Март, 5 курс
— Эм, дружище, а почему к боку твоего котла прилип галеон? — спросил Тео, уставившись на Драко. Малфой застонал, в отчаянии ударив себя рукой по лбу. — Фините Инкантатем, — пробормотал он, поймав галеон, когда прилипающие чары исчезли. — Могу забрать его себе, если он тебя так беспокоит, — забавлялся Тео. — Я знал, что ты богат, но я никогда не видел богачей уровня «деньги липнут ко мне». Ты что, Нюхлер? Драко понизил голос, чтобы его не подслушали. — Ничего такого, просто Грейнджер такая Грейнджер. Это сводит с ума. Она пытается вернуть мне долг, я сказал ей, что мне не нужны ее деньги, но она не хочет брать эту чертову монету обратно! Это продолжается уже несколько месяцев. Тео ухмыльнулся, его глаза задержались на ее парте. — Она мне нравится. — Еще бы. Кстати говоря, в эти выходные я познакомлюсь с ее родителями, — добавил Драко. Тео от неожиданности выронил свою палочку для перемешивания. — Чего?! Ты с ума сошел? Ты собираешься тайком сбежать из школы, чтобы поехать в магловский Лондон, и познакомиться с магловскими родителями своей девушки? — Ага. — Ну, я явно не ожидал такого. Ты когда-нибудь раньше разговаривал с маглом? — …нет, но если они похожи на Гермиону, то я думаю, все будет не так уж и плохо, — сказал Драко, опуская свою тщательно взвешенную порцию клыков Чизпурфла в котел, а затем с тревогой посмотрел на Тео. — Ведь так? — Черт его знает, но что бы ты ни делал — не облажайся. Такой хорошей девушке, как Гермиона, не все равно, что о тебе подумают ее родители, — предупредил Тео. — Думаешь, я этого не знаю? Она говорит о них все время. Она не может быть более высокого мнения о них; я надеюсь, что родители-маглы настолько похожи на родителей чистокровных, что я могу просто воспользоваться обаянием Малфоя и надеяться на лучшее, — Драко откинул волосы с глаз, склонившись над учебником. — После этого останется только познакомить ее со стариной Люциусом, — пошутил Тео. Они замолчали, когда Симус Финниган прошел мимо их парты, направляясь за ингредиентами. Драко понизил голос до едва слышимого, повернувшись к Тео. — Ты знаешь, что мой отец думает о таких ведьмах, как она. Если бы это зависело от меня, ей бы никогда не пришлось с ним знакомиться. Что бы я ни делал, я собираюсь избегать этого знакомства как можно дольше. Я не знаю, что он с ней сделает, и я не против совершить отцеубийство, если он причинит ей вред. Тео поморщился и вернулся к своей куче ингредиентов. — Почему-то я в этом не сомневаюсь.***
Организованные усилия, которые потребовались, чтобы добраться до дома Грейнджеров, не появляясь вместе, чрезвычайно утомили Гермиону и Драко. Они не могли воспользоваться камином из Хогвартса, так как каминная сеть находилась под наблюдением Амбридж и Министерства. В результате Драко уехал из Хогвартса на «Ночном рыцаре» под видом посещения своей семьи — быть слизеринцем имело свои привилегии, а Гермиона воспользовалась потайным ходом в Хогсмид, добралась до «Дырявого котла», а затем взяла такси через магловский Лондон до пригорода своих родителей. Гермиона распределила время так, чтобы приехать на такси за несколько минут до того, как Драко сойдет с «Ночного рыцаря». Она спряталась за высокими кустами возле дома своих родителей, когда автобус высадил Драко и умчался прочь. — Ну, разве ты не очаровательно выглядишь? — Гермиона восхищенно оглядела Драко с ног до головы, когда подошла поприветствовать его. На нем была магловская одежда, которую Гермиона выбрала для него на прошлой неделе, а именно — светло-серый джемпер поверх голубой рубашки на пуговицах, которая выгодно подчеркивала его серые глаза, и темно-синие брюки. Гермиона подобрала себе наряд в тон к его одежде, надев простое кремовое платье чуть ниже колен с бледно-голубым цветочным узором. — Правда? Я чувствую себя каким-то незрелым идиотом. Кто-нибудь вообще учил того парня из «Ночного рыцаря» водить машину или просто бросил ему ключи и пожелал удачи? — Драко ворчал, скорчив недовольную гримасу. — Что это? — спросила Гермиона, уставившись на то, что выглядело как дико дорогой букет цветов в его руке. — Цветы? Только не говори