The Binding/Связанные

Последний раз Турнир Трех Волшебников проводили в 1792 году, и хотя его возобновление стало неожиданностью, студенты Хогвартса с радостью восприняли такую новость. Коридоры наполнялись слухами и домыслами касательно турнирных заданий и учеников из соседних школ. Драко ни чуть не удивился, когда имя Гарри Поттера выскользнуло из Кубка огня. Три года наблюдений за происходящим дурдомом с его сокурсником приглушили всякое чувство нормальности. Единственное, о чем он жалел, так это о том, что не сделал никаких ставок в гостиной Слизерина, когда у него была такая возможность. — Дружище, я влюбился, — Блейз драматично вздохнул и прижал руку к сердцу, разглядывая группку учениц из Шармбатона, проходящих мимо слизеринского трио. Драко раздраженно закатил глаза. — Я думал, ты без ума от другой девушки из Шармбатона, как ее звали? Мари? Софи? — Это была Эмилия, и это было вчера. Сегодня мое сердце принадлежит только Мишель, — Блейз проследил взглядом за уходящими девушками. — Да, дружище, я уверен, что все дело в твоем сердце, — Драко кашлянул от смеха, глянув на Тео с ухмылкой. Тео отвесил Блейзу смачный подзатыльник. — Эй, хорош пялиться, задолбал. Ты хоть осознаешь, что девушки умеют разговаривать? Они по-любому знают, что ты флиртуешь с каждой из них. Проворчав что-то неразборчивое себе под нос, Блейз надулся, скрестив руки на груди. — Кстати, говоря о любви: ходят слухи, что этой зимой устроят бал с приглашенными школами. Так что, подтяни свои навыки в танцульках и принарядись, если хочешь, чтобы у тебя был шанс сопровождать одну из этих шармбатонских цыпочек. Глаза Блейза загорелись. — Это гениально! Девушки обожают танцы. Я смогу наконец-то применить на практике годы тренировок, когда буду покорять Мишель… или, может быть, даже Джульетту, — он посмотрел на друзей, одарив их коварной улыбкой. — Думаете, мне удастся избежать наказания, если я приглашу не одну, а несколько дам? — Серьезно, дружище, я знаю, что мы подростки, а ты так вообще сгусток бушующих гормонов, но, честное слово, нам надо поговорить о твоем недержании, — Тео снисходительно похлопал Блейза по спине. — Бал? — переспросил Драко, отставая на два шага. — Ага, догоняй. Наверное, я пойду один, — задумчиво протянул Тео, поправляя галстук с ухмылкой, — буду открыт для предложений. В голове Драко промелькнул список девушек с их курса. Несмотря на то, что он начал обращать внимание на противоположный пол чаще, чем когда-либо до этого, свиданий как таковых у него никогда и не было. Вынужденное общение с дочками чистокровных друзей его матери не в счет. Но была Дафна Гринграсс — их отцы были партнерами и не раз ненавязчиво намекали на возможность их союза. Драко на мгновение задумался, представив себе ее прямые светлые волосы, уложенные поверх ее чистокровной аристократической мантии. Нет, он не хотел провести свой вечер, танцуя с ней эти вычурные танцы, следуя обычаям и ритуалам формального ухаживания чистокровных. Он пообещал себе присмотреться к сверстницам, чтобы всех подходящих девчонок не разобрали до того, как он успеет принять решение. Хотя он считал, что в любой момент может присоединиться к Тео и пойти один, ну, в качестве запасного варианта. — …с ромашками, что скажешь? — вопрос Блейза прервал внутренний монолог Драко. — Конечно, — Драко тут же согласился… на что — понятия не имел. Блейз выглядел довольным, когда они завернули за угол в класс. Стулья и столы исчезли со своего привычного места; класс был пуст, не считая огромного фонографа, угрожающе возвышающимся над учениками. Профессор Макгонагалл мерила шагами переднюю часть класса, пока школьники заговорщически перешептывались друг с другом. Волосы на руках Драко встали дыбом, когда он собрал кусочки паззла воедино. Пустая комната, фонограф, слухи о бале. Он нервно