера, возвещающий перерыв. Элира восприняла это как знак своей правоты и направилась в сторону принесенных на стадион вещей, подгоняя Громова. Парень тихонько цокнул языком под бурчание пустого желудка. Ему не хотелось с ней расставаться. Но с другой стороны… — Леди Элира, я хотел вас кое о чем спросить! — Я вас слушаю, господин Громов. — Она сбавила шаг и внимательно посмотрела на него. — Леди Элира, простите, что я к этому возвращаюсь. Если не хотите говорить, то не говорите, но… Вы рассказывали о том, как получили травму… Вы сказали, что это было пять лет назад. — Все верно. — Сколько же вам тогда было лет? — Тринадцать, а что вас смущает? — То есть вы умели сражаться с парадемонами в тринадцать? И бились с драконом в тринадцать? — Я слышу недоверие из уст человека, который с десяти лет ходит охотиться на монстров? — улыбнулась она. — Это другое. Не сравнивайте. Я был не один, а с отцом и начинал не с драконов. — Так и я начинала не с драконов, а с парадемонов, — рассмеялась Элира, а потом напела: — Валькирий статных век не долог… Знаете такую песню? Валькирия считается взрослой уже в шестнадцать лет. Так что будь мне шестнадцать, ну или хотя бы пятнадцать, то полагаю, тот молодой дракон не вызвал бы у меня столько проблем. Но я была уже опытной воительницей… насколько может быть опытной тринадцатилетняя девчонка, конечно. Как я уже сказала, валькирии обычно долго не живут, редко выходят на пенсию и редко оказываются в таком положении, как я. Конечно, тех, кто не выдержал первый проверочный год и после вывиха или сильной царапины ушел из валькирата «по причине травмы», полно. А вот тех, кто стал или почти стал валькирией, а потом из-за травмы ею быть не может… таких по пальцам пересчитать можно. Как правило валькирия или умирает в бою, или возвращается в валькират, чтобы умереть в бою. Ну, еще иногда преподавателями становятся. Такая вот судьба. — В таком случае, я рад, что вы больше не валькирия. — Я бы предпочла умереть, сражаясь с монстром, господин Громов. Он внимательно посмотрел на Элиру. Она улыбалась. — Я вас не понимаю. — Парень покачал головой. — И не надо. Лучше поешьте. Вся команда собралась вместе. Аэроболисты часто брали с собой какие-то перекусы, поскольку из-за тренировок пропускали ужин. Леди в этот раз тоже принесли с собой еду. Спортсмены вместе с командой тренеров удивленно наблюдали, как дамочки расстелили покрывало на траве и принялись доставать из сумок разные закуски. Тренер Клаус только рукой махнул, но вместе с помощниками распределил кому где сесть: все знатные собрались вместе, а Громов, Рыжий и Коневодов сели в отдалении, достав остатки сухпайков. — А почему господа файтеры сидят отдельно? — тут же спросила Элира. Тренеры замялись. — Я полагаю, никто не будет против, если мы все вместе насладимся едой? — Элира обвела вопросительным взглядом собравшихся. Все отрицательно покачали головами. Файтеров пригласили на покрывало. Парням было жутко неловко, поскольку они уже успели набить рты галетами и бутербродами с колбасой из туалетной бумаги (так про нее говорили, из какой дряни эта розовая хрень на самом деле никто, конечно, не знал). Сидеть и пускать слюни на принесенные дамочками деликатесы было не очень-то приятно. Элира быстро оценила обстановку. — Держите, господин Громов. — Она протянула ему здоровенный бутерброд. Между двумя кусками белого хлеба было напихано столько всего, что Гром подумал: этих ингредиентов хватило бы на полноценный салат. — Господин Котов, господин Коневодов. — Она всем раздала свои припасы. Сама же достала какой-то салат из овощей и принялась элегантно уплетать его за обе щеки. — А вы не хотите? — запоздало сообразил Громов, глядя на покусанный бутерброд в руке. — Я не настолько голодна, — улыбнулась девушка. — Вкусно! — похвалил Громов, откусывая здоровенный кусок. — Вы сами сделали? Повисла неловкая пауза. — Нет, — наконец ответила Элира. — Я не умею готовить бутерброды. — Что даже такие? — удивился Рыжий, показывая свою корку с колбасой. — Даже такие. Файтеры изо всех сил сдерживались, чтобы не хихикнуть. Князь Андрей спас положение, быстро переведя разговор в безопасное русло. После ужина тренировка продолжилась. Тренер Клаус, недовольно переговариваясь с помощниками, смотрел на часы: на «перекус» ушло слишком много времени. Элира шагала к тренировочному батуту, обняв себя за плечи и хмуро глядя в глубину своих мыслей. Громов шел чуть позади, в целом довольный жизнью и смесью из хлеба курицы и овощей, переваривающейся у него в желудке. Однако недовольство его зазнобы портило момент. — Мы пока не можем потренироваться на настоящих гексах. Ваша рука… — начал он. — Моя рука? — Элира думала о ситуации с перекусом: она ненавидела выглядеть глупо, а этот вопрос Громова про готовку выставил ее полной тупицей в глазах файтеров. В его глазах. Но он, кажется, об этом уже не думал. Элира улыбнулась. — Да, все в порядке с моей рукой! Целители просто страхуются. — И мы лучше тоже перестрахуемся, поскольку наш тренер боится, что лишится головы, если с вами произойдет что-то нехорошее, моя леди. — А я разве ваша леди? — Элирина улыбнулась еще шире. — А разве нет? — Вы же не мой слуга! — Я ваш верный рыцарь. — Рыцарь?! Рыцарь… — Она задумалась. — Что такое? О чем вы думаете? — О том, что мне опять придется прыгать на батуте, словно я маленькая девочка. Элирина и Лесьяр как раз дошли до тренировочного снаряда. Сверху доносились крики прыгающих по гексам аэроболистов. Она с нескрываемой досадой смотрела на них. Громов подошел к девушке со спины. Он выглядел спокойным, но волк внутри него скакал в очередном приступе безумной радости: она рядом, ее можно коснуться, ею можно дышать. Громов подошел очень близко и полной грудью вдохнул ее запах. Она обернулась со смесью смущения и возмущения на лице. — Ты и есть маленькая девочка, — с улыбкой сказал Громов. — Нет. — Она гордо вскинула подбородок, хотя щеки все еще полыхали красным. — Нет? — Я самостоятельный взрослый человек! Идемте тренироваться! Громов со смехом побежал следом за Элирой, уже штурмующей снаряд.