мне, что ты никогда их не видела, — поддразнил он. — Я явно не справляюсь с ролью парня, если ты их не узнаешь. — Разумеется, я знаю, как выглядят цветы, но зачем ты принес их с собой сегодня вечером? Драко уставился на нее так, словно у нее выросла вторая голова. — Грейнджер, я не могу пойти в дом родителей моей девушки и не принести подарок. Это противоречит джентль… — …менскому кодексу, бла-бла-бла, я знаю. Ну, позволь мне сказать, что моя мама будет просто в восторге от тебя за это, — закончила Гермиона его предложение с лукавой улыбкой. Он слегка пошевелил плечами, как бы стряхивая с себя нервное напряжение. Он повторял слова Тео в своей голове, как мантру: не облажайся. — Все будет хорошо; они полюбят тебя так же сильно, как и я. И еще, пожалуйста, постарайся не говорить слишком много о магии. Особенно о связи. Я ничего им об этом не говорила. Насколько они знают, ты просто мой обычный парень, а не моя магически связанная половинка. Они могут немного испугаться, если узнают об этом. Драко одарил ее небольшой ухмылкой. — Половинка, да? — О, заткнись, ты знаешь, кто ты, — назидательно сказала она. — Мои родители будут не против поговорить о магии, поскольку за эти годы я объяснила им довольно много, но они все еще не слишком хорошо в ней разбираются. Попробуй поговорить об общих интересах. Драко усмехнулся. — Очевидно, Грейнджер. Я уже знал это и я планировал поговорить с ними о… магловских вещах. — Ты уверен, что знаешь достаточно о «магловских вещах», чтобы говорить с ними? — спросила она, с любопытством подняв брови. — Да, я знаю все про магловские вещи, — настаивал он. — Меня обижает то, что ты думаешь, будто я не знаю. — Хорошо, мне не терпится узнать о них. А сейчас я замерзла, так что пойдем в дом. Готов? Гермиона утешительно улыбнулась ему и нажала на звонок. Через несколько мгновений дверь распахнулась, и ее отец и мать бросились обнимать ее. Они выглядели точно так же, как на фотографии, которую Драко видел в Выручай-комнате, с добавлением нескольких дополнительных седых волос и намеком на морщинки вокруг глаз. Джин Грейнджер выглядела как взрослая версия своей дочери. Она была невысокого роста с добрыми карими глазами; ее волосы были темнее, чем у Гермионы, но такие же кудрявые. У Уильяма Грейнджера были слегка волнистые светлые волосы песочного оттенка, он был чисто выбрит, а его поразительные орехового цвета глаза скрывались за очками. Он выглядел забавным, рассматривая внешность Драко. Пока Гермиона обнимала мать, Драко протянул руку ее отцу и пожал ее в знак приветствия. — Мама, папа, это мой парень — Драко Малфой, — с гордой улыбкой представила Гермиона. Драко подождал, пока она освободит мать из объятий, и только после этого шагнул вперед. Он взял руку ее матери в свою и склонился, вежливо поцеловав ее. — Enchanté. Я очень рад познакомиться с вами, мистер и миссис Грейнджер. Спасибо, что пригласили меня в свой дом; я слышал о вас замечательные истории и не могу дождаться, чтобы узнать больше о паре, воспитавшей такую прекрасную дочь. — Для хозяйки, — он вручил букет цветов миссис Грейнджер, которая, вместо того чтобы ответить Драко, быстро повернулась к Гермионе, приложив руку к груди, глядя на нее с восхищением. — О Боже. Гермиона посмотрела на нее с пониманием. — Знаю. — И он… — Да. — Вау. — Скажи? — Но ты знаешь? — Именно. — Я не могу. — Разве? — Да… — Мама! Драко смотрел между матерью и дочерью, его взгляд метался туда-сюда, словно наблюдая за теннисным матчем на высокой скорости; он пытался расшифровать их негласное общение, поскольку они обменивались целым разговором в отдельных фразах и общих взглядах. Отец Гермионы положил руку на плечо Драко. — Даже не тревожься, шестнадцать лет всего этого, а я до сих пор не имею ни малейшего представления. Заходи, нет смысла ждать снаружи на холоде. Дом Грейнджеров выглядел точно так же как задуманная Гермионой Выручай-комната, за исключением рождественских украшений. Он был оформлен со вкусом, заполнен книгами, и в нем не было ни пылинки. С того самого момента, как он переступил порог дома, все в нем казалось теплым, гостеприимным и