взглянул на Тео, указав подбородком на фонограф. Глаза Нотта расширились от понимания. — Дорогие студенты, я хотела бы развеять слухи, распространившиеся по всему Хогвартсу на этой неделе. Согласно традициям Турнира Трех Волшебников, и демонстрации единства между нашими школами, я официально подтверждаю, что мы решили провести Святочный бал. По классу прошелся восторженный шепот и взволнованные визги, заставившие Драко вздрогнуть. Профессор Макгонагалл осмотрела учеников сквозь свои очки. — Нам стало известно, что Академия магии Шармбатон и Институт Дурмстранга подготовили своих студентов к традиционным танцам до приезда в Хогвартс. После немалого количества обсуждений с преподавателями, мы решили, что вместо трансфигурации сегодня я буду обучать вас французскому вальсу. Не стоит позорить Хогвартс тем, что будете спотыкаться о собственные ноги. В комнате воцарилась жуткая тишина, ученики нервно таращились на Макгонагалл. Взгляд Драко сместился, и он осознал, что сканирует комнату на наличие потенциальной партнерши по танцам. Его глаза проскользнули мимо шатенки, о которой он запретил себе думать. — А теперь разбейтесь на пары, — приказала ученикам Макгонагалл. Никто даже не шевельнулся. — Ну же, дети! Я сказала разбиться на пары. Настороженные взгляды студентов прокатились по всему залу, но никто из них так и не сделал шаг вперед. Нетерпеливо взмахнув палочкой, Макгонагалл разделила студентов по парам. По телу Драко пробежала мелкая колючая дрожь, когда он почувствовал, как заклинание Макгонагалл начало тащить его через всю комнату. Нахмурившись от досады, он признал, что отсутствие выбора партнерши по танцам было не таким уж плохим решением. Однако, его раздражение быстро сменилось паникой, когда он понял, что заклинание направляет его прямо к Гермионе Грейнджер. В тот же момент Гермиона, казалось, осознала, что они скользят к друг другу, и ее рот раскрылся в знак протеста. Она с отчаяньем посмотрела на Гарри, но он в это время двигался к Элоизе Мидген. Гарри извиняюще пожал плечами, прежде чем поприветствовать свою пару. — Ничего не желаю слышать! — профессор Макгонагалл взмахнула руками в ответ на громкие возражения учеников. — Цель этого Турнира — межшкольное единство. Мы не допустим, чтобы что-то столь несерьезное, как соперничество факультетов, разрушило его. Драко наконец-то сделал то, чего избегал делать несколько месяцев — он посмотрел Гермионе прямо в глаза. Трепет прошел сквозь его грудь, и он поймал себя на том, что пялится на нее, считая веснушки на щеках. Макгонагалл прочистила горло, и взмахнула палочкой, наполнив комнату музыкой. Его чистокровные навыки активировались; впервые он был благодарен за те уроки танцев. Он протянул ей руку. Драко увидел промелькнувшую на ее лице вспышку шока, когда она приняла его ладонь. Другая рука опустилась на ее поясницу. В глубине его сознания зудело чувство вины за ее удивление; было очевидно, что она ожидала того, что он откажется танцевать с ней. Это был всего лишь танец, лгал он себе. У него не было выбора — он должен был держать ее. Драко проглотил свое беспокойство, притянув ее грудь к своей в исходное положение. Он был совершенно не готов к такому раскладу событий. До этого момента они никогда не общались дольше нескольких минут, даже нейтрально. Борясь с желанием притянуть ее еще ближе, он поразился тому, какой мягкой и маленькой оказалась ее ладошка в его руке. Его кожу покалывало от ее прикосновений. Тело Драко остро ощущало каждый контакт ее груди к своей, пока они с осторожностью делали шаг за шагом. Вдохнув, он почувствовал слабость в ногах — она пахла медом и цветами. Ему стало интересно, какая она на вкус. Он не желал отпускать Гермиону даже на мгновение, когда оторвал от нее взгляд и сосредоточился на следующем наборе инструкций от