успокаивающим. Он огляделся, размышляя, каково это — вырасти в таком доме. — Добро пожаловать в наш дом, Драко. Мы рады познакомиться с тобой после стольких услышанных слов о тебе от Гермионы. Ты впервые в Хэмпстеде? — спросила миссис Грейнджер. — Да, мэм, до сегодняшнего дня я не имел такого удовольствия. По правде говоря, у меня было довольно консервативное воспитание. Я не проводил много времени за пределами волшебных городов, но мне не терпится это исправить, — Драко с улыбкой повернулся к Гермионе. — Интересно ты это сформулировал, — мистер Грейнджер посмотрел между ними. — А как твои родители относятся к тому, что ты встречаешься с нашей дочерью, учитывая твое «консервативное воспитание»? Драко замешкался, и Гермиона вмешалась. — Папа. Прекрати. Я уже говорила тебе, что его мама прекрасная женщина, я думаю, она бы тебе понравилась, а его отец все еще работает над этим. Не нужно подкалывать Драко; он не может контролировать мнение своих родителей. — Что ж, ты не можешь винить меня за мой вопрос. Он твой первый настоящий парень, и я хочу быть уверен, что к тебе будут относиться с уважением, которого ты заслуживаешь. Особенно после тех историй, которые ты нам рассказывала о первых годах обучения в Хогвартсе. Это ужасно, что тебе пришлось иметь дело с теми детьми, которые обзывали тебя за то, что мы твои родители, — утверждал мистер Грейнджер. Драко поморщился, прекрасно зная, что некоторые из историй, которыми поделилась Гермиона, были о нем; он надеялся, что она не упомянула его по имени. — Все в порядке. Я рад, что вы спросили и у меня есть возможность объясниться по поводу моей семьи. За последние несколько лет моя мама изменила свое мнение, отчасти благодаря вашей дочери. Мой отец… Он все еще сохраняет многие старые идеалы, устаревшие убеждения, которые мы с матерью отвергли. Я хочу, чтобы вы знали: во что бы он ни верил, я всегда буду выступать в защиту Гермионы и защищать ее при любой возможности, — пообещал Драко, уверенно встретив взгляд мистера Грейнджера. — Было бы легко следовать по пути моих родителей, моих бабушек и дедушек, моих прабабушек и прадедушек и так далее, но это был бы не мой путь, — он посмотрел на Гермиону, которая смотрела на него расширенными глазами. — Потому что этот путь не привел бы меня к Гермионе. Мистер Грейнджер удовлетворенно кивнул в знак согласия. — Хороший ответ. Истинная нравственность заключается не в том, чтобы идти по проторенной дорожке, а в том, чтобы найти для себя истинный путь и бесстрашно следовать ему. — Ганди, — сказала Гермиона Драко. — Это сказал магл по имени Ганди. — Мерлин, как будто здесь три тебя, — Драко сдержал смех, глядя между Гермионой и ее родителями. — Мерлин? О, ну, разве ты не душка? — размышляла вслух миссис Грейнджер. — Хотя лично мне всегда больше нравилась Моргана. — Моргана ле Фей? Вообще-то, она моя прародительница, — упомянул Драко. — У матери в семейном хранилище есть ее старое кольцо — она думает, что оно проклято. Миссис Грейнджер разразилась недоверчивым смехом. — Боже мой, ты серьезно? Вот это да. Гермиона не упомянула о твоей обширной семейной истории. Кстати говоря, чем занимаются твои родители? — Моя мать содержит… семейный дом с помощью… слуг и управляет благотворительными фондами. Мой отец в основном инвестирует в компании вместе со своими компаньонами, — туманно ответил Драко. Мистер и миссис Грейнджер переглянулись. — Это весьма учтивый способ сказать, что ты из семьи, обладающей унаследованным богатством. Драко тут же спохватился. — Но у меня есть и свои стремления вне семьи, и я хотел бы стать… — он беспомощно посмотрел на Гермиону. — Какая магловская версия зельевара? — Что-то вроде химика. Исследования и разработка фармацевтических препаратов для лечения волшебников, — объяснила Гермиона своим родителям. — Это уважаемая должность в мире волшебников, чтобы заниматься ею профессионально, нужно иметь степень, эквивалентную докторской. — Это звучит как достойный восхищения карьерный путь, Драко. Мы с Уильямом специализировались на лечении зубов. Я уверена, что Гермиона наверняка уже упоминала об этом. Мы относимся с пониманием