Макгонагалл. Вероятнее всего, это будет его единственная возможность держать ее вот так в своих руках, и он эгоистично хотел воспользоваться преимуществом от совместного времяпрепровождения. Повернувшись к своей партнерше, он схватил ее за талию обеими руками, с легкостью поднял и покружил. Когда он аккуратно опустил ее на пол, она наклонилась к нему и прижала ладони к его груди, дабы удержаться. Он в замешательстве покачал головой, пристально изучая ее реакцию. Глаза Гермионы отчаянно избегали встречи с его глазами. Взгляд Драко упал на ее розовые щеки. Он с уверенной легкостью вел ее в танце; благодаря своему обучению и гала-вечерам он был совершенен в этом. У Драко было сотни вальсов, но никогда не было партнерши, способной двигаться с ним так плавно и грациозно. Как будто бы они были одним целым. Он не мог мыслить здраво, стоя так близко к Гермионе и обнимая ее. Репетируя танец во второй раз, он позволил себе помечтать. Его блуждающий ум представил, как они вместе на балу, он — в изысканной парадной мантии, она — в длинном платье, пожалуй, изумрудно-зеленого цвета, которое хорошо подчеркивает ее черты лица. Слизеринский зеленый, подумал он вдруг, сдерживая улыбку; она бы прекрасно смотрелась в слизеринском зеленом. Остальная часть комнаты казалась фоновым шумом, расплывающимся на заднем плане, пока он пронзительно смотрел в ее глаза. Бурно-серый сливался с шоколадно-карим, тем временем как они двигались в такт мелодии. Каштановый локон упал ей на глаза, и ему отчаянно захотелось заправить его за ушко. Не успел он опомниться, как музыка остановилась. Занятие закончилось, студенты начали выходить из класса. Гермиона несколько мгновений странно смотрела на Драко. Под ее пристальным взглядом он забыл, как дышать. Задумавшись, он задался вопросом, почему она так смотрит на него, прежде чем осознал, что все еще прижимает ее к своему телу, собственнически стиснув талию и руку. Так, словно ее прикосновения могли обжечь его, он отпрянул, отпустив ее. — Я… спасибо, — пробормотал он, с трудом подобрав слова. Драко повернулся и практически выбежал из класса, оставив позади себя взволнованную и раскрасневшуюся Гермиону Грейнджер. Тихо застонав от досады, он мысленно обругал себя за то, что поблагодарил ее за танец. Он знал из своего обучения, что должен был поклониться или поцеловать ее руку — эта мысль обожгла ему губы. Чем дальше он от нее удалялся, тем больше паниковал. Нервно взъерошив рукой волосы, он начал думать о последствиях своих предательских мыслей. Если бы его отец узнал хотя бы об одной мысли, которая пронеслась в голове Драко за последний час, пока он держал Гермиону в своих руках, он был бы отречен и опозорен. Тем не менее, эти ощущения прочно запечатлелись в его памяти: ей было так комфортно в его объятиях, как будто они делали это уже сотни раз. Как будто она принадлежала ему. Драко вздрогнул от этой мысли. Оглядев коридор, он почувствовал, как его сердцебиение участилось. Ему нужно было срочно избавиться от этой навязчивой идеи, пока она не завладела его разумом. Он никак не мог позволить себе даже подумать о Гермионе Грейнджер. В поток его мыслей ворвался звонкий смех Пэнси Паркинсон. Пэнси. Пэнси была бы идеальной кандидатурой. Она была чистокровной слизеринкой — именно такой девушкой он должен быть заинтересован, чтобы встречаться. Но уж точно не пылкой гриффиндоркой с неукротимыми кудрями и розовыми губами, которые так и напрашивались на поцелуй. Конечно, нет. — Пэнси, — позвал он, привлекая ее внимание. — Есть минутка? Она бросила быстрый взгляд на своих подруг, и подошла к нему с деланной улыбкой. — Разумеется. Все, что угодно, Драко, — ее ресницы кокетливо затрепетали. — Я заметил, как ты танцевала на уроке, — он лгал, мысленно представив образ Гермионы, — ты прекрасно танцуешь. Я бы с удовольствием стал твоим партнером. Я могу сопровождать тебя на Святочном балу? — он говорил быстро, чтобы не дать себе возможности передумать. Ее глаза расширились от удивления. — Конечно! То есть, да! — она воскликнула, прижимая к груди учебник. — Я с удовольствием пойду с тобой на Святочный бал. Я куплю себе платье в эти выходные вместе с мамой. И дам тебе знать, каким будет цвет платья, чтобы оно сочеталось с моими цветами. Драко нехотя кивнул, с раздражением осознав, что ему придется покупать ей цветы. Обернувшись к остальным слизеринкам, Пэнси и ее подруги начали увлеченно болтать о предстоящем бале. Драко отвернулся от них, бесясь от воспроизводимого ими шума. — Что ж… Драко повернулся в сторону низкого голоса. — Паркинсон, значит? — Тео скрестил руки, внимательно изучая лицо Драко, не впечатлившись увиденной картиной. — Да, — Драко надменно фыркнул. — Она — вполне разумный выбор. — Ах да, как романтично. Ничто так не говорит о настоящей любви, как «разумный» выбор, — Тео саркастически поднял брови, взглянув на блондина. — Отвали. Кого еще я мог пригласить? — Драко уставился перед собой, не желая играть в игры Тео. — О, ну не знаю, вам с Гермионой было довольно комфортно вместе, там, в классе. Думаю, я не видел, чтобы ты хоть раз отвел от нее взгляд, — размышлял он вслух. — И даже не смей отрицать этого, — Драко посмотрел на своего лучшего друга, и уже начал уходить, как услышал, — она определенно выглядела как ведьма, жаждущая поцелуя.

***

Гермиона рассматривала себя в зеркале во весь рост, пока вокруг нее суетились соседки по комнате. После полного флакона снадобья для волос «Просто блеск» и нескольких укрощающих заклинаний, которым научила ее Парвати, волосы Гермионы были завиты, уложены и заколоты в элегантную прическу. По настоянию Джинни она купила струящееся платье фиолетово-голубого цвета, которое подчеркивало ее изгибы и мягко колыхалось при движении. Впервые она почувствовала себя по-настоящему красивой. Девушки болтали о своих кавалерах и платьях, о том, кто с кем идет, и о последних факультетских сплетнях. — Так ты собираешься поцеловать его сегодня вечером? — глаза Парвати коварно сверкнули в сторону Гермионы. — Я… я не думала об этом, — честно ответила Гермиона, внезапно занервничав от того, что после танца ее будет ожидать поцелуй. — Я никогда… то есть я еще не… — Гермиона замолкла. — Да ну, Гермиона! — громко воскликнули девушки. — В смысле, я читала об этом, — неуверенно протянула она. — О поцелуях не читают, это то, что ты должна почувствовать, — настаивала Лаванда, тщательно нанося на губы помаду. — И это не так, как в твоих книгах. Ну, я не знаю, что за книжки ты читала, но в этих любовных романах придумывают всякую ерунду, — искренне заверила ее Парвати. Падма с серьезным лицом кивнула на слова сестры. — Это не что-то фееричное и волшебное, в основном это просто легкое касание губ. Иногда влажных губ, — она недовольно сморщила нос. Гермиона стала нервничать все больше с каждым комментарием; она даже не была уверена в том, что хочет, чтобы ее сегодня поцеловали. Ее пригласил на бал Виктор Крам, студент Дурмстранга и чемпион Турнира Трех Волшебников. Выпустив дрожащий вздох, она разгладила платье. Попрощавшись с девочками, Гермиона направилась в Большой зал, который на вечер преобразили в бальный. Спускаясь по лестнице, она вдруг заметила, что на нее смотрят со всех концов зала. Были слышны перешептывания и вздохи, несколько учащихся просто в открытую пялились на нее. Ей было приятно, что на нее смотрели как на красивую ведьму, а не как на ходячее пособие по выживанию Гарри Поттера. Она почувствовала, как в животе заныло, когда ее взгляд наткнулся на его глаза в другом конце зала. Драко был невероятно красив в своей парадной мантии, идеально сидящей на нем. Ее сердце замерло, стоило