к желанию учиться и помогать другим. Я знаю, что вы проделали долгий путь и наверняка проголодались; я приготовила ужин, он в столовой, — миссис Грейнджер указала им следовать за ней в соседнюю комнату, где на столе уже стояли блюда и гарниры. Наступила тишина, когда миссис Грейнджер вышла из комнаты, чтобы принести с кухни основное блюдо. Драко посмотрел на Гермиону, которая кивнула ему в знак поддержки. Драко со всей серьезностью повернулся к ее отцу. — Итак, мистер Грейнджер, я не могу не отметить, насколько вы и ваша дочь похожи в своих интересах. Вы тоже любите кокаин? Гермиона поперхнулась своим напитком. Выражение лица Драко стало тревожным, когда он увидел, как ее охватил судорожный кашель, пока мистер Грейнджер искрился от веселья. — Что? Ты говорила, что кокаин — это магловская штуковина! — Это запрещенный наркотик, Драко! Это магловский наркотик! — прохрипела она, задыхаясь. — Ты принимала наркотики?! — воскликнул Драко, его голос необычайно повысился из-за нервного рефлекса. Мать Гермионы вошла в комнату с огромной тарелкой гарнира как раз вовремя, чтобы услышать слова Драко. Она притворно задохнулась от шока. — Гермиона Джин Грейнджер! Ты принимаешь наркотики и не удосужилась принести с собой достаточно, чтобы поделиться с домашними? Мы воспитывали тебя иначе, юная леди. — О Боже! — Гермиона закрыла лицо руками. Драко в ужасе оглядел присутствующих в комнате. — Нет-нет! Не кокаин… Я хотел сказать, вы любите пад-тай? Или может джинсовые брюки? — он безнадежно повернулся к миссис Грейнджер. — Сказку о Русалочке? Голос Тео снова зазвучал в его голове — он облажался. Родители Гермионы расхохотались. Миссис Грейнджер ласково посмотрела на Драко. — Драко, дорогой, мы рады тебе в любое время. Ты, несомненно, самый интересный гость в нашем доме за последнее время. Для протокола, да, мы любим все эти вещи… ну, кроме кокаина. Хотя 70-е были безбашенные… — Мама! — Гермиона закрыла глаза. — Ты все только портишь. Щеки и шея Драко покраснели от смущения, когда Гермиона похлопала его по ноге и прошептала: — Все хорошо, милый. Это был отличный магловский разговор. — Нам очень жаль, Драко. Мы не хотели смеяться, — вмешался мистер Грейнджер. Драко глубоко вздохнул, пытаясь вернуть своему лицу привычный цвет, глядя через стол на ее родителей. — Я здесь как не в своей тарелке, — он устало провел рукой по лицу и сглотнул. — Думаю, очевидно, что я не знаком со многими вашими обычаями или вообще с магловской культурой, но я хотел бы узнать о ней, если у вас хватит терпения. Я не могу обещать, что не сделаю или не скажу что-нибудь невежественное. На самом деле, я могу даже гарантировать, что это случится снова, но я… — он посмотрел на Гермиону. — Я действительно люблю вашу дочь и изо всех сил стараюсь поступать правильно по отношению к ней. Я знаю, что я, вероятно, не тот, с кем вы представляли ее, но… — Сынок, — мистер Грейнджер прервал Драко. — Ты кажешься приятным молодым человеком, и мы видим, что ты искренне заботишься о нашей дочери. Как родители, это все, чего мы ожидаем от ее партнера. Так что расслабься. У тебя получается гораздо лучше, чем у меня, когда я впервые встретился с родителями Джин; я пролил чашку обжигающе горячего чая на ее мать… я был потрясен. Драко разинул рот, посмотрев на миссис Грейнджер, которая рассмеялась и кивнула, подтверждая. — Да, это правда. На самом деле, после того случая у нее несколько недель не сходил ожог на коленях. А помнишь наше первое Рождество, когда я подожгла духовку твоих родителей? Мистер Грейнджер скорчил гримасу. — Это было просто ужасно. Это случилось, когда Джин была беременна ею, — он жестом указал на Гермиону. — Она проснулась в полночь от желания съесть что-нибудь сладкое. Естественно, она решила испечь сахарное печенье, но уснула, как только поставила его в духовку. — Эй, никто не предупреждает о том, каким изнурительным бывает первый триместр, — оправдывалась миссис Грейнджер. — Я была измотана все двадцать четыре часа в сутки, семь дней в неделю. Если ты забыл, я создала целого человека с нуля! — Так что, пока ты не спалишь нас или дом, я бы сказал, что