ей взглянуть на его спутницу. Пэнси выглядела потрясающе: ее обычно прямые волосы были безупречно завиты и уложены, на ней было роскошное серебристое шелковое платье, облегающее ее тело. Наколдованные на ткани изящные снежинки мерцали, когда она двигалась. Гермиона подавила ревность, возникшую в ее груди, когда она заметила его руку на талии Пэнси, вспомнив, как приятно было чувствовать ее на себе, когда они танцевали. Она подняла глаза, встретив его серые, неотрывно следящие за ней все это время, прежде чем отвлечься на мягкое прикосновение к своему плечу. — Виктор! — она радостно воскликнула, демонстративно принимая его ладонь, когда он повел ее в бальный зал. Она принципиально отказывалась смотреть на нахмурившегося блондина напротив. Даже когда почувствовала его прожигающий кожу взгляд. Даже при том, что ей ужасно хотелось посмотреть в ответ. Учитывая, как ревность разрывала ее изнутри. Виктор взял ее за руку и ловко провел по танцполу. Он был высоким и широкоплечим, и выглядел очень элегантно в своем красном болгарском костюме. На протяжении всего танца, она сравнивала двух партнеров. В местах, где Драко был осторожным и нежным, Виктор был жестким и напористым. Крам подхватил Гермиону за талию и закружил, но вместо испытавшего с Малфоем трепета, у нее просто закружилась голова. Прежде чем она смогла остановить себя, ее взгляд переместился на Драко и Пэнси, которые танцевали в пределах ее видимости. Драко поймал ее взгляд своим, и она увидела на его лице выражение, которое не смогла распознать. Нотки недовольства и раздражения. Когда Виктор притянул ее еще ближе, глаза Драко сузились, и ее охватило чувство вины. Но она не позволила себе думать об этом. Она была полна решимости хорошо провести время. Музыка плавно сменилась на зажигательный ритм, и Гермиона улыбнулась Виктору. Они танцевали всю ночь. Она наслаждалась комплиментами, которые получала от своих сверстников и от Виктора. Даже Гарри назвал ее красивой, пока Рон большую часть вечера хмурился. — Герминони, — проговорил Виктор с сильным акцентом. — Мне проводить тебя обратно? — вежливо предложил он. — Было бы прекрасно, — согласилась Гермиона, изящно улыбнувшись. Они вместе пошли по коридорам к башне Гриффиндора. Она некоторое время размышляла о том, сколько еще вариантов ее имени он придумает, пытаясь произнести его. У самого портрета Виктор остановился и повернулся к ней. — Герминини, я прекрасно провел с тобой время сегодня вечером, — он шагнул к ней с явным намерением. Не успела она и глазом моргнуть, как он уже прижимался к ее губам. По ощущениям они были мягкими, и в то же время, твердыми. Падма была права — это было похоже на легкое прикосновение губ. К счастью, не влажных. Поцелуй оставил ее с ощущением головокружения от счастья; это была почти-что идеальная ночь. Она проскочила через портрет и вошла в гриффиндорскую башню, держась за щеки, безудержно улыбаясь. Внутри гостиной на диване сидел Рон, нахмурившись, все еще в своем парадном одеянии. — Чего это ты такая счастливая? — проворчал он; его руки были скрещены на груди в защитном жесте, плечи сутулились. — Я хорошо провела вечер, танцуя со своим кавалером, Рональд. Почему ты расстроен? — в тон ему ответила Гермиона, заметно взволновавшись его поведением. — Я расстроен только потому, что ты пошла на бал с Крамом! Я понимаю, почему ты не сказала нам с кем пойдешь. Он из Дурмстранга. Ты дружишь с нашим врагом, — раздраженно вскрикнул Рон и в гневе вскинул руки. — Да как ты смеешь! Я просто хотела посвятить одну ночь себе, разве я о многом просила? — взревела она, выбежав из гостиной, прежде, чем решила бы отлупить его по яйцам. После своего первого поцелуя она должна была витать в облаках от счастья. Вместо этого она бесцельно бродила по коридорам Хогвартса, едва сдерживая слезы.