у тебя все прекрасно получается, — заверил Драко мистер Грейнджер. — Ну хватит об этом. Кто хочет ужин? — спросила миссис Грейнджер, снимая крышку со своего блюда. Гермиона внезапно рассмеялась, слезы выступили на глаза, и она схватилась за живот. — Эм… Гермиона? — спросил ее отец, заметно смутившись. — Что смешного? — Это… это… о боже, Драко, — Гермиона подавила слова, прежде чем снова захихикать. — Она приготовила Жабу в Норке! Драко удивленно прыснул от смеха, а затем прикрыл рот рукой и прочистил горло. — Извините, пожалуйста. Дело не в вас, просто Грейн… Гермиона в этом году сильно увлеклась жабами, — объяснил Драко на фоне хихиканья Гермионы, пока та смотрела на него со слезами на глазах от смеха; он изо всех сил старался держать себя в руках. — Прекрасный выбор блюд. Можно? — спросил Драко, забирая блюдо у озадаченной миссис Грейнджер и ставя его в центр стола.***
Во время ужина Драко почувствовал приступ зависти, наблюдая за тем, как общаются ее родители. Отец дразнил ее мать, которая игриво отмахивалась от него и дразнила в ответ. Когда мистер Грейнджер принялся убирать со стола посуду, она наклонилась и поцеловала его в знак благодарности. Драко вспомнил все моменты, проведенные с его ведьмой, и все кусочки пазла вдруг сложились в единое целое. Логично, что она вела себя так, имея такой пример перед собой. Ему стало не по себе, когда он так же вспомнил холодные, большие комнаты поместья, в котором он вырос, с дорогими предметами искусства, без сентиментальностей на стенах, кроме портретов предков. Формальные трапезы с домовыми эльфами, подающими блюда в порядке семейных тарелок. Родители, которые любили его, но почти не проявляли физической привязанности. Что она думала о его семье? О нем самом? Сможет ли он когда-нибудь обеспечить ей такую жизнь? — …как в детстве, — миссис Грейнджер ласково покачала головой в сторону Гермионы, которая закатила глаза и покачала головой в ответ. — Говоря об этом, миссис Грейнджер, — вмешался Драко с невинным лицом. — Если это не слишком хлопотно, я бы с удовольствием послушал все о Гермионе из ее дохогвартских лет. Глаза Гермионы подозрительно сузились на Драко. — О! Я бы с удовольствием показала тебе ее детские фотографии. Гермиона была единственным ребенком, поэтому я немного переборщила с альбомами… хотя ты, наверное, знаешь это по своей матери, — миссис Грейнджер вышла из комнаты и вернулась с большим фотоальбомом. — Ты уверен, что хочешь их увидеть, Драко? Я не думаю, что они могут быть интересны, — обвиняющим тоном заявила Гермиона, скрипнув зубами. Он одарил ее зловещей улыбкой. — Думаю, ты поймешь, что я не могу быть более заинтересованным.***
— А это Гермиона, когда она была в начальной школе, — миссис Грейнджер с нежностью улыбнулась неподвижной фотографии, указывая на шестилетнюю Гермиону, которая сидела в углу в окружении книжек с картинками. — Она всегда любила читать, — добавила она. — На самом деле, когда в детстве у нее были неприятности, мы отбирали у нее книги в качестве наказания! Драко поднял брови, глядя на Гермиону. — Расскажите мне побольше о том, как Гермиона попадала в неприятности. Я даже не могу себе этого представить. Она просто ангел в школе; она никогда не ввязывается в шалости или в какие-то приключения, — сказал он, его голос был сладким, как мед. — В этом вся наша Гермиона, префект, — усмехнулся мистер Грейнджер, пока его дочь незаметно сверлила Драко взглядом. — Знаешь, Драко тоже префект, — добавила Гермиона. Мистер Грейнджер повернулся к нему. — Правда? Это замечательно, молодец, — сказал он с одобрением. — Ты учишься в том же факультете, что и Гермиона? Глаза Драко нервно переместились на Грейнджер. — Нет, сэр, я в другом факультете. — Это привычное дело? Встречаться между факультетами? — спросил он. — Такое случается, — голос Драко казался громче обычного. — В каком факультете ты учишься? В том, где милые дети и барсуки? Как ты говорила, Гермиона, он называется? Пупиндуй? Драко почувствовал, как у него дернулся глаз. — Нет, мама, ты говоришь о Пуффендуе. Он не в Пуффендуе, хотя иногда у меня есть сомнения по этому поводу, — она