***

Как только Гермиона покинула бальный зал с Крамом, Драко отказался танцевать снова. За всю свою жизнь он провел сотни часов, танцуя на бесчисленных мероприятиях своей матери, очаровывая ведьм, с которыми танцевал. После танца с Гермионой он словно забыл, что такое танцевать с кем-либо еще. Это было не тем; Пэнси была слишком скованной, слишком собранной, двигаясь на автомате. Совсем не такой, как Гермиона, которая без колебаний следовала его движениям, инстинктивно подстраивая свое тело под его. В местах, где Пэнси была отстраненной и манерной, Гермиона была естественной, как само дыхание. После того, как девушка в платье цвета барвинка исчезла с бала, Драко повел Пэнси к соседнему столику, за которым сидели ее друзья, чтобы поболтать. Он опустился на стул, игнорируя мысленные замечания матери за его неджентльменское поведение. — Твоя ведьмочка сегодня просто неотразима, — как бы невзначай отметил Тео, понизив голос, когда наклонился к плечу Драко. Презрительно закатив глаза, Малфой поправил его: — Пэнси — не моя ведьма. — А я и не о ней говорил, — пропел Тео возле его уха, отстранившись с самодовольным лицом. Музыка сменилась на популярную песню, и подруги Пэнси вскочили на ноги, направившись к танцполу. — Драко, — Пэнси повернулась к нему, обхватывая и целуя его шею. — Давай потанцуем. Он рыкнул, отмахнувшись от нее. Он явно недооценил, как больно будет смотреть на то, как Гермиона проведет ночь в объятиях другого парня, исполняя их танец. Она смотрела на Крама своими прекрасными карими глазами и смеялась от восторга, когда он кружил ее. Хуже того, они покинули бал раньше времени. Мысли Драко уносили его в дебри, когда он представлял себе, как они находят заброшенный коридор, как руки Крама опускаются на ее талию, как он целует ее в шею. Мысль о том, что его ведьма может поощрять действия Крама, наполнила горло Драко привкусом желчи — не его ведьма, мысленно поправил он себя. Он резко встал, почти сбросив с себя Пэнси. — Я сейчас вернусь, — прошипел он и вышел из зала. Через несколько минут он вернулся, выглядя значительно более расслабленным. Его волосы были слегка взъерошены, а лицо разрумянилось от перенапряжения. — Готовы идти? — не столько вопрос, сколько утверждение. Пэнси взяла его за руку, покидая бал. Он пытался переключить ее внимание на что-то другое, когда они проходили мимо группы, собравшейся у соседнего класса. — Вот это да! У кого-то выдалась хреновая ночь. — Джейкоб, это ты сломал парты? — Они были в таком состоянии, когда я их нашел! Зная ее склонность к сплетням, Драко отвлек Пэнси, пока они быстро проходили мимо аудитории. При воспоминании о том, как десять минут назад он случайным всплеском магии расколол ряд парт пополам, у него снова скрутило живот. Эта одержимость Грейнджер прикончит его в один прекрасный день. — А потом я сказала Софии, что у нее недостаточно белоснежная кожа. Честно, как кто-то может дожить до нашего возраста с нулевым пониманием моды — уму непостижимо! — Пэнси злорадно захихикала. — Ей было бы лучше в мешке из-под картошки, хотя ее сегодняшнее платье не сильно от него отличалось. Драко вежливо кивнул, не вникая в этот односторонний разговор; он зашагал быстрее, пытаясь поскорее вернуться в подземелья и пожелать Пэнси спокойной ночи. За углом Драко услышал знакомый всхлип, которое эхом разнеслось по коридору. Последний раз он слышал этот звук на втором курсе, и тогда его всю ночь рвало — он не забыл его. — Пэнси, — Драко повернулся к своей спутнице, — я забыл кое-что, что одолжил у Тео в Большом зале. Встретимся в гостиной? — Конечно, Драко. Я буду ждать, — она подмигнула, прежде чем слиться с другой группой слизеринцев, которые шли в подземелья. Выскользнув за угол, Драко заметил женскую фигуру, медленно шагающую по пустому коридору. Его легкие сжались, стоило ему вспомнить, как лицезрел ее и Крама вместе ранее этой ночью. Он взбесился от этой мысли, сжав челюсти и кулаки. — Грейнджер, — Драко ловко поймал ее за руку, и она повернулась, чтобы встретиться с ним взглядом, ее глаза