ухмыльнулась, наблюдая за Драко. — Я из Слизерина, — признался он. Родители Гермионы замолкли, прежде чем ее мать нарушила тишину. — Это случайно не тот, с ребятами, о которых ты нам рассказывала? Прочистив горло, Гермиона сказала: — Они есть в каждом факультете, не только в Слизерине. К тому же, у меня уже давно нет с ними никаких проблем. Мне кажется, мы немного отклонились от темы. Разве мы не должны сейчас делиться постыдными фотографиями из моего детства? Миссис Грейнджер вернулась к просмотру альбома и перевернула страницу, на фотографии была Гермиона в окружении группы детей. Она нахмурилась и перелистнула дальше. Драко с любопытством посмотрел на Гермиону, которая глядела в пол. Кто были те дети на фотографии? — О, Уильям, помнишь это? Она впервые каталась с нами на лыжах! Посмотрите на нее в этих маленьких фиолетовых лыжах, — ворковала миссис Грейнджер, глядя на фотографию юной Гермионы с родителями по обе стороны, все они улыбались в камеру. — Ты часто катаешься на лыжах? — спросил Драко. — Я никогда не катался. Миссис Грейнджер воскликнула: — Как это ты никогда не катался на лыжах?! О, мы обычно ездим каждую зиму… ну, кроме этого года. Мы должны взять тебя с собой! Разве нет, Гермиона? Я уверена, что твои родители… — она замешкалась от неловкости. — Возможно, однажды ты сможешь присоединиться к нам. Уильям — прекрасный учитель. Они пролистали десятки фотографий Гермионы в разном возрасте, и почти на каждой фотографии рядом с ней улыбались ее родители. У Драко было всего несколько фотографий с родителями; на большинстве из них он был запечатлен один. На мгновение его переполнило чувство, которому он не мог дать точного определения. Это была смесь счастья, принадлежности и зависти. Он оглядел комнату, попивая чашку чая с миссис Грейнджер, пока они предавались воспоминаниям, и понял, что именно этого он и хотел. Как он мог подумать, что маглы чем-то хуже чистокровных? В этой семье царила чистая любовь, чего он никогда не видел ни в одной чистокровной. — Надеюсь, вы оставили место для сладенького. Я приготовила любимый десерт Гермионы, — с восторгом сказала миссис Грейнджер, исчезая на кухне. — Пойду помогу с посудой, увидимся через минуту, детки, — мистер Грейнджер пошел следом за женой. — Грейнджер, — начал Драко. — Что это была за фотография с теми детьми? Гермиона на мгновение задумалась над ответом. — Они были моими лучшими друзьями до Хогвартса, — ответила она, расфокусировав взгляд через его плечо. — О. Полагаю, я никогда особо не размышлял о твоей жизни до Хогвартса, — он нахмурился. — Ты все еще общаешься с ними? — Нет. Он внимательно следил за выражением ее лица, ожидая, когда она начнет рассказывать. — Мы все выросли в этом квартале — они были моими соседями в детстве, и мы проводили вместе каждый день, начиная с пеленок и заканчивая начальной школой. То есть, пока не сработала моя магия, — она выглядела взволнованной. — Помнишь, каково было в детстве иметь неконтролируемую магию? Представь себе это, вместе с чувством полного непонимания, что с тобой происходит. Они были моими самыми близкими друзьями, а потом в один прекрасный день перестали ими быть. Это было ужасно — видеть, как они играют без меня. А когда они видели меня, то убегали, словно боялись. Словно я была чудовищем. У Драко свело живот от ее слов; он никогда не задумывался о том, каково это — обладать магией и не знать, что с этим делать. Он всегда считал, что любой человек будет в восторге, узнав, что он волшебник. Он не подумал о потерях, которые могут быть вызваны магией. Он потянулся к ее руке и взял ее в свою. — В общем, я была очень взволнована, получив письмо из Хогвартса. Я не могла поверить в свою удачу — я была волшебницей, а не чудовищем! Я прочла все книги, какие только были, чтобы влиться в мир волшебников, где я наконец-то могла быть нормальной. Но потом… — она запнулась; ее глаза заслезились. — Но потом тебе пришлось иметь дело с такими людьми, как я, — добавил он. Она повернулась к нему. — Как ты из прошлого, — поправила она. — Но да. Оказалось, что я была чудовищем в обоих мирах. Тогда я поняла, что дело не в том, в каком мире я нахожусь, магловском или волшебном, а просто во мне. — Гермиона… — Драко сжал ее руку. — Посмотри на меня. Гермиона подняла глаза, смахнув слезы. — Ты не чудовище ни для одного из миров. Мне жаль. Мне очень жаль. Я знаю, что часть твоих страданий была вызвана мной, и я ненавижу себя за это. — Ты просто говорил то, что думали другие. Недостаточно нормальная для магловского мира и недостаточно одаренная для волшебного, — с горечью заявила Гермиона. — Мерлин, я не могу поверить, что тебе пришлось пройти через все это. Неужели это происходит со всеми маглорожденными? Она пожала плечами. — Это практически одна и та же история, если опустить детали — узнать, что ты обладаешь магией, когда твои родители понятия не имеют, что она действительно существует, страшно для любого ребенка. Одиннадцать лет — это совсем ничего, юный возраст, недостаточный для того, чтобы вступать в незнакомый мир, зная о нем так мало. Вот почему я постоянно говорю тебе, что для маглорожденных должен быть способ узнать о культуре волшебников. Ты чувствовал себя потерянным, разговаривая с моими родителями сегодня вечером, не так ли? — Да, — согласился Драко. — Они использовали кучу слов, которых я прежде никогда не слышал. Если честно, это было похоже на новый язык. Было не очень приятно, когда я пытался с ними разговаривать, а они смеялись надо мной. — А теперь представь, что тебе одиннадцать, ты не имеешь ни малейшего представления об основах нового мира, в который ты попал без семьи, где от тебя ожидают той же отдачи и понимания, как и от твоих сверстников, которые росли в этом мире всю свою жизнь. Представь, что люди смеются над тобой, задавая вопросы, которые кажутся им нелепыми, потому что они знали ответы на них столько, сколько умели говорить. Драко глубоко выдохнул. — Я не могу. Не могу даже представить себе это, — сказал он. — Когда ты… Дверь в столовую распахнулась, и ее родители вернулись, неся десертную подставку. — Кто хочет тортика? — мистер Грейнджер широко улыбнулся.***
— Вау, миссис Грейнджер, не могу поверить, что вы приготовили что-то настолько вкусное без магии, — изумился Драко, доедая свою порцию десерта. — Как, вы сказали, это называется? — Шоколадный торт «Мокко», — миссис Грейнджер улыбнулась, отрезая Драко еще один кусочек. — Это рецепт моей бабушки, и, пожалуйста, я думаю, что мы уже достаточно близки, чтобы ты мог называть меня просто Джин. — Что ж, Джин, на вкус это просто волшебно, — Драко серьезно кивнул, принимая очередную порцию торта. — Драко настоящий сладкоежка и он обожает все шоколадное, — добавила Гермиона, отломив вилкой кусочек. Миссис Грейнджер засияла от похвалы. — Я буду иметь это в виду в следующий раз. Драко сдержал улыбку при мысли о следующем разе, они хотели, чтобы он пришел еще раз. Он самодовольно вспомнил слова Тео — он не облажался. — Сладкоежка? И ты встречаешься с дочерью дантиста? — протянул мистер Грейнджер, подразнивая. — Это дурной тон, Драко, дурной тон.***
— Я так по вам скучала, — причитала Гермиона, обнимая родителей. — Я бы хотела, чтобы мы могли остаться подольше. — Что ж, мы будем рады видеть тебя снова в любое время. Пусть это не было очевидно, но мы были в полном восторге от твоего присутствия, Драко, — мать Гермионы заключила его во всеобъемлющие объятия. Драко напрягся, прежде чем обнять в ответ — даже его собственные родители не обнимали его. Он обнаружил, что может привыкнуть к такому количеству объятий. — Было приятно познакомиться с тобой, Драко. Будь добр к Гермионе, — усмехнулся ее отец и тоже обнял его. На этот раз Драко не напрягся, принимая объятие. — На дорогу, — миссис Грейнджер протянула Драко стеклянный контейнер, наполненный остатками торта. — Возвращайтесь скорее! Гермиона посмотрела на улицу, где ее уже поджидало такси, пока родители закрывали за ними дверь. Они стояли одни на крыльце в тишине. — Я думаю, что все прошло довольно хор… Его слова были прерваны губами Гермионы, которая бросилась ему на шею; он одной рукой держал контейнер с тортом, а другой обхватил ее за талию, чтобы устоять на ногах. Гермиона с энтузиазмом поцеловала