блестели от слез. — Что он сделал? — нотки беспокойства с вопросом вырвались непроизвольно. Приподняв ее подбородок большим пальцем, он осмотрел девушку с головы до ног, ища какие-либо увечья и повреждения на ее теле. Гермиона нахмурилась, недоверчиво сделав шаг назад, уклоняясь от его прикосновения. Она обняла себя руками, ее голос надломился, когда она спросила: — Кто? Драко запнулся, глядя на дорожки слез, стекающие по ее щекам. — Крам. Что он сделал? — прошипел он, не сумев скрыть свои эмоции. Он ненавидел себя за то, что заставил ее плакать на втором курсе, но оказалось, что смотреть на то, как она плачет из-за кого-то другого, было еще хуже; в этот момент он был готов на все, чтобы увидеть ее улыбку снова. Коротко качнув головой, Гермиона опустила глаза в пол. — Это не из-за Виктора. Вспышка гнева и желание защитить ее поглотили его; дыхание участилось, с осознанием, что кто-то причинил ей боль. — Можешь рассказать мне, что случилось? — его глаза искали ее, пока он пытался подавить новую волну беспокойства, бушующую в его груди. — Тебе-то что? Пришел поглумиться над жалкой, рыдающей грязнокровкой? — огрызнулась она, ее нижняя губа дрожала. — Пойдешь обратно к Пэнси, чтобы посмеяться надо мной? — Нет, — он понизил голос, что-то в его груди призывало его утешить ее. — Я просто… волновался. Еще одна слеза скатилась вниз по ее щеке, когда мириады эмоций разом отразились на ее лице. — С чего бы это? Он колебался, тысяча мыслей промелькнуло в его голове, пока он решал, как объяснить ей своё беспокойство, когда сам не понимал причину этого. — Не знаю, — он ответил честно, сняв правдой с плеч тяжелый груз, — но я бы хотел быть рядом, на случай, если понадоблюсь тебе. — Если понадобишься мне, — мягко повторила она, наклонив голову, обдумывая его слова. Ее взгляд метнулся в конец коридора, где группа учеников собиралась после бала. Не задумываясь, он предложил ей свою руку, как и в начале их танца. После нескольких минут раздумий Гермиона вложила свою ладонь в его, и позволила ему подвести ее к подоконнику. Драко почувствовал, как ускорилось его сердцебиение, когда он продолжал держать ее за руку, побуждая ее продолжать говорить. — Это из-за Рона… — объяснила она, зажав нижнюю губу между зубами. — Он вел себя сегодня как придурок. Он почувствовал облегчение от ее слов. — Ты должна быть точнее, Грейнджер, — его черты лица смягчились. — Я уверен, что быть придурком — для него обычное дело. Глаза Гермионы застыли на их соединенных ладонях. Она молча удивлялась тому, почему он до сих пор не расцепил их руки. — Он сказал мне, что я предала школу, пойдя на Святочный бал с Виктором Крамом, — она горько усмехнулась. — Я точно слышала, как он сказал, что я «дружу с врагом». Драко поднял брови. — Я не думал, что он знает слова с таким количеством слогов. Гермиона взглянула на него, сдержав улыбку. — На него порой находит. — Ты ведь понимаешь, что он набросился на тебя, потому что заревновал? Гермиона закатила глаза, недоуменно покачав головой. — Он не ревновал, он просто злился на то, что я хорошо провела вечер. У Рона есть привычка портить мне настроение. Его пульс участился, когда он тщательно обдумывал свои следующие слова. — Он ревновал, ужасно ревновал. Он увидел тебя этим вечером, с уложенными кудряшками, и в платье, которое словно было создано для тебя. Ему было ненавистно танцевать с другой девушкой, потому что она не была тобой, и хуже того было видеть тебя счастливой в объятиях другого, потому что он не желал делить тебя с кем-либо еще. Гермиона крепко сжала его руку, ее глаза расширились от шока, когда она поняла истинное значение его слов. Вспомнив, как Тео издевался над ним после танца на трансфигурации, Драко перевел взгляд на ее приоткрытые губы. В тот момент он убедился, что она действительно выглядела как ведьма, жаждущая поцелуя. Губы Драко прикоснулись к ее губам так нежно, что она затрепетала под ним. Единственной связной мыслью Гермионы было то, что Падма ошибалась. Сильно ошибалась. Это было подобно фейерверку и волшебству.