его. — Не могу поверить в то, как хорошо все прошло. Ты им понравился! Ты заставил мою маму покраснеть, а отца обнять тебя. — Я знаю, — Драко слегка ухмыльнулся. — Я был там. Мы можем поговорить о том, что магловедение оказалось полной чушью как курс? Я чувствую, что это абсолютно ничего не дало мне для подготовки к сегодняшнему вечеру. Кроме того, не то чтобы я жалуюсь на этот поцелуй, но я не думаю, что они будут продолжать любить меня, если застанут меня целующимся с их дочерью перед их домом. Что ты всегда говоришь… в другой раз? — В другой раз, — Гермиона усмехнулась и большим пальцем стерла часть помады с его губ. Такси нетерпеливо просигналило с дороги, и Гермиона оглянулась на Драко. — Это мне, увидимся в школе? Драко наклонился для еще одного быстрого поцелуя. — Увидимся в школе. Он смотрел, как такси отъезжает, а затем достал свою палочку, и позади него появился «Ночной рыцарь». Драко бросил последний взгляд на дом Грейнджеров, прежде чем сесть в автобус.***
— На прошлой неделе ты был так близок, я даже видела испарения; тебе просто нужно еще немного практики, — Гермиона убеждала Драко с ободряющей улыбкой. — Это чертовски раздражает, — пожаловался Драко. — У меня ничего не получается. Мы занимаемся этим уже несколько недель, и лучшее, что я смог наколдовать, это маленькое пятнышко серебра. — Ты слишком много думаешь об этом. Тебе нужно меньше думать и больше сосредотачиваться на чувствах. Иди сюда, — Гермиона махнула рукой. Она положила ладони на его плечи, повернувшись к нему лицом. — Закрой глаза, — инструктировала она. — Сделай глубокий медленный вдох… и выдох. Хорошо. На этот раз попробуй другое воспоминание. Верни себя в свой самый счастливый момент — переживи эмоции, вспомни запахи, вкусы, ощущения. Драко зажмурил глаза и наклонился к Гермионе, вдыхая ее духи; он почувствовал волнение в груди, когда сосредоточился на воспоминаниях, таких же ярких, как в тот день, когда это произошло. — Экспекто Патронум! Из кончика его палочки полился серебристый пар, расплываясь вокруг них и медленно принимая форму. — Драко… — голос Гермионы оживился от эмоций. Она сглотнула. — Экспекто Патронум, — прошептала она и ее патронус обрел форму, вырвавшись из кончика палочки. Он обхватил ее сзади за талию, положил подбородок на плечо и нежно поцеловал в шею. Гермиона накрыла его руки своими, обнимая в ответ. И они стояли вместе в тишине, наблюдая, как пара серебристых выдр танцует по комнате.***
Спойлер к 17 главе:
Беги Амбридж Идет Она задохнулась и посмотрела на Гарри, который в это время давал наставления Симусу Финнигану. — Гарри! — крикнула она, не совсем понимая, как объяснить ему причину своей паники. Его зеленые глаза встретились с ее карими из другого конца коридора. В комнате раздался треск, и появился Добби, который побежал к Гарри так быстро, как только позволяли ему его ноги. — Гарри Поттер! Гарри Поттер! Она идет! — пищал он, все его тело дрожало. — Добби должен предупредить Гарри Поттера! Глаза Гарри расширились от шока, а класс вокруг него начал восклицать от страха. — Кто? Амбридж?! — с тревогой спросил Гарри. — Добби, это Амбридж? Она знает о нас? — Да! — подтвердил Добби, ударяя себя по голове маленькими кулачками. — Гарри! Мы должны уходить! — Гермиона подбежала к нему, схватила за руку и потянула. — СЕЙЧАС! — Все! Бегите! — закричал Гарри, когда студенты начали продвигаться к выходу из Выручай-комнаты в коридор. Гермиона быстро сориентировалась в обстановке. Они были достаточно близко, чтобы добежать до совятни или библиотеки, что обеспечило бы им лучшее алиби, чем бесцельное блуждание по коридорам Хогвартса. — Давай же, Гарри! — позвала Гермиона, когда они проскользнули через дверной проем в коридор. Гарри обернулся. — Подожди, я должен убедиться, что всем удалось сбежать до ее прихода, — он исчез из поля зрения Гермионы. Она бросилась за угол, чтобы остановить его, но застыла на месте, услышав как кто-то громко прочистил горло. Гермиона спряталась за ближайшей статуей, стараясь дышать тихо и размеренно, чтобы не шуметь. После чего она увидела вспышку розового цвета. Амбридж поймала Гарри.